Повелитель Смерти.

Её руки трясутся от переполняющей её тревоги, держа тонкий конверт. Сова, что принесла его, уже давно улетела разочарованной, не получив никаких угощений. В конверте лежало два письма разной длины. Несмотря на то, что женщина открыла конверт, она не прочитала даже половины содержимого, остановившись ещё на адресанте. Она просто сидела и как вкопанная смотрела долгое время на письмо в своих руках. Она не могла даже поверить, что спустя столько лет её семья решит контактировать с ней. Кассиопея иногда скучала по ним, но она не жалела о своём выборе уйти от родителей. Особенно после того, что они сделали с её братом. Ей тяжело возвращаться в Фамильный Замок Блэк. Все стены там напоминают ей об Орфелиусе и о бесчисленном множестве возможностей, если бы Мариус вырос с ними. Если бы родители не решили избавиться от него. Она всё еще ощущала горькость на кончике языка, только думая об этом. О том, что могло бы быть. Но о том, что она уже никогда не сможет получить. Прошло столько лет, но она всё ещё не может отпустить прошлое. Не может простить родителей. Кассиопея признаёт, что Орфелиус стал заменой Мариуса в каком-то смысле. Она искала комфорт после того, как узнала правду. Бросила все свои силы на поиски своего младшего брата, чтобы в итоге остаться не спасшей ни одного из них. Её ресурсы сказали, что Мариус погиб во время одной из бомбардировок Лондона в 1940 году. Это было больно. Это было очень больно. Осознавать, что ты не успела. Что когда только-только её информаторы нашли его, он уже был мёртв. Это сломало её на несколько сотен маленьких осколков. Но смерть Орфелиуса... она стала последней каплей. Тогда Кассиопея и ушла от своей семьи. Она просто не могла больше оставаться там. Всего было слишком много. Воспоминания и навсегда потерянные возможности были вплетены в стены древнего замка и не давали ей свободно дышать. Потерянные истории и стёртые лица сразу же окружали её, только оказавшись одной ногой на пороге. Она просто... не могла. Не могла снова слышать голоса дорогих ей людей, которые были стёрты временем и которые она больше никогда не услышит в этих стенах. Она не могла смотреть на лица своих родителей. Ей тошно смотреть им в глаза до сих пор. Кассиопея Блэк всё ещё не понимает их. Она не может понять.. не может принять причины их поступка. Они знали на что идут. Знали, что обрекают невинного ребёнка на смерть. Даже спустя больше двадцати лет, она не может понять. Кассиопея отвращено скривилась, только вспоминая их лица. Сигнус и Виолетта никогда особо не интересовались собственными детьми. Им было безразлично на свою кровь до тех пор, пока они продолжали показывать идеальные результаты и их положение в обществе было высоким. Они оба были меркантильны по своей натуре, всегда превыше всего ставя успех семьи и своё положение. – Мерзкие лицемеры... – Через зубы выговорила она, не выдержав даже мысли о них. Раньше мысль о них приносила грусть, но Кассиопея со временем стала озлобленной на них. Она бурлила невыпущенной злостью. Плевалась ядом при одном напоминании о них, но ни Арктурус ни Альфард не являлись Виолеттой или Сигнусом, так что она прикрыла глаза чтобы вырвать себя из своих мыслей. Думать о них – было как резать новые раны на старых шрамах, так что Кассиопея постаралась вышвырнуть их из своих мыслей. Не раз она применяла окклюменцию, откладывая свою злость на них в глубокие уголки своего разума. Сейчас ей нужна рациональность. – Фууух. Вдох и выдох. – Пыталась сама себя успокоить Кассиопея. Напряжённые пальцы, что до этого сжимали с силой конверт расслабились. Она сразу же отложила официальное приглашение, взяв второе письмо. Оно было немного больше, чем приглашение. Подумав немного, Кассиопея всё же открыла его с небольшим сомнением. Перед её глазами сразу же заиграл знакомый почерк её племянника. Ах, так это от Альфарда? Её мысли сразу же начали метаться. Что же такого могло произойти, что Альфард её чуть ли не умоляет приехать? Это настораживает. Конечно, периодически от них приходили письма, но конкретно это письмо кажется каким-то... другим. Кассиопея нахмурилась в своих раздумьях. Она возвращалась мыслями к негативным воспоминаниям, метаясь от важности письма к замурованных в стенах замка призракам прошлых поколений. Что-то в его письме ощущалось неправильным. Не таким, каким оно должно быть. Она раздражённо выдохнула. Кассиопея всегда была чересчур любопытной, но сейчас она действительно задаётся вопросом "Что происходит?". Как только она заинтересуется, то для неё уже будет невозможно оторваться от интересной загадки. Совсем недавно, ещё до прибытия письма, её мысли метались к Фамильному Замку. Она хотела его настолько же сильно посетить, насколько хотела вообще забыть о его существовании. Что же... видимо за неё уже был сделан этот выбор. Переведя последний раз взгляд на письмо-приглашение Арктуруса, она приняла решение. Пора навестить семью.