Taste of Dance

Южная Корея. Сеул. Улицу постепенно окутывает темнота, и лишь миллионы уличных фонарей, вывесок, и прочих источников света не дают городу погрузиться в окончательный мрак. Хван Хенджин уже сотый раз включает одну и ту же песню, желая закрепить свой достигнутый результат в танце. Из студии Хвана каждый день звучит новая музыка, и каждый день он учит новый танец, новые движения, новые связки рук. Не жалея себя, он проводит весь день в ритме музыки, а когда выдается свободная минута, отвечает на сообщения Ликса, тревожившегося за здоровье старшего, спрашивая поел ли он, и тысячный раз просит его, не утомлять себя слишком сильно. Из колонки звучала пронизывающая до глубины души, песня «taste», которая так полюбилась Хенджину в последнее время. Закончив последнее движение, Хван чуть ли не валился с ног, и поборов желание улечься прямо там на полу, начал собирать свои вещи, попутно проверяя новые сообщения на своем телефоне. Из соседней студии уже как три часа не было слышно музыки. Должно быть его лучший друг Минхо, снимающий соседнюю студию, давно закончил и уехал домой. Сзади послышалась открывающаяся дверь, а затем и тот самый глубокий голос Феликса, который так нравился Хенджину. — Ведь сказал же не изводить себя. — Брось, со мной все хорошо. Живой же. — Почему ты не позволяешь себе отдыхать? Мне иногда кажется что ты любишь танцы намного больше чем меня. — Не веди себя как капризный ребенок Ликси. Ты прекрасно знаешь что я люблю тебя больше, чем Тристан любил Изольду. Хван подошел к такому маленькому по сравнению с ним Феликсу, и стал медленно перебирать его гладкие волосы, от чего тот покрылся сотней мурашек. Пара знала друг друга два года, и за эти два года, они настолько сильно сблизились, что могли назвать расположение каждой родинки на их телах, именно поэтому так легко доводили друг друга до состояния полной расслабленности. — Так и будешь стоять столбом, или пустишь меня принять душ и наконец собраться домой? — Раз уж ты такой бодрый и выучил танец, не покажешь его мне? — Не думаю, мне не совсем нравятся некоторые движения. — Мне понравится любой танец который ты мне станцуешь. Ну же, пожалуйста. — Обещай не критиковать меня слишком сильно. — Не оскорбляй меня так сильно Джинни, я никогда тебя не критиковал. — У тебя все так же отсутствует чувство юмора, не меняешься милый. — Ну хватит болтать. Я такой голодный что готов отгрызть тебе ногу, но ради танца могу и потерпеть. — Уже бегу, нетерпеливый. Нажав на колонке кнопку пуска, Хван встал в начальную позу дожидаясь нужного момента. Затем проведя два пальца перед глазами, начал вырисовывать ими формы попутно двигаясь всем телом. Завороженный Феликс неотрывно смотрел на Хенджина поражаясь его невероятной грации. На самой середине песни Хван опустился на колени, изгибая руки в причудливой форме напоминающей цветок. Резко поднявшись с колен, он начал энергично танцевать вкладывая все эмоции в танец. Затем сев на пол и положив одну руку на сгиб колена, привстал и провел рукой от ног до самого интимного места. Этого не было в танце, так как изначально он должен был остановиться на начале ног. Но Хван решил подразнить своего наблюдателя, у которого и без этого уже начинало давить в джинсах. Закончив танец и вернувшись в свою самую первую позу, Хван с ухмылкой смотрел на Ликса. — Ну как тебе?) Подойдя до опасного близко к младшему, Хван пальцами приподнял его подбородок, и посмотрел прямо ему в глаза, желая ещё больше смутить Ликса. — Признаюсь, это было очень даже ахуенно. Смотри что ты со мной наделал.. Опустив взгляд на выпуклую часть джинс, Феликс заставил этим посмотреть туда Хвана. — Знаешь, я знал что мои танцы хороши, но чтоб настолько. Я кажется могу предположить как тебе помочь с этой проблемой. — Эй, это совсем необязательно Хен, пока я жду тебя с душа, у меня уже все пройдёт, да и тем более ты устал ведь. — Разве ты никогда бы не хотел заняться сексом прямо здесь, в моем зале, когда все уже ушли и никто не может нам мешать. Только представь это. Младший осмелился посмотреть в глаза Хвану и тут же увидел яркий огонь желания в его глазах. Хван же не теряя времени и пользуясь смущением любимого, впился мягкими, обкусанными губами в красные, до возбуждения сладкие губы Феликса. Чуть сжав губы, Феликс расстегнул пуговицы на своей белоснежной рубашке, и впустил под нее блуждающие без дела крепкие руки Хенджина. Ворвавшись языком внутрь, Хван оторвался от рельефного тела, и одним резким движением снял мокрую от интенсивной тренировки майку. Феликс же не теряя времени оторвался от страстного поцелуя, и принялся оставлять мокрые следы на гладкой шее старшего. — Что, уже не терпится почувствовать меня Ликси? — Заткнись Хван, лучше сделай так, чтобы я кричал на все здание твоё имя. Приняв к сведению слова Ли, Хван развязал шнурки на серых спортивках, и медленно потянул туда голову Феликса. Ликс незамедлительно ответил на его порыв, и быстро стянул мешающееся белье с его бедер. Проведя языком от начала до самой головки члена, Феликс стал посасывать самую чувствительную часть Хвана. Расслабившись, Хенджин положил руку на белоснежную голову младшего, и надавив на него, заставил Ликса полностью взять его в рот. Феликс всегда знал своего Хена как нетерпеливого и грубого доминанта в сексе, поэтому с полной готовностью принял его горячий член к себе в рот. Упираясь в стенки глотки Ликса, Хван неторопливо двигался, ибо не хотел делать больно своему любимому. — Не знал что у тебя такой рабочий ротик Ликси. Сказав это, Хван поднял на себя младшего, заставляя оторваться от его главной цели. Развернув его к стене, Хенджин полностью снял его висящие штаны, и положил руку на набухший член Феликса. Тихо постанывая, Ликс принялся неосознанно тереться о Хенджина, тем самым подогревая обоих ещё сильнее. — Готов принять меня полностью Ликс? Шепнув на ухо младшего, Хван сунул один палец в Феликса, заставив его что то неразборчиво протянуть, говоря о своём полном возбуждении и готовности. — Я не понимаю тебя Ликси. Что ты сказал? Дразня младшего, Хенджин ввел ещё один палец, заставляя того тихо постанывать, в опаске что кто то услышит чем они тут занимаются вместо танцев. — Ну же, неужели тебя волнует что кто то может нас увидеть? Я был бы готов делать это хоть при полном зале людей, если на то потребуется. Пусть все знают чей ты. — Хватит дразнить меня Хван Хенджин. Возьми меня. — Я так ждал этих слов. Вытащив пальцы, Хван провел горячим членом между двух ягодиц парня. Услышав что то нечленораздельное со стороны младшего, он одним резким движением вошел в мокрого Феликса, и положил свободную руку на его член, который был уже чуть ли не на пике, начав энергично двигать рукой. Уперевшись в стену руками, Феликс стал извиваться под Хенджином, и уже не так робко стонать и протягивать имя Хена. Вдруг оба парня услышали стук в дверь, и противный голос охранника, которого Хенджин ненавидел за то, что в тот раз «случайно» облил Хвана свежесваренным кофе. — Эй, у нас 30 минут до закрытия, чем ты там занимаешься Хван Хенджин? — Я занят, успею, не кипятись раньше времени. — Быстрее, мне пораньше надо сегодня, у жены день рождения. Хвана совершенно не волновало что там у несносного охранника, ему было важнее что под ним сейчас буквально шепчет его имя возлюбленный. Не переставая резко и быстро двигаться, Хенджин уперся в шею Феликса, покрывая ее укусами которые останутся с парнем минимум на неделю, так как у Ликса была тонкая кожа, на которой всегда оставались следы ночей проведенных с Хенджином. — Мать твою, Хенджин. Выкрикнув всего пару слов, Феликс задрожал, и старший тут же почувствовал тепло на своей руке. Продолжая недолго вбивать Ликса в стену, Хван тут же повторил за Феликсом, крепко прижавшись к младшему не давая обоим упасть. Спустя три минуты оба парня лежали на полу зала, прикрыв глаза и успокаивая бешенно бьющееся сердце. Повернув голову на Феликса, Хенджин поинтересовался. — Ну что, понравился мой танец?