…
Азари действительно все продумали. В шкафу стояла аккуратно сложенная инвалидная коляска, которую они достали после переодевания, процесс которого был наполнен жаркими взглядами и не одним, неслучайным, соприкосновением пальцев и когтей. Она заставила его надеть черную майку, чтобы эти восхитительные плечи были открыты для нее, и немного дрожала от предвкушения того, как проведет по ним языком, и слегка вопьется зубами в каждое из них. Это было почти расслабляюще — позволить себе предаться своему влечению, своим чувствам. Было утомительно сдерживать их так долго, запихнув в бутылку, и пытаться притворяться нормальной рядом с ним (не то чтобы это работало). Поэтому, когда она везла его в медблок, то не чувствовала стыда за то, что не держала кресло за ручки, а вместо этого перекинула руки через спинку сиденья, позволяя когтям и костяшкам пальцев прикасаться к его спине, наслаждаясь легким давлением, когда он упирался в них. Утром в медблоке было тихо, в неприметном здании стоял легкий запах дезинфицирующих средств, присущий больницам по всей галактике. Скучающая медсестра-азари неопределенно щелкнула пальцами, указывая им подождать, пока врач готовится их принять. — Итак, как давно ты изучаешь турианские ритуалы ухаживания и близости? — она скривила свои мандибулы в ухмылке, садясь напротив него, закинув свою ногу на его неповрежденную. — Что? Я… эээ… понятия не имею, о чем ты? — Ты ужасный, ужасный лжец Картер. Доминик. Дом. — Мне нравится Дом. Или Ник. Доминик заставляет тебя звучать как один из моих отцов, — он кривит губы в досаде, очевидно, при последней мысли. — Хватит уклоняться от вопроса, — она с назиданием щелкнула когтем по его бедру. — Откуда тебе известно? — Потому что ты абсолютно точно знал, что это значит, когда я прикоснулась своей чёлкой к твоему… лбу. — Это означало, что ты делаешь первый шаг…? Терина закатила глаза в игривой насмешке. — Ладно, я провел небольшое исследование в экстранете. — Когда? — …Может быть, после того, как мы вернулись с той первой миссии? — он тихо бормочет и смотрит в сторону, пока отвечает на вопрос. Терина не может сдержать искреннюю улыбку, расплывающуюся по ее лицу, и она быстро наклоняется и прижимается ртом к его щеке. Ей нравится этот человеческий жест. Очень нравится. — Это сладко… — Доктор Т’Рондар вас осмотрит, — скучающая секретарша азари прерывает их в самый неподходящий момент, но она быстро сжимает его неповрежденное бедро, чтобы дать ему понять, что они займутся этим позже. Врачу по меньшей мере несколько сотен лет, и ее ловкие и опытные руки быстро проверяют повязку, в то время как медицинский омни-инструмент делает специализированное сканирование его ноги. Терина прислонилась к двери — ее не просили покинуть помещение, но и сама уходить она не хочет. Он на мгновение морщится от боли, когда азари осторожно прощупывает рану, делает пометку, а затем поворачивается к нему, чтобы начать разговор. — Лейтенант Картер, ваше выздоровление проходит в пределах человеческой нормы. Я бы рекомендовала продолжать отдыхать и избегать сильных физических нагрузок в течение следующих нескольких дней. Приходите ко мне через 72 часа, и мы снимем повязку. Я направлю рапорт вашему командиру об ограничении вас от службы. — Мы, э-э, я должен скоро уйти в увольнение на берег. Я могу это сделать? — Да, если только это не произойдет в ближайшие 72 часа. Тем не менее, я бы успокоилась немного на вашем месте — вы пока не вернетесь на службу. — Я понимаю. — Хорошо, — ловкие синие пальцы заканчивают наматывать повязку, она профессионально улыбается Картеру и поднимает глаза, чтобы поймать взгляд Терины. — Что-нибудь еще? — Вообще-то… — голос Картера нервно прерывается. Люди. Вот на самом деле. С их сексуальными заморочками. — У вас не найдется каких-нибудь лево и/или декстро блокаторов, которые вы могли бы выдать для использования в полевых условиях, доктор Т’Рондар? — Терина вмешалась, прежде чем Картер потратил следующие пять минут хмыкая, сбиваясь, и попусту тратя время каждого их них. Доктор бросает на нее более знающий взгляд, а затем переводит его на Картера, который, как обычно, смущен и не смотрит никому в глаза, предпочитая уставиться в окно. — Хм. Позвольте мне глянуть. Большинство наших запасов приспособлены к физиологии азари, но я думаю, что у нас должны быть некоторые, подходящие для людей или турианцев, — она быстро ищет в компьютере, пока говорит. — Ага. Да, у нас есть несколько пластырей производства «Фонда Сирта». Выдам вам запас на пару месяцев. — Спасибо, — Терина кивает в знак благодарности. — Да, спасибо, — Картер, по крайней мере, сумел восстановить самообладание, чтобы выдавить из себя благодарность. — Хорошо. Они поставляются в форме пластыря, и их действие длится примерно 24 часа. До этого времени… не не обмениваться ничем. Каждый пластырь действует примерно стандартную неделю. Темно-синие — для вас, лейтенант Картер. А зеленые — для вас, эм… — Эландрус. Оперативник Терина Эландрус. — Да. Хорошего времяпровождения, — улыбка танцует на синих губах. — И помните, лейтенант Картер, никаких сильных физических нагрузок в течение 72 часов. — Что именно это значит? — Если вы собираетесь заниматься сексом, оперативник Эландрус должна делать большую часть работы. Быть сверху. Как хотите, так и называйте. Картер разражается приступом сильного кашля. Терина лишь криво улыбается. Азари. Типично.Глава 16
30 мая 2023 г. в 15:52
Глава 16
Значит, это и есть поцелуй. Она читала об этом раньше. И наблюдала тоже. Азари довольно хороши в этом, очевидно. Существует множество видео и Терина смотрела некоторые из них. Слышала стоны, видела голодный взгляд в глазах двух людей, которые занимались этим, наблюдала дуэли их языков. В теории звучит и выглядит хорошо.
На практике это просто умопомрачительно.
Его губы теплые, а еще влажные и мягкие, но не слишком. Они прижимаются к ее твердой пластине, как бы отталкивая ее слегка. Его рука остается согнутой за ее оборкой, пальцы поглаживают под ее гребнем, и, о Духи, как это приятно. Действительно так хорошо, что глаза Терины закрываются. Она не хочет больше визуальных стимулов. Ей нужны только прикосновения, вкус и запах. О, его великолепный, невероятный аромат. Рано утром он должен пахнуть так, будто ему нужно принять душ. Вместо этого он пахнет как пиршество, которое она не может дождаться, чтобы съесть: мед, копченое дерево и нотки специй.
Одна ее рука зажата под его торсом, но другая прижимает его ближе, когда она неуверенно отвечает на поцелуй, и стон удовлетворения вырывается из его рта. О, как приятно. Она хочет услышать это снова. Хочет, чтобы он вновь стонал благодаря ее ласкам. Когти слегка сжимают мускулистую спину, когда он опускает колено между ее ног. Терина подстраивается под него, ее паховые пластины раздвигаются и она чувствует, что возбуждается. Просто от поцелуев и его запаха. Это было бы смешно, если бы не было так невероятно сексуально.
К ее разочарованию, почти неохотно, Картер разрывает поцелуй и отстраняется. Она открывает глаза, чтобы встретиться с ним взглядом, и разочарование должно быть, отразилось на ее лице, потому что он усмехнулся.
— Доброе утро, — полуприкрытые карие глаза изучают ее лицо, пока он говорит, а его большой палец продолжает ласково поглаживать ее лицо. — Вот что я называю отличным способом проснуться.
— Ммм, определенно должна согласиться с этим, — шепчет она в ответ, ее глаза блуждают по его лицу и телу, по его блестящей черной коже, скрывающей сильные мышцы.
— Итак, я провел небольшое исследование.
— Правда?
— Да. Знаешь, на всякий случай.
— И?
— Нам, наверное, стоит купить блокираторы, о которых говорила Шепард, прежде чем мы продолжим дальше…
— Верно. Думаю, они должны быть в медклинике азари. Они выдавали нам всем по пару штук, когда подразделение в последний раз работало с силами азари.
Глаза Картера ненадолго расширились, и она соблазнительно усмехнулась на образы, которые вполне могли возникнуть у него в голове, а затем наклонилась к нему, чтобы прошептать ему на ухо, позволяя своему теплому дыханию пощекотать его. — Припрячь эти фантазии. Джорус и Далана воспользовались ими, а я нет.
Он морщится в ответ, но позволяет своим пальцам спуститься по ее плечу, проследить блестящие края передних грудных пластин, исследуя ее тело на ощупь.
В свою очередь, она поднимает когти к его лицу, проводит ими по мягкой коже и шелковистым прядям волос, его глаза слегка морщатся от боли, когда она немного перебирает их.
— Это не слишком странно, правда? — его голос немного запинается, немного нервничает, как будто он боится. Это мило.
В ответ она мазнула губами по его лицу, вдыхая его запах, а затем проводит языком по его щеке, добавляя вкус к другим чувствам, по мере того как узнает его. Он чуточку соленый, немного сухой, и его кожа подается под ее языком так, как никогда не смогла бы турианская нижняя челюсть.
— Нет, это определенно странно. Правда, хорошая странность. Сексуальная странность.
— Я согласен, — он выдыхает, пока его пальцы продолжают двигаться дальше, мимо твердых пластин верхней части ее торса к более мягкой, более гибкой хрящевой коже выше талии, опасно близко к эрогенным зонам. Она томно потягивается назад, предоставляя ему полный доступ, ее дыхание замирает, когда его руки перемещаются в нужном направлении.
— Ты… э-э-э… хотел сделать это сегодня? — она не уверена, хочет ли он действовать медленно или нет. Она не желает торопить его. Он все еще так молод, как по турианским, так и по человеческим меркам. Это легко забыть, после того как они прошли через многое вместе, через все битвы и трагедии, держась друг за друга как за спасительный круг.
— Ну, врачи взяли с меня обещание, что я приду к ним утром для осмотра ноги. Я полагаю, во время визита, мы могли бы, гм, попросить их о соответствующей… защите.
— Хорошая идея, — она улыбается и скатывается с кровати, пока не поддалась искушению начать что-то, чему они действительно не должны пока предаваться. И все же...