Pacts and Packs

Первая неделя в поместье Синклеров стала для Уэнсдей культурным шоком. Она никогда не любила ночевки… или друзей, поэтому в детстве ей не приходилось сталкиваться с другими семьями. Там было постоянно шумно, в комнате всегда находилось не менее трех человек. Это было, мягко говоря, чересчур. Примерно на второй день Ворон обнаружила, что ей легче терять терпение и труднее сдерживать свой яд, чем обычно. Особенно по отношению к Эстер. После нескольких ехидных комментариев и предложений сделать Инид сиротой или Мюррей вдовцом, младшая волчица, наконец, устала и дала Уэнсдей наушники, которые одалживала ей в аэропорту. Она загрузила на телефон подруги программу Spotify и научила ее пользоваться ею. К счастью, похоже, это помогло, и когда Ворон была подавлена, она просто надевала наушники и смотрела на то, что ее беспокоило. Было раннее утро субботы, когда Уэнсдей обнаружила, что проснулась вместе с солнцем. Инид лежала на кровати рядом с ней, что заставило ее ухмыльнуться про себя. Встав, она быстро оделась, заплела волосы в косы и слегка подкрасилась. Она знала, что до пробуждения всего дома осталось недолго, и ей хотелось побыть одной. — Куда ты идешь? — спросила Инид, ее глаза все еще были закрыты со сна. — Я хочу побыть одна, пока твоя стая дворняг не испортила все. Нет, лучше спи, похоже, в последнее время ты никогда не отдыхаешь спокойно, — Инид хмыкнула и перекатилась на сторону кровати Уэнсдей. И правда, казалось, что волк больше не может спать больше нескольких часов за ночь. Спустившись вниз, она с опаской огляделась по сторонам, чтобы убедиться, что все чисто, прежде чем отправиться в путь. Впервые за неделю она почувствовала, что может дышать, и потянулась к заднему крыльцу, с которого открывался вид на поля. Калифорнийское солнце грело ее кожу даже в столь раннее утро, и хотя она предпочитала холод, она должна была признать, что это было не так уж неприятно. Устроившись поудобнее на перилах, она села и достала книгу, позволяя себе погрузиться в ее историю. Примерно через полторы главы за ее спиной послышалось чье-то присутствие, и она оглянулась через плечо, чтобы увидеть улыбающегося Энтони. — Я уже начал думать, что я единственный рано встающий в этом доме, — усмехнулся он, когда она пододвинула стул к перилам. Он предложил Уэнсдей кружку черного кофе, и она взяла ее, поблагодарив. — Не могу себе представить, что группа ночных существ хорошо себя чувствует так рано утром, — задумчиво хмыкнула Уэнсдей, и Тони согласился. — Это очень верно, это странное проклятие Альфы. Бессонница, — Ворон с любопытством наклонила голову и достала из сумки дневник. — Почему? — спросила она, открывая ручку. — Мы — защитники, спим последними, но встаем первыми, — объяснил он. — К этому привыкаешь через некоторое время после того, как тебя выбрали, но это тяжелая перемена. Мы призваны следить за тем, как стая отдыхает. — Странно, это нормально, что другие волки страдают от бессонницы? Как у обычных людей? Или они должны быть в состоянии спать в течение своего обычного цикла? — Тони был удивлен, что этот человек так много хочет узнать о существах его вида, но он был рад ответить. — Обычный волк должен спать в течение своего цикла, особенно в молодости, так как в течение дня он сжигает много энергии. Они могут бороться, но должны спать довольно крепко. Почему ты спрашиваешь? — Было ясно, что девушка спросила о причине, у нее было очень спокойное лицо, но иногда он мог уловить небольшие эмоции. — У Инид проблемы со сном, она ложится поздно, как я и ожидаю, но просыпается почти раньше меня. — Кивнув головой, Тони обдумал ее слова, сделал глоток кофе, и тут, как по команде, открылась задняя дверь. — Я так и думала, что найду тебя здесь, — радостно щебетала вышеупомянутая блондинка, подходя к паре. Заглянув через плечо своей приятельницы, Инид закатила глаза и рассмеялась. — Сейчас… еще рановато для учебы. Инид все еще не привыкла к летнему наряду своей подруги: на девушке была свободная черная футболка поверх коротких черных шорт с дырками на бедрах. Поверх у нее была черно-серая фланель, но рукав спадал с одного плеча, обнажая загорелую кожу. Инид не могла солгать, она знала, что ее подруга красива, но смена имиджа была бесспорно привлекательной. — Никогда не рано учиться, Инид, — поправила Уэнсдей, ее тон был холодным, но в нем было что-то другое, искра чего-то иного, чего-то… игривого. — И я думала, ты снова заснула? — Я не могла, поэтому просто встала и оделась, — хмыкнула Инид, продолжая перечитывать дневник подруги. Последнюю неделю Тони внимательно наблюдал за этой парой, было странно, что на их пути встретился еще один Аддамс. Их семья была такой же древней, как и его стая, если не старше, они всегда были хорошими союзниками, но чтобы один из его внуков нашел себе такую пару? Очень неожиданно. Теперь, конечно, он знал, что это была фальшь. За свою долгую жизнь он достаточно насмотрелся, чтобы определить, когда отношения искренние, и для него было ясно, что это не так. Он предполагал, что это делается для того, чтобы его невестка отвязалась от Инид, и он это уважал. Однако, несмотря на это, эти двое явно должны были быть вместе. Инид впервые обратилась, чтобы защитить, нет, спасти, эту девушку, и это сильно ее впечатляло. Что касается Уэнсдей, то он никогда не встречал человека с таким упорством, каким она обладала. Она бесстрашно шла против взрослых волков, если это означало встать на защиту Инид. Ему было интересно, сколько времени им понадобится, чтобы понять это. — Ну, дамы, думаю, мне пора завтракать, — простонал он, вставая со стула и потягиваясь. — Помни, Инид, стаи Ланса и О’Коннелла прибудут сегодня днем для встречи полнолуния. Береги своего волка и готовься к смене, я знаю, это будет непросто. Инид заскулила, когда он заходил, и Уэнсдей схватила руку волчицы в полууспокаивающем жесте. — Другие стаи могут быть очень жестокими, особенно в полнолуние. Я до смерти боюсь, Уилла, — Инид нервно вышагивала по крыльцу, играя руками, и делала вид, что не замечает, как розовеют уши ее подруги. — Чего тебе бояться? — Аддамс была уверена, что Инид крупнее большинства (если не всех) других волков в стае. Не могло быть и речи о том, чтобы она не произвела впечатление на того, кто придет. — Я боюсь не оправдать имя Синклеров, все смотрят на нас как на наставников и советчиков. Не превращаться до шестнадцати лет — это не то, чем люди гордятся, поэтому и существуют лагеря для такого дерьма, — Инид начала накручивать себя, когда Уэнсдей увидела, что в ее глазах начали появляться слезы. — Ты легко сокрушишь любого, кто попытается бросить тебе вызов, к тому же я полагала, что в полнолуние вы все просто… убегаете, — она явно не преуспела в деле утешения, однако Инид сочла эту попытку милой. — Большую часть времени это просто забег, но мы находимся в одном полнолунии от летнего солнцестояния, что превращает все в соревнование за доминирование, — Инид передернула плечами, чувствуя, как нарастает напряжение. — В луну солнцестояния выбирают новых альф, и я знаю, что мой дед все еще у власти, но бои жестокие, а я никогда в них не участвовала. — Полагаю, тогда Синклеры должны быть в порядке, — хмыкнула Уэнсдей, она действительно старалась изо всех сил. — Да, технически, но это все равно большое шоу, в котором становится ясно, чей член больше, — сухо рассмеялась Инид, и Уэнсдей кивнула. — Это также шанс покрасоваться перед возможными парами, а я действительно не хочу иметь с этим дело. — Разве я здесь не для этого? — Инид могла поклясться, что Уэнсдей притворяется обиженной, но это прозвучало почти искренне. — Да, — согласилась она, подойдя к Уэнсдей с издевательски знойным голосом, — Что такое, Аддамс? Ты ревнуешь? — Абсолютно нет, Аддамсы не ревнуют, мы получаем то, что хотим. Кроме того, я бы не стала тратить свое время, если бы знала, что ты все равно будешь искать себе пару, — Уэнсдей скрестила руки, явно раздражаясь, а Инид сделала вид, что вот-вот получит кол в сердце. — О, Уэнсдей, ты меня так ранила, а я-то думала, что ты просто хочешь поближе пообщаться со мной, — рассмеялась Инид, а ее подруга только закатила глаза. — Мы живем вместе, куда уж ближе? Я просто оказываю тебе услугу и узнаю больше о твоей практике, — Инид протянула ей руку, чтобы спуститься с перил, которую Уэнсдей приняла. — Да, знаешь, неважно, Уилла, я знаю, что выжгла маленькое мягкое местечко в твоем холодном мертвом сердце, — Инид почти остановилась на месте, когда услышала, как быстро начало биться сердце ее подруги, переведя дыхание, она наклонилась близко к уху брюнетки и тихонько прошептала, — Я слышу, как оно бьется. До встречи. Подмигнув, Инид ушла обратно в дом и оставила очень растерянную и потерявшую дар речи Уэнсдей снаружи.

***

Около трех начали прибывать остальные волки, и снова, как и тогда, когда они приехали, было организовано приготовление пищи, чтобы накормить всех перед забегом. Наушники Инид были плотно прижаты к ушам Уэнсдей, пока та наблюдала, как все разговаривают и общаются. Уголком глаза она заметила высокого мускулистого парня, который направлялся к Инид, пока она разговаривала с кузиной. Он был красив, его кожа была загорелой, а темные волосы блестели на солнце. Его улыбка была очаровательной, и Уэнсдей с презрением наблюдала, как он бесстрастно прислонился к столу, чтобы поговорить с ее подругой. Не раздумывая ни секунды, она сняла наушники и подошла к нему, переплетя пальцы с Инид, оказавшись рядом. — О! Маркус, это Уэнсдей, моя девушка! — Улыбка мальчика дрогнула лишь на секунду. Он протянул руку, но быстро отдернул ее, когда темная девушка лишь посмотрела на него в ответ. — Приятно познакомиться с тобой, Уэнсдей. Я Маркус О’Коннелл, странно видеть человека в этих краях, особенно в полнолуние, — его улыбка была фальшивой, и девушка заметила, как сжался его кулак. Хорошо. — Я в состоянии с этим справиться, — взгляд Уэнсдей не отрывался от его глаз, пока она сверлила его взглядом. Ему стало не по себе от этой маленькой девочки: какого черта Инид встречается с человеком? Он положил глаз на Инид с тех пор, как они были подростками, и ждал, когда она выскочит из «запоздалых», превратившись. Возможность вступить в брак кем-то из семьи Синклеров означала бы большие перспективы для стаи О’Коннеллов, и он намеревался добиваться ее, невзирая на это препятствие. Эта девчонка-гот никак не могла стать спутницей жизни Инид, не тогда, когда он был здесь. Он был уверен, что как только он очарует ее, она бросит человека в мгновение ока. — Я уверен, что так оно и есть, Инид, если у тебя будет минутка, я бы с удовольствием поболтал с тобой наедине. Нам нужно кое-что наверстать, — он сверкнул полуулыбкой, которую Инид вернула. — Я посмотрю, что смогу сделать, это будет моя первая луна дома, и я знаю, что это будет напряженная ночь, — ему не понравилось, что она не согласилась сразу, но он принял ее слова за полуобещание. Он добьется ее расположения, вопрос только в том, когда. С этими словами он вышел и пошел поговорить с другими членами своей стаи. — Он кажется раздражающим, и не в хорошем смысле, — пробурчала Уэнсдей, а Инид пожала плечами. — Он нормальный, довольно безобидный. Мы дружим с детства, но я не видела его несколько лет, с тех пор как начала учиться в Неверморе, — Инид рассеянно покачивала их все еще переплетенные руки, задумчиво глядя на мальчика. — Я ему не доверяю, — Ворон бросила взгляд на мальчика, который просто поднял пиво в их сторону. Мелькнули каштановые волосы, и вдруг перед ними оказалась Мэгги с широкой ухмылкой, которая была зеркальным отражением ухмылки Инид. Блондинка с замиранием сердца наблюдала, как Уэнсдей сразу же уделила сестре все свое внимание. Многое в Вороне удивляло волчицу, но то, что она хорошо ладит с детьми, поразило ее больше всего. Мэгги оттащила подругу, и они скрылись в доме, где, как знала Инид, не было ничего хорошего, во что они могли бы ввязаться вместе. В этот момент подошел Лео и посмотрел, как они уходят, а затем обратил свое внимание на младшую сестру. — Ты находишь эту маленькую дружбу хоть немного странной? — спросил он с усмешкой, и Инид тоже засмеялась. — Ты даже не представляешь, Уэнсдей была последним человеком, от которого я ожидала, что она будет хорошо ладить с детьми, — Лео поймал взгляд сестры, который он неоднократно видел за последнюю неделю: чистое обожание. — Ты действительно думаешь, что она та самая, малышка? — спросил он, и Инид недоверчиво посмотрела на него. — Я не уверена, что она… ну, знаешь, та самая. Но я… я не знаю, она делает меня счастливой, мне нравится быть рядом с ней, как бы странно это ни было, — Инид выглядела задумчивой, и он скрестил руки. — И, я хочу сказать это наименее неловким способом, но феромоны, которые вы обе испускаете друг от друга… ошеломляют. Я знаю, это пугающая мысль — встретить свою вторую половинку, когда ты так молода, но ты действительно должна рассматривать это как подарок, — Инид почувствовала, как у нее свело живот от его слов, как она должна была выкрутиться, не показавшись бессердечной? Уэнсдей никак не могла быть ее парой, они только притворялись. О каких феромонах он говорил? Конечно, запах ее подруги изменился, но это не было похоже на зависимость, как описывали ее старейшины. Уэнсдей была ее лучшей подругой, не более того, к тому же более эта девушка никогда не испытывала к ней таких чувств. Но чувствовала ли она это к Уэнсдей? Блядь. — Я не думаю, что она та самая, она моя лучшая подруга, но нам шестнадцать лет, понимаешь? — Лео пожал плечами, явно не до конца веря ей. Он взъерошил ее волосы и подмигнул ей, прежде чем уйти. — Только не пугайся, если ты удивишься, тебе повезет, если это она, — Инид осталась со своими мыслями после его ухода. Она никак не могла полюбить такую Уэнсдей, как эта. Абсолютно ни за что. Ее подруга просто делала ей большое одолжение и заставляла мать успокоиться насчет поиска другой пары, если бы она действительно чувствовала это, а она определенно не чувствует, то это было бы… огромным предательством по отношению к доверию Уэнсдей. Она не давала согласия на то, чтобы в дело были вовлечены настоящие чувства. Это было несправедливо. Инид приняла решение на месте. Даже если, возможно, у нее были чувства к Уэнсдей Аддамс… нет, их не было. Блядь.