Увертюра нашей любви

Прекрасный вечерний сумрак переливался мерцанием звезд за окном. Единственное, что меня радовало в Неверморе, его удаленность от больших городов и чудесные пейзажи, открывающиеся с нашей веранды. Сегодня я собиралась на благотворительный вечер, но думала совершенно о другом. Хотелось понять, что скрывалось в густой тьме этих древних стен. Не просто так они позвали меня, а потом еще и угрожали. Я давно хотела почувствовать себя живой, но ситуации были совсем не подходящими. Пансион для благородных леди, помощь маме, семейный, где тут отыскать минутку, чтобы провести время по своему усмотрению? Теперь же, сидя в закрытом элитном учебном заведение, отрезанная от всего мира. По факту я прекрасно выспалась, что, наверное, редкость для меня, чувствовала себя замечательно и вкушала все новые и новые волны адреналина. Просто невероятное ощущение, которое было мной позабыто. Еще и тайны, стремительно ползущие из всех щелей. Что могло быть интереснее и вкуснее, чем возможность окунуться в этот головокружительный мир. Так что первого официального выхода в свет я ждала с нетерпением. Что он преподнесет мне в суете минувших дней и как раскрасит ночь? Из-за больших нагрузок я стала меньше обращать внимание на то, что говорят у меня за спиной. Но бросить дурную привычку пить кофе литрами или доводить домашнее задание до перфекционизма я пока не смогла. Был прохладный, зимний день, но я еще с вечера готовила себя к предстоящему мероприятию. Чтобы там не говорил Тайлер, но это только мой бой и мое сражения. Я обязана пройти через все с высоко поднятой головой. Так как вещей у меня с собой было немного, то среди них пришлось брать, черное платье с блестками, которое мне подарила бабушка на прошлый день рождения. Вместе с платьем я остановила выбор на чулках с силиконовой резинкой, туфлях лодочках и кружевных перчатках. Образ получился неплохим. — Энид не скучай, я пошла, пока! — крикнула я соседке по комнате. Девушка оторвала взгляд от телефона и улыбнувшись мне вслед, помахала рукой. Как было сказано ранее, у меня на так много свободного времени, а тут есть шанс провести его с удовольствием и самое главное разгадать одну из тайн, которые не давали мне покоя. Дорога до машины не заняла много времени, поэтому я быстро пересекла двор, подстраховывая себя магией, дабы не растянуться на дорожке, которую уже сковал тонкий слой первых ночных заморозков. Кто его знает, что там еще впереди ожидается, но первые пейзажи подступающей зимы, в этом странном месте, мне нравились. Под руку со своим женихом я поднималась по ступенькам, украшенным по случаю столь торжественного мероприятия алыми и золотыми лентами. Сейчас я готова была честно признаться в том, что безумно соскучилась по такому образу жизни. Оказывается, просидев три месяца фактически в глуши, шум мегаполиса оказался волнительным и приятным. Но это было лишь в моих мыслях, ведь в реальности, приходилось сдержанно улыбаться и не позволять фотографам поймать какой-нибудь неловкий или вызывающий момент. За это можно было и нагоняй от родителей получить. — Наконец-то! — тихо выдохнула я, когда мы оказались в комнате для банкета. — Ты следил так, чтобы сюда приперлась вся пресса страны? — Вовсе нет, — покачал головой Торп перехватывая с подноса, проходящего мимо официанта, освежающий напиток. — Ты же знаешь, что от этих жужжащих насекомых с фотоаппаратами на перевес, никуда не скрыться. Наверное, мы покорим галактику, а они все так же будут назойливо шляться за нами по пятам. — Пожалуй это беспроигрышный вариант, как поднять волну шумихи вокруг наших отношений, — вынуждена была согласится я. — И это даже без учета того, что собралась тут вся верхушка общества, — хмыкнул он, — будь им известно заранее, о том, что эта помолвка сплошной обман, они бы нас порвали на куски. А так всего-то девять месяцев потерпеть, и ты свободна от меня и долга. — И ты так просто готов меня отпустить? — удивленно подняла я на него глаза. — Неужели у тебя нет ко мне никаких претензий? Просто позволишь уйти на прощание помахав ручкой. — Да, я готов пойти на такой осознанный шаг, — Ксавьер протянул мне руку. — Наша очередь выходить на главную сцену, так что улыбайся. — Можно было обойтись и без этого, — подобрав подол платья, я вложила руку в его протянутую ладонь. — Мечтай, — хохотнул он. Я никогда не видел его таким сдержанным и покорным, и по какой-то необъяснимой причине, данный факт еще больше злил. Особенно когда перед журналистами он, засмущавшись отвел взгляд в сторону, словно возводя, между нами, стену. Парень только обнял меня за талию одной рукой и протянул к себе, но по напряженной позе и зажатости, я тут же поняла, что он проклинал себя за это действие. Словно ему физически было больно прикасаться ко мне и находится рядом со мной. И это бесило… По необъяснимой причине выбивало из колеи и заставляло вспоминать обо всем, что между нами было. Он за закрытыми воротами Академии и тут на публике, словно два совершенно разных существа. Я видела это, чувствовала и ощущала. То, как меняется Ксавьер, стоило посторонним взглядам скреститься на его запястье, лежащем чуть выше талии. И он архимаг? Да я бы быстрее поверила, что он от матери дьявольщину перенял, чем в этот бред. Не мог он им быть, по-всякому, как не примеряй. Мне всегда нравилось рассматривать его рисунки, особенно по душе приходились те, которые несли в себе смысл жизни. А Торпу было до сюжетов как-то все равно, он рисовал лишь то, что врожденная магия сновидца подсказывала. Выставочный холл был большим, да и само здание имело несколько этажей. Мы могли бы спрятаться, и нас бы не нашли до конца вечера. Вот только, долг наследников никто не отменял, а следовательно, мы обязаны отыгрывать роли, которые избрала для нас судьба и не жаловаться на то, как плохо и грустно нам в этой беспросветной тьме. Наши демоны уже поднялись в груди и теперь мы обязаны сдерживать их и не желать большего. Я заметила неплохой угол и хотела в нем отсидеться, но бросить Ксавьера не могла. Он и так едва держался в этой толпе. А все вокруг подобно стае стервятников, только и делали, что интересовались нашим предстоящим браком и контрактом. Да, я была благодарна Всевышнему за подаренное мне терпение, но даже оно начало заканчиваться в тот миг, как наглая девица с микрофоном, едва ли в штаны дроу не залезла, чтобы проверить размер достоинства, доставшегося мне по договору. Девушка делала какие-то записи в своем блокноте и ехидно скалилась, недвусмысленно намекая на интим с наследником одного из истинных родов. И угомонилась лишь тогда, когда отхватила проклятие промеж косых глаз. Спустя сорок минут этой фирменной вакханалии, организаторы наконец-то сообщили всем о начале благотворительного вечера, призванного помочь детям сиротам в образовании и развитие своих талантов. Я уже думала направляться к выходу на балкон, но Ксавьер не мог уйти из-за постоянных вспышек камер, направленных в нашу сторону. Так что пришлось разрабатывать новую стратегию для побега в самый дальний и темный угол. Ибо тут было бессмысленно прятаться, попытки покинуть здание, тут же пресеклись бы вездесущими писаками. А следовательно прятаться мы должны внутри. — Не стоит так рисковать, можешь просто уйти в дамскую комнату, — тихо сказал мой партнер по бедовому положению. — И оставить тебя одного на растерзание этим стервятникам? — вопросительно вскинула я бровь. — Не самого лучшего мнения ты обо мне. Или хочешь позажиматься с той журналисткой, которая весьма не прочь проверить славу одного из двадцати истинных. — Уэнсдей, я еле сдерживаюсь, чтобы не послать все к матушке и не сбежать, спрыгнув с балкона, — простонал парень, — ты конечно всегда красивая, остроумна и умна, но сегодня это наихудший для меня вариант. На небе новолуние, мое поле нестабильно, а мозг вырубает из-за концентрации женских феромонов в комнате. Тут же не продохнуть. Так что я сейчас сдохну. Реально, а не фигурально. — Черт! — резко выдохнула я. Я ловко перехватила его под локоть и прижалась ближе, тем самым загоняя его в угол и утаскивая за собой на присмотренный диван, скрытый от посторонних глаз пушистой композицией из сухоцветов. Чем ближе мы к нему подходил, тем глубже и чаще дышал Ксавьер, но уже был прижат к стене концентрацией чужих феромонов и вряд ли соображал логически. Блондин едва стоял на ногах и мог лишь беспомощно перебирать ими, дабы не растянуться прямо посередине зала, в котором был организован прием. Если бы знала заранее, никогда бы не пустила его сюда. — Уэнсдей, ты чего творишь? — тихо зашипел он на меня. — Нас тут заметят и потом мы от скандала не сможет отмыться еще полгода. А там как раз разрыв помолвки. — Ну и что? — вскинула я на него глаза. — Аукцион скоро начнется, тут никого не осталось. А оставлять тебя на смерть я не собираюсь. Так что давай передвигай ногами к дивану. Он немного наклонился ко мне, пусть я и была ниже его, но то, как его губы ткнулись мне за ухо, и мурашки пробежали по всему телу, почуяла отчетливо. Я не сопротивлялась, а лишь подстраивалась под шаги парня, пока мы не достигли конечного пункта назначения. Сгрузив едва живое тело на бархатную обивку, быстро сбегала к официанту за прохладительным напитком и к хозяйке вечера, за парой таблеток блокираторов. Блондин ждал меня безропотно лежа на низком диванчике, хотя мог спокойно переселиться в комнату для экстренной медицинской помощи. — Ну чего ты, не переживай, не подохну я, иди лучше развлекись, купи что-нибудь и отыграй роль правильной девочки, — тихо шепнул он, выпивая таблетки. — И оставить тебя одного? — зашипела в ответ. — Совсем считаешь меня лицемерной идиоткой? Ты же на ногах не стоишь. Как только закончится официальная часть, мы уходим! Я не собираюсь смотреть на то, как тут дерутся полоумные стервы, за возможность подсунуть тебе шею под нос, чтобы потом явится с твоим ребенком на порог Торпов. — Не стоит… — покачал он головой и тихо застонал. Сказав последние слова, парень опустил одну руку вниз и начал перебирать подол моего платья, от чего мои щеки покрылись непроизвольным румянцем. Жест не был каким-то интимным или волнительным, он просто пытался не дать волю своей второй ипостаси, но все это со стороны… Их глаза встретились лишь на мгновение, но блондин решительно притянул меня к себе и проник языком в мой распахнутый от удивления ротик. Наши языки сплелись и на мгновение весь мир перестал для меня существовать. Я немного смущенно осмотрелась, вдруг кто-то из журналистов бдит, но рядом никого не оказалось. — Ты хоть понимаешь, что творишь? — оторвавшись от его губ, вопросительно вскинула бровь. — Совершаю самую огромную ошибку в своей жизни, — тихо ответил мне Торп, — но черт, как же хочется целовать тебя, до самого последнего вздоха. Ты моя смерть, Аддамс. — Болван ты, Торп... — ответила я ему в самые губы. Он взял мои руку и начал медленно поглаживать запястья, водя большими пальцами по нежной коже. Я была слегка в шоке от таких, казалось бы, невинных действий, но не сопротивлялась, подставляла губы под поцелуи, и сама льнула ближе. Еще спустя пару минут блондин переключился на шею и слегка прикусил изгиб плеча, оставляя красную метку от зубов. Он продолжал то гладить запястья, то перебирать складки моего платья, и зарываясь носом в шею, тяжело хрипел, не зная, куда себя деть. Я первой потянулась к уху Ксавьера, а парень немного наклонился, открывая мне доступ к телу. Аккуратно облизнула чуть заостренный кончик и потянула губами, вырывая из его глотки тихий и судорожный всхлип. Такая реакция пришлась мне по душе, и я стояла с наслаждением, повторять это нехитрое действо и иногда пуская в ход зубки, напоминала самой себе, что это фирменное помешательство. Спустя некоторое время голос разума все же достучался до моего затуманенного сознания, и я отстранилась. Раскрасневшийся, тяжело дышащий парень подо мной, вызывал приток колючих мурашек по коже. Хотелось большего, немедленно, сейчас… Тело словно огнем горело и лишь осознание того, что мы находимся в общественном месте, не давало вновь накинуться на него. Я тряхнула головой и кое-как сползла с колен Торпа. Сейчас надо было проверить, сколько осталось до завершения официальной части. И как только сигнал прозвучит, хватать блондина и бежать обратно в Академию, где за нас заступятся сами стены. Ибо оставаться тут было слишком опасно, для нас обоих.