Увертюра нашей любви

— Ты такая красивая, — медленно проговорил парень, — сегодня и вправду чудесный день, раз мне выпала возможность лицезреть вас, прекрасное видение, в столь необычном месте. — Хватит тебе, — отмахнулась я от него. — Чудесное видение ты видел, когда тащил меня на плече домой, чтобы родители не узнали, что в виду своего бунтовского возраста, я решила, что со мной ничего не случится и я все выдержу. Каким чудом ты смог протащить меня через все препятствия не знаю. Но с того дня я зареклась вообще пить что-то крепче кофе. Так отвратительно плохо мне никогда не было. Так что я ни в жизнь не поверю, что ты позабыл о таком и приписал мне свойства фей. — Ладно-ладно, не ворчи, — отмахнулся он от меня. — Ну, в самом деле, кто вообще мог подумать, что однажды мы окажемся так надежно связаны древним контрактом? В детстве все это казалось лишь пустыми разговорами взрослых. О том, что нам нужна семья, дети и прочие скучные вещи. Ну, а теперь мы сами выросли и неожиданно для себя обнаружили, что стили такими взрослыми, которые меряют все по другим. — Будем ждать твою подружку или начнем разговор без нее? — настрой в комнате меня немного пугал, и я решила сменить тему. — Бьянки сегодня не будет, — отрицательно покачал головой блондин. — В последнюю минуту, она позвонила и сказала, что не сможет прийти. Я, конечно, удивлен, но не думаю, что это повод переносить наш разговор. К тому же вряд ли у нас появится еще один шанс, скрыться от надзора Невермора, так безболезненно. — Что ты хочешь этим сказать? — я удивленно смотрела на своего собеседника. — Ты и без меня уже поняла, что старый некромант не умер, а просто запер свою душу в этих стенах, — с тяжелым вздохом сказал парень. — А каждый кто переступает порог школы, подписывает с ним магический контракт до самого выпуска. Тем самым он может контролировать нас и следить за тем, кто подойдет на роль его преемника. Музей же, в котором мы сейчас находимся в 22 веке был священной церковью великого бога. Так что тут для него нет возможности шпионить. Слишком праведное и намоленное место. Потому я хотел поговорить именно на приеме, чтобы у Невермора не было возможности нас подслушать. — Получается, что это все большая мистификация, — я удивленно хлопнула глазами, — а сон который мне снился, реальное предсказание от академии? Господи, что вообще происходит! Я не собираюсь становиться чьей-то там избранной только потому, что так захотел какой-то спятивший и давно сдохший человечишка. — Не переживай о таком, — одобрительно улыбнулся Ксавьер, — тебя защищает контракт семьи Торп, а его и некромант разорвать не сможет. К кому бы он не пытался тебя привязать, это не выгорело, и ты осталась полностью в моей власти, как и прописано в договоре, заключенном между нашими дедами. Но будь осторожнее, я уверен, что эта падаль попытается найти другой способ заполучить тебя. И признаться честно, остальные меня не особо радуют гуманностью. — Тогда зачем вообще надо было тащить меня в эту Академию? — удивленно вскинула я бровь. — Доучилась бы год в своем пансионе, ничего страшного не случилось бы. — Потому что пророчество нельзя обойти, — покачал головой парень, — и твои родители приняли решение, что лучше ты будешь под защитой сильнейшего договора. Чем попадешь в руки некроманта, как простая добыча. Из-за этого пришлось проворачивать все в такой поспешности и не предупреждая тебя. А что касается моего отношения. Так все намного проще, чем ты думаешь. Иногда мы совершаем идиотские поступки, сами того не замечая. И вот это один из них. Я посчитал, что будет намного лучше, просто скрыть от тебя все, что вертелось у меня в голове. Просто было страшно… Одиноко и непонятно. Ты и без меня знаешь, как ко мне относятся в этой семье. И потерять тебя, из-за того, что влюбился, как идиот. Я бы не рискнул. Если однажды ты уйдешь, то скорее всего, мой мир окончательно потонет в пустоте. — Ты же не хуже моего знаешь, что этого никогда не произойдет, — я тяжело вздохнула и пересела к нему на колени. — Мы столько всего пережили вместе, что уже глупо считать, что кто-то из нас заслуживает ненависти. А влюбиться… Так у всех это выходит по-идиотски. Посмотри на моих родителей. Взрослые люди, а ведут себя так, словно у них от любви до сих пор детство в одном месте играет. И вроде бы хочется так же… И я даже начала понимать их в какой-то степени. Но все еще страшно. Немного боязно, принимать тот факт, что теперь мне придется с кем-то себя делить и знать, что я никогда не останусь в одиночестве. — Я понимаю, это тяжело и сложно, — вздохнул блондин и уперся лбом в мое плечо, — доверится кому-то наподобие меня. Это и правильно, и неправильно. Все относительно в нашем мире. Даже наши с тобой пути взаимоотношений. Иногда так хочется придушить тебя, а иногда и самого себя, за ту чушь которую я несу. — Мы все обязательно когда-нибудь умрем, — тихо засмеялась я. — А что с той толпой баб, которая постоянно вилась вокруг тебя. И дня не проходило, чтобы о тебе не появились сплетни. Что ты с кем-то спишь. А тут выяснилось, что это чушь… Как-то непонятно. — Это все мать, — с тяжелым стоном пробормотал Ксавьер, — ей все стыдно за меня. Что я наихудшее сочетание из всех возможных. Что их великие гены дали такого урода, как я. Так что она пользуется специальными чарами, чтобы под моей личиной подставной Ксавьер творил черти что. В результате моя репутация на дне, и никто не верит в то, что я стану достойным наследником. А оправдываться… Кто бы за исключением тебя и ребят из Невермора поверил бы в такую ересь. Сказали бы, что я просто пытаюсь отмыться, еще и на родную мать клевещу. Короче скандал бы вышел знатный, как она и хотела. — Чем дольше я тебя слушаю, тем откровеннее понимаю, что твоя семья это готовый ужастик, для всех с нестабильной психикой, — погладила я его по голове. — Я тоже поверила. Во все это… Что ты можешь быть таким. А потом, когда в Академии ты вел себя иначе, никак не могла собрать мысли в кучу. Словно передо мной были два совершенно разных образа, которые не могли совместиться в единую картину. — Именно по этой причине я и сказал тебе, что нам надо поговорить, — Торп потерся носом о мое плечо, — слишком много всего, между нами, чтобы слова становились былью и не повисали тяжелыми камнями на душе. Если бы не все это, наверное, мать давно нашла бы способ окончательно вычеркнуть меня из семьи. Но дед, до последнего верит, что я стану достойным преемником для всех Торпов. — Твой дед никогда не бросит и не оставит тебя в трудном положении, — я погладила его по зализанным волосам, — он реально тебя любит. И никогда не даст в обиду. Даже если твои родители захотят что-то сделать, он всегда их остановит. Пока он глава семьи ничего сверхужасного не произойдет. Чтобы они не пытались выкинуть. Ты останешься под защитой своего рода и крови. Не забывай об этом. Мы все на твоей стороне. — Я не хочу втягивать тебя во все эти разборки, — покаянно протянул он, — но как оказалось от моих желаний, тут вообще ничего не зависит. Даже если однажды придется умереть за тебя, я не смогу принять мир, в котором не станет тех, кого я люблю. — Не шути таким, — передернув плечами, я обняла его и прижалась плотнее, — никто не собирается нас убивать. А если я вдруг стану уродиной или какой-то не такой, то я буду верить, что только ты останешься со мной несмотря ни на что. Это наша с тобой страховка на случай неожиданных неприятностей. Вот и не стоит вешать нос и говорить, что у тебя все не так, как должно быть. Ничего не кончено, пока мы сами не позволяем другим разрушать наш привычный мирок. — Даже если ты в один прекрасный миг превратишься в низшую, я все равно не откажусь от тебя, — его губы легко прикоснулись к моему виску, — если весь мир окажется против, я все равно не смогу изменить себя. — Знаешь, ты говоришь так, словно уже собрался ложиться тут и помирать, — щелкнула я пальцами, привлекая внимание собеседника, — давай без этой лишней драматичности. Нам еще предстоит выслушивать речь твоей драгоценной матушки. А это, между прочим, та еще задачка со звездочкой, даже для подготовленных. — Поверь, для сегодняшнего мероприятия, она подготовила что-то очень заковыристое, — вздохнул мой жених и откинул голову на спинку кресла, — она трое суток мучала спичрайтера, чтобы он ей ее написал. Так что я уже боюсь представить, что конкретно нас ожидает на сегодняшнем вечере. — Вот, это уже звучит как угроза всему живому на земле, — поддалась я игривому настрою, — потому перестань еще, и ты доводить меня до белого коленья, своей пресной мордой. Давай, пошли уже в зал. Если больше тебе нечего мне сказать. — Давай просто посидим еще полчасика, — не открывая глаз, сказал Ксавьер, — в зал мы всегда успеем. А слушать, какая великая семья и как много мы сделали для общества. Я не хочу… Меня просто тошнит от того лицемерия, которое льется из уст моих родителей. Они самые отвратительные, кого я только знаю, но на них молится весь мир. — К нашему огромному сожалению, именно так устроен мир взрослых, — я осторожно провела пальцами по его идеально выбритой щеке, — и с этим никто не сможет ничего поделать. Так было, есть и будет… Даже если мир падет, в нем процветать лицемерное зазнайство будет. — От этого мне радостно и печально, — прошептал парень, — знаешь, еще три года назад, я думал, что помру в одиночестве и тишине. Это пугало. Одни сплошные видения и полумрак, наседающий со всех сторон. Порой даже начинало казаться, что я брежу и весь реальный мир мне кажется. Что он, наоборот, иллюзия, созданная моей больной фантазией. И тогда я зарекся верить кому-либо. — Тогда почему ты доверяешь Бьянке? — задала я тот единственный вопрос, который жег душу коленным железом. — Она единственная, кто смогла вернуть меня к жизни, — равнодушно ответил собеседник. — Приняла таким, каким я был и позволила растворится в песни серены. Это наркотик, посильнее дурмана. Ее голос чарует и пленяет, он дает спокойствие и умиротворение. Но в тоже время заставляет быть жестким, собранным и не давать волю эмоциям. — Тогда что же изменилось сейчас? — мне на самом деле было любопытно. — В моей жизни появилась ты, — рассмеялся Ксавьер, — такая правильная и недоступная, та, ради кого я мог отринуть свое помешательство и вновь почувствовать вкус жизни. Якорь, удерживающий меня наплаву. Все те воспоминания, которые дарят лучики надежды и света, связаны только с тобой и нашим детством. — Ты говоришь так, словно уже можно заканчивать все и помирать, — я поцеловала его в подбородок, — ну в самом деле, нет никакой трагедии и печали в том, что сейчас мы не можем действовать так, как хочется. В конечном счете, твоя мать так и останется не у дел. Просто нужно немного потерпеть, когда ты станешь совершеннолетним, мы сыграем свадьбу и дед передаст тебе место преемника. Немного, еще совсем чуть-чуть и твои мучения будут окончены. — А как же твои мечты о свободе и счастливой жизни? — он очень внимательно на меня смотрел. — Почему ты отказываешься от всего ради такого, как я? Прости, конечно, но я не предел твоих мечтаний. Это факт. — Ничего подобного, — я возмущенно посмотрела на парня, — я насмотрелась на остальные варианты. То, что изначально привлекало меня в Тайлере, в конечном счете обернулось катастрофой. Навязывание мнения, никаких личных границ, вечное скуление о какой-то свободе. Никто из них не считался с моим мнением, а ты все делал только ради меня. Так что ты как раз, самый главный предел мечтаний для меня. — Звучит так, словно ты пытаешься меня утешить и не допустить того, чтобы я разревелся, как в детстве, — он весело мне подмигнул. — Нет, просто понимаю, что это на самом деле очень нелегко, быть членом твоей семьи, — поднявшись на ноги, я протянула руку жениху, — пошли уже, нас, наверное, потеряли и уже совсем скоро объявят в розыск. — Там мать, в качестве главной звезды сегодняшнего вечера, — упрямо повторил Ксавьер, но все же встал. — И это не повод, прятаться на чердаке, — рассмеявшись я подхватила подол платья и поспешила к выходу. — С тобой, хоть на всю жизнь, — мягко улыбнулся он и последовал за мной.