༻• ⊰✷⊱ •༺
— … нет, я эту «даму с ядами» не арестую. Фабьен бросил взгляд на Александра. Напомнить, что у него нет полномочий на арест? Нет, не стоит — камердинер пышет злобой, как огнедышащий дракон, и любые замечания добром не кончатся. — … никакой темницы. Я её повешу к чертям собачьим прямо над костром! Фабьен промолчал и на этот гневный выпад, не пытаясь остановить Александра, мчащегося по коридору с такой скоростью, что глава стражей едва поспевал за ним. — Начни допрос Софи, — ледяно приказал Александр. — Я подойду через пару минут. — Хорошо. Не теряя скорости, камердинер резким движением свернул в соседний коридор, а глава стражей, наконец, остановился и выдохнул. — Страшное дело, — покачал головой Фабьен, но тут же сосредоточился и направился в нужную сторону. Александр тем временем домчался до того зала, окно в котором привлекло его внимание невзрачной тенью. На пороге он остановился и пристально осмотрел дежуривших здесь стражей. — Кто был в этом зале полчаса назад? Совсем юный страж, стоящий к нему ближе всех, вопросительно наклонил голову. Камердинер короля к нему обращается? Или к другим гвардейцам? — Мне повторить? Юноша тотчас вытянулся по струнке под острым, как шило, взглядом. — Несколько придворных дам, месье Бонтан, — отрапортовал гвардеец. — И слуги проходили. — У окна кто стоял? Гвардеец нахмурил брови, вспоминая. Но камердинер ждать явно не собирался. — Забыл? Не обратил внимания? — недобро осведомился Александр. — Остальных тоже зрение и память подводят?! — зычное эхо отскочило от сводов зала, заставив вздрогнуть. — Мадам де Монтеспан, месье Бонтан, — доложил другой гвардеец у соседних дверей. — Ещё мадемуазель де Лоррен и мадемуазель де Понс Эдикур. Племянница отравленного маркиза, кузина Шевалье и Бонна. Любопытно. — Каждая проходила у того окна в оговоренный вами промежуток времени, — дополнил гвардеец. — Благодарю, Венсан, — кивнул Александр. — А ты, Матис, — он повернулся к стражу, который изначально замешкался. — В следующий раз соображай шустрее, когда я спрашиваю. — Виноват, месье Бонтан, — чинно отозвался гвардеец. — Исправлюсь, месье Бонтан. Александр покинул зал, и юноша выдохнул. За свой недолгий срок службы при дворе он впервые столкнулся с подобным. Страшно представить, какими тогда могут быть в гневе Фабьен и Его Величество, коль тут камердинер без ножа режет так, что поджилки скручиваются. — Расслабься, Матис, — со смешком отозвался другой страж. — Александр обыкновенно спокойный. — Но сегодня, видимо, стегнула вожжа под хвост, — заметил третий. — Отставить болтовню! — приказал Венсан. И гвардейцы умолкли.༻• ⊰✷⊱ •༺
— Что? Александр, выйдя в коридор, прикрыл за собой дверь и нетерпеливо воззрился на Гарольда, который оторвал его от допроса Софи. — Я знаю, вы с Фабьеном там работаете, — негромко проговорил Гарольд, бросив взгляд на двери. — Допрос Софи. — М-м, уже болтают, — усмехнулся Александр. — А как иначе, — фыркнул Гарольд. — Половина двора на это представление в окошко глядела. А кто не глядел, так уж за утренней трапезой узнал. Александр, поморщившись, привалился плечом к стене. Как же порой раздражают дворцовые сплетни. Точнее, они всегда раздражают, но за годы он уже свыкся и перестал обращать на это внимание. Однако этим утром всё раздражало неимоверно. — Я чего потревожил, — спохватился Гарольд. — По поводу Адрианы. Сердце рухнуло в пятки, и Александр отпрянул от стены. — Что? — Тихо-тихо, в целости она, — поспешил успокоить Гарольд, положив руки на плечи камердинера. — Только она… — он убрал одну руку с его плеча. — С королём. — И? — недоумённо повёл бровью Александр. — В обществе короля ей вряд ли что-то грозит. — Я не о том, — мотнул головой Гарольд, убрав с его плеча и вторую руку. — Людовик приказал отправить к нему Адриану, когда суматоха уляжется. Александр скривил губы. — Утешить решил? Подставить своё плечо бедовой даме, — колко обронил камердинер. Исправился: — Точнее, даме, попавшей в беду. Что ж, вполне в духе Луи, — признал Александр. — Я тут причём? — Розетте приказано не говорить тебе об их встрече до её начала, — сообщил Гарольд. — После — можно, а до того, как они увидятся, нет. Брови камердинера поползли к версальскому потолку. — Прямо так и приказано? — Точно так, — подтвердил Гарольд. — Прямо так и приказал: Александру не докладывать о встрече, пока она не состоится. Потом — на здоровье. Но удивительно не то, что Людовик скрыл что-то от камердинера. В конце концов, он король и не обязан отчитываться. Изумило, что Людовик вынес это уточнение отдельным пунктом. — И Розетта ослушалась короля. Это, к слову, поразило не меньше приказа короля. Болтливость Розетты достигла новых вершин. — Я тоже так сказал. Знаешь, что она ответила? — лукаво сузил глаза Гарольд. — «Велено не говорить Александру, и я ему ничего не сказала. Но никто не говорил молчать вовсе», — он дословно повторил изречение Розетты. — Вот она и рассказала, но не тебе, а мне. Александр рассмеялся. Ну, Розетта! Язык точно её до эшафота однажды доведёт. — И ты понёсся докладывать мне. — А чего? — не смутился Гарольд. — Меня там вовсе не было. Мне никто молчать не указывал. Ох, что за место — Версаль! Ни на кого положиться нельзя. Придворным король сам задал тон хитрости и плутовства, а его камердинер воспитал целую свору слуг-мышат, которые и сыр слопают, и хвост мышеловкой не прищемят. Ей-богу, Александр с Людовиком стоят друг друга. — Ты мне скажи чего делать-то да возвращайся обратно, — поторопил Гарольд, кивнув на двери. — Ничего не делать, — пожал плечами Александр. — Занимайся своими обязанностями. — Адриану после беседы с королём встретить? — предложил Гарольд. — Расспросить её? — Ты так говоришь, как будто король я, а не Луи, и против меня заговор плетут, — усмехнулся Александр. — Не надо её расспрашивать. Оставьте Адриану в покое. — Хорошо, я понял, — отступил Гарольд. — Тревожить не станем. Они почти разошлись, но Александр в последний момент спохватился. — Постой, — камердинер остановил Гарольда, и тот обернулся. — Съезди до «Дикой лошади». Оставь послание. Просьбу, адресованную прежде Фабьену, Александр перенаправил Гарольду. Фабьен в свете утренних событий вряд ли куда-то выберется раньше вечера. Гарольд, в отличие от Фабьена, никаких упрёков и недовольства высказывать не стал. Только вздохнул понуро — не любил он в те места кататься, но ничего не попишешь. — Стражей возьму. Гибло там. — Возьми, — разрешил Александр. — Только прямо к месту их не тащи. — Да уж не учи учёного, — фыркнул Гарольд. — Знаю, что к чему. На том и разошлись.༻• ⊰✷⊱ •༺
— Ваше Величество. Адриана поклонилась королю, войдя в один из кабинетов дворца. Обыкновенно здесь, кажется, проходят встречи с министрами и советниками. В помещении установлен длинный стол, много мебели с ящиками и полок со свитками и книгами, немало банкеток и стульев. — А, мадемуазель де Вьен, — король обратил внимание к ней, жестом отпустив мужчин, с которыми говорил. — Рад, что вы так скоро откликнулись. Проходите. Не положено садиться без позволения короля, потому Адриана прошла чуть ближе к столу, но осталась стоять. Людовик выждал, пока дверь закроется, и они останутся одни. — Как вы себя чувствуете после утреннего случая? — тактично осведомился король. — Должно быть, напуганы? — Испуг уже отпустил меня, сир, — вежливо ответила Адриана. — Прекрасно, — одобрил Людовик. — Тогда, пожалуй, пора двигаться дальше? — Безусловно, Ваше Величество, — учтиво кивнула Адриана. Людовик расцвел в улыбке и поднялся со своего места. В этот момент двери распахнулись, впустив в помещение министра финансов Франции. Адриане стало неловко. Подумалось, что она явилась не вовремя: у короля, похоже, дела государственной важности, от которых она его отвлекла. Но он не обозначил время, когда ей приходить, и потому она отправилась к королю сразу, как Розетта передала ей, что он пожелал её видеть. Возможно, стоит извиниться и откланяться? — Ваше Величество. — Проходите, Кассель, — позволительно взмахнул рукой Людовик. Министр, подобно шарику, подкатился к столу. — Мадемуазель де Вьен, — министр поприветствовал фрейлину вежливым наклоном головы. — Герцог де Кассель, — любезно отозвалась Адриана. Министр и фрейлина воззрились на короля, выжидательно замерев. — Вы, должно быть, гадаете, зачем я позвал вас обоих? — лукаво спросил король. — На то, полагаю, есть причины, сир, — почтительно ответил герцог. — Всё верно, — подтвердил Людовик. — Кассель, вы заведуете финансами Франции. И служите филигранно, толково и разумно. — Благодарю, сир, — поклонился Кассель. — Франция процветает под мудрым управлением Его Величества, и для меня честь служить вам. Людовик озарился самодовольством от его лестных слов. — Но вот беда, Кассель, — в следующее мгновение озадачился король. — Человек вашего положения, увы, не преуспел в делах семейных. Кассель растерянно моргнул. — Я вдовец, сир, — в замешательстве отозвался министр. — Уже много лет как. — И я соболезную вашей утрате, — вежливо, но равнодушно произнёс Людовик. — Но, как вы верно заметили, минуло много лет. Пора оставить печаль позади, не так ли? Герцог ответил кивком. Адриана напряглась. Уф-ф… Похоже, дело пахнет горючей смесью. — Необходимо добавить штрих надёжности к вашему портрету, Кассель, — объявил Людовик. — На государственной службе, как вам известно, семейный человек внушает больше доверия и расположения. — В точности так, — согласился министр. — Потому я и позвал вас обоих, — довольно сообщил король. — Я желаю, чтобы вы и мадемуазель де Вьен связали себя узами брака. Что?! Адриана и Кассель вытаращились друг на друга. Фрейлина настолько опешила, что застыла, как камень. Да и герцог немало удивился, но он совладал с собой достаточно скоро и изобразил на лице учтивую улыбку. — С удовольствием исполню волю короля. С удовольствием? Адриана никакого удовольствия от этой вести не испытала. Она застыла в неподдельном ступоре: все мысли вымело из головы, а дар речи отрезало напрочь. Король шутить изволил? Она должна выйти замуж за Касселя? Да на кой ляд это нужно?! Нет, пускай министр имеет титул, достойную репутацию, занимает высокую должность и богат. Но он же совершенно отталкивающий, как мужчина! Ему сколько? Лет сто, наверное? Коренастая фигура, напоминающая шар, делает его ростом ниже неё. Седые волосы столь редки, что, кажется, подуй ветер — и остатки прядей улетят. Кожа лица оттянута вниз в силу возраста, что делает его похожим на одну из самых непривлекательных пород собак. — Не затягивайте с этим, — улыбнулся Людовик. Что значит «не затягивайте»?! Адриана открыла рот, чтобы возмутиться, но тут же одёрнула себя. Тактичный отказ не приходил на ум, а откровенно дерзить королю и министру — это чересчур. — Вряд ли я стану достойной партией для герцога, — всё же на задворках разума отыскался какой-никакой ответ. — Вы себя недооцениваете, Адриана, — любезно произнёс Людовик. — Убеждён, что вы подойдёте, как нельзя лучше. Я племянница мятежника! И вообще — ведьма! Она едва не вскрикнула это вслух. Но прикусила язык. Что бы сказал ей сейчас Александр? «Тише. Молчите. Разберёмся», — вот что он сказал бы. И Адриана, приложив титанические усилия, промолчала. Господи, почему здесь нет Александра?! Он точно нашёлся бы с ответом. Ведь эту идею короля он вряд ли поддержал бы. Наверное. — Как прикажете, Ваше Величество, — убито отозвалась Адриана. Король великодушно кивнул, улыбнувшись. — Готовьтесь к свадебному торжеству, — просиял Людовик. — Кассель, вы свободны. Адриана, задержитесь. Герцог вежливо откланялся, а Адриана не сдвинулась с места. Казалось, она осталась бы тут, намертво впаянная в пол, даже если бы король не приказал ей задержаться. Думалось только одно: Людовик скоропостижно сошёл с ума. В Версале бушует отравитель, а он вздумал устроить свадебное торжество! Это абсурд — выдавать её за герцога! По какой бы причине Людовик это ни делал, но она для таких вещей подходит меньше всего! Что это за королевский финт ушами?! В своих панических мыслях она не заметила, как король приблизился к ней почти вплотную. — Считаете меня жестоким человеком? — вкрадчиво спросил Людовик, аккуратно взяв её за плечи. Адриана подняла немигающий взгляд на короля. — И в мыслях такого не держала, Ваше Величество. — Лукавите, — усмехнулся Людовик. — Юная девица редко когда добровольно пожелает выйти замуж за неказистого и немолодого мужчину. Дамы склонны мечтать о брачном союзе по любви. Но, увы, — король наклонил голову, — ныне при дворе нет ни одного брака, заключённого по взаимным чувствам. Людовик отпустил её плечи и отошёл. — Я и сам женат не по любви, к сожалению, — мирно проговорил король, проходя вдоль стола к окну. — Как и Генриетта. Хоть мой брат и молод, и хорош собой, но всё же их брачный союз, увы, несчастен. — Печально это слышать, сир, — глухо отозвалась Адриана. — Да, — согласился Людовик. — Но мы вольны выбирать партнёра по сердцу вне уз брака. Перебирая фавориток и фаворитов, направо и налево изменяя законным супругам. Старо, как мир, и ничего удивительного в том нет — эта установка кочует из века в век. — Но я не совсем подхожу герцогу, — фрейлина начала потихоньку приходить в себя. — Моя репутация… — Не перекрывает ваших достоинств, — плавно перебил Людовик. Адриана недоумённо вскинула брови. — Я выбрал вас в качестве жены для Касселя не потехи ради. Как жена, вы сможете лучше узнать его дела. Получите доступ к его перепискам, к записям, к беседам и встречам. Адриана онемела. Король выдаёт её замуж за министра, чтобы фрейлина могла шпионить за ним? Он в чём-то подозревает герцога? — Кассель нечист на руку, — недовольно изрёк Людовик. — Но он осторожен, и его непросто схватить за хвост. Потому я обратился к вам, — король повернулся лицом к фрейлине. — Сделайте для меня то, что делаете для Александра. Примените любые способы, но выведите Касселя на чистую воду. Адриана стала закипать. Мало того, что нужно расшифровать записи Нострадамуса для Анны. Мало того, что самой Анне об этом пока нельзя говорить по настойчивой просьбе Александра. Мало того, что в любой момент надо быть готовой к поручениям камердинера. Мало того, что её жизнь под угрозой, как и жизнь принцессы, и нужно каким-то образом выжить в этом круговороте. Так теперь ещё и король вздумал её за ниточки дёргать! Сговорились, что ли, все? Господи, помоги мне не отправить весь Версаль во главе с королём к чертям собачьим! Адриана стиснула зубы, еле-еле сдерживаясь от праведного гнева, который почти затуманил зрение. — Постараюсь вас не подвести, сир, — скрипучим, как ржавая телега, голосом ответила Адриана. — Постарайтесь, — усмехнулся Людовик. — Вы можете быть свободны, мадемуазель де Вьен, — он позволительно махнул рукой. — Если у вас возникнут вопросы, то я с радостью уделю вам время позднее. Адриана поклонилась и покинула короля.༻• ⊰✷⊱ •༺
— Подержу её за решёткой, может, ещё что вспомнит, — пробурчал Фабьен. — Но дама с ядами хитра. Допрос Софи дал немного, но всё же некоторая ясность появилась. Служанка, всхлипывая, поначалу со своей линии не сходила — как заведённая, талдычила, что она всех вокруг пыталась убить. Но эту оборону Фабьен и Александр быстро пробили, как следует надавив. И тогда Софи созналась, что под своей подушкой нашла письмо, в котором обещалось сжить со свету её сестру, если она не выполнит всё, что было сказано в послании. Яд и несколько монет прилагались в мешочке, лежащем рядом с запиской, которая привела служанку в ужас. …» — Почему сразу к нам не пошла? — разозлился Фабьен, выслушав Софи. — Зачем травить решилась? — Страшно! — рыдала Софи. — За сестру страшно! Там столько про мою родню написано было — жуть! Откуда только всё прознали! — А умирать не страшно?! — рявкнул Александр. — Да тебя казнили бы, если бы Адриана не выжила! Лично бы тебя, дуру, на виселице вздёрнул! — Благодари Бога, что мадемуазель де Вьен не погибла, — встрял Фабьен, успокаивающе сжав локоть камердинера. — Александр, спокойнее, — шепнул глава стражей. — Я спокоен! И ещё не решил, что с тобой делать, — Александр угрожающе навис над служанкой. — Отраву на полотенца ты сыпала, и меня мало заботит, что тебя к этому подтолкнуло. — Александр! — возмутился Фабьен. — Прекрати. Глава стражей укоризненно глянул на взбешённого камердинера, загоняющего служанку в угол, и тот неохотно отступил. Фабьен прав: надо сбавить давление, пока Софи не замкнулась от страха…» — Слуг прошерсти, — посоветовал Александр. — Тех, кто с Софи общался близко. Надо выяснить, кто ей это подложил: может, кто-то заметил что-нибудь. Мужчины спустились с лестницы и вышли ко дворцу. — И ещё… — Александр, — прервал мужской голос. Камердинер обернулся. — Герцог де Кассель. — Прошу прощения, что прерываю, — Кассель приблизился к Александру и Фабьену. — Но у меня есть просьба, — он обратился к камердинеру. — Слушаю, — кивнул Александр. — Нужно спланировать свадебное торжество, — улыбнулся Кассель. — Поможешь? В вопросе торжеств камердинер обыкновенно занимается организацией только на уровне королевской семьи. Праздники придворных — это их персональное дело, но знать нет-нет, да подходила к камердинеру с подобными просьбами. Когда-то он брался за дело, когда-то нет. В любом случае, распорядок торжества, если место проведения — Версаль, всегда согласовывался с Фабьеном и Александром. — Надумали жениться, Кассель? — эта весть позабавила Фабьена. Министру на кладбище пора, а он к алтарю ползёт. Вот умора. Но глава стражей никакой открытой иронии не высказал. Камердинер же, даже если и удивился, то остался невозмутимым. — Надеюсь, не в ближайшие два дня? — уточнил Александр. — О, это не к спеху, — уверил Кассель. — Но и затягивать не стоит. И пока Александр мысленно прикидывал, куда в распорядок Версаля втиснуть свадьбу, Фабьен поинтересовался: — Кто избранница? — Мадемуазель де Вьен, — сообщил Кассель. Камердинер забыл, что думал. Глава стражей не поверил своим ушам. Оба — Александр и Фабьен — стали похожи на двух сусликов, внезапно выбежавших на дорогу за миг до удара каретой по лбу. Вытянулись по струнке и уставились на министра во все глаза. — Кто? — изумлённо переспросил Фабьен. — Да, знаю, репутация юной дамы не столь чиста, как хотелось бы, — пустился в рассуждения герцог. — Имеется родство с ненадёжной персоной, но в наше время сыскать безупречную суженую непросто. Важнее, что нынче она предана короне, а прошлое пускай остаётся в прошлом. Фабьен хихикнул вовнутрь себя. Александр осознал, что близок к истерическому хохоту. Адриана и Кассель. Умереть не встать. А у министра с чувством юмора всё прекрасно, оказывается. — Да и собой хороша, что греха таить, — продолжал вслух размышлять министр. — Чем не повод для женитьбы? Молодая жена — это, знаете ли… Нет, это уже перебор. Что-то министр совсем разошёлся. — Минуточку, — вскинул руку Александр, остановив речевой поток Касселя. — А невеста знает, что она невеста? — Ты за кого меня принимаешь, Александр? — укорил министр. — Разумеется, знает. Сам спроси, коль желаешь убедиться. Так он не шутит? Фабьен с опаской покосился на друга. Ой-ой, как нехорошо: у камердинера нынешним утром явно беда с самообладанием, а драконить и без того раздраконенного Александра нежелательно даже Касселю, будь он хоть трижды герцогом и четырежды министром. Александр перестал улыбаться, в полной мере осознавая, что впадает в тихое бешенство. — О! — Кассель кивнул за спины мужчин. — А вот и как раз моя невеста идёт. Александр и Фабьен обернулись. Внизу лестницы показались королева Анна и герцогиня Орлеанская в сопровождении своих фрейлин и стражей. — Так ты поможешь? — на плечо камердинера опустилась ладонь министра. — Со свадьбой. Дамы внизу лестницы, услышав эти слова, замедлили шаг, и на мужчин зыркнули несколько пар глаз. Самые выжидательные взгляды — от Генриетты, Анны и Бонны, а самый недобрый — от Адрианы. — Разумеется, помогу, — камердинер стряхнул ладонь герцога со своего плеча. — Вы эту свадьбу до конца своих дней не забудете, — пообещал Александр. — И начну немедля: с обсуждения торжества с вашей невестой. Фабьен всполошился и хотел остановить Александра от опрометчивых шагов, но тот уже стремительно направился к лестнице. — Что это с ним? — изумился Кассель вслед камердинеру. — Не беспокойтесь, герцог, всё в порядке, — успокоил Фабьен. — Александр всё решит. — Хорошо, — удовлетворительно кивнул министр. — Коль понадоблюсь, зовите, но ныне я отправляюсь на встречу государственной важности. Король созывает всех министров в дальних беседках. — Да-да, не смеем вас задерживать, — обронил Фабьен. Министр удалился, а Фабьен перенёс всё внимание на дворцовую лестницу. — Мадам. Миледи, — камердинер отвесил короткие, формальные поклоны в сторону королевы и принцессы. — Александр, — вместе отозвались Анна и Генриетта, продолжив подъём по ступеням. Александр лихо обогнул дамскую толпу и, схватив Адриану за запястье, дёрнул за собой, оторвав её от сопровождения королевы. Фрейлина ойкнула, чуть не упав от резкого разворота. Ручеёк фрейлин не остановился, продолжив путь во дворец, и только Бонна обернулась им вслед. — Прекратите меня таскать, как куклу! — возмутилась Адриана. Александр, пропустив замечание мимо ушей, оттащил её к кустарникам у фонтана и развернул к себе с такой силой, что она, пошатнувшись, едва не впечаталась в него. — Меня не было два часа! Как за это время можно было умудриться стать чьей-то невестой?! — Тише! — шикнула Адриана, шлёпнув веером по его губам. — Нас же могут услышать! — Да чхать я на это хотел! — рявкнул Александр. — В Версале что, состязания, кто быстрее доведёт меня до белого каления?! Браво, Адриана, вы победили! Адриана сама готовилась высказать камердинеру всё, что думает о Версале и своём приезде сюда, но он так бурно отреагировал, что она вмиг сделалась спокойной и изящным жестом расправила веер. — А что вы так осерчали? — прощебетала Адриана, обмахнувшись веером. — Пускай это брак не по любви, да и герцог мужчина в возрасте… — Египетских пирамид! — гаркнул Александр. Адриана хихикнула, прикрыв губы веером. — Но он опытный мужчина, при достойном положении, — соловьём пела Адриана. — Выгодная партия: я ни в чём не буду нуждаться. А для любви… — она притворно вздохнула, — … а для любви есть связи вне брака. Александр ушам своим не поверил. — Вы пьяны? Адриана едва сдержала хохот. За такое ошеломление и подозрение, сочетающиеся на его лице, впору платить. Но, к счастью для фрейлины, камердинер демонстрировал чудеса мимики безвозмездно. — Ни капли, — прочирикала Адриана. И тотчас сменила милость на гнев: — Но, может быть, вы пьяны? — она с озлобленным щелчком захлопнула веер и шагнула к нему. — Потому что я не вижу иной причины, по которой достаточно проницательный человек вдруг предстаёт удивительным болваном! — Болван тот, кто придумал эту свадьбу! — вспылил Александр. — То бишь король, — въедливо сощурилась Адриана. Александр застыл. То-о-о-очно! Гарольд же говорил, что она на встрече с королём, а он начисто об этом забыл за время допроса Софи. В таком случае, отбой. Пальма первенства по доведению камердинера до белого каления уходит к королю. — Вот я болван, — протяжно выдохнул Александр, пройдя пару шагов туда-сюда. — Я так и сказала, — невзначай заметила Адриана. — Вы что, правда, решили, что я добровольно вознамерилась бежать под венец со старым министром? — в её голосе выстрелил упрёк. — И это после всего, что я вам говорила? После всего, что вы обо мне знаете? Чем вы только думали! — Я не думал, — признался Александр. — Заметно, — слюбезничала Адриана. И ведь не поспорить. Он, действительно, ни одной разумной мысли не успел подумать. Как понесло, так понесло — даже минуту на размышление не взял. Александр, недовольный собственной вспыльчивостью, опустился на скамью. — Но советую начать, — отчеканила Адриана. — И придумать, как исполнить волю короля и при этом не позволить этому браку состояться. Камердинер облокотился на согнутые колени и зажал пальцами переносицу. Воцарилось молчание: он ничего не спрашивал, а она ничего не говорила. И если в первую минуту это не насторожило, то уже на второй минуте Адриана с подозрением оглядела Александра. Почему он молчит? Разве ему нечего спросить? Или он ждёт, когда она сама расскажет? Фрейлина взглянула на него ещё пристальнее. Что-то… — Что-то вы мне совсем не нравитесь, Александр, — напряглась Адриана. — Ночью вы обратное говорили, — глухо отозвался камердинер. — Не вздумайте ляпнуть подобное на моей свадьбе, — усмехнулась Адриана. Со стороны Александра послышался смешок. — Но я не о том, — она нахмурилась. — Вы хорошо себя чувствуете? И, не дождавшись ответа, она приблизилась и обхватила его лицо ладонями, вынуждая смотреть на неё. Он не стал возражать и покорно поднял голову. Её прохладные ладошки принесли облегчающее ощущение его разгорячённой коже, и он позволил себе на секунду прикрыть глаза. Стало лучше. Стало спокойнее и легче. — Да, я хорошо себя чувствую, — от былой злости не осталось и следа, и Александр спокойно взглянул на фрейлину. — У вас глаза красные, — хмуро произнесла Адриана, разглядывая его. — Вы же не плакали? — Рыдал, когда Кассель заявился с известием о свадьбе, — фыркнул Александр. — Бросьте, Адриана, у вас забот иных нет? — он убрал её ладони от своего лица и поднялся. — Лучше расскажите, что вам сказал Луи. — Эта ночь для вас не первая, что проходит без сна, верно? — негромко предположила Адриана. — Вы измотаны, потому и злитесь. Когда вы в последний раз полноценно спали? — Адриана, — недобро протянул Александр. — Вы слышали, что я сказал? — Или это возраст, — аккуратно поёрничала Адриана. На губах камердинера наметилась улыбка. — Дорога, бессонная ночь — вот вы и посыпались. В молодости такое даётся легко, но в вашем возрасте… — И про возраст мне говорит невеста ископаемого, — съехидничал Александр. — Вот Кассель обрадуется, когда поймёт, что его жёнушка способна подлатать все его скрипящие механизмы. Адриана, возмущённо охнув, ударила веером по фонтану, швырнув брызги в камердинера. — О, знаете, я передумал, — рассмеявшись, Александр увернулся и отступил. — Можете мне ничего не рассказывать о беседе с Луи. Пусть это останется вашим секретом. — Как это не рассказывать?! — ахнула Адриана и, как привязанная, потянулась за камердинером, огибающим фонтан. — А как вы тогда отмените свадьбу? С Касселем, знаете ли, не всё так просто! — А зачем её отменять? — повеселел Александр. — Кассель получит красавицу-жену, а вы — безбедную жизнь и возможность оттачивать свои учёные навыки на муже, — ершился камердинер, наворачивая круг вокруг фонтана. — Продлите ему годы — порадуемся, а помрёт от ваших опытов — не расстроимся. — Александр! — воскликнула Адриана, начиная посмеиваться. — М-м? — лукаво улыбнулся камердинер, остановившись на той стороне фонтана. Теперь их разделяли журчащие струйки, играющие бликами в солнечном свете. — Уверен, он и супружеским долгом вас не обделит. Но если вдруг оплошает, — заговорщицки прищурился Александр, — то вы же знаете, что ему подмешать. Главное, с вином не смешивать. Намёк на ту смесь, что она украла во время первого поручения. Адриана расхохоталась и снова ударила по воде в сторону камердинера, и тот швырнул в неё брызги в ответ. Фрейлина, зачерпнув воду ладонью, уже более основательно окатила его, и он аж замер на секунду, когда в него прилетел целый пласт воды. — Ох, зря. — Вы сами напросились, — съехидничала Адриана. — Ой, не надо! — она, взвизгнув, бросилась наутёк, когда он рванул за ней. — Александр! — она смешно дрыгнула ногами, когда он поймал её со спины и оторвал от земли. — Не надо запихивать меня в фонтан! Я не хочу быть насквозь сырой! — Я тоже не хотел, но вы же не спрашивали, — улыбаясь, Александр поволок её к фонтану. — Вам полезно было освежиться! — заливисто рассмеялась Адриана. — Пустите! Она играючи колотила его по рукам, смеясь и изворачиваясь. Он не отпускал, насмешливо причитая, и уже около фонтана поставил её на ноги, чтобы обмакнуть в воду. Она дёрнулась в сторону, но запнулась на ровном месте и полетела вниз. — Аккуратно! Он перехватил её, но с опозданием, и обоих потянуло вниз, от чего они завалились на мелкие камушки, расхохотавшись. — Хорошо, что не в фонтан угораздило, — всхлипнула от смеха Адриана. — Не только же придворным купаться в фонтанах под дурманом вина, — посмеиваясь, ответил Александр. Он сел, но почему-то не встал. Привалился спиной к невысокому бортику фонтана и, потянув её за руку, усадил рядом с собой. Она не стала возражать и тоже прислонилась спиной к краю фонтана. — Выкладывайте, — после короткой паузы произнёс Александр. — Что королю нужно от вас? — Хорошо, — кивнула Адриана. — Только сорвите мне сначала ягод, — она указала на куст неподалёку. — Это кустарниковая вишня? Александр повернул голову и улыбнулся. — Да. Будете есть немытые ягоды? — Зато они точно не отравленные, — веско заметила Адриана. — И вода прямо за нами, — она мотнула головой на фонтан. Камердинер усмехнулся и сорвал с куста горсть ягод, которые они принялись неспешно уплетать. И разговаривать, сидя вот так — прямо на мелких камушках, когда за спиной журчит вода, а кустарниковая вишня под дуновением ветра покачивается, закрывая своей тенью от палящего солнца — оказалось самой приятной вещью за всё утро.༻• ⊰✷⊱ •༺
Но все приятные вещи рано или поздно заканчиваются, сменяясь наименее приятными. Камердинер времени зря терять не стал. Поговорив с Адрианой, сразу же отправился к королю, которого нашёл за игрой на дальних лужайках в обществе министров и иных придворных. — О, Александр, присоединишься к нам в Paille Maille? — Нет, благодарю, сир, — отказался Александр. — Многое теряешь, друг мой, — король ударил по шару и, с удовольствием проследив за успешным полётом мяча, проследовал вдоль по лужайке. — Как продвигается подготовка к прогулке на гондолах? — Полным ходом, — камердинер направился за Людовиком. — Я дал распоряжения. — Чудесно, — одобрил король, приближаясь к столу, накрытому на открытом воздухе исключительно для него. — Деньки обещают быть ясными. До завтра успеется? — Вполне. — Прелестно, — воодушевился Людовик. — Завтра с утреца и отправимся. Король уместился на белоснежном стуле и прихватил яблоко с широкого блюда, попутно пригласительным жестом указав на место напротив себя. Александр не последовал приглашению, развернувшись боком к королевскому столу и переместив внимание на игру. — Это не все праздники, которые должны состояться в Версале, — между делом сообщил Александр. Людовик стал нарезать кусочки яблока медленнее. — Вот как? — король поднял озорной взгляд на камердинера. — Герцог де Кассель просит помочь с устройством свадебного торжества, — невозмутимо произнёс Александр. — А я думал, ты эту весть узнаешь от своей протеже, — усмехнулся Людовик. — Я бы такие вести предпочёл узнавать до того, как они разносятся по Версалю, — невзначай обронил Александр. Король озорно цокнул языком и хрустнул кусочком яблока. — Да, я не обратился к себе, — не стал отрицать Людовик. — Надеюсь, ты не оскорблён, друг мой? Я всего лишь решил действовать напрямую. Александр усмехнулся и обернулся к слуге с кувшином. — Подай королю охлаждённое вино. Слуга, покорно кивнув, покинул короля и камердинера, чтобы принести требуемое. — Луи, — вздохнул Александр. — Что ты делаешь? Столько умиротворения и расслабленности в его голосе. И при том столько усталости. Будто у взрослого, которого утомили шалости ребёнка, а сил ругаться уже не осталось. Людовик стал серьёзнее. Озорство и легкомысленность ушли из его облика, и король уже без малейшей тени улыбки повторно указал на свободное место подле себя. На этот раз Александр сел рядом. — Покушения на мою принцессу, безусловно, тревожат, но есть и другие заботы, — король выудил с другого стула пару книг и один свиток. — Взгляни. Нечасто Людовик носит с собой государственные бумаги, но их наличие не удивило: король отправился на игру сразу после встречи с министрами, не заходя во дворец. — Обрати особенное внимание на те суммы, что идут по налоговой книге, и на те, которые проходят по фактическим поступлениям в казну, — подсказал Людовик. — И чем прикрываются эти пробелы. Несколько минут Александр пролистывал бумажные листы, сравнивая суммы. — Пробелы есть, но мелкие, — заметил камердинер. — Впрочем, это говорит об осторожности. Крупную недостачу заметили бы сразу. — В яблочко, друг мой, — щелкнул пальцами Людовик. — Здесь мешочек монет, там мешочек монет, и вот Кассель уже гребёт деньги лопатой. — И ты хочешь вывести его на чистую воду, — Александр захлопнул книгу и плюхнул её на стол. — Пускай так. Но почему ты не обратился ко мне, Луи? — Я хотел, — признался Людовик. — А затем вспомнил о твоей помощнице. Александр сложил руки на стол, сцепив пальцы в замок. — Скажи, что бы ты сделал, обратись я к тебе с этим вопросом? — король отклонился на спинку стула. — Зная, как недоверчив Кассель, неужели ты не привлёк бы к делу свою протеже? Не подослал бы к нему прекрасную, юную особу, которая смогла бы втереться в доверие? — он вопросительно наклонил голову. — Ведь ты наверняка попросил бы её об услуге шпионажа. — Да, возможно, — согласился Александр. — Я это и сделал, — величаво выпрямился Людовик, сверкнув улыбкой. — Только наиболее умно и тонко. Камердинер скептично повёл бровью в ответ, но возражать не стал. — Ведь могло сделаться так, что в этих шпионских играх ей пришлось бы стать любовницей Касселя. — До таких крайних мер не дошло бы, — мгновенно парировал Александр. — Как знать. Так или иначе, я поступил более ловко, — горделиво изрёк Людовик. — Я выдумал брак, который ни к чему не обязывает, — он закинул в рот ещё кусок яблока. — Чистая формальность, которая никаких подозрений у Касселя не вызовет. Король женит министра — эка невидаль! Адриана выведет его на чистую воду, министр отправится в темницу, а твоя протеже подаст официальное прошение на расторжение брака. Король развёл в воздухе руками с видом «А-ля, и дело в шляпе!». — Церковь, само собой, это не приветствует, — внёс поправку Людовик. — Но не в случае, когда муж за решёткой. Скажи, я идеально всё придумал! — В точности, как с ловлей на живца, — Александр выдал настолько двоякую реплику, что осталось неясным: то ли похвалил, то ли упрекнул. — Тот план, увы, не сработал, — поморщился Людовик. — Но теперь я всё предусмотрел. И приходилось признавать, что идея-то, в целом, не так уж и плоха. Только снова не доработана. В этом весь Людовик: творческая натура короля пышет замыслами, но, увы, сырыми, которые постоянно нужно доводить до ума. Александр тяжело вздохнул. — Вряд ли этот брак можно будет назвать формальным. Кассель известен своими поползновениями в сторону юных особ. — О, за это не стоит переживать. Уж коль юная фрейлина смогла откреститься от интереса короля, — усмехнулся Людовик, — то от министра и подавно сможет. Камердинер метнул быстрый взгляд на Его Величество. Ох, не привык король к дамам, незаинтересованным в его ухаживаниях. Так и сквозит отыгрывание в равнодушной речи. — Это всё, что нужно? — уточнил Александр. — Доказать, что Кассель крадёт? Людовик задержал долгий взгляд на камердинере. — Именно по этой причине я обратился напрямую к мадемуазель де Вьен, — неодобрительно отозвался король. — Ты склонен всё усложнять, друг мой. — А ты склонен чертить план лишь на бумаге, — спокойно ответил Александр. — Забывая про овраги, по которым приходится ходить. — Прямой путь самый быстрый, — настойчиво изрёк Людовик. — Это не означает, что он самый верный, — твёрдо поправил Александр. Поди-ка, сыщи при дворе персону, которая скажет подобное в лицо королю. Но будь то разговор между камердинером и королём, то таких слов и не прозвучало бы, а если бы прозвучало, то король терпеть бы не стал. Но в палящий зной, под сенью деревьев, разговаривали два друга, один из которых не единожды хватал за руку другого, уберегая от ошибок. И потому Людовик только вздохнул, согласно кивнув. — Желаешь доставить себе ещё больше забот, чем уже есть, то пускай, — пожал плечами Людовик. — Вознамеришься доказать вину Касселя иным способом, я возражать не стану. Но не вздумай перечёркивать моё решение, — предупредил король. Александр приподнял бровь, глянув на Людовика. И невозмутимо сообщил: — Свадьбы не будет, Луи. — Она отменится сама собой, когда ты найдёшь доказательства вины Касселя, — внёс уточнение Людовик. — Но не раньше. Вернувшийся слуга налил королю прохладного вина и вопросительно взглянул на камердинера. Тот кивнул, и слуга плеснул напиток в его бокал, после чего отступил на шаг. — И хочется тебе морочить свой разум, — проворчал Людовик, пригубив вино. — Сделали бы по-моему: и легко, и быстро. Но ты, друг, настоящий баран. — А ты павлин, — вернул любезность Александр. — Обратился бы сразу ко мне, и не пришлось бы иметь дело с бараном. Людовик хохотнул, чуть не подавившись вином. Александр улыбнулся. — Просто признай, что в тебе говорит чувство собственности, — покачал головой король, улыбнувшись. — Я позаимствовал твою игрушку, и ты недоволен. Ты и в детстве таким был: никогда не любил делиться. Камердинер молча качнул головой. — Помню, как твой отец изредка привозил тебя ко двору, когда мы были детьми, — расслабленно изрёк Людовик. — Мы играли, и ты был настолько жаден до своих игрушек, что однажды мы даже подрались. — Это было в детстве, Луи, — равнодушно отозвался Александр, отпив из бокала. — Мы давно не дети, и не стоит искать в моих поступках чувство собственности. — Соглашусь лишь в том, что игрушечные фигурки больше не игрушечные, — иронично отметил Людовик. — Они превратились в реальных людей, но играть мы ими не перестали. Лукавый взгляд короля скользнул к камердинеру, и тот скупо усмехнулся в ответ. Нет смысла отрицать очевидное. Людовик прекрасно знает, каким манипулятором может быть его камердинер. И Александр не хуже знает, как хитёр бывает король. — Что скажешь? Может, сыграем? — легкомысленно предложил Людовик. Александр проследил за жестом короля, указывающим на игроков. Однако показалось, что Людовик говорит совсем не о той игре, которая развернулась на лужайке. Впрочем, может, всего лишь показалось. — Не в этот раз, Луи, — камердинер поднялся, отставив вино. Король пожал плечами и дружески отсалютовал бокалом вслед Александру. Тот отошёл на пару шагов, как вдруг остановился. — Знаешь, а я ведь помню ту драку из-за игрушек, — он повернулся к Людовику. — Тогда хороши были оба, но меня наказали, а тебя нет. — Правда? — изумился Людовик, отняв бокал от губ. — Да. Разница была только в одном, — улыбнулся Александр. — Ты ударил друга, а я ударил короля. Людовик посмурнел, нахмурив брови. Но с ответом не нашёлся. Нужно признать: король, душой склонный к актёрству, так часто меняет маски, что за ними стало крайне сложно отыскать его настоящее лицо. Он, признаться, уже и сам забыл, каков он на самом деле. Но при том стоит признать ещё одно: если Александр хотел заставить короля задуматься о том, что он делает и как он это делает, то ему удалось достичь цели. Может быть, всего на миг, но перед глазами предстал настоящий Людовик. Не тот Людовик, который всё воспринимает, как спектакль или игру. А тот Людовик, который действительно король и друг. — Сир, ваш черёд бить, — сообщил кто-то из игроков. Король перевёл взгляд на площадку. — Продолжайте игру без меня, — сухо ответил Людовик. И ушла напыщенная гримаса дурачества и легкомыслия с лица короля. И Александр, заметив это, улыбнулся ему. Как друг. Как тот, кто много лет бережёт его, несмотря на порой несносные выходки. — Не выношу, когда ты приносишь зеркало разоблачения и ставишь его передо мной, — проворчал Людовик без всякой примеси упрёка. — Настроение портится, да? — с ехидством отозвался Александр. — Не то слово, — беззлобно буркнул Людовик. — Но, как говорится, кто, если не ты, — признал король. — И всё же это не отменяет того, что ты испортил мне непревзойдённо солнечный день. — Ты первым мне его испортил, — мирно напомнил Александр. — Ой, ступай уже, — фыркнул, отмахнувшись, Людовик. — Спасай свою протеже от моих королевских затей. Александр, коротко рассмеявшись, покинул короля, а Людовик вернулся, но не к вину и фруктам, а к государственным бумагам. А камердинер тем временем достиг дворца, но не успел дойти до лестницы, как сбоку послышался шум. — А ну, пусти! Ноги нашей тут не будет! — Стой, дурень! Ой, Фабьен, лови его! Лови скорей! Александр обернулся и заметил Кристину, пытавшуюся остановить Густава, который рвался вперёд. — Стой, дурень! Кристина пыталась удержать Густава, обхватив за руку, но тот упёрто держал путь ко дворцу. — Что случилось? — глава стражей перехватил Густава на подступах к лестнице. — Это где видано такое?! Руки уберите! — Густав попытался выпутаться из хватки Кристины и Фабьена. — Всё, довольно с меня! Забираю Адриану, и ноги нашей тут не будет! — В чём дело? — камердинер быстро достиг троицы. Густав обернулся и строго зыркнул на Александра. — О, вот у тебя и спрошу! — взмахнул рукой Густав. — Замуж Адриану выдают, правда ли? Ох, слухи нынче разлетаются на диво скоро. Еле успеваешь догнать. Камердинер не успел ответить, как Густав продолжил напирать. — За Касселя сватают, правда? — напористо повысил голос Густав. — Да, правда, — подтвердил Александр. — Но… — Ничего слышать не желаю! — взъерепенился Густав. — Мы пакуем вещи и отправимся! Побыли, послужили, пора и честь знать! — Ты бы хоть разобрался для начала, голова твоя дурная! — вспыхнула Кристина. — Ничего толком не просёк и побежал кричать на весь Версаль! — Кристина права, — кивнул Александр. — Всё не так, как тебе представляется, Густав. Густав сбавил напористость, шумно вдыхая и выдыхая. — Брак Адрианы и Касселя — это решение короля, — начал Александр. — И… — Во дела! Ишь чего! Ну, и пускай: к королю пойду! — решительно перебил Густав. — Тотчас пойду! Фабьен перехватил рывок Густава, и Кристина схватила того за локоть. — Стоять, — отрезал Александр. — Я не договорил. — Головы лишиться вздумал? — упрекнул Фабьен, не ослабляя хватки. — Совсем одичал, Густав? — Да одичаешь тут от таких вестей! — разбушевался Густав. — Против воли замуж выдают! Ничего не знаю! — он пламенно треснул тростью по ступеньке. — Уезжаем, и баста! Нет, надо его усмирить, пока он не привлёк внимание всего двора. Александр успокаивающе взял Густава за плечи, и Кристина с облегчением выдохнула, когда камердинер забрал ситуацию в свои руки. Фабьен тоже тотчас расслабился, отпустив Густава. — Густав, для начала прекрати верещать на весь Версаль. Я всё объясню. — А чего лясы точить? — обрубил Густав, но тон всё же сбавил. — Она отцова дочь, и на брак согласие его нужно. Не имеет права король её замуж по своей воле выдавать, за кого вздумает. — Признаться, имеет, — встрял Фабьен. Густав чуть не задохнулся от возмущения, и Фабьен извиняюще поднял ладони, поймав укоризненный взгляд камердинера. — Не бывать такому! — взъелся Густав с новой силой. — Не отдам девчонку замуж за Касселя! — Да я сам не отдам! — рявкнул Александр, не сдержавшись. — Уймись уже! И звенящая тишина. Густав притих, воззрившись на камердинера. — Сам на ней женюсь, да? — съехидничал Фабьен. Александр уставился на Фабьена, как на безумца, и с тем же видом глянул на хихикнувшую Кристину, которая сразу опустила голову, спрятав улыбку. — А чего? — вмиг успокоился Густав. — Вот это дело хорошее, богоугодное. Это я с одобрением. И Рауль против не будет, — расцвел он. — Главное, у вас ж по душе и согласию. Камердинер медленно убрал руки с плеч Густава. — По какому ещё согласию? — растерялся Александр. — Не так, что ли? — удивился Густав. — Вы же… — он осёкся. Кристина сбоку от Александра грозила ему кулаком, а затем принялась крутить пальцем у виска. Густав невинно сложил губы бантиком, и когда камердинер повернулся к Кристине, та сделала вид, что почёсывает висок. Фабьен уже вовсю веселился, беззвучно посмеиваясь. — Стоило на одну ночь уехать в Париж, как вы навыдумывали невесть что, — упрекнул Александр, оглядев притихшую троицу. — Все косточки нам перемыли? — Да чего ты, Алексань, — заюлила Кристина. — Ничего мы не перемывали. Александр в ответ недоверчиво фыркнул, явно не поверив. — Слушайте, а дело-то, и правда, хорошее, — воодушевился Густав. — Давайте-ка мы королю скажем, что Адриана уже сосватана? И всё, дело в шляпе! — За кого сосватана? — снисходительно уточнил Александр. — Да хоть бы за тебя! — широко улыбнулся Густав. — Не станет же король у тебя невесту отбирать. Уголок губ камердинера дрогнул. Господи, где Адриана? Не надо было её отпускать после беседы у фонтана, а то безумие этого дня совершенно невозможно выносить в одиночку. — Увы, Густав, я на вашей подопечной жениться не могу, — оповестил Александр, начиная веселиться от происходящего. — Я для неё слишком старый. — Да ты чего мелешь?! Если ты старый, то Кассель и вовсе древность! — воскликнул Густав. — Уж не знаю, из какой гробницы вытащили это ископаемое, но готов вернуть его обратно. Кристина взвыла со смеху, завалившись на Фабьена, который громко хохотнул. Александр улыбнулся и собрался уже рассказать Густаву, что к чему, но всё прервал подбежавший гвардеец. — Месье Триаль. Месье Бонтан. — Что? — оба обернулись на стража. — Задержанная служанка умерла, — доложил гвардеец. — Нашли бездыханной. Кристина и Густав приоткрыли рты, перестав улыбаться. — В каком это смысле — умерла? — опешил Фабьен. — Как? — вместе с ним выпалил Александр. — Видать, отравилась, — оповестил гвардеец. — Пена изо рта была. — Как она могла отравиться, если мы в тюремный пристрой её усадили? — взъелся Александр. — Вы что, пустили к ней кого-то? — Никак нет, — чинно отозвался страж. — Никого не было. — Ты ещё мне скажи, что отравитель сквозь стены ходит! — рявкнул Фабьен. — Как вы за арестанткой следили, что она умереть умудрилась! — он решительно направился в сторону тюремного пристроя. — Адриана где? — спохватился Александр. Никто ничего не успел подумать, ответить или сделать, как из дворца вылетел женский крик. — На помощь! Помогите! Все без раздумий рванули на вопль. Перепрыгивая ступени, Александр и Фабьен понеслись наверх. Врываться никуда не пришлось — распахнутые двери попались на глаза, едва мужчины достигли второго этажа. Оба влетели в покои и остановились, будто напоровшись на стену. Генриетта с фрейлинами в ужасе прижимались к стене возле двери, а у постели, повешенная за верхний каркас, застыла Лола. Её омертвевшие глаза пялились в окно, а ноги не доставали пола. Фабьен выхватил кинжал и, рванув к фрейлине, перерубил ткань, затянутую на её шее. — Матерь Божья! — ахнула подоспевшая Кристина. Фабьен опустил мёртвую Лолу на постель, и Александр стянул петлю с её шеи. Рука фрейлины упала на клочок бумаги, лежащий на скомканном покрывале, и камердинер выудил записку из-под ладони Лолы. Прочитал и протянул Фабьену. «Лучше умереть человеком, чем жить монстром», — гласила неровная строчка на бумаге. Оба взглянули на лицо Лолы: на посиневшей коже шрамы, оставшиеся после отравления, выглядели отчётливее, но даже они казались незаметными на фоне остекленевших глаз и борозды на шее. — Две смерти за полдня, — угрюмо произнёс Фабьен. — Многовато. — Даже для Версаля, — мрачно согласился Александр.