༻• ⊰✷⊱ •༺
— … среди ядов, купленных ею, были и аритр, и плющ, и клещевина, и белладонна, и вороний глаз, и… С ума сойти можно от услышанного. Пленная ведьма выдавала Франсуазу-Атенаис де Монтеспан со всеми потрохами. Каждое слово закапывало фаворитку короля всё глубже и глубже. Фабьен только что четвёртый лист бумаги сменил, записывая её показания. Остальные молчали. Странник смолил табак. Александр сидел за столом напротив Фабьена, изредка делая пометки в бумагах. Но если глава стражей записывал за пленницей, то губернатор, судя по всему, отмечал для себя какие-то нюансы или, может, записывал вопросы, чтобы задать их позже, а сейчас не перебивать. Адриана сидела тут же, но сбоку — она, сложив руки на стол, уронила на них голову и безлико сверлила глазами тканевую стенку шатра. — … она закупила сразу много зелий, и… — Какова цена? — перебила Адриана. Аида умолкла, и в шатре стало тихо. Адриана выпрямилась и, взяв монету, поставила её ребром на стол и прижала пальцем. — Аритр, — от долгого молчания голос осип, и она, кашлянув, повторила вопрос чётче: — Свечи с аритром. Сколько они стоили? Фабьен перестал водить пером по бумаге и, переглянувшись с Александром, переместил взор на пленницу. Губернатор посмотрел на монету. — Мы не подмешиваем аритр в свечи, — ответила Аида спустя полминуты молчания. — Сколько, — пауза. — Он, — пауза. — Стоил? — 636. 636 ливров. Адриана усмехнулась и крутанула монету — та волчком закрутилась на ребре. — Запиши это, Фабьен. Но глава стражей не торопился опускать перо в чернила. — Ни к чему королю знать цену жизни герцогини Орлеанской, — глухо вымолвил Фабьен. — Жизнь герцогини Орлеанской не имеет цены, а только ценность, — Адриана хлопком ладони накрыла монету. — Но Его Величеству будет полезно знать цену своего внимания: 636 ливров — именно столько стоит место подле короля Франции. Фабьен и Александр посмотрели на её ладонь. Друг на друга. Снова на ладонь. — Дороже, коль на то пошло, — внесла свою лепту Аида. — Она не только аритр приобрела. Баснословные деньги в яды вложила, чем и заслужила возможность увидеться с Гекатой. — Встречу с главной шельмой можно купить? — Странник выпустил в воздух клубок дыма. — Всё покупается и продаётся, — протянула Аида. — И жизнь откровенно над нами смеётся. Мы негодуем, мы возмущаемся… — она усмехнулась, — … но продаёмся. И покупаемся. — На костре воспевать Хайяма будешь, — безразлично обронила Адриана. — А я до него доживу? — намекнула пленница. — Рассвет близится, а противоядия всё нет. Адриана убрала ладонь с монеты и отклонилась на спинку стула, ничего не ответив. — Чем шире трещишь попусту, тем ближе твой смертный час, — встрял Странник. — Толкуй по делу. И Аида продолжила излагать. Надо признать, что на фоне иных арестованных каифов она оказалась целой кладезью знаний. Что из всего сказанного правда, а что ложь — только предстояло выяснить, но сейчас её не перебивали. Она сама себя осекла в какой-то момент, потянув носом. — Росой пахнет. Адриана?.. — её голос стал тише и соскользнул на молящее, — … пожалуйста. Прошу. Девушка молча встала и покинула шатёр, а через пару минут вернулась с наполненной склянкой и приблизилась к пленнице. Аида выжидающе выпрямилась, но Адриана не торопилась. Она стояла подле неё с совершенно нечитаемым выражением. Это то мгновение, когда невозможно распознать, что у человека на уме: то ли она спокойно даст «противоядие» пленнице, то ли издевательски рассмеётся в лицо, то ли расколотит склянку и осколком рассечёт ей горло. — Ты моей смерти жаждешь, — Аида подняла голову к молчащей девушке. — Моих мучений. Я в огне бы заживо горела, а ты бы глаз не отвела. Адриана промолчала. Аида вдумчиво покусала губы и дополнила: — А ведь я помочь могу. — Устроить встречу с мёртвыми, — ухмыльнулся Странник. — Слыхали уже. — Нет. Не о том говорю, — возразила Аида. — Всё, что я сказала об Атенаис, только слова. Но вам нужно что-то надёжнее, чем чернила на бумаге, так ведь? Ни у кого мускул на лице не дрогнул: прозвучавшая очевидность ни у кого не вызвала удивления. — Арестуйте её на месте грядущего ритуала, о котором я говорила прежде. У вас будут десятки свидетелей, которые не станут её покрывать, — предложила Аида. — А в дополнение я скажу, где добыть письма, которые она Гекате отправляла. Они её рукою написаны, и то станет подтверждением моих слов. — Где письма? — потребовала Адриана. — Сначала противоядие, — увильнула пленница. — Письма. — Противоядие, — настояла на своём Аида. Адриана, усмехнувшись, схватила пленницу за рыжую гриву и стала вливать в неё жидкость. Аида булькнула нечто, похожее на «эй, аккуратно», но хватка мягче не стала. В какой-то момент она чуть не подавилась и закашлялась. Адриана отняла склянку от её губ и со стуком поставила на стол. Пленница скривилась, недовольная подобным обращением, но упрёков высказывать не стала, а вытерла плечом излишки влаги со рта и продолжила изложение. — Знать, приближённая к Гекате, оставляет свои послания либо в торговых лавках, либо в определённых тайниках, — сообщила она. — Алан их собирает. Как вам уже известно: местонахождение Гекаты никто доподлинно не знает. — Даже ты? — хмыкнул Странник. — Даже я, — Аида проигнорировала его язвительный тон. — Геката появляется сама: когда захочет и где захочет. И к Алану она наведывается. Не он отвозит ей письма, а она приезжает за ними. Читает их, пишет ответ и уезжает, — известила она. — Но все письма, адресованные знатью Гекате, остаются у Алана. Она не забирает их с собой. — И он их хранит? — Адриана недоверчиво вздёрнула бровь. — Не разумнее избавиться? Аида со снисхождением глянула на девушку. — Нет. Не разумнее. — Это мера предосторожности, — прояснил Александр. — Верно, — кивнула Аида. — Если Гекату схватят, то она не будет тонуть в одиночку. — И будет шантажировать, — дополнил Фабьен. — Да, — подтвердила Аида. Всё ясно. Письма — это нить к свободе. Если Гекату поймают, то даже в застенках она может запросить встречу, к примеру, с какой-нибудь министерской женой или той же самой королевской фавориткой. И эту встречу ей, скорее всего, устроят. И когда они встретятся, Геката скажет что-то вроде: «Вытаскивай меня отсюда или пойдёшь ко дну вместе со мной. У меня есть доказательства твоей причастности к каифам, твоего обращения ко мне — в письменном виде». Знатный человек побоится потерять своё положение и приложит все усилия, чтобы вызволить главу каифов. Адриана тихо выдохнула. Предположение Морганы нашло своё подтверждение: знать у Гекаты на коротком поводке. Господи, если эти письма попадут к представителям закона, то по придворной знати прокатится такая волна арестов, что и вообразить трудно. Аж под кожей защекотало от представления того, чьи имена могут оказаться в списке. А если их ещё и на ритуале поймать… Ух. Массовые аресты — вот они. Только руку протянуть. До тюремного или смертельного приговора — шаг. В застенки и на эшафот отправятся не только сами каифы, но и все, кто к ним причастен. Нужны только письма и, для достоверности, место ритуала — и всё. Дальше всё потянется по цепочке. Даже те, кто не писал писем Гекате и не явился на ритуал, будут преданы остальными участниками. Никто не захочет идти ко дну в одиночку. В попытке выкарабкаться каждый начнёт топить другого. От осознания, как близко они подошли к тому, чтобы потопить корабль под названием «Каифы», Фабьен перестал водить пером по бумаге. У Александра глаза загорелись предвкушением. Адриана перестала дышать. Странник забыл подымить. — Ты так легко их предала, — протянул Странник. — Не предала, а продала, — поправила Аида, ничуть не смутившись. — Моя жизнь ныне не от каифов зависит. Кроме того… — она умолкла. — Что? — поторопил Александр, резво поднявшись. — Мне обратно путь заказан, — Аида покривила губы. — Даже если я каким-то чудом выторгую у вас свою жизнь и свободу, каифы меня не примут. Оказавшись у вас в плену, я утратила их доверие. — Поэтому ты пытаешься завоевать наше, — усмехнулся Фабьен. — У меня нет выбора! — разозлилась Аида. — Предо мной только один путь: помочь вам, и тем самым попытаться заслужить помилование. С вами я ещё могу попробовать о чём-то договориться, с каифами уже нет! — она почти прикрикнула. — Поймите: любые договорённости теряют смысл, если каифы останутся на свободе! Они выследят меня и убьют! И мне не остаётся ничего, кроме как утопить их, пока они не утопили меня! — Утопить тебя способны и мы, — ненавязчиво напомнил Странник. — Я знаю, — Аида сбавила тон. — Поэтому и пытаюсь заключить сделку: все каифы во главе с Гекатой вместе с причастными придворными в обмен на всего одну жизнь. Мою жизнь. Все ответили молчанием. — Я доверяю вам ещё меньше, чем вы мне, — отчеканила Аида. — Я рискую всё выложить и после этого по вашей милости оказаться на костре по соседству с Гекатой и Атенаис! — вспылила она. И тут же утихла: — Но пока есть хоть кроха надежды, что я смогу выменять у вас свою жизнь, я буду пытаться. — Где живёт Алан? — Чтобы вы рассекли мне горло, как только услышите место? — скривилась Аида. — Нет уж, драгоценные мои. Я покажу, но не скажу. — Я тебе ща ногти выдеру, и ты у меня как соловей запоёшь, — рыкнул Странник. — Дерзай! — огрызнулась Аида. — Но даже пытки не дадут тебе точного знания, верное ли место я тебе назвала или нет. Примчишь, а там пустошь, — съязвила она. — И снова придётся меня пытать, тратя драгоценное время. Не легче ли заключить полюбовную сделку? Никто не ответил, а Странник, рывком поднявшись, приблизился к столу, и все подались вперёд, чуть не столкнувшись лбами. — Саньчо, она время тянет, — понизив голос, зашептал Странник. — Согласимся, будем таскать её с собой, и она угадает момент, чтобы сбежать. — Ты прав, — шёпотом согласился Александр. — Но сведения она предлагает неоценимые. Если они, разумеется, правдивы. — Пускай докажет, что не лжёт, — тихо предложил Фабьен. — Назовёт место жительства каифского гонца, я возьму своих горцев, и проверим. Даже если там ловушка, то мы отобьёмся. — А она? — Странник качнул головой в сторону пленницы. — Шельма ж сказала, что только покажет, а не скажет. Ты её с собой, что ль, потащишь? Чтобы она всю вашу братию обдурила? — Тебя бы хорошо с нами, — Фабьен глянул на Странника. — Исключено, — не одобрил Александр. — Гвардейцы увидят тебя с врагом короны, и ты сам в застенки сядешь. Тоже верно. Фабьен и Странник кивнули. — Мы с Морганой можем её ослабить, — тихонько вступила Адриана. — Настолько, чтобы говорить могла, а морок насылать и бежать — нет. — А вот это полезно, — поддержал Фабьен. — Хорошая затея, mon amie. — Идёмте-ка, — Александр взял Адриану за руку и потянул из шатра. Странник и Фабьен поспешили следом. — Приглядывайте, — велел губернатор постовым. Постовые ответили кивком, а четвёрка нырнула в соседний шатёр и застала Моргану в застывшем состоянии: она стояла возле стола, держала окровавленные ладони над пламенем свечей и едва заметно шевелила пальцами, будто перебирая клавиши музыкального инструмента. Адриана, мазнув взглядом по окровавленным рукам, отвела взор. — Моргана, — негромко позвал Фабьен. — Что-то углядела? Александр не стал предпринимать тщетных попыток докричаться до сестры, а подошёл к столу и стукнул чем-то металлическим по кромке чаши. От тонкого звона Моргана поморщилась. Все терпеливо стали ждать, пока она вернётся в реальность. — Это кровь Аиды? — поинтересовался Фабьен, склонившись к плечу друга. Александр кивнул. Моргана стала медленно опускать окровавленные ладони вниз. — Факелы… — тихо вымолвила она, не открывая глаза. — Огонь горит. Они готовятся. Адриана аккуратно приблизилась. Встала сбоку от Морганы и, не тревожа её, шепнула: — Ритуал в конце месяца. — Не-е-ет, — Моргана мельком нахмурилась. — Да. Они давно к нему готовятся, — она чуть наклонила голову, будто силясь рассмотреть мгновения, мельтешащие под закрытыми веками. — Луна взошла. Не та Луна. Нужна иная. Кресты… кресты… надгробия. Руки воду держат. Клещевину трут. Крови много, — она шумно втянула воздух через нос. — Терпко. Тяжело дышать. — Возвращайся, — тихонько позвала Адриана. Моргана пошевелила пальцами над пламенем свечи и, зажав фитиль, погасила огонь. Глубоко вдохнула и открыла глаза. Взор, ещё подёрнутый поволокой, скользнул по лицам присутствующих. — Что нужно? — деланно осведомилась Моргана. — Я работаю. — Ты в будущее смотрела? — поинтересовался Фабьен. — Оно ей недоступно, — встрял Александр. — Я не могу смотреть в будущее, — вместе с ним ответила Моргана. — Оно для меня закрыто. — Зато для меня открыто, — невзначай сообщила Адриана. Моргана иронично скосила глаза на девушку. — И чем таким в этой жизни я вас заслужил, — улыбнулся Александр. — Всем, — дружно откликнулись девушки. Александр примирительно поднял ладони. — То, что ты видела, происходит у каифов сейчас? — уточнил Фабьен. Моргана кивнула. — Место разглядела? — Диковинный погост, — с недоумением протянула Моргана. — Там… арфа. — Арфа? — переспросил Странник. — Да. Ограда перекошенная, и подле неё арфа, — казалось, увиденное удивило саму Моргану. — Не припоминаю погостов, чтобы арфы у калиток валялись. — Похоже на Жеводан. Все взгляды прицепились к Адриане, произнёсшей название области на юге страны. — Что? — Адриана всплеснула руками. — Это вы всю жизнь на сытых щах и мягких шелках, а мы с Густавом и папой где только ни жили. — Что, прямо на погосте улеглись? — сомнительно откликнулся Странник. — Не рановато ль к могильной земле прижались? — Там поселение рядом, — принялась объяснять Адриана. — Полузаброшенное. Нынче, может, и совсем безлюдное. У нас тогда с деньгами совсем худо было: воровство не ладилось, долги прижимали, — обыденно вещала девушка. — Мы и отправились подальше, и набрели на Жеводан. Дома там худые, да и почва дурная, но я её приручила: морковку вырастить смогла, — это она произнесла даже гордо. Странник повернул голову к Фабьену, Фабьен — к Александру, а тот вместе с Морганой — к Адриане. У брата с сестрой на лицах воцарилось совершенно безотрадное выражение. — И около Жеводана имеется погост с арфой, — бодро излагала Адриана. — Выкинул, поди, кто. Половины струн нет, и она травой заросла. Вьюны по ней вьются, да? Моргана перестала немигающими глазами глядеть на Адриану и встряхнулась. — Да, вроде заросшая, — подтвердила она. — Как сетями опутанная. — В точности Жеводан, — обрадовалась Адриана. — Значит, мы знаем место, где собираются каифы. Тогда не лучше ли будет разделиться? — предложила она. — Одни поедут к Алану, другие — в Жеводан, дабы рассмотреть, что там и как. Если там что-то готовится, то… — Постой-постой, — перебила Моргана. — Какому Алану? Фабьен, Странник и Адриана стали передавать Моргане слова пленницы, дополняя их своими размышлениями и идеями. Александр поначалу помалкивал. Уж Бог знает, о чём он думал, поглядывая то на фитиль погасшей свечи, то на Адриану, то на сестру, но вскоре по слуху резануло: — Собирайся, отправишься в Жеводан, — это прилетело в Странника. — Ты тоже собирайся, — он переметнулся на Фабьена. — Возьмёшь гвардейцев и навестишь Алана. А вы, дамы, идёте со мной, — он взял за руку Адриану и Моргану. — Поможете выпытать из пленницы местонахождение гонца каифов. Фабьен и Странник пискнуть не успели, а губернатор уже волок послушных девушек к выходу из шатра. — Она не скажет, — шустро прикрикнул Странник вслед. — Скажет, если хочет заключить сделку, — донеслось в ответ. Спорить не стали. В конце концов, губернатор не раз давал понять, что действовать на условиях пленницы не станет, так что Странник и Фабьен только плечами пожали и отправились собираться.༻• ⊰✷⊱ •༺
— Дижон. Александр приблизился к главе стражей, озвучив пункт назначения. Адриана и Моргана, о чём-то переговариваясь, подошли следом. — У-у, не близко. — Не близко, — согласился Александр. — Собрался? — он оглянулся на Странника. — Да не сыпь приказами. Воротит, — проворчал Странник. — Глаза разуй: вишь же, что собрался, — он указал на снаряженного коня. — Хорошо, — кивнул Александр. — Я с тобой отправлюсь. Странник и Фабьен переглянулись. Александр собрался в Жеводан? Что, правда? Нет, то, что он вступает в охоту за каифами, это неплохо. Только выбор необычный. Почему Жеводан? Ему горстка каифов из видения Морганы интереснее, чем каифский гонец, хранящий письма Гекате? Кажись, этот Алан особа полюбопытнее. А вот девушек, стоящих тут же, ничего не смутило. — А пленницу куда? — воодушевилась Моргана. — И как делимся? Кто с кем поедет? — Я с Александром отправлюсь, — мгновенно решила Адриана. — Нет, ты получше езжай с Фабьеном, — не согласилась Моргана. — Мне перед гвардейцами нежелательно показываться: мало ли, стигматы заметят. Я возьму пару ребят покрепче и поеду со Странником и Александром. Аиду мы тоже на себя возьмём. — Никто из вас никуда не едет, — Александр подавил это обсуждение в зародыше. — Пленница останется здесь. Вы обе тоже. А вот теперь девушек будто пыльным мешком по голове стукнули. Они хлопнули ресницами раз-другой-третий, усваивая услышанное. — Это шутка? — не поверила Адриана. — Нет, — абсолютно серьёзно ответил Александр. — Вы не поедете ни к каифскому гонцу, ни на каифское сборище. — Прости, братец, я никак не разберу, — Моргана неверяще помотала головой. — Тебе стрела давно в голову не прилетала или как это понимать? — Понимать так, что эти поездки не для вас, — мирно известил Александр. — Приглядите за пленницей, чтобы не сбежала. Справитесь ведь? — Да, но… — начала Моргана. — Вот и прекрасно, — подбодрил Александр, потрепав сестру за плечо. — Извините, — он протиснулся меж девушек и кому-то махнул рукой. — Нет-нет, Буяна веди сюда. Губернатор отошёл, оставив всех в тишине с лицами а-ля «кто-нибудь что-нибудь понял?». А когда он вернулся, приведя Буяна, из молчаливого ступора вышла Моргана. — Мы так не договаривались! — Мы вовсе никак не договаривались, — улыбнулся Александр. — Ты, может быть, хотя бы объяснишь своё решение? — предложил Фабьен. — А что тут объяснять? — Александр закинул сумку на Буяна. — Я должен отпустить свою сестру и свою жену к каифам? Ты мне это предлагаешь? Адриана настолько не вышла из оторопи, что даже не стала поправлять его по поводу жены. — Да не, Саньчо прав, — пожевал губами Странник. — Не бабское это дело: за душегубами бегать. Но меня другое удручает. — Что? — Чой ты в Живодан-то тащишься? — озадачился Странник. — Чёрта лысого там тебе делать: ритуал-то в конце месяца. А следы вынюхать, дык то я и без тебя справлюсь. — Мы спорить будем или уже в дорогу тронемся? — посуровел губернатор. — Я так решил: такой ответ тебя устраивает? — Да за ради Бога, — поднял ладони Странник. — Решил он, — пробубнил он. — Тож мне ферзь. — Как знаешь, — Фабьен тоже смирился с прозвучавшим раскладом. — Разделимся так тогда. И, похоже, только Адриану с Морганой это не устраивало абсолютно. Совсем. До зудящего отторжения под кожей. До побелевших костяшек пальцев, сжимающих их собственные предплечья. И пока Странник пополнял запасы провианта из расчёта теперь уже на двоих, Фабьен закреплял сумку на своём коне, а Александр сновал между шатром и Буяном, девушки понуро молчали, осмысливая происходящее. И приходили к мысли: возразить с позиции разума тут решительно нечего. Фабьен берёт гвардейцев и едет к каифскому гонцу — всё разумно, перевес силы на его стороне, что бы ни случилось. Александр и Странник отправляются в Жеводан — проследить, разузнать, и вроде тоже не о чём волноваться. Дамское сопровождение никому из них не нужно, учитывая, что в нагрузку пойдёт ещё и пленница, за которой глаз да глаз нужен в дороге. И всё же, невзирая на все доводы разума, Адриана угрюмо сверлила глазами стремена Буяна, привалившись бедром к деревянной перегородке у шатра. Она никак не могла толково объяснить даже самой себе, что именно ей не нравится, и почему решение губернатора Версаля вызывает настолько ярое непринятие. А затем вдруг без спроса вылетело… — Ты снова это делаешь. Александр прервал сборы и обернулся. — Что? — Уходишь. Она не хотела его упрекать, но именно это получилось. Слова вылетели сами собой. — Рея, — Александр, вздохнув, приблизился и взял её за плечи. — Это ненадолго. Скоро вернусь. Адриана промолчала, пытаясь подавить скребущее чувство, которое в крайней степени паршивости елозило по рёбрам. Но оно не подчинялось. С языка так и просилось пресловутое — «Ты же обещал». Обещал, что больше не оставишь меня одну. Обещал, что это больше не повторится. Но с губ так и не слетело ни звука. Потому что вовремя вспомнилось — ни черта он не обещал. Да, сожалел, что не остался с ней тогда. Да, говорил, что больше не оставит. Да, звучало искреннее «прости». Но он ничего не обещал. Поэтому упрекать было не в чём. Оставалось только молчать и принимать то, что есть. — Берегите себя, — вот и всё, что получилось сказать. Она отступила, мимолётно погладив Буяна. Александр проследил за её жестом и, притянув обратно к себе, коснулся губами её макушки. — Прости. Адриана не пошевелилась. Очередное «прости». Ничего не значащее «прости». Буян взметнёт пыль и унесёт всадника вдаль, а она останется — бок о бок с холодными подушками, леденящей тревогой и эхом пресловутого «прости». — Мне будет спокойнее, если ты останешься здесь, — убедительно произнёс Александр. Мне тоже будет спокойнее, если ты останешься здесь. Но разве тебя это волнует? Адриана изобразила подобие улыбки. — Да, я понимаю. То ли настал день, когда она научилась достоверно лгать. То ли Александр предпочёл не замечать фальшь, решив, что сейчас неподходящее время для споров. Но так или иначе: она не стала высказывать своё недовольство, а он не стал ничего выпытывать. Лишь их губы мельком соприкоснулись, и всё. — Хватит сюсю-пусю, — мимо прошедший Странник пихнул губернатора в бок. — Успеете после намиловаться. По коням. Александр оглянулся: Фабьен уже взобрался на коня, Странник сунул ногу в стремена. — Мне пора, — губернатор взялся за поводья Буяна. Внешне смиренная Адриана отделалась сдержанным кивком. — Хорошо. Александр взлетел на Буяна, а Адриана попятилась, отступив к угрюмо молчащей Моргане. — Не скучайте, дамы, — бодро воскликнул Фабьен и, стегнув коня, развернулся. — Н-но-о! Странник и Александр повторили тот же разворот, и три всадника, припустив коней галопом, умчались из артеля. Адриана сжала пальцы Морганы, когда та взяла её за руку. Интересно, это и есть та самая злосчастная женская доля? Смотреть на мужскую спину, на парящие плащи, на удаляющиеся силуэты. Смотреть до тех пор, пока кони не скроют всадников за поворотом. И пока пыль не осядет на пустую дорогу. … Наверное, да.༻• ⊰✷⊱ •༺
— Знаешь, Саньчо, — Странник спрыгнул с коня и размял ноги. — Дивится мне, обидел ты таки двух ведьм. Или разозлил. — Да пускай хоть проклянут, — не дрогнул Александр. — Зато целее будут. Солнце ушло с горизонта, когда они достигли Жеводана. В пути почти не говорили: каждый свои мысли в голове крутил. По первости губернатор думал о том, что его отъезд, действительно, покоробил Моргану и Адриану. Это бросалось в глаза, невзирая на их молчание и согласие. Но вскоре он перестал мыслить о женских обидах. Разум сосредоточился на цели поездки. Странник же, напротив, поначалу думал о цели поездки, а уже по прибытии в Жеводан вернулся мыслями к двум девицам. К этим думам его вернуло пустынное поселение Жеводана, и Странник, оглядывая местность, нутром почуял — надо было брать ведьм с собой. — Земля колдуняками пропитана, — пробурчал себе под нос Странник, следуя меж пустых домов. — Что? — переспросил Александр. — Чеши дале, не отвлекайся, — Странник отмахнулся от губернатора. Путь продолжили в тишине и темноте. И с каждым шагом Странник убеждался: надо! Надо было брать ведьм с собой! Ибо мерзостные ощущения становились всё ярче и ярче. Дома, дома, дома. Пустые, подкошенные. Крыши накренены, дыры в стенах размером с кулак. Сорняков не счесть — всё травой заросло. Заборы на ладан дышат — доски совсем гнилые. Но дурное не в том, как выглядит заброшенное поселение. Дурное Странник ощущал под ногами. Будто земля чавкает. Мерзко так чавкает, смакует гниль невиданную. Ухом это не слыхать, тишина вокруг, но почва будто похлёбки из отбросов нажралась — того и гляди, отрыгнёт её под ноги. Странник остановился. За дальним скошенным забором мелькнула тень. Он стукнул губернатора по плечу и показал, что надо идти в обход. Тот кивнул, и оба, пригнувшись, нырнули во мрак. Заскользили под сенью, и Александр вдруг одёрнул Странника за ткань плаща. — Стой, — неслышно шепнул Александр. — Тихо. Прислушались. Ага, не прогадал губернатор. Шорох есть — не от их шагов, а от чьих-то других. Тут ни зги не видно, но, кажись, по правую руку кто-то шуршит, перебегая за оградой. Разделились: Странник стал заходить с лобовой, Александр — с тыла. Да-да. Вон тень. Даже две. Крадутся, согнувшись в три погибели. Еле слышно звякнула сталь вынутых из ножен мечей, и из сорняков оба вылетели, занеся руку для удара. Навстречу им молниеносно вскинулись меч и лук. — Твою…! — ругнулся Александр. — Вашу ж…! — рыкнул Странник. — Одурели, бабы?! Адриана, выдохнув, опустила лук. Моргана — меч. — Вы что тут забыли?! — мгновенно вспылил Александр. — У нас проблема, — Моргана воткнула меч в землю и оперлась на него, как на трость. — Аида сбежала, — мрачно известила Адриана. Отбой — удивляться тому, что они обе здесь, будут позднее. Тут весть понасущнее подоспела. Мужчины убрали оружие в ножны и придирчиво сложили руки на груди. — Как? — недобро спросил Странник. — Ногами, — съязвила Моргана. И они, дополняя друг друга, принялись излагать. Оказывается, вскоре после того, как трое всадников ускакали вдаль, Моргана и Адриана вернулись к Аиде. Не сразу — вначале с Густавом побеседовали, пару хлебных кусков в рот сунули, а только затем наведались к пленнице. Но пленницы в шатре не оказалось. Как она сумела освободиться — вопрос отдельный. Но факт оставался фактом: верёвки, обматывающие столб, остались, а Аиды и след простыл. И, судя по разрезу на задней части шатра, улизнула она именно через него. Артель подняли по тревоге. Моргана приказала прошерстить лес, а сама кинулась к ведьминским атрибутам, дабы отыскать сбежавшую пленницу своими методами. Поиски по лесу ничего не дали, но Моргана вскоре вышла на неё — благо, кровь беглянки ещё осталась в чаше, и губернаторская сестра, настроившись, смогла уловить нить. Она смотрела её глазами, слышала её ушами, и потому, не мешкая, схватила оружие и бросилась в погоню. Адриана сорвалась за ней. Но Аида оказалась толковой беглянкой. Понимая, что пешком ей далеко не уйти, она ловко путала следы: срезала по тропам, где лошади не пройдут, пересекала топи, где кони вязнут. Всадницам приходилось объезжать за несколько вёрст. Затем стало сложнее. Беглянка ускорилась: выйдя к какому-то поселению, она сыскала коня и припустила галопом. Моргана задавала направление погони, а Адриана оглядев окрестности, наконец, распознала, куда держит путь беглая ведьма. Судя по всему, Аида направлялась в Жеводан. В первое мгновение это показалось диковинным: пленница скакала прямиком в руки к Страннику и Александру. Но девушки довольно быстро сообразили, что ничего диковинного в этом, собственно, нет. Аида ведь не знает о видениях Морганы и не знает, куда отправились Странник и Александр. Её спрашивали только о месте жительства каифского гонца, а это в противоположной от Жеводана стороне. Тогда они решили срезать путь-дорогу и к ночи достигли Жеводана. И теперь Моргана уверенно говорила: — Мы её опередили. Скоро она будет здесь. Мужчины, выслушав повествование, только взглядами обменялись. Странник, судя по виду, даже порадовался внезапному появлению двух ведьм. Александр, мягко говоря, не очень. Но ничего не попишешь. Не гнать же их, коль прибыли. Споры и шум сейчас ни к чему. — Лады, — Странник потёр руки. — Усядемся в засаду и подождём, поглядим. На том и порешили. Уселись под окнами скошенного дома и погрузились в молчание. Странник и Моргана молчали легко и непринуждённо. Александр и Адриана — красноречиво. В их молчании ощущалось невысказанное недовольство. То ли ситуацией, то ли друг другом, то ли всем вместе взятым — чёрт его разберёшь. Кажись, будь их воля, они бы тут такой лай подняли. Первый начал бы упрекать, что, дескать, велел в артеле оставаться. Вторая дала бы отпор, негодуя на то, что он её оставил. Ещё третья бы присоединилась, в которую тоже прилетел бы упрёк, что она за пленницей не уследила. А четвёртый бы только трубку смолил, наблюдая за общим гавканьем. Иными словами, нагородили бы выше крыши. Но так как ссориться не с руки, то молчали. — Будь тут Фабьен, он вас арестовал бы, — Александр прервал затяжное молчание. — За что? — Моргана повернула голову к брату. — За внешний вид. Моргана, фыркнув, закатила глаза. Но ничего не сказала, ибо тут не поспоришь — губернатор прав. Сказать, что дамы явились в неподобающем виде, это тактично промолчать. Женщинам не дозволено появляться в мужской одежде на людях, а Моргана и Адриана надели под плащи белую рубаху свободного кроя и тёмные штаны. Совершенно неприемлемый вид даже для простолюдинок, не говоря уж о том, чтобы такие дамы находились близ губернатора Версаля. — Бабы, — хмыкнул Странник. — Погоня погоней, а тряпьё сменить успели. — А что нам ещё делать? Подолами месить пыль дорожную и юбками топи болотные впитывать? — высказалась Моргана. — Вот уж удовольствие. — Дом осмотрю, — Адриана не стала участвовать в смотрах французской моды. — Может, что интересное найду. Если у кого-то и были возражения, то они не прозвучали, и девушка вошла в перекошенное строение. Темно. Но даже в темноте угадывается, что ничего, кроме рухляди, тут нет. Она сделала несколько шагов и остановилась, осматриваясь. Внезапно чувство знакомого кольнуло под рёбра. Может быть, потому что она когда-то давно жила в похожем доме? Они же все похожи друг на друга, как грибы-боровички. — Земля тут гнилая, чуешь? — прямо за спиной прозвучал голос Странника, который тоже вошёл в строение. — Гнилая — не то слово, — отозвалась Моргана. — Такой смрад чернухи прёт, что меня наизнанку скоро вывернет. Ещё один поворот. Адриана прошла мимо Странника и осмотрелась. Дверь. Порог. Кромешная мгла. Белая линия света на полу — это лунная дорожка проникла сквозь разбитое окно. Возникло желание обернуться. Она подчинилась. Сбоку от порога тёмный угол. Ноги сами собой сделали шаг назад. Разворот. Она прошла дальше по коридору. Послышались голоса из соседних помещений. — Фу, это ещё что? — неприязненно спросила Моргана. — Поди знай, — гнусаво ответил Странник. — Мало ли дряни тут скоплено. — Руками не хватайте. Перчатки наденьте, — произнёс Александр. — Моргана, слышишь? Не хватай, говорю, голыми руками. — Да не хватаю, не бубни, — фыркнула Моргана. — Адриана-то куда запропастилась? Адриана застыла, как вкопанная. Осознание навалилось пудовой ношей. Она всё это уже слышала. Это уже было. — Подле меня была только что, — откликнулся Странник. — Э-ге-ге-й, — он присвистнул. — Адриана? — Рея? — позвал Александр. — Я здесь, — глухо ответила Адриана. По коже пробежал мороз. Это тот дом! Тот самый, который она видела, когда была в хижине Астора. Вот почему он кажется таким знакомым! Она здесь уже была. Тогда слева должен быть стол с чашами. Адриана скосила глаза влево. Да, всё верно. По левую руку — стол. На столе — расколотые деревянные чаши. Валяются какие-то листья и мелкие камни. Но если всё так, то… Вспомнились ступни висельника и тьма в углу. Справа. Ступни висельника в видении были справа. Адриана отступила, боясь повернуть голову. Захотелось, не глядя, прыгнуть через порог и захлопнуть дверь. Но это именно то, что она сделала в своём видении. — Александр… — липкий страх сковал горло. — Можешь подойти? — Да? — губернатор появился за спиной. — Справа от меня, — Адриана вытянула дрожащую руку. — Там кто-то есть? Александр с недоумением повернул голову. — Нет, пусто. Адриана с облегчением выдохнула и обернулась. Да, пусто. Слава Богу. — Господи… — она потёрла лицо руками, успокаивая бешеное сердцебиение. — Это тот дом? — догадался Александр, наблюдая за её реакцией. — С висельником? — Да, — кивнула Адриана. — Я здесь уже была. — Что у вас тут? — в помещение с любопытством заглянула Моргана. — Я уже видела этот дом, — ответила Адриана. — Но тут был висельник, а теперь его нет. И тьма в углу… — она обернулась на обычный угол, — … была гуще. — А я говорила, что твои видения не имеют отношения к прорицанию, пока в душе сидят демоны, — ничуть не удивилась Моргана, улыбнувшись. — Вот и доказательство. — Снова ты о своих демонах, — профырчала Адриана. — Дом-то существует. — Не о своих демонах, а о твоих, — усмехнулась Моргана. — По поводу дома не спорю. И… — Тихо! — перебил Александр. Все умолкли, прислушавшись. С улицы донеслись тихие шаги, и всех потянуло к выходу. Александр аккуратно выглянул из дома, Моргана высунула нос в разбитое окно. Толпа силуэтов в капюшонах ручейком следовала по тропинке, уходя к сгустку деревьев через дорогу. — Кладбище там? — шепнул Александр. — Справа через дорогу? — Да, — шёпотом ответила Адриана. — Через пролесок. — Вперёд, — негромко скомандовал Странник. — Мы с Саньчо впереди, вы за нами. Юркнули в темноту, как мышки. Крадучись, перебежками достигли жеводанского кладбища. Вот и арфа, поросшая вьющимися сорняками, показалась. Видно и скошенные кресты, меж которых в полнейшей тишине следовали фигуры. Достигнув какой-то точки, они остановились. — Стоять, — Александр остановил всех у стен каменной постройки. Странник выглянул из-за угла. — Не понять, чего там ворожат, — он напряг зрение. — Ну-с, чой, Саньчо? Загребаем душегубов? — Их две дюжины, — шёпотом возмутился Александр. — Ничой страшного, — не смутился Странник. — И похуже бывало. — Бывало, но не надо героизм с идиотизмом путать, — упрекнул Александр. — На нашей стороне пара мечей и две дамы в довесок. — Да отобьёмся, — махнул рукой Странник. — Девчатки при оружии. Одна с луком, вторая с ножиком. — Это меч, — Моргана укоризненно толкнула Странника в плечо. — Спица это убожеская, а не меч, — хмыкнул Странник. — Но тыкать душегубов сойдёт. — Проследим, — подвёл черту Александр. — Без нападений. Странник уныло вздохнул. Эх-ма, слежка так слежка. Упрашивай — не упрашивай, а губернатора черта-с два сподвигнешь на захват душегубов, покуда две девчонки за спиной маячат. — Ещё идут, — Адриана дёрнула Александра за рукав. Мужчины обернулись. М-да, правда. С той дороги, по которой они добежали до кладбища, сворачивали ещё несколько человек. Нехорошо. Четвёрка оказалась зажата со всех сторон: выпрыгнут вперёд — их заметят те, кто неподалёку обосновался у одной из могил; вильнут вправо — и их увидят те, кто идёт по дороге; отступят назад — и попадут прямо под нос подходящим; а слева подпирает стена каменного строения. Выбор не особо велик. — За мной. Странник змейкой обогнул здание и нырнул внутрь. Все послушно скользнули за ним и только теперь огляделись. Склеп. По краям стоят два саркофага, но без покойников: крышек на этих каменных гробах нет, и из центра саркофагов — вот чудачество! — возвышаются два деревянных столба. У дальней стены нечто, напоминающее то ли алтарь, то ли постамент под статую, судя по цельной конструкции. А вот в нишах на боковых стенах, похоже, прах. По крайней мере, там точно стоят какие-то кувшины. — Пора приступать, — раздалось с улицы. — Несите землю сюда. — Да-да, мы идём, — ответил кто-то. — Я зажгу свечи, — произнёс ещё кто-то. Зажжёт свечи? Оставалось надеяться, что на улице, а не в этом «нежилом» склепе. Иначе всё-таки придётся биться. А в следующий миг подоспело подтверждение: да, придётся. Звук шагов приближался к склепу. Александр чертыхнулся, Странник беззвучно ругнулся, и девушки схватили их. — Живо прячьтесь! Моргана толкнула Странника, а сама юркнула куда-то под дальнюю нишу и забилась в угол, свернувшись клубочком. Странник зацепился за что-то на стене и, подтянувшись, влез на выступ под потолком. — Иди сюда, — Александр потянул Адриану за руку. Он достиг постамента (или алтаря) и, шустро оглядевшись, подтолкнул к нему девушку. — Шутишь?! — шёпотом воскликнула Адриана. — Тш-ш-ш, — шикнул Александр. — Быстрее залезай! Ничего не оставалось, кроме как нырнуть в широкую дыру, пробитую в стене этого постамента. Адриана втиснулась в неё без труда, а вот Александра пришлось затягивать внутрь с явным усилием и согнувшись в три погибели. Но попытка увенчалась успехом: оба повалились на каменное дно в тот момент, когда несколько фигур в капюшонах ступили в склеп. — Я накрою алтарь, — сказали снаружи. Ага, значит, это всё-таки алтарь. И Александр с Адрианой, втиснувшиеся внутрь этого алтаря, совсем притихли, перестав дышать. Не дай Бог кому-то взбредёт в голову заглянуть внутрь. Но повезло. Никто внутрь заглядывать не стал: только чёрная ткань занавесила дыру, когда кто-то накрыл алтарь полотном. Потянулись долгие минуты. Снаружи — разговоры каифов, стуки, запах воска и каких-то трав. М-да уж… Более абсурдную ситуацию и выдумать сложно. Вот сколько эта оккультная встреча продлится? Похоже, томиться им тут морковкиного заговенья. Благо, что алтарь старый, и есть эта спасительная дыра в стенке, а то задохнулись бы через полчаса. Но всё равно перспектива унылая. Адриана вздохнула. И ладошки сложила под щёчку. И глазки закрыла. И ступней лениво качнула. С удобствами тут не устроишься, поэтому Александр лежал на спине, Адриана — на боку. Оба молчали, слушая каифский бубнёж. — Злишься? — тьму и тишину нарушил шёпот Александра. Он не побоялся, что услышат. Судя по звуку, каифы переместились от алтаря к центру склепа и стали хором что-то провозглашать, так что его голос утонул в общем зове ереси. — Разве мне есть, на что злиться? — шепнула Адриана. — Но ты недовольна, — тихо ответил Александр. Адриана открыла глаза. Зрение уже приспособилось к темноте, и его профиль виделся достаточно отчётливым в блике свечей, свет которых проникал сквозь небольшой проём в торцевой стенке алтаря. — Недовольна, — призналась Адриана. — Ты… — она чуть покривила губы. — Ты ушёл, Александр. — На то были причины, — заметил губернатор. — Ты же знаешь. — Какие? — шёпот Адрианы стал злее. — Странник без тебя справился бы гораздо лучше. — Мы оба справились бы гораздо лучше, не заявись вы сюда, — тихо, но хлёстко парировал Александр. — Мне нужно было отпустить Моргану одну? — отрезала Адриана. — Чтобы её в топи затянуло, пока она Аиду выискивает? Ты хоть имеешь представление, как способности твоей сестры действуют? — она начала закипать. — Она же ни черта не видит вокруг, когда по следу идёт! — Могли бы додуматься взять сопровождение, — упрёки и не думали утихать. — У нас не было на это времени! — Зато переодеться было время! Он резко повернул к ней голову, и они столкнулись носами, но не отпрянули, а злобно уставились друг на друга. — Далась тебе наша одежда, — скрипуче шепнула Адриана. — Реку мы пересекали и промокли. Поэтому и переоделись. Доволен? — Нет, не доволен, — процедил Александр в её губы. — Ты знала, что мы со Странником в Жеводане. И если ты поняла, что пленница скачет сюда же, то надо было возвращаться в артель, а не мчать сюда! Адриана на полминуты умолкла, подбирая ответ, но не подобрала ничего лучше, чем… — Да катитесь вы к чёрту, герцог Беррийский. Она завозилась, силясь отодвинуться, но отодвигаться тут было решительно некуда. — У меня твоя охота уже в печёнках сидит, — злобно прошипела Адриана. — Так и будешь всю жизнь мотаться, а я должна сидеть и у окошка ждать. Ты хоть знаешь, как тяжело быть в неведении? Впрочем, откуда тебе это знать, — она приподнялась на локте. — Ты хвостом Буяна вильнул и унесся. Подвинься! — Ты выйти хочешь? — усмехнулся Александр. — Позови каифов. Они помогут вылезти. — Не ёрничай! — шёпотом огрызнулась Адриана. — Подвинься, я посмотрю, что они делают. Не хочу тут умереть от старости и недостатка воздуха. — Почему нет? — повеселел Александр. — Место подходящее, далеко нести не придётся. Адриана пихнула его кулачком в бок, от чего он насмешливо поморщился, и потянулась вверх, переступая коленями по бокам от Александра. Он придержал её за бёдра, пока она тянулась к дыре в торцевой стенке над головой. Висящий на её шее кулон задел его по носу, и он, недолго думая, поцеловал ложбинку между грудей, когда вырез её рубахи оказался прямо напротив его губ. — Александр, — беззвучно укорила Адриана. — Что? — невинным шёпотом отозвался губернатор. — Найдешь мужчину, который в такой ситуации отвернулся бы, и я его на иконе изображу. — Не льсти себе, ты не иконописец, — фыркнула Адриана. — Значит, закажу ему икону, — не смутился Александр. — И? Что там? — Взгляни сам, — девушка сощурила глаза в каменный проём. — Не хочу, — отказался Александр. — Мне и в твоём вырезе неплохо лежится. Адриана издала тихий смешок. И наклонилась чуть правее, чтобы глянуть в другую сторону склепа. Затем левее. Ниже. Выше. Ни зги не видно — только свечи. Снизу послышался шумный вдох. — Рея. — М-м? — Ляг, где лежала. — Зачем? — Затем, что хватит ёрзать по мне, — процедил Александр сквозь зубы. — Возбуждаешь. Адриана вздёрнула бровь. — Мы же поссорились. — Что только усиливает желание помириться, — парировал губернатор. — Я не возражаю против всего того же самого, но не в алтаре склепа в дюйме от каифов. Она, усмехнувшись, поползла обратно вниз, и Александр осознал, насколько фатальным оказалось его опрометчивое требование. Лучше бы осталась у этой чёртовой дыры и дальше наблюдала. Так она хотя бы была выше и не спускалась своими бёдрами к его, выписывая зигзаги. — Ой… — Адриана застыла, уперевшись низом живота в доказательство того, что он говорил. — Я предупреждал. Так как глаза давно привыкли к полутьме, нарушаемой лишь бликами свечей снаружи, то он заметил, что её недовольство стало таять, уступая смущению. — Я не хотела. — Угу, — бормотнул губернатор. — Зато теперь я хочу. Адриана виновато улыбнулась и засуетилась. — Рея, ты издеваешься? — он сдавил её бёдра ладонями и приподнял, отстранив от себя. — Просил же не елозить. — Да я слезть с тебя пытаюсь, — закопошилась Адриана. — Подвинься чуть, я сбоку лягу. И в каком-то порыве, больше похожем на извинение, наспех чмокнула его в губы. Зря. Вот зря. Потому что отделаться мимолётным поцелуем не получилось, и он прижал её обратно к себе. Ничего-ничего. Это ничего страшного. Сейчас поцелует, отпустит и подвинется. Во-о-от, он уже замедляет движение губ. Сейчас отстранится. И она тоже отстранится и ляжет сбоку. Вот. Всё. Он отпустил, она чуть приподнялась на локтях, чтобы сползти в сторону. Нет, минутку. Адриана вернулась обратно к его губам. Ещё один поцелуй. Всего один. Не больше одного! В конце концов, они же злы друг на друга. — Рея. — Всё-всё. Она двинулась вбок. Чёрт, нет. Слишком близко. Слишком тесно. Слишком… приятно. Приятно чувствовать его твёрдость между своих ног, расставленных по бокам от него. Может, ещё один поцелуй? Да, пожалуй. Только один! И потом до вызволения из алтаря — ни-ни. — Ты меня с ума сведёшь. — Всё-всё. Я сейчас уйду, — наспех целуя, шепнула Адриана. — Ещё разочек, и всё. Если разочек, то пускай. Одно движение вверх-вниз по нему — вполне терпимо. Всего разочек. Да и он тоже может разочек прижать её потеснее. Взять за бёдра и вдавить в себя. А что такого? Всего разочек. Вот сейчас ещё разочек проведёт ладонями по её изгибам и отпустит. Вот. Кто сказал, что выдержки нет? Есть. Сказали: «Разочек», разочек сделали и отстранились. Хотя нет. Можно ж ещё разочек — точно последний! Ещё чуть-чуть. Ещё немножко. И он отпустит, и она отодвинется. Честно-пречестно! Чёрт, нет. Не могу. Ёрзает по нему вверх-вниз, вращая бёдрами и чуть ли мысленно не стреляясь от того, что от трения об него даже сквозь ткань