Ненаписанный сценарий

      Вэнь Кэсин сидит во дворе, обессиленно привалившись к манекену, и напивается. Вдрызг. Прямо из кувшина. Он до сих пор не может поверить. Хотя ясно видел всё собственными глазами. А-Сюй… целовал этого проклятого мальчишку из Окна Небес. Так нежно и трепетно, так страстно и самозабвенно. Сам к его губам наклонился и прошептал что-то успокаивающе-ласковое в ответ на смятенный, полный смущения, но такой же безудержной жажды близости взгляд. А Кэсину даже объятия выпрашивать приходится! И смотрел А-Сюй на своего Хань Иня так… Вэнь задушенно всхлипывает, давясь очередным глотком крепкого вина. Смотрел так, как никогда не смотрел на него, свою родственную душу! С всесокрушающим обожанием, с безоговорочной преданностью, с… Кэсин сворачивается в клубок боли.       Эти двое были так близко, всего в паре шагов. Но даже не заметили призрака. Небо, да они вообще ничего, кроме друг друга, не замечали! А только собравшееся из осколков сердце Вэнь Кэсина рухнуло вниз и разбилось вдребезги. По щекам скатываются первые слезинки. Неужели А-Сюй на самом деле не любит своего Лао Вэня? Нет… Не может быть! Из груди вырывается неслышный стон. Судя по тому, как сиял от счастья А-Сюй с этим грёбаным вором, ещё как может! Наверное, А-Сюй так и не признал свою родственную душу, а на чувства ответил из жалости или от одиночества. А Вэнь, дурак, выдал желаемое за действительность. И закрывал глаза на отстранённость, на вечное нежелание говорить о чувствах, на…       — Лао Вэнь? Что с тобой?       Родной голос отзывается уколом боли в груди. Призрак медленно поднимает покрасневшие глаза. Родственная душа стоит, склонившись над ним, смотрит обеспокоенно. Но совсем не так, как смотрела на гулева Ханя. Душу рвёт в мелкие ошмётки. Хочется вскочить, схватить за грудки, выкрикнуть в это прекрасное, но такое скупое на эмоции лицо: «Что со мной?! О, ничего, просто моя родственная душа променяла меня! Растоптала подаренное ей одной сердце! Ничего особенного!» Но сил хватает лишь на слабое:       — Я всё видел… — голос надламывается, с ресниц срывается горячая влага.       «А-Сюй, спаси мою душу!» — мысленно молит Кэсин — «Скажи, что это было ошибкой, случайной страстью, что любишь меня! Я никогда не попрекну тебя, я всё сделаю, как ты захочешь, ты никогда не узнаешь, что этот поганый вор умер в мучениях, я больше ни на шаг тебя от себя не отпущу!» Но в глазах напротив отражается недоумение:       — Ты о чём?       Вынь захлёбывается надрывным смехом. Но шокированно замолкает, когда от ворот доносится:       — Учитель!       Этот голос… Как? Невозможно! Призрак наконец сошёл с ума окончательно, и у него начались слуховые галлюцинации? Во двор входит этот треклятый адепт Окна Небес, а следом за ним… Ещё один А-Сюй!       — Учитель, сестра Цяньцяо научила меня иллюзиям! — радостно возвещает он — Посмотрите: правда здорово?