Чёрный дым сигарет

Официально отправляю людей, создавших выходные, в рай. Проспав до 11, я встала в настолько хорошем настроении, что даже самой было страшно. Телефон разрывался от уведомлений. Одни были от Риты, с просьбой помочь в выборе наряда на вечеринку по случаю дня рождения Анжелки, вторые от Бори, в которых он как обычно со своими дебильными смайликами сообщал, что парни прозвали меня спящей красавицей, и третьи от Кисы. Увидев его сообщения, улыбка расплылась на лице. Открыв чат и увидев фотки фрикаделек, которые приготовила его мама, я засмеялась вслух. Если отношения, то только такие. Маман научилась готовить. Наличие бати уже мне нравится. 9:15. Прочитано Надеюсь ты спишь голой. 10:23. Прочитано Увидев это сообщение, я закатила глаза. Киса такой Киса, так и хочется хлопнуть его по дурной голове. Хенкина, во сне можно умереть, знала? Я о тебе забочусь) 10:46. Прочитано Я его стукну. А потом замажу фингал тоналкой. И все же, отвечая, я чувствовала себя более чем хорошо. Натянув юбку и свободную майку, я наконец почувствовала наступающую весну. Все ещё залипая в телефоне, я зашла на кухню. Увидев отца за столом, я даже соизволила поздороваться, что в последнее время было редкостью. Я не могла простить ему измену матери, не могла представить, что он променял нашу семью на какой-то перепихон. Однако настроение отца было из вон выходящее. Громко поставив кружку на стол, он поднял голову и остановил меня одним взглядом. — Сядь. — Нахмурив брови, я не выполнила его приказ. — Я сказал сядь, Оля. Что ж, возможно дело действительно серьезное. Опустившись на стул напротив, я закинула ногу на ногу и подозрительно глянула на отца. — А сейчас ты мне расскажешь, в какое дерьмо ты вляпалась опять. — Приподняв одну бровь, я ничего не ответила, ощущая как сердце начинает биться быстрее. — Давай только без вранья. Я знаю про ваш сука клуб и трупы на дне моря. Тяжело сглатывая, я сжала кулаки на бёдрах, застывая словно статуя. Откуда он, сука, знает. Страх пронзил мое тело и округлившиеся глаза никак не помогали мне его скрыть. Ноги будто онемели, а руки начали дрожать от пронзительного взгляда отца. — Клуб вышивки и шитья? — Попытка пошутить не удалась, потому что стукнув кулаком по столу, папа поднялся и подошёл ко мне, поставив ладонь на стол. Я вздрогнула, не зная что делать. Блять, существует вообще справочники отмазок от убийств? — Шутки кончились, Оля! Боря всех вас слил и правильно сделал! Ты вообще понимаешь во что ты ввязалась? Время остановилось, стоило мне услышать слова отца. "Боря вас сдал." Этого просто не могло быть. Он был тем, кто всегда рьяно отстаивал нашу анонимность, защищал и помогал. Он просто не мог. Нет. Нет, такого просто не могло произойти. Сдавленно пытаясь дышать, я не могла думать. Молча смотря в одну точку, я не осознавала, что папа стоит надо мной, ожидая ответа. — Раз так, поднимайся. Пора с вами идиотами что-то решать. — Я не помнила как встала, не помнила как мы доехали до базы и как вошли туда, прерывая парней. — Оль? — Я не реагировала на призыв Кисы. Я ни на кого не смотрела, находясь в шоке, не могла позволить себе вернуться в реальность, иначе она поглотила бы меня. — А теперь слушаем меня внимательно. — Когда я наконец перевела взгляд на парней, они недоумевающе переглядывались. — Я и Бабич знаем о вашем клубе. Херовы дуэлянты. Знаем о трупах. Отныне "Чёрная весна" — это патриотический клуб. — Ну и какая мразь нас сдала? — Я молилась, чтобы Киса не подумал на меня. Ведь именно я сейчас стояла около отца. — Рот закрой! Вы все. — Папа провел пальцем, указывая на друзей. — Чтобы ни одна душа больше не слышала о дуэлях. Повернувшись ко мне, отец встряхнул меня и сказал, глядя прямо в глаза. — А ты вообще никакого участия в этом не принимала. С меня хватит твоих выходок. Я уже позвонил бабушке, послезавтра ты едешь в Питер и доучиваешься последний год там. — Осознав сказанное, я подняла взгляд на отца и поражено открыла рот. Мой мир будто перевернули с ног на голову. Я сжала кулаки и уставилась на отца. — Нет. — Я отрицательно качала голову, не соглашаясь, упрямо стоя на своем. — Ты не посмеешь. Здесь вся моя жизнь. — Предательские слезы подступали, когда я мельком взглянула на Кислова. Он неверяще смотрел на меня, как и брат, который от шока опустился на диван. — Посмотри в кого ты превращаешься, Оля. С кем ты связалась! — Слезы всё-таки покатились по моему лицу. — Пап, это перебор, остался год. Оля не может уехать сейчас , это бред. — Я слышала голос брата, но боль, которая раздирала мою грудь, уже ничего не могло усмирить. — Да?! Куда ж ты смотрел, когда втянул свою сестру в эту херню? — Ну конечно блять, вы же менты ничего лучше не придумываете, кроме как сослать в херову ссылку. — Гневный взгляд отца на Ваню и его попытка подойти к нему, была прервана мной. Я ухватила его за руку, тянув на себя. Мне было плевать как именно я сейчас выгляжу. Может жалко, да, но это было настолько неважно. — Хотя бы раз подумай обо мне. Каково будет мне в этом ебаном Питере! — Когда я всё-таки открыла рот, голос звучал сдавленно и хрипло. Все затихли, услышав мои слова. Я была благодарна парням, что сейчас они позволили мне разобраться самой, ощущая только их моральную поддержку. — Я всегда думаю о твоём благополучии, дочь. Ах ты лживая сука. Моя боль перешла в агрессию, как только отец посмел произнести эту фразу. Чёрная дыра в моей груди разрослась настолько, что стала причиной моей ярости, направленной на отца. Я подошла ближе, почти что вплотную, и надтреснутым голосом буквально прошипела ему в лицо. — А ты сука думал о маме, когда трахался с другой, пока она готовила тебе ужин дома? — Такой сильной злости я не ощущала никогда. Решил избавиться от меня? Значит слушай. — Думал, как будет ей больно узнать какой ты мудак? Думал обо мне и Боре или о Оксане, когда торчал на своей сраной работе до поздна? Да ты вообще о ком-нибудь когда-нибудь думал?! Ты мудак! — Мои глаза застилали слезы, и я со злости толкнула отца в грудь. Сейчас я действительно понимала вчерашнюю боль Вани. Понимала какого это, когда тебя бросают или предают. Боря медленно подошёл ко мне, пытаясь оттащить от отца. Я же скинула его руки с себя и упрямо смотрела на отца. — Закрой рот, Оля. Думаешь ты уже дохера взрослая? Проверим, когда поедешь в Питер. Там ты по другому заговоришь. — Его голос звучал глухо и напряжено. — Я никуда не поеду. — Поедешь. Слепая ярость бурлила в моей груди и больше не сдерживая ее, за всех своих друзей, за брата, за парня, за маму, за сука всех, я сжала кулак и с размаху ударила отца в нос. Та тишина, которая воцарилась вокруг, была оглушительной. Увидев кровоточащий нос отца, я почувствовала некоторый стыд и вину, но вовремя отогнала их, вспоминая, что именно он собирается сделать с моей жизнью. — Повторю ещё раз. Если я уеду — у тебя больше нет дочери. А ещё у тебя не будет жены, потому что как только я вернусь домой — мама узнает все. — Лёль, подожди. — Задыхаясь, я буквально побежала вперед, не слыша никого, не слушая слова брата. Слезы текли ручьем и, споткнувшись где-то на камнях, я упала, содрав колено. Боль даже на секунду не отрезвила мозг, и, опустив руки вниз, я упёрлась ими в асфальт. Сердце заходилось в бешеном ритме, а тушь, которая кстати была водостойкой, потекла, окрашивая лицо в черный. — Пойдем. — Сильные руки подняли меня с земли и я не противилась, зная, что только Киса может позволить себе такое. Всхлипывая, я уткнулась лицом в его грудь и зарыдала навзрыд. Теперь очередь успокоительного была на Кислове. Обняв меня двумя руками, крепко прижимая к себе, парень не говорил ни слова, только мягко гладя спину и дыша в макушку. — Мы все исправим. Ты никуда не уедешь. — Его слова только сильнее причиняли боль. — Оль, посмотри на меня. Все же подчиняясь парню, я подняла заплаканное лицо с черными разводами и, быстро моргая, уткнулась в шоколадные глаза. — Я тебя никуда не отпущу, веришь? Почему-то именно сейчас его слова не казались издёвкой. Почему-то только сейчас я поняла насколько мне была важна именно его поддержка, как бы банально это не звучало. Я легонько кивнула, не отводя глаз от лица Кисы. Взяв меня за руку и опуская ее в карман своего худи, Кислов повёл меня вдоль берега, на котором я вообще хер знает как оказалось. — Куда мы? — Охрипший от слез голос, звучал вообще не сексуально. — Домой. Надо продумать план твоего спасения.