“прости... просто очень нервничаю из-за предстоящего брифинга с иностранными партнерами”
“это все, что тебя беспокоит?” он немного колеблется и вздыхает, зная, что не может соврать. он больше не может бороться с этим самостоятельно. и чимин сделает это для него, возьмет всю ответственность на себя, использует его самым наилучшим образом, чтобы он оставил все переживания и перезагрузился.“дел так много, что я не успеваю поесть и плохо сплю... я так устал, господин”
“пожалуйста”
“я не справляюсь”
“о, бедный малыш. я приеду к 9, хорошо? хочу, чтобы ты разделся и ждал меня на коленях в спальне. будешь хорошим мальчиком для меня?”“да, господин”
намджун почти скулит, ему больше нет никакого дела до работы. он слишком нетерпелив и слаб. чимин имеет на него разрушительное влияние, даже когда его нет рядом, он бессознательно подчиняется ему, согласный на все. поэтому к назначенному времени намджун полностью готов, голый и возбужденный. он слышит, как звенит замок, когда чимин вводит код. он задерживает дыхание, прислушиваясь к звукам, но вскоре в ванной начинает шуметь вода. ожидание мучительно. ноги намджуна затекают от смиренной позы, но он терпит, завороженно наблюдая, как из его твердого члена медленно вытекает тягучая капля. а потом до него внезапно доносится цоканье каблуков по паркетному полу, звучащее так отчетливо, как колокольчик, эхом разносясь по пустой темной квартире. намджун дрожит от волнительного предвкушения и раскрывает рот в восхищении перед вошедшим в комнату мужчиной. на господине короткий шелковый халатик черного цвета, и красные шпильки, в которых его изящные ноги выглядят абсолютно греховными. туфли опасно поблескивают в полумраке спальни, и намджуну приходится сдерживать слюни — чимин просто самый великолепный мужчина, которого он когда-либо видел. его стройный силуэт плавно, словно хищник по пути к добыче, приближается к застывшему джуни и останавливается в паре шагов перед ним. вокруг фигуры господина витает что-то неуловимое, опасное, наэлектризованное. одним своим присутствием он пригвождает намджуна к полу и заставляет кровь в его жилах кипеть. чимин ненамного возвышается над ним, но намджун ощущает себя крошечным и бессильным под его властным взглядом. чимин молча изучает его глазами. намджун покорно стоит на коленях на мягком ковре, доверчиво глядя прямо на него снизу вверх. его ладони трогательно лежат на бедрах. между ног его член уже давно полностью твердый, с поблескивающей естественной смазкой аккуратной головкой. на пухлых губах чимина играет крошечная ухмылка, и джуни невольно вздрагивает, чувствуя, как сумасшедшее сердце в его груди начинает биться еще быстрее. он так сильно хочет прикоснуться к господину, его тело гудит от желания и усилий, которые он прилагает, чтобы остаться на месте. чимин лениво хватает тонкой сильной ладонью его подбородок и наклоняется, чтобы прижаться к его губам коротким дразнящим поцелуем, не разрывая зрительного контакта. — мой малыш ждал меня, — мягко произносит он, звуча так знакомо и покровительственно, как и всегда. — ты трогал себя, пока меня не было? — нет, конечно нет... х-хотел быть хорошим для вас, — выдыхает намджун дрожащим голосом. — о, джуни, тебе так нравится подчиняться? не волнуйся, господин позаботится о тебе, — хихикает чимин. маленькая ладонь слабо хлопает намджуна по щеке, прежде чем пальцы хватают его за волосы на затылке, запрокидывая его голову. он давится от неожиданности и открывает рот, жадно глотая воздух. — но пока ты не заслужил награду. хныканье срывается с губ намджуна, он не хочет ничего, кроме как порадовать господина и получить его снисхождение. — руки за спину. раздвинь ноги шире, — требует чимин, мягко подталкивая его колено. намджун подчиняется, его кожа горит, когда он принимает еще более уязвимое положение. пальцы грубо тянут его волосы, вынуждая сосредоточиться на дьявольски сверкающих глазах господина. — скажи мне свой цвет, — уточняет он. — з-зеленый, — хрипит джуни в ответ. член намджуна дергается, когда острый носок туфли неосторожно касается его поджатых яиц. нога скользит выше, и давление подошвы туфли, впивающейся в его член, кажется неожиданно освобождающим после долгого ожидания и подавления порывов тела. намджун не может сдержаться, закатывая глаза, пот течет по его вискам, но он ничего не может с собой поделать. это слишком хорошо. сочетание возбуждения и беспомощности наполняет тело намджуна, он глубоко вздыхает, начиная терять контроль над собой. он совсем не сопротивляется, когда господин толкает его, и неуклюже приземляется на спину. тонкий каблук вонзается в плоть его бедра до приятной боли, и она расцветает так сладко, чудовищно, что намджун стонет. он распадается на части под томным взглядом господина, шипит, когда чимин безжалостно наступает на его член. намджун чувствует, как шпилька оставляет небольшую вмятину на его нежной коже. — господин... — бормочет он ломким голосом. — бедняжка, — фальшиво дуется чимин, заметив, как капает смазка с головки члена намджуна на его живот. — тебе ведь нравится это, не так ли? он усмехается и делает шаг вперед, его силуэт нависает над лицом намджуна. чимин ставит ногу прямо на его грудь, соблазнительная стопа оказывается перед его глазами. поддавшись искушению, его пальцы тянутся к лакированной туфле, обе руки обхватывают тонкую щиколотку, беспорядочно гладят длинный каблук. намджун становится абсолютно безрассудным при виде чимина в женских туфлях, такого непредсказуемого и сексуального. — я разрешал тебе прикасаться ко мне? — пугающе спокойно раздается сверху, возвращая намджуна на землю, и он смущенно убирает руки. — п-простите, господин, — сглатывает он. — ты такой милый. и весь мой, — хихикает чимин, задевая острым носком подбородок намджуна. — а теперь поднимайся и ложись на кровать, чтобы я смог как следует позаботиться о тебе. намджун с трудом может встать, голова кружится, и ноги его не слушаются, но ему удается добраться до постели без помощи господина. он откидывается на подушки, как никогда готовый забыться и целиком положиться на другого мужчину. господин оказывается близко слишком неожиданно и застает его врасплох, когда его чувственные губы прижимаются к губам намджуна. ласка кажется такой ошеломляюще невинной после произошедшего пару мгновений назад, что он не может сдержать скулеж. — ты такой красивый, раскинутый вот так… только для меня, — тихо хвалит господин, и намджун невольно краснеет до самых ушей, тихо ахая, когда нежные руки прикасаются к его разгоряченной коже. он ведет линии к соскам, задевая их большими пальцами до твердости. чимин терзает их особенно долго, лаская тугие бусины и наблюдая за тем, как судорожно вздымается широкая грудь намджуна. короткие ноготки слегка царапают его ребра, щекоча живот, а затем его рука спускается к лобку. кончиками пальцев чимин поглаживает лежащий на животе член, но прикосновение ускользает слишком быстро. намджун сдерживает стон, сопротивляясь желанию продлить ощущение маленькой руки вокруг собственной эрекции. — чей это член, а? скажи мне, кому он принадлежит, — требует чимин. он испытующе смотрит на него сверху вниз, стоя на коленях между его раздвинутых ног, такой беспощадно красивый, что у намджуна кружится голова. — в-ваш... член джуни принадлежит господину, — натренировано произносит он, и сдавленный стон вырывается из его груди, когда рука чимина обхватывает его член у основания. — верно, детка. поэтому я могу делать с ним все, что захочу, — игриво усмехается чимин. он начинает мучительно медленно двигать рукой по всей длине, не отрывая глаз от ошеломленного лица намджуна. большим пальцем он надавливает на щель уретры, прежде чем опуститься ниже и нежно подуть на мокрую раскрасневшуюся головку. — что... что вы делаете... намджун бормочет, не справляясь с испытываемыми ощущениями, и роняет голову на подушку. чимин облизывает губы и легко обхватывает твердый член. он вбирает головку в рот, обводя ее языком, смешивая свою слюну со смазкой на самом кончике. выпустив член, господин проводит влажными губами вверх и вниз по стволу. смачивая его, чтобы облегчить скольжение его руки у основания, прежде чем вернуться вверх. он прикрывает глаза, смыкая плюшевые губы вокруг головки, чувствуя, как они широко растягиваются. чимин плавно насаживается, позволяя члену скользнуть глубже. мускусный вкус намджуна растекается по его языку, когда чимин без промедлений принимается жестко сосать. он ритмично двигает головой вверх и вниз, принимая большой член настолько далеко, насколько может. его пальцы сползают вниз, с нажимом массируя гладкие яички. намджун извивается под ним, явно желая большего. его член погружен глубоко в горло господина, и ему так чертовски сильно хочется дернуть бедрами, чтобы полностью протолкнуться в манящий влажный жар. он жмурится и бездумно высовывает язык, словно это поможет ему справиться с нуждой. он чувствует так много, что с трудом может дышать. мысли в его голове затихают, и все чувства фокусируются на касаниях господина. намджуну хорошо и плохо, ему хочется кричать и плакать. ему приятно и больно, он жадный и переполненный одновременно. он не понимает, что ему делать, задыхается от сгущающихся ощущений, но продолжает безусловно доверять господину. намджун постанывает каждый раз, когда кончик его члена ударяется о заднюю стенку горла чимина. он рычит, изо всех сил стараясь подавлять желание потянуться к волосам господина и крепко сжать их, чтобы самозабвенно трахнуть его рот. становится совершенно невыносимо терпеть. — почему ты ведешь себя так неуважительно, джуни? — недовольный голос чимина вдруг доносится так приглушенно, будто из-под воды. намджуну требуется пара секунд, чтобы понять, что господин больше не сосет его член, а сам он подмахивает тазом вверх, как озабоченный щенок. вина окатывает его ледяной волной, и он пристыженно скулит. — я согласился тебе помочь, и так ты благодаришь меня? — мне жаль... мне жаль... пожалуйста, я-я... — хрипит намджун, распахнув заслезившиеся глаза. он приподнимает голову, чтобы увидеть строгое выражение лица господина. его сердце трепещет в потрясении. — просто джуни было так приятно... простите, господин, пожалуйста, мне очень жаль! я... я не хотел. — не обманывай меня. ты так сильно хочешь кончить, что тебе даже неважно, что именно трахать — мой рот или воздух. бесполезный член, — рычит чимин и шлепает его по бедру. — плохие мальчики не заслуживают оргазма, джуни. ты ведь знаешь это? — нет! мне так жаль! я-я буду хорошим, пожалуйста, господин, я смогу, прошу вас, позвольте мне кончить! — сокрушается намджун, и слезы текут из его глаз. он сжимает пальцами простыни, стыд проходит через него рябью под неодобрительным взглядом чимина. — ты кончишь, когда этого захочу я, — твердо заявляет господин, отчего что-то унизительно-сладкое судорожно бьется внизу его живота. — ты понял? — д-да... спасибо, господин, — выдыхает намджун и вздрагивает, как только аккуратная ладонь чимина возвращается на нижнюю часть его стояка. пальцы сжимаются слишком плотно, и горячая пульсация колотится где-то внутри члена. джуни хрипит и непроизвольно выгибает спину, когда другая рука господина стискивает его воспаленную головку. он вертит запястьем, прокручивая кончик в тугой хватке. член сильно краснеет от болезненного сжатия и увеличивается в размере. непрерывно течет, становится еще чувствительнее и отзывается на каждое прикосновение, но господин продолжает ласкать его саднящую головку, надрачивая ее в быстром, жестком темпе. — ты просто жадный, похотливый щенок. можешь думать только своим членом, — выплевывает чимин. намджун всхлипывает и стонет в полную силу, его тело мелко трясется от удовольствия, смешанного с болью и восхитительным унижением. он чувствует, как каждая клеточка его тела напрягается, и у него нет никаких сил, чтобы совладать с собой. он отчаянно толкается в тесный кулак. — я больше не могу! — кричит намджун, готовый испытать оргазм в любую секунду. — слишком, а-ах! господин, я-я не могу! он корчится, начиная бесконтрольно плакать и бормотать что-то несвязное. намджун, кажется, окончательно перестает владеть своим телом, оно парит где-то далеко от его разума, и он может только беспомощно похныкивать. смутно он ощущает, как господин гладит его по щекам, слова доходят до него заторможенно. — я здесь, джуни, — мягкий голос держит намджуна на поверхности, он цепляется за него, как за спасительную соломинку. — расслабься, ты слышишь меня? расслабься, детка, и глубоко дыши. ты такой умница для меня, вот так, вдох и выдох. намджун медленно моргает, блаженное пламя, наконец, концентрируется в его животе, и непреодолимое желание заполняет его затуманенный мозг. — господин... п-пожалуйста, — отрывисто стонет он. чимин замирает, забеспокоившись на мгновение, и внимательно наблюдает за намджуном, прежде чем улавливает мимолетное изменение в выражении его лица. его щеки краснеют, глаза все еще наполнены слезами и расфокусированы, но теперь он дышит немного тяжелее и сбивчивее. — плачь сколько хочешь… — тянет чимин безразлично, по-прежнему следя за реакцией намджуна. — я начинаю думать, что тебе это нравится. джуни сглатывает и с нетерпением ожидает, когда господин снова потрогает его. зрение расплывается, он не перестает тихо плакать, совсем не заботясь о том, что будет после. и громко, протяжно скулит, как только обе руки чимина возвращаются на его ноющий перевозбужденный член. — д-да... — так откровенно хочешь, чтобы господин погубил тебя, — усмехается чимин, медленно скользя двумя руками вверх и вниз по длине, сжимая пальцы уже не так сильно. — черт, ты делаешь меня таким мокрым... мой ненасытный малыш. — ваш, — глупо повторяет намджун и очаровательно захлебывается воздухом. его рот наполняется слюной при тоскливой мысли о спелой киске чимина, насаженной на его язык. — я в-ваш... хочу... я... — я не понимаю тебя, джуни, — мурлычет господин, несколько раз грубо скручивая головку. — повтори, чтобы я понял. намджун взвывает, когда чимин сжимает его потяжелевшие яйца, и рефлекторно сотрясается всем телом. — черт! — рычит он, но с трудом может связать несколько слов. — а-а... господин, я... — мне так надоел твой голос, — цыкает чимин, его пальцы исчезают, заставляя намджуна неясно запротестовать. — почему бы тебе не использовать свой рот с большей пользой? — да... да, господин, пожалуйста, — тупо кивает намджун, почти давясь слюной в ожидании. чимин стягивает халат с плеч и кидает его на пол, представляя намджуну свое великолепное обнаженное тело. размытые тени на коже изящно выделяют его изгибы, и джуни не может оторвать глаз. он двигается ближе и устраивается прямо над лицом намджуна, поставив колени по обе стороны его головы. наконец, намджун видит блестящую киску своего маленького господина и его пышные сливочные бедра. чимин розовый и раскрасневшийся, его половые губы пухлые и аккуратные. из дырочки господина капает липкая тоненькая нить, и он просто хочет слизать ее с его кожи, подавиться его соками, чтобы навсегда запечатлеть этот вкус на своем языке. может быть, намджун немного одержим. — кр-расиво, — задыхается он. — пожалуйста, хочу, а-а, хочу потрогать, хочу поцеловать. х-хочу попробовать, господин. — перестать болтать, — рычит чимин и прерывает его нытье, прижимая свою киску к губам намджуна. джуни закрывает глаза и охотно проводит кончиком носа между мягкими складками, целует его горячую сочащуюся дырочку, пытаясь держать руки при себе. господин мягко вздыхает сверху, побуждая намджуна продолжать усерднее. он довольно мычит и оставляет маленькие поцелуи, медленно кружа языком вокруг крошечной щелочки, пробуя его смазку. чимин сжимает пальцами волосы намджуна, когда он глубже зарывается лицом в его киску. его бедра вздрагивают около ушей джуни, толкаясь навстречу жадному рту, посасывающему его клитор. сознание намджуна плывет. ему не нужно думать, он чувствует себя невесомым и свободным, следуя командам господина. он покорно вылизывает его и наслаждается сладкими стонами, набирающими силу. чимин хнычет и слегка кружит задницей. джуни послушно скользит к трепещущей тугой дырочке, проникая как можно глубже. господин жмется плотнее, душит бедрами, катаясь на его языке, размазывая липкие выделения по лицу, врезаясь своим маленьким чувствительным клитором в его нос. киска чимина пульсирует на языке намджуна, и он чувствует себя счастливым, зависимый от спелого вкуса господина. — вот так, дорогой. это мой мальчик, — мурлычет сладкий голос. чимин продолжает тереться клитором об нос джуни, горячо гонясь за собственным удовольствием. намджуну не хватает воздуха, его глаза снова слезятся, а губы опухли, но он не может найти в себе силы оторваться от мокрой соблазнительной киски чимина. — а-аах! детка, не останавливайся… я скоро кончу. прерывистые стоны господина — единственное, что слышит джуни, помимо грохочущего пульса в ушах. движения его языка становятся беспорядочными, намджун исступленно лакает киску господина, издавая грязные чавкающие звуки, в дымке похоти горячо и тяжело облизывая его внутренности, резко втягивая его клитор, пока чимин не кричит. чимин кончает, влага попадает в рот намджуна, разбрызгиваясь по всему лицу. бедра сжимают голову, и чимин тянет его за волосы в попытке продлить свой оргазм. и намджун повинуется, ловя ртом мелкие струйки, продолжающие выплескиваться из киски господина. чимин стонет, испытывая следующую волну удовольствия сразу после первой. намджун медленно отстраняется, чтобы наконец сделать полноценный вдох, и опускается ниже, прижимаясь мокрым от брызг лицом к нежной внутренней стороне бедра своего господина. он мягко целует кожу, пока дрожащий сверху чимин полностью не расслабляется. он отодвигается, осторожно переставляя ноги, и тянется ладонью к его лицу, чтобы погладить его подбородок и щеки. господин очерчивает его влажные губы, и намджун приоткрывает рот, чувствуя, как чимин размазывает собственные выделения вместе со слюной по его лицу, втирая смесь жидкостей в кожу. — мой хороший щенок. верно, джуни? так постарался для господина, — гордость наполняет грудь намджуна, когда он слышит долгожданную похвалу. — я награжу тебя, детка, хочешь кончить? истерзанный член намджуна отзывается пульсирующей болью, все еще скудно истекая. он открывает глаза, пытаясь сфокусироваться на фигуре чимина. — пожалуйста, — нетерпеливо выдыхает джуни из последних сил. — пожалуйста, господин! — так очаровательно умоляешь, — хихикает господин, снова склоняясь над его пахом. — продержался столько времени ради меня. больно, наверное? разбитый звук вырывается из горла намджуна, когда чимин проводит языком по его сверхчувствительному члену, оставляя влажный след прямо от основания до головки. джуни не может дышать, наблюдая за господином, словно в трансе. — давай, малыш, кончи мне в рот, — мягко направляет чимин, прежде чем ловко проглотить всю длину. он не пытается осторожничать, жестко трахая собственный рот, постанывая от наполненности и приятной тяжести на языке. намджун погибает, его член дергается особенно сильно глубоко в глотке господина, и он сдается, долго, болезненно изливаясь тяжелыми выплесками. чимин принимает все до последней капли, ласково гладит его бедра и живот, пока он пытается пережить яркий долгожданный оргазм. все тело джуни подрагивает и пульсирует, и, кажется, он даже теряет сознание на какое-то время. когда намджун моргает в следующий раз, чимин уже лежит рядом и прижимает его к груди. он слышит, как бьется его сердце, и наконец-то позволяет себе полностью расслабиться. — я здесь, малыш, дыши. все хорошо, ты молодец, ты такой молодец, джуни, слышишь? — успокаивающе шепчет чимин и нежно перебирает его волосы. — ты знаешь, какой ты необыкновенный? мой хороший мальчик. самый лучший, идеальный. так хорошо постарался для меня, я горжусь тобой, джуни. сердце намджуна подпрыгивает, но он не может соединить все свои чувства и эмоции, слишком изнуренный и бестолковый сейчас. — я… я… чимини, — слабо бормочет он, хватаясь за своего крошечного парня, теперь такого мягкого и теплого. — я знаю, — понимает чимин и улыбается. — я тоже люблю тебя, малыш. я рядом, обещаю. никогда не отпущу тебя. ты мне так нужен, — он ласково целует его в лоб, накрывая их одеялом. — теперь отдохни, пока я тебя обнимаю, хорошо? намджун кивает, растворяясь в заботливых руках своего парня. он чувствует себя таким любимым, и пока чимин рядом, он не хочет ни о чем беспокоиться.