Эпилог
Четыре года спустя…
Торговая площадь была переполнена, продавцы и жители стекались сюда, покупая и отдавая вещи. Докеры с огромными ящиками пытались протиснуться вперед, а со всех сторон доносились незнакомые языки иностранных торговцев. Марсель был прекрасным местом, даже когда здесь было слишком много людей. Дни, когда прибывал импорт, были, как правило, самыми лучшими, приходя с запахом свежего хлеба из различных ларьков и возгласами детей, играющих со своими новыми, заморскими игрушками. Шерлок ходил туда только по одной причине; он быстро осматривал кабинки, переходя от одной к другой, когда не видел нужной. Позади него инспектор Ранó бормотал что-то, связанное с преступлениями и хаосом вокруг, но он не обращал на это особого внимания. С тех пор как он приехал в этот французский портовый город, он стал работать в правоохранительных органах внештатно — ведь просто сидеть дома было ужасно скучно, — и с тех пор Рано постоянно раздражал его своим присутствием. — Мистер Холмс! — воскликнул Рано, ссутулившись вперед, пытаясь угнаться за Шерлоком. — Вы вообще меня слушаете? — Революция, анархия. Бла-бла, — Шерлок пренебрежительно махнул рукой. — Вы вообще обращаете внимание на кого-нибудь, кроме себя? — спросил инспектор, сделав глубокий вдох, когда Холмс наконец остановился. Шерлок с улыбкой посмотрел на него и подумал, что его раздражение напоминает ему Лестрейда. Должно быть, он приводил в ярость любых полицейских, где бы ни находился. Он вернулся к ларьку, до краев заполненному множеством шоколадных конфет, и постучал по одному из прутьев, удерживающих его. Из-за шторы появилась женщина, которую он искал. Шарлотта д’Оревиль была его давней знакомой, и он очень полюбил её. Заметив его, брюнетка остановилась, её прежнее измученное выражение лица сменилось на что-то более близкое к облегчению, и она вытянулась через стол, улыбаясь. — Ах, уже? — спросила Шарлотта. — Действительно так, мисс д’Оревиль. Она издала звук, похожий на волнение, когда обвела взглядом свой ассортимент. — Понравилась ли ему последняя коллекция, которую я собрала? — Да, хотя, по-моему, ему особенно понравились те, что с апельсиновым вкусом, — с ухмылкой подтвердил Шерлок. — Я включу пару фруктовых, чтобы он попробовал. — Благодарю вас, моя добрая леди, — склонил голову он, прежде чем повернуться и снова посмотреть на краснолицего инспектора. — Так, что вам нужно? Рано надулся и вновь обрел самообладание, поправил галстук и встал в то, что Шерлок любил называть «деловой позой». — Произошло ещё одно убийство, Шерлок. В двух минутах ходьбы от дворца Лонгшамп. — Я и так знаю. Но разве твой босс не отстранил меня от дела за то, что я «высокомерный английский ублюдок»? — В его защиту скажу, что это так, — донесся до них щебет Шарлотты. Шерлок приложил руку к груди в насмешливой обиде. — Ты ранишь меня, Шарлотта. Она добродушно посмеялась над ним. — Пожалуйста, мистер Холмс, — настоял инспектор, возвращая внимание Шерлока к себе. — Я не хочу бóльших потерь из-за гордости моего начальства. Холмс хмыкнул, полностью повернувшись лицом к Рано и оглядев его с ног до головы. Мужчина выглядел совершенно отчаявшимся, но Шерлок не мог его винить. С серийными убийцами никогда не было приятно иметь дело, особенно если они так хорошо умели скрываться от полиции. Теоретически большинство серийных убийц должны обладать определенным уровнем интеллекта, но, к сожалению, большинство людей, занимающихся расследованиями, были слишком горды, слишком нетерпеливы и слишком, слишком глупы. По крайней мере, в его воображении. За такое мнение его отчитывал партнёр, но он никогда не видел ничего, что противоречило бы его мыслям. Шерлок пожалел бедного, глупого человека. — Если я помогу, ты оставишь меня в покое на две недели в любой момент времени, если я попрошу? У меня скоро появятся планы, которые я не хотел бы нарушать, — он знал, что Рано не станет спрашивать о его личных планах; все знали, что лучше не спрашивать этого болтливого англичанина о том, чем он занимается в свободное время. Они знали мало, и Шерлоку это нравилось. — Если вы поймаете мне убийцу, — отвечал инспектор, — я дам вам несколько месяцев. — Не стоит, мне станет скучно, — Холмс со смехом покачал головой, прежде чем отвернуться. Шарлотта улыбалась, не пытаясь скрыть, что подслушивает, и деликатно собирала разные кусочки шоколада в небольшой пакет. — Шарлотта, дорогая, милая Шарлотта, нет ли у тебя клочка бумаги и карандаша? Д’Оревиль подняла на него бровь, но в конце концов вздохнула, прекратив свои попытки собрать пакет с шоколадом и начав поиски. — Не понимаю, почему твой партнёр терпит такого бесстыжего. Он ухмыльнулся в ответ, наблюдая за тем, как его подруга роется в ящике под столом. Вскоре она снова встала и протянула ему оторванный листок и карандаш, после чего вернулась к своей первоначальной задаче — упаковывать шоколад. Холмс использовал деревянную колонну, поддерживающую ларек, в качестве опоры и начал набрасывать адрес, пока Рано с нетерпением стоял позади него, заглядывая ему через плечо. Шерлок повернулся и передал бумажку неугомонному инспектору. — Ваш убийца живет здесь, — сказал он ему, возвращая Шарлотте карандаш, — она из тех, кто хранит трофеи, полученные за каждое убийство, так что поищите улики у неё дома. Учитывая интимный характер преступления, я подозреваю, что вы найдете улики в её комнате: в шкафу или под кроватью — это очевидные тайники. Она не принимает гостей, поэтому ей не нужно было искать лучшего места для своих… наград. — Откуда вы это знаете? — Это действительно совершенно очевидно, Рано, — нетерпеливо вздохнул детектив. Инспектор нахмурился, посмотрел на него, затем на бумагу. Его лицо смягчилось при виде адреса, и он смял бумагу в руке. Когда он снова поднял голову, его взгляд стал более решительным. — Я у вас в долгу. — Как и большинство правоохранительных органов. Рано не ответил. Он ещё раз поблагодарил Шерлока и мягко улыбнулся Шарлотте, после чего повернулся и поспешил в обратном направлении. Д’Оревиль щелкнула пальцами, привлекая внимание Холмса, и протянула ему пакет с шоколадом. Шерлок не удержался, открыл его и съел небольшой кусочек сам. Его подруга лишь закатила глаза, ласково улыбнувшись. — Рано, может быть, и устал от тебя, но я знаю, что он тебе благодарен. С твоим приездом уровень преступности резко снизился, и это избавило его от целого мира стрессов. — Я делаю это не ради него, — ответил Шерлок, прожевав, и безразлично пожал плечами, — я был бы несчастен, если бы преступность полностью исчезла, вот что бы я делал? — Я уверена, что ты бы ещё больше докучал своим соседям, — и бросила на Шерлока довольный взгляд, когда тот захихикал. — Кстати говоря, ты пойдёшь сразу домой? — Да. Шарлотта кивнула, снова полезла под стол и достала заранее приготовленную коробку с шоколадом. — Не мог бы ты передать это моему мужчине? Я загляну к нему, как только закрою ларек, но не сомневаюсь, что он снова работает на износ, — она надулась, явно волнуясь. — Может быть, это послужит ему напоминанием о необходимости сделать перерыв. Её «мужчиной» был не кто иной, как Виктор Дюпон, и уже как два года — один из новых соседей Шерлока по комнате. Это даже не особо планировалось. Когда путешествие по Европе в конце концов привело в Марсель, братья Дюпон поспешили предложить на время пребывания в этих краях жилье в свободной комнате над их цветочным магазином. А потом… ну, что Шерлок может сказать? Они так и не уехали. Всем стало слишком уютно, и в следующее мгновение его попросили заплатить за аренду. Подло, конечно, но он не мог отрицать, что был… счастлив. Когда они только приехали, Виктор был ещё очень циничным человеком, но всего через несколько месяцев в его жизни появилась Шарлотта, и его настроение резко улучшилось. Любовь украсила старшего брата Дюпона, он был гораздо добрее, чем в Англии. Шерлок взял коробку и улыбнулся. — Ты его балуешь. Шарлотта выглядела ничуть не возмущенной. — Я не приму такого мнения от человека, который, похоже, существует только для того, чтобы потакать своему партнеру. И это было вполне справедливое замечание, подумал Шерлок. — Это был комментарий, а не критика. — Да, да, — она всё ещё ухмылялась, и Холмс вернул ей ухмылку. — Иди уже, пока не распугал моих клиентов. — До скорого, — снова склонил голову Шерлок. От торговой площади до цветочного магазина было не так уж и долго идти, да и ориентироваться в портовом городе было не слишком сложно. Шерлок обычно не торопился, наблюдая за обстановкой, примечая новых обитателей или выведывая что-то у незнакомцев, просто чтобы занять свой ум. Пятиминутная прогулка иногда превращалась в час, а то и больше. Обычно в таких прогулках компанию ему составлял равный по интеллекту и постоянный конкурент. Без него всё это казалось бессмысленным. Дойдя до цветочного магазина, он заметил знакомую лохматую голову с грязными светлыми волосами. Молодой человек, стоявший перед магазином с зажженной сигаретой во рту, смотрел на улицу перед собой так, словно она его лично оскорбляла. Лоран Дюпон был таким вежливым мальчиком, но, как это бывает у большинства юношей, половое созревание сделало такое суждение слегка спорным. Шерлок быстро прошел мимо и вырвал сигарету из его губ. Лоран издал испуганный звук, похожий на кваканье, пока его взгляд не упал на Холмса. Его лицо смягчилось, но едва заметно. Он поднес сигарету к губам и затянулся, выпустив дым прямо в лицо Лорану. — Дорогая привычка, — поддразнил он. — Хорошо, что мне не нужно их покупать, — насмешливо заметил Дюпон, — он опустил взгляд, выглядя несколько виновато. — Это один из твоих. — Теперь ты мелкий воришка, Лоран? — только рассмеялся Шерлок. — Я им стану, если мой брат не перестанет меня доводить, — прямо сказал ему Лоран, оглядываясь и выжидательно протягивая руку. Шерлок вздохнул и передал сигарету обратно. — Ты знаешь, что он не разрешил мне пойти сегодня на карнавал? Этьен пригласил меня лично. Этьен, Шерлок. Я уже несколько месяцев пытаюсь привлечь их внимание. Шерлок сочувственно кивнул, потакая молодому человеку в его истерике. — Виктор такой жестокий. — И я о том же! Я собираюсь донести на него Шарлотте, когда она придет, за то, что он не даёт мне свободы, — сказал Лоран, делая длинный вдох и стараясь сдержать кашель. Холмс сдерживал смех. — Я уже взрослый! — Да, ты, конечно, и ведешь себя соответственно. Лоран хмуро посмотрел на Шерлока, но его внимание было перемещено на руку. Он жестом указал на неё. — Опять шоколад? — Да, ну, — Холмс прочистил горло, — цветы не особо символизируют романтику, если живёшь над цветочным магазином и с его владельцем. В глазах Дюпона что-то мелькнуло при этом заявлении, но так же быстро исчезло. Шерлок не удивился этому, как бы они ни избегали этой темы. Жизнь вместе — следствие их опыта с Кларенсом Тероу, и хотя тот умер четыре года назад, это было не то воспоминание, которое легко забыть. Он знал, что Лоран до сих пор молится за Кларенса и его жертв, даже если это было так давно. Знал, что Виктор до сих пор чувствует, что чем-то им обязан, даже если никогда этого не озвучивал. Это был призрак, который преследовал их, но он не был всепоглощающим. С каждым днем они всё больше продвигались вперед. — Мог бы снять себе жилье, знаешь ли? Если так всё так плохо, — фыркнул Лоран. — О, но ты бы ужасно скучал по нам, Лоран. Разве не ты настаивал на том, чтобы мы жили все вместе? — с легкостью распознав его блеф ухмыльнулся Холмс. На щеках юноши проступила краснота, и он покачал головой, отводя взгляд. — Нет! Заткнись. Ты мне даже не нравишься, — он бросил сигарету на землю и затушил её, по мнению Шерлока, довольно небрежно, носком ботинка. — Твой партнер — твоё единственное достоинство. — Да, да. Я не отрицаю, — Шерлок сказал это пренебрежительным тоном, сделав шаг вперед и положив руку на плечо Лорана. Он улыбнулся, когда тот пытливо посмотрел на него. — Мы собирались пойти на этот карнавал. Я уговорю Виктора, чтобы он разрешил тебе пойти с нами. — Что? Серьезно?! — удивление окрасило его черты. — Конечно, — сказал Шерлок, опуская руку. — Если не возражаешь против того, чтобы всё время оставаться в поле нашего зрения. — …Вы меня опозорите? — Не при Этьене, нет, — усмехнулся Холмс. — А вот когда мы вернемся домой, я ничего не обещаю. Лоран тут же обхватил Шерлока руками. Он был удивительно требовательным молодым человеком, и Шерлок не нашел в себе сил прокомментировать это. Он просто поворчал и дважды потрепал его по спине, прежде чем высвободиться из его объятий. Дюпон сиял, глядя на него. — Я знал, что не зря держал тебя рядом! — сказал он, быстро повернулся и направился к двери цветочного магазина. — Мне нужно найти что-нибудь надеть! Давай, помоги мне! — Немного погодя, Лоран, — Шерлок последовал за ним. — Мне нужно… кое-что доставить. Лоран остановился, положив руку на ручку двери, и посмотрел на него через плечо. Его взгляд вернулся к шоколадным конфетам, которые он держал в руке, и он кивнул в знак понимания. Он снова дружелюбно улыбнулся. — Он уснул в гостиной около часа назад. Думаю, он ещё там. — Спасибо, Лоран. Парень открыл дверь цветочного магазина и тут же убежал налево, вверх по лестнице в их жилое помещение. Шерлок хотел было последовать за ним и пройти к своему партнёру, но ему были другие дела. Он остановился у кассы, где Виктор склонился над книгой заказов. Как и предсказывала Шарлотта, он перерабатывал, и Шерлок, чтобы привлечь его внимание, просто хлопнул коробку с шоколадом ему перед носом. — О, — отметил Виктор присутствие коробки. — От твоей половинки, — пояснил Шерлок. — О, — повторил он, его лицо раскраснелось. — Как мило. — Счастливчик, — усмехнулся Шерлок. — Да… — медленно произнес Виктор, прежде чем поднял глаза. — Она что-нибудь говорила? — Она собирается зайти к нам после того, как закроет ларек, — он сделал паузу, прежде чем вспомнил о сетованиях Лорана. Он быстро добавил. — Я заберу оставшихся на карнавал сегодня вечером, чтобы дать вам возможность побыть наедине. Возражения? Виктор, похоже, раздумывал над этим. После Кларенса Лоран рассказал ему, что старший Дюпон стал очень заботливым, гораздо более, чем раньше. Он с недоверием относился к незнакомым людям и боялся, что его брат пострадает. Однако двум другим своим соседям он, похоже, доверял. Потому что он только нахмурил брови. — Я… Нет. Нет, это разумно. Спасибо, Шерлок. Холмс кивнул, довольный и за себя, и за Лорана, после чего повернулся и направился к месту назначения. Но, как не удивительно, Виктор снова заговорил. — Ты ведь присмотришь за Лораном, правда? — Можешь не спрашивать, Виктор, — он сказал, не без злобы. — Ты слишком много беспокоишься. Это принесет больше вреда, чем пользы. Он знал, что Виктор осведомлен в этом, и кивок понимания был чем-то, что он видел раньше. В конце концов, предательство Кларенса не заставило старшего Дюпона так раскиснуть, но принятие всегда было долгим процессом. Шерлок подозревал, что это легче выкинуть из головы, особенно когда тот потянулся к коробке с шоколадом и открыл её, выглядя более чем довольным содержимым. Холмс оставил его с мыслями о любимой и направился по лестнице к себе. Пройдя в гостиную, Шерлок открыл дверь и обнаружил, что шторы задернуты. На диване из-под одеяла торчал комок бледных светлых волос. Он ласково улыбнулся, тихонько закрыл дверь и подошел поближе, чтобы получше рассмотреть закутанного и отдыхающего человека, который был ему дороже всего на свете. Он опустился на колени на пол рядом с диваном, слегка откинув одеяло, чтобы увидеть лицо очень спокойного Уильяма Джеймса Мориарти. Даже по прошествии стольких лет его сердце учащенно билось от одного только его вида. Это был далеко не первый раз, когда Лиам позволил себе расслабиться. Четыре года прошло с тех пор, как они покинули Лондон, два года путешествовали по Европе, изучая города, друг друга, самих себя. Большинство дней проходило замечательно, они узнавали новое, бросали друг другу вызов в банальных знаниях о любом месте, где бы они ни побывали, а в конце дня всегда могли снова упасть в объятия друг друга. Конечно, среди всего, что произошло, были и счастливые моменты, и мрачные мысли, когда Уильям неделями лежал в постели и вспоминал что-то из своей жизни как Лорда Преступности. Бывало, что он просыпался посреди ночи, хватаясь за шею и с трудом переводя дыхание. Бывали ночи, когда Шерлок просыпался от того, что Уильям прижимался к нему, проверял пульс, чтобы убедиться, что он ещё жив, и детективу приходилось всю ночь обещать ему, что он никуда не денется. Обещание, которое он с удовольствием выполнял. Но у Лиама уже давно не было таких ночей, и большинство дней были спокойными, как этот. Наряду со способностью расслабляться и проявлять ранимость, он демонстрировал неподдельное счастье, страсть к жизни и стремление познать всё, что она может предложить. Холмсу по-прежнему было тепло наблюдать, как его партнёр отказывается от своего пессимизма и позволяет себе радость и спокойствие, которых он заслуживал. Переезд во Францию пошёл Лиаму на пользу. С открытием университетов по всей стране возникла острая потребность в профессорах в каждом институте. Молодость Уильяма, его репутация и интеллект делали его идеальным кандидатом, и никто особенно не удивился, когда однажды вечером Лиам вернулся и сообщил, что к нему обратился Университет д’э Марсель и предложил работу. Шерлок подозревал, что Альберт написал им сразу же, как только узнал, что они устроились здесь, чтобы помочь Лиаму обрести нормальную жизнь в новом мире. И такая профессия ему очень шла, хотя Холмс был уверен, что у него бы получилось всё, к чему бы он ни приложил свои усилия. Мориарти начал просыпаться, алые глаза медленно открывались, когда он осознавал, что его окружает, а Шерлок гладил его щеку и шептал свои типичные похвалы. — Шерли, — пробормотал он, и на его губах появилась сладкая улыбка. — Ты дома. Он наклонился, чтобы поцеловать его в лоб. — А ты спишь на диване. У нас есть отличная кровать, знаешь ли. — Мм, но мне не нравится быть в ней без тебя, — легко признался Лиам. Подобные простые заявления уже не были в новинку для Уильяма. В течение первого года они испытывали друг друга на прочность: что они могут позволить, а что никогда не смогут. При всей своей харизме и умении очаровывать даже самых упрямых людей Уильям был поразительно не способен говорить о своих эмоциях честно и прямо. Полная противоположность Шерлоку, который обычно был настолько прямолинеен, что это граничило с оскорблением. Но Холмс начал думать о последствиях, прежде чем говорить, когда речь зашла о Лиаме, и Уильям стал больше открываться, не стесняясь своих чувств. Хорошие дни значительно преобладали над плохими, но подобные замечания все равно вызывали у Шерлока порыв эмоций. Поцеловав Уильяма в лоб, он не смог удержаться от легкой усмешки. Лиам потянулся к нему и притянул Шерлока к себе, целуя. Теперь он целовался без особого изящества: с годами его прикосновения становились всё более неуклюжими и менее контролируемыми. С каждым днем Уильям все больше освобождался от напускной строгости и ожиданий, становясь самим собой. Это длилось всего несколько мгновений, после чего он с довольным звуком откинулся на спинку дивана, закрыв глаза и выглядя довольным. Холмс потянулся к пакету с шоколадными конфетами, который он оставил на полу рядом с собой, взял одну и легко прижал её к чужим губам. Он приоткрыл их, чтобы откусить кусочек и оценить преподнесенный ему Шерлоком подарок. Затаив дыхание, детектив ждал, когда раздастся одобрительный звук. Но Уильям снова открыл рот. Шерлок рассмеялся и положил остаток шоколада между зубами. — Шарлотта специально для тебя собрала фруктово-шоколадный микс, — сказал ему Шерлок. — Как мило, — вздохнул Уильям. Холмс улыбнулся и наклонился, чтобы поцеловать его. Он уловил слабый привкус апельсина; ах, значит, он сразу выбрал тот вкус, который больше всего нравился Лиаму. Мориарти снова поднял руку и нащупал волосы Шерлока, устало провел по ним ладонями, пока детектив молча сидел и смотрел на него слишком влюбленным взглядом. Несомненно, Уильям бы заметил его обожающее выражение лица, но, судя по тому, как подрагивали губы Лиама, он мог понять это даже с закрытыми глазами. Когда Шерлок навис над ним, чтобы поцеловать ещё раз, Лиам захихикал и легонько оттолкнул его. Холмс отстранился и позволил своему партнёру погладить его по лицу. В конце концов, Уильям поднял на него глаза и довольно неожиданно нахмурил брови. — Мне нужно с тобой кое о чем поговорить, — сказал он так, словно только что вспомнил об этом факте. — О? Как зловеще. Лиам засмеялся, легонько толкнув Шерлока свободной рукой. Холмс сел, и Уильям последовал за ним, задрав ноги, чтобы Шерлок мог поудобнее устроиться рядом с ним. Детектив снова перетянул ноги Лиама к себе на колени и, не обращая внимания на чужое возмущение. Мориарти, однако, не высказал никакого несогласия с таким положением. Вместо этого он снова удобно устроился на диване, но на этот раз с любопытным выражением лица. — Сегодня я получил письмо от Льюиса. — Не так уж и необычно. — В принципе, да, — Уильям согласился, снова откинув голову на спинку дивана. — Необычным было то, что он спросил меня, не рассматривали ли мы какие-нибудь даты возвращения в Англию, чтобы навестить их. Шерлок сделал паузу. — Ага. — Действительно, — просто ответил Уильям, наклонив голову, чтобы посмотреть на него. Выражение его лица было пустым, но глаза были мягкими. Значит, не злится, подумал Шерлок, а просто растерян. — Я хотел бы получить объяснения. И Холмс с удовольствием подарил бы ему это объяснение, не рискуя расстроить. Возможно, это было несправедливо; он верил в то, что Лиам сможет сказать ему, когда он будет не в том состоянии, чтобы вести серьезные разговоры. Он лучше умел не скрывать свою боль, не тащить на себе ненужное бремя. Он несколько раз укорял Шерлока за то, что тот обращался с ним как со стеклом, но это его не останавливало. Большая его часть всегда хотела, чтобы Лиам был в безопасности, сыт, избалован. Но… время от времени он вспоминал, что должен уважать своего прежнего противника. — Джон написал мне. До сих пор мелет о своей неприятности. — Неприятности? — с любопытством спросил Уильям, прежде чем Шерлок увидел, как на его лице промелькнуло осознание. — Ты имеешь в виду свою крестную дочь? — Да, да. Эта штука, — Шерлок застонал от легкого возмущения Уильяма. — Я до сих пор не познакомился с этой помехой, очевидно. Глаза Уильяма были полны веселья, но в его голосе слышалось раздражение. — Его ребенка. — Ребенок, помеха, неприятность. Неважно, — Шерлок пренебрежительно махнул рукой. — Скучное, зависимое существо. Уильям выглядел забавленным и не стал ничего добавлять к этому комментарию. Вероятно, потому что знал, как Шерлок в основном преувеличивает свою незаинтересованность. В том, что у Джона появился ребенок, не было ничего удивительного, и лично он не понимал желания иметь рядом с собой нуждающегося в помощи ребенка, но он был рад за Джона и Мэри. Они действительно выглядели счастливыми своей семейной жизнью, а Холмс был рад за своего лучшего друга. — В любом случае, я ещё не знаком с ребенком, и Джон хочет, чтобы я присутствовал на её третьем дне рождения. Возможно, я упомянул об этом в письме Майкрофту. Тот, в свою очередь, более чем вероятно, сплетничал об этом с Альбертом, поскольку у них, похоже, постоянная переписка. А потом Альберт, как я полагаю, рассказал Льюису. А Льюис спросил тебя, — к концу он сбился, голос стал слабее. Это казалось чрезмерным даже для него. Мориарти, однако, кивнул. — Понятно. Всё это имеет смысл, кроме одного. — Что именно? — У нас не было разговора о возвращении в Англию. Нет, конечно не было. Шерлок потянулся к его руке, и Уильям переплел их пальцы. — Я собираюсь вернуться в Англию. Ненадолго, конечно. Максимум на неделю или две. Но я не хотел, чтобы ты чувствовал себя обязанным ехать со мной, — он сделал паузу, нахмурившись в попытке объясниться. — Я подумал, что Льюис, пригласив тебя, даст тебе больше причин, чем просто присоединиться ко мне из чести. — Ты понимаешь, что мог бы просто спросить, а не идти на поводу у всех и надеяться, что твоя линия связи вернется ко мне, — внимательно наблюдал за ним Мориарти. — Может быть, — признал Шерлок, пожав плечами. — Но так тоже весело. Непредсказуемо. Немного похоже на тебя. Не знал, как ты отреагируешь, не хотел рисковать и расстраивать тебя. И два года назад он мог бы ожидать, что Уильям бросит на него пустой взгляд, пока тот будет разбираться в том, что он чувствует по поводу сложившейся ситуации. Но сейчас он просто наблюдал, как Лиам на мгновение скорчил гримасу, а затем забавно покачал головой. — Ты такой глупый человек, — сказал Мориарти ласковым тоном. Он поднес руку Шерлока к губам и нежно поцеловал ее. — Ты мой партнёр, и единственное, что я должен делать, — это сохранять твое счастье и верность тебе, — он прошептал, слегка отстраняясь, чтобы встретиться с Шерлоком взглядом. — Если Англия — это то место, куда ты должен отправиться, я последую за тобой. Это так просто. — Но так ли это? — спросил Холмс, поднося их переплетённые руки к губам и подражая действиям Уильяма. — С тобой всё будет в порядке? — Прошло полгода с тех пор, как мне снились кошмары, — напомнил он. — Два года прошло с тех пор, как я в последний раз закрывался в своем сознании. Шерли, тебе не нужно укрывать меня вечно. Мне уже лучше, я прекрасно справлюсь. А если что-то случится… — Уильям наклонился вперед и прижал свой лоб к чужому. — Я знаю, что могу на тебя положиться. Доверие. До встречи с Уильямом Шерлок никогда не придавал этому особого значения. О, он полагал, что до некоторой степени доверяет своему брату, пока тот сохраняет спокойствие и помнил, что «страна» всегда имеет приоритет. Хотя, возможно, ему придется пересмотреть позицию брата. За прошедшие годы он стал ужасно мягким и старался поддерживать с ним связь частыми письмами, большинство из которых Шерлок оставлял без ответа. Он не искал доверия у Лиама, человека, погрязшего во лжи и обмане. Он не ожидал, что Уильям тоже найдет в нем доверие, предполагаемый враг и соперник, тот, кто вызывал конфликты и расстраивал его планы вместо того, чтобы непреднамеренно идти им навстречу. В итоге Шерлок просчитался, и маска Уильяма скрывала больше, чем Шерлок мог предположить. Но теперь они были здесь, и их опорой были доверие и преданность. Благодаря им они пережили самые трудные дни, благодаря им никто из них не сбежал. Холмс распустил их руки и потянул их вверх, держа лицо Уильяма в своих ладонях. — Я люблю тебя, — просто сказал он. — Я люблю тебя, — без колебаний повторил Мориарти и нежно поцеловал его. Иногда Шерлоку казалось, что он мог бы оставаться в таком состоянии с Уильямом часами. Это было необычно для него — делать что-то, что могло показаться повторяющимся, и никогда не надоедать. Но он придерживался своих слов, сказанных Джону: он никогда не устанет от Уильяма. Интимная близость на практике ничем не отличалась от обыкновенной, и они с Лиамом узнали, что им обоим нравится и как свести друг друга с ума в хорошем смысле, так, чтобы всё было так же увлекательно каждый раз. Он мог просто оставаться рядом с ним, наблюдая за едва заметными изменениями в выражении лица Уильяма, и быть полностью довольным. И пока дверь гостиной не распахнулась, они не разделились. В комнату бесцеремонно вошел нарядный Лоран. Правда, он приостановился, заметив близость двух старших мужчин, словно пытаясь подобрать нужные слова. Но они слишком долго жили вместе, а Лоран Дюпон, похоже, совершенно не понимал, что такое личные границы. — Вы можете быть до тошноты влюблены в любое другое время! — огрызнулся Лоран, полностью войдя в комнату и остановившись в нескольких шагах от них. — Сейчас важен я! Шерлок и Уильям посмеялись над выходкой молодого человека, пока тот ухмылялся и вертелся в своем наряде, принимая позу для большей эффектности. — Как я выгляжу? Оба оценили его наряд. Хотя Шерлок только сделал вид, что размышляет над выбором. Лоран не доверял его мнению так же, как мнению Уильяма, а его чувство моды было просто ужасным. Действительно, младший Дюпон выжидающе смотрел на Лиама, не обращая внимания на Шерлока. Уильям похлопал Шерлока по руке, убирая ноги с его коленей, и встал, сделав пару шагов ближе к Лорану. Он поправил лацканы пиджака и воротник рубашки, после чего отступил назад и хмыкнул. — Очень красивый, — сказал Лиам через мгновение, кивнув в знак одобрения. Лоран ласково улыбнулся. — Этьен не сможет оторвать от тебя глаз. — Им и не следует. Может, мне что-нибудь сделать с волосами? Вставить цветок? Что-нибудь голубое, да? — он сделал паузу, чтобы оглядеть Шерлока и Уильяма, и тут же нахмурился. — Почему вы двое не готовы? Я думал, вы пойдете на карнавал вместе. Нам нужно поскорее уходить, если я хочу побыть с Этьеном наедине! Мориарти и Холмс обменялись взглядами на выходку Лорана, что вызвало у него лишь недовольный вздох. — Перестаньте очаровываться друг другом, — сказал он без всякого укора. — У вас уже есть своё «долго и счастливо», помогите мне обрести свое! Лоран повернулся и зашагал обратно к двери, но не прежде, чем бросить на них обоих ожидающий взгляд, когда он уходил. Шерлок сомневался, что фальшиво-угрожающий взгляд восемнадцатилетнего подростка подействует на кого-либо из них, но Уильям направился следом, и поднял бровь. — Куда ты идешь? — Я полагаю, что нужно переодеться во что-нибудь более подходящее для карнавала, чтобы наш суррогатный сын не стал ещё больше раздражаться на нас, — сказал он, и Холмс не мог не усмехнуться, услышав почти ласковое прозвище Лорана. — Присоединишься? — Я буду через минуту, — заверил Холмс. Уильям не стал задаваться вопросом о его задержке, просто улыбнулся и вышел, направившись в сторону их комнаты. В отсутствие Уильяма Шерлок встал. Он подошел к их общему столу и открыл ящик, в котором хранились его папки с делами, до этого ещё запертый, как он его и оставил. Он не был уверен, пытался ли Лиам открыть его или просто уважал его частную жизнь, но он был благодарен за то, что его не спрашивали об этом. Он никогда не умел врать Уильяму, и сохранить это в тайне от него было одним из самых трудных дел, которые ему когда-либо приходилось делать. Он потянулся в карман пиджака, достал ключ от ящика, всегда находившийся рядом с его сердцем, и открыл ящик. В центре лежала маленькая коробочка, и один только вид её и того, что она могла собой представлять, заставили его усмехнуться. Бросив взгляд назад, чтобы убедиться, что Лиам не затаился поблизости — хотя этим Шерлок грешил больше, чем его партнер, — он взял коробку и открыл её, улыбнувшись от мгновенного блеска. Два кольца, расположенные рядом друг с другом, одинаковые серебряные кольца, за исключением драгоценных камней в центре. Они соответствовали им, или так надеялся Шерлок. Сапфир для Лиама и рубин для него. Он должен быть красным, сказал Шерлок ювелиру, ни один другой камень не будет так хорошо напоминать ему о его партнёре. Это было недешево, и Виктор посетовал на то, что не может заплатить за аренду; он был очень похож на мисс Хадсон. Видимо, годы, проведенные вдали от дома, никак не повлияли на его распределение бюджета, и он не сомневался, что Мориарти укорил бы его за то, что он купил нечто столь эмоциональное, а не практичное. Но если он знал своего Лиама, — а ему хотелось думать, что он уже знает, — то был уверен, что тот всё равно носил бы кольцо. Даже несмотря на то, что это не было «мудрым финансовым выбором». Он всё равно будет смотреть на него, когда у него будет тяжелый день, или краснеть, если поймает Холмса за подобным наблюдением символа верности. Детектив не сомневался, что Уильям скажет «да», что он будет рад этому. И в этот момент Шерлок был почти уверен, что сделает всё, чтобы заставить партнёра улыбнуться. Шерлок знал, что это нельзя сделать законным, что подобное должно остаться между ними и близкими людьми, но это было неважно. Главное — это его преданность Лиаму и преданность Лиама ему. Он положил коробочку с кольцом во внутренний карман пиджака и вышел, направляясь в спальню, которую они делили с Лиамом. С порога он увидел, как профессор, подперев пальцем подбородок, уставился в их шкаф, размышляя слишком много для человека, собирающегося просто сменить наряд. Неважно, во что был одет Уильям, он всегда поражал воображение. Холмс надеялся, что сегодня будет подходящий момент, чтобы добавить в гардероб Лиама постоянное украшение. Шерлок тихо подошел, закрыв за собой дверь. Мориарти всё ещё рассматривал варианты своей одежды, хотя Холмс знал, что тот знает о его присутствии. А вот чего он, по-видимому, не осознавал — или скромничал, что Шерлоку очень нравилось, — так это расстояния между ними. И когда Лиам повернулся, он случайно споткнулся и упал в чужие руки. Небольшая ухмылка показала, что это не совсем случайно. Шерлок обхватил Лиама за талию, чтобы стабилизировать его положение. — Поймал тебя, — поддразнил он. Уильям смотрел на него с нежностью в глазах и обожающей улыбкой. — Как и всегда.