***
- И как давно ты принимаешь это зелье, Гарри? Волшебник загадочно улыбается своей лучшей подруге и старается не выглядеть слишком уж странно. Она все узнала. Этого следовало ожидать, ведь Гермиона всегда была невероятно догадливой, а о ее умении замечать все детали, находящиеся вокруг нее, можно было просто не упоминать. - Прекрати… Я нуждаюсь… в этом! - Нет! Я не хочу верить в это! Пожалуйста, Гарри! Все эмоции словно замедлили свой ход. Нужно попытаться вернуться обратно. Раз. Два. Три. Четыре. Пять. Пусть шатенка перестанет так жалостно плакать, это все равно не подействует. Ему уже не помочь. Парню просто нужна эта миниатюрная колбочка в руках, которая рискует быть безжалостно разбитой Гермионой Грейнджер. - Ты… Я не представляю, что скажет Рон. Подсесть на такое… - Это единственный выход для меня! Все мое детство было нагло испорчено мои родственниками. Я праздновал все свои праздники в грязном чулане с крысами и пауками, пока мерзкий увалень Дадли специально сотрясал всю пыль с потолка! Но это даже не самое страшное, Гермиона… Знаешь, что еще хуже? То, что даже теперь, выбравшись из дома маглов, я несчастен! - Но ведь у тебя есть мы… Да. Ему не легче. Совсем. Он умирает внутри. - Это не повод принимать такое. У маглов это назвали бы очень сильными лекарствами, которые медленно, но верно поражают все нервную систему! Она уже не плачет. Гермиона просто тихо шепчет, пытаясь выровнять сбивчивое дыхание. Наверное, он настоящий эгоист, ведь именно в эту секунду он клянется ей, что навсегда завяжет, и у них все будет хорошо. Примерно через час Гарри Джеймс Поттер пойдет за новыми ингредиентами в класс Зельеварения. Ему нужна новая доза галлюцинаций, которые принимают облик лишь одного человека… Вернее, лишь одной…***
Пыль кружится в воздухе, создавая очень приятную и уютную атмосферу. Рассеянные солнечные лучи, пробивающиеся сквозь небольшую щель между плотно задернутыми портьерами, еле заметны в темноте огромного и холодного коридора Малфой Менора. Гарри сжимает до красных пятен свою волшебную палочку в руке, направляя Драко Малфоя в свою комнату. Этот день выдался очень нелегким. Запрещенные заклинания вытягивают просто огромное количество энергии. Почему так неприятно где-то под ребрами? - Гарри, что… НЕТ. ПОЖАЛУЙСТА. Она не должна быть здесь. Не надо. Мальчику, который выжил ненужно оборачиваться, чтобы узнать уже ставший таким родным голос волшебницы. Как можно было забыть о маскирующихся чарах? Гарри задыхается, еще немного и он умрет. Прямо здесь. На холодном и безжизненном мраморном полу. Это настоящая пытка видеть ее взгляд. Холодный, как бушующее море. Такой же испепеляющий. Выхода и правда нет. Прости, Цисси. Империо. Пустые глаза, не выражающие никаких эмоций. Только подчинение, вызывающие мурашки и безнадежность, но ему уже все равно. Гарри закрывает глаза и пытается найти в себе хоть что-то от старого себя. Пустота. Поглощающая все оставшиеся частички здравого смысла. Почему так плохо и одиноко внутри? Прикоснись ко мне. Несколько тихих шагов и тонкие руки ведьмы обвивают его шею. Аромат ее сногсшибательного парфюма прожигает легкие, не оставляя ничего живого на своем пути. Она такая красивая. Живое воплощение идеала. Его божество. Волшебник позволяет себе зарыться носом в ее густые волосы пепельного цвета и окончательно теряет связь с реальностью. Именно так пахла его амортенция. Именно после этого ему уже никогда не будет страшно умирать. Именно здесь ему хочется остаться навсегда. Поцелуй. Гарри очень много слышал о незабываемых ощущениях и порхающих бабочках в животе, возникающих при определенных моментах. Все рассказы однокурсников и друзей начинают резко меркнуть и терять все краски, когда он касается ее нежной кожи. Холодные и сухие. Ее губы, которые отвечают ему только по приказу, но маг все равно невероятно счастлив. Гарри прижимается щекой ко лбу Нарциссы Малфой и ощущает, что опустошенность, на несколько секунд покинувшая его тело и разум, возвращается с новой силой. Он не хочет смотреть в ее глаза, ведь там нет ничего. Она никогда его не полюбит. НИКОГДА. НИКОГДА. НИКОГДА. Скажи, что любишь меня Цисси. - Я очень люблю тебя, Гарри. - Обливейт…