Стабилизация

У Брока Рамлоу много причин для беспокойства. Во-первых, их не забрали с задания, и вот уже две недели лишних отряд торчит в горах среди снегов. Еды, правда, пока хватает, так что угрозы для жизни нет, однако выйти на связь с начальством не получается. Во-вторых, Роллинз сломал руку. Ерунда, конечно, срастётся, но ограниченная подвижность создаёт дополнительные сложности. В-третьих, с ними был новичок Стоун, впервые участвовавший в операции, и за ним требовался присмотр. Поводов действительно хватало, но по-настоящему переживал Рамлоу только из-за одного. Из-за Зимнего солдата. Причина, очевидно, заключалась в долгом отсутсвии криосна. Установка некоторое время назад вышла из строя, а Зимний не привык много бодрствовать. На задворках сознания появлялись неясные звуки, смутные образы, что-то непонятное поднималось в душе. Всë это очень нервировало. А если нервничал Актив, то и остальной отряд тоже. Изменения в поведении проявлялись сначала незаметно, но с каждым днём Солдат всё больше съезжал с катушек. Завязанные узлом ложки, ножи, воткнутые в стол и и стены, стали уже привычным делом, но когда Брок поутру увидел вокруг базы вырванные с корнем и ужасно искорëженные сосны, он понял, что необходимо срочно что-то предпринять, пока на месте деревьев не оказался кто-нибудь из команды. Зимний сидел в углу, прямо на полу, уставившись в пространство. Можно было подумать, что он спит с открытыми глазами, если бы не пальцы правой руки — они быстро постукивали по колену, будто их хозяин играл Шопена. Вместе с отсутствующим взглядом картина получалась жутковатая. Рамлоу как можно плавнее опустился на корточки напротив Актива. — Солдат, — негромко но жёстко произнёс он. — Отчёт по ментальному состоянию. — Неудовлетворительно, — прозвучал безэмоциональный ответ. — Внимание рассеивается. Командир досадливо поморщился — это он и так видел. Нужна более конкретная информация, а значит, более конкретный вопрос. — Опиши, что чувствуешь. Солдат нахмурился, даже дышать стал чуть быстрее от прилагаемых усилий. «Что чувствуешь» — это сложно, это про людей, а не про машины. Но приказы нужно выполнять, и Актив добросовестно старался сформулировать. — Страх, — наконец произнёс он. — Беспокойство. Нет опасности, но есть тревога. Там что-то… происходит, — он дотронулся пальцами до своего виска. — Нужна стабилизация. Рамлоу моргнул. Ситуация не прояснилась. Зимнего отправили в лес с указанием добыть мяса на обед, а СТРАЙК собрался на мозговой штурм. Варианты обездвижить или изолировать отмели сразу, поскольку непонятно, какие верёвки или двери могут сдержать оружие ГИДРы, когда он из просто психа превращается в буйно помешанного психа. Достали инструкцию. Отряд работал с Активом не так давно и подобных внештатных ситуаций ещё не случалось. Бумажка оказалась подробной, но бестолковой, вся еë суть легко сводилась к словосочетанию «электрический ток». Брок мало понимал в психиатрии и генной модификации, однако ему было известно, как обращаться с оружием. И даже идиоту ясно, что если сломанной винтовкой долбить о камень, поломку это не устранит. Нужно разбираться. — Хорошо, — командир устало потер глаза, — давайте подумаем, что мы о нём знаем. — Профессионал, — откликнулся Роллинз. — Но при этом в бытовых вещах как ребёнок просто. Рамлоу задумался. — У кого-то есть опыт общения с детьми? — спросил он. Мэй удивлённо подняла брови, но внезапно откликнулся новенький Стоун: — У меня две младших сестры и брат. — И как ты их успокаивал? — Ну, — парень смутился от всеобщего внимания. — Если плачет, можно игрушкой отвлечь. — Игрушек у него и так достаточно, — завистливо произнес Роллинз, имея ввиду первоклассный арсенал солдата. — Можно вкусняшку дать. Бойцы переглянулись. С вкусняшками в горах было туго. — А ещё можно взять на руки и побаюкать, — свосем смущённо произнёс Стоун. Роллинз хихикнул. — И где мы найдём этого силача-смертника? — с сарказмом спросил он. Рамлоу вздохнул. Ни у кого из присутствующих руки не были предназначены для убаюкивания суперсолдат. Но в этом имелось здравое зерно. Что-то… — А если просто обнять? — спросил он. В ответ все промолчали. Никто не знал, как Зимний реагирует на дружеские прикосновения. В инструкции об этом не говорилось. Брок внезапно осознал, как часто он сам касается сокомандников — рукопожатия, похлопывания по спине и шуточные тычки в бок — без этого ни один день не обходится. У Солдата такого не было никогда. Может, ему бы хотелось… — Для нормальной жизнедеятельности нужно 8 обнимашек в день, — внезапно сказала Мэй. — Что? Я читала на психологическом форуме. — И какие психологи пишут эту ванильную хрень? — спросил Роллинз. Мэй только презрительно фыркнула в ответ. — Попробовать стоит, — резюмировал Рамлоу, прекращая дискуссии. — Ничего лучше мы сейчас не придумаем. *** Когда Зимний вернулся с добычей, сгрузил еë на пол, и снова вышел на улицу, хлопнув дверью, командир поднялся на ноги. На него смотрели с восхищением и сочувствием. Роллинз потянулся было даже отдать честь, но вовремя остановился. В конце-концов, Брок идёт не на смерть. Наверное… На улице стоял мороз, но зато без ветра и снегопада. Актив методично рубил один из вырванных им ранее сосновых стволов. Рубил своей металлической рукой без всяких топоров. Рамлоу внезапно захотелось оказаться очень далеко отсюда, но отступать было поздно. — Солдат, — позвал он. Тот замер и, чуть помедлив, развернулся. Смотрит в землю, волосы скрывают лицо. — Мы с отрядом поняли, как тебя стабилизировать. Актив поднял голову, во взгляде мелькнуло что-то, отдалённо похожее на радость. «А я бы не спешил праздновать, — подумал Брок и подошёл к нему почти вплотную. — Эх, пусть меня запомнят в расцвете лет! " — Стой спокойно. Он так осторожно обнимает Зимнего, смыкая свои руки за его спиной, будто это не суперсолдат, а хрустальная ваза. Тот стоит не шелохнувшись, как ему и приказали. Рамлоу выдохнул — убивать его за вторжение в личное пространство, кажется, не собираются. — Командир, — подал голос Солдат после минутного молчания. — В чëм заключается смысл? Брок усмехнулся — если бы он знал. — В данный момент — в тактильном контакте. Зимний кивнул, а в следующий момент ткнулся лбом в плечо Рамлоу. — Увеличиваю область контакта — пробубнил он ему в куртку. Половина отряда, наблюдая эту сцену из любых доступных щелей, утирала скупые слëзы умиления. Другая половина подбирала челюсть с пола. Остаток дня Актив ведёт себя как самая примерная благородная институтка. Лишь вечером, когда умотанный Брок ложится спать раньше всех, солдат топчется в нескольких шагах от его койки, не решаясь потревожить командира. Все старательно делают вид, что ничего не замечают. В конце-концов, прошептав «ох уж этот сильный пол», к Зимнему сзади подходит Мэй. — Хэй, — говорит она вполголоса, чтобы обозначить своë присутствие. А затем обхватывает Солдата со спины. Если Рамлоу был осторожен, не зная, какой реакции ожидать от оружия ГИДРы, то Мэй уверена, как ребёнок, прижимающий к себе огромного плюшевого медведя. — Для нормальной жизнедеятельности, — произносит она, — необходимо восемь объятий в день. У тебя теперь два. Зимний чувствует теплое давление еë рук. Они будто поддерживают, даря точку опоры. Он закрывает глаза, погрузившись в окутавшие его ощущения, и расслабляется, действительно почти опираясь на девушку. Мэй, не меняя позы, оборачивается через плечо и смотрит на Роллинза. Тот сначала мотает головой, но поняв, что отвертеться не выйдет, вздыхает и поднимается со стула. — Давайте уже просто вместе это сделаем, — ворчит он. — Быстрее получится. Рамлоу из-под полуприкрытых век наблюдает, как СТРАЙК собирается в «капусту» вокруг Солдата, и удовлетворённо думает, что стабилизация, кажется, удалась.