Попытка №13

— Ебать! — такого от Хоби Юнги явно не ожидал. Судя по ужасу, проступившему на лице Чимина, тот, сам того не ведая, был солидарен с бесплотным Духом, следившим за его жизнью последние несколько месяцев. — Чимин-а, — ласково проговорил Хосок, беря младшего за плечи и разворачивая лицом к себе. — Тебя родители разве не учили, что после того, как поиграл, игрушки нужно убирать на место? Особенно, если ты играешь с парнем твоего друга в их общей квартире? Мин никогда не слышал таких интонаций от своего друга. Ну или его копии, не важно. Голос Чона был сладким, как мед, и одновременно ядовитым, как жало вырабатывающих его пчел. Опасная комбинация. Молчавший и явно находящийся на краю глубокого обморока, Чимин кинул затравленный взгляд за плечо старшего, но сразу же уткнулся им в закрытую дверь. — Он тебе не поможет, малыш, — Хоби ласково потрепал его по щеке. — Никто не поможет. Придется тебе объясняться с Хёном один на один. Впрочем… — он перевел задумчивый взгляд на душевую. — Тебе ведь не впервой оставаться здесь со старшим один на один, верно? — Хён, я… — наконец попытался выдавить Чимин. — Прости меня… — Блять, — Юнги хлопнул себя по лбу. — И-идиот, Чимин, какой же ты идиот. Как, сука, не надо — так врешь направо и налево, а как реально жопа, так… — он с сочувствием посмотрел на младшего. — Пизда тебе, малыш. Чон, внимательно смотря на Пака несколько секунд, грустно ухмыльнулся. — Знаешь, Чимин, — сладость в голосе красноволосого сменилась разочарованной горечью. — Я до последнего надеялся, что она не твоя. Мало ли, кого Юнги мог к нам притащить, он меняет любовников чаще, чем выходят новые дорамы. Но вот он ты, сам себя сдал, — он снова потрепал парня по бледной щеке. — Глупый-глупый малыш, попался на блеф Хёна. Собственно, не только на него, верно? И не только этого Хёна. — Хён, я… — Скажи, Чимин, — не дал ему договорить Хоби. — Каково это? Улыбаться мне в лицо, плакаться на моем плече из-за Тэхена, ночевать в моем доме, есть мою еду, быть моим другом, в конце концов, а за спиной скакать на члене моего парня? Тебе совсем не стыдно? — Прости, Хён… — Зачем мне твои извинения? — Я… я… — Пак натурально стал заикаться, с каждой секундой бледнея все сильнее и крепко вцепившись пальцами в края раковины за спиной. — Ты, ты, что ты, Чимин? Ты трахаешься с моим мужчиной, это я понял, а дальше что? Даже не попытаешься оправдаться? — Мы не трахаемся… — О… — удивленно протянул Хоби. — Вспомнил, как разговаривать? Пак обиженно засопел. — Мы не трахаемся! — уже увереннее сказал младший. — А что вы делаете, малыш? Смотрите мультики? А это, видимо, — он снова подцепил блестящую пробку. — Твоя соска? — Хоби заржал. — А ну-ка, открой ротик, посмотрим, как она будет там смотреться, — и он, под расширившиеся глаза неверующе застывшего Чимина, действительно попытался пропихнуть ее ему в рот. Юнги даже удивился тому, что Пак в таком состоянии смог оказать сопротивление. Правда, молча, открой он рот и продолговатый предмет сразу бы оказался внутри. — Блин, что-то не хочет она туда соваться, — разочарованно протянул Хосок, так и не сумевший протолкнуть пробку сквозь плотно сжатые губы. — Чимин, значит она все-таки предназначена для другого места, раздевайся! — и он, обхватив младшего за талию, попытался его развернуть. — Хён, перестань! — наконец сумевший открыть рот Пак натурально возмутился. — А что такого, Чимин-и? — пыхтящий старший не оставлял попыток его развернуть. — Как перед моим парнем жопу оголять, так это ты на раз два, а как дать Хёну вернуть тебе твою же пробку на ее законное место, так мы не хотим! — Хён, пожалуйста, — захныкал младший. — Пожалуйста, хватит! — Ты совсем стыд потерял, Чимин? — Чон наконец отцепил от него свои руки и, отшатнувшись, сложил их на груди. — Как ты вообще посмел замутить с моим мужчиной?! — он, сверля младшего глазами, ждал ответ, но его так и не последовало. — Отвечай, блять! — практически крик. — Я не знаю, что сказать, — блондин, чуть не плача, уткнулся глазами в пол. — Понятно, — раздосадовано протянул Хосок. — Зато я знаю, Чимин. Значит так, слушай меня внимательно, — он серьезно посмотрел на робеющего перед ним парня. — Юнги я тебе не отдам. Никому не отдам. Мне плевать, что там у вас происходит, но, чтобы к моему возвращению тебя и близко не было рядом с ним, ты меня понял? Чимин неуверенно кивнул. — Слушай дальше, — продолжил старший. — Я прекрасно понимаю, что перед ним тяжело устоять. Думаешь, ты такой единственный? Он трахается направо и налево. Когда он вытаскивает член из тебя, он тут же сует его в кого-то еще. Поэтому, что бы он там тебе не наплел, не строй иллюзий. Ты для него всего лишь очередная игрушка. Сладкий мальчик, в которого можно присунуть, спустить пар со спермой, а затем все равно вернуться ко мне. — Он не такой! — возмущенно воскликнул Чимин. — Да. Ты. Что, — по слогам проговорил Хосок. — А какой? Давай, малыш, расскажи мне, какой у меня парень. — Он хороший, — тихо проговорил Пак, вновь утыкаясь взглядом в пол. — Добрый и заботливый. — Блять, — Хоби заржал, прикрывая рот рукой, видимо, боясь разбудить Юнни. Ему потребовалось несколько минут, чтобы, полностью отсмеявшись, вновь посмотреть на затравленно глядевшего на него младшего. — Какой ты глупый, Чимин-и, — он снова потянул пальцы к парню, и схватив его за щеки от души их потрепал под недовольное мычание. — Глупый, глупый малыш, влюбился в своего Хёна, подставляешь ему свою сладкую попку и громко стонешь, да, Чимин-и? Как и под ТэТэ, небось? Он рассказывал, что ты очень громкий. Хнычешь, как милая девочка, когда принимаешь в себя толстый ствол. Кстати, а ты когда с Юнги начал крутить? Вы же были знакомы еще до появления Тэхена, верно? Он же с твоим отцом работает. Ты уже тогда под ним выгибался? А потом еще и с Кимом замутил? Какой плохой, плохой мальчик. С виду такой чистый и невинный, а сам разрываешься между двумя. Или их больше, Чимин-и? Давай, расскажи Хёну, сколько у тебя любовников. Может и под меня ляжешь? Ради тебя я согласен даже верхним побыть! — чем больше он говорил, тем сильнее Юнги пугал нездоровый блеск, появившийся в его глазах. Чимин, судя по его виду, тоже был не в лучшем состоянии. — Ну что ты молчишь, малыш? Поговори же со мной! Пак, пытаясь взять себя в руки, сделал несколько глубоких вдохов, а потом поднял слезящиеся глаза на странно улыбающегося Хосока. — Хён… Хён, пожалуйста, перестань так говорить! — А что? Я разве не прав? — Нет, Хён! Я… Я никогда не спал с Юнги-Хёном. У нас ничего такого не было! И Тэхену я не изменял! Хватит так говорить, будто я… Будто я… — он явно не мог подобрать слово. — Будто ты шлюха? — Я не шлюха… — Чимин всхлипнул. — А, ой, прости. Ну конечно же, ты не шлюха, Чимин, ты — шлюхан! — Я… Хён! — Хуён! Короче так, малыш, мне в целом поебать, что там у тебя с моим мужчиной, я уже все сказал. Меня не будет почти три месяца. Делай, что хочешь. Можешь даже еще немного с ним потрахаться, но, чтобы, когда я вернулся, тебя рядом не было. Возвращайся к Тэхену или найди себе кого-то еще, мне похуй, но Юнги к моему возвращению должен даже имя твое забыть, ты меня понял? — Хён, послушай… — Заткнись, малыш, и не перебивай старших. Я уже понял, что родители тебя плохо воспитали, раз ноги перед чужими парнями раздвигаешь, но постарайся дослушать меня до конца, договорились? — получив в ответ неуверенный кивок, он продолжил. — Так вот, если не дай бог, я узнаю, что ты все еще с ним мутишь, а я обязательно узнаю, малыш, я обо всем знаю. И обо всех. Не забывай, на кого я учусь, с кем учусь, и с кем дружу. У меня везде глаза и уши, Чимин. Глаза и уши, которые всегда готовы выслужиться перед парнем Мин Юнги. Ведь годы идут, любовники меняются, а я все еще с ним. Люди не идиоты, они понимают, что наши с ним отношения ебаная константа, которую еще никому не удалось сломать. И не удастся. Поэтому не пытайся меня обмануть, малыш, этот стул занят, садись на другой. А если попытаешься сопротивляться, мне придется пойти на крайние меры и твои прекрасные родители, такая красивая семейная пара, буквально пример для всей Кореи, узнают, что их сынок в свободное от учебы время стонет под парнями вместо того, чтобы искать им прекрасную невестку из такой же хорошей семьи. Чимин снова начал бледнеть, пока Юнги пытался оторвать челюсть от пола. Он бы не удивился, услышь такое из уст собственной копии или, например, Тэхена, но точно не от Хоби. — Как думаешь, Чимин, — продолжил Хосок. — Что они скажут? Слышал, они и так еле пережили тяжелые времена, когда чуть не обанкротились, а тут такой удар под дых. Да еще и от кого? От собственного сына! Ай-яй-яй, доведешь мамочку с папочкой до реанимации, Чимин-и. — Ты этого не сделаешь… — выдохнул младший. — Ты не такой, Хён! Я же тебя знаю, ты так никогда не поступишь. — Ага, — голос красноволосого становился все более зловещим. — А еще Юнги у нас добрый и заботливый. Прям мечта таких наивных малышей, как ты. — Как думаешь, куда делись все его давалки, от которых он не успевал избавиться сам? — Хён… — Чимин неверующе посмотрел на него. — Я уберу любого, кто встанет у меня на пути, малыш. Я люблю тебя, правда люблю. Ты хороший парень. Уверен, это была инициатива самого Юнги, соблазнил тебя, небось, а ты и растекся от его низкого голоса и доминантных повадок. Но по факту это все не важно. Важно только то, что сейчас ты встал у меня на пути, и, если потребуется, я тебя отодвину. Так же, как и всех до тебя. Так же, как и тех, кто будет после. Я люблю Юнги, Чимин. Ты даже не представляешь, насколько сильно. Я не смогу без него жить. Он для меня все. И я буду до конца за него бороться. Перегрызу глотку любому, кто посмеет его увести. Даже тебе. Чимин, слушая монолог старшего, загнанно дышал и то и дело вытирал бегущие из глаз слезы. Юнги бы многое отдал, чтобы сейчас у него появилась возможность коснуться его, обнять, стереть эти блядские слезы с пухлых щек и закрыть от всего мира. Да, технически, правда на стороне Хоби. Это он — потерпевшая сторона. Как хороший друг, Мин должен был встать на его сторону. Поддержать в стремлении сохранить отношения и убрать соперника, все бы так и было, не окажись этим соперником Чимин. Чимин, которого Юнги при жизни даже не знал. Чимин, который пытался ухаживать за его парнем после его смерти. Чимин, которого сейчас зажали в углу и пытались сожрать, пока его чертов двойник дрых всего в нескольких десятках метров отсюда. Теперь понятно, почему Хоби настоял провести этот вечер в их квартире, зачем все время плевался провокациями и предложил Паку остаться у них. Да даже не предложил, а настоял. Ясно, почему он не пил и не мешал заливаться Юнни. Все это было запланировано с самого начала. Только вот повлиять на то, что двойник напился, он никак не мог. Юнги хорошо изучил свою копию, чтобы понять, что у того свои особые отношения с алкоголем, это не ведомый Хосок, которого можно с пол пинка напоить. С другой стороны, он бы и при трезвом мужчине точно так же смог бы зажать здесь Чимина. Внезапное опьянение Юнни стало скорее приятным бонусом, но он бы и без него смог это все провернуть. У Пака с самого начала не было шанса этого избежать. Хосок знал, что, что бы он ни говорил, с Тэхеном бы Чимин точно уехать не смог. Не при Юнни. Хитрый лис, в очередной раз доказавший, что он далеко не жертва, какой изначально казался. Один на один Чимину с ним не справиться. Ему нужен был Юнни. Причем срочно. Но сейчас без вариантов, спал он крепко, Юнги все время прислушивался к его Ауре, надеясь уловить внезапное пробуждение, но нет. Глухо. Паку придется выкручиваться самому. — Я не собираюсь никуда его уводить, — промямлил Чимин, вырывая Юнги из мыслей. — Тебе же лучше, если это так, Чимин-и, но если нет, ты понял, что тогда будет? Чимин снова молча кивнул. — Ну и отлично, давай, мойся, уже поздно, а нам нужно будет заранее выехать, чтобы точно не пропустить рейс, а то прикинь, как Юнги расстроится, он уже, наверное, спит и видит, как разложит тебя на нашей кровати, пока я буду торчать в Европе, а тут такой облом, — Хоби, снова начав ржать под охуевший взгляд Чимина, развернулся к выходу, но, уже взявшись за ручку, резко развернулся и снова серьезно посмотрел на не сводящего с него глаз младшего. — И да, Чимин, надеюсь, ты понимаешь, что Юнги о нашем разговоре знать не должен? Имей ввиду, что, если расскажешь ему, я узнаю, он не из тех, кто будет молчать. Даже если матерью тебе поклянется, что не скажет мне, все равно расскажет. Даже больше, уверен, сорвется и прилетит, чтобы хорошенько выебать. Он всегда так делает, когда я плохо себя веду. Сначала орет, а затем ебет. Смачно и жестко. Прям как я люблю. Но и это не факт. Скорее всего, он тебе даже не поверит. Кажется, он считает меня идиотом. Ну оно и к лучшему, у нас всегда должны быть секретики от наших сильных мужчин, не так ли? — Хён… — А и еще. Ну так, мало ли, люблю иметь много запасных вариантов на всякий пожарный. Если вдруг Юнги каким-то чудом захочет променять меня на тебя, ну мало ли, ты для него поудобнее будешь, как ни крути, то о вас узнают не только твои родители, но и весь гребаный Сеул. Да что там, вся Корея. Никто в открытую не будет сотрудничать с двумя геями, все ваши партнеры отзовут свое сотрудничество, а семьи тех девушек, из которых твоя мать присматривает тебе невесту из чувства гордости еще и хорошенько потопчутся на руинах ваших компаний. Так что, если я пойду на дно, вас утяну за собой. Так что, Чимин-а, любой из вариантов, в которых ты будешь крутиться рядом с моим парнем к началу весны, приведет тебя к краху, — и он, не дождавшись ответ, вышел из ванной, аккуратно прикрыв за собой дверь. Пак продолжал ошарашенно пялиться ему вслед, пока Юнги усердно размышлял над тем, насколько Хосок сейчас был серьезен. Он все еще не верил, что местная версия его друга на такое способен. Это не Хоби. Он не такой. Не важно, в каком из Миров. Чон был их солнышком. Их надеждой. Даже в самые тяжелые времена он больше всех старался поддерживать в них с Джуном положительный настрой. Он бы никогда не опустился до таких низких угроз. И уж точно не стал бы воплощать их в реальность. Или стал бы? Чимин, наконец оторвавшись от раковины, к которой прижимался на протяжении всего разговора, медленно развернулся к зеркалу и, посмотрев в него пару секунду, опустил голову и снова умылся, но на этот раз пытаясь смыть слезы, а не усталость. Выпрямившись, он снова на себя посмотрел, похлопал по щекам и, шмыгнув напоследок, аккуратно сунул валявшуюся рядом пробку в карман, а затем тихо вышел за дверь. Юнги последовал за ним. В гостиной было тихо. Стопка постельного белья так и валялась на журнальном столике, где он ее оставил. Хоби видно не было. Практически крадясь, Чимин дошел до прихожей и под жалостливый взгляд Мина начал обуваться. Он, в отличие от младшего, слышал, как к ним аккуратно подходит Хосок. — Блин, малыш, я думал, ты милый мышонок, а ты оказался крысой, бегущей с тонущего корабля. Услышав тихий голос, Чимин вздрогнул и медленно выпрямился, так и не застегнув второй ботинок. — Хён, мне лучше уйти, — чуть дрогнув, так же тихо ответил он. — Да что ты говоришь. А как мне потом с Юнги объясняться? Не-е-ет, малыш, ты эту кашу заварил, ты и расхлебывай, — подойдя к нему вплотную, Чон стянул с его плеч второпях накинутую куртку. — Разувайся и пиздуй в душ, Чимин-а. А потом спать. И чтобы без фокусов. Увижу, что свалил, и все, о чем я тебя предупреждал, тут же станет реальностью, ты меня понял? — Блять, — Юнги ругнулся, замечая, как в уголках только что вымытых глаз Чимина, смотрящих на угол, за которым скрылся Чон, снова начинают собираться слезы. Такими темпами Хоби его до нервного срыва доведет. Мин ожидал этого он двойника, или, на крайний случай, от Тэхена, но точно не от Хосока, растерявшего в этот вечер весь свой свет. Или он потерял его еще давно? В какой момент друг так сильно зациклился на Юнни, потеряв самого себя?

***

Утро началось… Странно. Юнги всю ночь просидел возле крутящегося Чимина, тихо плачущего в подушку и то и дело проверявшего диалог с Тэхеном. Младший явно был разбит. А Хоби, видимо, не собиравшийся останавливаться на достигнутом и решивший добить его до конца, прямо сейчас громко стонал за стенкой, прыгая на члене его местной версии. Мин, услышав первый стон одновременно с Чимином, в полном ахуе посмотрел в сторону закрытой спальни и сорвался проверить, что там происходит, тут же в шоке замерев возле кровати, на которой явно только что проснувшийся и ничего не соображавший двойник тихо постанывал, пока Хоби интенсивно ему отсасывал, а затем и вовсе забрался сверху, тут же переходя на быстрый темп и не давая разомлевшему мужчине вспомнить о том, что они в квартире вообще-то не одни. Стонал он при этом так громко, что спокойно мог открывать мастер-классы для будущих содержанок, желавших заполучить себе богатого толстопуза. Так они с Чимином и оказались в крайне неприятном положении. Младший, успокоившийся всего пару часов назад и понявший, что творится за стенкой, снова начал глотать слезы, сильнее сжимая телефон и вновь и вновь обновляя чат с Тэхеном, который со вчерашнего вечера в сеть так и не заходил. Наконец за стеной раздался последний громкий стон и все резко стихло. Юнги с облегчением выдохнул, уже устав слушать эту секс-оперу в исполнении единственного и неповторимого Чон Хосока. Спустя десять минут тишины дверь в спальню открылась и оттуда выполз сонный Юнни, бессознательно почесывающий упакованные в плотные боксеры яйца. Юнги к этой картине давно привык, а вот Чимин явно не ожидал увидеть свою пассию в такой на первый взгляд обычный бытовой момент, который, тем не менее, никак не вязался с вечно собранным и выглядевшим как модель с обложки форбса двойником. — Доброе утро, Хён, — тихо прошептал он, принимая сидячее положение. Юнни, так и не дотопавший до ванной, резко замер, а затем медленно развернулся. Шугу накрыла волна ужаса, проступившего в его Ауре. Видимо, дошло, что Чимин все это время был за стеной и сполна насладился их концертом. По большей части, конечно, солировал там Хосок, но время от времени и двойник вносил свою лепту, издавая громкие рыки и изредка задушенные стоны. — Чимин, — шокировано выдал он, внимательно изучая опухшее и заплаканное лицо не спавшего всю ночь младшего. — Чимин, это… — О, малыш, ты уже проснулся? — перебил его довольно выскочивший из спальни Хоби. — Надеюсь, это не мы тебя разбудили? Прости! — он прижал ладошку ко рту, имитируя смущение. — Юнги иногда бывает настоящим монстром, не смог сдержаться. — Ты… — Дорогой, — снова не дал договорить Юнни Чон. — Ты чего в таком виде разгуливаешь? Вон, смотри, как Чимина засмущал! Иди оденься, — и он, резко схватив звереющего мужчину, затолкал его обратно в комнату, напоследок закрыв дверь прямо перед носом находящегося на пороге гневного припадка Юнни. — Доброе утро, малыш, — обратился он к вжавшемуся в спинку дивана младшему. — Надеюсь, хорошо спалось? Что-то ты выглядишь не очень, тебе нужен контрастный душ и сладкий кофе! Иди помойся, а я тебе приготовлю! Чимин тут же соскочил с дивана и скрылся в упомянутом направлении, не сказав ни слова. Юнги его понимал. Такой Хоби пугал даже его. Неужели Юнни реально не был знаком с этой стороной своего парня? Хотя… Юнги задумался, а затем помотал головой. Знай он об этом, точно не оставил бы Пака наедине со своим пусть и ручным, но все же, похоже, тем еще монстром. Хосок был прав, двойник считал его идиотом, чем тот без зазрения совести пользовался. — Что за хуйня, Хоби? — одевшийся брюнет наконец показался из спальни. — Ты зачем это устроил при Чимине? — А что такого? — похлопал тот глазами, делая кофе. — Я не мог в последний раз насладиться своим мужчиной перед долгой разлукой? Вчера то ты меня такого удовольствия лишил, выбрав бутылку. — Та-ак, — Юнги задумался, тут же понимая, что Юнни вчера напился далеко не просто так. Видимо, именно этого и пытался избежать. Но не был готов к тому, что его оприходуют с утра пораньше, пока он будет в невменяемом состоянии. Что-то ему подсказывало, что минет начался до того, как он проснулся. Чем дольше он наблюдал за отношениями гневно перерыкивающейся парочкой, тем больше был солидарен с утверждением, что пешка — самая важная фигура на шахматной доске, способная перевернуть ход игры. А Хоби как раз и был этой самой пешкой, чья сила была скрыта в тени более весомых на первый взгляд фигур. — Чимин! — радостно воскликнул Чон, когда разрумяненный и явно старавшийся привести себя в порядок младший показался из ванной. — Давай за стол, кофе готов, сейчас покушать тоже догрею. Ты же любишь еду своего Хёна? — Да, спасибо, — буркнул младший, не поднимая глаз ни на одного из наблюдавших за ним мужчин. Завтрак прошел напряженно. Юнни то и дело бросал взгляды на продолжавшего избегать его Пака, пока Хоби, взбудораженный полетом, не затыкался, то и дело делая намеки на то, чем они тут будут заниматься без него. Двойник, явно вообще его не слушавший и сосредоточенный на Чимине, ничего не замечал. А вот младший, наоборот, внимательно прислушивался к каждому слову, издаваемому Хосоком и то и дело вздрагивал. Наконец доев, Чон, бросив двусмысленный взгляд сначала на Пака, а затем на Юнни, резво убежал в душ, оставив парочку в неловком молчании. — Чимин, — первым нарушил его Юнни. — Прости. Когда я проснулся, мой член уже был в его рту, я и понять ничего не успел, прости, я просто растерялся и забыл, что ты можешь нас слышать. — Ты больше не злишься? — тихо спросил Пак. — Что? — в глазах старшего отразилось удивление. — Ну, на Тэхена. Точнее, из-за него, — практически прошептал блондин, так и не отрывая глаз от своей тарелки. — А, блять, я уже и забыл про него. Не стоило столько пить, — хрипло рассмеялся мужчина. — А ты? — Что я? — Злишься из-за Хоби? — Нет. Я все понимаю. Он твой парень, у тебя не было выбора. — Чимин, — Юнни протянул руку под столом и накрыл его тут же дрогнувшее колено, сильно понижая голос и бросая взгляд в сторону закрытой в ванную двери. — Обещаю, это последний раз, когда я был с Соккой. Когда он вернется, мы тут же расстанемся. С сегодняшнего вечера я весь твой. — Ага, — Чимин, сбросив его руку, кинул испуганный взгляд туда же, куда секунду назад смотрел Юнни. — Обижаешься, да? — мягко спросил двойник, возвращая сброшенную руку на стол. — Пожалуйста, не злись на меня. Давай все забудем? Тебя вчера спровоцировал Тэхен, меня сегодня Хосок. Нахуй их, пока мы есть друг у друга, да? — Хён, хватит, — сдавленно проговорил Пак. — Я не могу сейчас это обсуждать, потом. — Это из-за Хоби? Тебе некомфортно, что он рядом? Младший молча кивнул, заталкивая в себя последний кусок курицы и запивая его уже остывшим кофе. — Ладно, — Юнни улыбнулся. — Отвезем Сокку в аэропорт и потом поговорим, да? Чимин снова кивнул. — Хороший малыш, — потрепав его по щеке точно так же, как вчера это делал Чон, мужчина встал и подошел к закрытой двери в ванную. — Сокка, заканчивай! — громко воскликнул он, барабаня ладонью по светлому дереву. — Я тоже хочу помыться! А ты так и не дособирал свой чемодан! — Иду! — раздалось оттуда. Спустя пару минут, которые Юнни провел, облокотившись о стену возле косяка, наконец появился Хоби, встряхивающий мокрыми волосами. — Если так сильно хотел, мог бы и присоединиться, — развязно проговорил он, кладя руку на грудь брюнета. — Придурок, — бросил тот, отталкивая его с дороги и скрываясь в наполненном паром помещении. — Блять, сколько раз просил включать вытяжку после себя, заебал! Хосок, посмеиваясь, проигнорировал его возмущение и подошел к Чимину, продолжавшему сидеть на своем месте и молча ковыряющему палочкой по дну пустой миски. — Смотрю, ты забрал свою сосочку-пробочку, — тихо проговорил он, со спины наклоняясь к тут же сжавшемуся парню. — Больше ничего у нас не забывай. Вернусь — проверю. И, довольный собой, он двинулся в спальню, громко напевая мотивчик из последней просмотренной дорамы, которую Юнги, кстати, смотрел вместе с ним, решив, что это лучше, чем торчать рядом с вечно работающим двойником. Дорама, кстати, оказалась ничего так, зря он при жизни их не смотрел. Чимин, сгорбившись, так и остался сидеть на стуле, явно стараясь не разреветься. Да, за последние сутки по его нервной системе нехило так прошлись. Бульдозером. Несколько раз. И бульдозер этот был корейского производства марки «Чон Хосок».