Но жизнь продолжается

      Его разбудил шум.       Но не до конца.       Сознание возвращалось всполохами, словно перегорающая лампочка, мигая от перепадов напряжения. Это было мучительно: оставаться в этом неопределённом подвешенном состоянии. Не сон, но и не явь. Что-то между.       Сквозь темноту, которая была то непроницаемой, то красновато-бурой, иногда пробивались силуэты, встревожено суетящиеся вокруг него. Порой их было много. А иногда только один. И этот один доброжелательным не был. Он был уверен в этом, ведь стоило силуэту подойти ближе, и ощущение приближающейся смерти заставляло сознание в панике зарываться во тьму всё глубже. Обратно в успокаивающий сон.       Но они никак не хотели оставлять его в покое. Тихий шорох, когда силуэты приближались, был по началу почти не заметен. Но стоило ему обратить на него всё своё внимание, как он начал нарастать гулом и скрежетом. Мерзкий шум заставлял жалеть о пробуждении всё больше и постепенно становился яснее. Наконец он смог различить разные интонации и тембр. На особенно громкой ноте он захотел зажать уши. Но теперь он мог воспринять отдельные слова и предложения. Хоть голоса были ужасно раздражающими, а ему хотелось просто покоя, но стоило расслабиться, как его тут же, словно крючком, подцепили из спасительного мрака и потащили к слабому мерцающему красному свету с тёмным силуэтом в нем. Чем ближе он к ним был, тем громче и разборчивее были крики. – Нужен пакет крови А+, принесите адреналина и … Невнятный шум и другой раздражающий голос, который стал ещё чуточку громче. – Приведите его в сознание, немедленно! – Вы с ума сошли?! Хотите, чтобы он умер? Звук речи этого человека был почему-то особенно неприятен его уху. Даже если он слышал их разговор как будто из-под воды. В памяти что-то шевелилось, что-то напоминающее о том, что этого парня неплохо бы в этой воде и утопить. – Заткнись, плешивый! Отчёт о произошедшем должен быть немедленно сделан! Где чертов Понк?       Кто такой Понк? Да не важно. Он поморщился. Нет, всё таки утопить стоило обоих. Но осознание этого никак не приближало его к разгадке своего положения по отношению к говорящим в его нынешней системе координат. Где они? Сверху или снизу? Непонятно. Эти двое всё не унимались. – Он в пути. Будет через несколько часов. Прошу вас, проявите благоразумие и покиньте операционную. – Не смей, блять, мной командовать, ублюдка кусок! Я могу одним словом отправить тебя в такие ёбаные застенки, что нынешняя должность тебе раем покажется! – Прошу вас, мистер… – Я кажется внятно сказал! Приведи. Его. В чувство. Немедленно.       Снова невнятный шум и звук распахивающейся двери. Там где-то есть двери? Почему в его красной темноте ничего не было? Испуганный женский голос. – П-прошу прощения! Н-но тут р-р-репортеры, и в-вертолет мистера Биста при-приземлился на крыше! Что-что нам д-делать? – Чёрт бы всё это побрал! Я встречу этого напыщенного придурка. Если, когда я вернусь, ОН не будет в сознании, во вменяемом состоянии… пеняй на себя. Удаляющиеся шаги. – Конечно, мистер Президент, я всё сделаю. Громко захлопнулась дверь. Интересно, кто это был? Что-то неприятное закололо в голове, но копаться в этом сил не было. – Ещё 5 кубиков регенератора и столько же стабилизатора сюда! – Но сэр, это превысит дозировку вдвое! Может мы можем… – Нет. Делай как сказано. Если его тело не выдержит, значит у нас появится новый материал для исследований. Сейчас мы должны только…       Почему их голоса стали такими тихими? Дальше он не смог разобрать слова. А страх, как кислота, начал разъедать изнутри. О ком они говорили?       Вдруг речь о нём?       Что они собираются делать???       Волна паники порождала ворох сумбурных мыслей, мешала сосредоточиться. Он упустил миг, когда красноватый свет стал тускнеть. Это было немалым облегчением, потому что интонации этого оставшегося парня были далеки от добродушия. Хотелось оказаться как можно дальше от него.       Нырок в столь желанную тьму был просто невероятным облегчением. Но уснуть снова почему-то не получалось. Пытался осознать себя и вспомнить, кто же он такой, почему-то это казалось невероятно важным сейчас, как вдруг его мозг пронзила резкая боль. Словно раскалённый уголь поместили в его голову, и он откуда-то знал, что сосредоточиться на этом ощущении придётся. Ничего хорошего из этого не выйдет, это чувствовалось, но и по-другому никак. Он обещал ей, что будет на связи, что если она уже пыталась позвонить?       От боли и паники всё вокруг побелело. Но ему удалось зацепиться за мысль о ней. Словно в быстрой перемотке, моменты прошлого пронеслись перед ним, холодная ночь и пустынная парковка. Запах ранней весны в холодном ночном воздухе. Затем салон дорогого авто и удобное пассажирское кожаное сидение. Запах цветов и чего-то приятно горького от девушки за рулем. Она плакала, а её волосы, будто у сказочного эльфа, светились от бликов фонарей, проносящихся за окном. Платиновые пряди застилали яркие, голубые глаза. Эти глаза были ему хорошо знакомы. А лицо заходящееся в крике, было ему дорого. Руки, что сжимали до белизны костяшек его толстовку, он тоже хорошо знал. Всегда яркий маникюр и острые ногти, но это не могло скрыть, насколько нежными были её пальцы. Даже страсть не могла заставить эти ногти оставить следы на его коже.       Конечно, он вспомнил её. Не мог не вспомнить. Алиса однажды заняла особое место в его сердце и, даже после их шумного расставания, отказалась его покидать.

Это ложь.

Он не хотел её отпускать

      Он вспоминал.        Да, они говорили, кажется, совсем недавно, и этот разговор на вкус был как горькая до тошноты лакрица.       Слишком цепкий ум потянул за собой цепочку воспоминаний, связанных с этим вкусом. И тем сумбурным разговором в салоне машины.       Точно.       Они ехали в Башню Героев. Он хорошо помнил Башню, её острый угрожающий шпиль, словно созданный, чтобы пронзать тела несчастных, что посмеют бросить на неё полный ненависти взгляд.       Вроде всё это происходило этой ночью? Или нет?       Что было потом?       Новая боль, новый ожог. Имя всплыло в воспаленном сознании так легко, словно он его никогда не забывал.

Его зовут Дрим. И он Герой №1.

      Почему-то осознание себя не принесло успокоение. Оно принесло новое воспоминание и новую боль.       Они добрались до Башни, и что же было после? Он вспоминал.       И уже снова хотел забыть. Но осознание катилось на него словно огромный снежный ком, который невозможно было остановить.       Неожиданно всё окрасилось в тёмные, бордовые и коричневые тона. Его окружала дорогая деревянная отделка из красного дерева и старинный антиквариат. И восемь столов прямо перед ним.       Восемь человек в дорогой одежде с блестящими запонками. Вот, кто занимал эти места. Повсюду витали ароматы дорогого парфюма и сигар, всегда вызывая легкое головокружение и тошноту. Члены Комитета, избранные Советом Ассоциации, состоящим из 80 лиц. Официально самые влиятельные и уважаемые граждане СМП.       Купившие свои должности жадные ублюдки!       Восемь столов образовывали полукруг в огромном кабинете с высоченным потолком и внушительной хрустальной люстрой, которую почти никогда не включали. Из стрельчатых окон позади столов лился слабый свет, в котором Дрим был прекрасно виден восседающим перед ним людям; в свою очередь они были лишь чёрными образами для него. На некоторых столах горели настольные лампы. Например, на столе Паффи. Её мятый костюм, без следов былого лоска и аккуратности, говорил о её усталости даже больше, чем синяки под глазами. Только неизменный тугой пучок густых розовых волос со следами седины был чем-то привычным. А грустное, усталое лицо, лишённое обычного макияжа, было задумчивым и немного сочувствующим.       Он уже давно не видел от неё ничего, кроме сочувствия и сожаления.       В эту ночь заняты были только пять кресел за столами. Дрим стоял на вытяжку перед ними, заложив руки за спину, и, что самое мерзкое, без своей любимой маски. Никто не имел права скрывать своё лицо перед членами Комитета. Только они могли позволить себе не показываться из тени и отдавать сухие приказы, не удосужившись встретиться взглядом со стоящим перед ними человеком.       Будто они все для Комитета лишь пыль под ногами.       Речь Дрима была безупречна. Он видел это по лицу Шлатта, освещённому лампой, включённой на соседнем столе Паффи. Оно ничего не выражало, но одобрительный блеск в хитрых глазах барана было ни с чем не перепутать. Паффи же глубоко задумалась над его докладом и ушла в себя не проронив ни слова за всё время отчета. А вот остальные поспешили высказаться.       Мистер Хирц был недоволен абсолютно всем. Худой, как скелет, лысеющий старик, как только увидел Дрима, закрывающего за собой двери, скорчил гримасу отвращения, слабо заметную в свете лампы на столах соседей, и отвернулся. Впрочем, как и всегда.       Толстый, грузный мистер Браунтик курил сигару, пуская кольца сизого дыма под потолок и чему-то рассеянно улыбался, словно был под кайфом. Вечно обкуренный газовый магнат занимал стол дальше всего от Хирца, старик не переносил дыма как и самого Браунтика. И эти чувства были абсолютно взаимны. Они, словно два полюса по краям полукруга, олицетворяли два контрастных отношения к Герою №1. Поэтому, как только Хирц высказался о наказании за инцидент в лаборатории, Браунтик снисходительно махнул рукой на Дрима, позволяя делать тому, что хочет.       Ближе к центру в ряду столов сидели трое. Шлатт, слева от места Паффи, вставлял короткие реплики или уточнения и был сама невинность. Хоть сейчас от этого ублюдка не было проблем.       Сидевший по правую руку от его психотерапевта, Мистер Ришарр, самый молодой член Комитета, поджал губы и углубился в бумаги с подробным докладом о происшествии в лаборатории. Его безупречный галстук и платок в кармане вместе с идеальной укладкой вызывали у Дрима нервный тик. Никогда не знаешь, чего ожидать от этого холёного педанта. Черт, он был старше Дрима всего лишь лет на 5, не больше, но уже был членом Комитета. Вот какие преимущества могут дать связи родителей: отец этого наглого типа возглавлял министерство образования и, конечно, был членом Совета Ассоциации. Сегодня Ришарр отдаёт свой голос Дриму, а завтра — против него.       Ришарр и Хирц засыпали его вопросами и требованиями. Дрим старался смотреть мимо них, отвечая на каждый упрёк, каждое грёбаное замечание. “Простите мистер Хирц, больше не повториться..” “Конечно, мистер Ришарр, сэр, я учту это на будущее…” “Спасибо, мистер Браунтик, вы очень добры…” “Я буду осмотрительнее, мистер Шлатт, и не подведу вас…” “Простите….” “Будет сделано сэр….” “Конечно, я найду её, положитесь на меня…” “Приношу свои извинения…” “Всё будет исполнено…” “Не о чем беспокоиться….” “Простите, но…” “Извините…” “Простите...” “Простите…”       Под конец приёма Дрим набил оскомину этим словом и начал терять его смысл. Однако усилия Героя не были напрасны. Браунтик согласился расширить полномочия Дрима на эту ночь сразу, как и Шлатт. А вот Хирц тут же выплюнул свое едкое “нет”. Ришарр и Паффи же сомневались.       В последнее время Паффи много сомневалась.       И мало говорила с ним.       Вообще мало говорила, особенно на людях.       Но Дрим добился своего, ему всё таки дали свободу действий на этой проклятой операции. Не без содействия Шлатта, к сожалению. Главный аргумент, склонивший чашу весов в пользу Дрима, привел именно он.       Один простой аргумент.       Который тревожил Героя не меньше, чем Комитет.

Блэйд.

      Кто пойдет против него, если Мария попадет в руки Синдиката?       Проклятый кусок бекона!       Вздрогнув, словно от порыва ветра, Ришарр согласился отдать командование всеми действиями спецслужб в эту ночь в руки Дрима. И славно; Шлатт сдержал своё слово, и их план начал работать. А вот Паффи почему-то так и продолжила держать молчаливый нейтралитет. Поджав губы, она смотрела на Дрима, но не видела, теребя лацкан своей мятой блузки.

Почему она тоже бросила его?

      Когда же это началось? Когда он начал терять Паффи?       Конечно, Дрим знал когда.       Всё из-за Погтопии.       Дрим хорошо помнил тот день, ведь это было возвращение с первой в его жизни миссии. Ворвавшись к ней в кабинет, он спешил похвалиться своими достижениями на военном поприще. И тогда всё закончилось. Их теплая дружба подошла к концу, уступив место холодной деловой доброжелательности. В то утро Паффи сидела за рабочим столом, в своём безупречном костюме тройке с блокнотом в руках. На лице доброжелательная пустая улыбка и глаза, полные разочарования.       Тогда Дрим подавился своей радостью и впервые пожалел о том, что доверился Паффи. Слишком близко подпустил к себе в попытке заполнить яму в своей груди.       Паффи называла его своим Утёнком когда он учился в Академии, ещё до Погтопии. Теперь же она поприветствовала Дрима сухо, по-деловому и обращалась к нему только по имени.       Ничего не изменилось как будто бы. Они по прежнему проводили хотя бы один сеанс раз в неделю, но чего-то тёплого между ними больше не было.       Хотя Паффи всё так же была добра к нему. Но это стало чем-то формальным и перестало иметь личный оттенок. Надежда, что однажды между ними всё будет как раньше, таяла с каждым днем.

Всем плевать на твои усилия.

Что бы ты не делал, всё напрасно.

      У Дрима был назначен прием к ней на этой неделе покойным Марком. Чёрт, кого назначат на его место теперь? Снова придётся копать под нового человека.       И Дрим надеялся, что сможет поговорить с Паффи и, возможно, изменить их отношения. Несмотря ни на что, он собирался бороться. Паффи была тем, кто опекал его ещё с юношества, в те времена, когда он делил краденые с кухни Академии обеденные пудинги с СапНапом и Джорджем. После своего перевода с Полигона №1. Если подумать, годы в Академии были его самым беззаботным и счастливым временем в жизни.       Не считая детства до 12 лет.

Не думай об этом.

Не надрывай эту рану.

      Но стоило только подумать об этом, как темнота услужливо подсунула ему лоскут воспоминаний 10 летней давности. Тот последний день в школе, после которого всё полетело к черту.

Скоро годовщина.

      Дрим забился в отчаянной попытке не погружаться в этот слепок своей памяти. Лучше вновь оказаться во тьме без пространства и времени, чем снова пережить это!       Нужно было срочно отвлечься! Прямо сейчас Дрим не был уверен, что останется в здравом рассудке, если увидит ещё раз момент, когда он всё потерял.

Это все твоя вина!

Если бы не ты, они были бы живы!

Ты ошибка

БЕСПОЛЕЗНЫЙ МОНСТР!

      Лёгкие начал наполнять песок прошлого. Дрим схватился за горло, откашливаясь, судорожно дыша.       Привкус ила и водорослей.       Совсем как сегодня в море. Новые образы заслонили Дрима от мучений прошлого. Пытаясь прийти в себя, он осознал, что уже идёт по коридору в зал совещаний Башни Героев.       Покинув зал собрания Комитета, Дрим хотел дёрнуть за несуществующий узел галстука на шее. Усталость навалилась горой цемента, хотелось просто прилечь на минуту на свой жёсткий диван в кабинете и дать себе заслуженную передышку. Но это была не последняя его битва за эту ночь. Собрав в конференц зале всех Героев, которые были в Башне, и вызвав экстренно ещё парочку с патрулей, Дрим обрисовал текущие задачи.       Фанди, Пёрплд и Сэм уже были на улицах, выполняя его приказы. Дрим отправил Кинга и Антфроста в порт на захват парохода контрабандистов. И вызвал тайно Фулиша и СапНапа для одной непыльной работёнки, не терпящей лишних ушей. И так же секретно отправил Панза для поддержки Пёрплду.       И какое-то время всё шло по плану.       Даже Шут сразу ответил согласием на две маленьких просьбы Дрима. Его не пришлось даже уговаривать, и это было подозрительно. Думать о том, какое одолжение он попросит взамен, Дрим не хотел, но уже крепился, предполагая худшее.       Похищение или убийство? Что на этот раз понадобится этому мерзавцу?       Даже гадать бессмысленно. Шут был непредсказуем, точнее, пытался быть таким. В любом случае, Дрим был готов согласиться и на первый, и на второй варианты.       Ради неё он бы ещё и не на такое пошёл.       Убедившись, что на суше всё идет как задумано, Дрим встретился в условленном месте порта с Фулишем и СапНапом. Дальше по плану была мокрая поездка на спине большой акулы для захвата парохода. И СапНап, как и предполагалось, ныл без остановки: гидрокостюм ему, видите ли, трёт, вода холодная и затекает везде, где не надо, и вообще, почему нельзя воспользоваться вертолётом? Заткнуть его удалось только маской-респиратором для дыхания под водой. Фулиш же, услышав лаконичный план Дрима, пришел в восторг и, конечно, согласился со всем. Этот шейпшифтер всегда вызывал у Дрима смешанные чувства, с одной стороны, идеалист с замашками рыцаря, подходящий далеко не для всей работы, с другой, исполнительный и честный парень, на которого можно положиться. В принципе, от сына Паффи он другого и не ждал.       И, на удивление, миссия прошла точно, как задумывал Дрим. Хотя он предвидел, что, войдя в раж, СапНап сожжёт больше контейнеров со всяким хламом, чем планировалось, но даже Пироман держал себя в руках. Дрим только задним числом понял, что, скорее всего, сам был не в силах скрывать свои эмоции после почти часового общения с Комитетом. От того все и притихли, боясь попасть под горячую руку. Наверное, стоит почаще давать себе волю? Он подумает об этом позже.       А пока он разбирался с пароходом в океане, на суше всё полетело к черту. Весь Синдикат разом поднял голову и навёл шороху именно в том районе, где, по расчётам аналитиков, скрывалась Мари. Ещё и два незарегистрированных линчевателя влезли в свару, отследив каким-то образом Призрака. И оба мальчишки были Дриму хорошо знакомы.       Придется ещё и с этим поработать, проведя полный разбор полётов с Пёрплдом. Так Дрим планировал, пока не услышал новый доклад от группы солдат, которая понесла немалые потери в стычке с Сиреной и Вороном. Если бы не Резня и Оковы, эти два монстра просто бы вырезали всю группу Подавления, которая должна была захватить Мари.       Стоило Дриму сойти на берег, как его самые худшие предположения обратились реальностью. Синдикат нашёл Мари раньше него.       И тогда Дриму пришло придумать новый план. Резня взял на себя Ворона и должен был тянуть время. Хотя снайперы не совсем его специальность, но тут уж ничего не поделаешь.       А вот Оковы его подвёл на первом же этапе плана по разделению всех членов Синдиката. Этот идиот проигнорировал приказ на уничтожение Сирены и, разумеется, упустил его, лишившись последнего, не замененного бионическим протезом, глаза. Так просто Дрим это оставлять не собирался. Сэм давно мозолил его глаза поступками далëкими от того, что ждали от него Герой №1 и Комитет. С этим давно пора было что-то делать, но Дар Сэма “Дедал” бы слишком полезен, чтобы просто тихо вывести его из игры, сделав Героем Нации посмертно.       Ещё одно дело, требующее внимания Дрима по завершению этого. И ещё немного капель в далеко не бездонную чашу его терпения. Будто мало было того, что Оковы решил, будто его личные убеждения важнее чёткого приказа.       Но кое-что хорошее всё таки случилось. Ведь не только его подчиненные были полными кретинами. Сирена тоже оказался чуточку полезен. Он напугал загнанную в угол девчонку, и она бросилась наутёк, показав огромную сопротивляемость к Дару Сирены. Доклады и видео от новейшей разработки Сэма, дронов-пауков, были действительно полезными. Ведь эти мелкие многоногие ребята показали Дриму кое-что интересное. Даже Герой №1 не мог полностью игнорировать “Зов” Сирены; сам того не зная, Синдикатский манипулятор в безвкусных тряпках предоставил немало полезных сведений для анализа учёным Полигона. И самое главное, он сделал за Героя всю работу, разделив Синдикат.       Злая ухмылка играла на лице Дрима, пока он наблюдал на экране своего коммуникатора за происходящим. Он менял изображение с одной камеры на другое, быстро отдавая приказы командирам Подавления. Солдаты были заряжены на победу в этой битве, ведь несколько их товарищей пали от рук Злодеев. Дрим обычно не поощрял излишнюю кровожадность, но сегодня он решил не сбивать общий настрой. Предсказуемо, Сирена, прихватив Тесея, свалил на своей тачке в город, пытаясь прорвать оцепление. За чёрной шевроле Дрим отправил всех Героев, что были поблизости. В том числе и Оковы. Для этого парня потеря глаза мало что значила, кроме боли и то лишь вначале.       Но без потерь в этой миссии всё равно не обошлось.       Улыбка сползла с лица, когда Дрим получил доклад от Панза по их личному закрытому каналу связи. Призрак был найден Резнёй без сознания на дороге. Резня успел забрать невидимку до того, как Злодеи вспомнили о нём. Получив фотографии и видео от разнервничавшегося Карателя, Дрим оценил, насколько плохи дела Пёрплда. По лицу Панза, склонившегося над братом, Дрим убедился, что его худшие предположения подтвердились. Пёрплд был выведен из строя основательно и надолго. Но у Дрима уже была пара идей, как решить эту проблему без вмешательства Ассоциации. Отдав несколько коротких приказов Резне, он вновь вернулся к координации происходящего, пользуясь интерактивной картой в планшете. Для удобства, Герой оккупировал одно из складских помещений Шута в порту.       Дальше всё, казалось, полетело в пропасть с удвоенной скоростью. И опять, чтоб блять его побрал XD, виноват был Блэйд. Видя на планшете, как, ведя мотоцикл рядом с собой, Блэйд вглядывается в траву и быстро идёт по следу Марии, Дрим прикидывал, сможет ли откусить собственный локоть. Он был вынужден вести наблюдение и координировать все пешки на поле боя. И теперь, когда требовалось его личное участие, передать эту работу было попросту некому.       Раньше его заместителем был Джордж.       Никудышный вояка имел прекрасный стратегический ум и легко справлялся с координацией кучи фигур на поле боя. Иногда в тёмный угол сознания Дрима закрадывалась мысль, что ему кто-то помогает, но от этих размышлений у него начиналась мигрень.       Однако Дрим нашел выход. Как всегда. Особые полномочия Комитета позволяли ему выдать расширенный пакет возможностей любому сотруднику Ассоциации, даже если по установленным системой правилам обычно сделать этого было нельзя. Поэтому, передав полномочия и дела вернувшемуся Панзу, Дрим вызвал к себе Шута. Тот ожидал его приказа, поэтому быстро прибыл в их импровизированный штаб, возле стен порта. Но время всё равно было потеряно. Хотя они и гнали Марию дронами прямо в свои руки, Блэйд их опередил, раскидав солдат оцепления, как котят.       Панз тут же понял всё и отдал приказ на оцепление территории, но не на сближение. И тем более запретил, Прайм упаси, выходить на открытое столкновение с полупиглином, развязав таким образом руки Дриму. Теперь быстро восполнять свои силы Блэйд не сможет. Только если убьёт Марию, что было в данных обстоятельствах приемлемо. Хотя избежать этого Дрим попытается всеми силами. Нельзя терять такой ценный источник могущества, тем более в преддверии войны. Да, Шут был хорош, но предел его сил был уже изучен и был равен примерно половине нынешней силы, которую могла дать Мария.       Всего лишь половине нынешних способностей. А в перспективе это было далеко не всё.       Дар Шута имел большую длительность. На максимуме возможностей это был почти полный час Усиления в предельные 4 раза. С помощью Шута Дрим мог управлять почти 40 солдатами разом. В Погтопии это дало ему значительное преимущество перед Блэйдом.       Огромная сила.       А теперь появилась достойная альтернатива, ведь на поле была новая фигура. И она нужна была Дриму живой, но заполучить такую мощь Синдикату он не мог позволить. Вот и получалось, что такой невероятный Дар ему придётся прикончить собственными руками.

Будь честным, придётся прикончить своего собрата по Дару. Недопустимая потеря! Не думай об этом.

      Шуту тоже не стоило знать о том, что нашёлся Дарованный, превзошедший его. Дрим примерно представлял, чем это может кончиться, но способности Марии так и не были раскрыты общественности. Лучше бы так и оставалось.       Особенно, если удастся забрать её живьём. Эти хаотические размышления подводили его к не самой приятной части воспоминаний былого дня. Первое чувство, которое возникло в его груди, когда он пробирался крадучись в Кварталы Строителей, была ненависть. Она начала пожирать его, как ненасытный волк, стоило ему покинуть порт.       О да.       Дрим вспоминал.       Некоторые чувства оставляют огромные раны в твоей памяти. И ненависть была самым сильным из них сейчас.       Этот ублюдок. Этот вечно лезущий не в своё дело полукровка, раздражал его. Обычно. Но Дрим мирился с этим. Блэйд при всей своей неуправляемости был абсолютно необходим в его планах. Ведь стоило кому-то из Комитета услышать о его проделках, как они хватались за сердце и шли на поводу у Дрима. И за это стоило поблагодарить Погтопию, за репутацию, которой она обеспечила Героя. И вот теперь Дрима настигла обратная сторона этой опасной игры с Блейдом, под названием “Кто сильнее?”.       Нужно было положить этому конец. Его оружием была ненависть. А щитом любимый незеритовый рукав. Супер лёгкая электромагнитная броня, которую он спроектировал сам. Лучший мобильный щит из всех, что когда-либо создавал Сэм. Правда цена на затраченные материалы и специфичность в использовании не позволили пустить рукав в массовое производство. Но это было Дриму только на руку. Теперь щит воспринимали как неотъемлемую часть его облика. Его бренд.       И Дрим собирался раскроить башку Блэйда этим щитом.       Пройдя солдат оцепления, Герой, скрываясь в тенях и замедляя до предела своё сердце, крался по пустынным улицам Квартала Строителей. Тихо, словно тень, скользя в пелене тумана. Пользуясь любимым аспектом своего Дара “Кукловод”.       Скрытность.       Легко управляя чужими сердцами, Дрим мог так же поступить и с собой. Единственное, в чём он безоговорочно превосходил Блэйда. Даже без усиления.       Дрим быстро добрался до улицы, ведущей прямо к саду, где, словно на грёбаном пикнике, расположился Блэйд вместе с девчонкой. О чём они там беседовали, Дрим понятия не имел, но многое бы отдал, чтобы узнать. Дроны-пауки Сэма были хороши в слежке, но всё ещё несовершенны. Слишком близко подпускать их к Блэйду было чревато раскрытием очень полезной технологии. Рисковать не стоило. Достаточно было наблюдения издалека. А тем временем полупиглин, прихватив Марию, вышел из чужого двора на дорогу, по которой незаметно шёл Дрим.       И опять лабораторное отродье преподнесло сюрприз.       Не успел Дрим сделать и нескольких шагов, чтобы незаметно догнать парочку и нанести удар исподтишка, как его заметили. А это было ох как не просто. Дрим не был дилетантом в слежке и преследовании. И тем более в шпионаже. Поэтому, уж простите его удивление, когда синие глаза выглянувшей из за спины Блэйда Марии просто встретились с его.       Проглотив проклятие и спешно скрывшись в тумане в ближайшем саду, Дрим начал обдумывать вариант с двойным убийством более серьёзно. Где Ассоциация вообще выцепила эту девчонку? Теперь они могут засунуть себе свой "официальный" отчёт о ней куда подальше. Даже если он прикончит её сегодня, что очень даже вероятно, Дрим добудет информацию об этой "Марии" сам. Возможно это чистая случайность или способность Дрима дала осечку, видит XD, он уже ни в чём не был уверен, но тогда почему его не заметил Блэйд?       Пробираясь сквозь кусты и высокую траву заброшенных садов, Дрим не мог прекратить думать об этом. Что-то здесь было не так. Это было впервые в его военной и геройской практике. Ещё никто не мог противостоять его Дару так открыто. Сначала это безумное бегство, едва не стоившее ему жизни, теперь эта же малявка раскрывает его безупречную маскировку. Что происходит? Комитет ищет ему замену? И эта сучка первый звоночек к тому, что они пытаются подыскать кого-то более лояльного с похожими на его способностями? Ооо, их ждёт большое разочарование. Но вдруг Дрим ошибается, и всё произошедшее лишь череда случайностей? Ага, конечно. В любом случае, перед ликвидацией можно провести допрос и вытряхнуть из Марии всю интересующую его информацию. Наверняка девчонке что-нибудь известно, она та ещё проныра, совсем как…       Дрим замер на секунду, прислушиваясь к возне этих двоих возле мотоцикла.

ОНА НЕ ПОХОЖА НА НЕЁ!

НЕ СМЕЙ ИХ СРАВНИВАТЬ!!!

      До боли сжав зубы, Дрим подгадал момент, когда Блэйд будет максимально сосредоточен на чём-то другом, кроме окружения, и обрушил на этих двоих всю свою силу. Всю ненависть и злость, что накопились в нём за эти треклятые два дня. Потому что это был его последний шанс выпустить пар. В битве это могло, ох как хреново закончится. А он был намерен победить. И увидев, как Блэйд упал на колени, а Мария распласталась на земле рядом с байком, Дрим почувствовал чёрное, мрачное удовлетворение. Он выбьет из этой парочки, всё дерьмо вместе с желанием жить.       Он хотел этого как никогда в жизни.       Он победит.       Он должен.       Должен.       Дрим вспоминал.       Почему же всё так обернулось? Где он совершил ошибку? В какой момент? Может тогда, когда дал волю своей злости и решил помучать Марию вместо того, чтобы сразу прикончить? Когда позволил Блэйду подняться на ноги и начать битву? Дрим не понимал. Он снова и снова прокручивал в памяти начало их столкновения. Всё было идеально рассчитано. Каждый шаг Дрима был выверен. Каждый взмах топора был смертельным. Так почему, несмотря на своё бедственное положение, полукровка пиглин не отступал? Обычно он знал, когда стоит ретироваться.       В конце концов, это вышло Блэйду боком. Дрим теснил его и наконец, почувствовав истощение противника, он использовал Контроль.       Каким-то чудом Блэйду удалось избежать критического урона. Он увернулся от удара по черепу, но Дрим не собирался отступать. Как минимум он лишит руки этого мутанта. С размаху топор вошёл в плоть полупиглина, словно в масло. Вырвав лезвие из кровоточащей раны, Дрим стряхнул капли крови и крошку костей.       Может это и был тот самый роковой момент? Та ошибка, которую можно было избежать, будь Герой более осмотрителен?       Нанеси он сначала критический удар, а потом отруби голову. Может это и стало бы окончательной победой. Но даже сейчас, оглядываясь назад, Дрим не был уверен в этом. Дар Блэйда имел очень ёмкое название, которое полностью описывало весь геморрой, с которым сталкивались его противники.

Бессмертный.

      Ни больше и ни меньше. Правда у Дара Синдикатовца были некоторые условия, но, даже учитывая их, Дрим ни разу не смог нанести Блэйду рану, которую бы его противник в конечном итоге не залатал. И этот фактор был решающим во всех битвах, проигранных Дримом. Какой бы план ни был у него, как бы хорошо он не готовился к битве, Блэйд был на шаг впереди. Нет. Дрим не всегда проигрывал. Но, когда в твой проигрыш тебя укладывают на лопатки, а твой противник проигравший, израненный, но самостоятельно покидает поле боя на своих двоих, это раздражает.       В их многочисленных столкновениях было ровно два момента, когда Дрим приблизился к абсолютной победе над Блэйдом. И оба раза это стоило ему огромных потерь. Ту же ошибку он допустил и сейчас, недооценив это чудовище.       Рана, которую он нанес Блэйду, убила бы любого. Но не его. Блэйд пошатнулся, его глаза расфокусировались на секунду, а белки начали краснеть. В этот раз Дрим не дал ему передышки. Замахнувшись топором, он собрался снести ушастую башку полукровки.       Дрим вспоминал.       Звон стали о сталь. Холодные синие искры в воздухе. И капли крови на лезвии топора, взмах которого отразили. Дрим не смог заметить, когда Блэйд достал второй меч. Но на одних рефлексах парировал смертельный удар. Блэйд стоял перед ним так, словно не истекал кровью, которая лилась из раны потоком. Легко взмахнув лезвием в левой руке, Блэйд с бесящей счастливой улыбкой бросился на Дрима. И это было и близко не похоже на их обычное столкновение. Но Дрим был к этому готов. Это состояние Блэйда он называл "Берсерк", его враг начинал атаковать хаотично, без какого-либо расчёта. Не защищаясь, словно яростная бешеная стихия. При обычных обстоятельствах Дрим бы не рискнул без поддержки снайперов связываться с этой другой стороной Блэйда, но сейчас выхода не было.       И у Героя был план. Он разработал его давно, ещё в Погтопии. Когда во второй раз увидел, как Блэйд превратился из расчетливого стратега в машину для убийств. Которую не смог остановить даже танк. Полукровка в одиночку, без поддержки со стороны прикрывал отступающее ополчение павшей Погтопии. В одиночку уничтожил взвод Дрима и несколько танков. Словно смерть в красном облаке крови поверженных врагов, Блэйд шествовал по полю боя. И тогда, скрываясь среди трупов, почти остановив своё сердце, Дрим думал. Анализировал. И надеялся, что уцелеет. Тогда ему повезло. Смерть буквально прошла мимо. Вернувшись победителем в СМП, Дрим так и не смог до конца избавиться от кошмаров. Чёрт, он даже Паффи об этом не рассказывал. О смраде мёртвых обезвоженных тел и тихих шагах, которые становились всё громче.       И теперь, глядя в кровавые глаза без зрачков, Дрим надеялся, что всё рассчитал верно и он не умрет сегодня. Если это случится, что тогда станет с остальными? Алису вернут в штаб, СапНапа отправят на войну, а Джорджа в лабораторию? Ненависть вскипела в жилах, перебивая страх перед монстром, наносящим удар за ударом. Ни на шаг не отступая, Дрим буквально ощущал, что его жизнь висит на кончике меча Блэйда, который то и дело мелькал перед глазами. У Героя не было ни мгновения на хотя бы секундную передышку. В таком интенсивном бою попытка взять Контроль над противником может закончится фатально. К тому же это было почти бесполезно. Дрим не был идиотом, он пробовал сломить тело Блэйда в этом состоянии ещё в первых стычках. Но загвоздка была в том, что эта тварь человеком уже не была.       Наконец, нанеся удар правой раненой рукой по щиту Дрима, Злодей резко разорвал дистанцию. Принюхиваясь, словно дикий зверь, Блэйд осмотрелся вокруг. Всё было так, как предполагал Дрим. Увечье на плече Блэйда затягивалась медленно без подпитки. Но вот беда. Они всё это время были не одни. С тяжело переводя дыхание, ощущая, как дрожат его уставшие руки, Дрим почуял чей-то взгляд.       Шумно втянув воздух, Блэйд медленно повернул голову в сторону девчонки, что сидела на земле и не сводила с них шокированных глаз.       Чёрт!       Медленно Блэйд развернулся и сделал шаг к Марии. – Эй, ублюдок! Я твой противник! Полукровка не обратил внимания, продолжая идти к Мари. А она почему-то не сводила глаз с Дрима. Сидела, не шевелясь, и просто пялилась на него. – Встань и беги, дура! – тоже никакого эффекта. Девчонка только медленно моргнула, словно пытаясь прийти в себя. Блэйд остановился в паре шагов и занëс меч над её головой. Мария даже не видела его. Дриму должно быть всё равно, из-за этой мелкой засранки вся его жизнь полетела кувырком. Это, чёрт бы её побрал, было ему даже на руку. Не придëтся потом мараться самому. Тогда почему в груди всё сжалось от боли? Дрим смотрел в синие глаза человека, который даже не осознавал своего конца, и почему-то не чувствовал безразличия.

ЭТО НЕ ОНА!!!

ПРИДИ В СЕБЯ ПРИДУРОК!

ОНА МЕРТВА!

ВСЕ МЕРТВЫ!

      Это была ещё одна ошибка в череде его бесконечных промахов сегодня. Видимо, Блэйд выбил последние мозги у Дрима. Потому что он хорошо помнил миг, когда ноги понесли его вперëд. Когда его топор со свистом рассëк воздух, отбивая лезвие меча, срезавшего пару каштановых прядей с головы Мари. Мгновенно сменив цель, Блэйд яростно обрушил череду атак на щит Дрима, словно вбивая того в землю каждым ударом. Уловив движение краем глаза, Герой заметил, как Мария, придя в себя, пытается отползти от них подальше. И это секундное отвлечение стоило ему пропущенного удара. Вот он держит щит над головой, а вот что-то врезается в его грудь, выбивая весь воздух и отправляя в полёт. От острой боли перед глазами всё потемнело, и он сталкивается с чем-то твёрдым спиной и затылком, окончательно погружаясь во мрак.

БОЛЬНО Больно больно…

      Дрим вспоминал.       И эту часть боя, честно говоря, хотелось забыть. Было больно, темно и всё кружилось вокруг, чуть он приоткрывал глаза. Руки как плети не желали слушаться. Пальцы он вообще не чувствовал. Почему он должен проходить через все эти страдания? Почему смерть не забрала его ещё в Погтопии? Эта леди всё время воротит от него нос, даже когда он сам стучится в её дверь.

Несправедливо!

Неправильно

Он так устал

Почему он не умер вместе с ними?

Ебаный XD

несправедливо

      Приподнявшись на руках, Дрим смог наконец сфокусировать своё зрение. Его тошнило. Адски болела голова, спина и грудина куда, очевидно, пришëлся удар. На землю перед ним упала красная капля. Затем ещё несколько. Запустив ладонь под маску, Дрим чувствовал тёплую струйку, текущую из носа. Что ж, всё было просто ужасно. Но не фатально, слава XD; ощупав рëбра и убедившись, что они целы, Дрим заозирался в поисках противника. Зрение ещё немного плыло, но Дрим разглядел розово-красное шевелящееся пятно. Чувствительность в ладони возвращалась медленно. Не сводя глаз с этого странного пятна, которое начало приобретать черты Блэйда и девчонки, которая какого-то хрена не сбежала, а вдруг повисла на шее Блэйда. Чудовища, которое минуту или около того, он не был уверен сколько провёл в отключке, чуть не лишило Мари головы. Ещё не до конца оклемавшись и не овладев руками, Дрим всё равно начал искать на земле свой топор. Возможно, это было из-за контузии, Герой в маске не был уверен, но он не сразу понял, что собирается делать Мария. А когда до него дошло, Дрима пробрал ужас.       Девчонка собиралась дать Блэйду Краты! – Не смей, Мария! – слова вместе с паникой вырвались из его рта. Нет, только не это! Этот выродок и так достаточно большая проблема, Дрим не знал, что может случиться, если Мари усилит его! Он не мог этого позволить, волна Контроля кнутом хлестнула Мари практически помимо его воли. Не то, что бы Дрим хоть сколько-нибудь управлял своими силами сейчас. Не тогда, когда сценарий, который был одним из худших, решил реализоваться. Поэтому он не удивился, почувствовав, что сердце Мари остановилось.

Тебе не больно Ты в порядке Ты всë равно ДОЛЖЕН убить её! Хватит ныть!

      Правда ненадолго. Дрим рвано выдохнул сквозь зубы, когда чужой Дар, сметая его нити с пути, завёл сердце девчонки как заводной моторчик. Теперь всё было напрасно. Дрим опоздал. Внутри разверзлась чёрная дыра пустоты. А мысли просто оставились. Дрим не мог пошевелиться, тупо слыша своим Я, как от его Дара, никогда не подводившего раньше, тем более в совокупности со Сделкой, отмахнулись. Как от соринки в глазу. Блэйд просто провёл рукой над девчонкой, как ёбаный волшебник, оборвав нити силы Дрима, будто паутину. Будто его дар это ничто. Просто мусор.

Будто Дрим просто пустое место.

      Что-то внутри Блэйда росло, как пожар, разгорающийся в сухом лесу, и это что-то было всё ближе. Росла мощь, готовая смести всё на своем пути, дай ей волю. Но Дрим не боялся огня. Не тогда, когда за твоей спиной домик из спичек, который надо спасти. Любой ценой.       Пошатываясь, поднявшись на ноги и сжав покрепче топор, Дрим вновь бросился в атаку. Возможно, ещё не поздно. Возможно, он ещё сможет спасти всё, что у него осталось. И ему удастся потушить пожар до того, как он пожрёт всё вокруг. Нужно срубить горящие деревья.       Дрим целился точно в артерию на шее, используя всю силу, что дал ему Шут. Он точно отсечёт башку этой свинье!       Так планировалось.       Топор словно встретился со сталью, чуть не оглушив. А лезвие, застрявшее в чужой поднятой в блокируются жесте руке, было насмешкой над всеми попытками Дрима сразиться с лесным пожаром. Блэйд, не меняя позы, сидя на корточках, с любопытством рассматривал рану, из которой не пролилось и капли крови. А Дрим чувствовал горечь на языке и дрожь в костях, будто после попытки разрубить незерит.

Всë тщетно.

Тебе никогда не убить его.

Довольствуйся, тем что может заставить его отступить, ничтожество.

И то, не сегодня.

      Вырвав своё оружие из чужого тела, Дрим отскочил от Блэйда. Затравлено глядя, как рана, которую он только что нанёс, сходится по краям и стремительно заживает. С таким же успехом можно резать воду и удивляться, почему она в порядке. И Блэйд оторвался наконец от изучения "раны", от которой не оставалось даже шрама, и посмотрел Герою в глаза. Сквозь маску, найдя за этим акриловым щитом человека. Найдя Дрима. И в смеющихся рубиновых глазах полукровки Дрим всё прочёл. Блэйд понял, что такое Мария. Он знает её ценность. Он не отдаст её.

Блэйд убьëт Дрима.

Медленно протянув руку Дриму, словно в жесте примерения, полукровка оскалил клыки в улыбке. – Сожми зубы, бро.       Поудобнее перехватив рукоять топора, Дрим приготовился к чужой атаке. Но вместо этого вдруг почувствовал озноб, прокатившийся по телу. Воздух вокруг него стал вдруг гуще и приобрёл оттенок розоватой дымки, потянувшейся от Героя в маске к Блэйду. Запахло железом. Глаза Дрима расширились от осознания происходящего. Быстро нажав кнопку на часах, он рванул прочь к ближайшему забору, огораживающему чужой двор.       Удар по маске в челюсть отбросил Дрима прочь от каменной ограды, до которой оставался всего шаг. Перекатившись и встав на ноги, он попытался унять искры в глазах и придумать новый план. Но времени больше не было. Блэйд стоял в нескольких шагах от Дрима в рваной футболке и разминал плечо правой руки, на котором не было и следа травмы. – Куда торопишься? – спросил с усмешкой Блэйд. – Мы же только начали. – Как ты узнал о способностях Марии? – Дриму нужно было убираться отсюда как можно быстрее. И для этого надо было придумать, как отвлечь этого психопата. – Очевидно же, когда стал донором, тогда и узнал. – Полупиглин пожал плечами.       Красное марево вокруг Блэйда становилось всё заметнее в лучах утреннего солнца. Осмотрев себя, стараясь не терять соперника из вида, Дрим мысленно выругался. Кровавый туман струйками тянулся от его ног и рук в сторону Блэйда. Попытки взять свою кровь под контроль ни к чему не приводили, как бы Дрим не старался. Чужая воля была сильнее. Впервые в жизни он потерял способность управлять собственной кровью. Даже в своих худших прогнозах Дрим такое помыслить не мог. – Это не логично. Зачем тратить время в погоне за человеком, Дар которого неизвестен. Кто-то слил вам информацию о ней? – у него ещё остались тузы в рукаве. Нужно только немного подождать. – Может быть. Ты собираешься нападать, треска? Я безоружен, смотри. – Блэйд развёл пустые ладони в стороны. Один меч был в ножнах за его спиной, а второй лежал возле Мари на мостовой. Дрим был уверен, что это уловка. Монстр решил поиграть с ним в последний раз. – Чего ты хочешь? Девчонка уже у тебя. Что тебе ещё надо?! – Хорошей драки, конечно! Всё равно, кроме этого, у тебя нет ничего, что могло бы меня заинтересовать. Бедненький бездомный Герой. Расскажешь, каково это жить в коробке? – Чт.. Чего?! У меня есть дом! Я живу в Башне! – Оууу, ты называешь это уродливое строение домом? Бедняжка с птср. У тебя там есть хоть один квадратный метр, не напичканный камерами, прослушкой и прочим дерьмом?       Злость, не связанная никак с ситуацией, в которой он находился, захлестнула с головой. Потому что в глубине души Дрим был готов согласиться с этим придурком. Сложно назвать такое место домом. – Не твое свиное дело! – Фу, расист. – Заткнись! Я не бездомный! – Как скажешь, бездомный. – Заткнись! У тебя самого кроме вонючих нор, где вы прячетесь, ничего нет! – Зато я могу построить себе дом. Меня научил этому отец. А чему научили тебя, кроме того, что убивать детей — это нормально?       Дрим вспоминал.       Как кровь отлила от лица. Как, сжав топор, он бросился на полукровку, с усмешкой смотревшего на него через прорези в гротескном черепе кабана. Как засвистело, рассекая воздух, лезвие топора. И острую боль в запястье, которое перехватили в замахе. Дрим дёрнул руку изо всех сил, пытаясь высвободить топор, но не смог сдвинуть её ни на миллиметр. Тогда он замахнулся и ударил своей левой, закованной в электромагнитный щит. Целясь в ненавистное лицо, с отвратительной усмешкой смотрящее на него сверху вниз. Но щит ударился о чужую ладонь, словно о стену, заискрившись от соприкосновения с препятствием.       Никогда в жизни Дрим не чувствовал к кому-то такой испепеляющей ненависти. Ярость сжигала его изнутри, как и чувство беспомощности. Но сейчас он готов на всё, лишь бы стереть эту усмешку с чужого лица под тупой маской! Как смел этот выродок говорить что-то о его семье! Однако выражение лица полукровки и так изменилось, сдвинув брови, Блэйд вдруг стал серьёзен. Хватка чужой ладони на его запястье усилилась. – Тебя не научили тому, что мучить беззащитных — это плохо. И убивать слабых, пытающихся спастись бегством, это тоже не хорошо. Я понимаю. – На секунду Блэйд закрыл глаза и тяжело вздохнул. – Поэтому мне придëтся преподать тебе несколько уроков.       Резкий рывок. Капли крови повисают в воздухе. Чей-то сдавленный крик резанул уши.       Дрим не сразу понял, что кричит сам. Не очень осознавая, что произошло, он перевёл взгляд на свою правую руку, которую всё ещё сжимал Блэйд. Но выглядела конечность как-то не так. Кисть была вывернута, он больше не мог ей пошевелить. Оружие вывалилось из его ослабевших пальцев и звонко ударилось о камни мостовой. – Урок первый. Нельзя убивать беспомощных, не способных сражаться, бро. – Удар в солнечное сплетение согнул Дрима пополам, словно бумажный лист. Хватая ртом воздух, он чувствовал, как на глазах наворачиваются слёзы. Ноги подкосились, но Блэйд не дал ему упасть, схватив за шиворот толстовки. – Урок второй. Нельзя мучить тех, кто не способен дать тебе отпор. – Толчок в лицо откинул его голову назад. А хруст, раздавшийся будто внутри черепа, оглушил. Но эта была ещё не вся палитра ощущений. Его маска, верный, любимый щит, разлетелась на куски, впиваясь мелкими осколками в кожу лица и лишая обзора. Захлебываясь кровью, Дрим ударил наугад перед собой левой рукой. Но лишь задел воздух.       Голос рядом продолжал обыденным, почти скучающим тоном. – Урок третий. Нельзя убивать тех, кто не может даже меч держать. – Словно таран врезался в его скулу, сбив с ног. Удар о землю Дрим не уловил. Просто вдруг осознал, что лежит на чём-то, не в силах и пальцем пошевелить. С усилием разлепив один глаз, он попытался осмотреться. Кусочек синевы заслонила массивная фигура, склонившаяся над ним. – О, точно, совсем из головы вылетело! Эй, бездомный, слышишь меня?       Дрим не реагировал. – Вот ведь, сложно пока силу рассчитать. Ну да ладно. У меня сообщение для тебя. Эй, ты меня слышишь?       Его грубо потрясли за грудки. Голову разорвала боль от движения. Звуки чужого голоса были далёкими и не чёткими. – Ммммхх… – остановите это кто-нибудь! – О, ещё живой, круто. Меня просили передать тебе “Спустись ниже, спустись вниз! Это важно!” ну вот, конец сообщения. А это ещё что? – непонятный звук нарастающего гудения отвлëк говорящего. – О Кровавый Бог! Мы уходим, мы уходим!       Голос быстро отдалялся, как и топот ног по земле. Звуки начавшегося обстрела подтвердили догадку Дрима. Он успел запросить поддержку дронами. Это была крайняя мера, но теперь ему было уже всё равно.       Вдали прозвучал крик. Кто-то звал кого-то. Дрим не смог разобрать.       Дальше воспоминания были не чёткими и отрывочными. Кажется, из-за шока и боли он вообще перестал осознавать, что происходит, и довольно быстро отрубился.       Дрим не мог вспомнить, что было дальше.       Наверное, за ним послал своих людей Панз, и вот Дрим, вероятно, лежит на больничной койке. Опять. Правда в таком паршивом состоянии он уже не бывал года эдак четыре. И что в прошлый раз, что в этот оказался он на ней по вине одного и того же человека, к слову. Унизительно. И теперь Герою понадобится новый план, как одолеть этого монстра. Может быть заманить его в цистерну с кислотой в следующий раз? Хах. А будет ли этот следующий раз?       Кромешная темнота вокруг дезориентировала. Он то ли лежал, то ли сидел где-то.       Где он вообще?       Дрима прошиб ледяной пот. А вдруг ОНИ ввели его в кому и прямо сейчас разбирают на запчасти? За повторный проёб такого масштаба этого вполне стоило ожидать. Часто неглубоко дыша, он в панике заозирался в поисках хоть какого-нибудь ориентира. Хоть чего-то, за что можно было бы зацепиться, что бы понять, где он.       Но ничего не было. Мелко дрожа, Дрим вдруг осознал, что замёрз. А это не значило ничего хорошего. Сколько эта паршивая свинья забрала у него крови? Он попытался крикнуть и сдвинуться с места, но из горла не удалось выдавить ни звука. Пошевелиться тоже не получилось.       Вокруг была только темнота и холод, из-за которого он уже не чувствовал рук и ног. Всё вновь повторялось. Так же холодно ему было и в тот раз. Среди этой паники и стука собственного сердца в ушах показалось: кто-то снова кричал на этот раз немного ближе. Дрим бы крикнул в ответ, но как только он открыл рот, тут же захлебнулся в потоке воды.       Не в силах пошевелиться, захлебываясь в липкой ледяной влаге, Дрим умирал.       И на этот раз он надеялся окончательно. Перед его внутренним взором пролетел сегодняшний день, за ним череда его героических будней, наполненных суетой и интригами. Был ли он счастлив хоть один день за эти четыре долгих года?       Как кадры в диафильме сменились образы. Платиновые пряди Алисы в лучах тёплого света на его подушке, беззаботная улыбка СапНапа, не видевшего войны, удаляющаяся ссутулиная спина Джорджа. Щемящее чувство горечи и тепла загорелось внутри. Как много он мог бы ещё сделать для них! Почему всё закончилось вот так!? В темноте, в одиночестве и в ужасном холоде. На глазах выступило что-то мокрое и растворилось в воде вокруг. Он больше не мог бороться.       Дрим так устал.       Его веки начали смежаться. Погрузиться в последний сон казалось не такой уж плохой идеей. Может, на этот раз, когда они увидятся, эта вредная леди–смерть всё таки протянет ему руку? – Дрим! – кто-то позвал его совсем рядом. Ну вот. Он ведь только собрался вздремнуть. Что ещё надо от него этому куску бекона? Не открывая глаза, Дрим решил просто игнорировать это.       Но что-то пошло не так.       Рассекая потоки воды, две руки обхватили его поперек тела и потянули вверх из тёмной глубины. Преодолевая сопротивление течений, кто-то выдернул его одним рывком на поверхность и, грязно ругаясь, куда-то потащил. Руки разжались, грубо бросив Дрима лицом в зелёную траву. – Поднимайся! Я собираюсь тебе хорошенько врезать за эти фокусы! – раздался знакомый рассерженный голос. – Ты серьёзно решил сдохнуть, нахлебавшись своим отчаянием? Уххх, вставай! Я так зол сейчас!       Откашлявшись от воды, Дрим, покачиваясь, с трудом сел. И не смог сдержать улыбки, глядя на своего лучшего друга. Он был ниже Дрима почти на голову, с узким лицом, тёмными карими глазами и почти чёрными волосами. Неизменные огромные, солнцезащитные очки в белой оправе были на месте, вместе с голубым свитером и потрёпанными синими джинсами. Его названый брат ничуть не изменился. – Я тоже рад тебя видеть, Джордж.