abide

Фрэнк вёл себя мягко. Видел, как этот обычно крепкий, словно дуб, человек, сейчас дрожал как сухой лист на ветру. Он не торопился прижимать свой высохший, голодный и изнемогающий рот ко рту Незнакомца. В памяти были ещё свежи прикосновения любовников из Балтимора, случившиеся ещё до полного уничтожения КЗ, впрочем Незнакомец, скорее всего, жил здесь сам по себе с 2003 — возможно, даже раньше, учитывая то, с какой болью в голосе он вспоминал свою мать. Прикасался ли к нему кто-нибудь с добрым намерениями хотя бы раз за всё это время? То, как Незнакомец сжимал руки на коленях, не прошло мимо внимания Фрэнка. То, каким подавленным, напряженным и грустным он выглядел, сидя на другом конце стола во время ужина и наблюдая, как Фрэнк ест, пока, наконец, не стряхнул волосы с лица и не сделал два неуверенных глотка вина - тоже. То, как руки, держащие пистолет, немного расслабились, когда Фрэнк улыбнулся ему. Фрэнк чувствовал, что это даже важнее, чем Линда Ронстадт, важно где-то на уровне признания, что у Незнакомца не было девушки. То, как вместо того, чтобы напрячься всем телом, когда Фрэнк положил ему руку на плечо, Незнакомец вдруг расслабился. Усилив хватку на чужом плече, Фрэнк почувствовал, как в его собственном теле растет напряжение. Больше дразнить было нечестно. В глазах напротив блестели слёзы, а рот неосознанно приоткрылся. Фрэнк наклонился ближе. Склонился к чужому лицу. Незнакомец встретил его где-то на середине. В глазах читалась дикость, которую Фрэнк заметил ещё когда, будучи на дне ямы, встретился с Незнакомцем взглядом. Эта же дикость промелькнула, когда тот увидел Фрэнка в гостиной в одолженной им одежде, обедающим приготовленной им едой, пьющим поданое им вино и вздыхающим от удовольствия. Ухватившись за ткань фланелевой рубашки, Незнакомец притянул Фрэнка ближе. Тот опустил руки ему на плечи, мысленно очарованный разницей между ними в высоте и ширине. В этом было что-то святое, и от этого Фрэнку хотелось плакать. Он был ещё молод, когда ВИЧ затронул его друзей по колледжу. Тогда ему казалось, будто бы все, кого он любил, скоро умрут. А после начала эпидемии секс стал удобным инструментом, чтобы избавиться от напряжения или выторговать что-нибудь полезное в особенно плохие дни. В этот же раз это была встреча двух потерянных душ - или двух частей разбитого целого. Будто благословение и возвращение домой одновременно. Фрэнк чувствовал Божоле на чужих губах и усах, чувствовал плёнку жира, покрывающую их рты. Кролик ощущался ещё лучше, когда он сцеловывал его вкус с чужих губ во второй раз. Когда Незнакомец наклонил голову и пососал его нижнюю губу, Фрэнку пришлось подавить всхлип. Впервые за столько лет он чувствовал себя живым. Впервые за столько лет он чувствовал себя нужным. Надо было думать логически. Прошло уже четыре года с того момента, как весь привычный мир исчез. Задумывался ли Незнакомец о том, чтобы забежать в аптеку и прихватить с собой смазку и презервативы? Могло ли у них быть другое применение, которое Фрэнк даже не мог придумать, чтобы имело смысл прихватить их с собой просто так? Об этом вообще вежливо спрашивать? Или вежливо не спрашивать? Оторвавшись, он открыл глаза. Незнакомец смотрел на него в ответ блестящими глазами, и Фрэнку стоило больших усилий не поцеловать его вновь. Улыбка сама расцвела на губах, и он чувствовал, как по щекам стекают слезы. Это было так глупо, но— — Как тебя зовут? Как и Фрэнк, Незнакомец, видимо, нашёл эту ситуацию глупой, а потому улыбнулся в ответ. Взгляд невольно опустился на его губы, дрожащие и покрытые слюной. Фрэнку хотелось бы укусить. Хотелось бы увидеть, как они растягиваются вокруг члена, хотелось бы украсить их блестящими каплями спермы. Ему нужно уложить Незнакомца на спину— — Билл, — ответил тот почти застенчиво. Билл, повторил Фрэнк одними губами. Уильям. Защитник. Воин. Сильный духом. Билл. Подняв руку, Фрэнк зарылся пальцами в чужую бороду, провел пальцем сначала по линии челюсти, а затем по блестящей от слюны нижней губе Билла. Тот замер, затаив дыхание, а Фрэнк мог лишь думать о том, чем хотел бы заняться с этим мужчиной. Оторвать взгляд от чужих губ было слишком тяжело, но когда ему все же удалось, он заметил, с каким напряжением Билл на него смотрел. Волна жалости пробежала по телу. О, он в отчаянии. Что ж, по крайней мере, им было, что предложить друг другу. Не хотелось бы продавать себя за горячий обед, но если таким образом он сможет показать мужчине любовь, доброту и внимание, то, ну, он совсем не против. Это было бы справедливо. — Прими душ, Билл. Когда в ответ тот наклонился ближе к чужой руке, касаясь ее уголком рта и слегка кивая, взгляд был полон обожания. — Хорошо, — прошептал он. Фрэнк не смог удержаться. Оставил очередной поцелуй на заплаканных губах Билла, прежде, чем отстраниться. Кивнув, Билл тоже отстранился. Фрэнк проследил за ним, как ему самому показалось, изголодавшимся взглядом. Может, так оно и есть. Может, его взгляд всегда таким был. Билл неуклюже направился прочь, и виднеющийся даже через штаны вставший член ему в этом явно не помогал. Это пистолет или ты просто рад меня видеть? Не стоило произносить вслух, Билл точно воспринял бы это неправильно, и вся скрупулезно построенная интимная атмосфера бы исчезла. Вместо этого, Фрэнк вернулся за пианино и подумал о том, что вообще значило получить такое доверие Билла. Сверху зашумел душ. Фрэнк последовал на звук, рассматривая картины и фотографии, попадающиеся на пути. Несмотря на пыль, за домом явно тщательно следили. Все места, которые он видел и в которых ему приходилось жить раньше, были разрушены — либо людьми, либо грибом, либо сочетанием и того, и другого. Дом Билла же являл собой своеобразную капсулу времени, и, проходя мимо чужих вещей, Фрэнк ощущал то же благоговение, какое раньше испытывал в музеях. Шум воды привёл его в спальню с кроватью, застеленную стёганным одеялом ручной работы. Одеялом, по которому сразу чувствовалось, что оно сшито с любовью. Сбросив ботинки и поставив их рядом с дверью, Фрэнк опустился на колени у изножье кровати и оставил лёгкие поцелуи на каркасе и одеяле, свисающем с края. Слёзы он вытер этим же одеялом, прежде чем оставить на нем ещё один поцелуй. Поднявшись, он выбрал дальнюю от двери сторону. Затем стянул свою симпатичную новую одежду со своего симпатичного вымытого тела и положил ее в том же виде, в каком прежде её оставил для него Билл. Фрэнк сел и стал ждать. Предвкушение заставляло член оставаться твёрдым. Мягко натянув одеяло до груди, он сложил руки сверху. Затем потеребил кожу большого пальца краем ногтя — дурацкая привычка, бывшая у него всю жизнь. До выяснения настоящих причин, люди думали, что переносчиком болезни могут быть невидимые глазу споры, отчего любая открытая рана могла быть потенциально под угрозой заражения. Однако теперь, когда он знал правду, то мог травмировать кожу столько, сколько хотел. Солнце садилось. Вид был буколический, с церковью и повседневным видом на пригород, прикрытый занавесками. В другом мире Фрэнк бы поселился в таком месте с мужем. У него была бы собака. Он бы ходил на пробежки, рисовал картины и игрался со своими друзьями ногами под столом. Из ванной вышел Билл, рукой придерживающий влажное полотенце. Краем глаза Фрэнк заметил, как тот быстро убирает руку от краешка глаза, и, развернувшись к нему всем телом, решил ободряюще улыбнуться, чтобы немного снизить градус напряжения. Волосы у Билла были причёсаны. Милая деталь, ему было настолько важно, каким он предстанет перед Фрэнком, что решил расчесаться. Фрэнк заметил и другие детали — то, как нервно он стоял по другую сторону кровати, то, как свет отражался в каплях воды, стекающих по чужой груди, и то, как контуры его члена прослеживались через ткань полотенца. По всем признакам было очевидно, каким невинным Билл был. Теперь Фрэнк понял, насколько привлекательно выглядели юные девственницы для его гетеро-друзей. Эффект совершенно другой, когда это мужчина, особенно такой мужчина, как Билл, но от этого только лучше. Хотелось узнать, как Билл будет реагировать. Хотелось узнать, чувствует ли Билл к нему то же, что Фрэнк чувствует к нему. Хотелось проконтролировать, научить, доставить удовольствие. Стыд и неприкрытое желание на лице Билла были, должно быть, идентичными тому, какие были у него самого, когда в 20 лет он впервые поцеловал мужчину. Билл пристально смотрел ему в глаза и слегка дрожал, и Фрэнк упивался этой реакцией. Все равно что рубить дерево голыми руками. Он ждал одобрения Фрэнка. В глазах скрывалась боль, которую Фрэнк, ввиду краткости их знакомства, пока не мог анализировать. И всё же, он понимал, какое напряжение тот испытывал. Достаточно ли я хорош? Хочешь ли ты меня? Фрэнк делал все первые шаги. И если бы Билл остановился на минутку и подумал об этом, то понял бы, кто тут на самом деле был в отчаянии. Полотенце с глухим звуком приземлилось на пол, и член Билла поднялся, ничем не сдерживаемый. Фрэнк мысленно пробежался по всем планам, которые наметил, пока тот был в душе. Его член довольно крупный, и прошло уже достаточно времени, чтобы Фрэнк не смог легко его принять, даже при условии, что у них было бы все необходимое. Его член длиннее и толще, чем у Фрэнка, но если Билл и правда такой девственник, как Фрэнк подозревал, то и у него могут быть проблемы с первым разом. Опустив взгляд, Фрэнк решил, что будет делать дальше. Быстро забравшись под одеяло, откинутое им, Билл натянул его на своё тело. Он смотрел в потолок широко раскрытыми глазами. Фрэнк придвинулся ближе, упираясь над его головой локтем. Провёл по волосам на его груди, будто пытаясь успокоить напуганное животное. Свет падал на его тело под таким углом, что Фрэнк мог разглядеть случайные рыжие, серые и светлые пряди в тёмных волосах. Он избегал касаться сосков из уважения, но Билл все равно неосознанно выгнулся, когда палец задел чувствительное место, и Фрэнку пришлось прикусить губу. — Ты когда-нибудь делал это? Билл покачал головой. — Ни с кем? Когда Билл открыл рот, Фрэнку показалось, что он услышал всхлип. — С девушкой, давным-давно, но— Надеясь, что давление его немного успокоит, Фрэнк положил раскрытую ладонь тому на грудь. — Да, я понял, поэтому мы начнём с чего-нибудь простого, — произнёс он, стараясь звучать как можно более успокаивающе. Снова провёл по чужой груди. На этот раз обхватил её рукой, и большой палец по-настоящему коснулся соска. Подняв взгляд, он встретился с глазами Билла, такими же напряжёнными, как и раньше. Фрэнк улыбнулся, и они оба рассмеялись. Всё это казалось нелепым. Грандиозным. — Хорошо, — согласился Билл. — Отлично. Но прежде, чем мы начнём, я хочу, чтобы ты знал — я не шлюха, — пояснил Фрэнк, ложась между чужими ногами и переплетая их. — Я не занимаюсь сексом за обеды, даже за шикарные. Фрэнк чувствовал, как чужой член трется о волосы на его бедре, пачкая их предэякулятом. Его собственный член упирался в мягкий живот Билла, и это заставляло думать о том, как хорошо Билл здесь устроился, какие удобства создал для себя. В Нью-Йоркском университете, где он учился на бакалавриате, его основной специальностью была история и изобразительное искусство. В течение почти всей истории человечества, идеальной формой считалась форма пышная. Картина за картиной, скульптура за скульптурой веками люди изображали полных женщин пиком сексуальности. Идеальная форма для мужчины же с незапамятных времён должна была демонстрировать силу своего владельца. Рельефные мышцы, четко очерченная спина и жилистые руки. В юные годы глупости и наивности он считал такие тела самыми привлекательными. Его преподаватель читал лекцию за лекцией о необходимости следить за здоровьем, в то время как сам продолжал чахнуть от последствий СПИДа. К моменту, когда Фрэнк пришёл на его похороны, уже было невозможно узнать пухлощёкого мужчину с фотографий, которые предоставили его родственники, в худощавом человеке, которого знали все в университете. Ощущение под ним чужого напряженного живота возбуждало. Чуть подтащив бёдра вперёд, он схватился руками за подушку по обе стороны от головы Билла. Дыхание Билла, резкое и пахнущее мятой, мягко обдувало лицо. Фрэнк провёл по нему, и руки Билла ожили, проскользнули под одеяло и начали гладить чужую спину с таким же энтузиазмом, с каким раньше Фрэнк гладил его грудь. Фрэнк нежно ему улыбнулся. Зарылся в ох-такую-мягкую бороду. — Так что если я сделаю это, — продолжил он. — То останусь здесь ещё на пару дней. Идёт? Пальцы Билла впились в спину, а сам он запрокинул голову, будто ожидая новых поцелуев. — Да, — прохрипел он. — Да. Его тело было тёплым после душа, и каждая точка их соприкосновения, от макушки до пят, кажется, горела. Прикосновение губ было нежным и чистым. То, как чужие пальцы скользили по лопатке, когда Фрэнк прижимался к Биллу поцелуем, казалось болезненно невинным. За окном заливались птицы. Казалось, будто они двое оказались в застывшем моменте, в этой капсуле времени, и всё, чего Фрэнку хотелось — чтобы этот миг не заканчивался никогда, чтобы он смог сосчитать каждую дрожащую ресницу Билла, пока тот смотрел на него с доверием всего мира во взгляде. Фрэнк поцеловал его снова, в знак благодарности за это доверие, оказавшееся вдруг в его руках. Билл углубил поцелуй. Под одеялом ожили его ноги, застенчиво касаясь сначала колен, а затем поднимаясь выше, к бёдрам. Скользнув языком по языку Билла, Фрэнк поднял руку и зарылся в чужие мокрые волосы, только чтобы удержать на месте, пока сам будет его мучать. Билл потерся бёдрами о бёдра Фрэнка, а затем поднял ноги, обвив ими талию. Чужая нога уперлась в поясницу, толкая бёдра вперёд, и Фрэнк, уворачиваясь в сторону и избегая дальнейшего прикосновения, запоздало думал, что нельзя дать этому закончиться раньше, чем началось. Разомкнуть губы казалось пыткой, но необходимостью. Фрэнк зарылся ладонью в чужую бороду, пальцем поглаживая скулу. Чужая рука скользнула вниз, крепко хватаясь за предплечье. Фрэнк целовал глаза Билла, ощущая на губах соль и сглатывая её. Рука Билла так и лежала на его предплечье, пока он проходился по его щекам и уху, затем спускаясь ниже. Он запоминал каждую реакцию, как будто позже будет тест. Может даже, показательное выступление. Билл похож на того, кому бы понравилась такая ролевая игра. Когда Фрэнк взял в рот мочку уха и пососал, Билл вздохнул по-девичьи высоко. Когда чужие зубы коснулись пульса на шее, он схватился за плечи Фрэнка. Когда Фрэнк облизал его шею, языком чувствуя чужую бороду — впился ногтями в плечи. Отстранившись, Фрэнк ободряюще поцеловал Билла. Всё в порядке — пытался вложить он. Целуя чужое тело ниже, дразня языком сосок и покусывая мягкий живот, Фрэнк оставил одну руку на лице Билла, как постоянное напоминание, что он рядом. Фрэнк чувствовал, как чужой член терся о волосы на теле и как оставлял липкую дорожку предэякулята, которую ему отчаянно хотелось собрать пальцами и взять в рот. Собственный член скользил между ног Билла, слегка надавливая на яйца, чтобы затем спуститься дальше вниз по телу. Когда он коснулся внутренней стороны бедра, рядом с коленом, Билл хрипло вздохнул, и Фрэнк это запомнил. Подвинув чужую ногу в сторону и положив её себе на плечо, он провёл языком по пупку, чувствуя привкус мыла. Член Билла тёк и пачкал шею и подбородок, но Фрэнк целенаправленно игнорировал его, утыкаясь в волосы на животе и покрывая тело поцелуями. Всё, конечно, придёт со временем, но показать этому мужчине любовь до того, как он его трахнет? Это священная обязанность. Фрэнк обнял бедро Билла и перехватил его член у основания. Посмотрел в чужое лицо. Билл медленно дышал, его руки неуверенно парили над грудью, где раньше Фрэнк ерошил его волосы. Глаза были прикованы к потолку. Ущипнув Билла за сосок, Фрэнк облизнул головку его члена. Чужие руки путались у него в волосах, и когда Фрэнк поднял взгляд, все, что он видел — это широко раскрытые глаза. — Можешь тянуть так сильно, как хочешь. Я скажу, если будет слишком, — успокоил он. Дождавшись кивка, Фрэнк взял член обратно в рот, подразнив уретру языком. Чужой рот приоткрылся, а глаза наполнились слезами. — И если что-то окажется слишком для тебя, дай знать. Грудь Билла вздымалась под рукой. Фрэнк потёр сосок, вырывая из Билла тихий смущённый звук. — Пожалуйста, — взмолил он. — Обещаю, просто— просто, пожалуйста, можешь… Фрэнк расслабил горло, опускаясь ниже, пока нос не уткнулся в чужой пах, а глаза не начали слезиться. Бёдра под ним дернулись вверх, но Фрэнк и не подумал оттолкнуть их обратно рукой, которая покоилась у таза. Иногда ему нравилось давиться членом. Они пришли к единому ритму. Отвыкнув за столько лет инфекции и отсутствия душа сосать член, Фрэнку приходилось часто отрываться. Когда в очередной раз его рот оказался свободен, он вдруг понял, как сильно Биллу нравится слушать его голос. — Ты такой сладкий на вкус, — улыбнулся он, и тот низко простонал, сжав в руках простыню. — На вкус как фрукты. Я скучаю по фруктам. Опустившись низко на его член, Фрэнк снова выпустил его изо рта. — Будешь хорошим для меня? — спросил он, закидывая чужие колени себе на плечи и ожидая, пока тот ответит, только чтобы затем сплюнуть на открывшийся зад. Фрэнк наблюдал за тем, как тот сжимался и дрожал в одном ритме с высокими вдохами и тихими всхлипами Билла. Когда Билл начал: — Пожалуйста, пожалуйста, я буду хорошим, я всё сделаю— Фрэнк сплюнул вниз ещё раз просто чтобы заткнуть его до того, как эти мольбы заставят его кончить без рук. Усадив Билла к себе на колени, Фрэнк потерся о его скользкую задницу. Слюна — не самый безопасный вариант для секса с проникновением, но определённо самый сексуальный вариант в их случае. — Могу я дотронуться? — спросил Билл. Фрэнк кивнул. Волосы на груди слиплись от пота. Он видел, как капли скатывались с него и приземлялись на тело Билла. Он обожал, каким грязными они стали. Билл обхватил одной рукой свой член. Другую он поднял и проехался ногтями по соскам. От этого зрелища челюсть Фрэнка оказалась на полу. — Ты что, кончил в душе? — требовательно спросил он, двигая бёдрами вперёд, так, что его член прошёлся по чужой дрожащей заднице, плавно скользя от пота, слюны и предэякулята, скопившихся между бёдер. — Да! — всхлипнул Билл в ответ. — Что, если бы мой член вошёл в тебя? Ты же в курсе, что после оргазма становишься чувствительнее? — в подтверждение Фрэнк надавил головкой чуть сильнее, чувствуя, как чужое тело медленно поддаётся. Ноги Билла сжались на его талии. Он вскрикнул, но всё равно притянул Фрэнка ближе. — Тебе это нравится? — спросил Фрэнк удивленно, выскользнув обратно к чужим яйцам и прижимаясь грудью к груди. Рука, жестко надрачивающая член Билла, замерла, и они обменялись грубым поцелуем с языком. Когда Фрэнк, наконец, оторвался, Билл открыл рот, высунув язык в приглашении, и Фрэнк не смог отказать, сплёвывая вниз. Слюна приземлилась немного мимо, но Билл всё равно пробормотал благодарности, чувствуя, как она стекает по бороде. — Перевернись, — прорычал Фрэнк. После такой умелой работы ртом Биллу было немного тяжело соображать и быстро двигаться. Фрэнк толкнул его ноги в сторону, и Билл полностью лёг на живот и раздвинул ноги, выставляя напоказ покрытый волосами влажный зад. — Поднимайся! Вставай, на колени. Да, вот так. Молодец, — промурчал Фрэнк, поглаживая чужие бока. — Ложись грудью на кровать. Прогнись в пояснице. Поверни голову так, чтобы можно было дышать. Хорошо. Пристроившись сзади, Фрэнк раздвинул его ягодицы и наклонился, чтобы подуть. Билл мило вздрогнул. Как только рот заполнился достаточным количеством слюны, он сплюнул ее всю изо рта на чужую задницу. Части он позволил стекать по яйцам, но в основном собрал ее пальцами. Прошелся по входу большим пальцем, медленно раздвигая его, пока не оказался целиком внутри. Потерся бородой о чужие ягодицы и посоветовал дрочить, пока сам продолжал надавливать. Вытащив палец почти до конца, он капнул на него ещё слюны, прежде чем медленно погрузился снова. Когда Фрэнк нашёл простату, Билл громко вскрикнул. — Прости, что это заняло так много времени, — пропел Фрэнк, его мягкий голос расходился с тем, как он надавливал на чужую простату, и как снаружи четыре пальца нажимали на промежность. Теперь Билл не мог даже прикоснуться к своему члену. Вместо этого его руки впились в подушку под головой. Фрэнк наслаждался тем, как дрожали его ноги. — Хочешь ещё немного смазки, Билл? — спросил он, расслабляя палец и вытаскивая большую его часть. — Да, пожалуйста. Спасибо, — всхлипнул Билл, весь такой вежливый даже после того, как Фрэнк буквально вытрахал из него душу. — Стой так, — приказал он, надавив на поясницу. В ответ Билл послушно выгнулся. Фрэнк сплюнул на другую руку и крепко сжал свой член, размазывая слюну по головке. Рука почти потеряла чувствительность от того, как он надавил головкой на вход, одновременно надрачивая. — Я сейчас войду, — прорычал он. — Ага, — нервно ответил Билл. — Сделаю тебя мокрым и прекрасным. Ты не захочешь выпускать мой член. Чужие бёдра дернулись назад, и Фрэнк простонал. — Ты такой узкий. Боже, хочу войти в тебя целиком, — бормотал он. — Кончу в тебя и соберу сперму пальцами. Вытрахаю из тебя мозги. — Да? Фрэнк надавил ещё сильнее, что едва ли должно было быть приятным, но Билл всё равно прогнулся в спине и притерся ближе. Фрэнк увидел, как тот снова обхватывает член. — Тебе понравится. Хреново эффективное распределение ресурсов, — пробормотал он. — Боже, я скоро кончу. Билл рассмеялся, и это заставило его сжаться, и комбинация ощущений почти заставила Фрэнка кончить. Зажмурив глаза, он положил Билла на живот. — Я сейчас кончу, — повторил он. — Прямо в тебя. Сделаю тебя таким мокрым — гх — блять— Фрэнк вдавился головкой в чужое тело. Его собственное напряглось до такой степени, что он почти слышал, как хрустнула спина. Он перенёс весь вес на руку между лопатками Билла, одновременно надрачивал свой член, пока Билл сжимал его головку. На секунду он перестал дышать. — Блять. Ты в порядке? — спросил Фрэнк, отстраняясь. Билл осторожно поднялся на четвереньки. — Я— не знаю. Можешь— Фрэнк понимающе хмыкнул, и раздвинул чужие ягодицы. До него донесся едва различимый звук, очень похожий на «блять». Его зад порозовел, но не более. На глазах Фрэнка оттуда вытекло немного белой жидкости, и он прикусил губу. — Больно? — спросил Фрэнк, нежно проводя по ней большим пальцем. — Прекрасно, вообще-то, — промурчал Билл. Фрэнк улыбнулся. — Перевернись на спину. Подвинься немного. Молодец. Фрэнк отодвинулся назад, оказавшись на коленях в ногах кровати. — Подними ногу, чтобы я смог забраться под неё, — распорядился он. Снова обнял Билла за талию, чтобы было удобнее держать чужой тёкший член в руке. Другой он проехался по промежности. Указательный палец легко скользнул внутрь, и Фрэнк начал медленно двигаться внутрь и наружу, снова и снова, пока Билл не стал дрожать и густо краснеть. — Удели внимание своим соскам, — посоветовал он, опускаясь головой на чужой член. Отстранившись, он использовал уже два пальца, чтобы усилить ощущения. Через несколько минут Билл всхлипнул. Фрэнк, в свою очередь, оторвался, чтобы вдохнуть немного воздуха, и начал оставлять беспорядочные мягкие поцелуи на бёдрах. Запустив руку в волосы Фрэнка, кончиками пальцев Билл призывно надавил на череп и потянул вниз, одновременно касаясь сосков. — Было так тепло, когда ты кончил в меня, — произнес он застенчиво. — Но сейчас гораздо лучше, когда ты… Ну, знаешь. В ответ Фрэнк промычал, и Билл ахнул от вибрации. — Мне нравится, когда ты во мне. Даже так. Особенно так. Когда я тоже внутри тебя, — в качестве подтверждения он опустил чужую голову вниз, ненадолго удерживая. — Не думай об этом как о том, что я сосу твой член, Билл, — сказал Фрэнк, оторвавшись. Член проехался по щеке, голос был хриплым. Он подтянул его обратно ко рту, где тот только что был. — Ты трахаешь мое горло. Я трахаю твою задницу. Они вошли в жёсткий ритм. Когда Билл кончил в чужое горло, внутри было уже четыре пальца. Когда он кончил, то вытолкнул их все одновременно. Одеяла больше на кровати не было. Подхватив брошенное полотенце, Фрэнк вытер руки о все ещё влажную ткань и протер чужое тело, затем бросив её обратно на пол. Забрался в кровать рядом с Биллом, который уже успел перекатиться на свою половину. Они встретились лицом к лицу на одной подушке. — Ты в порядке? — спросил Фрэнк, мягко погладив чужую бороду. Брови напротив изогнулись, будто их владелец испытывал непреодолимую боль. Фрэнк отпрянул. Билл открыл глаза, и по щекам потекли слёзы, образуя на подушке пятно. — Я знаю, — Фрэнк притянул его к груди, куда тот зарылся лицом и всхлипнул. — Боже, знаю ли я. — Не думаю, что смогу тебя отпустить, — признался Билл после того, как всхлипы затихли. — Тебе стоит уйти прямо сейчас. Фрэнк рассмеялся. Билл одарил его раздражённым недоверчивым взглядом. В ответ тот грустно улыбнулся. — Я собирался сказать то же самое. Глаза напротив снова заблестели. Фрэнк прижался лбом ко лбу Билла, успокаивая, и поцеловал мокрый от слез рот, обнимая шею. — Партнёры? — спросил Билл. — Партнёры, — согласился Фрэнк. Соглашение они скрепили последним поцелуем.