***
Джеймс выжимал все силы из этой машины, мча по трассе подальше от океана. Лиза уснула вскоре после отъезда от отеля. Он видел, как она держалась изо всех сил, стараясь на заснуть. Как бы она ни пыталась, бессонная ночь сделала свое дело и глаза ее все равно закрылись. Правая рука ее лежала в кармане брюк, вероятно, сжимая пульт. Лиза проспала десять часов, Джеймс все эти десять часов гнал шевроле на юг. Он остановился на заправке, чтобы залить бензина и купить что-нибудь поесть. Лиза спала на задних пассажирских местах. Именно поэтому мужчина удивился, увидев ее в магазине перед полками молочной продукции. — Что ты здесь делаешь? Лиза не посмотрела на него. Она с интересом рассматривала полку с йогуртами. Со стороны она выглядела как ребенок, которого мама впервые взяла с собой в магазин. — Зачем людям столько еды? — спросила она. Джеймс не был уверен, спрашивала ли она его или разговаривала сама с собой. — Вкусовое разнообразие? — предположил он. — Ты пробовал йогурт? — она ставила ударение на последний слог. Джеймс кивнул. Это было давно, будто в прошлой жизни. Было вкусно. Лиза смотрела на него, ожидая более понятного ответа. — Бери, от йогурта ты не умрешь, — сказал он, подчеркивая правильное ударение. Лиза осталась в молочном отделе, Джеймс ушел в другой. Туда, где продавались бинты и рядом стояла полка со спиртом. Нужно было пополнить запасы. Лиза уже выложила все, что хотела купить, на кассу. Она густо покраснела, когда Джеймс подошел, чтобы расплатиться. Кассир пробивал три вида йогурта и два молочных коктейля с разными вкусами. Лиза унесла их, как только кассир пробил их. Лиза вела себя, как ребенок. По крайней мере, она немного расслабилась. Это было лучше, чем ее гнев или страх. С первым Джеймс еще как-нибудь, да справился бы, но со вторым… Он не хотел, чтобы Лиза боялась его. Ей нечего его бояться. — Не хочешь отдохнуть? Походить там, — сказал он, садясь за руль. — Наверняка, твое тело уже затекло. — Да, было бы неплохо. И повязку надо поменять. Джеймс припарковался рядом с заправкой в тени. Лиза и на этот раз решила обойтись без его помощи. Он встал рядом с капотом, высматривал окрестности с сигаретой во рту, как спокойное секундой ранее сердце Лизы внезапно забило чечетку. — Что случилось? — обернулся Джеймс на нее. Она смотрела на свою рану. Мужчина выдохнул. Значит, дело не в преследовании. Тогда что? Рана загноилась? — Она зажила, — сказала Лиза. В ее голосе Джеймс уловил нотки удивления, радости и замешательства. Он нахмурился. Вряд ли это возможно. Подобные раны не заживают за пару часов, сказал бы он, если бы не увидел все своими глазами. Вместо ободранной пулей кожи он смотрел на кожу, на которой не было и намека на недавнюю рану. Джеймс протянул руку, чтобы убедиться, но Лиза дернулась, вжавшись в кресло, и он передумал. — Прости, я не хотел тебя напугать. — Это моя ошибка, — пролепетала она и спустила футболку, закрывая от чужого взора свое тело. — Тебе не за что извиняться. Джеймс промолчал. Он не был согласен с ее словами, но не стал ничего ей говорить. — Так, ты не человек, — мужчина отошел от нее на пару шагов, давая ей немного воздуха и свободного пространства. — Кто же ты? Мутант? — Я человек, — Лиза помедлила. Брови сошлись на переносице. Было видно, как она сомневается. — Наверное. Может, она просто не хотела говорить ему? Может, она играет с ним? Может, согласившись защищать ее, Джеймс подписал себе смертный приговор, и она сама пустит ему пулю в лоб? — Честно, я не знаю, кто я, Джеймс. У него перехватило дыхание от того, как она его назвала. Он сам назвал ей это имя, да, но слышать, как кто-то называет его так, было сродни чуду. Лиза смотрела на него своими голубыми глазами и Джеймсу отчего-то казалось, что она догадывается, о чем он думает. — Будешь молочный коктейль? — она резко сменила тему. Лиза крутанулась на месте и своей длинной рукой достала из заднего сиденья машины две маленькие, картонные коробки. Она покрутила их в своих руках, показывая ему. — Клубничный. Она кинула ему нужный тетрапак и уселась обратно на место. Лиза не сводила с него глаз. Джеймс смотрел на нее. Они сидели, попивая свои молочные коктейли и глядя друг на друга. Ее бледная рука слегка дрожала, сжимая коробочку. Лиза могла храбриться сколько захочет, но сил у нее было все еще очень мало. Все, что она делала до этого, она делала либо окрыленная адреналином, либо ведомая яростью и гневом. В обычном состоянии вся ее слабость была видна, как на ладони. Джеймс не сводил с нее глаз. Наверное, думал, что Лиза попытается его убить. Однако единственным, что ее волновало сейчас, было солнце. Яркое, теплое солнце. Его свет необычайно согревал и дарил давно забытое ощущение свободы. А с пультом в кармане, который она проверяла чуть ли не каждые пять минут, свобода ощущалась еще четче и яснее. Даже присутствие Джеймса и его внимательный взгляд нервировал ее меньше. Стоя там на парковке, Лиза боялась его ответа. Боялась, что он откажет и тогда она точно погибнет. Погибнет, потому что Лик ни за что не оставит ее в живых после этого побега. Боялась, что Джеймс согласится и она погибнет уже от страха. Но все оказалось не так плохо, хотя судить что-то было еще рано. По крайней мере, Лиза смогла выспаться в его присутствии, и не пару минут, как в отеле, а целых десять часов. Его компания не гарантировала Лизе полную защиту, но с ним она отчего-то чувствовала себя в большей безопасности, чем в одиночестве. Наверняка, это было связано с тем, что случилось на парковке. Джеймс держал в руках ее кандалы и вместо того, чтобы взять ее под свой контроль, он вручил их ей. Он буквально вручил Лизе ее отобранную ранее свободу. Одно только за это она была ему благодарна. — Отдохнула? — спросил он и поднялся со своего места. Лиза дернулась. Это произошло быстрее, чем ее мозг успел осознать. Джеймс застыл на месте. Он не собирался нападать на нее. Она не видела в его глазах желания, что обычно светилось на лицах ее клиентов. В голубых глазах Джеймса было только сострадание. Он понимал. — Прости, — сказала Лиза. Кажется, так говорят люди, когда хотят искупить свою вину. Хотя она и сама не знала, в чем ее вина. Страх — это естественно, и стыдиться тут, наверное, нечего. — Прекрати извиняться. Твои извинения подпитывают твой страх сильнее. Лиза кивнула. Джеймс сел за руль. Лиза прошмыгнула на задний пассажирский ряд. Джеймс ничего не сказал. Вряд ли, он огорчится, если она не сядет вперед. — Куда мы дальше поедем? — спросила девушка. Джеймс вырулил на трассу. — А куда бы ты хотела? — Куда-нибудь в глушь. В большие города лучше не соваться. Он посмотрел на нее через зеркало заднего вида и сказал: — Верно. Я могу найти тебе домик где-нибудь в лесу. Там, где «Круг Огня» тебя не найдет. Звучало очень заманчиво, хоть и практически невозможно. Но представить такой вариант никто не запрещал. Маленький дом в лесу, например, в тайге и Лиза там совершенно одна. Звучало замечательно. Она бы делала, что захотела. Может, выращивала бы овощи? Да, точно, у нее был бы свой огородик, как у той женщины в Кливленде. Лиза поежилась. Старые воспоминания — штука не очень приятная. О них лучше и вовсе не вспоминать. Видимо, ее эмоции слишком ясно отразились на лице, потому что Джеймс с еле заметной тревогой в голосе спросил: — Я что-то не то сказал? Лиза покачала головой. Не объяснять же ему, что она вспомнила о том, как убила старую бабушку лишь за то, что та не вовремя вышла из дома. — «Домик в лесу» звучит прекрасно. Больше они не разговаривали. Сто пятнадцать километров было пройдено в глубоком молчании. Лишь изредка Лиза предлагала ему что-то из еды, протягивала бутылку воды и всего раз предложила поменяться местами. Джеймс отказался. Она не знала, как найти к нему подход. Не то, чтобы она была экспертом во взаимоотношениях людей, но Лиза не горела желанием провести весь путь в тишине. Тишина — последнее, в чем она сейчас нуждалась. В тишине просыпаются самые потаенные ее воспоминания и страхи. Лиза сидела, откинувшись на правую дверь, и смотрела на мужчину за рулем. Что сподвигло его помочь ей? И почему она так быстро доверилась ему? Джеймс не был похож на, — как бы сказать, хорошего человека. Его взгляд, выражение лица и эта его металлическая рука навевали на не самые приятные мысли, от чего кожа покрывалась мурашками. Но одновременно и это вызывало у девушки жгучий интерес. Кто он? Откуда взялся? Почему помогает? — Перестань на меня пялиться, — сказал Джеймс и посмотрел на нее. Он смотрел неотрывно. Железной рукой он держал руль, правая рука покоилась на его ноге. Лиза уставилась на него в ответ. Девушку не смутило, что он застал ее за разглядыванием его лица. Ее больше интересовало, как долго он сможет не смотреть на дорогу, уставившись на нее. — Я не пялилась. Они проезжали метр за метром, глядя друг другу в глаза. Сдаваться Лиза не собиралась. Джеймс тоже. Девичьи губы сами растянулись в небольшой улыбке. Это удивило Лизу, а Джеймса ее улыбка застала врасплох, и он отвернулся к дороге. Эта ситуация позабавила девушку. — Тебя правда зовут Джеймс? Или это было первое имя, которое пришло тебе в голову? — Меня зовут Джеймс Бьюкенен Барнс. — Бьюкенен, — выговорила она по слогам. Имя замысловатое и не такое простое в выговаривании, нежели Джеймс. — Слишком сложно. — Обычно его сокращают до Баки. Лиза усмехнулась. — А ты знаешь, что значит «Баки» на русском? Джеймс посмотрел на нее. На этот раз он не стал задерживать на ней взгляд. Он быстро отвернулся, но Лиза успела увидеть, как уголок его рта дернулся. Он усмехается или пытается улыбнуться? — Знаю. Меня мало, кто так зовет. А те, кто зовут, не знают русского. — Я так полагаю, Баки тебя зовут только близкие? — сказала Лиза и сразу же пожалела. Даже со своего места она заметила, как помрачнело его лицо. Он весь напрягся. — Больше нет. Почему ты выбрала имя «Лиза»? — Джеймс не дал тишине затянуться, и Лиза была рада, что он сменил тему. Ей было неловко. Однако она пожелала бы, чтобы он задал другой вопрос. Лиза пожала плечами. — Первое, что пришло на ум, — и это была правда. — Тебе идет это имя. — Спасибо, — прошептала девушка, будучи уверенной, что он ее услышал.***
Лиза уснула. Джеймсу спать не хотелось, и он нажимал на газ, мча куда глаза глядят. Это его успокаивало. В голове не было ни единой мысли. Он слушал ровное дыхание девушки позади, видел перед собой простирающуюся на многие километры трассу, находился в мире, где ни у кого не было власти над его волей, и сидел за рулем. Возможно, впервые за многие годы именно сейчас он был свободен. Джеймс посмотрел на Лизу. Она спала, откинувшись на дверь и подперев голову левой рукой. В салоне было тихо. Мужчина не хотел включать радио и ровное сердцебиение Лизы заменяло ему песни. Приятно было слушать размеренные стуки ее сердца. Ему бы хотелось послушать ее историю. О том, как она попала под влияние «Круга Огня», и почему они выбрали именно ее на эту роль палача. Единственное, что он узнал от Асафа, это ее возраст. По его сведениям, Лизе было около шестидесяти лет. Предположительно, она родилась в двадцатые. Затем ее забрали от родителей и вручили в руки пистолет. По сравнению с ней, Джеймс хотя бы успел пожить некоторое время как нормальный человек. Асаф еще предполагал, что она мутант-долгожитель. Будь она обычным человеком, не смогла бы выглядеть в свои шестьдесят так молодо. С виду ей не дашь и тридцати, максимум двадцать семь. Джеймс думал, что ей вкололи сыворотку и замораживали на некоторое время, а потом будили, когда нужны были ее навыки. Хотя это противоречило ее послужному списку. По мнению Асафа, который большую часть жизни потратил на поимку Лизы, ее посылали на задания чуть ли не каждый год. Если бы ее так часто будили, она бы давно состарилась, так что Джеймс решил, что теория Асафа была более близка к правде. Лиза — мутант-долгожитель. Готовясь к ее вызволению из «Рая», Джеймс пытался подсчитать приблизительный возраст Лизы. Первое упоминание о Тени появилось в тысяча девятьсот сорок первом. Кто-то убил дюжину американских солдат, пытавшихся освободить из фашистского плена мутантов. Единственный выживший солдат рассказывал о тени, появившейся из ниоткуда и перерезавшую сначала горло его капитану, а потом и всем остальным. Солдат не знал, почему его оставили в живых. Он говорил, что Тень стояла перед ним, сверкая окровавленным ножом. Тень сделала к нему шаг, и он потерял сознание от страха. В итоге солдата упекли в психушку, а дело закрыли. Никто так и не смог поймать убийцу, а с тех пор появилось еще больше историй о тени, что несла за собой смерть. Думая об этом, Джеймс чувствовал прилив ненависти, такой сильный, что его буквально раздирает изнутри. Лиза была ребенком, а из нее сделали оружие. Металлическая рука невольно сжимает руль сильнее, чем следовало бы. Джеймс поспешно расслабляет ее. На руле остается вмятина в виде пальцев. Металлический скрежет от перезагрузки руки раздается на весь салон. Лиза открывает глаза и резко садится. В руках она сжимает пистолет, направляя на него. Будто и не спала все это время. Лиза хлопает глазами, смотрит на Джеймса. Оценивает ситуацию. — Моя рука, — говорит Джеймс, чтобы успокоить ее. — Всего лишь рука, Лиза. Она смотрит на поднятую железную руку и медленно кивает. Страх в ее глазах затихает. Лиза убирает пистолет и откидывается обратно на дверь. Но Джеймс видит, чувствует, как ее тело все еще напряжено. Лиза смотрит назад, вперед, всматривается в окна. Сердце ее потихоньку затихает, возвращаясь к обычному темпу. Хотя дышит она все еще урывками. Она экономит воздух? — Хороший протез, — говорит Лиза. — Кто сделал? — Мои бывшие работодатели, — отвечает мужчина, стараясь не показывать и капли волнения, страха или, еще хуже, ненависти. — Работаешь головорезом? — Работал. Он поправляет ее, но ему до конца не верится, что спустя столько лет он и правда больше не собачка «Гидры». Зимний все еще у него внутри и жаждет вернуть себе контроль. Однако все эти месяцы в чужом мире за рулем сидел именно Джеймс Баки Барнс, что несказанно радует. Джеймс задумался есть ли у Лизы альтер-эго? — Давай я сяду за руль. Моя рана зажила и чувствую я себя гораздо лучше. Я справлюсь с машиной, — произносит Лиза.