Симбиоз

Кажется, она видела сон. Именно сон, а не кошмар. Там был Джеймс, держал ее на руках, там был кто-то еще, но Лиза так и не поняла кто. Или это был вовсе не сон? Мозг ее проснулся, но тело отказывалось принимать данный факт и требовало еще времени на сон и отдых. Еле как разняв веки, Лиза повернула голову в сторону спокойного, единственного сердцебиения поблизости. — Ники, — губы едва шевелились, но сухости не было, на удивление. Подойдя к ней, парень взял стакан на тумбе и помог ей отпить. Прохладная вода будто вдохнула в нее силы, и Лиза смогла даже сесть без помощи брата. Все ее тело казалось девушке настоящим желе: вроде бы есть, но вроде и не чувствуется. — Где это мы? — спросила Лиза, оглядевшись. Комната была престранной, вся обставленная по старой, очень старой, моде. Длинные, тяжелые шторы, шкаф из дерева с витиеватыми узорами на дверцах, кровать с балдахином, заправленная очень мягкой постелью. Был еще камин, в котором горел огонь, а перед камином стояло два кресла. — Ну, как тебе сказать, — тоже оглянувшись вокруг, произнес Ники, растягивая слова. — По словам этих придурков, мы с тобой королевские дети. — Что? Ники запрыгнул на кровать к ногам Лизы, разгладил постель вокруг себя и посмотрел на девушку. — Росомаха и Джеймс этот говорят, что замок, в котором мы сейчас находимся, принадлежал нашей матери. Росомаха еще говорит, что видел тебя в детстве. — Постой, ты сказал «Джеймс»? Ники кивнул и не успел понять, в чем дело, как Лиза уже вскочила на ноги. Ступни обожгло холодом, заставив девушку замереть на секунду и прислушаться к собственным ощущениям. Тело все обдало прохладой, и Лиза, опустив глаза на себя, поняла, что стоит перед братом в одной майке и коротеньких шортах. Стыд отправил Лизу обратно под одеяло. Вопросительно глядя на наблюдавшего за ней парня, она спросила: — Кто меня переодел? — Я, — просто ответил Ники, падая на левый бок и, подперев рукой голову, глядя на девушку. — Зачем? — прошипела Лиза, закрывая всю себя под одеялом. Никто не должен видеть ее шрамы, никто, в том числе, и родной брат. — Не, если ты так хотела остаться в кровавой одежде, могу принести ее обратно, и ты переоденешься. Лиза закатила глаза и откинулась на подушки. Из-под пухового одеяла была видна только голова девушки. Взглядом вперившись вверх, разглядывая натянутую туго, черную ткань, она думала о том, что мог подумать Ники, увидев ее шрамы. Волнение в груди нарастало, обрастая ветками злости и ненависти к тем, кто нанес ей эти шрамы, но в первую очередь к самой себе. — У меня они тоже есть, — подал голос Ники. Он откинулся на спину, подобно сестре, устремив взгляд вверх. — Их не так много, но я ненавижу их также сильно, как ты свои. Кивнув, Лиза села. Одеяло упало ей на колени. Ники поднялся тоже. — Есть что-нибудь, что может их закрыть? Переодевшись в данную братом одежду: футболку с длинными рукавами и джинсы, собиравшиеся складками на щиколотках, Лиза заткнула голос в голове, кричащий о том, как она уродлива. — Я ведь не ослышалась, ты сказал, что здесь есть Джеймс. Просто скажи, у него есть железная рука? — Да, ты его знаешь? Он говорит, что знает тебя, но я не поверил, хотел у тебя спросить, когда ты очухаешься. Радость внутри вспыхнула ярким огнем. Он жив, и он здесь. Лиза поспешила на выход, к двери, как он открылась и в комнату вошел сам Джеймс, а за ним шел какой-то мужчина, не знакомый Лизе, но она мало обратила на него внимания. Ее взгляд был устремлен только на мужчину с собранными в маленький хвостик волосами и нежно-голубыми глазами. И все, чего она хотела, просто броситься к нему в объятия и утонуть в его тепле, которого ей так не хватало. Только ощутив его руки на своей талии, обнимавшие ее, Лиза поняла, что это не сон. Все было наяву, наконец-то. Полной грудью она вдохнула его аромат и широко улыбнулась, обнимая мужчину за шею. Ники отошел на второй план, неизвестный мужчина, который, скорее всего, и был Росомахой, растворился в воздухе, будто его и не было. — Ты не пришел, — возмущенно воскликнула Лиза, размыкая объятия и глядя на Джеймса не затуманенными радостью от воссоединения глазами. — Я ждала тебя, а ты не пришел. Улыбаясь, мужчина притянул ее к себе и поцеловал. Именно этого он хотел. Весь этот блядский год, сам того не зная, не помня ее, он хотел просто обнять Лизу и поцеловать. — Я собирался прийти, — выдохнул он ей в губы, оторвавшись. Джеймс прижался губами ко лбу Лизы. Ладони девушки легли на его плечи, поползли наверх, к шее и обняли его. Лиза прижалась к нему всем телом, утыкаясь куда-то в шею. — Но ты не пришел, — с укором произнесла она, берясь за хвостик и оттягивая его, заставляя Джеймса отстраниться от ее лица и посмотреть ей в глаза. — Почему? — Память потерял. — Что? — от удивления и укола страха Лиза разжала пальцы, отпуская волосы Джеймса. — А ты не изменилась, — он взял ее ладонь и прижал к губам. Как и раньше, дыхание перехватило от одного только вида его горячих губ на ее коже. — Все также ненавидишь мои волосы. — Я не ненавижу, — промямлила Лиза. — Хвостики не так плохи, но не практичны. Лицо мужчины озарила улыбка. Сплетя пальцы с тонкими пальцами Лизы, он повел ее к кровати. Забравшись с ногами на чистую, разворошенную Ники постель, Джеймс, не отпуская все также руки девушки, произнес: — Расскажи мне все. Все, что произошло с тобой за этот год. Потом я расскажу тебе, как прошел мой. И Лиза пустилась в рассказ. Она пыталась уместить прошедший год в нескольких предложениях, но с каждым новым словом история обрастала новыми красками и моментами, упустить которые было бы ошибкой. Лиза так спешила, что слова путались, а язык не поспевал за мозгом и заплетался, превращая ее рассказ в несуразную кашицу. Момент первой встречи с Ники и последующего адского испытания Лиза максимально коротко уместила в пару слов, увидев, как изменился взгляд сидящего напротив Джеймса. Рука его, державшая ее ладонь, сильнее сжала ее. Мужчина взял обе ладони Лизы в свои и преподнес к губам, вызывая у девушки непрошенные слезы. Быстро сморгнув их, она произнесла: — Дальше ты и сам знаешь, — произнеся это, она лишь после поняла, что сама то не осведомлена о том, что было после того, как Ники посадил ее в машину. — А, вот, я не знаю. Расскажи, что было. — Логану позвонила одна женщина… — Что за Логан? — Мой друг, ему можно доверять. Он нашел этот город и, благодаря ему, ты все еще жива. — Ты уверен, что ему можно доверять? Не будет потом никаких казусов с ним? С тех пор, как к нему вернулась память, Джеймс лишь раз усомнился в Логане: когда очнулся на диване в холле и в первые пару секунд не мог вспомнить, кто такой Логан. — Можно, я ручаюсь за него. — Тогда у меня есть еще парочка вопросов, — и она по очереди начала разгибать пальцы. — Где это мы? Сколько я провалялась без сознания? И где тебя весь этот год носило? Джеймс взял первый палец девушки, согнул его обратно в кулак и произнес: — Мы в замке твоей матери, и, повторюсь, здесь безопасно, — потом взял второй палец. — Ты проспала два дня. Целый год меня носило в этом городке. — Лучше не стало. Вопросы только увеличились. Усмехнувшись, Джеймс рассказал ей все, что знал и что именно с ним случилось в ту ночь, когда они расстались год назад. И о том, что ворота замка открылись ему, он тоже рассказал, теперь эта мысль тихо жужжала не только у него в голове. Также Джеймс рассказал, что за остальными ее братьями и сестрами они полетят через два дня. На вопрос Лизы, почему именно тогда, ответил: — Их перевозят в какую-то особо защищенную базу, и они каждый день в дороге. Сопровождает их целая армия. Путь их защищен поглощающими барьерами, так что пробраться к ним невозможно, но именно через два дня они будут проезжать участок, где у нас будет окно в двенадцать секунд. — Так, и где это окно будет? — В горах. Они едут на поезде. Нам придется максимально близко подлететь к составу, чтобы высадить двоих из нас, и быстро улететь. Поглощающие барьеры ведь не только магию блокируют, но и работу любой техники, кроме той, что уже была под барьером. — И кто эти двое, вы уже решили? — Нет. Ждали, когда ты очнешься. А, если бы ты очнулась позже, пошли бы я и Ники. — Почему Ники? — Потому что он такой же упертый, как и ты, и говорит, что не может доверить спасение своей сестры кому-то другому. Лиза понимающе кивнула. Такое же чувство она испытывала к Ники и ко всем остальным братьям и сестрам, какое испытывает сам Ники лишь по отношению к своей близняшке.

***

Логан оказался не таким плохим человеком. Точнее, он и человеком то не был, а тем самым мутантом, с которым Джеймс ее когда-то сравнил. Правда, больше он был похож на самого Джеймса. Такой же угрюмый, постоянно серьезный и неулыбчивый. В отличие от Ники, с которого улыбка, казалось, и на секунду не сходила. Этим парень и раздражал Логана. — Психопат какой-то, — услышала бурчание мутанта Лиза, когда спускалась по винтовой лестнице к трем мужчинам. — Старый ворчун. — Ты кого стариком назвал? — В зеркало посмотрись, узнаешь, — отвечал ему дерзкий, мужской голос. — Я тебя так разукрашу, что ты даже сам себя в зеркале не узнаешь, парень, — следом за словами послышался характерный скрежет металла, выезжающего из-под плоти. Пока никто не успел покалечить кого-то, Лиза ускорила шаг и уже стояла у подножия лестницы, когда Ники, сорвавшись с места, вытащил из-за пазухи кинжал. Джеймс сидел в кресле, из-под полуопущенных ресниц наблюдая за двумя разгоряченными мужчинами. Услышав шаги девушки, он поднял голову и посмотрел в ее сторону. Как и обычно, при виде Лизы он, казалось, переставал что-либо замечать вокруг себя, кроме нее. — Лиза, — он поднялся на ноги, привлекая внимание мужчин к уже переодевшейся и помывшейся девушке. — Сядьте по разным углам и не лезьте друг к другу, — сказала она, подходя ближе к ним и осторожно присаживаясь на край дивана, где только что сидел Ники. Как бы то ни было, раненый бок все еще ныл, едва она резко дергалась или сильно напрягала живот. Логан, зло зыркнув на Ники, послушно сел на свое насиженное место: на диван напротив Лизы. Парень же послушностью, как чертой характера, не обладал. Он посмотрел на нее с горящими от гнева глазами. Вены на его шее проступали от напряжения, рукоять кинжала в его руках крошилась под гнетом силы ее брата. — Сядь, — произнесла Лиза твердо, смотря ему прямо в глаза. — Нужно поговорить. Вопреки ожиданиям девушки, которая уже успела нарисовать в своей голове картину, где Ники плюет ей в лицо, пинает ее диван, что он отлетает на много миль, и вылетает из комнаты, крикнув напоследок все самые ужасные проклятия, парень послушно сел обратно на свое место. — Теперь объясните мне нормально, что это, блять, за место и кто ты, нахрен, такой? — она ткнула тонким пальцем в Логана и откинулась на спинку дивана, ожидая истории. Ники последовал ее примеру и также посмотрел на Логана. Хоть глаза у брата и сестры были разного цвета и внешне они не особо были похожи, но их взгляды, обращенные на мутанта, были одинаковы. Что Лиза, что Ники смотрели на него так, будто не сомневались в дурости мутанта и были готовы убить его в ту же секунду, когда тот признается. И Логан, больше опасаясь девушки, нежели парня, начал свой рассказ. На части, где он предполагал, что пропавшая давно принцесса и есть Лиза, девушка просто покачала головой и тихо посмеялась его словам. Именно такую реакцию и ожидал увидеть Джеймс. Однако Ники отчего-то после этой догадки Логана насторожился и стал серьезнее и внимательнее слушать мутанта. — И как же выглядела наша мать? — только и спросил равнодушным тоном Ники, когда Логан закончил свой рассказ. — В тот последний день, когда ты ее видел. — Как на четвертом месяце беременности. Хмыкнув, парень поднялся на ноги и, повернувшись к Лизе, попросил ее пройтись с ним по замку. Осмотреть окрестности, как он сказал. — И зачем мы сюда пришли? Длинный, запыленный коридор, как и все тысячи коридоров этого замка, напоминал спуск в ад. Джеймс говорил, что днем здесь освещаемость лучше и можно будет увидеть даже самую маленькую точечку на стене. Лизе не повезло: когда она закончила с умыванием и переодеванием в нормальную, по ее мнению, одежду, наступил вечер, а с рассказом Логана о королевстве мутантов и судьбе последней королевы вечер и вовсе сменился ночью. Потому коридоры в замке освещались лишь настенными факелами. — Он ведь не врет. — Ты про Логана? Ты ему поверил, что ли, Ники? Нельзя же быть таким наивным. — Я верю не ему, а маме. Лиза встала, как вкопанная, посреди дороги и удивленно посмотрела на брата. — Ты видел ее? — Ну да. Не часто он разрешал видеться, но в пятилетку мы обязательно встречались на пару часиков. — А, ну да, конечно, — кивнув, Лиза пошагала дальше, вскользь слушая слова брата. В голове у нее крутилась лишь одна мысль: «Они видели ее. Ники видел ее, говорил с ней, он мог ее потрогать. Обнять. А она нет. Лиза даже не помнит ее лица, ее голоса. Даже запаха родной матери она не знает». — Мама мало говорила об этом замке, потому что нас прослушивали постоянно. Но, когда удавалось, она всегда говорила нам с сестрой искать именно его, потому что только здесь мы сможем быть в безопасности. — В безопасности, хорошо, — значит, Логан не соврал. Здесь и правда можно разместиться без страха, что на тебя нападут посреди ночи. — Еще она о тебе, видимо, говорила. Они уже прошли десятки коридоров, а они все не заканчивались, но неизменно в каждом из них горели факелы. Магия. — Когда ты тогда, в мотеле, сказала, что ты моя сестра, я даже не вспомнил о той девочке, про которую мама рассказывала. Это потом я смекнул, что та девочка из ее рассказов и ты, одна и та же личность. Лиза только кивала и кивала, идя нога в ногу с братом. Пыталась вслушиваться в его слова, но все, что он произносил, становилось лишь еще одним слоем пыли и долетало до девушки только одно слово. Мама. Произносимое Ники с таким трепетом и нежностью оно вонзалось в маленькое, черное сердце Лизы острейшим ножом и заставляло ее дышать через раз, совсем как тогда, когда Джеймс только-только вытащил ее из «Рая». — Я пойду, — она остановилась и, не глядя на брата, пошагала в обратную сторону, бросив напоследок. — Я очень устала, Ники. Едва уйдя из поля зрения парня, Лиза пустилась на бег. В лабиринте коридоров она едва нашла дорогу в ту самую комнату, в которой очнулась днем. Сбросив с себя кофту, штаны и тяжелые ботинки, девушка спряталась за огромной кроватью, утыкаясь в холодные ладони и припадая к ледяному, пыльному полу. Вся одежда сейчас казалась ей неподъемной тяжестью, сковывавшей ее и не дававшей нормально дышать. Отчего же так больно? Она ведь и не знала ее, не помнила, ей не о чем скучать и тосковать. Она не теряла ее, чтобы так убиваться от ее отсутствия. И, все же, откуда вся эта боль и эти слезы? Или, быть может, все из-за того, что и сама Лиза когда-то помнила эту неведомую женщину? Ведь, по словам Логана, она ее знала, Лиза была ее любимой дочерью, за которую та боролась. Может, именно тот факт, что девушка знала мать, но забыла ее, причинял ей такую боль? Сидя в одних трусах и носках на полу в темной, холодной комнате, Лиза ненавидела себя еще сильнее, чем когда-либо прежде. Ее мать помнила о ней, вспоминала ее и даже рассказывала другим своим детям о ней, а она умудрилась ее забыть. Разве такой должна быть хорошая дочь? Холод окутывал Лизу со всех сторон, но ей казалось, что она горит. Внутри нее разгорался дикий огонь, и она боялась, что, если не сумеет сдержать его, сгорят все. С ней такое уже бывало. В первый раз, когда она поняла, что Джеймс не явится. Ее накрыла истерика похлеще этой, и Лизе пришлось бежать из Нью-Йорка, чтобы не привлечь ничье внимание своим пожаром. А пока она добиралась до ближайшей пустырни, успела сжечь пару тройку машин. В тот день огонь, разгоравшийся до этого лишь в ее руках, заполнил все тело Лизы, и справиться с подобным напором она не смогла. Еще один подобный срыв произошел чуть больше полугода назад, когда осознание ее одинокой, заполненной лишь кровью и болью, жизни накрыл ее на одной из баз «Круга Огня». Солдаты тогда сгорели заживо, и тратить бензин на уничтожение базы тоже не пришлось. Когда внутри нее самой бушует такой огонь, зачем ей бензин? И, вот, третий раз сегодня. Сжав зубы, вонзив ногти в затылок, Лиза закрыла глаза и дышала. Она не успеет добежать до какого-нибудь пустынного места, ей нужно успокоиться, чтобы не сжечь все здесь. Глубокий вдох, глубокий выдох, и так хоть сотню раз, если это успокоит огонь внутри нее. В камине вспыхнуло ярко-красным пламенем, в коридоре раздались оглушительные трески сгоревших дотла факелов, а после наступила тишина. Лиза поначалу подумала, что оглохла, но рядом с ее комнатой прошел один из мужчин и она выдохнула. Удивительно, что никто даже не поднял панику. Значит ли это, что она справилась со своей задачей и сумела-таки сдержать огонь? Быстро натянув на себя всю одежду, что скинула с себя в порыве истерики, Лиза выглянула из комнаты и прислушалась. Единственное, что она смогла уловить, это шум воды в соседней комнате и знакомое, родное такое, сердцебиение. Вернувшись в свою комнату, где в камине весело потрескивало пламя, Лиза села в одно из двух кресел и облегченно выдохнула. За прошедший год она научилась управлять своей магией. Колеся по миру, девушка не раз залечивала раны попавшимся на пути мутантам. Теперь она могла вылечить что угодно, от обычного гриппа до пулевого ранения. Щиты у нее получались отменные и огромные. Они могли покрыть целый грузовик без единой дырки. Пожар, бушевавший внутри нее, давался ей тяжелее. На данный момент она могла похвастаться лишь подобными истериками, заканчивавшимися тотальным сгоранием всего, что находилось рядом с ней, и небольшими клубами огня, вылетавшими из ее ладоней, подобно катапультам. Плеск воды в соседней комнате не давал Лизе покоя. Не удосужившись обуться, она вышла из своей спальни и пошагала в сторону звука. Эта спальня была идентична той, откуда она вышла. За исключением того, что здесь, как ей казалось, было гораздо уютнее. Постель на кровати здесь была белого цвета и была разворошена. Камин горел точно также, как и в ее комнате. Одно окно было зашторено, второе позволяло Луне озарять спальню нежным, прохладным серебром. Дверь в ванную комнату была приоткрыта, что помогало Лизе подслушать все, что там происходило. Кроме плеска воды и размеренного стука сердца ничего интересного там не было. Сев на край постели лицом к камину, Лиза решила, что эта ночь запомнится ей не только впервые обузданной огненной истерикой. Ветер, гулявший по полу, неприятно щекотал лодыжки, и девушка подтянула ноги к себе. Теперь ее колени были на уровне груди. Несмотря на свой опыт в «Раю», она не потеряла интереса к сексу и тактильным ощущениям. Правда, интерес этот был направлен лишь на одного человека, но девушка уже только это считала победой. Победой над своими страхами и отвращением, которые просыпались каждый раз едва кто-то приближался к ней ближе метра. Дверь негромко скрипнула. Лиза повернула голову и встретилась взглядом с удивленными глазами Джеймса. В одних брюках и перекинутом через плечо полотенцем он напоминал не человека, а бога. С его комплектацией мужчину можно было ставить на один уровень с атлантами. — Привет, — улыбнулась Лиза. — Привет, — все еще удивленно произнес Джеймс. — Что ты здесь делаешь? — Тебя жду. Подумывала присоединиться к тебе, но решила, что нам там будет тесновато. — Да, — усмехнулся мужчина, становясь перед девушкой. Колени ее теперь упирались ему в пресс. — В железной ванной и одному не очень удобно, а двум будет еще хуже. Кинув полотенце в сторону кресел перед камином, Джеймс провел железной ладонью по спадавшим нежными волнами локонам девушки. — Черный тебе больше идет. — А мне гранатовый больше нравился, — она взяла его за железную руку и сплела с ним пальцы. — Ты ведь не откажешь мне, если я с тобой посплю? Мужчина возвел взгляд вверх куда-то позади Лизы и нахмурил брови, старательно делая вид, что задумался. Не сильный удар пришелся по его животу, заставив Джеймса согнуться и лишь ближе наклониться к сидящей перед ним Лизе. Левая ладонь ее схватилась за его подбородок и легонько сжала, вынуждая Джеймса смотреть ей прямо в глаза. Парочка особо назойливых, мокрых локонов упала на глаза мужчине, закрывая собой голубые зеркала его души. — За этот год ты кого-то себе нашел? — максимально равнодушным тоном спросила она. — Да, — усмехнулся он, с упоением наблюдая, как небесно-голубые глаза девушки мигом окрасились в цвет бушующего океана. — Красивей ее ты девушек не найдешь. Умная, хитрая… Откинув от себя лицо мужчины и оттолкнув его, Лиза вскочила на ноги и бросилась к двери. Будет она еще слушать, как он нахваливает свою новую девушку. Она бы с большим удовольствием послушала, как она кричит, когда Лиза собственными руками будет ломать ей одну косточку за другой. — Стой-стой, — Джеймс схватил ее за локоть, прикладывая все свои силы, чтобы удержать девушку на месте. — Даже не спросишь, как ее зовут? — Какое мне дело до ее имени? Отпусти. Попытавшись вырвать захваченный локоть, Лиза потерпела поражение. Джеймс обошел ее вокруг и сам сел на кровать, обнимая вырывающуюся девушку за талию. — Успокойся, — смеялся он, что злило Лизу только сильнее и заставляло выкручиваться из захвата с большим рвением. — Я про тебя говорю. — Мы с тобой не виделись. Отпусти. — Виделись, — упрямо отвечал Джеймс, через тонкую ткань футболки целуя живот девушки. Лиза замерла, скрещивая руки на груди и глядя в потолок, но не на мужчину, смотревшего на нее снизу вверх своими оленьими глазами. — Я видел тебя во сне весь прошедший год. Думал, ты просто плод моей фантазии, но это не помешало мне влюбиться в тебя. — Влюбиться? — она опустила голову, убирая руки с груди, чтобы можно было увидеть его. — Хочешь сказать, что ты влюбился в меня во сне? — Ты мне снилась, но я тебя не помнил и не знал, кто ты такая. Но даже так ты сумела меня влюбить в себя. — Это не я, — ее ладони опустились на его голые плечи, посылая по широкой спине табун мурашек. — И какой же ты все-таки придурок, Джеймс. — А ты такая вредина. Даже не дослушала меня до конца, а уже хотела сбежать от меня, — руки его, лежавшие на ее талии, опустились к ягодицам и слегка сжали их, заставив Лизу дернуться и ближе прижаться к нему. — Я бы не стала оставаться с тобой, если бы перестала быть тебе интересна. Джеймс понимающе хмыкнул, а руки его тем временем еще ниже спустились по ногам девушки. — Именно этого мне и не хватало. Наших разговоров, споров. Мне не хватало твоего голоса, твоего взгляда, твоей прохлады, которую ты дарила мне по ночам, когда обнимала меня за руку, — он внезапно поднялся на ноги, вынуждая Лизу отступить. — Давай я пойду в поезд. Я справлюсь с этим, но с еще одним расставанием нет. — А я, по-твоему, справлюсь? — Ты ведь будешь не одна. У тебя будут братья и сестры. — И без тебя я не смогу их защитить. — Что же нам тогда делать? Я не хочу потерять тебя, а ты меня. Но рисковать придется и так, и так. — Надеяться, что Норны сплели наши нити вместе. Чего не хватало Лизе, так это его улыбки. Его легкой, нежной улыбки, от которой у девушки рождалось чувство несокрушимой безопасности и нескончаемого счастья. Кажется, люди называли это конфетно-букетным периодом, когда парочка только начала встречаться и чувства, какими они ни были, только начали зарождаться. Период, когда все, что говорит и делает объект твоего интереса, приводит тебя в восторг и восхищает. — Норны? — удивился Джеймс. Для него каждый раз так интересно и необычно, когда в этом мире скандинавскую мифологию и мироустройство принимают как настоящую и верную. — Кудесницы судьбы. — Все никак не привыкну к этому миру. Даже кровать в комнате мужчины казалась Лизе мягче, чем в ее собственной. Это все влияние Джеймса, рядом с ним, девушка была уверена, даже ад показался бы ей раем. Матрас под тяжестью тела мужчины прогнулся, перекладины кровати протяжно скрипнули. Одеяло вспорхнуло и также быстро вернулось на место, укрывая теперь и Джеймса. Лиза сидела на противоположном краю. Кожа на внутренней части ее левой ладони уже вся покрылась кровоточащими линиями. И мужчина, обычно державшийся стойко, спокойно и, можно сказать, почти равнодушно, сейчас показывал несвойственное ему смущение и волнение. — Ты чего там на краю сидишь? Иди сюда. Медленно подползя к нему, Лиза закуталась в одеяло и упала на подушку. Джеймс тихо посмеялся над поведением своей девушки и лег рядом, с удовольствием раскрывая объятия своей железной руки. Подобно лисице, девушка прильнула к нему и прижалась. От хлынувшей от нее прохлады у него в душе стало так спокойно, будто все проблемы мира были решены раз и навсегда, всё зло, мешавшее им нормально жить, в миг исчезло, а им оставалось только наслаждаться плодами покоя и размеренной жизни. Кроме одного смущающего, нет, скорее, волнующего факта. — Лиза, где твои брюки? — произнес Джеймс самым спокойным тоном, на который был способен в данный момент. — Я их сняла. Мне надеть их обратно? — Нет, просто лежи так. В самом деле, она ведь не трусы сняла, а всего лишь брюки. Однако, если вспомнить, что Лиза всегда спала в спортивных брюках, тот факт, что она легла без них, можно было сравнить со значимостью отсутствия трусов. — Я ведь не доставляю тебе никаких неудобств? — задорно протянула она, ближе придвигаясь к нему. Ее ноги касаются его ног, а ладонь, лежащая на широкой груди, плавно поднимается наверх, к шее, вынуждая Джеймса повернуть голову к ней и принять поцелуй. — Никаких неудобств, — эхом отзывается мужчина, сильнее обнимая ее и осторожно проникая языком в рот. Оказывается, соблазнять парня не так уж и трудно. Правда, Лиза свои действия соблазнением и вовсе не считала. Она ведь его ударила даже разок, а удары вряд ли считаются частью соблазнения. Не было у нее до Джеймса отношений, где она могла бы вычерпать эти умения заигрываний, флирта. Проще просто пойти напролом, а не ходить вокруг да около. — Хочешь этого? — выдыхает Джеймс ей в губы. Щеки заливаются кровью так резко, что перед глазами все плывет. Неужели она и правда решится на этот безумный шаг? Все также обнимая мужчину за шею, Лиза притягивает его к себе, вновь вовлекая в поцелуй. Сквозь поцелуй она чувствует его расцветшую улыбку. Она цепляется за его плечи, жадно встречая каждое движение его языка. Железная ладонь ложится на ее шею, горячие губы Джеймса спускаются по подбородку по сонной артерии вниз к выпирающим ключицам. Лиза прикусывает губу, отдавшись волнующим, вызывающим густую боль внизу живота ласкам. Человеческая ладонь мужчины скользит под футболку, отчего девушка дергается, хватаясь за ладонь через ткань одежды. Буквально подпрыгивает, пугая нависшего над ней Джеймса. — Что такое? Я что-то не то сделал? Лизи качает головой, сильнее сжимая ладонь мужчины. — Можно я не буду снимать ее? — голос дрожит, да она сама дрожит. В глазах плещется страх. — Просто… тебе вряд ли понравится это. — Я ведь уже видел тебя раньше без нее, — ладонь выскальзывает из-под футболки, ложась поверх нее на живот девушки. — Тебе будет противно. — Не будет, — уверенно заявляет Джеймс, но уверенность его не передается Лизе. — Но, если ты не хочешь, можешь не снимать. Это ведь твое тело, и лишь тебе решать, что я смогу увидеть. От этих слов разливается тепло по всему ее телу, вынуждая Лизу привстать и буквально напасть на пухлые губы мужчины. Ближе прижимаясь к прохладному и такому желанному телу, Джеймс буквально давит на нее, вынуждая вновь упасть на подушки. Спускается к ее мочке уха, оставив на ухе легкий поцелуй, вызывая тем самым тихое хихиканье Лизы. Оставляет горячие следы от своих губ по всему лицу девушки, шепча ей какие-то глупые нежности, от которых она и вовсе заходится в смехе. Опускается к ее плечам, пока руки его бездумно шарят по уже расслабившемуся девичьему телу. Своими поцелуями и нелепыми словами сентиментальности он усыпил ее страх перед его потенциальным отвращением, который проснулся бы, увидь Джеймс испещренное шрамами тело Лизы. По телу с новой силой разгорается тепло, сосредотачивающееся внизу живота, принося ей приятную пульсацию. Новое чувство, новое ощущение, от которого хочется раскрыть себя со всех сторон, лишь бы усыпить это… желание. От прикосновения железной руки к голой коже бедра по телу бегут мурашки. Жар от его губ опаляет даже сквозь ткань футболки, когда Джеймс почти невесомыми поцелуями спускается к животу Лизы. Он раздвигает ее ноги, опускаясь между длинных ног девушки. Видеть Джеймса между своих ног, то еще зрелище. Огонь пылавший внутри нее буквально пол часа назад, казалось, загорелся вновь. Только уже не разрушающим все вокруг хаосом, а обволакивающим ее с головы до ног пламенем. Трусики, заботливо снятые Джеймсом, отлетают куда-то в темноту спальни. Лиза даже благодарна этой тьме, что укрывала ее пылающие щеки. Но тьма эта не могла скрыть ее неуверенные стоны или звуки влажных поцелуев мужчины, уткнувшегося ей между ног. Лиза не могла даже предположить, что такое и вовсе возможно: получить удовольствие от секса и быть центром внимания своего партнера. Казалось, Джеймс наплевал на свое удовлетворение, полностью сосредоточившись на ее, отчего Лизе было слегка неловко. Однако капли этого чувства быстро высыхали под жаром поцелуев и тех немыслимых вещей, что творил своим языком Джеймс между ее ног. — Джеймс, — простонала Лиза, сжимая в руках край откинутого одеяла. Оторвавшись от ее промежности, мужчина придвигается к ее лицу и целует. Жарко, но мимолетно. Как шальная пуля, задевшая лишь кожу, оставив после себя саднящий порез. — Да, моя принцесса. Она пропускает мимо ушей это нелепое обращение, ладонью опускаясь к его паху. Джеймс задыхается, упираясь лбом ей в лоб, едва Лиза юркает под резинки его штанов и сжимает твердую плоть. Будто ответка, его железная ладонь накрывает ее промежность, одним пальцем ловко проникая внутрь. Контраст пылающей плоти и прохладной стали пронизывает до кончиков пальцев, заставляя выгнуться в спине, сильнее прижимаясь к груди Джеймса. Лиза отпускает член мужчины, полностью отдаваясь тем ощущениям, что дарила его ладонь, и лишь шире разведя ноги. Джеймс опускается на нее, позволяя ей обвить ножками его поясницу. Завлекая в поцелуй, он неожиданно переворачивается, усаживая девушку на себя. — Что ты делаешь? — от резкой смены положения голова кружится, или не от этого вовсе? — Хочешь быть у руля? — усмехается мужчина, крепче сжимая ее бедра. Да, Лиза не просто хочет быть у руля, она хочет контролировать весь процесс. Но едва Джеймс касается ее обнаженной плоти, все это желание мигом распыляется, оставив после себя отчаянные мольбы закончить с этой пыткой. Она и подумать не могла, что способна ощущать такие эмоции. Будто все ее нервные окончания мигом проснулись и кричали о том, как же они хотят, чтобы именно их коснулись шершавые пальцы Джеймса. А едва это происходило, сгорали под его горячими касаниями. Похабно виляя задницей по кругу, Лиза может видеть, как каждое ее движение отражается на лице Джеймса. Взяв член в руки, она сама направила его в себя, желая поскорее прочувствовать твердую плоть внутри. Пальцы мужчины сильнее сжимают ее бедра, не давая девушке соскользнуть. Лиза судорожно выдыхает, полностью насаживаясь на член и опуская ладони на живот Джеймса в поисках опоры. Член мужчины оказывается значительно больше, по сравнению с членами ее посетителей в «Раю». Тихий свист вырывается из мужчины, когда она приподнимается и медленно опускается. Лиза удобнее устраивается на мужской плоти, стеночками влагалища ощущая, как член подергивается внутри нее. Испарина проступает на лбу Джеймса. Девушка наклоняется к нему и целует. Стальные пальцы очерчивают линию меж ее лопаток, отчего она сильнее прижимается к его груди, практически ложась на него. Джеймс обнимает ее за спину, зарываясь в ее волосы и начиная методично трахать Лизу. С каждым новым толчком темп мужчины нарастает. Девушка тяжело дышит, шепча имя его куда-то ему в шею. От удовольствия ее всю скручивает и зажимает в один тугой узел. Зубами она вонзается в горячую кожу Джеймса на шее, мужчина вздрагивает, в отместку до жжения сжимая ее левую ягодицу. Лиза зализывает место укуса, шепнув в ухо, чтобы он не останавливался. Исполняя желание девушки, Джеймс берется за ее ягодицы и нарастает темп. Лиза приподнимается на руки, припадает к губам мужчины, а когда дыхание перехватывает от нарастающих ощущений, отстраняется, упираясь лбом ему в плечо. Лишь бы Ники не услышал того, чем они здесь занимаются, мелькает мысль в голове у Лизы. Нелепый страх того, что брат застукает их во время такого интимного занятия, сдерживает рвущийся из ее груди вопль наслаждения. Джеймс лихорадочно дышит, в последние пару толчков изливая в нее все свое удовольствие. Он глухо рычит, а в следующую секунду обильно изливается, все также не выходя из Лизы. Горячая жидкость стекает из ее лона по прохладной коже, пуская табун мурашек по всему телу. Бессильной куклой Лиза падает на грудь Джеймса. Член выскальзывает из ее лона, что заставляет ее в последний раз глухо застонать в шею мужчины. Лиза приподнимается на локти, соскальзывая на постель. Джеймс вновь обнимает ее, прижимая за спину к широкой груди, и, не глядя, краем одеяла вытирает свою сперму с тела девушки. Едва он заканчивает, Лиза закрывает глаза и отдается в объятия сна. Не знала она, что секс может так изматывать. Джеймс целует ее в макушку и, все также обнимая ее, засыпает следом. И только Луна на звездном небе может увидеть его довольную улыбку.