Glacies

В учебном классе на третьем этаже было пусто и тихо, сюда даже звуки забавляющихся неподалеку с Визжащей йо-йо студентов не проникал. Оставалось только гадать, в какой момент старосты курса или кто-то из преподавателей заметят запрещенную в школе игрушку. ― Знаю, вы все считаете меня придурком, который ничего вокруг не видит и не замечает, а только жаждет затащить тебя в постель… ― Адам забавно прищурился и сложил руки в молитвенном жесте. ― Не буду скрывать: была такая мысль. Юдзуру вспыхнул, но все-таки заставил себя успокоиться. Грубая прямолинейность Адама не стала открытием. ― Не волнуйся, красавчик, мы просто разговариваем. Ничего зазорного в этом нет. ― По-твоему, я волнуюсь? ― У тебя очень выразительное лицо и живая мимика, ― ни секунды не раздумывая, ответил тот. ― Тогда ты давно должен был догадаться, что твоя манера общения меня жуть как раздражает, или это уже не так очевидно? ― Юдзуру сел за парту и уставился на него с нескрываемым любопытством. От него уже не исходила угроза, как тогда во время Хэллоуина, но и расслабляться было бы странно. Адам лихо запрыгнул на саму парту и чуть поерзал, устраиваясь поудобнее. ― Очевидно. Но если я начну обращать на это внимание, то стану обижаться, а мне это чувство совсем не нравится. Я выбираю путь попроще. ― Хотел бы я этому научиться, ― криво усмехнулся Юдзуру. ― Зачем ты меня сюда позвал? ― Хотел задать вопрос и чтобы никто при этом не мешал, ― уклончиво ответил Адам и ненадолго замолчал. А потом вдруг улыбнулся и фыркнул себе под нос, прежде чем спросить: ― Как давно вы с Нейтом встречаетесь? Юдзуру даже вздрогнул. У него ни единой мысли на этот счет не было. ― Во-первых, мне не очень понятно, с чего ты взял, что я должен тебе что-то об этом рассказывать. Во-вторых, не проще ли тебе было бы спросить у него самого? ― А ты не видел, как он со мной общался за завтраком?! ― мгновенно воскликнул Адам, всплеснув руками. ― Он в последнее время постоянно такой, как будто я его лично чем-то обидел! Что ж, из этого вполне можно было сделать определенные выводы. ― Ты пытаешься таким странным способом выяснить, свободен ли я? ― устало поинтересовался Юдзуру и встал. ― Так ты прямо спроси, причем здесь Нейтан? Ему даже удалось сохранить твердость в голосе и не отвести смущенно взгляд. Все потому, что даже мысленно он все еще не мог позволить себе свыкнуться с тем, что они могут быть вместе. Всё было совсем не так, как у нормальных людей, с их первыми неловкими разговорами, смущенными улыбками и забавным флиртом – по его представлениям, именно так и должно было быть. ― Ну, может, я просто хочу дать дружеский совет. Это же ничем хорошим не закончится, даже если сейчас кажется, что все круто. В моем случае, например, я бы не предлагал тебе отношений, можно было просто развлечься, без обязательств и обид после. ― Твоя самоуверенность прямо восхищает, ― не без доли скепсиса заметил Юдзуру. ― Но вопрос все еще остается: почему именно Нейтан? То, как выразительно на него посмотрели, никаких сомнений в том, насколько все очевидно, не оставляло. Наверное, следовало быть более осторожным. Удивительная все-таки у некоторых людей способность буквально на расстоянии по взглядам и микрожестам считывать чужие эмоции и к тому же верно их растолковывать, чем он сам похвастать не мог. Когда молчание затянулось, Юдзуру подхватил сумку и молча направился к выходу. ― Потому что я знаю его больше, чем ты, ― донеслось вдогонку. ― И я знаю, чем обычно заканчиваются эти его увлечения. Адам сидел все в той же расслабленной позе и в целом не производил впечатление обремененного чужими заботами человека, но было в его взгляде что-то такое… цепкое, въедливое и хищное, что невольно к горлу подступал страх. Юдзуру сглотнул и с вызовом вздернул подбородок повыше ― черта-с два он покажет, что ему вдруг на секунду стало страшно. Это же бред! Немыслимо! Вместо этого он тихо выдохнул: ― И много было… увлечений? На губах Адама появилась широкая ухмылка, прежде чем он снова заговорил: ― Я восприму твою заинтересованность в качестве ответа на свой вопрос. И нет, на самом деле немного. Это, скорее, были попытки хотя бы так избежать участи, которую уготовили предки. А они у него , поверь мне, жуть как хотят видеть всех своих детей на высших постах в министерстве. Это было похоже на правду. Тем более Нейтан про это упоминал, пусть и не в таком контексте. К слову о том, дозволено ли ему знать больше или есть какие-то границы, переходить которые не стоит. ― Не считаю это честным по отношению к кому бы то ни было, ― наконец, договорил тот и спрыгнул со стола. Юдзуру не шелохнулся. Ему вообще как-то стало… тошно. Неприятно. ― А тебе не приходило в голову, что он мог сказать мне об этом? Может, мы еще в самом начале выяснили, кто чего хочет? ― Юдзуру глубоко вздохнул, прежде чем тихо добавить: ― Хотя я понимаю, что мой интерес... ― Ты хотел сказать "влюбленность"? ― Я хотел сказать "иди к черту со своими домыслами", ― отмахнулся он, а потом опустил голову и весь как-то сгорбился, как будто вместо рюкзака с книжками нёс мешок с камнями. ― Это так очевидно? В его голове это почему-то звучало гораздо лучше и убедительнее. На деле он даже в собственных глазах выглядел жалким. От этого стало еще хуже, как будто гору слизней проглотил и последний застрял где-то в горле. ― Ну, как ты и сказал, я очень самоуверенный, ― осклабился Адам. ― И насчет Нейта: я не думаю, что люди меняются так быстро. ― Может, и нет. Но я вот, к примеру, считал вас друзьями. А, получается, ты говоришь все эти вещи за его спиной. Как-то это… ― Сам знаю, ― с готовностью перебил Адам, подходя ближе. ― Можешь осуждать; я не их тех, кто заслуживает похвалы за достойное поведение. Это типа очевидно. Как очевидно и то, насколько глубоко Юдзуру уже в этом увяз, потому что одна лишь мысль «он все-таки прав» откликалась тяжелой, глухой болью внутри. Такие вещи не озвучивают люди, у которых не совсем отношения, но и не совсем обычная дружба, обычно это всегда произносит кто-то со стороны. А в случае с ним всё выглядело настолько убедительно и прозрачно, что не поддаться волне разочарования было крайне сложно. Прав он был и в том, что знает Нейтана лучше, и все это целиком подрывало уверенность Юдзуру в самом себе. ― Ты, конечно, можешь подумать, что я это говорю специально, что просто хочу добиться каких-то своих целей и на самом деле все это чушь, ― нараспев протянул Адам, покачивая головой, ― но правда в том, что мне это не нужно. Может, я просто хочу загладить свою вину за тот инцидент на вечеринке. Надеюсь, в Хогвартсе можно произносить такие слова? Он округлил глаза в поддельном ужасе и прикрыл рот ладонью. ― Я тебе верю, ― тихо выдохнул Юдзуру. Да, мне неприятно, мне обидно, и я не могу скрыть разочарование, но я верю. И это, черт побери, худшее, что могло с ними произойти. Выйдя из класса, они первым делом натолкнулись на проходящую мимо парочку с Хаффлпафф, но те их даже не заметили. Адам поправил воротник рубашки, пригладил пальцами волосы и одернул свитер, оглядываясь вокруг. ― Вот и отлично! Значит, у нас появился повод это событие хоть как-то отметить! ― Он чуть подтолкнул поникшего Юдзуру в плечо и следом приобнял, направляясь дальше по коридору. Когда-нибудь он проведет многочасовую лекцию на тему того, что личное пространство и Юдзуру Ханю понятия неразделимые, и нарушать первое означало автоматическое вычеркивание вас из списка уважаемых им людей, но прямо сейчас на подобное у него не хватило бы ни сил, ни желания, ни времени. ― Пойдем покажу, что купили девчонки в Хогсмиде. Не платья, конечно, но кое-что получше. Там целая гора забавных шоколадок, угадай, кстати, кто мне попался в Шоколадной лягушке? ― Волан-де-Морт? ― уныло предположил Юдзуру, даже не вслушиваясь в его болтовню. ― Эй! Вообще-то я про Поттера говорил. А Волан-де-Морт что, там тоже есть? ― Боже, я просто пошутил. Хотя, если честно, я не знаю. Может, и есть какой-нибудь особый десерт только для бывших Пожирателей смерти. Наверняка раньше такие были. ― Надеюсь, весь этот мрак существует только в твоих фантазиях, ― фыркнул Адам, ловко протискиваясь между учениками, спешащих по своим делам, чтобы успеть до отбоя. Удастся ли сегодня им с Нейтаном встретиться? ― Чего застыл? Пойдем скорее, пока эта толпа младшекурсников нас с ног не сбила!

***

― Мы сегодня с тобой вдвоем? ― Джейсон огляделся и несмело улыбнулся. В Выручай-комнате, выглядевшей по задумке как старинный зал с широкими колоннами и камином, было непривычно тихо. Юдзуру сегодня пришел пораньше, не став доделывать задание по рунам, и сидел на небольшой софе перед тлеющим огнем. ― Вы же вместе обычно приходите. Я не знаю. Не поворачиваясь, пожал плечами и, дождавшись, когда Джейсон усядется рядом, посмотрел на него: ― Чем сегодня займемся? ― У тебя такой вид, Юзу, как будто ты себя заставил сюда прийти. Если не хочешь, мы можем пойти, ну, куда-нибудь в другое место. Если быть совсем откровенным, то Джейсон буквально озвучил вслух то, чем были заняты его мысли последние полчаса. ― Все хорошо, просто у меня была одна идея… В общем, я хотел предложить попробовать инсендио, ― быстро выговорил он в надежде, что его волнение не слишком заметно. ― Ты хочешь, чтобы я потушил камин и снова его зажег? ― не понял Джейсон. ― Мы вроде уже выяснили, что эта твоя заморозка вполне способна… ― Нет, я другое имел в виду, ― мягко перебил Юдзуру и придвинулся к нему поближе, заглядывая в глаза. ― Заклинание надо использовать на мне. Выражение лица Джейсона было чем-то средним между ошеломлением, недоверием и желанием убедиться, все ли у него с головой в порядке. Юдзуру такими вопросами давно не задавался, так что твердо намеревался идею, наконец, осуществить. Он, конечно, малодушно надеялся, что Нейтан тоже придет, а тому не составило бы труда применить заклинание. Наверное. Тем более после всего, что произошло. На следующий день после того разговора он видел Нейтана лишь однажды на завтраке, и тот не выглядел слишком уж расстроенным. Скорее, сам Юдзуру производил удручающее впечатление, раз уж даже Аракава-сенсей со своего места за директорским столом вопросительно выгнула бровь и чуть склонила голову вбок. На ее языке это означало серьезную озабоченность состоянием ученика, так что Юдзуру был даже польщен, пусть и всего на короткий миг. Ее волнение было понятно: ему еще предстоит участвовать в испытаниях, а уж после первого разочаровывать ее еще больше не стоило. Пришлось срочно начать уплетать тарталетки за обе щеки и вернуться к разговору с Каори. Не то чтобы он хотел слушать про выбор платьев на бал, но было бы совсем невежливо заявить о своем нежелании контактировать с кем бы то ни было. Даже неудовлетворительная оценка на занятии по трансфигурации особо его не расстроила. В конце концов, любую ошибку в школе можно исправить, мир не рухнет, если у него не получится превратить орла в часы сегодня. Значит, получится завтра. ― Мне, конечно, нравится твоя самоуверенность, но, по-моему, это перебор. ― Джейсон кивнул на приготовившегося Юдзуру, вставшего напротив и для верности закатавшего рукава рубашки. ― Не говори, что палочку ты совершенно случайно забыл в комнате. ― Не забыл, в этом и смысл. Все будет хорошо, обещаю. ― Ты не можешь обещать того, чего не знаешь, Юзу, это же опасно! Ответить Юдзуру не успел: в Выручай-комнате они уже были не одни. Джейсон тоже обернулся и приветственно отсалютовал палочкой подошедшему Нейту. Тот перехватил рюкзак покрепче и кивнул им обоим. ― Ты пришел, ― обратился к нему Юдзуру, больше занятый тем, как бы скрыть внезапно охватившую его дрожь. Лицо Нейтана не выражало ничего ― сложно было догадаться, в каком он настроении. ― Проницательно. Решил, что будет лучше, если я буду знать наверняка, чего от тебя ждать во время испытаний. На случай если нас поставят сражаться друг с другом, а я не сомневаюсь, что так и будет. ― Я думал, мы, наоборот, ему помогаем, ну типа, справиться с такой магией, ― неуверенно пробормотал Джейсон. Юдзуру ничего говорить не стал и отвернулся. Этого нужно ожидать, когда отталкиваешь человека, которому ты нравишься. Так что ему стоит поменьше на все это так эмоционально реагировать и продолжать делать то, что дóлжно. Правда, последние слова его зацепили сильнее, чем следовало, и он все-таки ответил: ― Я не собираюсь пользоваться этим на Турнире. Зря надеешься, Нейтан. Тот лениво покачал головой и промолчал, всем собой показывая, что этот разговор ему успел наскучить. Как, видимо, и сам Юдзуру со всеми его капризами, своенравным характером и желанием оставлять последнее слово за собой. А еще решать за других, но об этом вслух лучше не упоминать. Он проследил за тем, как Нейтан стянул рюкзак, о чем-то перекинулся с Джейсоном парой слов ― судя по выразительной жестикуляции тот в красках описывал, насколько идея Юдзуру сумасбродна и лишена всякой логики, ― а потом не раздумывая направил на него палочку. В следующую же секунду он ощутил жуткий жар, как будто даже самую мелкую косточку выкрутило такой дикой болью, что перед глазами враз потемнело. Юдзуру с силой зажмурился и упал на колени. Раздался чей-то крик, а потом вдруг стало так холодно, словно его на мгновение окунули глубоко в воды Черного озера. Прямо как в прошлый раз. Ни то, ни другое испытывать снова не хотелось. Было тяжело дышать ― он закашлялся, пока встревоженный Джейсон бегло осматривал его на предмет повреждений. ― Ты совсем рехнулся, придурок?! Он же не ожидал этого! Джейсон метнул в сторону Нейтана суровый, уничтожающий взгляд. ― Браслеты с него сними. Должно помочь, ― сухо подсказал Нейтан, оставшись стоять на месте. Когда он, наконец, перевел взгляд на Джейсона, то развел руками и уже резче добавил: ― Ну извини, совсем забыл, что все противники сначала предупреждают о своих действиях, прежде чем их совершить. В этом язвительном тоне нельзя было услышать даже отголоска тех теплых интонаций, с которыми он обращался к Юзу совсем недавно. Наверное, он это заслужил. Чуть-чуть отдышавшись, Юдзуру вытер пот со лба, и с кряхтением поднялся, с благодарностью кивнув подставившему руку Джейсону. Уши до сих пор закладывало, и каждый вздох давался с трудом. ― Ничего лучше глациуса в голову не пришло, извини. Но эта разморозка… ну, кхм, действовал по ситуации. Порядок? ― Все с ним в порядке, это не такое уж сильное заклинание. Тем более ты со своим глациусом все испортил, и кто еще из нас придурок. Нейтан отошел в сторону и сел на софу, периодически поглядывая в их сторону. Такое поведение злило и одновременно делало больно, а заодно помогало принять тот факт, что не будет у них больше никаких «сближений», каких-то взаимодействий, которые смело можно было бы отнести к категории «близких». Но теперь уже Юдзуру плевать на это хотел. Конкретно в этот момент он бы с превеликим удовольствием отработал на нем заклинание тотального оцепенения или вообще «конфринго», но это было бы слишком мелочно. Да и руки болели по-прежнему: он успел прикрыть лицо, прежде чем ощутил поток раскаленного воздуха ― спасибо Джейсону, что он вообще здесь. По крайней мере, они узнали, что с этим им экспериментировать рано. ― Закончили на сегодня, ― устало отмахнулся Юдзуру. У него болело все тело, кожа на руках покраснела и адски чесалась, а в глазах все еще щипало. Порывшись в рюкзаке, он достал использованный практически наполовину тюбик с противоожоговой мазью: она завалялась еще с выписки после столкновения с соплохвостом. Не то чтобы он пострадал так сильно: в конце концов, Джейсон почти сразу вмешался. Чего он не ожидал, так это услышать громкий разговор этих двоих, грозящий вылиться в настоящий конфликт: ― Если вы поссорились, может, тебе не стоило вообще приходить? – Я же сказал… – О, брось, эту ерунду про «знать заранее» для других оставь, Нейт. ― А, может, не стоит давать непрошеных советов? И вообще, тебе разве неинтересно посмотреть на фриков? Не только Юдзуру, но и Джейсон замерли, пораженные тем, что услышали. ― Это было очень грубо, чувак. ― Мне все равно. Юдзуру медленно собрал с пола свои браслеты, скривился от прошившей от макушки до пяток боли и подобрал свой рюкзак. Делать все это в тишине и под молчаливые пытливые взгляды было крайне неловко, но он так устал за сегодня, что сил на что-то большее просто не было. А еще устал делать вид, что ему все равно. ― Если ты все это время считал меня фриком, какого тогда черта… – он не договорил, потому что даже в его голове это звучало настолько неубедительно и наивно, что стало просто стыдно. Стыдно потому, что поверил и даже не колебался, когда тот предложил свою помощь. Юдзуру почувствовал, как лицо начинает гореть, и поспешно отвернулся. Где-то в груди болезненно ныло, и почему-то он совсем не был уверен, что это из-за заклинания. Что это вообще было? Инсендио? Непохоже. Да и неинтересно уже, больше всего хотелось лечь в постель и забыться сном вплоть до их отъезда домой. ― Джейсон, выйди, пожалуйста, ― вдруг потребовал Нейтан. ― Нам нужно поговорить наедине. В следующую секунду Юдзуру с недовольным сопением наблюдал, как тот даже для приличия не стал возмущаться, а только запоздало кивнул, еще раз оглядел их и вышел прочь. А у него с собой даже палочки не было, ну что за идиот. Нейтан дождался, пока старинные двери не закроются с громким скрипом, и только потом обернулся. ― Больно? Юдзуру хмуро уставился на свои руки. Мазь забавными оранжевыми кляксами размазалась по коже, но ощущение жара уже прошло. Нейтан прищурился и медленно уточнил: ― Я не это имел в виду. Тебе сейчас больно? От того, что я сказал? С каждым чертовым словом он подходил ближе, пока не остановился прямо напротив. При этом смотрел так, словно от его ответа сейчас зависело очень многое. ― Да, ― не стал скрывать Юдзуру и пожал плечами. ― Ты единственный, кто делает мне больно, ты это хотел услышать? ― И каково это? Тяжело быть честным со мной? Нейтан засунул руки в карманы брюк и уставился на него пытливым взглядом. Казалось, что ничего, кроме какого-то извращенного удовлетворения при виде такого Юдзуру, он не испытывал. Для него же это ощущалось примерно как стоять перед толпой зевак обнаженным: смотрите и делайте, что заблагорассудится ― отвратительное ощущение. ― Я всегда был честен с тобой, ― грубым тоном ответил Юдзуру и снова сжал руку в кулак. ― Не я решил издеваться над человеком, считая его фриком просто потому, что он родился таким! Он взмахнул рукой, указывая на себя. Как будто он сам это выбрал. Как будто он только и делал, что упивался своими способностями, а не пытался про них забыть. Нейтан вдруг слабо улыбнулся. ― Я не считаю тебя фриком, Юзу, не будь таким наивным, ― непривычно было слышать, с какой необъяснимой, снисходительной нежностью он это произнес. Ну или у Юдзуру уже крыша окончательно поехала, а вот это всё одна сплошная галлюцинация. ― Забавно, что теперь ты меня боишься. Он замолчал ненадолго, но, видимо, лишь для того, чтобы окончательно добить, а заодно вывести его из себя: ― Мог бы и позвать сюда того, к чьему мнению ты с недавних пор прислушиваешься, как будто других и вовсе не существует. ― С чего ты взял, что я тебя боюсь? ― с вызовом переспросил Юдзуру. В эту самую секунду его уже не волновало отсутствие палочки или того же Джейсона, который мог бы что-нибудь предпринять в случае чего. Вряд ли тот, конечно, ушел далеко: наверняка бродил где-то поблизости в коридоре, развлекая местные портреты. ― Удивительное самомнение, даже разочаровывать не хочется. Он тоже умеет быть жестоким, хоть это и последнее, чего он хочет. Как и признаваться себе в том, какую все-таки ошибку допустил, когда поддался зарождающимся чувствам и никак себя не остановил. Дважды идиот. Ничего бы этого сейчас не было. Нейтан смотрел на него еще пару невыносимо долгих секунд, прежде чем усмехнуться и сказать: ― Если не боишься, откуда тогда вот это? Он указал рукой вокруг них, и только сейчас Юдзуру заметил. Стены кое-где были покрыты уродливой ледяной коркой, как зимой на окнах в его доме, только ничего красивого и «волшебного» тут не было. Вернее, волшебство-то было, но он бы все отдал, лишь бы не иметь с ним ничего общего. Каждое переплетение напоминало тонкие, костлявые пальцы, как будто прямиком после наружу выскользнет нечто темное и опасное, и это «нечто» ― оно буквально находится в нем самом. Юдзуру тяжело задышал, словно под кожу разом вонзились тысячи иголок, а к горлу подступил мерзкий душащий комок. ― Это страх, Юзу. И когда ты боишься, то начинаешь злиться ― становится еще хуже. Профессор Флитвик был прав: ты не принимаешь магию, как часть себя. В какой-то момент это просто выйдет из-под контроля. Нейтан отступил на шаг и поднял руки ладонями вверх. ― То есть ты великодушно решил мне помочь, спровоцировав… все это? ― Неправда, я понятия не имел, как ты отреагируешь. ― А как по-твоему реагируют люди, когда их называют фриками, за которыми, как ты сказал?.. «Забавно наблюдать», да? ― Наверное, точно так же, как те, кому ни единого шанса не оставляют, решая всё за него, ― резко огрызнулся Нейтан. Юдзуру моментально захлопнул рот. ― Нейт… ― Проваливай, Юзу. Ему нечего было возразить. Перед выходом он все же остановился и сказал: ― Возможно, я бы не прав, когда решил все за нас обоих. Но, пожалуйста, сделай мне одолжение: не приходи сюда больше. Я в любом случае тебе за многое… благодарен. Дожидаться ответа он не решился, да и не выглядел Нейтан очень уж внимательно прислушивающимся к его словам. Он, скорее, был занят тем, что поправлял бинт на руке, видимо, позабыв о существовании волшебной палочки. Юдзуру только коротко улыбнулся и вышел.

***

В коридоре заклинаний, где Юдзуру брел, направляясь в Большой зал с увесистым томом астрономии наперевес, рядом с гобеленом у Оружейной висел портрет одного из директоров школы. Северус Снейп. Он был запечатлен в привычном темном одеянии ― каждый, кто проходил мимо, невольно вздрагивал от его мрачного взгляда и старался пройти как можно быстрее. На деле портрет редко можно было застать заинтересованным в происходящем вокруг ― многих не покидало ощущение, что Северус на картине застыл навсегда, недвижимый и безмолвный. В последнее время Юдзуру довольно часто обретался именно в этой части здания ― не без помощи профессора Синистры, благодаря заданиям которой ему приходилось много свободного времени проводить в библиотеке, ― так что он иногда останавливался и пытался понять, почему именно этот портрет производил на многих такое впечатление. Ведь война закончилась, профессор Снейп в глазах многих был реабилитирован и никаких предзнаменований чего-то плохого не было. Трудно было выдерживать этот молчаливый холод в глазах, поэтому он неизменно отводил взгляд, кутаясь плотнее в свою мантию. Наверняка в глазах немногочисленных учеников, это видевших, он выглядел странно. Вот и сейчас, тяжело вздохнув и сжав покрепче книгу, ― все-таки мадам Пинс с огромной неохотой согласилась ее отдать ― он бросил напоследок еще один взгляд на профессора и, ему могло показаться, но выражение его лица как будто изменилось и стало более… встревоженным. Юдзуру огляделся ― в коридоре никого больше не было. К черту. Нужно было убираться отсюда поскорее, тем более на ужин он порядком опоздал. У лестницы на него чуть не налетел Адам ― последний человек, которого он хотел бы видеть, но как будто его кто-то спрашивал. Впрочем, тот лишь похлопал ресницами, шмыгнул окровавленным носом с прижатым платком и, обогнув Юдзуру, молча исчез в направлении Учебного зала. Какого черта с ним произошло? В Большом зале, как и всегда, было шумно, кто-то снова умудрился разбить бокал: раздался характерный звон битого стекла, ― пока Юдзуру пробирался к своему ряду. Кейджи похлопал на место рядом с собой и подвинул к нему тарелку с бифштексом. ― Спасибо, ― благодарно улыбнулся Юдзуру, глядя на противоположный стол. Нейтан сидел на своем месте, улыбался и вел оживленную беседу с каким-то парнем, значит, к тому, что случилось с Адамом он вряд ли причастен. Если честно для Юдзуру он был главным и единственным подозреваемым, но раз уж он здесь, то и все подозрения с него сняты. И вообще, мало ли с кем тот мог повздорить, это не его дело. ― Ты нашел себе пару, Юзу? ― перегнувшись через стол, поинтересовался Шома. Рядом сидел Сота, с которым они не были очень уж близки, и понимающе ухмыльнулся. Детская непосредственность Шомы была в какой-то степени забавной. ― Я об этом пока не думал. У тебя что, варианты имеются? ― Какие еще варианты? ― тут же встряла Марин, звякнув вилкой об стол. Юдзуру поджал губы, спрятав улыбку. ― Вы о предстоящем бале говорите? ― Нет, просто мы всем курсом ищем Ханю пару, он же у нас одинокий одиночка, ― под конец Кейджи не выдержал и рассмеялся, похлопав его по плечу. На самом деле Юдзуру действительно нужно было заняться этим вопросом как можно скорее: Святочный бал состоится в конце недели, а из необходимого у него имелся только костюм. Даже настроения праздничного и то не было, не говоря уже о желании искать себе партнершу. Впрочем, украсьте комнату кадомацу, поставьте корзинку мандаринов и развесьте повсюду гирлянды с колокольчиками, и он сию же секунду передумает. ― Между прочим, одна моя знакомая все еще ходит без пары. ― Марин многозначительно подняла бровь и посмотрела на Юдзуру. ― У нее, конечно, было много предложений от других мальчиков, но насколько я знаю, она еще ни одно не приняла. ― Сомневаюсь, что моя кандидатура окажется предпочтительнее, ― недоверчиво фыркнул Юдзуру. ― Мне кажется, многие девушки предпочитают европейцев. Или американцев. ― Боже, что за сомнения, ты ― чемпион и участник Турнира Трех Волшебников, а это уже выгодно отличает тебя от всех прочих. По крайней мере, это звучало логично. ― Вон она, кстати. ― Марин указала на вбежавшую в зал запыхавшуюся Мэрайю, а Юдзуру едва не поперхнулся тыквенным соком, громко закашлявшись. ― У нас с ней некоторые занятия общие. Мы вместе на магическое право ходим. ― Право ведь завтра после прорицаний, так? ― сухо переспросил Юдзуру, барабаня пальцами по столу. Предчувствие, что затея провальная во всех смыслах, упорно не покидало, но, впрочем, он уже наделал вдоволь ошибок ― плюс еще одна к списку «зачем я это сделал» не станет неожиданностью. Дождавшись кивка, он сказал: ― Я приду. Только… если я тебя попрошу, не говорить ей, ну, обо всем этом, ты?.. ― И не собиралась, ― быстро перебила Марин и тут же хитро заулыбалась. ― Неужели все настолько безнадежно, что ты так скоро согласился? Ох, если бы ты только знала. Не решившись посвящать ее в свои проблемы, Юдзуру только красноречиво закатил глаза и хмыкнул: ― Не хочу выслушивать от Аракавы-сенсей причитания на тему единственного в истории чемпиона, который посмел заявиться на бал без пары. Не думаю, что кто-то делал так раньше. ― Придется включить всё свое обаяние на максимум, Юзу, ― подбодрил его Кейджи. А потом на столе появились фрукты и десерт, и его внимание полностью переключилось на них. Юдзуру лениво поскреб вилкой по тарелке и снова посмотрел на Мэрайю. Они даже не были знакомы. Официально. ― Почему бы тебе не подойти к ней сейчас? ― вдруг тихо поинтересовался Сота, мельком глянув в их сторону. Очевидно ответа в духе «потому что это привлечет лишнее внимание» он не ждал, поэтому Юдзуру ничего не оставалось делать, кроме как просто пожать плечами: ― Не хочется слышать отказ при всех. Это считается? ― он криво улыбнулся. Столы в Большом зале постепенно пустели, первыми разбрелись младшие курсы, за преподавательским столом тоже осталось лишь несколько профессоров, а Юдзуру так и продолжал уныло гипнотизировать свой пудинг. ― Ты, похоже, за нее уже все решил, да? О, ну это он умеет прекрасно. Юдзуру вообще теперь мог считать себя «решателем» всех проблем и неважно, что выглядело это, порой, как бегство от ответственности и трусость. В его голове было именно так. Немного подумав, он встал и решительно направился к противоположному столу под одобрительный возглас Кейджи. Еще б в ладоши похлопал, ну ей-богу. ― Мм, привет! Не дожидаясь приглашения, он сел на свободное место рядом с Винсентом, сразу же уставившись на Мэрайю. Та едва заметно кивнула и даже немного улыбнулась. Хороший знак. Что происходило слева от него, Юдзуру интересовало, но не настолько, чтобы развернуться и спросить: «Ну и какого черта ты замолчал?». Потому что Нейтан, сидящий как раз по левую руку, именно так и сделал. ― Возможно, тебя уже пригласили и я опоздал, но уйти, не спросив, не смогу: ты не желаешь пойти со мной на бал?