Glacies

― Что ты ему сказал? Адам оторвался от игрушки, которую вертел в руках последние полчаса, и уставился на него недоверчивым взглядом. Нейтан нетерпеливо переступил с ноги на ногу, зная, что пройдет секунд десять и до того все дойдет с предельной ясностью. Долго ждать действительно не пришлось: Адам почти сразу как-то странно хмыкнул, отложил игрушку в сторону и ответил: ― Лучше бы поинтересовался, что он мне сказал. ― Боже, еще одна загадочная фраза и ты явно не уйдешь отсюда невредимым. ― Замечательно, теперь мой друг мне еще и угрожает! ― он изобразил аплодисменты в воздухе и шутливо поклонился. ― Нейт, какого хрена ты на меня так взъелся? Я вовсе не претендую на твоего Юзу, сам с ним развлекайся, если так хочется. Нейтан едва не вскипел от охватившего гнева. Он сжал кулаки и едва ли не зарычал: ― Мне хочется, чтобы ты вообще не обсуждал его в таком тоне, окей? Тем более после той выходки с любовным зельем. ― Чего? Ты сам собрался загадками говорить? Потому что в противном случае я тоже ни хрена не понимаю, о чем ты! ― А ты в какой момент решил игнорировать мои вопросы? ― Нейтан подошел к нему ближе и почти явственно увидел в чужих глазах страх. Тот, конечно, храбрился и всячески старался этого не показывать, но… Это немного отрезвило. Все-таки они дружили столько лет, строили даже какие-то планы на будущее, чтобы вот так взять и все в одночасье разрушить. ― Так, что ты ему сказал тогда? Адам нервно рассмеялся и с насмешкой переспросил: ― Это действительно так важно сейчас? По-моему, достаточно знать, что он слишком наивен, чтобы влюбиться в тебя! Нейтан вздрогнул. Внутри как будто замерло всё, не понимая, не принимая, не веря, что услышанное может оказаться правдой. Невозможно. ― По крайней мере, он сам так ска… Не сдержавшись, Нейтан с размаху его ударил. Если от него добивались именно этого, подначивая, а потом и вываливая на него такое, то получайте, он никогда не строил из себя пай-мальчика. Прикрыв лицо руками, Адам только втянул воздух сквозь зубы, но ни звука не издал. После чего достал из-за пазухи какую-то тряпку и прижал к носу. Совсем некстати вспомнилось то, что случилось в Выручай-комнате совсем недавно. Кажется, ему пора записаться к школьному психологу. В Хогвартсе такие вообще есть? ― Выходит, ты у нас добродетель? Раз решил, что вправе вмешиваться в наши с ним отношения? ― Нейт, ответь сам себе на вопрос: для тебя самого это «серьезно» или просто стало интересно, каково это ― побыть на нашей стороне? Для тебя же, видимо, так легко "переключать передачи", и не говори мне, что ты у нас всегда был таким толерантным! ― со злостью прошипел Адам, скомкав в кулаке тряпку. ― Ты со мной-то полгода не разговаривал, когда узнал, что мне парни нравятся. А теперь что? Совесть проснулась? Ошеломленный тем, что слышит, Нейтан приоткрыл рот ― не получалось до конца поверить, что это не очередная шутка; было бы в его стиле. ― Какие, к черту, полгода, не преувеличивай! С того момента уже больше года прошло, а ты до сих пор на меня злишься за это?! ― он даже встряхнул Адама за плечи, но тот через секунду уже вывернулся, набычившись и явно не желая продолжать болезненный диалог. Во всех смыслах болезненный. ― Ну, окей, я виноват и уже сто раз перед тобой извинился, это ты решил так удачно забыть? ― Не забыл, ― насупился Адам. ― И в чем тогда проблема? ― Можешь считать, что меня задевает такое легкомысленное отношение к… твоему выбору. Надеюсь, ты помнишь, что через полгода мы все уедем из Англии? И что тогда? ― Адам снова ткнул в него пальцем, как будто отчитывал какого-то первокурсника, забредшего на чужую территорию. ― Я очень хорошо знаю, каково это, когда тебя не воспринимают всерьез, а потом выясняется, что твой предполагаемый партнер и геем-то вовсе не был, а так, решил поразвлечься, узнать, прикольно ли это всё! Так, что? Классно, Нейт? ― И поэтому ты транслируешь собственный опыт на все последующие и даже чужие, да? ― устало поинтересовался Нейтан. Он помнил того парня из дома Вампуса, с которым Адам общался какое-то время. В подробности их расставания он не вдавался, и какая там была подоплека его не интересовало. Может быть, стоило принять чуть больше участия в жизни друга. ― Адам, ты мог бы и раньше сказать, что конкретно тебя беспокоит, а не вот такими окольными путями выяснять, что, как и зачем. Он покосился в сторону дверей: у входа в гостиную стояла девочка, на вид совсем еще кроха, и с испугом пялилась прямо на них. Логично, конечно: больше не на кого. Через секунду ее и след простыл ― Адам фыркнул: ― Держу пари, это ты ее напугал. Я-то в любом случае красавчик, даже с таким носом на пол-лица. Нейтан пропустил подколку мимо ушей. ― Тебе пора начать уже взрослеть и перестать выдумывать то, чего нет и не будет, ― отрезал он. ― И перестань корчить из себя магопсихолога, мы еще даже школу не закончили, а ты уже вжился в роль. ― Когда-нибудь ты придешь ко мне на прием, а я на тебя натравлю мозгошмыгов, придурок, ― прогнусавил Адам. ― Когда-нибудь появится кто-то типа Ньюта Скамандера, повернутый на этом деле, и докажет, что их не существует. Сам до Больничного крыла дойдешь? Адам насмешливо фыркнул. ― С таким не обращаются к школьным целителям. Тем более у меня есть одно хорошее средство, раньше пользовался. Довольно мило, конечно, что теперь ты обо мне заботишься. Где и когда тот им пользовался, Нейтан уточнять не стал. Адам имел непревзойденные способности находить приключения там, где их в помине не было, так что это было даже неудивительно. — Слушай, я не должен был... Так тупо получилось, прости. — Все в порядке. Если это твой способ решать проблемы... — Адам!.. — Проехали... Оставь для меня десерт, мы все равно опоздали на ужин. А я пойду исправлять всю эту красоту.

***

Если кто-нибудь когда-нибудь спросит у Юдзуру, что он ненавидит в этой жизни больше всего, ответ будет однозначным: Святочный бал. Потому что невыносимо смотреть, как человек, которого ты отверг, уже целуется с другой у всех на виду. Невыносимо осознавать, насколько был прав Адам, стоявший поодаль с распухшим носом, а сам Юдзуру просто полный болван, которого так легко одурачили. Он снова посмотрел в сторону Адама и двинулся к нему, игнорируя все происходящее у сцены. На этот раз тот предпочел не быть в центре внимания и подпирал колонну плечом, взбалтывая в руке бокал с чем-то явно покрепче шампанского. Судя по слегка расфокусированному взгляду и ленивой полуулыбке, конечно. Тем более его спутница почти сразу присоединилась к своим подругам, так что никаких угрызений совести он не испытывал. ― Если ты что-то скажешь про мой многострадальный нос, клянусь, я применю круцио без всякий сожалений. Ничего угрожающего в его шутливом тоне, разумеется, не было. Хотя он уже через мгновение уставился на него с озабоченным видом и нахмурился: ― Не травил я тебя никакими любовными зельями, я не настолько сумасшедший. Юдзуру не сдержал ответной улыбки. ― Я верю. Слишком часто я тебе это говорю в последнее время. Он вспомнил недавний разговор и мгновенно поник. Оставшиеся полгода вдруг резко показались ужасными и бесконечно долгими, если уж ему придется чуть ли не каждый день лицезреть… такое. ― А, ты про это. ― Адам с невозмутимым видом кивнул в сторону увлекшихся друг другом Нейтана и Розу. ― Если по-твоему так выглядит влюбленный Нейтан, то ты явно не смотрел ему в глаза, когда с ним общался. Юдзуру непонимающе нахмурился. Очевидно, после двух часов беспокойного сна его мозг решительно отказывается обрабатывать входящую информацию. ― А что, непохоже на очередное «увлечение»? Ему ответили не сразу: какое-то время Адам задумчиво кусал губу, прикладываясь к бокалу чуть чаще, чем следовало бы, и на секунду Юдзуру показалось, что никаких объяснений так и не последует. ― Зря я тебе все это наговорил тогда, ― неожиданно признался тот спустя пару минут. ― Я не думал, что… Он снова замолчал, пока Юдзуру уже сгорал от любопытства услышать продолжение. Напряженный и готовый услышать все, что угодно: от того, насколько Нейтан невинный агнец божий, до убийства им же единорогов. Тут главное не перепутать. ― Да о чем ты болтаешь?! ― О том, что не надо было мне ввязываться во все это, не было бы тогда сейчас ничего! ― он помахал рукой, указывая на синяк, и громко шмыгнул носом. ― Опять забыл чертовы капли. ― Это его рук дело? ― уже догадываясь, каким будет ответ, твердым тоном переспросил Юдзуру. Адам кивнул. ― Все в порядке, я уже давно с честью и гордостью несу звание «сующего нос во все дела», так что не жду медали за хорошее поведение. Такой вот я плохой мальчик, ― на этих словах он лукаво подмигнул. ― То, как он по тебе с ума сходит, теперь очевидно даже мне. Короче, я веду к тому, что готов выслушать от тебя еще немного гадостей в мою честь, я серьезно облажался, так что валяй. Юдзуру уставился на него как на умалишенного, но так и не нашелся с ответом. Зато вопросов у него имелась целая куча. ― Даже мне это неочевидно, не неси чушь. ― Так поговори с ним. Или ты считаешь, что он недостоин прямого разговора об этом? Зря я, конечно, спросил, в этом есть и моя вина тоже. Ну, хорошо-хорошо, полностью моя, я признаю. Адам быстро закивал, взглянул куда-то ему за спину и умудрился уже кому-то подмигнуть, пока Юдзуру раздумывал, какого вообще черта он с ним связался. Поговорить… Да после танца чемпионов в их сторону было просто страшно смотреть. В один момент Роза, забравшаяся к тому на колени, помахала ему рукой, подзывая к ним, пока Юдзуру спешно отворачивался, делая вид, что ничего не понял. Ну мало ли, кого еще можно позвать. Если бы, конечно, не Мэрайя, стоявшая рядом в этот момент и легонько подтолкнувшая в плечо: ― Тебя, кажется, зовут. О, даже Скорпиус соизволил появиться. ― А не должен был? Или в планах был только танец чемпионов и все? ― Ну судя по тому, с кем Роза пошла на бал, думаю, там никакого желания приходить не было. Да и тем более он хотел побольше разузнать про второе испытание. Может, тебе что-то известно? Что вас ждет дальше? Она тряхнула вьющимися локонами, полностью развернувшись к нему. На ней сегодня было длинное струящееся платье в пол глубокого синего оттенка, а на шее красовалось неброское сутажное колье ― вкупе с яркой улыбкой и озорным блеском в глазах его спутница сегодня, бесспорно, привлекала множество восхищенных взглядов. ― Я на прошлом испытании набрал меньше всех баллов, так что мне теперь как-то нет дела до того, что нам приготовили организаторы на следующий раз. Хоть это и звучит немного… ― Инфантильно? ― Легкомысленно, ― поправил ее Юдзуру и усмехнулся. ― Мне, например, ничего не даст тот факт, если, например, нам понадобится поймать тысячу пикси, не применяя волшебство. ― Надо будет постараться, ― представив такую картину, мрачно добавила она и тут же прыснула: ― У нас на втором курсе как-то Джейсон вместе с Нейтом разворошили целое гнездо пикси. Их крики даже директор услышал, потом им такую трепку задали. ― За что? ― искренне удивился Юдзуру. ― За то, что самовольно во время отбоя покинули школу и отправились гулять ночью. Они, конечно, далеко не ушли, но досталось им тогда хорошо. ― Ночные вылазки и Джейсон Браун ― это мне знакомо, ― он улыбнулся. Конкретно в этот момент, слушая пьяные признания Адама, ему уже было совсем не до улыбок. ― Он думает, что это ты меня опоил тогда. ― Ага, и потом в таком состоянии просто бы отпустил? ― Адам иронично вскинул бровь, а потом рассмеялся. ― Да я пошутил! Слушай, твой суровый взгляд очень непросто выдержать, не смотри так на меня больше. И я уже сказал ему в том числе, что мои коварные замыслы на тебя не распространяются, красавчик. Выдохни, короче. ― Придурок, ― беззлобно бросил Юдзуру. Отвернувшись, он принялся искать Мэрайю, чтобы уже официально откланяться и пойти к себе, но заметил, что она присоединилась к Розе и Нейтану, и сразу сник. В его нынешнем списке дел совершенно не значилось извиняться перед последним за принятое сгоряча решение, а все потому, что какая-то его часть все равно верила: настанет лето и все изменится. Юдзуру отправится домой, Нейтан полетит в штаты ― ни одна тяга друг к другу, ни одно влечение не выдерживает отсутствие близкого контакта с человеком, насколько это вообще возможно. И снова ты решаешь за всех, прозвучало мерзкое в голове. Юдзуру в который уже раз за день почувствовал, что начинает злиться. По рукам снова пробежался знакомый холодок и так сильно скрутило судорогой, что он тихо зашипел сквозь зубы и резко разжал пальцы. Раздался громкий звук разбившегося стекла. Не успевший как следует застыть лед наверняка превратился в кучу мелких капель воды, смешавшись с шампанским. ― Эй, ты чего? ― взволнованно спросил Адам, потормошив за плечо. Откуда-то появились домовые эльфы, спешно принявшиеся за уборку. Похоже, никому не было до них дела: по-прежнему играла громкая музыка, только пара удивленных взглядов в их сторону и все. Юдзуру помог собрать мелкие осколки и встал. ― Наверное, просто спать хочу, извини. Поздно уже. Адам только настороженно нахмурился, но ничего не сказал. Выйдя из душного зала в прохладный тускло освещенный коридор, Юдзуру глубоко вдохнул, расслабив галстук. Щеки, уши, ладони горели, и если бы его магия была способна вот так ненавязчиво своего же хозяина остужать, когда нужно, он был бы ей очень благодарен. К сожалению, конкретно сейчас все, что могло ему помочь, это раскрытое настежь окно в конце коридора с видом на дворовую площадку внизу. Переливающийся в лунном свете снег выглядел завораживающе, притягивая взгляд, но вместо умиротворения Юдзуру вновь ощутил непонятную тревогу и насторожился. Прислушался. Вокруг стояла оглушительная тишина. Даже звуки с Большого зала, казалось, полностью стихли. Он обернулся. Возможно, ему просто показалось, что за углом промелькнула чья-то тень, но в полутьме не особо различишь хоть что-то, да и со зрением у него всегда были проблемы. Зато уже через пару мгновений он услышал торопливые шаги. ― Юзу? ― Прямо перед ним возник Нейтан, вид у него был явно обеспокоенный. Юдзуру только вопросительно поднял бровь. ― Ты здесь один? Просто мне показалось… Да уже неважно, наверное. ― Ты следишь за мной? Из раскрытого окна подуло еще сильнее, но Юдзуру упрямо продолжал стоять, искренне надеясь, что не проснется на утро с больным горлом. Нейтан насмешливо фыркнул, чем только усилил его раздражение. Если бы сейчас из-за угла показалась бы еще и Роза, Юдзуру точно сбежал бы отсюда со всех ног, лишь бы не повторился инцидент в Выручай-комнате. Или еще что похуже, он за себя не ручался. ― Нет, просто видел этот перформанс только что. ― Он чуть поджал губы, словно намеревался сказать еще что-то, но только тряхнул челкой и промолчал. Юдзуру невольно проследил за движением и прислушался к собственным ощущениям: похоже, он не сдвинется с того, как перестать испытывать желание снова запустить пальцы в эти жесткие завитушки и просто потянуть. За такие мысли стало стыдно. ― И ты подумал, не пойду ли я и дальше причинять кому-либо вред? Нейтан его сарказм не поддержал. ― Подумал, что некрасиво бросать свою партнершу вот так, ― упрекнул он, подойдя поближе. Так хотя бы можно было рассмотреть его лицо. Сегодня он выглядел без преувеличения превосходно, даже привычный глазу костюм с бутоньеркой сидел на нем, как влитой, да и он сам, похоже, чувствовал себя в нем вполне комфортно. В отличие от Юдзуру, которому любая форма одежды, кроме спортивных штанов и толстовки, была в тягость. Каждый пять минут он одергивал манжеты рубашки, поправлял запонки, чтобы хоть чем-то занять руки, и мысленно порывался уже раз десять всё это с себя стянуть и пойти переодеться. ― Конечно, ― с важным видом кивнул он в ответ. ― Ведь гораздо лучше обжиматься с партнершей весь вечер на глазах у всех, игнорируя все мыслимые правила приличия. Учту на будущее. Юдзуру снова поправил прическу, откидывая упавшую на лоб прядь, ― сегодня на укладку он потратил куда больше времени, чем обычно; даже Мэрайя не сразу его узнала, когда они только встретились. Он уже привык, что восприятие людей менялось, едва ему стоило элементарно уложить волосы по-другому, так что ничего, кроме смеха это у него не вызывало. Он двинулся прочь, и неважно, что ему хотелось остаться. Очень хотелось, кого он обманывает. Но он своими глазами все видел, так что не сердцу сейчас решать, что делать и кому верить. Должен же его мозг хоть раз выполнить свою функцию, верно? Усмехнувшись собственным мыслям, он почти поравнялся с Нейтаном, когда тот воскликнул: ― Как ты так классно делаешь поспешные выводы, я каждый раз поражаюсь! Может, еще скажешь, что мы уже и потрахаться с ней успели, или на это твои умозаключения не распространяются? Юдзуру сбавил шаг и медленно остановился. ― Даже если и так, меня это должно задеть? ― Видимо, это тот самый момент, когда я должен сделать вид, что поверил. Или твое «я с тобой честен» как-то избирательно теперь работает? ― с негодованием, резко спросил Нейтан. ― Юзу, если ты из-за слов Адама… ― Нет! ― мгновенно перебил он, замотав головой. ― Нет, не из-за него. Послушай. Юдзуру подошел к нему почти вплотную и судорожно выдохнул, когда вдруг с кристальной ясностью осознал, чего именно ему так не хватало последние дни. Вот этого тепла, которое теперь ассоциировалось только с одним человеком. Насколько сумасшедшим он будет, если снова поверит? Если снова доверится, стерев из памяти все разговоры минувших дней? Ну, он никогда не был настолько импульсивным. Он смущенно потупил взгляд, не выдержав ответного ― Нейтан смотрел, почти не моргая, и это, если честно, нервировало больше, чем его же молчание. ― Мне плохо без тебя, ― решился, наконец, признаться Юдзуру и вновь посмотрел на него. Этот тихий полушепот с трудом можно было различить даже в гробовой тишине, поэтому он особо ни на что не надеялся. Только судя по изменившемуся лицу Нейтана он все прекрасно услышал. ― Но будет еще хуже, если через полгода мы окончательно расстанемся и останемся друг у друга всего лишь воспоминаниями. ― Получается, ты благородно взвалил на себя ответственность, приняв такое решение за нас двоих. Я правильно понял? — По крайней мере, он хотя бы не насмехался, чего Юдзуру уже наслушался вдоволь. ― И я теперь должен тебя же за это поблагодарить, так? ― Нет, не так! ― с готовностью возразил он, воскликнув. Сердце ужасно колотилось в груди, как взбесившееся животное, рвущееся на свободу, пока сам он пытался сохранять нейтральное выражение лица. Получалось с трудом. ― Просто я не могу делать вид, что мои чувства к тебе это что-то, о чем легко можно будет забыть и жить дальше, как будто ничего не было. ― А почему ты не берешь в расчет мои? И не говори, что для тебя это охренеть какой сюрприз, ― издевательски протянул Нейтан. Он чуть склонил голову вбок и усмехнулся. ― Ну, окей, если тебе так легче, я не собираюсь навязываться. Спокойно отучимся эти полгода, пройдем, наконец, все испытания, сдадим экзамены и разъедемся по домам ― как ты и хочешь. Можем даже сувенирами обменяться, так, на память. ― Ты закончил? ― нервно уточнил Юдзуру, чувствуя себя не то что уставшим, а целиком и полностью выпотрошенным, перемолотым в порошок, и каждое слово добивало его еще больше. Нейтан шумно выдохнул, откинувшись назад к стене, и едва ли не впервые показал, что он тоже устал, и почему-то это откликнулось в Юдзуру сильнее всего. Не его слова, признания или готовность сделать так, как хочет Юзу, а вот этот его почти не слышный выдох и какая-то полная обессиленность во взгляде. Не задаваясь вопросами, Юдзуру потянулся и прижался к его губам в каком-то отчаянном, просящем поцелуе. Я не знаю, что и зачем я делаю. Не знаю, как быть дальше, потому что я запутался в себе, своих и чужих чувствах. Поэтому, пожалуйста, просто целуй и не отталкивай. В голове настойчиво крутилось: я не хочу привыкать, но я так скучал. Я не хочу терять это потом, но я не могу сопротивляться сейчас. Юдзуру на полном серьезе рассматривал возможность выставить себе какой-нибудь необычный магловский диагноз, потому что невозможно чувствовать столько всего и сразу. Только Нейтан практически никакого участия в этом не принимал, и, кажется, он догадывался, почему. Немного отстранившись, он ткнулся лбом тому в плечо и сжал в пальцах ткань, несомненно, дорогого пиджака. ― С Уизли было лучше, да? ― невнятно пробормотал он, уже ощущая подступающее к горлу разочарование. ― Извини. ― Я хочу, чтобы ты попросил, ― прозвучало как чертово требование. Юдзуру медленно отодвинулся, чтобы заглянуть в глаза, и смерил его тяжелым взглядом, красноречиво выражающим все, что он об этом думает. Нейтан только выжидательно выгнул бровь и никак больше не отреагировал. ― Попросил? ― хрипло выдохнул Юдзуру, прочистил горло и снова прокрутил в голове это странное «хочу». Нейтан отрывисто кивнул и внимательно прищурился, скрестив руки на груди. ― Мне не твои извинения нужны. Я хочу знать, ты на самом деле этого хочешь или делаешь так, как считаешь правильным? Юдзуру крепко стиснул зубы, пытаясь утихомирить невесть откуда взявшееся раздражение, и на секунду отвернулся. Этого хватило, чтобы услышать чей-то тихий смех и стук каблуков совсем рядом, пока перед ними не показались Шома и Марин, уставшие, но с довольными улыбками на лицах. ― Привет, ― отсалютовала она и сразу обратилась к Нейтану. Тот даже позы не поменял. ― Тебя там вроде девушка твоя искала. Юдзуру чуть воздухом не поперхнулся, обернувшись к нему с явным вопросом на лице. ― И это я должен просить?! Может, мне еще и у нее уточнить, разрешит ли она, ну так, на всякий случай? Его негодование так и искрило в воздухе, казалось, еще немного и все вокруг заполыхает чем-то явно близким к адскому пламени. Но вместо ожидаемого раздражения в глазах Нейта промелькнуло неприкрытое, изумленное восхищение, а сам он даже подался вперед, как будто хотел едва ли не кожей все это прочувствовать. Он вовремя остановился, услышав приглушенное деликатное покашливание Шомы, который подхватил подругу за руку и потащил за собой. Нейтан так и не посмотрел в их сторону. Нейтан смотрел на него весь этот короткий разговор и плевать, похоже, хотел на то, что о нем подумают. Юдзуру вновь задрожал, ощущая, как предательски начинает гореть лицо. Хорошо, что здесь это было не так заметно. ― Все еще не задевает, да? ― тихо; так, чтобы мог услышать только один человек, сказал он и плавно сократил расстояние. Юдзуру прикрыл глаза, ожидая ну хотя бы что-то, помимо этой удушающей близости, но слышал лишь чужое дыхание и вжимался в стену так, словно в какой-то момент они должны были сработать, как чертовы дьявольские силки. ― Я не буду тебя целовать. Не имеет значения, насколько сильно я этого хочу. Это про тебя, всё это. Он слабо улыбнулся и неопределенно пожал плечами, когда Юдзуру на него все-таки посмотрел. Губы до сих пор жгло и покалывало — с них едва не сорвался постыдный стон, когда Нейтан все же тихо хмыкнул и слишком быстро поцеловал в щеку, отстранившись со словами: ― Ну только если так. О, и кстати, с Рождеством, Юзу!