Falling into the past

      Несмотря на то, что солнце ещё не зашло, казалось, будто наступила ночь. Лес был настолько густым, что широкие кроны деревьев не пропускали последних солнечных лучей, создавая на земле ночь. И Торфинн просто бежал среди этих чёрных теней, стараясь перепрыгивать выступающие из-под земли корни, огибать кусты и не оглядываться.       Больно, ужасно, отвратительно. По щекам уже катились слёзы, а сердце разрывалось от отчаяния. Уйти. Убежать. Он снова бежит от ужасов жизни, которые вновь настигли его. А ведь он научился верить, научился понимать и понял, как действительно нужно справляться с преследующими его жизненными препятствиями. Но настолько расслабился и доверился, что совершенно позабыл о том, что такое предательство и удар в спину.       Не Арторий.       Торфинн понимал, знал же с самого начала, что так произойдёт. Осознавал, что является лишь инструментом, игрушкой, которая способна заинтересовать. А бесполезные и надоевшие игрушки выбрасывают. Или когда вещь перестаёт приносить пользу.       Высказав всё это Аскеладду в лицо, раскрыв все его планы и замыслы Торфинн стал той самой бесполезной надоевшей вещью.       И забегая всё глубже в лесную чащу, он никак не мог прекратить лить слёзы. Поэтому и не заметил корягу под ногами.       Свалившись на мягкую траву, он уткнулся в согнутые во время падения руки и заплакал сильнее. "Да за что опять? Мне уже хватило этого", - он сел и посмотрел на грязную и местами надорванную о ветки деревьев одежду. Тыльная сторона ладони была немного счесана после падения и саднила. Но это не самое ужасно, что приходилось пережить. Не боль, не побои, не страх - одиночество. Именно оно пугало парня больше всего. А оказаться одному в неизведанном мире, в чёртовом прошлом, это же равносильно подписанию себе смертельного приговора. Но лучше уж так, чем лживый проницательный мужик с мечом наперевес.       - Блять.       Торфинн поднялся и вытер слёзы рукавом рубашки. Он прерывисто выдохнул. О словах он не жалел. А вот о том, что забрёл в чащу леса, даже примерно не понимая направления, уже начинал жалеть. Потому что волчий вой послышался совсем близко.       Но для начала нужно было обуздать свои эмоции и сосредоточиться. Он посмотрел вверх, но за кронами не было видно неба. Да и какой смысл в небосвод пялить? Он не сможет как Аскеладд или Арторий. Он не может проложить маршрут по звёздам, измеряя какое-то там расстояние. Карты нет, в географии он не силён. Ориентироваться по местности - тоже не очень хорошо умеет. Это не город с названиями улиц, а лес, где даже тропинок не видно.       - Пизда.       Парень опёрся о дерево и посмотрел вперёд, стараясь подумать и не обращать внимания на волчьи завывания. Восток. Примерно в этом направлении он, скорее всего, ушёл. Потому что бежал в противоположном от реки направлении. Только вот севернее или южнее? Да чёрт его знает.       Вернуться он не может. И дело ни в морали или психологической составляющей вопроса, а просто в том, что он даже вряд ли обратный путь найдёт. То, что лес огромен - сомнений не было. Искать тропу? Уже слишком темно. Пытаться идти назад? Торфинн обернулся в сторону, откуда пришёл, а потом опёрся спиной о ствол дерева и тяжело вздохнул, прикрыв глаза.       Этот поступок, этот побег - слишком опрометчиво.       Торфинн присел на траву и посмотрел перед собой в темноту. У Темзы много притоков, а ещё - озёр рядом. Для начала нужно решить проблему с водой. А уже на утро подумать о еде. После недавнего приступа рвоты хотелось ещё попить, а потом нужно было поесть. Хотя бы что-то. И подумать, где провести ночь. И не вспоминать рассказы о другом Торфинне, который выживал подобным образом постоянно и считал это за норму.       Так, в лесу наверняка есть хищники. Чтобы они не достали нужно взобраться повыше. Парень посмотрел на одно из деревьев перед собой. Можно ли спать на ветке? Да нет, бред какой-то. Кто спит на ветках? Маугли? Стоит подумать о каком-то другом укромном месте. Но каком?       Торфинн встал и осмотрелся. Нужно хотя бы найти какую-то поляну и попытаться развести костёр. Как тут вообще костры разводили? Камнями чиркали или ветки друг о друга терли? Парень задумался - а ведь он ни разу не задавался таким вопросом. Это же просто было.       Со стороны раздался шорох. Торфинн вздрогнул, а всё внутри замерло от страха. Боялся ли он темноты? Определённо нет. Боялся ли он темноты, находясь в лесу одиннадцатого века совершенно один? Да - до усрачи боялся. Рука потянулась назад - к кинжалу, который всё ещё оставался при нём. Метнуть он его сможет. Но вот попадёт ли в цель? А если это человек? Нет, ну откуда в лесной глуши взяться ещё одному человеку? Но ветки в одном из кустов зашевелились. Торфинн вытащил клинок и направил острие вперёд.       В голове промелькнула надежда на то, что это Аскеладд. Хотелось ли видеть его сейчас, после всего произошедшего? Блять, да Торфинн в лесу потерялся, с ножом стоит, и весь просто дрожит от страха - конечно хотелось. Они посмеются, пошутят про жопы и хуи и Торфинн просто смирится с тем, как с ним поступили. Но надежда сменилась осознанием, что после получения нужной информации Аскеладд чёрта с два сделает что-то подобное. Блять, да что уж там говорить - Аскеладд не тот человек, который станет делать подобное.       Из кустов выскочил кролик. Торфинн облегчённо вздохнул и опустил нож. Даже смешно стало от того, насколько он большой паникёр. Это же просто зайка, который помахал ушками и ускакал дальше. Нужно хоть немного расслабиться и действовать по намеченному плану, искать воду. В лесу. В тысячелетнем прошлом. В темноте.       Парень шагнул в сторону. И только это спасло его от стрелы, что вонзилась прямо в дерево, у которого он стоял. Торфинн вздрогнул и посмотрел в том направлении, откуда она прилетела. А потом увидел силуэт. Высокого мужчины с луком. За ним стояли, кажется, ещё двое, но те были уже с мечами. И судя по всему, человек с луком уже не был настроен промахнуться ещё раз.       Бежать. Торфинн сорвался с места и кинулся в лесную чащу дальше. Лучше бы волк. Или Аскеладд. Но уж точно не какие-то стрёмные мужики с оружием. Свист от второй стрелы раздался совсем рядом и попал в дерево рядом с Торфинном, судя по звуку. От неожиданности парень отскочил в сторону и потерял равновесие. В темное не было видно совершенно ничего, поэтому он не смог сориентироваться и скатился в овраг.       - Он там! Пристрели уже гада!       Грубый голос раздался откуда-то сверху. Торфинн хоть и не успел сориентироваться, но смог сгруппироваться во время падения. Он не стал думать о том, что плечо, скорее всего, вывихнуто после столкновения с каким-то камнем. Нужно было поскорее подняться и сбежать подальше от головорезов.       - У него нож! Я видел!       Торфинн покосился на клинок, продвигаясь вперёд на полуприсяди. Он, поглядывая вверх, стараясь разглядеть тени тех головорезов. Но бесполезно. Ориентироваться на шум? Или на голоса? Блять, что ему вообще делать в такой ситуации? А что бы сделал другой Торфинн? "Они бы уже не дышали", - делает вывод парень, ускоряя шаг. Чтобы не сделал другой Торфинн, этот может только бежать дальше, спасая свою жизнь.       Кажется я видел, как он прирезал одного англа.       "Чёрт!". Торфинн сорвался на бег, стараясь не думать о другом парне, который сейчас должен быть на его месте.       Не так туп, как кажется.       "Блядство!". Парень продолжал бежать вперёд, сжимая в руке кинжал.       Страшно, очень страшно, просто до смерти. В такой момент плевать, шесть тебе или двадцать шесть - ты убьёшь. Либо ты, либо тебя - вот основной закон этого мира. И сейчас Торфинн оказался в такой ситуации лишь по своей вине. Сам сбежал, сам высказался, сам нарвался на каких-то ублюдков. Но если трезво расценивать свои шансы... Да кто он такой, даже с этим ножом, против трёх здоровых мужиков?       Теперь понятно, почему того Торфинна так просто пускали в расход. Никто из противников не мог ожидать смертельного удара от пацана, никто не смотрел на него, как на угрозу. Тот Торфинн мог за себя постоять, мог лишить жизни, клал большой и толстый на любую мораль. Убей или умри. И Аскеладд пользовался этим. Обучал и использовал в своих интересах, оценивая возможности парня более трезво. Жестоко? Невероятно отвратительно и жестоко. Но этот своеобразный метод обучения позволил тому Торфинну выживать и легко справляться с вот такими вот ситуациями.       А этому остаётся бежать дальше, слыша, что его преследуют.       Выбраться из оврага не заняло много времени. Парень взбежал на возвышенность и пару раз вздохнул, срываясь на бег снова.       Ветки то и дело царапали руки, рвали одежду и задевали лицо. Но мелкие раны ничто по сравнению с тем, что его может ждать, если остановится. Кинжал всё ещё был крепко зажат в пальцах, ожидая применения. Но даже если шанс использовать клинок и появится - то только один, и то, определённо, будет минимальным.       Торфинн вырвался из леса ветвей, палок и листьев, выбежав на поляну. Тихий всплеск под ногами дал понять, что воду он всё-таки нашёл. Но на кой ему вода, если...       - Аа!..       Руку пронзила резкая боль. Торфинн не сдержал равновесия и свалился в воду. Он попытался подняться, но стрела, что встряла в воду прямо у его ноги, предотвратила все попытки. Парень покосился на свою левую руку и ошарашено уставился на стрелу, что вошла достаточно глубоко в район предплечья. Похоже, что лучник целился снова. И сейчас не время думать о боли или о правильности обработки ран.       Торфинн сжал зубы и выдернул стрелу из руки, отбрасывая её в сторону и вскакивая на ноги. Он сразу же почувствовал, как кровь потекла по руке из раны, но проигнорировал это и пустился бежать. Однако ещё одна стрела вонзилась прямо перед ним, заставив снова растеряться и свалиться в воду.       Грязный, мокрый, да ещё и раненый. Торфинн сжал кинжал практически до хруста в пальцах. Он перехватил лезвие и метнул оружие в сторону лучника. Но тот легко отбросил нож в сторону, просто отмахнулся от него рукой. А потом рассмеялся и устроил очередную стрелу на тетиве своего лука, натягивая и готовясь к выстрелу.       Торфинн зажмурился. Это конец. Это точно конец. Не такую смерть он себе представлял. Совсем не такую…       Он еще сделал недостаточно. Он не прожил очень много счастливых лет со своим возлюбленным. Они не встретили вместе старость. Они не... Торфинн заплакал. Ведь последний день своей жизни он хотел бы провести с Арторием, в их доме. Он хотел осознавать, что был счастлив, а не дрожать от страха.       Сдавленный хрип заставил распахнуть глаза. Первым делом Торфинн увидел отрезанную руку, в пальцах которой всё ещё был зажат лук, а уже потом - отсечённую голову.       - Отвратительный, мерзкий и просто невыносимый вспыльчивый пацан. Не смей убегать, сказав мне всё это. Пизданутый на всю голову хуесос. И куда несло твою вылизанную задницу?       Услышать раздражённый голос Аскеладда было неожиданно. Торфинн тут уже с жизнью попрощался, а этот мужик с окровавленным мечом в руке стоит и материт его, отчитывая за недавний поступок. И вроде бы всё закончилось, но после всего пережитого спасение этим человеком воспринималось совсем иначе.       Торфинн шокировано проследил за тем, как Аскеладд протягивает ему руку, говоря о том, что пацан сейчас выглядит как мокрый побитый щенок. И как только мужчина схватил чужую руку, парень сразу же отстранился:       - Нет! Нет, не трогай меня! Хватит! Отпусти!       - Чт... Торфинн, успокойся.       - Нет, нет... Отвали! отъебись!       Торфинн пытался вырвать свою руку и орал, уже не скрывая своего истеричного состояния и слёз. Он пару раз пытался ударить Аскеладда, когда тот вытаскивал его из воды. Торфинн сопротивлялся, как мог, дёргаясь из стороны в сторону. Пытался отстраниться, ударить викинга ещё и ногой, выворачиваясь и продолжая кричать.       - Пошёл ты нахуй! Отвали! Отпусти меня! Он почти убил меня! Они хотели убить меня! Ебучая стрела!.. Хватит! Отпусти меня! Я больше не хочу! Я больше не могу так! Хватит!..       Торфинн просто разрыдался по итогу. Он даже не осознавал, что сейчас Аскеладд уже вовсе не тянет его за руку, а обнимает, прижимая к себе и прекращая эту истерику. Он не понимал, что уже сам прижимается к мужчине, которого ранее ненавидел всеми фибрами души, и плачет, сжимая пальцами грубую ткань его одежды.       - Тише, всё закончилось. Они мертвы. Успокойся уже.       - Их... Их было трое... Они...       Торфинн уже не понимал, что несёт. И никак не мог перестать плакать.       - Да, их было трое. И теперь они больше ничего не сделают.       Парень расплакался сильнее. Он просто сидел, чуть ли не на Аскеладде и плакал. Как когда-то рядом с Арторием, который так же утешал его, давая выплеснуть эмоции и не говоря ничего лишнего.       - Спасибо, - пролепетал парень всхлипывая. - Спасибо тебе. Я тебе жизнью обязан. Прости меня. Что хочешь... Спасибо.       - Ну, что за?.. Успокойся, я рядом. И нам нужно вернуться.       Торфинн угукнул и прижался сильнее. После всей этой беготни и падений в воду, сейчас было тепло и спокойно. И неизвестно, сколько времени прошло, пока получилось хоть немного успокоиться. Парень немного отстранился и вытер остатки слёз, по-прежнему всхлипывая.       - Прости. Это...       - Торфинн льёт слёзы на моей груди - это я навсегда запомню. Пойдём, ты ранен и весь грязный. Хватит пачкать меня ещё больше, невыносимый пацан.       Тот молча поднялся. Ещё никогда Торфинн не чувствовал себя настолько глупо. И всё ещё не верилось, что Аскеладд оказался здесь, чтобы спасти в последнюю секунду. Снова.       - Иногда мне кажется, что ты ждёшь момента, чтобы снести чью-то башку в последний момент.       Аскеладд фыркнул:       - Я слишком стар, чтобы гоняться за невыносимыми пацанами по лесу.       - Прости меня за это.       - Торфинн плакал и обнимал меня, а сейчас извиняется. Это определённо запоминающийся день.       - Торфинн, который должен быть здесь, не оказался бы в такой ситуации, - отозвался парень и остановился. - Вот теперь, после такого, я больше не буду оскорблять его.       - Истеричка. Мерзкий, отвратительный, невыносимый истеричный пацан.       Парень даже отрицать не стал, лишь усмехнулся:       - Заслуженно.       Но Аскеладд шёл впереди и продолжал:       - О чём ты вообще думал, высказывая мне весь тот бред?       - Прости.       - Ты не можешь просто...       - Но ты спас меня. И...       - Знаешь, вот за это - у меня к тебе только одно требование.       Торфинн опешил. Вот сейчас этот викинг реально может просить чего угодно. И парень будет просто обязан это сделать:       - И какое?       - Никогда больше не называй меня так.       - А? Л-ладно...       Как оказалось - не так уж и далеко Торфинн убежал. Возвращение заняло всего лишь десять минут прогулочным шагом. Аскеладд просто шёл впереди и продолжал изредка говорить о безрассудности и глупости совершённого парнем поступка. Ну, а Торфинну оставалось просто молчать и соглашаться с каждым едким словом этого человека.       По возвращению в тот самый дом, парень почувствовал себя ещё более ужасно. Давно ему так стыдно не было. Наверное, даже никогда.       - Раздевайся. Думаю, что ты сам свою рану обработать сможешь.       Торфинн кивнул. Но снимать одежду не спешил. Он покосился на Аскеладда:       - Не выйдешь?       Тот закатил глаза и отвернулся к двери. Но для того, чтобы просто закрыть её:       - Нет.       Возражать было бы просто ужасно. И пока Аскеладд протирал свой клинок от чужой крови, Торфинн стянул рубашку и осмотрел рану. Видимо, что из-за общего шокового состояния она показалась ему глубокой. Но всё равно, приятного было мало. Торфинн принялся за обработку раны, хотя одной рукой это делать было максимально неудобно.       За это время Аскеладд ничего не говорил и даже не смотрел в его сторону. Просто поставил на стол вино и отвернулся к карте. Пока парень не заговорил первым:       - Не поможешь?       Торфинн держал в руке иглу с ниткой, а на столе рядом лежал кожаный пояс. Парень пояснил:       - Я не смогу зафиксировать шов одной рукой.       - Невыносимый, - проворчал Аскеладд.       - Ты говоришь это, потому что зол на меня или потому что я прав?       - Выбирай любой из вариантов, истеричка.       - Теперь это будет моим новым прозвищем? Вместо невыносимого?       - Как на счёт невыносимого истеричного пацана? Тебе идёт. - Аскеладд подвинул вино к парню. - Лучше выпей. Тебе в любом случае нужно. Не думаю, что ты представляешь, насколько это больно.       - Ну, вообще-то, - Торфинн попытался улыбнуться и опустил взгляд к тому шраму, что остался после удара ножом от отца. - Смутно, но приблизительно.       И эту историю Аскеладд узнал во всех красках, но после того, как Торфинн всё же выпил вина и закусил кожаный пояс, протыкая свою плоть иголкой.       - Хотелось бы мне повстречать такого Торса, - произнёс Аскеладд после окончания рассказа. - Бил, выгонял, пронзил руку ножом. У того пацана мир перевернётся, если он такого повстречает. Дай руку.       А вот об этом Торфинн не думал. Он переживал об Артории и о том, что другой Торфинн может сделать с его мужем. Но о таком даже не задумывался. А вот пока Аскеладд накладывал повязку на свежий шов - время подумать было. Человек, с и без того расшатанной психикой, который таскает с собой ножи, встречает совершенно другого человека, не того, кого превозносил ранее. "Нет, Арторий такого не допустил бы", - отмахнулся от мыслей парень. Но в глубине души хотелось, чтобы этот другой Торфинн и Торс встретились, и желательно, чтобы последний получил пару режущих, а лучше - перерезанное горло. Хотелось, чтобы отец познакомился с Торфинном, который может дать отпор.       - На счёт того, что я сказал, - парень не отводил взгляда от перебинтованной руки. - Ты ведь не станешь мне помогать?       Аскеладд сидел напротив, пока ещё не отпустив руку, которую перевязывал. Сейчас Торфинн не выражал никаких эмоций, а вопрос был задан как будто, между прочим. С одной стороны этот парень видел в суть, но с другой - был таким же вспыльчивым пацаном. И не ясно, что раздражало больше.       - Для начала - переоденься. Сидишь, как побитая псина. И умойся - смотреть на тебя противно. - Аскеладд поднялся и опёрся о стол, на котором была раскрыта карта. - В округе хватает наёмников, которые направляются к мосту. Торкель создал там непреступную крепость и его хрен оттуда выдворишь. По пути есть несколько деревень, которые очевидно станут отличной наживой для моей команды. Нужно будет продвигаться обратно по береговой линии, и желательно - сделать не более двух остановок для добычи запасов. Ну, а путь по суше будет пролегать через леса. Так меньше вероятность встретить кого-то из воинов. Но селений на этом пути нет, так что нужно учитывать это, заготавливая припасы. Путь по суше займёт примерно пять дней. Если удастся избежать битв.       Торфинн слушал всё это немного растерянно. Он не понимал - это два варианта, из которых нужно выбрать один или намёк на то, что команда разделится?       Но Аскеладд продолжил:       - Если нужно успеть до следующего полнолуния - то в запасе останется ещё два дня. - Викинг указал на точку на карте. - Бьёрн возьмёт временное командование и временно обоснуется в соседней деревне. И если вся эта затея выйдет боком, нас с ним будет разделять полдня ходьбы. - Он переместил палец на другую отмеченную точку и посмотрел на Торфинна. - План понятен?       Тот находился в полнейшем шоке. Он посмотрел на карту, а потом снов повернулся к мужчине:       - Ты, правда?.. Но почему?       - Да ты на себя посмотри. Толку от тебя...       Аскеладд махнул рукой и цыкнул.       Но этот жест пренебрежения заставил парня улыбнуться:       - Переговоры резко отменились. И я... Блять, ты даже не представляешь, насколько глупо я себя сейчас чувствую.       - То есть, этого ты не продумал в своём разоблачении?       Торфинн поднялся, всё так же не глядя на Аскеладда. Он прикусил губу, стараясь унять эмоции, а потом тихо произнёс:       - Ты ничего не стал отрицать.       - Что?       Парень обнял викинга, пряча лицо в грубой ткани его одежды:       - Обещаю, я постараюсь вернуть того Торфинна. И ты воплотишь все свои планы. Спасибо тебе.       - Невыносимый истеричный пацан. Отвали от меня, - но, несмотря на слова, Аскеладд даже не пытался оттолкнуть парня. - Я не хочу, чтобы кто-то увидел, как меня обнимает полуголый Торфинн.       Тот попытался пошутить:       - Это обоснует причину, по которой Торфинн и Аскеладд отделились от остальных.       - Отвратительный...       - И мерзкий, - перебил Торфинн. - Невыносимый истеричный пацан. Я помню.       - Ну, хоть что-то, - проворчал викинг. - Но если ещё раз скажешь такое относительно Торфинна - прирежу.       Тот отошёл:       - Что?       - Ты меня понял.       Торфинн заторможено кивнул. "Естественно", - подумал парень и попытался не улыбнуться.