✨️✨️✨️
— Ну ты и урод, Ким Намджун! — выругался альфа. Как бы ни хотелось ему оправдать свое поведение, он понимал, что поступил как подлец. Намджун убеждал себя, что сделал правильно, указав Чимину черту, которую им не следует переступать. Это просто секс — секс без всяких обязательств. Тогда, в чем же проблема? А проблема в том, что за всю свою жизнь Джун не мог припомнить случая, чтобы секс доставил ему такое удовольствие, и это пугало его. Он поднял с пола маленький круглый кулон и рассмотрел выгравированное на нём изображение. Змеи сплетенные в форме венка обрамляли прекрасное, но грустное лицо. Символ превращающего в камень одним взглядом. Почему этот кулон не помогает сердцу Джуна застыть и не тянуться всем естеством к его хозяину? Положив его в карман, Намджун прошел к бару, взяв оттуда бутылку пива. Срывая пробку, он вдруг осознал причину своего раздражения. Его жгло чувство вины перед Джином. С того самого момента, как он увидел Чимина в баре, и вплоть до того, как этот омега довел его до безумия, Джун напрочь забыл о скромном воспитателе из детского сада. Твою же мать! Он обещал себе никогда больше не становиться на этот путь. Теперь он невольно будет их сравнивать. Как бы там ни было, но он не должен был делать Чимину так больно. Он опять оказался кругом виноват. Несмотря на все дурацкие выходки этого омеги, Джун не мог не признать, что он нравится ему. Он был уверен, что сильно задел и обидел Чимина, хотя, глядя на него, в это трудно поверить. Проклятие! Пак Чимин нервировал его с момента их первой встречи. Если так продолжится и дальше, то Джун станет зависим от него, и ничем хорошим это не закончится для них обоих. Намджун дал себе обещание — он не позволит больше Чимину подойти ближе, разорвет эту ненормальную связь, пока все не зашло слишком далеко. Завтра он извинится перед Чимином и на этом покончит любые отношения, кроме рабочих.🔥🔥🔥
Пак был в ярости, когда выходил на поле. Наивный дурак! Идиот! Он стоял в тоннеле, ведущем к боковым линиям, и обзывал себя последними словами. Из всех немыслимых, саморазрушающих, идиотских поступков, которые он совершал в своей жизни, этот был самый дикий и бессмысленный. Ночь он провел в слезах. Где-то около пяти утра ему пришлось признать, что случилось непоправимое — он позволил себе влюбиться в Ким Намджуна. Чимин судорожно вздохнул и сжал кулаки, вонзив ногти в ладони. Разум отказывался объяснить ему, как это все могло произойти. Ведь Ким был воплощением всего того в альфах, чего Чимин боялся до дрожи. Но это произошло. Наверно, Чимин был самоубийцей и мазохистом, раз шагнул в эту пропасть прошлой ночью. Неудивительно, что он обжёгся. Он никогда даже представить не мог, что можно так заниматься любовью. Впрочем, напомнил он себе, пока он занимался любовью, Джун тешил свою похоть. Чимин понял, что встает на опасную грань слез и что ему нельзя раскисать. Ослепительно улыбаясь, он вышел под жаркое солнце, решив взять хотя бы небольшой реванш за прошлую ночь. Фотографы заметили его раньше, чем зрители. Сопровождаемый свистом и криками, он послал публике воздушный поцелуй и направился к скамье. Сногсшибательные черные с красным кожаные штаны аппетитно обтягивали ягодицы Чимина, черный атласный жилет нараспашку, едва прикрывал соски. Чимин решил, что простой льняной костюм, который он привез с собой, ему больше не пригодится. Красный чокер инкрустированный камнями обхватывал шею и дополнял наряд. Хозяин тату салона, расположенного рядом с отелем, сдался и распахнул перед ним двери в восемь утра, после того как Чимин счёл нужным ещё разок положить свое тело на алтарь искусства. Мастер понял с полуслова, что от него требуется и украсил тело омеги бодиартом. Символ его команды «Красные дьяволы» не был забыт — все тело Чимина было словно объято пламенем, языки огня ласкали шею живот и руки Чимина. Образ был дорогой, бесстыжий и вызывающий. Все чтобы позлить Ким Намджуна. Чимин знал, как он отнесется к этому, и подмигнул альфе, когда тот повернул голову, чтобы выяснить, чем вызван весь этот шум. Сначала на его лице отразилось изумление, затем ярость. Какое-то мгновение они сверлили друг друга непримиримыми взглядами, но фотографы, вновь отвлекли Чимина. Чонгук подбежал к нему: — У меня такое чувство, что вы принесете мне сегодня удачу. — Я сделаю все возможное. Чимин торопливо одарил его необходимым поцелуем, который был встречен приветливыми криками толпы и взмахами рук. Другие игроки также подходили к нему, и каждому он желал удачи. Игра началась, и когда игроки заметались по полю Чимин с интересом стал наблюдать за игрой. Хоби успел посвятить его в некоторые нюансы игры, и он начинал разбираться в происходящем. Позднее, сидя в смотровой ложе, Чимин испытал мрачное удовлетворение, глядя, как Джуна удаляют с поля за оскорбление одного из судей. Вдохновленный его поцелуем, Чонгук взял пять пасов, но этого оказалось недостаточно, чтобы расшевелить остальных игроков. Команда соперника опередила «Дьяволов» на три гола. Чимин возвращался домой вместе с командой чартерным рейсом. Он сменил свой вызывающий наряд на мягкие удобные слаксы и голубой свитер, который был ему великоват и свисал почти до колен. Джун сидел в своем кресле с мрачным лицом, обсуждая с Джинуном план предстоящей игры. Пробираясь к своему месту, Чимин на мгновение задержался возле него. — Вам следует лучше контролировать себя, тренер. Джун бросил на него взгляд, который мог бы расплавить бетон. Чимин усмехнулся и прошел дальше. Где-то около часа ночи они приземлились в аэропорту Сеула, и Чимин почувствовал себя совсем вымотанным. Хоби должен был отвезти его домой, так как он был без машины. Опустившись на переднее сиденье, Чимин услышал громкие приближающиеся шаги. — Нам надо поговорить, Чимин. Я отвезу тебя домой. Чимин увидел Джуна, склонившегося к его дверце. Очки в простой оправе делали его похожим на строгого директора средней школы, собирающегося отчитать ученика. Чимин возился с пряжкой, фиксирующей ремень безопасности. — Мы можем поговорить завтра утром. Я поеду с Хоби. Хосок, стоя возле распахнутой дверцы автомобиля, заканчивал погрузку дорожных сумок в салон. Джун, обогнув машину, обратился к нему: — У меня есть дело, которое мне сегодня необходимо обсудить с Чимином. Я отвезу его домой. Мы можем махнуться нашими тачками завтра утром. Он подбросил Хосоку связку ключей и, не обращая внимания на протестующий возглас Чимина, сел за руль. Чимин хранил каменное молчание, пока Джун выезжал со стоянки. Через несколько минут они уже мчались к скоростному шоссе. Чимин заметил, что альфа медленно накаляется, словно сам является несправедливо обиженной стороной. Пусть. Чимин ни за что не покажет ему, как глубоко он оскорбил его. — Я надеюсь, ты понимаешь, как опозорил себя сегодня, показавшись на публике в таком виде. — Я опозорил только себя, но если память меня не подводит, то именно тебя выгнали со стадиона во время игры. — Меня удалили, а не выгнали. Это футбольная игра, а не сборище благородных омег, чтоб его! Джун окинул Чимина взглядом. — В конце концов, что ты пытаешься доказать? Неужели ты не понимаешь, что твоим выходкам, подобным сегодняшней, не хватает только таблички с надписью «Продается»? — Конечно, мне это известно, — улыбнулся омега. — Как ты думаешь, почему я делаю это? Руки Джуна, лежавшие на руле, напряглись. — Тебе хочется вывести меня из себя, не так ли? — Моя манера одеваться тебя не касается. — Касается, если это отражается на команде. — А ты думаешь, что эти вспышки гнева и то, что тренера гонят с поля, не отражается ни на ком? — Это разные вещи. Это — часть игры. Несколько километров они проехали молча. Обида Чимина ушла еще глубже. Ему смертельно надоело все время играть дурацкую роль, но он не знал теперь, как иначе себя вести. Возможно, если бы они встретились при других обстоятельствах и на другой планете, у них был бы шанс договориться друг с другом. Воинственность Джуна испарилась, когда он заговорил о главном: — Послушай, Чимин. Я чувствую себя настоящим уродом, после вчерашней ночи и хочу извиниться. Мне было очень хорошо с тобой и все такое, и я совсем не хотел быть таким резким, когда мы прощались. Было уже довольно поздно и… Его извинения постепенно смолкли. Чимин почувствовал подступающий к горлу комок, и собрал все силы в кулак, чтобы не разреветься. Он отвернулся к окну и заговорил, цедя слова сквозь поджатые губы: — Действительно, Джун, если бы я знал, что ты окажешься таким несостоятельным, я бы никогда не лег с тобой в постель. Глаза Джуна сузились. — Неужели все было настолько плохо? — Ты напомнил мне подростка, который делает это на заднем сиденье автомобиля, терзаясь угрызениями совести. Честно говоря, я привык к более искушенным партнерам. По крайней мере я ожидал, что мы повторим это еще раз. Джун издал странный, приглушенный звук и перестроился в правый ряд. Чимин продолжал говорить, мучаясь болью от осознания, что именно подобных слов Джун и ждет от него: — Не думаю, что я слишком требователен, но у меня есть три непременных требования к моим любовникам: уважение, выносливость и быстрое восстановление сил. Боюсь, ты не отвечаешь ни одному из них. Голос Намджуна прозвучал угрожающе: — Ты будешь также критиковать мою технику? — Я думаю, что твоя техника могла бы быть… адекватной. — Адекватной? — Ты явно образованный человек, но… — Чимин издал вздох. — О, возможно, я слишком резок. — Нет-нет, продолжай. Я весь во внимании. — Мне следовало бы раньше понять, что ты не можешь иметь так много эрекций. Ты очень нервничаешь, Джун, и твоя колоссальная энергия расходуется впустую. Тебе следовало бы чаще расслабляться и не воспринимать жизнь так серьезно. Чимин помолчал, затем добавил: — На твоем месте занервничал бы любой, ложась с омегой, который пополняет твой банковский счёт. Чимин был обескуражен, когда услышал тихий смех: — Чимин, малыш, ты знаешь куда бить. Я на секунду даже засомневался в своих способностях. — Я не рассчитывал на такой эффект. Уверен, что это временное явление. Вспышка встречных фар на миг осветила усмешку Джуна и ямочки на его щеках. На секунду Чимин почти забыл об острой боли, причиненной ему равнодушием альфы, и улыбнулся сам. — Чимини, существует множество вещей в этом мире, сталкиваясь с которыми я чувствую себя неуверенно. Религия. Наша национальная экономическая политика. Какого цвета футболку натянуть утром. Но должен сказать, мои действия прошлой ночью не относятся к их числу. — Учитывая твое самомнение, я не удивлен. — Чимин, я уже сказал, что сожалею о случившемся. — Извинения приняты. А теперь, если не возражаешь, я очень устал. Чимин прислонил голову к боковому стеклу и закрыл глаза. Джун был также не склонен к дальнейшей беседе. Через несколько секунд он включил радио, и салон автомобиля наполнился музыкой.🪻🪻🪻
Чонгук вошел в дом своего брата. Сегодня у него был выходной и он мог провести его как обычно, где-нибудь в баре или гоняя на своем любимом байке. Но его неудержимо тянуло именно туда, где сейчас находился омега, который, с недавних пор, полностью занимал все его мысли. Пройдя коридор Чон заметил своих племянников и Тэхена. Они увлеченно во что-то играли и не сразу заметили гостя. — И что это вы тут делаете? — тихо подкравшись спросил Чонгук. Дети увидев любимого дядю тут же запрыгнули ему на руки. — Мы играем в скорую помощь, дядя Гуки, — альфочка с важным видом продемонстрировал свой стетоскоп. — Как интересно. И кого вы спасаете? — Тэхена. Он упал и сломал ногу. — Тогда я тоже играю. Я умею делать искусственное дыхание. — Ну и чем мне это поможет со сломанной ногой? — прищурившись посмотрел на него Тэхен. — Вот сейчас и проверим, Стесняшка. — Чонгук наклонился ближе к омеге. — Слюни подбери. Я требую другого доктора, — Тэхен вжался в спинку дивана. — А что такое «куствиное дыхание» — с любопытством спросил младший омежка. — Дядя Гуки сейчас вам с удовольствием это продемонстрирует. — Тогда ваш дядя Гуки будет с удовольствием лежать здесь вместо меня, со сломанной челюстью. — Ты какой-то травмоопасный омега, — сморщился Чонгук. Краем глаза, он заметил раскиданные на столе книги и тетради. Он поднял удивленный взгляд на Тэхена. — Ты, что уже готовишь моих племянников к поступлению в институт? Все воинственное настроение Тэхена пропало и он опустил взгляд. — В этом году я заканчиваю школу и хочу поступить в университет. Мне нужно готовиться к экзаменам. — Ебать! Ты учишься в школе? Сколько тебе лет? — Мне семнадцать, скоро будет восемнадцать… — Ипать, — вслух произнес мысли Чонгука в этот момент маленький омежка. Тэхен укоризненно посмотрел на Чона. — И что я теперь скажу Юнги? — Кажется, кому-то пора идти спать, — Чонгук серьёзно посмотрел на племянников. Дети недовольно захныкали. — А я хотел в субботу пойти в парк аттракционов… — Чонгук, задумчиво погладил себя по подбородку. — Хотел взять вас с собой, что же делать, если вы не хотите спать? У малышни загорелись глаза. — Мы будем спать, прямо сейчас пойдем, — сказали они одновременно. Топот маленьких ножек стих через минуту. — А ты умеешь манипулировать людьми, — усмехнулся Тэхен. Когда они остались наедине с Чонгуком, ему стало неловко. После их последней встречи и фокусов с мороженным, Тэхен уже не чувствовал себя так уверенно. — Ну раз ты здесь, то я уже наверное пойду, — Тэхен стал собирать свои учебники и тетради со стола. Чонгук подошел ближе и мягко взял руку омеги, чуть выше локтя и усадил на диван. — Почему ты так нервничаешь? Ты что боишься меня? — Нет… С чего вдруг? Мне просто нужно заниматься… — Тэхен не решался поднять голову, рассматривая свои руки. Чон сдержал улыбку и серьезно посмотрел на омегу. — Я могу помочь тебе… с уроками. — Зачем? Иди помогай Чимину, у вас с ним отлично получается помогать друг другу. На лице Чона непроизвольно засияла яркая улыбка. — Ты что, ревнуешь меня? К своему брату? Я же обьяснял тебе, что это просто ритуал такой. Тэхен поджал губы. — И ничего я не ревную… Ты мне никто, и я не собираюсь указывать с кем тебе целоваться и спать. Чонгуку, конечно, нравилось бесить его, но не сегодня. Сегодня Тэхен выглядел расстроенно и Чону захотелось помочь ему и заодно узнать поближе. — Тэхен, давай сразу уточним — я не сплю с твоим братом, и честно говоря, у меня давно не было омеги, — Чонгук сделал паузу. — Кроме тебя, конечно. Тэхен, наконец-то поднял голову и удивленно посмотрел альфе в глаза. — Ты сейчас… кроме меня? — все мысли в голове перемешались, Тэхену сложно было поверить, что он может кому-то нравится. Теперь пришла очередь Чонгука смущаться. Он отвел взгляд и пробормотал себе под нос: — Не то, чтобы я не хотел ни с кем встречаться. Просто у меня нет особо времени на это. Наш тренер очень строгий. — А мне нравится Намджун, он очень внимательный, — улыбнулся Тэхен. — Я бы сказал, что он очень внимателен к твоему брату. В комнате повисла неловкая тишина, темы для разговора закончились. Тэхен поднялся с дивана. — Я, пожалуй, пойду… — Стой, я же обещал тебе помочь, — встрепенулся Чонгук, он не хотел так просто отпускать Тэхена. — И чем же ты мне поможешь? Это химия, а не футбол. — Ты что, думаешь я в школу не ходил? — Чон лукаво посмотрел на омегу. — Докажи. Какие ты знаешь химические элементы? — Тэхен уже откровенно поддевал Чонгука. Чонгук серьёзно посмотрел на омегу и выдал: — Йитий! — Не йтий, а литий! — искренне рассмеялся Тэхен. — Диоксид натрия, пироксид магния! — не останавливался Чонгук. — Такого даже нет… — А вот и есть! — Тогда продолжай! — Циркорий, эйнштейний! — Все хватит! Остановись, Чонгук. Я больше не могу, — у Тэхена из глаз потекли слезы от смеха. — Я остановлюсь, если ты пообещаешь сходить со мной на свидание. — Святой Менделеев, прекрати этот цирк. Хорошо. Я согласен, я схожу с тобой на свидание. Но я очень сомневаюсь что Чимин меня отпустит. Тэхен боялся признаться себе в этом, но ему безумно хотелось сходить на первое в своей жизни свидание. И именно с Чонгуком. — Чимина я беру на себя. — Что, опять будете целоваться? — Вижу тебе этот поцелуй покоя не даёт. — Не льсти себе, — фыркнул омега. — Вот пойдешь со мной на свидание и будем целоваться сколько влезет. — Ой, больно надо мне твои поцелуи. — Обещаю, тебе понравится, — Чонгук был доволен реакцией Тэхена. Этот малыш так очевиден, как открытая книга. «Он меня точно ревнует» довольно облизался в мыслях Чонгук.