Королевы, лошади и красные нити

Книга I — Они здесь! Голос Орихиме вырвал Ичиго из мыслей, и он снова посмотрел в зеркало их ванной. Его губы растянулись в улыбке, но она выглядела натянутой, и он провел рукой по волосам, чересчур коротким, чтобы пригладить их. Случайные пряди разлетались, слишком короткие, чтобы быть челкой, и слишком длинные, чтобы оставаться на месте. «Я выгляжу так, будто проспорил». Он посмотрел вниз на выцветшую футболку и пожал плечами. По крайней мере, она не была грязной. Ичиго открыл дверь ванной и пошел по лестнице вниз, чтобы встретить гостей в доме Куросаки. — Ичигооо! — прозвучал голос Кейго в ушах Ичиго задолго до его появления. Он ударил более низкого мужчину, когда тот попытался запрыгнуть на него. — Постарайся не сломать что-нибудь в этот раз, — бодро сказал Мизуиро, помогая Кейго подняться, — Привет, Ичиго. Мы принесли закуски. — Спасибо, Кодзима. Все уже в гостиной. Ичиго указал в том направлении, и Мизуиро понёс туда и Кейго, и большой пакет. — Исида пришёл? — О, к сожаленью, Исида-кун не смог отпроситься с работы. — Высокий голос Орихиме раздался с кухни, — Но скоро должны прийти Рукия и Ренджи. И вот — она пришла. Ичиго снова открыл дверь, и перед ним стояла Рукия. Его сердце впервые за десятилетие забилось, когда он посмотрел на неё, стоящую в его доме и ласково улыбающуюся ему. Их глаза встретились, и казалось, что никого больше не существовало. Ичиго едва успел отойти от двери, когда Ренджи прошёл мимо них, хлопнув Ичиго по плечу, прежде чем уйти в гостиную, где были телевизор и закуски. — Я скучала по тебе, — тихо призналась Рукия, когда они остались в дверном проёме одни. Когда Ичиго заговорил, так же мягко, дождь на мгновенье остановился. — Рад видеть тебя, Рукия. Давно не виделись. Его глаза сфокусировались на её, а губы слегка приоткрылись. Он не видел её девять лет со дня свадьбы. Как хороший друг, Ичиго пришёл на свадьбу, пофотографировался на новый фотоаппарат Иноуэ и даже пришил цветы клубники к фате Рукии. Во время свадьбы он старался не смотреть на Рукию слишком пристально, соглашаясь с Иноуэ, что её слезы были счастливыми. Помогло то, что она улыбалась ему и Иноуэ, которая плакала так сильно, как будто это была её собственная свадьба. Ичиго притворился, что не заметил, как её улыбка исчезла, как только она отвернулась от них. Он игнорировал факт, что дождь начался снова со дня её помолвки. Орихиме предложила пригласить их сегодня, отправить сообщение Обществу Душ и увидеть друзей впервые за многие годы. Он не знал, куда делось время и как это возможно, что ему вдруг исполнилось 28 лет. — Даже без войны в Обществе Душ много дел. А теперь я капитан тринадцатого отряда. — Ичиго мог слышать тихую гордость в её голосе. — Капитан? С каких пор? — Официальная церемония прошла этим утром — вот почему Ренджи и я опоздали. Я капитан с… — Рукия замолчала. — Этим утром? — повторил Ичиго, — Почему ты никому не сказала? Я… Мы бы пришли посмотреть. Несмотря на раздражение по поводу того, что его оставили в стороне, он поймал её руку, нежно сжав. Он знал то, что она не успела сказать: она исполняла обязанности капитана после смерти Укитаке от рук Яхве десять лет назад. Ичиго помнил покойного капитана, который всегда был добр к нему и поддерживал Рукию. — Идиот, — слово было сказано ласково, — На церемонии могут присутствовать только капитаны и лейтенанты. Невысказанное: она не хотела поднимать шумиху. Ичиго снова сжал её руку. — Тогда это и твоя вечеринка тоже. Тц, не сказать никому… Ино… Орихиме расстроится, она бы приготовила торт. И, полагаю, теперь мы должны называть тебя капитан Абараи. Рукия побледнела и освободила руку от его хватки. — Кучики. Капитан Кучики, ведь я не меняла свою фамилию, — резко сказала она, её голос стал тише. Когда брови Ичиго поднялись почти до самой линии волос, Рукия улыбнулась и быстро замахала руками перед собой, как бы отгоняя его внимание. — К тому же, я не хотела, чтобы Орихиме поднимала шум! Мы будем смотреть бой Чада? — Ее тон был легким, хотя глаза не встречались с его глазами. — Ага. Полагаю, он начнётся через несколько минут. Разве вы не собирались привести свою… — Ичиго подавился словом, но смог продолжить, — дочь? Эта запинка вызвала резкий взгляд Рукии, но она пожала плечами. — Ичика где-то здесь. Я уверена, она скоро придёт. — Скоро придёт? Ты позволила маленькому ребёнку самому бегать по Каракуре? — пробормотал Ичиго, — Какого чёрта, Рукия? — Даже в гигае Урахары, она сможет позаботиться о себе. Я бегала без присмотра в Руконгае в её возрасте. Что может навредить ей в Каракуре? У Ичиго отвисла челюсть, и он недоверчиво уставился на Рукию. Зангецу выбрал именно этот момент, чтобы проснуться впервые за десять лет и завыть. Время остановилось, и Ичиго уставился в фиолетовые глаза Рукии, его тело била мелкая дрожь, а янтарные глаза стали пустыми. — Ичиго? — кажется, Рукия заметила чёрную реяцу, окружившую их — все в гостиной всё ещё общались. — Ичиго? — повторила она. Голос Рукии был мягким, и она протянула руку, чтобы коснуться его, но тут же одернула, когда по всему дому раздалось давление совсем другой, угрожающей реяцу. Зангецу тут же затих; Ичиго потряс головой, чтобы прийти в себя. «Это…!» — он помчался вверх по лестнице в комнату Казуи, не обращая внимания на крик Тацуки, которая услышала внезапный стук по ступенькам. К тому времени, как он распахнул дверь комнаты своего сына, Рукия последовала за ним, а реяцу уже исчезла. — Что… — Ичиго уставился на своего сына и девочку, которая, по его предположению, была Ичикой, державшей меч в ножнах и, очевидно, смеявшейся над чем-то, что сказал Казуи. — Что с вами двумя? — хмуро спросил Казуи, заметив отца, стоящего в дверях. Ичиго вновь покачал головой. — Здесь был кто-то еще? Кто-нибудь из вас что-то почувствовал? Прежде чем Ичика или Казуи успели ответить, Рукия протиснулась мимо Ичиго в спальню. Её красивое бледно-голубое платье развевалось вокруг ног. Ичиго вдруг заметил, что её волосы стали намного длиннее и свободно свисают до талии. Её руки были обнажены, за исключением узких бретелек, которые завязывались в бантики на каждом плече. Он почувствовал, что краснеет при виде её почти голых плеч, и быстро отвел взгляд. — Вы в порядке? — спросила Рукия. Ичиго улучил момент и посмотрел на дочь Рукии. Она была так похожа на Рукию, что было больно: та же мягкая форма лица, те же глаза. Волосы у девочки были ярко-красные, как у Ренджи. Ичиго слегка наклонил голову. «Неужели Рукия покрасила Ичике волосы?» — спросил он себя. Красный цвет не доходил до корней, где, он мог бы поклясться, проглядывал более светлый оттенок. Возможно, дело было в освещении в комнате Казуи. Зангецу что-то пробормотал в ответ на мысли Ичиго, и, к его удивлению, сквозь это ворчание пробилось что-то защитное. «Ну, она же дочь Рукии», —подумал Ичиго. Ичика пожала плечами. — Минуту назад в комнате была черная дыра. Казуи засунул в неё руку и дыра исчезла. Ичиго повернул голову и посмотрел на двух детей. — Она исчезла? Вы уверены? — Он шагнул дальше в спальню, оглядывая Казуи. — Ты в порядке, Казуи? В ответ он получил кивок. — Здесь больше ничего нет, — сказала Рукия. — Это… чувствовалось как Яхве, ты так не думаешь, Ичиго? Я должна буду доложить об этом главнокомандующему Кьёраку, когда мы с Ренджи уйдем. Ичиго коротко кивнул. — Да… но сейчас оно полностью исчезло. Может быть, одна из машин Куроцучи что-то засекла? Рукия коротко кивнула и снова улыбнулась. — Ичика, я хочу познакомить тебя с Куросаки Ичиго. Он… — Пауза была настолько короткой, что только Ичиго заметил ее, — Очень хороший друг. Ичика спрыгнула с комода, на котором сидела, и отвесила Ичиго короткий поклон. — Приятно познакомиться, Куросаки-сан, — сказала она. — Да, мне тоже, — ответил Ичиго, во второй раз отвлекаясь на её волосы. Он встряхнулся, и его глаза встретились с глазами Рукии в немом вопросе, но её глаза были закрыты. — Это Казуи. Казуи, это Кучики Рукия. Казуи улыбнулся Рукии и поклонился ей, Рукия серьезно поклонилась в ответ, но затем улыбнулась ему. — Приятно познакомиться, Казуи. «Мальчик выглядит в точности, как Орихиме», —подумала она. У него даже были её серые глаза. — Братик Ичи, Рукия-чан! Бой Чада вот-вот начнется! — позвала Юзу с лестничной площадки, — Спускайтесь вниз, пока Асано-сан не съел весь попкорн! — Что такое попкорн? — спросила Ичика, когда лицо Казуи засветилось. — Пойдем, мы можем взять немного у тёти! — воскликнул Казуи, и двое детей побежали вниз по лестнице, не оглядываясь на родителей. Ичиго засунул руки в карманы и посмотрел на Рукию. — Думаю, нам стоит присоединиться к ним, — предложил он. Рукия слегка нахмурилась, а в её глазах на секунду мелькнула обида. — Ичиго… — начала она. — Сейчас начнется бой, — сказал он. Они молча смотрели друг на друга, её тело склонилось к его, а его голова поникла. Затем они повернулись и пошли вниз по лестнице. Меньше чем на секунду между ними появилась красная нить, запутанная и потрепанная. В тот вечер, после ухода гостей, Ичиго лег на диван и попытался заснуть. Он часто проводил ночи на диване, справляясь с бессонницей. К тому же, Орихиме утверждала, что он храпит, когда выпьет. И хотя он выпил всего две кружки пива, он не хотел мешать ей спать. «Рукия была чуть позади него, Соде но Шираюки перешла в состояние шикая. Ичиго уже был в банкае, облаченный в белую кость Зангецу с одним изогнутым острым рогом, украшавшим его голову. Эфесзанпакто был неудобен в его руках, ещё одна другая форма и размер после того, как они с Рукией покинули Нулевой Отряд. «Я уже видел все твои возможности, Ичиго», —сказал ему Яхве, когда Ичиго рванулся вперед, приготовив Зангецу для удара. «Я видел всё, что ты можешь сделать. И я видел, что сломит тебя.» Когда Ичиго достиг его, Яхве слегка коснулся Зангецу, и тот разлетелся на осколки. Ичиго упал назад, кровь брызнула из открытой раны на его груди. «Да, я видел это. Жаль — она была такой красивой девушкой.» Когда он произнёс эти слова, Рукия закричала, и от этого звука сердце Ичиго пронзил страх. Он с трудом поднялся на ноги и направился к Рукии. Как раз вовремя, чтобы увидеть, как она падает, орошаясь кровью от раны, почти рассекающей её. «РУКИЯ!» Ичиго зажал шихакушо на груди, чтобы остановить кровотечение, и бросился к ней, не обращая внимания на низкий смех Яхве. «Ты не смог защитить Королеву», — прорычал Зангецу, когда Ичиго оказался рядом с Рукией и поднял её на руки. Он схватил белый бинт, оставшийся от его занпакто, и обмотал им грудь Рукии в тщетной попытке уменьшить кровотечение, пока кто-нибудь — кто угодно — не сможет её вылечить. Она подняла на него взгляд фиалковых глаз, которые уже потускнели, и попыталась улыбнуться. «Мне… жаль, что я не была достаточно сильной», —прошептала она. «Я…» «РУКИЯ!» Реяцу Ичиго вышла из-под контроля, уничтожив землю вокруг них, когда шинигами в его руках умерла, а Зангецу завыл от ярости». Ичиго с криком вскочил с дивана, едва не задев ногами журнальный столик. Его волосы прилипли ко лбу, они были мокрыми от пота, и он чувствовал, как еще больше пота стекало по шее. Он задыхался, тяжело дыша, словно пробежал целую милю, а грудь болела так, словно удар Яхве был настоящим. Он открыл глаза и увидел только гостиную с бежевыми стенами и светлой мебелью нейтральных оттенков. От разрушенного Сейрейтея не осталось и следа. Ичиго откинулся на мягкие диванные подушки и опустил голову на руки. «Всего лишь сон». Яхве больше нет, а Рукия не умерла — он видел её всего несколько часов назад, здоровую и невредимую. И счастливую, как он полагал. С того самого дня, как он помешал Сокёку уничтожить её душу, он хотел, чтобы она была счастлива и в безопасности. Если Ренджи делал её счастливой и защищал, разве это не хорошо? «Это хорошо», — напомнил он себе. Когда дыхание успокоилось, Ичиго снова поднялся и босиком прошел на кухню. Он налил себе стакан воды и взглянул на часы на плите: было три часа ночи. «Я даже не пил много», —проворчал он про себя. «Может, все дело в попкорне и сладостях?» «Может быть, из-за того, что Рукия была здесь…» —прошептала его совесть, когда он вернулся в гостиную и сел на диван. Они с Ренджи задержались после того, как все ушли, под предлогом того, что Ичика и Казуи весело проводят время, знакомясь друг с другом. В это время принесли пиво, и Орихиме быстро наложила всем по ика тен и маленьким онигири. Когда один бокал превратился в два, она принесла еще и гёдза. Это были скорее смешанные блюда: Орихиме по-прежнему любила… экспериментировать на кухне, и некоторые маленькие пельмени были наполнены странными сочетаниями. Наблюдать за тем, как Ренджи пытается определить, какие гёдза были наполнены креветками и сладкой пастой из красных бобов, а какие — обычной свининой, было очень забавно. Ичика была беспокойной и усталой к тому времени, как они все допили вторую кружку пива. Ичиго вспомнил хмурое выражение её лица, и на мгновение оно показалось ему до жути знакомым. «Наверное, это от Ренджи», —подумал он. Ренджи и Ичика ушли первыми, причем первый нес свою сонную дочь на одном плече. Рукия задержалась на мгновение под синим светом вывески клиники Куросаки, когда Орихиме вернулась в дом, чтобы уложить Казуи спать. Ичиго откинул голову на подушку дивана, вспоминая, о чем она его спрашивала. » — Сегодня днем, в коридоре. Что случилось с тобой прямо перед тем, как мы почувствовали Яхве? Ичиго беспокойно потер затылок. — Думаю, я просто отреагировал на его реацу. Не волнуйся об этом, карлик. Ты сказала, что сообщишь об этом Готею. Они разберутся, я уверен. Это прозвище принесло Ичиго удар по голени, и он застонал от боли, даже когда выражение лица Рукии стало серьезным. — Ты уверен? Я не чувствовала его реацу до… после этого. — Да. Не волнуйся, Рукия. Правда. Ичиго поджал губы и посмотрел на Ренджи и Ичику, которые становились всё меньше, пока они шли обратно к дому Урахары. — Сколько лет Ичике? Рукия опустила ресницы, чтобы скрыть глаза, и её губы сжались на короткое мгновенье, прежде чем она снова подняла на него глаза. — Ей уже восемь лет, она только поступила в академию. — Только восемь? Значит, она высокая для своего возраста. — Да, это так. Слова прозвучали ровно, и Ичиго почувствовал, что задел её, хотя и не мог понять, как и что он сказал. — Я лучше догоню их. Увидимся позже, Ичиго. Их глаза встретились ещё раз и Ичиго мягко улыбнулся ей. — До скорого, Рукия. Спасибо, что пришла сегодня». Ичиго осушил свой стакан воды и оставил его на журнальном столике. «Яхве мертв», — снова напомнил он себе, и он был мертв уже много лет, несмотря на предыдущую вспышку реяцу. А даже если бы и не был, что Ичиго оставалось делать? За семь лет он не поднимал оружия ни на кого и ни на что. С тех пор, как его удостоверение впервые пискнуло после того, как Орихиме родила Казуи, а она, измученная родами и ночными криками Казуи, умоляла его не уходить. Несмотря на летнюю жару, по позвоночнику Ичиго пробежал холодок, но он растянулся на диване, чтобы попытаться поспать ещё несколько часов.