О чём грезят боги

      — Ты не идёшь ещё спать? — зевая, спросил Кирилл.        На часах был уже третий час ночи. Они вернулись домой со смены, но отчего-то на контрасте с последними днями Артём был непривычно хмурым и после того, как они перекусили, остался один на кухне.        — Нет, — сухо бросил Артём. — Ложись без меня.        «Видеть тебя не могу, лживый ты ублюдок», — выругался Артём про себя.        Он всё ещё не мог поверить в то, что Кирилл пытался его подсидеть, и еле удерживался от того, чтобы не вдарить ему.        — Ты какой-то сам не свой, ничего не случилось?       Вот же чёртов лицемер.        — Да знаешь, напрягает меня, что Виктор Евгеньевич приходил сегодня, а всё как-то не шевелится. Может, мне стоит ему о себе как-нибудь напомнить, что думаешь?       Кирилл поёжился под острым взглядом Артёма и дёрнул плечами то ли из-за того, что на кухне было прохладно, то ли из-за того, что занервничал.        — Подожди ещё. Мне кажется, он сам скоро начнёт тебя подгонять.        — Ага, — саркастично фыркнул Артём.        — Ладно, — Кирилл снова поёжился и направился в комнату. — Я пойду.        — Притормози-ка.        Артём был готов дать ему последний шанс во всём сознаться. Ему бы и жалких попыток оправдаться хватило, если бы Кирилл хотя бы просто признался в том, что втихомолку задумал перетасовать карты.        — М?       — Мне кое-что интересно. Как только Виктор Евгеньевич сделал мне предложение вступить в долю, я тебе об этом рассказал, и мне даже захотелось заниматься баром вместе тобой…       Артём замолчал и внимательно посмотрел на Кирилла, судорожно покусывавшего кольцо в губе.        — Ну да. И мне очень приятно, что ты подумал обо мне, — неуверенно пробормотал Кирилл. — Или ты пытаешься сказать, что передумал насчёт меня?       Ещё бы! Разумеется, Артём передумал. Если его когда-нибудь снова дёрнет довериться кому бы то ни было, тем более такой мелочной и эгоистичной сволочи, как Кирилл, он лучше сразу спрыгнет с табуретки и самостоятельно повиснет в петле, а не будет дожидаться того, чтобы кто-то выбил у него опору из-под ног.        Игнорируя вопрос, Артём безэмоционально произнёс:       — Для лучших друзей в общем-то нормально разделять одни устремления и держаться вместе. Абсолютно в любой ситуации, в которой мне бы предложили более злачное место, будь то новая работа или жильё, я бы постарался потянуть тебя за собой. Не важно, согласился ли бы ты, я бы как минимум всё равно спросил тебя о том, хотел бы ты составить мне компанию или нет. Полагаю, это правильно, иначе какой смысл в дружбе, если вы не заинтересованы в том, чтобы по возможности делать жизнь друг друга менее поганой? Верно я говорю?        Шея Кирилла дёрнулась. На кивок это походило мало, но Артём продолжил:       — Раз это верно, значит, я тоже могу на тебя рассчитывать?        — Да. Тебе даже спрашивать о таком не нужно. Конечно, да.        Кирилл стремился скрыть дрожь в голосе, однако Артём прекрасно понимал, насколько сильно он волновался.        — Очень рад это слышать. Хорошо, когда есть настоящие друзья. Сейчас это редкость.        Артём оскалился, и Кириллу от этой пародии на улыбку стало ещё более не по себе. Ему было невероятно тяжело скрывать, что он попросил Виктора Евгеньевича отвязаться от Артёма. По итогам хозяин «Весёлой таксы» только обсмеял его за эту нелепую просьбу и сделал вид, что никакие деньги ему не нужны. Кирилл знал, что Виктор Евгеньевич блефует, и разговор с ним лишь заставил его укрепиться в своём мнении о том, что мужчина намеревался втянуть Артёма во что-то крайне мутное.        — Я… Я спать, спокойной ночи.        — Давай, давай.        Артём на него больше не взглянул. У него на душе было настолько тошно и мерзко, что он успел пожалеть о том, что понадеялся на признание Кирилла. В итоге он сделал себе только хуже, до конца удостоверившись в том, что человек, которому он безоговорочно доверял и которого считал чуть ли не своим родным братом, оказался очередным гнильём.        Подумать только, а ведь Кирилл ещё притворялся, что беспокоится о нём, и нарочито предупреждал о том, что Виктора Евгеньевича стоит опасаться. Смех, да и только! И все эти сладкие речи о том, что Кирилл в него верит, — им тоже грош цена! В тихом омуте водились столь коварные черти, что Артём, несмотря на своё плюс-минус сносное умение разбираться в людях, не заметил их. В целом он сам был виноват в своей слепой наивности, однако Кирилл оказался таким прожжённым лгуном, что не повестись было практически невозможно. Смазливая мордашка, приторная улыбочка, деланная неуверенность в себе — любой бы купился!       Кто бы мог подумать, что вечно забитый и неинициативный Кирилл был достаточно хитёр для того, чтобы дождаться подходящего момента и подставить его? Артём считал, что на предательство в его раздутом и довольно бесполезном окружении был способен кто угодно, но точно не Кирилл. Кирилл слишком хорошо к нему относился, поддерживал его в сложные времена и, за исключением периодов ссор, был добр и приветлив с ним. Артём видел в нём единственного человека, к которому мог обратиться за безвозмездной помощью, и только в общении с Кириллом он находил для себя отдушину. На поверку же выяснилось, что это всё было лишь иллюзией.        Сильнее всего в жизни Артём ненавидел жалких обманщиков, действовавших исподтишка. Артём не увиливал и никогда не скрывал свои мотивы: если ему кто-то не нравился, он заявлял об этом вслух, если он собирался что-нибудь провернуть, он осуществлял задуманное и не подавлял своё ликование в случае успеха, если он пёр напролом, это происходило исключительно в открытую. Вероятно, из-за того, что он уже несколько месяцев пользовался блокнотном, с его честностью можно было бы и поспорить, однако он по крайней мере не помышлял в тайне направлять силу записной книжки против близких людей. А именно — против одного своего близкого человека.       Раньше не помышлял, но обстоятельства ведь меняются.        Артём хорошенько постарался — не упустил ни одного раздражающего его момента в их с Кириллом общении, не пропустил ни единой гневной мысли в его адрес и исписал несколько страниц. В результате под конец марания блокнота его почти было разобрало на нервный смех. Пять лет общения уместились на пяти страницах — вот и вся их мнимая ничего не стоявшая дружба. Вот и весь Кирилл, что он из себя представлял.        Пару раз перечитав написанное и наконец обуздав свои эмоции, Артём заглянул в комнату. Кирилл спал на животе, отвернувшись к стене, и обнимал одеяло.        «До чего же милое зрелище», — язвительно цокнул Артём и, прикрыв дверь в комнату, зажёг в коридоре свет.        Кирилл был не одним таким хитро сделанным. Поскольку он позволил себе мутить воду за его спиной, Артём тоже имел полное право пойти на подлое опережение. Ему было известно, где Кирилл хранил деньги. Артём не мог однозначно сказать, было ли это упущение тактическим просчётом Кирилла или же, наоборот, отличным ходом, чтобы когда-то втереться к нему в доверие своей «искренностью» и «непосредственностью», но роли это особой не играло. Этих денег Кирилл больше не увидит.        Артём выудил из шкафа небольшой кейс, чем-то напоминавший школьный портфель, и усмехнулся. Не отводя глаз от кейса, он набрал Виктору Евгеньевичу.       — Алло, — раздалось в трубке хриплым голосом. — Артём, ты вообще в курсе сколько сейчас времени?       — Извините, не хотел вас будить. Дело действительно срочное.        — Не тяни и говори, чего хотел.        — Я согласен на ваше предложение. Давайте встретимся прямо завтра с утра, я принесу деньги.        

***

      За всю ночь спать Артём так и не лёг. Он распихал деньги по отделениям своего рюкзака, с которым обычно ходил на работу, и засунул кейс на место в шкаф. Быть может, Кирилл в скором времени и обнаружил бы пропажу, но главное, что прибрать к рукам «Весёлую таксу» он бы уже определённо не успел.        Артём пребывал в лихорадочном возбуждении и на утро пришёл в бар многим раньше оговоренного времени. Он уселся за столик в самом центре зала и в ожидании Виктора Евгеньевича то и дело барабанил пальцами по рюкзаку на коленях.        Наступил день, которого он долго ждал, и, пусть всё было не совсем так, как он планировал, настроение у него всё равно было приподнятое. Артём был уверен: максимум пара месяцев, и он заработает достаточно для того, чтобы съехать от Кирилла и порвать с ним все связи. Не исключено, что он также выкинет его из «Весёлой таксы» и подыщет бармена поприличнее, который не будет смущать клиентов своим неформальным внешним видом. Чуть позже он собирался обсудить вопрос увольнения Кирилла с Виктором Евгеньевичем, благо мужчина Кирилла особо не жаловал и шансы уговорить его на нового сотрудника были неплохими. После услышанного диалога Артём в какой-то степени даже стал уважать хозяина бара, потому что он не поддался Кириллу и предпочёл дешёвым подачкам управленческий талант.        Когда Виктор Евгеньевич объявился, он пожал Артёму руку и с улыбкой до ушей опустился за стол.        — Ну-с, партнёр, вы у меня, конечно, сегодня чуть инфаркт не вызвали своим звонком в четыре утра, но я всё же жив, здоров и пришёл с вами встретиться.        Артём тоже расплылся в улыбке.        — Простите.        — Да ладно, за это ты мне и нравишься — приспичит, церемониться не станешь и своего добьёшься, — Виктор Евгеньевич глянул в сторону барной стойки. — А Кирилл где?        — Спит ещё, наверное.        — Забавно, конечно, — мужчина потёр руки. — В таком случае, может, плеснёшь нам чего-нибудь? Ты же не думал, что мы просто бумажками обменяемся и разбежимся? Утро — что поделать, но грех не выпить за наше сотрудничество.        — Я не против. Коньяк подойдёт?       — Вполне!