Нефритовый Рыцарь | Jᴀᴅᴇ Kɴɪɢʜᴛ

      — Где тебя носило, Дженнифер? Какие реальные причины мешали ответить хоть на одно из моих писем? Профессор Фиг ожидаемо заметил ее отсутствие, но чересчур всполошился и разгневался. Джейд смотрела в выжидающее ответа лицо наставника и терялась, вызвана ли эта злость крайним беспокойством или иными причинами.       — Тренировалась, — апатично соврала она, и Элеазар поверил, но не успокоился.       — Я же просил…       — Не покидать замок на время каникул, — кивнула слизеринка. — Вчера же был первый учебный день. Я посвятила его подготовке к следующему испытанию. Хотите, чтобы вернулась с него ползком? Было бы обидно провалиться из-за периода бездействия. Фиг вздохнул, но аргумент принял. Неодобрительно поджал губы, но злиться все-таки перестал. Злость ему абсолютно не шла и портила, казалась неуместной, глупой и даже детской. Будто Джейд была игрушкой, возвратившейся после того, как с ней в его отсутствие развлекался кто-то другой. Она так и не поняла до конца, контролирует ли ее Фиг или предоставляет свободу: то он сам подталкивал ее к тренировкам, то бранился за своеволие. То следил за каждым ее движением на боевой арене, то выпускал из-под надзора в свободный полет. Джейд украдкой посматривала на волшебника, сопровождающего ее в зал Хранителей, и задалась чередой вопросов. Кто идет рядом с ней? Что на самом деле из себя представляет Элеазар Фиг? Кому она дала клятву сделать все возможное ради разгадки тайны древней магии? Что она реально в себе несет? А главное, почему она больше не воспринимает его таким, как раньше? Ореол невинности, доверия, заботы и веры рассеялся, едва Джейд начала замечать за Элеазаром то, что выпадало неприятным осадком на дне сознания. Давая Непреложный обет, Джейд не ожидала легкого пути к разгадке и не знала, на что подписывается, но верила: какие бы трудности ни преграждали его, профессор Фиг во всем поддержит и поможет. Энтузиазм почтенного мага, его преданность идее, рвение добраться до правды и почтить дело супруги наделяли Джейд ценностью, которой так не хватало. Она чувствовала себя кем-то исключительным, нужным, необходимым, уверенная, что наконец сможет принести реальную пользу. Элеазар нуждался в ней, и Джейд согласилась. Сейчас она по-прежнему уникальна, исключительная и нужная, бесценный ключ к разгадке и связующий между Элеазаром и Хранителями. Так что же изменилось? Джейд снова покосилась на профиль профессора. Он вернулся к своему прежнему безмятежному виду, смешанному с нетерпением и предвкушением разговора с Хранителями. Ценной помощи от наставника больше не поступало, едва двери зала картографии распахнулись перед ним. Да и доверия к нему поубавилось, неспроста же Персиваль Рэкхем тоже заподозрил неладное. Правда, у Джейд были свои причины усомниться в Фиге, не связанные с Министерством магии, Отделом тайн и их видами на древнюю магию. Ее сомнения пролегали гораздо глубже, настолько, что не до конца сформировались в сознании, чтобы преобразоваться в вопросы к наставнику.       — Ах, вот и вы. Чарльз Руквуд предстал на своем холсте каким-то опечаленным и подавленным. Возвращение Джейд обеспокоило Хранителей пуще прежнего.       — Боюсь, у меня тревожные новости, — начал Руквуд. — Некоторое время я провел в родовом замке и… там слишком опасно.       — Почему? — удивился Фиг.       — Гоблины, — нехотя ответил Чарльз. — Заполонили поместье.       — Она справится, — Элеазар положил руку Джейд на плечо, забыв о ее нетерпимости к прикосновениям, отчего слизеринка вздрогнула и замерла. — Уверяю, она расправится с ними всеми. Хранители переглянулись. Что-то в его словах натолкнуло на подозрения. Забавно, что Фиг сказал именно это. Не поинтересовался, существует ли тайный проход, не предложил помощь, не видел опасности и не вспомнил о возможности пробраться под Дезиллюминационными чарами. Он хотел битвы.       — Я справлюсь, — Джейд вышла вперед, отстраняясь от наставнической руки. Уверенно кивнула Руквуду, и Хранители согласились.       — Я в вас не сомневаюсь, Дженнифер, — напоследок сказал Чарльз. Она справится. На выходе из зала Джейд обратилась к Фигу:       — Думаю, на этот раз вам стоит остаться в замке. Будет лучше, если мне не придется прикрывать еще и вас.       — Склонен с тобой согласиться, — закивал Элеазар. — Как бы я ни хотел воочию увидеть тебя в деле, не хочу чересчур рисковать. «Чересчур рисковать…» Джейд усмехнулась ему в спину, когда они разошлись в разные стороны. Хочешь битвы — умей защищаться. Замок Руквудов возвышался над окрестностями Фелдкрофта и когда-то наверняка пышел роскошью и величеством. Теперь же больше напоминал полузаброшенные руины, где на башнях сплошь недоставало шпилей, целых окон почти не осталось, у подножия возвели какие-то баррикады, а землю изрыли и истоптали. Уныло гнила брошенная деревянная телега, а вдоль дороги проглядывались разбитые гоблинами палатки. Какое-то время Джейд смотрела издалека, не спеша врываться в пекло. Здесь было подозрительно тихо, и она двинулась вперед, ближе к стенам. Решетки на воротах были ожидаемо опущены, и, подойдя вплотную, Джейд застыла и прищурилась. По ту сторону кто-то был.       — Сколько еще мне терпеть твое нытье? — тембр Ранрока угадывался даже сквозь расстояние. — Я делаю то, что должен. А если бы ты принес хоть немного пользы, все закончилось гораздо быстрее.       — Пользы? — Виктор Руквуд резко развернулся на каблуках. — Какая польза от превращения моего родового поместья в котлован?       — Ты называешь эти жалкие развалины поместьем? — Ранрок поднял голову к наиболее глубокой выбоине в стене и пренебрежительно рыкнул: — Никакой. Здесь пусто. Нужно продолжить поиски.       — Тогда почему гоблины все еще здесь? — Руквуд нервно топтался, явно не находя себе места в его обществе. — Я не вздохну спокойно, пока ты всех отсюда не отзовешь.       — Боишься? — оскалился Ранрок. — Правильно. А за моих приспешников не волнуйся, хватит на всех: и на тебя, и на девчонку. Фиг сообщил, она уже в пути.       — Еще что-нибудь конкретное? — Виктор проглотил колкость ради продолжения диалога.       — Ничего. Хранители тянут время.       — Чертова девка… А без нее никак нельзя? — скривился Руквуд. — Сами не справимся?       — Ну, можешь попробовать, — Ранрок хмыкнул. — Без нее Фиг даже порог проклятого зала не переступит. Все еще не понял, насколько это важно? Только она сможет добыть информацию о точном месторасположении хранилища, открыть все необходимые двери и проложить путь. Девчонка — наши глаза, уши и руки. И пока я окончательно не решил, что ты для меня бесполезен, и не передумал делиться силой, закрой рот и перестань уже донимать своим треклятым нытьем и идиотскими вопросами. С этими словами он растворился в воздухе, оставив Руквуда одного. Тот в сердцах выругался, достал из-за пазухи флягу, промыл рот и сплюнул. Отпил немного и трансгрессировал. Джейд приклеилась к стене, потеряв всякую подвижность. Не могла поверить своим ушам. Профессор Фиг… предал ее? Сдал этим двоим? Но… за что? Почему? Волна эмоций захлестнула примитивной обидой и непониманием. Неужели за всю оказанную помощь и беспрекословное послушание ей заплатили предательством? Горькая обида и чувство несправедливости прибили к каменной стене полуразрушенного замка, обездвижили и защипали влагой в глазах. Джейд хотела лишь понять, что она делала не так, чем заслужила предательство, и узнать причину, толкнувшую наставника на такой шаг. Ноги тем временем несли назад, прочь отсюда, и слизеринка развернулась, обратившись в бег. Бежала в никуда, хватая ртом воздух, пока дыхание не сбилось, а дорога не начала расплываться перед глазами. Один вопрос вторил гулкому сердцебиению и стучался в висках. Почему… почему… почему?.. Злость на Фига вытекла через трещины от удара разочарованием и осознанием собственной наивности. За что винить наставника? За действия в соответствии с его планом и целями? Предательство неслучайно, и причина кроется в самой Джейд и ником другом. Она все это допустила. Поверила, повелась, позволила так с собой поступить. Отдалась, вверилась и беспрекословно следовала командам. Джейд остановилась, сморгнула слезы и сжала губы. Не хотелось плакать. Хотелось узнать правду. Просто понять, почему она оказалась предана. Ноябрьский ветер запутался в волосах. С высоты предстал весь Фелдкрофт, и его вид немного успокоил. Джейд вытерла щеки, переступила с ноги на ногу и замерла. Обида и непонимание остались, но вместо бесполезных размышлений о несправедливости жизни и подлости Фига она решила пустить ресурсы мозга в более продуктивную стезю. Выходит, Фиг сдал ее Ранроку, а заодно и Руквуду. Зачем и на каких условиях — пока непонятно. Не исключено, что они были заодно с самого начала и все шло именно к этому. Ранроку ничего не стоило прибить их обоих еще в хранилище Гринготтса, и тогдашнее поведение гоблина теперь казалось уж очень деликатным. Важно другое: какую еще информацию успел слить Элеазар? Сдал с потрохами или оставил что-то на сладкое в качестве козыря? Можно ли по-прежнему доверять Хранителям или они тоже в сговоре? А главное, что теперь делать самой Джейд? Попасть к Хранителям из Хогвартса она не сможет: Фиг ждет под дверьми зала картографии, куда она вернется после прохождения испытания. Возвращаться ни с чем и спокойно смотреть ему в глаза после услышанного тоже пока не представлялось реальным. Джейд либо примется кричать, либо плакать, а может и разозлиться, и ни один из вариантов не казался подходящим. Нужно хотя бы успокоиться и переварить события. Оставалось только пройти испытание, спросить совета у Хранителей и уже тогда думать, что делать дальше. Хотелось убежать, пуститься ветром в небытие, но такой роскоши она себе позволить не могла. Правая рука задрожала, и Джейд машинально сжала кулак. Чертов Непреложный обет обвился удушающими оковами, стянулся вокруг торса, шеи и ребер, сжимал грудную клетку и мешал вздохнуть. Она закашлялась, избавляясь от наваждения, и успокоила дыхание. Фиг ее предал. Это осознание продолжало молотить кувалдой по наковальне разума, забирая весь фокус внимания. Нужно отвлечься. Необходимо подумать. Это поможет. Вспомнить, что еще они сказали? Они считают ее ценной. В замке Руквудов пусто, чтобы не мешать ей пройти следующее испытание, о котором любезно сообщил Ранроку Фиг, едва добрался до своего кабинета. Как иронично, что гоблин оказался умнее и не увидел никакого смысла устраивать резню и лишаться еще десятка приспешников. Сам понял, что она действительно способна при желании вырезать их всех, или Фиг похвастался? Джейд принялась машинально ходить из стороны в сторону, дословно вспоминая короткий подслушанный диалог. Что еще? Котлован… Раскопки? Что они здесь пытались найти? Хранилище… вероятно, древняя магия. Сила… дележка силы на двоих между гоблином и магом… это вообще возможно? Джейд устало вздохнула. Вопросов стало только больше. Она слишком мало знала о магии, и, похоже, ошибки прошлого так ничему не научили. Джейд, как наивный ребенок, до сих пор ни черта не смыслила в жизни и людях. Если бы только могла заподозрить, заметить… Поначалу не было ни одной предпосылки подозревать Фига. С другой стороны, это его мир, и она в нем чужая. Легко обмануть, ничего не стоит обвести вокруг пальца, использовать, накинуть удавку Непреложного обета и начать управлять, как марионеткой… Хотя нет. Все-таки этому есть своя цена. Два проклятых галлеона, сворованных у Фига. Джейд уже не ключ, теперь она просто сломанная игрушка с трещиной, давшая сбой. Как она могла все это допустить… Почему так легко согласилась? Сейчас это казалось до смешного наивным. Безоговорочно довериться незнакомому магу, пусть и уважаемому профессору старинной магической школы… Джейд уже с трудом вспоминала все тяготы сомнений, в которых провела дни перед принятием окончательного решения. Казалось, их и не было вовсе. Вот она стоит посреди его дома с непонятным светящимся медальоном в одной руке и двумя золотыми монетами в другой — а в следующее мгновение уже дает клятву, заверенную невыразимцем Министерства магии. О чем она думала в промежутке между этими двумя событиями? Сама же говорила Фигу: чем ближе подпустить кого-то к себе, тем большими проблемами это может обернуться. А по итогу что? Продалась за два жалких галлеона? Ну уж нет. Она найдет способ освободиться. Пусть не может уйти сейчас, но отныне и впредь сделает все, чтобы проложить путь к свободе. Через залы Хранителей, лагеря гоблинов и трупы, но вырвется из оков Непреложного обета, предательства и чертовых обязательств потенциального Хранителя. Джейд всего этого не просила, и древняя магия с ее исключительностью, могуществом, превосходством, привилегиями и преимуществами ей не нужна. Первый шаг — пройти испытание. Подготовительный — выбрать стратегию, подстроиться под новые реалии и еще немного подумать, что и кому сказать, что соврать и о чем умолчать. Устраивать разборки с наставником пока определенно рано. Джейд должна знать больше него, чтобы превосходить чем-то кроме боевого преимущества. Вопрос с Хранителями тоже пока остается открытым. Если они откажутся что-либо рассказывать, то лишат ценной информации. Не исключено, что, узнав правду, и вовсе перестанут доверять из-за риска утечки секретов в уши Фига, Ранрока и Виктора Руквуда.       — Дерьмо… Джейд спрятала лицо в ладони и пальцами надавила на опущенные веки. Не хотелось открывать глаза. Не видеть чертов Фелдкрофт, где даже с такого расстояния угадывался дом Сэллоу, не смотреть в испещренное морщинами лицо Фига и больше никогда не встречаться взглядом с отражением, чтобы не застать там нечто слишком жалкое, до сих пор не способное себя защитить. У Джейд внутри томился источник могущественной древней магии, а она чувствовала себя беззащитным мягкотелым слизнем, которого едва не раздавили. Так глупо… Остался ли во всем этом какой-либо смысл? Есть ли хоть одна стоящая причина собирать себя, склеивать трещины и маскировать, что теперь ей известно то, что знать было не положено? Мозг тут же нашептал один заманчивый вариант, но Джейд сплюнула обиду на землю и повременила с принятием решения. Все это изначально смысла не имело. Цель, которую она преследовала, давая Фигу клятву и согласие, была созданной искусственно в попытке наделить жизнь хоть каким-то смыслом. И теперь былая мотивация казалась неубедительной, слабой и жалкой. Потеряв и без того шаткую опору, Джейд перестала видеть ориентир. Оказалась во тьме и вакууме, привязанная лишь к обязательствам Непреложного обета и испытаниям Хранителей. На кой черт продолжать их проходить? Да и зачем пытаться освободить себя? Что будет, когда действие клятвы закончится или удастся найти способ прервать ее досрочно? Что за этим последует? Джейд подняла голову к темнеющему небу. Там лениво проплывали облака и проглядывались первые звезды. Она запуталась в мыслях. Потерялась в событиях. Поняла, что ничего не знает и не умеет придерживаться своих же предостережений. Стоило либо доверять только себе, либо заранее подготовиться к предательству. Не пришлось бы сейчас неприятно удивляться и разочаровываться, заранее допустив такой исход. Ничего подобного от Фига Джейд не ожидала, и в этом была ее ошибка. Очередная из множества. Уже совсем стемнело, и Фелдкрофт накрыли сумерки, и лишь золотистые огоньки в окнах выдали дом Сэллоу. Джейд осознала, что замерзла, обхватила себя руками и медленно двинулась вперед. Выбор был невелик: либо туда, либо в небытие. И между скитанием в пространстве и единственным четким ориентиром она выбрала второе. Незапертая решетка легко поддалась, впуская на территорию замка. Джейд знала, что ее не тронут, но все равно прибегла к маскировке. Помимо примитивного засова на главных дверях, здесь не было даже защитных заклинаний, и на мгновение стало тоскливо за поместье, которое Руквуд и гоблины превратили в жалкие остатки былого величия. Внутри все тоже выглядело весьма плачевно: залы давно разграбили, коридоры завалили мусором, деревянными бочками, какими-то пустыми клетками и прочим хламом. Следы древней магии признали Джейд и направили куда-то вниз, к подвалам. Там царил настоящий развал. Одна стена была снесена напрочь, образовав дыру прямо наружу. Повсюду валялись обломки камня, а пол широкой колеей испещрили рытвины. Не зажигая свет, Джейд шла за следами, стараясь не запнуться. По мере приближения, коридор был все более поврежден, а вход в следующий зал представлял из себя огромное круглое отверстие, словно проделанное буром прямо в камне. Впереди в полу виднелось какое-то углубление, и Джейд зажгла волшебный огонек, чтобы осмотреться. Здесь определенно что-то было, потому как дальше этого места раскопки уже не велись. Присмотревшись, Джейд увидела среди обломков кусочки гоблинского серебра. Что бы это ни значило, следы древней магии вели право, по коридору к комнате с портретом Чарльза Руквуда.       — Я вас заждался, — он выглядел обеспокоенным пуще прежнего. — Что произошло?       — Все нормально, — выдохнула Джейд и направилась к проходу, скрытому древней магией. — Скоро увидимся. Испытание она пробегала не из-за спешки вернуться, а потому, что эти однотипные залы, арки, коридоры и сверкающие глянцевые полы уже осточертели до зубного скрежета. Сложилось стойкое ощущение, что суть испытания заключается в гораздо менее очевидных вещах, нежели поиск способа пройти дальше, решение загадок с двухсторонними арками и сражение против стражей. Добравшись, наконец, до последнего зала, Джейд помедлила перед сотворением пустого флакона, который прежде наполняла частью воспоминаний, чтобы потом поделиться с наставником. Рука замерла в воздухе, а заклинание застряло невысказанным поперек горла. Фиг будет спрашивать. Непременно поинтересуется, где новая порция воспоминаний. Сказать, что флакон разбился в ходе сражения со сворой гоблинов, не выйдет — отсюда она безопасно попадет прямиком в зал картографии. Вздохнув, Джейд повела волшебной палочкой и сотворила флакон, которого Фиг не заслуживал. Это был не шанс на прощение и не поправка на то, что Джейд все поняла неправильно или что Хранители могут попросить вести себя как и прежде и продолжать снабжать наставника воспоминаниями. Прощения Фигу не получить, а как прежде уже ничего не будет. И все равно Джейд не знала, почему сделала это, но что-то помешало уйти с пустыми руками. Вынырнув из воспоминаний, Джейд помедлила перед возвращением в зал картографии и задумалась. Исидора все-таки нашла способ избавить отца от боли, как и желала? Те сгустки, что она из него вытащила и поместила в банку, отличались от следов древней магии и не выглядели располагающе. Неудивительно, что Хранители обеспокоились.       — Ну наконец-то, — выдохнул Персиваль Рэкхем, когда она вернулась в зал картографии. — Позволите представить вам третьего Хранителя, Ниов Фитцджеральд? Она была… Джейд не слушала, отвернувшись боком. Склянка с воспоминаниями напоминала о грядущем решении, которое она пока не приняла.       — В этот раз вы значительно задержались, — донесся голос Персиваля. — Что произошло? Джейд медленно прохаживалась, опустив голову, смотря на светящийся причудливый пол, что до сих пор завораживал не меньше, чем в первый день. Не спешила с ответом, чем только больше взволновала Хранителей.       — Дженнифер? — аккуратно позвал Руквуд. — Расскажите нам…       — Я больше никому не могу безоговорочно доверять, — Джейд покачала головой и повернулась к портретам. — Знаю верный способ избавить себя от обязательств Непреложного обета и на данный момент не вижу резона продолжать испытания. Будучи в шаге от того, чтобы все бросить и решить по-своему, я хочу найти хотя бы одну причину этого не делать.       — Что…       — Давайте поговорим начистоту. Я с вами, а вы — со мной, — перебила она Руквуда. За все время скопилось немало домыслов, которыми пришло время поделиться. — Пока я могу лишь догадываться о ваших мотивах и целях создания всех этих испытаний, но все меньше смысла вижу их проходить. Как я понимаю, суть вовсе не в загадках и не сражениях со стражами, а в воспоминаниях, что открываются мне по итогу. История Исидоры, потенциального Хранителя, которая отчаянно желала помочь отцу и избавить его от боли. Судя по содержанию свежего фрагмента, возможно, своего добилась, — Джейд потрясла флаконом со светящейся субстанцией.       — Но…       — Я сказала «возможно», — подчеркнула она. — И не принимаю все увиденное и услышанное за правду автоматически. В этой мутной истории несколько действующих лиц, а воспоминания субъективны, из множества сторон показывают события только с одной, могут быть подправлены и не отражать ни правды, ни истины. Чутье и отсутствие портрета Исидоры среди вас подсказывает, что ее финал печальный, может, даже трагичный и наверняка поучительный. А я здесь, чтобы проследить за ее становлением и крахом, понять, чем чревато повторение ошибок Исидоры, и на основе ее пути должна чему-то научиться и сделать важные выводы. Не исключено, что решить судьбу своего дара. Но я вовсе не… — Джейд запнулась и нахмурилась, помедлив, — не собираюсь отбирать боль. Ни свою, ни чью-либо. Вы сказали Исидоре, что никто не в праве это делать, — слизеринка обратилась к Персивалю, — и те воспоминания были показаны мне явно неспроста. Так вот, я совершенно не такая, как она, и меня не интересует способ избавления от боли, ради которого я пущусь в самодеятельность и эксперименты с малоизученной и могущественной древней магией. Если вы еще не заметили, я в принципе не получаю удовольствия ни от дара, ни от собственной исключительности. Все это лишь тяготит меня, и если бы я могла…       — Подавлять магию для волшебника пагубно и опасно, — предостерегла Ниов, отчего Джейд недобро заулыбалась.       — О, я знаю, — кивнула она. — Я это прекрасно знаю.       — Погодите, — встрял Персиваль. — Не спешите с выводами. Я понимаю, вы устали, можете быть напуганы и запутаны, и это нормально. По мере продвижения, вы будете все больше понимать суть своего дара…       — Я… — слизеринка засмеялась, подняв подбородок. — А если я не хочу? Я могу отказаться?       — Вы вольны сделать любой выбор, — ответил Рэкхем. — Принять роль Хранителя или нет, как распорядиться своим даром — итоговое решение остается за вами. Мы — всего лишь портреты, хранящие отражение мага на полотне. Но, безусловно, нам бы хотелось, чтобы вы хотя бы завершили прохождение испытаний. Возможно, это окажет значительное влияние.       — Бродить по унылым однообразным залам ради порции воспоминаний? Стать Хранителем ради неизвестно чего? Это того не стоит. Не думаю, что история Исидоры что-то изменит. На чужую боль мне наплевать, а собственная давно прижилась и стала неотделимой частью. Хранители переглянулись и потупили взгляд.       — Что произошло? — поинтересовался Руквуд. — Вы вернулись в совершенно ином настроении. И мне казалось, условия Непреложного обета обязывали вас дойти до конца.       — В том все и дело, что конец можно приблизить, — подметила Джейд.       — Что вы имеете в виду? — с опаской спросил Персиваль.       — Заключение Непреложного обета не лишило меня выбора, — объяснила она. — Клятва аннулируется, если умирает тот, кому ее дали. Я могу убить Фига, тем самым разорвав ее, и уже из-за одних мыслей об этом не гожусь в Хранители, — заявила слизеринка. — И все еще не понимаю, почему продолжаю вас обнадеживать. Допустим, вас не смущает мое прошлое. То, как, будучи ребенком, я училась убивать. Не магией, но все же осознанно и целенаправленно лишала кого-то жизни на протяжении нескольких лет. Предположу, что на момент первой встречи вы восприняли меня чистым пергаментом. Но разве вас не смутили мои рассказы о тренировках с Фигом? Я прямо сказала, что он пытался подстрекать меня использовать дар с теми же целями. Хотел видеть, как я убиваю. Никого это не смущает, кроме меня? Когда дело дошло до людей, я намеренно и осознанно отказалась использовать древнюю магию ради умерщвления. И склоняюсь продолжить отказываться. Я не имею права забирать чужую боль, но вольна ее причинять? Какие выводы я должна из всего этого сделать? Что вы тестируете меня все время и ждете, пойду ли я по пути разрушения и истребления мира в отместку за то, что он сделал со мной? Нет, — Джейд усмехнулась и покачала головой. — Нет. Я никогда не искала и не ищу мести.       — Что же вы ищите? — спросил Рэкхем. Джейд улыбнулась и пожала плечами.       — Хотела бы и я это знать.       — Так, значит, вы совершенно потеряны… — понимающе проронил Руквуд. — Закончите испытания. Проследите историю Исидоры до конца. Может быть, так вам удастся увидеть свет во тьме и найти свое предназначение. Ваша душа…       — Душа искажается навсегда и терпит необратимые разрушения, когда человек совершает свое первое убийство, — Джейд снова принялась прохаживаться перед тремя портретами. — Я точно не знаю, сколько ран на моей. Много. Сосчитать уже не удастся.       — Как я говорил, вопрос не в том, скольких людей вы лишили жизни и по каким причинам, — напомнил Персиваль, — важно то, какой вы пришли сюда.       — Ну, после этого я прибила еще несколько человек и приличную свору гоблинов. Тоже не считается? — с вызовом поинтересовалась Джейд. — Пусть и не древней магией, но все же. Знаете, почему я решила намеренно отказаться убивать с ее помощью, несмотря на всю разрушительную силу и мощь? Догадалась кое о чем. Вы не станете говорить мне напрямую, что убивать это плохо. Вы наблюдаете, как я прохожу испытания и на что пускаю свой дар. Спешу вас разочаровать: ни на что. Мне не нравятся тяготы и обязательства, которые это влечет. Я всерьез подумываю прервать действие Непреложного обета, уйти и больше никогда не вспоминать о древней магии.       — Не давать выхода и подавлять такую мощную магию может быть губительно для вас и окружающих! — воскликнул Руквуд.       — Ну, в таком случае меня лучше не злить, — усмехнулась Джейд.       — Вас что-то пугает? — Ниов внимательно всмотрелась со своего портрета. — Почему магия вызывает у вас такое отторжение и антипатию?       — Так вышло, — просто ответила слизеринка. — Сейчас покажу. Вы знаете руны? Она принялась расстегивать пуговицы, сперва отбросила мантию, а затем повернулась спиной и сняла рубашку. Взгляды троих Хранителей приковались к обнаженной коже. Джейд не смотрела на себя со спины уже несколько лет, и они были первыми, кому такое позволено.       — Мерлин… От увиденного Хранители шокировано переглядывались, пока Джейд одевалась, довольно улыбаясь.       — Теперь понимаете?       — Несмотря ни на что, вы остались чисты душой, — не отступал Персиваль. — Озлобленность, боль и жажда отмщения не тронули ее. Немногие смогли бы ответить прощением на то, что с вами сделали.       — Прощение? — переспросила Джейд, вскинув брови. — Некого прощать. Они все мертвы. И оправдывать меня не нужно.       — Я не только о руне, что вы носите за собой, — возразил Рэкхем. — Другим вы даровали прощение. Джейд вздохнула и промолчала. В этом он оказался прав. Хранители по-прежнему были на ее стороне, несмотря ни на что.       — Значит, вы уверились, что убийства, мотивы Исидоры и эксплуатация древней магии меня не привлекают, и хотите, чтобы я продолжила? В таком случае вам стоит знать еще кое-что: Фиг предал меня и стал информатором Ранрока.       — Элеазар? — изумился Руквуд. — Вы уверены?       — Ранрок и Виктор сказали сами. Он сообщил им, что я прибуду в замок для прохождения испытания. К моему приходу местность расчистили, чтобы не мешать двигаться вперед.       — Не зря он показался мне подозрительным, — Рэкхем вздохнул. — Элеазар подвергает вас огромной опасности…       — Ну, с этим я справлюсь, и опасность меня не беспокоит, — заверила Джейд. — Тем более у Ранрока и Руквуда нет цели меня схватить, убить или хоть как-то навредить. Наоборот, они напрямую заинтересованы в том, чтобы я успешно прошла все испытания и добралась до некоего «хранилища». Сделать это могу только я, и им об этом известно.       — Они так сказали? — удивился Персиваль. — Что еще вы слышали?       — Ранрок договорился поделиться с Виктором некой силой. Полагаю, той, что содержится в хранилище. Вероятно, Руквуд предоставил некоторую ценную информацию взамен на такую договоренность, раз гоблин взял его в долю. Хранители обменялись обеспокоенными взглядами.       — Когда вы были в моем замке, ничего необычного не заметили? — спросил Чарльз. — Я постоянно слышал шум и возню, но не знаю, чем конкретно там занимались.       — В подвальных помещениях все перекопано, — ответила Джейд. — Судя по масштабам, пригнали целый бур.       — Вы видели хранилище? — Руквуд и остальные буквально пожирали Джейд взглядами.       — Если и так, то разве что его остатки, — слизеринка пошарила в кармане и показала кусочек гоблинского серебра. — Это все. Чарльз сокрушенно покачал головой.       — Плохо дело. Очень плохо. Похоже, они добрались по крайней мере до одного хранилища. Я не представляю, откуда им стало известно о них. Возможно, о первом рассказал Виктор, но… мы не знаем, насколько они осведомлены. Боюсь, придется подстроиться и изменить план в соответствии с угрозой.       — Согласен, — вздохнул Персиваль. — Мы не можем тянуть, несмотря на то, что должны были коснуться этих вопросов на финальном этапе, после прохождения испытаний. Либо мы доверимся Дженнифер, либо рискуем лишиться ее.       — Давайте я облегчу вам муки выбора и догадаюсь сама, — предложила Джейд. — Исидора была вашей ученицей и потенциальным Хранителем, как я. Обучение показалось ей слишком скучным и бессмысленным и она пустилась в самостоятельное изучение, имея при этом четкую цель: исцелить отца. Она верила, что сила древней магии способна помочь, и искала способ превратить дар в инструмент. А когда смогла, не получила поддержку от тех, на чье расположение так надеялась и уважала. Это больно ударило по Исидоре, но она продолжила пытаться достучаться до вас, доказать свою правоту, пользу своих исследований, экспериментов и результатов трудов. Но вы видели лишь то, что Исидора вышла из-под контроля, тем самым напугав вас. И главный вопрос вовсе не в том, чем в итоге закончился ее путь. Уверена, ничем хорошим. Мы уже выяснили, что ее судьбу я не намерена повторить. Меня интересует то же, что и Ранрока: хранилища. Существуют некие тайники, один из которых он расхитил. Вы их создали? Что в них хранится? Древняя магия? Сила? То, что изъяла Исидора у отца и назвала болью? Она требовательно смотрела на Хранителей снизу вверх, но они не спешили отвечать. И чем дольше молчали, тем шире становилась ее улыбка. В конце концов слизеринка рассмеялась.       — Вы… погодите, — Джейд прижала руку к груди в попытке унять смех, — вы не знаете, ведь так? Сами до конца понятия не имеете, что за силой обладали? Ответное молчание подтверждало, что догадка верна.       — И вы… хотите, чтобы я занялась этим? — не переставая посмеиваться, предположила Джейд. — Быть Хранителем значит исследовать то, что осталось неизвестным вам? Вы хоть представляете, насколько мало я знаю о вашей магии? Осознаете, что впервые взяла волшебную палочку несколько месяцев назад, до этого пару лет вовсе не колдовала, а в детстве обучалась владению совершенно другим типом волшебства? Даже при большом желании мне всей жизни не хватит, чтобы изучить древнюю магию, раскрыть ее секреты и выполнить Непреложный обет! Вы вообще уверены, что это возможно? Я — нет. В ее смехе было все меньше веселья и все больше обреченности. Очевидно, Хранители ни черта не знали, и это осознание еще глубже затягивало Джейд в пучину обязательств и условий. Даже пройдя испытания до конца, она не сможет выполнить клятву. Хранители не расскажут все секреты древней магии, поскольку сами ими не владеют. Оставшиеся варианты — посвятить жизнь разгадке и, возможно, умереть, так до нее и не добравшись, подождать смерти Фига и бросить к черту это все или убить его самой. На фоне всего этого Ранрок и Руквуд вовсе не казались проблемой. Если Джейд исчезнет, они умрут, так и не добравшись до хранилища. Теперь она является уже не ключом, а точкой отсчета. Как говорил Рэкхем, итоговое решение за ней. И это касается не только принятия или отказа от роли Хранителя, но и затрагивает гораздо больше аспектов и действующих лиц. Вся власть и движущая сила находятся в ее руках. Хранители с их скудными знаниями потеряли былую ценность и авторитет. Суть испытаний в том, чтобы подготовить почву для размышлений, но не показать истину или дать ответы. Они не скажут, что теперь делать. Никто не скажет. Джейд должна сама принять решение и выбрать направление следующего шага. Она присела на пол и некоторое время устало потирала переносицу.       — Я не буду спрашивать, сколько всего хранилищ и где они находятся, — произнесла слизеринка. — Пусть останется в секрете до момента, когда мне будет полагаться это узнать. Скажите мне другое: что произошло, когда Ранрок расхитил первое хранилище?       — Мы не знаем, — ответил Персиваль, и Джейд протяжно вдохнула в раздражении.       — Предположить можете?       — Из-за малоизученности древней магии это проблематично, — сказал Руквуд. — Ее свойства и природа могут отклоняться от всего, что нам известно о классической магии, поэтому даже строить предположения затруднительно.       — То есть вы не знаете, может ли Ранрок вобрать в себя содержимое хранилища или нет и что от этого получит, — догадалась Джейд. Прелестно. Никому из них не известны ни суть содержимого, ни его характеристики. И это все предстоит выяснить ей? Каким, интересно, образом? Ставить опыты на гоблинах? Она снова протяжно выдохнула. Никогда не имела никакого желания податься в науку и положить жизнь на изучение какой-то непонятной древней магии, от которой лишь одни неприятности и расстройства.       — Ладно, — Джейд подняла с пола мантию. — Если вы больше ничего не желаете мне сообщить… может, тогда просто дружно решите, что я непригодна стать Хранителем? Ваши тайники останутся нетронутыми, я стану свободной, и мы мирно разойдемся.       — Увы, так решить мы уже не можем, — Персиваль покачал головой. — Дженнифер, вы… вы уже Хранитель. Сперва вы должны были пройти испытания и только потом узнать все, о чем уже догадались. Теперь все в ваших руках. Джейд вытаращилась на его портрет, не веря, что он в самом деле это сказал. Сжала голову и протяжно выругалась.       — Вы… а как же возможность выбора? — на грани отчаяния напомнила она. — Уже забыли, как опасно вверять тайны магии не в те руки? А если я начну убивать людей пачками, вы измените решение?       — Что бы ни случилось, ваша магия навсегда останется с вами, — ответил Рэкхем. — Вы такой родились, и это неизменно. Что до убийств… да, вы можете убивать, но этого не делаете.       — Хотите сказать, я слабохарактерная? — сощурилась Джейд.       — Я хочу сказать, что, даже совершив убийство, не важно, каким способом, вы останетесь Хранителем своей магии. Джейд спряталась в ладонях. Этого просто не может быть. Все происходит слишком быстро. Она к этому не готова. В самом деле только что получила роль Хранителя только потому, что оказалась слишком догадлива?! Или была им с самого начала, сдерживаемая лишь неведением?       — Нам очень жаль, — донесся печальный голос Ниов. — Все должно было выйти совершенно по-другому.       — Что, даже не поздравите? — слизеринка горько усмехнулась женщине с портрета. — Да и потом, часто ли все случается так, как мы хотим?