Часть 1
7 марта 2023 г. в 19:20
— Хён, ну хватит ныть. Ты должен запечатлеть мой триумф! — воодушевлённо говорил Джисон, затаскивая Минхо на площадку для скейтинга.
— Единственное, что я запечатлею, это твоё сотрясение. Хан-и, я верю, что ты хорошо катаешься, но давай сегодня обойдёмся без похода к травматологу. У меня есть планы на вечер.
Минхо не разделял воодушевление друга насчет катаний на рампах. Тем более Джисон казался хрупким, и каждое его падение старший ощущал как своё. Минхо вообще не был любителем экстрима, но отговорить лучшего друга от скейтбординга так и не смог.
— Ты не веришь в меня. Это не особо-то похоже на поддержку, но я уверен, что в глубине души ты восхищён моей смелостью.
— Ага. И в шоке от отсутствия твоего чувства самосохранения, — вздохнул Ли, оглядывая скейтпарк.
Обычно Джисон катался не на таких высоких и крутых рампах, но сегодня он, видимо, решил довести хёна до инфаркта своим очередным падением и отхватить за безрассудство.
Ли даже шутил, что Джисон мазохист и просто любит, когда Минхо на него орёт.
Хан не отрицал, но часто возмущался, требуя себя пожалеть, что Ли всё равно делал, включая обработку синяков и ссадин.
Джисон надел наколенники, взял доску и поспешил раскататься, оставляя старшего на лавочке наблюдать.
Через минут двадцать Хан размялся, сделал несколько трюков и даже смог съехать с одной из рамп и не убиться. Раскрасневшийся и довольный, он плюхнулся рядом с Минхо, смотря на его телефоне видео своих катаний. Парень был воодушевлён и активно радовался каждому своему удачному трюку.
— Хан-и, ты псих, — констатировал Ли, ещё раз пересмотрев, как Джисон сделал переворот доски на рампе и едва не сорвался.
Джисон довольно присвистнул, оценив старания хёна в видеосъёмке, и смахнул со лба несколько капель пота.
— Не, я так, любитель, — признался Хан, вытягивая ноги и оглядывая площадку. — Вон тот парень самый настоящий псих.
— Кто? — не понял Минхо, и Джисон показал на самую высокую рампу, на краю которой сидел парень.
Он был одет во всё черное. Мешковатая одежда делала его крупнее, но судя по худым коленкам, он был не больше Джисона. Возможно, шире в плечах, но в целом похожи.
Парень смотрел на катающихся, как казалось Минхо, но потом он увидел, как тот повернул голову в их с Джисоном сторону. Минхо не мог точно сказать, куда незнакомец смотрит – на них или за, всё же было достаточно далеко. Ли не отводил взгляд. А потом парень встал, беря свой скейт и ставя на него ногу.
Честно говоря у Минхо всё в груди сжалось от предвкушения и откровенного страха.
Рампа была высотой метров пять, а для боящегося высоты Ли это было словно стоять на краю огромной пропасти.
Парень же постоял всего пару секунд, примерился и легко соскользнул вниз. У Ли желудок ухнул, сжимаясь внутри, а глаза неотрывно следили за фигурой в черном. Парень разгонялся сильней, выполняя перевороты и прочие трюки не только на большой скорости, но и высоте. Минхо всё с ужасом ждал, что ещё одно неосторожное движение и тот точно слетит с доски и упадёт на твердое дерево, но парень словно не признавал законов физики и гравитации, паря в воздухе и четко приземляясь обратно. Закончив, он соскользнул вниз под одобрительный гул и улюлюканье со стороны остальных катающихся.
Минхо всё ещё находился под впечатлением, не в состоянии оторвать взгляд от фигуры на скейте. Парня окружили мальчишки, что были младше, явно восторгаясь его умением и желая узнать секреты такого крутого катания.
— Это Чанбин, — пояснил Джисон с ухмылкой, наблюдая за впечатлённым другом. — Он здесь самый отбитый. Парень не знает слова "страх" и всегда пробует что-то новое.
— То, что он отбитый – я заметил. Кто в здравом уме будет так рисковать собственной шеей? — наконец сказал Минхо, не замечая, как тот самый Чанбин приблизился к ним с Джисоном.
— Так заметил, что глаз оторвать не мог? — спросил Бин, останавливаясь и протягивая Минхо пачку жевательного мармелада.
Оба парня такого не ожидали, смотря на непонятно откуда появившегося скейтера. Хан знал Чанбина, как и многие другие на площадке, но сам Со ни с кем особо не контактировал. Единственное, что Джисон знал о нём, так это то, что Чанбин хороший друг Чана. А сам Хан общался с Чонином, который как раз встречался с этим Чаном. В целом, Чонин и стал одним из тех, кто познакомил Джисона с большинством скейтеров, но не с Со, поскольку тот явно не был любителем больших компаний.
— Ты Джисон? — спросил Чанбин и парень кивнул. — Здорово катаешься. Ещё пара месяцев тренировок и техника будет идеальной.
Бин и правда так считал. Он слышал про Джисона и даже наблюдал за ним, оценивая чужую технику со стороны. Сегодня он узнал Хана по скейту, а вот друга его он не знал и видел впервые, но совершенно точно хотел бы видеть чаще.
— Ещё пара месяцев, и он загремит в больницу с переломом из-за ваших идиотских досок, — фыркнул Ли, смерив Чанбина уничижительным взглядом и невольно рассматривая.
Парень был симпатичным, даже смазливым. Густые каштановые волосы слегка подвивались и сейчас были взлохмачены после катания. Проколотые уши выдавали в парне бунтарский дух с легким налётом наивности, и, несмотря на открытую улыбку, имелся цепкий и почти осязаемый взгляд, что сейчас изучал Минхо не хуже сканера. Казалось, что он едва ли не через одежду может видеть, Ли даже немного заёрзал, поправляя бомбер на плечах и отвечая на чужой взгляд своим, добавив в него вызова.
— А тебя как зовут? Острый язычок? Или язвочка? — спросил Чанбин, положив парню на колени мармелад, который он так и не взял. Тот оказался в форме кошачьих лапок, отчего Минхо всего на секунду пришел в восторг.
Несмотря на свою стервозность, парень просто обожал милые вещи и котов. Хотя, если посмотреть на его рюкзак, что лежал рядом и выдавал своего своенравного хозяина с головой, то об этом было не сложно догадаться – он пестрил многообразием пинов с котиками, пироженками и прочей ерундой.
Джисон хрюкнул от смеха, когда же у Минхо от такой наглости дернулась бровь.
— Это самый тупой и не остроумный подкат, что я слышал, — сказал Минхо, откладывая с колен пакет мармелада на скамейку и недовольно смотря на Чанбина, молясь про себя, чтобы он не забрал его обратно.
Казалось, что ни тон, ни взгляд, ни презрение никак не повлияли на скейтера. Он не ушел, а продолжил говорить, теперь уже откровенно пялясь на Ли и подмечая, что у того слегка неровный передний зуб. Это маленькое несовершенство делало Минхо в его глазах абсолютно прелестным.
— С чего-то же надо начинать. Так как зовут? Или я могу сам выбрать имя? — спросил Чанбин, наклоняясь чуть ниже.
— Надгробную надпись можешь себе выбрать.
Минхо умел держать лицо в любой ситуации, а ещё мог дать по лицу, если это необходимо. Вот только почему-то этот наглый парень его смущал, заставляя краснеть и засматриваться.
— О, так ты из ворчливых. Тогда буду звать тебя Ворчун. И, к слову, сладкое успокаивает нервы и делает добрее. Кушай мармелад и становись милым котиком. Тебе так больше идёт. Пока, Джисон. Ещё увидимся, Ворчун!
Чанбин лучезарно улыбнулся и быстро уехал с площадки, оставляя Ли с невысказанными колкими ответами и мармеладом, от которого он был в восторге. Приятный вкус арбуза оседал на языке, но не успокаивал внезапно неспокойное и необъяснимое чувство в груди. Кто это вообще такой?! И какого черта Минхо хочется встретиться с ним снова?!
— Невоспитанный коротышка, — ворчал Ли, отправляя ещё одну мармеладку в рот и яростно жуя её.
— А как по мне, он крутой. Хён, ты прикинь, он похвалил моё катание! Да я теперь на всё готов, лишь бы приблизиться к его уровню и подружиться. Прикинь, как круто мы могли бы с ним кататься вместе!
Джисон был воодушевлён и счастлив. Ещё бы! Чанбин был для него чем-то вроде кумира, а тут такое признание от него! Он обязательно должен рассказать об этом Чонину, а ещё лучше – кататься почаще и посетить пару вечеринок Чана, где всегда тусуется Бин. Хан совсем не замечал того, что Минхо тоже был сам не свой. Он не спорил и даже не язвил, что Чанбин крутой, с этим только дурак не согласится, но поразило Ли больше не чужое катание, а дерзость Бина и бесстрашие перед ним, ведь почти все парни или девушки, что пытались начать общение, не справлялись с чужим сарказмом. Хан – это исключение. Минхо считал, что дело в его невинности и детской непосредственности, что делало Ли более лояльным по отношению к нему.
Чанбин же – это другое дело. Он был совсем не тем, кем кажется, как и Минхо. В этом было что-то притягательное.