Изумрудный пепел

“Locked” – Welshly Arms “Я не могу вырваться. Господи, ты держишь меня”. Минхао жмурится из-за яркого света, что пробивается сквозь распахнутые шторы. Он еле разлепляет глаза, ощущая слабость во всем теле, когда чувствует, что его гладит по плечу Сунён, прося просыпаться. У Су совершенно нет сил, но он все же открывает глаза, опирается на локоть левой руки, слегка привстав, и, видя стакан на тумбе, хватает его, делая несколько жадных глотков, не обращая внимание на стекающие дорожки воды по челюсти и шее, что после растворяются в мягком одеяле. — Просыпайся, Хао, у вас сегодня начинаются съёмки, тебе нельзя опаздывать, — Сунён продолжает гладить младшего по плечу, пока тот пьёт и после давится из-за особенно большого глотка. Минхао подставляет правое предплечье ко влажным губам и пытается откашляться, прикрывая глаза. Воспоминания с ночи постепенно восстанавливаются и Су слегка тушуется перед Квоном, зная, что сделал ему больно. — Я погорячился вчера. Сильно, — Минхао поднимает виноватый взгляд на Сунёна, что улыбается ему тепло. Самые важные слова никак не хотят лезть из саднящего горла, но Су пересиливает себя, выдавливая их тихо и скомкано. — Прости меня, — старший в удивлении распахивает глаза, потому что не ожидал, что Минхао будет извиняться за собственное поведение. — Ты очень нужен мне, Сунён, — голос вновь срывается, пока слёзы предательски льются из глаз, а Минхао внутри винит себя за свои слабости и распахнутую нараспашку душу. Эмоции, сдерживаемые слишком долго, выливаются солёными потоками, скатываясь по скулам. — Принимаешь меня на работу обратно? — Сунён по-доброму усмехается, притягивая Хао в объятия, и укладывает подбородок на тёмную макушку, слегка касаясь губами прежде. — Если ты не против, — Су бубнит в рубашку Квона, что уже успела пропитаться слезами и теперь неприятно липла к коже на груди. Сунён смеётся, из-за чего у Минхао становится тепло на душе в момент. Су все ещё не понимает, как мог так поступить с человеком, который, как оказалось, так важен для него – с человеком, который способен заменить ему всех. Минхао задерживает дыхание, боясь услышать отказ после всего, что наговорил. Он не сможет без Сунёна – банально не выживет без него и его поддержки, которую до этого Квон оказывал Су почти круглосуточно. — Будем считать, что я никуда не уходил, — Минхао поднимает на него заплаканные глаза и смотрит так изумленно, будто не ожидал, что Сунён согласится вернуться к нему. — Но… Почему, Сунён? — Су прикрывается одеялом, словно это его крепость, и продолжает смотреть на Квона, что уже успел встать и направиться к выходу из комнаты. — Разве это важно? — Сунён улыбается ему, держась ладонью за косяк, пока глаза Минхао снова наливаются слезами — Квон не помнит, чтобы Су хоть раз был настолько чувствительным после панических атак, но всеми силами старается не показывать волнения, надеясь, что после завтрака младший придёт в норму. — А теперь вставай, у нас немного времени осталось. Твой завтрак ждёт тебя на столе. Минхао еле выползает из постели и плетётся в душ, вставая под горячие капли, блаженно выдыхая, когда чувствует, как вода стекает по телу, продрогшему даже под одеялом. Су так долго стоит под душем, путаясь в собственных мыслях, раскалывающих голову на две части, что слышит стук в дверь и обеспокоенный голос старшего, спрашивающий, в порядке ли он. Минхао выключает воду и хрипло отвечает, что он сейчас выйдет. Он оборачивает полотенце вокруг бёдер и смотрит в зеркало, запотевшее от пара. Су протирает его полотенцем и теперь детально рассматривает себя. Красные опухшие глаза от слез и темные мешки от недостатка сна. Острые скулы, что при рассеянном свете кажутся ещё более выраженными. Искусанные губы, пострадавшие при вчерашнем приступе. Впалый живот, узкая талия и почти просвечивающиеся рёбра – Хао думает, что ему определенно нужно больше заниматься спортом, что он совсем забросил, и питаться не одними сигаретами и кофе, борясь с нервозностями другими способам. “Ты не позволишь мне уйти? Отпусти меня”. Он последний раз смотрит в отражение и выходит из ванной, сразу натыкаясь на Сунёна, стоящего под дверью и разговаривающего по телефону. Квон окидывает его исхудавшее тело взглядом и качает головой, указывая головой на кухню и скрываясь в дверном проеме. Су подходит к шкафу и принимается за выбор одежды. Он отворачивается к панорамному окну и сверлит взглядом здание напротив, ёжится от холода, представляя, как на улице холодно из-за выпавшего ночью снега и как сильно он сегодня замёрзнет на съемках. Минхао достаёт объемный белый свитер и чёрные прямые брюки, надеясь все же не отморозить себе конечности и не слечь после с температурой. Он одевается и подходит ближе к окну, обнимая себя и наблюдая за непрекращающимся снегом. В голову лезут мысли о Джуне, портящие настроение Минхао сразу же. Он прикрывает глаза, старается спокойно дышать, освобождая голову от образа неприятного человека, и, открыв глаза, разворачивается и идёт к Сунёну, что уже успел заждаться его, на кухню. — Твой завтрак уже остыл, я сейчас разогрею, — Минхао смотрит на накрытый Сунёном стол удивлённо. Пиалы с рисом, две тарелки с яичными роллами, несколько кимпабов и закуски. Су переводит взгляд на Квона, что уже встал со своего места, чтобы подогреть еду. — Не надо, всё хорошо, — горло все ещё саднит, поэтому Минхао хрипит, даже не думая о том, как сегодня будет отыгрывать роль на площадке. Он проходит к столу и садится напротив старшего, беря в руки палочки. Минхао никогда не завтракает, но в его желудке не было ничего, кроме кофе и сока, уже больше суток. Ещё Су не хочет обижать Квона, что встал пораньше и потратил время на готовку. Минхао пробует ролл и прикрывает глаза, блаженно улыбаясь – он так давно не ел домашней еды, потому что сам готовить не любит, а Сунён и Мингю бывают у него в гостях достаточно редко. Су гонит мысли о том, что больше у него никого и нет. — Когда ты успел? — младший говорит с набитым ртом, вызывая на лице Квона тёплую улыбку. — Я почти не спал. Встал на пару часов раньше тебя, ужаснулся тому, что в холодильнике вообще ничего нет, — Квон смотрит слегка укоризненно на Су и продолжает. — Сходил в магазин и всё приготовил, — Сунён уже опустошил свою тарелку и сидел пил чай – у Минхао дома стояла одна единственная коробка с пакетированным чаем, которую притащил Квон и запретил младшему ее выбрасывать. Минхао тогда лишь закатил глаза, но убрал упаковку в ящик, засовывая ее подальше, чтобы не попадалась под руку лишний раз. — Спасибо, Сунён, — Минхао откидывается на спинку стула и делает глоток холодного кофе, кривясь после этого. Квон смеётся и встаёт сварить ещё кофе, надеясь, что горячий напиток слегка уменьшит боль и хрипоту младшего. Через полчаса они уже стоят на выходе из квартиры. Сунен, довольный тем, что напихал Минхао таблетками для горла, стоит и ждёт, пока Су наденет длинный пуховик и заматается в шарф. Они спускаются на лифте в тишине и лишь в машине по пути на съемку Квон решается задать волнующий его вопрос: — Ты расскажешь, что с тобой вчера было? — он поворачивается и смотрит на Минхао, что увлечён снегом за окном. — Не сейчас, — Су слегка машет головой, продолжая пялиться в окно, и закусывает и так израненные губы, ощущая лёгкую боль, что помогает слегка отвлечься от все ещё преследующих его мыслей. Сунён берет его за руку и сжимает, и Минхао на это ему слегка улыбается, без слов благодаря друга за всю его помощь. На площадку они приезжают вовремя благодаря Сунёну, что сейчас смотрит на рассматривающего себя в зеркало Минхао. Су проводит пальцами по синякам под глазами, глубоко вздыхая – работы для стилиста тут явно больше положенного. В гримерную входят Вону с Джихуном и незнакомым Минхао парнем, что выглядит слишком жизнерадостно для Су. — Минхао, это твой гримёр на время съёмок, — Вону указывает рукой на незнакомца, что ярко улыбается младшему. — Ли Сокмин, — он слегка кланяется, продолжая улыбаться так, что у Су сводит живот от отвращения, испытываемого к ни в чем невиноватому мужчине. Он переводит взгляд на Вону, что выглядит обеспокоенным явно из-за вчерашней выходки и сегодняшнего внешнего вида Минхао. — Мне нужно с тобой поговорить. Пошли выйдем, — Су нехотя встаёт со стула и подходит к Чону, не обращая внимания ни на кого вокруг. — Мы ненадолго, — Вону кивает оставшимся в комнате и берет Минхао за руку, ведя за собой. Когда они заходят в кабинет режиссёра, Чон отпускает чужое запястье и поворачивается, одаривая Су многозначительным взглядом. — У тебя всё нормально? Ты выглядишь так, будто не спал неделю. — Всё нормально, — вторит Минхао и опять сильно хрипит. Он откашливается и поднимает глаза на Чона, что не мигая смотрит на него. — Всё нормально, — повторяет Су, не понимая, кого он больше пытается убедить – себя или всех вокруг? — Я в состоянии сниматься, если ты об этом. — Я в этом не уверен. Что с твоим голосом? — Сунён уже дал мне лекарство, скоро приду в норму, — Минхао до дрожащих рук раздражает этот разговор. До тошнотворных спазмов в животе раздражает Вону. До шума в висках раздражают абсолютно все люди, окружающие его. И до бессильного, откровенного состояния нервного возбуждения раздражает даже мысль, что ему сейчас придётся работать на одной площадке с Вэном. Но он продолжает твёрдо стоять на своём, глядя Вону в глаза. — Кстати, ты же сказал, что он уволился? Почему он тут? — Устроился обратно, — Минхао жмёт плечами и складывает руки на груди, не желая продолжать разговор, пропитанный мнимой заботой, от который Су воротит, стягивая желудок в тугой узел. — Я пошёл, мне ещё нужно подготовиться. Встретимся на площадке. Су выходит из кабинета и судорожно выдыхает, опять чувствуя недостаток воздуха из-за духоты – Минхао отгоняет мысли, что духота здесь совершенно не причём и что вся проблема лишь в тех задыхающихся чувствах, что продолжают жалко жить существовать внутри него, накрывая его волной боли, отдающей прямо в солнечное сплетение. Он направляется обратно к гримерке, глуша сильный кашель рукавом свитера. Недалеко от нужной комнаты Минхао замечает Джуна, что прямо сейчас болтает с девушкой из стаффа и улыбается ей, активно жестикулируя. Су лишь хмыкает и громко хлопает дверью, из-за чего находящиеся неподалёку люди слегка вздрагивают и непонимающе глядят вслед виновнику шума. — Сунён, ты не знаешь, какие из этих костюмов на сегодняшнюю съемку? — Минхао душит непонятно откуда взявшуюся подступающую истерику, сопровождаемую знакомой отвратительной тошнотой, смотрит на вешалку с большим количеством одежды, а потом – на старшего, что сидит на диване вместе с Джихуном. Су давит лёгкую улыбку, когда видит, какими глазами Квон смотрит на Ли. — Нет. Но я сейчас спрошу у стаффа, — Сунён слегка теряется, не ожидая вопроса, поэтому заикается. Он подскакивает и вылетает из гримерной, пока Джихун смотрит ему вслед и после утыкается в телефон. Минхао садится перед зеркалом, и Сокмин сразу же подходит к нему, начиная готовить к съёмке. Времени уходит больше, чем обычно, потому что Ли приходится скрывать последствия прошлой ночи. От улыбки Сокмина не остаётся и следа, и сейчас перед Хао стоит сосредоточенный профессионал, полностью поглощённый своей работой, с которой, Су должен признать, справляется на отлично. Джихун на диване болтает с вернувшимся Сунёном в ожидании своей очереди. Через несколько минут Сокмин оповещает Джихуна о том, что его работа почти окончена и Ли может приступать к своей. Минхао следит через отражение за выражением лица Сунёна, когда Джихун встаёт с дивана и идёт к рабочему месту, и все же слегка улыбается, видя, как Квон внимательно провожает Ли глазами. “Нет конца в круге, в котором мы находимся Я думаю, я твой, потому что меня надо вести”. Через полчаса Минхао появляется на площадке, где уже собрался весь персонал. Вону, увидев его, говорит, что сегодня нужно будет снять сцену в павильоне и несколько на улице – тело Минхао покрывается мурашками лишь от одного упоминания улицы и низкой температуры. Слегка потерянный взгляд Су встречается с многозначительным взглядом Вэна, что сам выглядит сейчас так, будто сошёл с обложки, а не как обычный школьник выпускного класса – Минхао думает, что ботаники должны выглядеть явно не так. Джун отворачивается первый, продолжая диалог с той девушкой, которую Хао уже видел в коридоре. Су хмурится, но его отвлекает тяжёлая рука, которая ложится ему на плечо и слегка сжимает. Минхао оборачивается и видит Мингю, что стоит, поджав губы. — Я не хочу это обсуждать, Гю, — Ким тушуется, потому что так Су называет его лишь в крайних случаях, когда он слишком уставший и правда не настроен на обсуждения чего-то, тем более своего состояния и поступков. Мингю убирает ладонь с чужого плеча и опускает голову, кивая. — В первой сцене ты снимаешься с массовкой без Джун-хена. Будь готов через пять минут, — Мингю уходит проверить свет, а Минхао остаётся в одиночестве на пару секунд, после слыша голос Сунёна позади, что становится всё громче. — Ты как? Горло не болит? — Квон обеспокоено смотрит на него, пытаясь понять по взгляду, как Су себя чувствует. — Уже лучше, — Минхао и правда уже не так сильно хрипит, из-за чего Сунён облегченно выдыхает, пихая в рот Су таблетку, которую тот без энтузиазма почти сразу раскусывает, получая от Квона кучу ругательств в ответ. Первая сцена проходит без происшествий и снимают ее не слишком долго. Внешний вид и характер Минхао идеально подходят для его роли, из-за чего Вону довольно улыбается. Вэн наблюдает за Су, впервые видя вживую и так близко, как тот работает. Он знал, что Минхао – гений актёрского мастерства, но не думал, что настолько. Наблюдать за его игрой вот так на расстоянии всего нескольких метров – невероятно. Су умеет перевоплощаться в своего персонажа, насколько бы тяжелой не была роль – Вэн не может здраво соображать из-за собственных чувств, разливающихся в сердце сладкой негой, когда видит Су за работой, потому что он верит Минхао, видя, как тот проживает абсолютно все эмоции героя, скрывая в этом образе себя. Джун следит взглядом за каждым, даже мимолётным движением младшего и слегка вздрагивает, когда Минхао за воротник хватает актера, что играет их одноклассника, и шипит на него, дёргая за одежду. — Стоп! — Вону смотрит на Мингю и видит кивок от оператора. — Снято! — Минхао отпускает актера и спрашивает, в порядке ли тот. Парень удивлённо смотрит из-за вопроса, кивает и уходит из кадра, оставляя Су одного под ярким светом. — Сейчас у нас будет несколько совместных сцен Су и Вэна на улице. Всем быть перед зданием через пятнадцать минут. И помогите кто-нибудь Мингю со светом и камерами. Минхао идёт переодеваться. В гримерке он садится за туалетный стол и прикрывает глаза, устало потирая шею, что сводит из-за непривычных нагрузок. Су пишет Квону с просьбой принести ему капучино, чтобы он сумел хоть немного согреться перед заснеженной улицей. Сунён заходит в гримерку как раз тогда, когда Хао заканчивает с одеждой и фотографируется, после сразу удаляя полученные фото и раздраженно вздыхая из-за своего не самого свежего вида – таким показывать себя аудитории непозволительно для Минхао. Он мог бы списать всё на свою роль, но нет, он выглядит так далеко не из-за роли. Квон поджимает губы, наблюдая за этой картиной, протягивает младшему стаканчик и получает в ответ нервный кивок. Он смотрит на часы и говорит Хао, что им уже пора выходить. Оба накидывают верхнюю одежду и идут на выход. Сунён с кем-то разговаривает по телефону, пока Минхао бездумно плетётся по запутанным коридорам, параллельно думая о Джуне вспоминая сценарий. “Опьяни меня, подбодри меня. Не могу помочь себе, но мне не нужно ждать”. Последней сценой, что им предстоит, оказывается та, в которой Чонсон бежит за Чонвоном, спасшим его от двух парней, желающих забрать у Чонсона деньги и избить его, оставив в подворотне в крови. Их планы не осуществились, потому что на помощь старшему пришёл Вон, удивляя испуганного Чонсона, спиной вжавшегося в стену позади. По итогу на земле валяются обидчики, а Ян сплевывает кровь на белый снег и, даже не посмотрев на Пака, быстро уходит. Чонсон все же догоняет его и, схватив за плечо, разворачивает к себе, смотря влюблённо, как на собственного героя, и утягивает в объятия. Вон стоит поражённый и не может двинуться, ощущая горячее дыхание на ухе и мягкие губы на шее. — Спасибо, — Чонсон шепчет на ухо, прижимаясь ближе, но Чонвон его отталкивает, почти с отвращением отряхивая собственную одежду. — Не прикасайся ко мне, отребье, — Ян разворачивается и снова оставляет удивлённого Пака в одиночестве, не видя, как тот, не жалея колен, оседает на белый асфальт, не обращая внимание на горячие слёзы, что катятся непрекращающимся потоком по красным щекам. — Снято! Молодцы, вы отлично потрудились, на сегодня всё! — вся команда хлопает после слов режиссёра и заходит в здание, пытаясь отогреться. “Ты притягиваешь меня, кожа к коже. Я пытаюсь бежать, но ты снова влечёшь меня”. — Хорошо играешь влюблённого, Вэн, — Минхао даже не смотрит на Джуна, когда тот заходит сразу за ним, и начинает снимать одежду для съёмок прямо находу. Старший удивляется, когда слышит похвалу от Су, но опускает голову, стараясь скрыть ураган чувств, поражающий его тело в тот же момент, когда он слышит низкий голос, хозяин которого обращается именно к нему в данный момент. — А разве я играю? — Джун все же поднимает глаза, смотрит на чужой затылок и мило улыбается собственным мыслям, чуть не врезавшись в Хао, что резко останавливается и оборачивается к нему. Минхао, на удивление, начинает тихо смеяться. Прикрывает веки, слегка откидывает голову назад, обнажая шею, не скрытую одеждой, заставляя молодого человека напротив незаметно сглотнуть из-за открывшегося вида на бархатную кожу и созвездия родинок. — Тебе самому не смешно, Вэн? — Су перестаёт смеяться и теперь смотрит не веря, с явной насмешкой, словно свысока, на старшего, что все ещё глядит на него, улыбаясь. — Нет, Минхао, я вполне серьёзен, — Вэн слегка поджимает губы и, последний раз взглянув в удивленные глаза напротив, уходит в свою гримерку, закрывая дверь на ключ. “Хочется сжечь и попрощаться Но я не могу отпустить, это не правильно”. Минхао всю дорогу домой пребывает опять в раздумьях, что в этот раз оказываются ещё хуже, чем были до этого. Он даже не помнит, как попрощался с Сунёном на площадке, как добрался домой, как разделся и сходил в душ, как лёг в постель. Он помнит лишь то, о чем хотел бы забыть в момент, сразу же после случившегося. Вэн Джунхуэй признался ему в любви? Этого не может быть. Су просто не может поверить в правдивость происходящего. Ему кажется, что он застрял в глубоком сне, что больше напоминает непрекращающийся кошмар, потому что это не могло произойти ни при каких обстоятельствах. Они же ненавидят друг друга. По-крайней мере именно так Минхао думал последние два года. Так почему сейчас это все же происходит? Он выглядел искренним, но Хао не пытается не может поверить, что Джун влюблён в него. Ему проще поверить в то, что завтра на Солнце упадёт Луна, нежели в то, что у Вэна к нему чувства, потому что это абсолютный и кристально чистый абсурд. Ни один из них не может любить другого ни в какой из всех существующих реальностей, в которые Минхао никогда не верил и не поверит теперь даже под страхом смерти. Это банально невозможно, и Су лишь продолжает себя в этом убеждать, не хотя искать другие пути решения проблемы. Минхао накрывает лицо подушкой и громко стонет, чувствуя, как щеки постепенно начинают гореть всё сильнее, а бабочки, напоминающие больше разъярённых пчёл, чем легкокрылых насекомых, носятся по всему телу Минхао, будто желая разорвать его от переполняющих чувств, что их обладатель продолжает истошно душить, вырубать на корню, чтобы больше никогда не ощущать то, что он ощущает сейчас. Потому что Вэн точно лишь смеётся над ним. “Глупая любовь – самоубийство. Пули в сердце, я не могу разорвать связи”.