***
Пара юношей медленно гуляли по лесу, держась за руки. Вокруг была очень умиротворенная атмосфера. Казалось, что в этом месте не существовало ничего плохого. Вдалеке виднелась голубая гладь озера. Солнечные лучи пробивались сквозь ветки высоких сосен, от которых пахло смолой. Было тепло и тихо, не считая пения птиц и шуршания листвы, и их ладони, что держались друг за друга со слабой хваткой, приносили особый душевный комфорт. Они молоды, влюблены и счастливы. Парни шли молча, думая о своём. Каждый переодически поглядывал на возлюбленного с улыбкой, а когда они вдруг сталкивались взглядами, приближались чтобы чмокнуть друг друга в уголки губ. Они восхищались природной красотой всего вокруг и даже не заметили, как вышли на небольшую поляну, где росло много полевых цветов и протекал родник. Дрим уселся на траву, откидывая голову и подставляя лицо с золотыми веснушками солнышку. Джордж не мог устоять, продержавшись лишь пять секунд рядом, прежде чем сел перед ним на колени, только чтобы обрушить на его личико море нежных поцелуев. Руки младшего коснулись его боков, мягко поддерживая, пока ладони юноши упёрлись в чужие плечи. Вскоре беспорядочные любвеобильные чмоки дошли до губ, и тот тут же на них ответил. Когда оба немного запыхались, мавка сел рядом. С счастливой улыбкой на зацелованных розовых губах, он откинулся назад, опуская руки на траву. Она тут же ожила под ними, позеленела ярче, и между его пальцев вдруг выросли маленькие белые цветочки. Это дало ему невозможно милую идею, и он вновь вскочил, неудержимо хихикая и давая Дриму самый нежный приказ в мире: — Не двигайся. Он стал невесомо касаться земли около своего парня, что удивлённо крутил головой, будто щеночек, наблюдая за его действиями. То, как легко Гоги мог заставить его послушаться, тоже определённо умиляло. Из травы стали вылезать маленькие росточки, что под влиянием мавки выростали в цветы. Их тонкие зелёные стебельки стали оплетать ноги и руки русалки, и тот внезапно заëрзал, точно примяв несколько травинок и других растений. — Хей, я же попросил тебя не двигаться... — Джордж заныл, когда его работу вот так подпортили. Он не был на самом деле так уж расстроен, только хотел чтобы Дрим подчинился и перестал возиться, не мешая ему творить. И оленьи глазки, что он состроил, и вправду заставили парня нервно извиниться. — Прости-прости, просто это щекотно, — парнишка смущённо пробормотал. Его слова заставили старшего практически подпрыгнуть от восторга. На его лице тут же растянулась хитрая ухмылка, и он знал, что сейчас повеселится. Он сорвал один из уже примятых цветочков и аккуратно заправил его русалке за ухо, а после погладил его по голове и опустил ладонь до задней стороны шеи, ласково целуя любимого в лоб. — Потерпи немного, ладно? — Джордж мягко попросил, состроив самое невинное выражение лица, на которое был способен, и обнадëживающе улыбнулся, — Я хочу сделать кое-что, что будет выглядеть очень красиво. Тот просто не смог противостоять, и вздохнув, сел поудобнее и расслабился. Мавка внутри просто ликовал, ведь его идея была мало того что великолепной сама по себе, так это ещё и может также быть нежной местью, за "ловушку" с водорослями, в которую младший его недавно добровольно втянул. Он возвращается к делу, медленно и аккуратно оплетая чужое тело маленькими и тонкими стебельками прекрасных цветов. Дрим практически сотрясается из-за того, как сильно он старается удержаться на месте. Но как бы он не напрягался, он не смог сдерживать свой смех вечно, и захрипел, почти сразу задыхаясь от щекочущего воздействия со всех сторон. Джордж любяще улыбался над ним, продолжая работать над своим шедевром и стараясь удерживать хитрые хихиканья внутри. — Джо-о-ордж!.. — парень заныл отчаянно, но тот лишь потрепал его по голове и вернулся к цветам. — Ещё немного, ты отлично справляешься, — вместе с соскользнувшей с губ похвалой, они растянулись в сытой ухмылке. Он доволен своей местью и смущённым партнёром, что безудержно хихикал. И тот правда сдался, и отпустил это и позволил молодому человеку и дальше любяще издеваться над ним. Он будто был холстом для творения Джорджа, позволял ему делать с собой всё, что угодно творческому полёту. Вот только на месте краски на кончике кисточки были стебли цветов, хотя щекотали они не хуже. К моменту, когда мавка посчитал свою работу законченной, Дрим превратился в абсолютный беспорядок, краснеющий и истерически смеющийся, даже когда воздействие растущих на глазах растений перестало невесомо дразнить нежную кожу. Он даже не дрожал, а трясся от щекотки, но так явно старался сидеть неподвижно сквозь весь процесс, что его партнёр был приятно шокирован. На что он только не пойдёт ради Джорджа, ради своей любви, это поражало. Старший, улыбаясь, склонился над ним, восхищённо оглядывая проделанную работу и остановился взглядом на лице Дрима, раскрасневшемся от смеха и напряжения. — Ты такой молодец, ты отлично справился, — он поощряет, опускаясь на колени на траву. Парень заскулил, вспыхивая пуще прежнего, — А теперь посмотри на себя. Русалка и правда открыл глаза и сфокусировал зрение, что было немного размытым из-за слезинок в уголках глаз. И его глаза тут же распахнулись от восторга, а губы растянулись в улыбку, несмотря на то, как у него болели скулы. — В-вау... — он пробормотал сквозь сбитое дыхание, разглядывая свои руки, ноги и туловище, оплетëнные волшебной паутиной ярких и живых цветов, — Это невероятно, Джордж... Он поднял свой взгляд к чужому лицу, и тот отвернулся в сторону, смущённый такой положительной реакцией. Ему нравился результат, но то как по-видимому он понравился Дриму, заставило его почувствовать некоторое стеснение. — Да, я понял, заткнись, — он прошептал тихо и совсем не грубо, отчего младший почувствовал смелость для того, чтобы быть немного дерзким, в шутливой манере. — Сам заткни меня, — он сделал достаточно очевидным, что он имел ввиду, когда подался корпусом вперёд и приблизился к нему. Джордж не собирался вредничать в такой момент, поэтому уже через секунду его ладонь лежала на челюсти парня, а их губы касались. Они, возможно, даже слишком увлеклись друг другом, хватаясь отчаянно и целуясь до беспамятства, совсем потеряв счёт времени. Сзади раздалось тактичное покашливание, и Джордж резко отстранился, оборачиваясь, но тут же взвизгнул, прячась за спину Дрима, пока тот нахмурился, глядя на Сапнапа. Тот лежал, опираясь спиной на колючий ствол сосны, закидывая в рот голубику из жмени. Он всё ещё был весь перевязан, особенно сильно на пострадавших ногах. — Сапнап… — Что ты тут делаешь?! — взвизгнул мавка, пряча красное лицо в складках рубашки на спине парня, — Подсматривать нехорошо! — Подсматривать? — обиделся тот, — Я сидел тут в тенёчке, ел голубику, а вы двое пришли и стали вылизывать друг другу десна! — С-Сапнап! — Джордж наклонился, поднимая с земли шишку и запуская ею в кентавра, — У тебя нет совести! — Ребят, тот факт, что вы пришли туда, где я отдыхал, делает виноватыми в этом только вас двоих. К тому же, для меня не было большим открытием, что вы в отношениях. Вы ужасно скрываете это… Я пойду, — Сапнап напряжённо выдохнул, вставая и стряхивая с себя травинки, — Поработаю над нагрудником и зайду к отцу… — Нагрудником? — тихо спросил мавка, останавливая в воздухе руку с шишкой, которую хотел метнуть в кентавра, — Каким нагрудником? — Я не говорил? С этими браконьерами я совсем забыл вам рассказать, — он нервно усмехнулся, опуская голову, — На турнире нам можно смастерить себе нагрудники… И потом сражаться в них. Я придумал схему при которой мой нагрудник будет защищать мои ребра и мой живот от сильных ударов. Его очень долго делать, знаете. За всё время я сделал только основу, но за оставшийся месяц я его укреплю и точно сделаю всех на этом турнире. При слове «турнир» парни нахмурились, а Джордж хрустнул костяшками пальцев. — Удачи тебе, наверно, — пожал плечами Дрим, — Надеюсь, что у тебя получится. Сапнап хмыкнул, глядя на их серьёзные лица и переступил передними ногами, от чего мышцы на лошадиной груди сильно напряглись: — Не верите в меня, да? Ну и не надо. Мне ваша вера для победы не нужна. Он взмыл на дыбы и бросился прочь, раньше чем парни успели что-либо сказать. — Да нет же… Чëрт, — Джордж топнул ногой, глядя на качающиеся кусты, — Вот упрямый баран. — Он конь. Даже не конь, а кентавр. — А ведет себя как упрямый баран! Сдался ему этот клан? — Единственное, что осталось ему от его родителей это подвеска с эмблемой клана, понимаешь? — Дрим лёг на траву под деревом и сложил свои руки за голову, — Клан – единственное, что поможет ему разобраться в его прошлом. Всё, что мы знаем, это то, что его родителей убила мантикора. На этом наши знания о его детстве заканчиваются, а он был слишком маленьким, чтобы что-то помнить. — Клан — ужасный выбор для него! Я вообще не понимаю, почему он решил, что это что-то хорошее. Я разное о нём слышал и, чëрт возьми, положительных отзывов крайне мало, — мавка тоже лёг рядом с ним, закидывая свою ногу на чужую. — Что ты слышал? — удивленно спросил русалка, приоткрывая один глаз и удивлённо переводя его на юношу. — Что у них там физические наказания, ужасные условия для жизни и совершенно кровожадные правители. — Ну, — протянул молодой человек, — Возможно, если Сап этого не видел, то этого и нет на самом деле. Мы не знаем правды, ведь никогда там не были. Я знаю о клане лишь одно и это мне в нём не нравится: если он туда вступит, то живым его оттуда не выпустят. Джордж помрачнел, садясь на траву и подбирая уроненную другом голубику, задумчиво закинув её в свой рот. — Идём в его мастерскую и посмотрим на нагрудник. Он будет счастлив рассказать нам о нём.***
Сапнап медленно перешёл через реку, ведущую к мельнице и подошёл к сараю, где он и работал над своим нагрудником. Парень едва помещался в двери и ему приходилось наклониться, чтобы войти. Внутри было темно, хоть глаза выколи, и юноша потянулся к ставням, когда под его копытами что-то хрустнуло и он, ойкнув, отступил, не забыв всё же открыть ставни. Вечерний свет залил небольшое помещение и кентавр ахнул, отшатнувшись. У его копыт лежали обломки его нагрудника. Молодой человек медленно опустился на колени, поднимая обломки и пытаясь собрать их, все еще не веря своим глазам. — Саппи, — послышался сзади него дрожащий голос и он, обернувшись, увидел Карла, который испуганно смотрел на него, держа в руках миску с самодельным клеем, — Я… — Это ты сломал его? — упавшим голосом спросил кентавр, пока его сломанный шёпот приобретал тихие нотки угрозы. — Н-нет, что ты… Это не я, — ангел попятился, всхлипывая и выронив миску, от чего густая жидкость вылилась на землю, смешиваясь с пылью, — Я пришёл, а оно так и было, клянусь тебе… — Мой нагрудник, — пролепетал юноша, отчаянно сжимая в руках не подлежащие восстановлению обломки, — Как же я буду сражаться… Карл рвано дышал за его спиной, когда первые капли дождя застучали по земле, и мягко положил руку на большое плечо, которое рвано вздрагивало. — Может оно к лучшему? Ты помнишь, что с тобой было на прошлом турнире… Может, тебе не стоит туда идти? Лицо Сапнапа исказилось гримасой ярости. Он резко вскочил, из-за чего ангел отшатнулся к двери, прижимая руки к своей груди. — Вы специально сломали его, да?! Думаете, я не знаю, что вам не нравится моя идея с кланом?! — он медленно наступал на отступающего парня, в то время как дверь домика открылась и из нее показались Бэд и Скеппи, а через реку, держась за руки перескочили Дрим и Джордж, — Думаете, что если сломать мой нагрудник, то я не пойду на турнир, да?! — огромный кулак медленно схватил Карла за воротник и первая слезинка страха скатилась по румяной щеке, — Да?! — С-Сапнап, — хором выдохнули мавка и русалка, а Бэд изо всех сил вцепился в руку Скеппи. — Сап, он не виноват, — наконец произнес демон, — Это был я. Я сломал твой нагрудник. — Кентавр резко повернулся к нему, выпуская из руки рубашку Карла и только заметив, что тот всхлипывает. По его лицу струилась вода и не было понятно, были ли там слëзы, смешанные с дождевыми каплями, а губы прошептали безмолвное «прости», — Это вышло случайно. Я зашёл в мастерскую, чтобы занести тебе обед, но споткнулся и… — Ты лжешь! — завопил тот, и теперь всё уже с уверенностью могли сказать, что он рыдает, — Ты специально сломал его, чтобы я не поступил в клан! — Саппи, милый, разве я когда-нибудь лгал тебе? — прошептал Бэд, по щекам которого струились крупные слëзы, — Мне жаль, прости меня… Кентавр медленно пятился, тяжёло дыша и зажимая свой рот рукой. — Сап, прошу тебя, успокойся, — произнес Джордж, делая шаг вперед, — Тебе просто нужно успокоиться. Ничего страшного, если ты не пойдешь на турнир в этом году. У тебя будет больше времени на подготовку к следующему… — Саппи, пойми, — прошептал Карл, вытирая лицо рукавом, — Если ты туда поступишь, то мы тебя больше никогда не увидим… — И не увидите, — сквозь зубы произнес тот, разворачиваясь, — Я не вернусь сюда никогда. Бэд рванулся вперед, но Скеппи едва успел удержать его за локти. Демон протяжно закричал, когда послышался треск кустов и отдаляющийся стук копыт. — Сап, вернись! — Дрим отпустил руку Джорджа, в попытке остановить юношу, но не успел, когда топот того перекрыл гром, а когда он затих, то стука копыт уже не было слышно. — Саппи! — демон вырвался, бросаясь вперед, но замер посреди грязного двора, опускаясь на колени, — Малыш… — Твою мать! — русалка громко ругнулся, проходя мимо Джорджа бросил сухо, — Я в спячку. — Я пытался помочь, — шепнул мавка. — А сделал хуже! — рявкнул молодой человек, — Он упрямый баран и. Он больше не вернётся, даже если он сдохнет на этом гребаном турнире! Оставь меня одного! Скеппи помог Бэду встать и медленно повел его к домику, а Карл, обхватив себя за плечи, медленно пошёл прочь, пока Джордж бегал испуганными глазами с одного на другого. — Ребята… — он остался один под дождём, глядя на следы подков, которые медленно, но верно смывали теплые капли, а потом опустился на колени, всхлипывая. — Нужна моя помощь, любимый? — послышался над ухом рокочущий бас и тонкие пальцы обвили его талию. — Да, XD, — всхлипнул Джордж сломавшимся голосом, — Забери меня отсюда…