Близнецы на вкус и ощупь

You such a whore, I need her, when she's on me I don't feel so lonely You make me horny, ride me like a pony Her sweat, her moaning, she's just such a fuckin' whore I love it (Jvla — Such A Whore)

Джордж и другие участники сборной пробивались сквозь фанатов и однокурсников в уже накрытую в честь победы кухню общежитий Гриффиндора. Впереди, как крейсер, разрезающий толпу, шёл Гарри, держа за руку болтающуюся позади в каком-то криво сшитом платье Чжоу. Глядя на них, Джордж впервые задумался, что девушку в день победы приятнее вести под ликующую толпу, чем мешок с грязной формой. Но всё, чем он обладал, были так называемые Ли «сучки Джорджа». Вполне себе определённая категория девчат, доселе не пересекающаяся с «сучками Фреда». Хотя одна из них, Дженни, однозначно стремилась собрать коллекцию. — Где Фред? — дёрнула в толпе Джорджа за рукав верный пёс Лайза Турпин. — Прячется, — безразлично ответил близнец, продолжая пробиваться вперед, активно двигая плечами. Помимо категории «сучек» существовала еще одна, состоящая из девчонок, мечтающих попасть в «сучки», и её предводителем безоговорочно была Лайза. Представив, что сейчас он шёл бы с ней, как со своей девушкой, Джордж тихо прыснул. Заводное воображение автоматически дорисовало, как гриффиндорец снимает с Турпин мантию в конце вечера в спальне, а под ней бабкины трусы-парашюты. Что там за ними, парень даже представлять не хотел. Трели диджейского сета, словно стайки весенних птиц, разлетались уже с самого порога общежития. Будучи заядлым меломаном, Джордж тут же уплыл прочь от странных фантазий в объятия ритма, раскрашивавшего его мозг во все цвета радуги, и даже больше — в несуществующие цвета, рисуемые воображением. Растёкшись в мелодии, отразившейся самозабвенной улыбкой на губах, он сменил шаг на пританцовывание, и расталкивать собой окружающих стало проще. Гостиная напоминала бурлящий котёл с маминым гуляшом. По случаю победы в неё был открыт доступ любым факультетам, и пёстрая непривычная толпа ласкала глаз старательно подобранными праздничными нарядами. Большая гриффиндорская кухня, расположенная в глубине общежития, уже ждала своих гостей. Домовые эльфы трудились сверхурочно ради чемпионата, и всего сорок минут назад здесь стоял настоящий хаос вздымающихся вверх скатертей, левитирующих столов и норовящей превратиться в груду осколков посуды, пытающейся найти своё место. Изначально банкет должен был приземлиться в главном зале, но было решено, что мероприятие получится слишком чопорным, если все рассядутся в два ряда. Для кухни же была выбрана схема «ромашка», позволяющая общаться, знакомиться и «налаживать связи», как выразился Кормак. Когда все желающие опустились на места у столов, Джорджу, то и дело вертевшему головой по сторонам, стало окончательно ясно, что Фред и Анджелина всё ещё не здесь. Справа от Уизли плюхнулся на стул Гарри. После душа он обратно нацепил на себя форму ловца. «Этот пацан так любит квиддич, вот бы я так что-то любил, чтобы сидеть и страдать в неудобных ремнях, воняя мокрой метлой. Пару лет назад я ещё мог воспользоваться магией формы, чтобы впечатлять девчонок после матча, Мерлин, как они висли. Кажется, это тогда мы подрались с Ли…» — Иронично, что если мы выпьем за самоналивающиеся кубки, то все закончат вечер под столом, — сказал развеселенный Гарри, которого, похоже, ничего в собственном облике не напрягало. — Ты, главное, не разболтай наш сюрприз раньше времени, — подмигнул Джордж и привычно повернулся налево за реакцией Фреда, которого здесь ещё не было. — За квиддич! — поднял бокал Поттер, вставая. Вся толпа в помещении подхватила, вздымая руки в потолок. Ли через стол подмигнул Джорджу: алко-вечеринка обещала начаться как только МакГонагалл покинет дверной проём, но, как назло, она стояла там, скрестив руки и держа наготове палочку, чующую признаки спиртовых испарений. Когда первые тыквенные пироги и рульки были сметены, в комнате наконец появился Фред. — Простите за опоздание, профессор, — сказал парень, проскальзывая мимо неё в дверной проём. Лицо его было подёрнуто сеточкой морщинок, возникающих только от широкой улыбки. Держа большие пальцы рук на поясе, гриффиндорец бегло осмотрел по верхам десятки голов. — Вы не встречали Анджелину, мистер Уизли? — Встречал, она скоро подойдет, — не оторвался Фред от поиска глазами брата. — Что же вас так задержало? — нахмурилась ведьма, подозрительно разглядывая грязную форму, всё ещё натянутую на него. — Энджи слишком долго торчала в душе, и я устал ждать. — МакГонагалл недоверчиво подняла бровь. Глаза Фреда неожиданно уперлись в Холлу, сидящую неподалеку в серебристом платье и смотрящую на него во все глаза. Он незаметно улыбнулся и подмигнул ей. Смелости девушке не занимать, она здесь единственная из проигравшего Рейвенкло, но глаз побежал дальше, находя наконец свою группу. Уизли скользнул глубже в комнату, и толпа, заметившая его, разразилась в приветственных криках герою прошедшей битвы. — Вы что, даже не могли мне место занять, братья по оружию? — загонщик взъерошил руками головы Гарри и Джорджа, подойдя к их столу. — Фред, ты как раз вовремя, я думал сейчас начать… — заговорил Джордж, но, перебивая затею, в его фразу врезался скрипучий властный голос главы факультета. — Мистер Уизли, подойдите, пожалуйста! — Что ж, придется подождать, — сказал Фред, занимая место брата и тут же протягиваясь к запеканке из оленя, — ничего, я пока пожру. Как только Джордж покинул место, Гарри, оглянувшись и убедившись, что никто к ним больше не направляется, едва заметно склонился к Фреду. — Помнишь наш разговор про посещение Хагрида? Если ты понимаешь, о чём я..? — Гарри многозначительно вскинул брови, и его лицо обрело живительную розовость. Фред понял. — Неужто ты решил… освободить своего Гиппогрифа? — Типа того, — перешёл на шёпот Поттер, — мне кажется, это идеальный вечер. Чжоу как будто бы ждет этого, да и я сам, кажется, готов, — избранный нервно рассмеялся. — И да, если я сегодня хотя бы на метр подойду к Гермионе, она меня просто разорвет! — Ревнует? — Ещё как… — Сегодня ты должен быть очень хорош, Гарри. — Я… Потому и спрашиваю. Мне… Нужны советы, Фред. А кстати, когда был твой первый раз? — Уоу-уоу-уоу, ты мне, конечно, друг, но давай не терять границ, — засмеялся Фред, обгладывая косточку цесарки, последовавшую в рот вслед за оленем. — Сейчас я тебя всему научу… *** Джордж вышел из-за стола, на всякий случай стараясь придать лицу самое что ни на есть безобидное выражение. — Да, профессор? — её взгляд пристально оценивал его напускную мину. — Пройдемте ненадолго в мой кабинет. Они проследовали через гостиную в проход, далее направо, мимо туалетов, и вот её тяжёлая дверь с вырезанной на ней кошкой, над которой летает сокол. На первом курсе близнецы так часто оказывались в этом кабинете, что выучили дверь наизусть и смогли бы нарисовать её с закрытыми глазами. В комнате было почти что тесно, всё грудилось, словно залезая друг на друга, и Джордж никогда не понимал, почему в этом огромном полупустом замке МакГонагалл не выбрала себе более просторного помещения. Стены, обитые зеленым сукном, навевали смертельную скуку, напоминая о болотах или пыльных кабинетах скучных непродаваемых писателей, а может быть, дело просто в том, что здесь они всегда оказывались исключительно из-за наказания, и никогда — чтобы пропустить по бутылочке тыквенного сока с профессором трансфигурации. Маятник часов был единственным живым предметом, сигнализирующим, что время в этом кабинете не замерло и скоро пойдет вспять. МакГонагалл прошла к столу бесшумной поступью и присела на его край. Джордж остался стоять, сцепив руки в замок, не зная, куда их ещё деть. — Поздравляю вас с победой, мистер Уизли, — подёрнулось грустной улыбкой её лицо. — Спасибо, профессор. Боюсь, моей заслуги в этом не было. — Ну что вы, в результате команды всегда есть вклад каждого игрока. — МакГонагалл сняла и положила шляпу на стол. Серебристые волосы ведьмы, завязанные в обыкновенный пучок, выглядели аккуратными, словно за окном было раннее утро, и она не стояла час на матче под бушующий рёв ветра. — Могу я быть чем-то полезен вам, профессор? — спросил Джордж, всё ещё не понимающий причину своего визита. Прикрытые грустные глаза МакГонагалл медленно гуляли по его лицу от рыжей челки, норовящей проколоть зрачки своими концами, к ровному острому носу, затем обратно наверх, к высокому лбу, широким бровям и глазам с изумрудной поволокой. Когда она перевела взгляд на его губы, то, наконец, заговорила. — Я знаю, что вы собираетесь наколдовать алкоголь, мистер Уизли. Хочу предостеречь вас от этого. — Но профессор… — Молчите, — она снова перевела взгляд в его глаза и оторвалась от стола. Рука декана с длинными серыми ногтями коснулась щеки Джорджа. — Мне бы не хотелось расстраивать Молли. — Но мы выиграли чемпионат! — он развел руки и хлопнул ими по бёдрам в расстройстве. Приплетать маму было ударом под дых: то, что они с братом вынесли бы в качестве наказания, ни в какое сравнение не идёт с малейшей вероятностью заставить её горевать. — Джордж, я не случайно вызвала вас, а не Фреда. Я знаю, что вы достойный молодой человек, и способны на понимание. — Профессор, — начал размеренно гриффиндорец, занимая определённую сторону после коротких размышлений, — я мог бы соврать и сказать, что понятия не имею, о чем вы. Или пообещать, что отменю замысел, но это будет ложью, а я не хочу врать вам. Алкоголь будет, мы будем праздновать, возможно, до утра. Она вздохнула. — Тогда будьте готовы к последствиям, — её рука поднялась и указала на дверь. Расстроенный Уизли отвернулся и пошел прочь. — Стойте, — окликнула МакГонагалл, когда парень уже потянул ручку, чтобы закрыть за собой. — Так и быть, я… Разрешаю вам алкоголь сегодня. Счастливая улыбка озарила лицо близнеца. Он молча кивнул, благодарно глядя в глаза профессора, и вышел. Минерва снова вздохнула и направилась в прилегающую комнату через неприметную дверь между двумя книжными полками. Расстегнув все пуговицы, она сняла рабочую темно-коричневую мантию и аккуратно повесила её на плечики в шкафу, закрыв последний зачем-то на ключик. Отточенным десятилетиями жестом распустила волосы, и блестящие сединой локоны выпали на худую спину. Из стеклянного шкафчика ведьма достала колбу, присела на кровать и приготовила палочку. Серебристая нить воспоминаний, слегка озаряющая комнату, окончила свой путь в склянке с каучуковой затычкой, которую Минерва убрала на полку с реагентами. Он улыбнулся мне.