Второй брак королевы

В тот день Чайльд и чиновники собрались в конференц-зале, чтоб обсудить подготовку к Летнему солнцестоянию. После долгих разговоров, у юноши пересохло горло и выпив теплой воды, он решил прогуляться по центральному саду, чтоб расслабиться. Итэр, надёжный рыцарь и помощник королевы, сопровождал Аякса и его фрейлин, активно участвуя в обсуждении предстоящего празднования. Но даже восторженные возгласы Люмин не перекрыли чужое перешептывание. Обернувшись, Тарталья увидел мужчину в инвалидном кресле в сопровождении двух служанок. Их глаза встретились и незнакомец с трудом поднялся, неуклюже кланяясь. Чайльд не был уверен, что знает кто перед ним. Было предположение, что тот самый раб, но они рядом с центральным дворцом, а это не место, где любовники могут спокойно гулять. Возможно, мужчина недавно занял пост министра или другого чиновника, что вполне оправдывает незнакомое лицо, тем не менее, даже с больными ногами он поприветствовал королеву, поэтому в знак благосклонности Аякс кивнул ему. Развернувшись, чтоб продолжить свою прогулку, Тарталья никак не ожидал, что услышит в свой адрес такое вольное "привет". Это заставляет задуматься, а знает ли этот человек, кто перед ним? Конечно, ни одной из фрейлин не понравилось такое обращение, поэтому поспешили поставить невежу на место, указывая на допущенную ошибку в сторону одного из монархов, однако мужчина лишь отмахнулся, утверждая, что знает, кто перед ним. В таком случае возникает ещё больше вопросов, чем он руководствовался, когда решил так грубо высказаться. Сев обратно в коляску, незнакомец подкатился ближе к королеве, игнорируя любые просьбы служанок не делать этого. Аякс всё также не понимал, почему данный человек так настойчиво ищет его внимания. - Я Тома. - Понятно... Тома. - Тарталья старался подавить выражение жалости на лице. Звучит убого, будто в теле взрослого находится ребёнок. Однако названый не уловил нотки раздражения, даже наоборот, ещё больше возрадовался, что королева Инадзумы обратилась к нему по имени. Чайльд не знал, как стоит отреагировать. После трёхчасовой аудиенции его мозг отключился и был больше не способен адекватно воспринимать информацию, поэтому просто снова повернулся, желая наконец уйти. Тома, увидев, что юноша собирается оставить его, вцепился в чужое кимоно, намереваясь задержать. Люмин, осознавая, какое оскорбление сейчас нанес этот человек, отпихнула руки, вставая между двумя мужчинами: - Как грубо! Ты что, не понимаешь, как нужно вести себя перед монархом? Это королева Инадзумы, будь осторожен в своих действиях. Тарталья продолжал молчать, анализируя ситуацию и вспоминая всех омег страны приблизительного с ним возраста, но понимает, что действительно никогда не видел этого человека. Может быть, это кто-то из дипломатов, ранее посещавших Инадзуму, но встретившихся с одним из министров? Вряд ли. - Простите, если бы я знал имя Его Величества, то определенно не стал цепляться за одежду! - Тем временем мужчина продолжал спорить с девушкой, не признавая своей вины за содеянное. - Как я могу обращаться к Вам? Поняв, что последний вопрос был задан ему, Аякс вздохнул, осторожно потерев переносицу, чтоб не размазать макияж: - "Ваше Величество". Так же, как и все. А теперь объясни, кто ты такой и что здесь делаешь. - Благодаря милости короля, я живу в восточном дворце. Милости короля? В восточном дворце? - А, раб. - Тарталья нахмурился, посмотрев в сторону. Значит он с самого начала угадал, кто перед ним. Одна из служанок поклонилась, привлекая к себе внимание юноши: - Ваше Величество, простите мою дерзость, господин Тома не раб. Вот как. Аяксу об этом не сказали. Странно, что фрейлины сразу не предупредили, что это и есть тот "прибрежный мальчик", но оглянувшись, понял, что из тех, кого забрали, есть только Итэр и Люмин, однако, судя по реакции, помощники таки не участвовали в этом беспорядке. Точно сбежали и спрятались, а потом пораспрашивали о произошедшем. Вот негодники - юноша слабо улыбнулся - никогда себе не изменяют. По крайней мере, беты предоставили ему информацию о внешности - просмотрев на чужое лицо, прикусил губу - яркие зелёные глаза и блондинистые волосы. И правда красивый. Однако не настолько, чтоб сравнивать с герцогиней Минчи. У Лизы элегантная, изящная наружность, любое ее действие и жест показывает, насколько она грациозна, а Тома... Тома просто миловидный. Если женщину называют светской львицей, то тот просто собака. Преданный, безобидный пёсик, которого хочется защитить и, видимо, Аято на это повёлся. - Хорошо, теперь, я знаю, кто ты. - мужчина улыбнулся, услышав это. Всё это безумно раздражало, особенно то, что Чайльд не может пойти на поводу у эмоций и просто выгнать этого наглеца из дворца. Он не понимал, как всё это терпит и почему до сих пор не ушел. - На самом деле, я давно хотел с Вами познакомиться, но король постоянно отказывал. - Тома хмыкнул, подъехав чуть ближе. Видя, что Тарталья еле сдерживается, чтоб не нагрубить, близнецы схватились за ручки коляски и оттащили подальше от королевы. Люмин, ощущая чужое сопротивление, шикнула: - Знай своё место, грязный... - Кого это ты назвала грязным? - вздрогнув от неожиданности, девушка увидела приближающегося короля со своими рыцарями. Испугавшись, она схватила брата за руку, возвращаясь к господину. Аято выглядел разгневанным, что не удивительно. Он стал свидетелем, как Люмин оскорбила его возлюбленного. Забавная сцена получилась. Проигнорировав поклон фрейлин, правитель подошёл к Томе, упрашивая того не плакать. Подумать только, как легко довести его до слез. Но мужчина будто не слышал грубоватый голос, продолжая шмыгать носом. На удивление Чайльда, король протянул тому свой носовой платок и даже погладил по голове, пытаясь утешить. Тарталья не знал, почему, но от этого простого жеста его сердце разбивалось на мелкие кусочки. Не имея больше сил терпеть, под предлогом усталости, он приказал своим людям идти дальше, но мало было Томы, теперь ещё и Аято останавливает: - Королева - дождавшись, когда к нему повернутся, указал на Люмин - девушка останется. Понимая, к чему всё идёт, Аякс нахмурился: - Зачем? - Она оскорбила Тому, поэтому должна понести наказание. Пройдя немного в бок, рыжий юноша прикрыл собой фрейлину: - Во-первых, Люмин принадлежит к дворянскому роду, когда этот человек не имеет даже титула наложницы, во-вторых, она моя личная помощница, которая должна исполнять исключительно мои приказы. Я закрыл глаза на то, что Вы чуть ли не заставили их прислуживать этому омеге, но сейчас, если оставлю всё как есть, это опозорит не только её, но и меня. - Королева! - Аято выкрикнул, но столкнувшись с холодным выражением лица супруга, успокоился - Она не только Ваша фрейлина, но и подданная Инадзумы. - Хорошо, я ее отругаю. - Чайльд сжал кулаки, стараясь сдержать поток нахлынувших эмоций. - Думаете, этого достаточно, чтоб усвоить урок и не называть людей в инвалидной коляске грязными? - Аято хмыкнул, теперь обращаясь к страже - запереть ее на три дня. Давать только хлеб и воду. Тарталья вытянул руки, не позволяя рыцарям подойти к девушке, которая сжалась от страха. Итэр встал с другой стороны, защищая их спины и игнорируя злобный взгляд короля. - Тома потянул меня за одежду, поэтому они лишь отодвинули его - юноша пытался оправдать поступок Люмин, но всё больше понимал, что это напрасно. Король на стороне своего любовника. - Ты уходил - лицо Аято стало ещё мрачнее, а сам перестал соблюдать формальность. - Ваше Величество. - Аякс по-прежнему стоял на своём. - Что плохого в том, чтоб схватить тебя за одежду? Разве кусок ткани благороднее человеческой руки? - Тогда пускай кто-то из слуг потянет рукав Вашего кимоно или кусок ткани благороднее человеческой руки? - Это другое, не сравнивай! Тома не слуга! Тарталья хотел привести пример такой же ситуации, но уже с любовником королевы, но Аято перебил, отдавая новый приказ: - Запереть эту фрейлину на пять дней. Услышав это, Чайльд разозлился, собираясь высказать мужу всё, что думает, однако Люмин, шмыгая носом, остановила его и приняла данное наказание. Лучше так, чем позволять дальше унижать господина. Аякс и Аято не были страстными любовниками, но они были друзьями. Тарталья закусил губу - впрочем, сегодняшняя ситуация показала, что даже былой дружбы не осталось. Права была мама, когда говорила не связываться с наложниками. Ничего хорошего из этого не выйдет. *** Дворец просто кишит слухами о наказании любимой фрейлины Чайльда. Многие считают, что встав на сторону прибывшего мужчины, король четко показал свое к нему расположение, в этом негласном конкурсе законный супруг проиграл, что несомненно подорвало его авторитет. Тем не менее Аякс продолжал высоко держать голову, показывая себя как гордого, мудрого монарха, которого произошедшее не волнует. И неважно, что на самом деле это не так. Продолжая встречаться с Аято в центральном дворце, Тарталья чуть ли не заваливал себя работой, стараясь избавиться от ноющей боли в сердце. А по прошествии пяти дней отправился в тюрьму, чтоб встретить Люмин. Девушка выглядела истощенной, что не удивительно. Приказав приготовить её любимые блюда, юноша попросил своих фрейлин помочь ей привести себя в порядок, даже одолжил свою ванну для большего комфорта. Итэр, который все эти дни на постоянной основе навещал сестру, наконец-то смог расслабиться и возобновить служение своему господину вместе с близнецом. Это безусловно радовало Чайльда и помогло немного утешиться, слушая, пусть слабый, но искренний смех помощницы. Во время этой непринужденной беседы, неожиданно пришёл секретарь короля, что заставило Аякса напрячься. Аято желает видеть его. Глубоко вздохнув, приводя мысли в порядок, юноша повернулся к Аяке, попросив её присмотреть за Люмин и проследить, чтоб та несколько дней отдохнула, прежде чем возвращаться к работе. После этого он отправился к мужу. На самом деле Тарталья боялся по пути встретиться с Томой, который с большей вероятностью мог оказаться в кабинете короля, но, как оказалось, переживания были напрасными. Аято один сидел за столом, заполняя документы. Увидев, что жена наконец-то пришла, отодвинул бумаги, принимая более собранное положение. - Слышал, ты лично забрал свою фрейлину. Вот так сразу перешёл к сути - думал Чайльд. - Конечно, она ведь мой человек. Вполне естественно, что после наказания я позабочусь о ней. - Ты должен отослать её. Аякс почувствовал укол страха в груди. Что это значит? Неужели пережитого унижения было недостаточно и ради своего любовника король готов так жестоко поступить с молодой дворянкой? Всем известно, какой это позор, быть изгнанной из дворца из-за какого-то раба. - Я этого не сделаю. Люмин моя фрейлина и только мне решать, что с ней делать, поэтому прошу Вас не лезть в это. Аято ударил по столу, разгневавшись на жену: - Почему тебе так сложно быть покорным? Почему не можешь хотя бы раз подчиниться моему приказу?! - Королева не обязана исполнять требования короля. - Тарталья сложил руки на животе, приобретая более холодный вид. - Конечно... Ты не такой... Тебе никогда не сравниться... - Аято нахмурился, отмахиваясь от своих слов. Сравниться? С кем? Неужели опять этот Тома? - Вижу, ты устал, иди, заботься о своей девчонке. Попрощавшись, Чайльд покинул кабинет. Король подождал несколько минут, чтоб отойти от негативных эмоций и позвонил в колокольчик, подзывая кого-нибудь из слуг, однако вместо ожидаемого персонала пришёл очаровательный мужчина с чаем. Поставив поднос на стол, он улыбнулся, подойдя ближе к Аято, который всё ещё был приятно удивлён. Как оказалось, Тома чувствовал себя нахлебником, поэтому решил как-нибудь помочь, однако монарх заверил, что в этом нет необходимости, потому что просто его присутствие поднимает настроение. Наблюдать за смущающейся диковинкой было просто невероятно. Иногда Аято задумывается, что было бы, если Аякс оставался таким же эмоциональным как в детстве, до того, как дебютировать в качестве будущей супруги нового короля. В те времена Чайльд был идеальным, даже прекрасным, особенно когда смеялся. Несмотря на многочисленные замечания, его смех всегда заражал, заставляя поддаться хорошему настроению, но сейчас всё по другому. Сейчас перед ним холодная глыба льда, которая хорошо контролирует любое проявление эмоций и пусть для государыни это значительное преимущество, Аято скучает по "живой" жене. Тома заметил, что мужчина ушел в себя, поэтому ненавязчиво напомнил о своем присутствии, предложив чая. Правитель не отказался, слабо улыбаясь. Да, эта диковинка действительно разбавляет серые будни, утоляя жажду острых ощущений, поэтому решил держать его рядом. Всё же подозвав слугу, король приказал принести моти и креветочные печенья сакуры. Тома, услышав это, безумно обрадовался, чуть ли не вешаясь на шею Аято, а когда десерты были готовы, взял самые лучшие, съедая их за считанные секунды. - Подумать только, Чайльд так на драгоценности не реагирует, как ты на обычное печенье - монарх закинул ногу на ногу, любуясь своим любовником. - Он вырос в прекрасной обстановке, не зная сурового мира, конечно дорогие украшения для него как само собой разумеющееся. - Что ты имеешь в виду? - Мне кажется, у него просто слишком много драгоценностей, поэтому те же сережки прямиком из Сумеру не удивят его. Человек, который до этого никогда не пробовал креветочные печенья отреагирует с большим восторгом, чем тот, который ест их каждый день. - задумавшись, Тома нахмурился. - Надо же, мой "улов" умнее, чем я думал - Аято усмехнулся, делая глоток чая. - Вы постоянно так меня называете - мужчина надул щёки, отставляя десерт. - Конечно, ты же был найден на берегу моря, словно выброшенная рыбка - посмеявшись, король потрепал того по голове. - не обижайся. Тома тут же вернул прежнее выражение лица, мило хихикая: - Скажите, когда Вы сделаете меня своим наложником? Нужно же предупредить об этом Вашего супруга. Аято поджал губы при упоминании Чайльда: - Всему своё время, некуда спешить, тем более, ты ещё не поправился. - Я не тороплюсь, просто... Мне было так трудно, когда встретил королеву... Не знал, как должен представиться, что если это случится снова? Монарх отвел взгляд. Через пару дней появилась новость, что король Инадзумы собирается принять "прибрежного мальчика" в качестве наложника.