НАСЛЕДИЕ ВЕРХОВНОЙ ЛУНЫ

POV: СВЯТОСЛАВ

      Этого дня все мы ждали и его же опасались так сильно, ведь всё, что будет после, станет бесконтрольным. Думаю, именно потери контроля все мы и боялись, а учитывая, что высокий брюнет уже сделал решительный шаг вперёд, заставив многих отступить назад, можно было ожидать чего угодно. Артэс вызывал ужас в каждом, ведь никто не был в состоянии понять Всадника Смерти. Никто, кроме нашей Королевы. Если бы ни Анаджамун, никто даже не осмелился бы приблизиться к Всадникам, а сейчас они стояли среди нас и в чём-то были даже значимее для Новолуния. Наверное, это вызывало дискомфорт не только у меня. У любого здесь присутствующего было достаточно сил и энергии, но Анаджамун смогла сделать Всадников выше, наделив какими-то невероятными характеристиками. Это и вводило в ужас, ведь дочь Новолуния, произошедшая от своего брата Любви, создала нечто настолько пугающее, что-то способное уничтожить любого, что-то готовое уничтожать не из-за желания власти, а по прихоти и ради личного самоудовлетворения.       — Здравствуй, Новолуние, — Артэс был высокомерен и самоуверен, как и всегда. Только вот сейчас меня волновало то, насколько он пренебрегал Кённе и Кёни, понимающих, что же их ждёт впереди. Увы, но именно я был в команде принцев Стихий и что бы ни происходило, я буду отстаивать именно их интересы. — Ты сегодня прекрасна, а твоё окружение заслуживает доверия, — он осматривает всех и останавливает взгляд на мне — даже этого смогла приручить. Что же, Святослав, тебе придётся принимать нас. — Вот ублюдок! Даже на коронации и будучи ниже нас по рангу, он умудрялся нервировать. — Мы стоим тут вопреки вашим страхам, вашему желанию и воле. Семья Страдиас часть Верховной Луны и как бы вас ни боялись, ни ненавидели, ни призирали, мы — ваша часть и ваше наполнение.       Я не понимал, почему Новолуние позволяла ему говорить всё это, почему принимала это и позволяла этому происходить. Меня злило безразличие к остальным. Всаднику Смерти было позволено всё, и она не думала о стоящих рядом с ней крыльях, готовых на всё ради её счастья. Она была поглощена Артэсом и как будто бы находилась под воздействием неизвестной мне магии. Так или иначе, всё их взаимодействие выглядело странным.       — Я твой без остатка, моя королева. — только глядя на Новолуние, всадник Смерти становился мягким и нежным, при всей свойственной ему грубости. Ох эти двое. Уверен, что после этой клятвы всё королевство обзаведётся множеством вопросов. — Пусть не ты создала меня, но именно ты выстроила и отточила каждую грань моего характера. Ты закалила меня всеми видами силы и сделала неуязвимым, сотворив то единственное существо, что способно поглотить даже Агрона. — именно это в нём так сильно и пугало. Когда дитя Амун — Нифан сотворила всадников, поддавшись страху потерять брата, сотворила Семь всадников никто не задумывался о силе их влияния на наши судьбы, но совершенно неожиданно они стали одной из управляющих сил Тримирия, заставив содрогаться от непонимания той Силы, что они несли. — Я никогда не мог злиться на тебя, сколько бы боли ты ни приносила мне и как бы глубоко не разрушала. Никогда не мог и никогда не смогу, ведь принимаю любое твоё решение и желание, как-то, что непременно должно произойти. Являясь всадником Смерти, я буду исполнять наложенные на меня обязательства, но ещё я всегда буду оставаться рыцарем Верховной Луны, следующим за тобой и готовым прийти по первому зову. — от каждой его фразы меня покрывали мурашки, ведь я хорошо знал, на что способна Анаджамун в желании получить желаемое. Уверен, этот парень пережил пытки, которые не снились даже нашим врагам, ведь Новолуние хорошо усвоила урок отца — лучший воин тот, кто на себе испытал все лишения и потери. Когда-то её воспитывали именно так. Отец закрывал её в подземелье с драконами и змеями, оставляя без еды на недели. Так она смогла обуздать то, что никому до неё не удавалось. Так Новолуние смогла возвыситься над сёстрами и возглавить армию, когда это потребовалось. Думаю, именно этим способом Амун его и обучала. Это пугало. Это делало всех нас никчёмными. — Я прекрасно понимаю, для чего ты ввела меня в игру, но я клянусь, что, прежде чем исполнить эту твою волю, испробую миллионы способов спасения, как тебя самой, так и твоих близких. Ты приручила не самого покорного питомца, Новолуние, — его уголки губ отображают подобие улыбки и подмигнув Анаджамун, всадник склонил колено — но как бы агрессивно я не сопротивлялся и не оскаливался, ты единственная, кому позволено иметь надо мной власть. — его голос дрогнул. В это мгновение я осознал всю глубину его чувств. Мне было страшно представить, через что эти двое прошли. Да, каждый здесь присутствующий имел не простую судьбу, но те вайбы, что исходили от Артэса сейчас, по-настоящему пугали. Думаю, мне совершенно не хотелось признавать, что Артэс имеет в себе что-то достойное сочувствия и понимания. Я предпочитал его ненавидеть. Мне хотелось продолжать верить в то, что он недостоин доверия Королевы… Но он был достоин.       Этот глупец нашёл в себе силы принять все её уроки и всю её грубость на себе в полной мере, не воспротивившись и не попытавшись избежать этой участи.       — Моя преданность тебе никогда не будет подвергнута сомнению, а все мои действия всегда будут устремлены к твоему вознесению. Запомни, моя королева, ты можешь уничтожать меня, пытать, истязать, любить и ненавидеть одновременно, но тебе не позволено одного — забывать меня и всего того, что ты сотворила со мной. Я пропитан тобой насквозь и твои энергии текут по моим венам, твоя сила многоцветьем искрится в моих зрачках, а твоя нежность навечно согревает сердце, не позволяя ему застыть. — это были слова любящего мужчины, полностью растворённого в своих чувствах и всецело поглощённого эмоциями, что она в нём вызывала. Артэс был действительно тем, кто ради Новолуния готов совершенно на всё. Она была его безумием, и это считывалось во взгляде того, кто должен был нести, казалось бы, лишь Смерть. Это было понятно по его интонации и слегка дрожащему голосу, который он так старался держать в привычной для него манере.       Нет. Всадник Смерти уже был поглощён флюидами Верховной Луны и теперь было действительно понятно, что рядом с ним Анаджамун была в полной безопасности. То, как он на неё смотрел… То, как сдерживал порывы в её присутствии… То, как пытался сохранить хладнокровность при пылающем огне внутри…       Да. Это был всё ещё Всадник Смерти, но теперь он был достойным Рыцарем Новолуния. С этого момента это был её ручной Цербер, способный по едва уловимому движению губ уничтожить любого, вставшего на пути. И таковым он был лишь для неё. Что же, каждому зверю необходим тот, кто может его приручить, и кому он позволит себя погладить.       — Мы связаны и этот узел будет становиться лишь крепче, ведь ты переплела в нашем союзе незыблемость Тримирия, создав самый нерушимый защитный барьер для Вселенной. Спасибо, что выбрала меня и спасибо, что столько тысячелетий потратила на то, что бы научить меня даже в моей сущности видеть свет. Ты вырвала меня из кромешной темноты удушающего одиночества, показав, как обуздать непокорную сущность всадника Смерти. Ты наделила меня даром понимания, но в замен, я попросил тебя о милосердии, которое ты обещала проявить. — его дерзость всегда поражала всех нас, но Анаджамун смотрела на Артэса с нескрываемым восхищением. Всегда. Её хрустальные зрачки буквально загорались золотым пламенем, стоило Всаднику Смерти появиться рядом. Эту связь не мог понять никто, но и никто бы никогда не осмелился пытаться выяснить причину магнетизма между этими двумя. Думаю, даже Кённе не рискнул бы задавать Новолунию подобных вопросов, ведь ответ мог оказаться гораздо страшнее незнания.       — А потому, стоя перед тобой здесь, я прошу подтверждения твоей намеренности исполнить данное мне обещание. Моя Королева, пусть это и высокомерно, но я требую от тебя ответной клятвы. — мне кажется, ахи и тяжёлые выдохи покрыли всё пространство тронного зала. Никто не ожидал подобного поведения, но если на наших лицах был шок и ужас, на лице Новолуния образовалась тёплая и наполненная нежностью улыбка. Посмотрев на свои два крыла, замершие в ожидании её реакции, она уверенно выдвинулась вперёд и подняв подол платья аккуратно спустилась к Всаднику Смерти и подала ему руку. Его улыбка стала шире, и ощутив собственное превосходство, он взял тоненькую ладонь Анаджамун в свою и поднялся, возвысившись над ней. Ох, этот его рост. Всегда завидовал стати, выправке и грациозности Всадников.       — Твоя прямолинейность никогда не перестанет восхищать меня. — они стояли напротив друг друга, соединив руки и, пожалуй, это было то немногое, что разделяло их, ведь близость казалась недопустимой. — Как я и сказала тебе в лимбе трансформации, наши души отныне переплетены и мы не сможем разделиться, как бы сильно того не пожелали. Позволив тогда душам воспарить в поиске энергий, мы допустили их проникновение друг в друга, и я ни на мгновение не жалела об этом. И я не ставила целью скрыть этого от остальных. Все присутствующее в этом зале имеют право знать, что в какой-то степени мы стали едины и ощущаем друг друга на уровне вибраций. Всегда и всюду. Какое бы расстояние нас ни разделяло, мы всегда сможем простроить дороги друг к другу. Я никогда не считала, что мы совершили тогда ошибку. Всё произошло так, как и должно было произойти. Являясь моей смертью, ты смог подарить мне вкус к жизни и сделал это именно в тот момент, когда я в этом так сильно нуждалась. Тебе удавалось доставать самые отвратительные мои составляющие и уничтожать их, не травмируют при этом ни единой части моей души, разума и сердца. Ты взял на себя роль фильтра, очищающего меня от всего, что я пропускаю через себя, помогая другим. Я клянусь, что всегда буду осознавать и понимать, что ты являешься моим тылом, находясь за спиной, становясь щитом каждый раз, когда это необходимо. Если же произойдёт так, что по какой-то причине я утрачу это осознание, я даю тебе полное право погрузить меня в понимание твоей сущности любым доступным тебе способом. Я не буду злиться на тебя за выбранные методы и покорно приму твоё право проявиться в моей жизни таким, каким ты захочешь предстать. — они не сводят взглядов друг с друга, и это начинает вызывать дискомфорт, ведь я ощущаю себя свидетелем чего-то слишком интимного. — Также, я обещаю тебе, что в какое бы болото боли, непринятия и хаоса ты не погрузился, как бы глубоко не растворился в собственном безумии, я всегда протяну тебе руку, чтобы показать другие варианты. Ты всегда найдёшь моё сияние в недрах своего сознания. Ты всегда ощутишь моё тепло в своём сердце.       — Спасибо тебе, моя королева, — Артэс притянул ладони Новолуния к лицу и коснулся губами шелковистой кожи, которая начала отливаться серебром в тот же миг, как всадник смерти отстранился — теперь я уверен, что найду тебя в любом воплощении и мы не затеряемся в пространстве. Я клянусь, что всегда буду рядом.       — Я знаю. — Анаджамун подмигнула ухмылявшемуся всаднику и повернулась к трону — Пойдём. Тебе пора занять своё законное место.       Она повела его за собой на первый ярус, совершенно не обращая внимания на удивлённые и шокированные взгляды всех нас. Конечно же, её совершенно не волновало возможное недовольство кого-то в этом зале, да и на самом деле, никто и не осмелился бы что-то сказать. Только Всаднику Смерти хватало смелости говорить с Анаджамун на равных, что поражало, ведь он был создан на десятки тысячелетий позже Новолуния. Но она его считала равным себе и всем остальным. И вот сейчас, они взошли на самый верх, где стояли Кённе и Кёни и позволив Артэсу стать за своей спиной, Анаджамун заключила себя в мощнейший силовой треугольник. Всадник смерти был выше братьев Стихий и создавал вершину, в то время как Новолуние в их окружении казалась такой хрупкой и беззащитной, что возникало ощущение полного единства силы. Они все были едины и готовы ради её защиты на всё.