НАСЛЕДИЕ ВЕРХОВНОЙ ЛУНЫ

POV: КЁННЕСЕПАН

             Думаю, моя жизнь стала напоминать запутанный сценарий не самого лучшего мистического хоррора. Столько судьбоносных событий, ставших привычной нормальностью уже не причиняли дискомфорта и не вызывали должных эмоций. Я привык быть шокированным и удивлённым, совершенно не придавая ничему положенного окраса. Меня эмоционально обесточили, сделав марионеткой без чувственного аспекта. Вся эта линия судьбы, отделяющая меня от Новолуния, должна была бы уничтожить меня, но вместо этого я спокойно принял эту череду испытаний, позволив Анадж оказаться в объятиях другого.       Наши души древнее самой Вселенной, в которой приходится всем нам прибывать, очищаясь от грехов Творцов и вымаливая прощение у самих себя. Мы сотворили единственное проклятие и вынуждены идти путём искупления. Это достаточно любопытный нюанс всей нашей цепочки перерождений, ведь мы так много раз могли изменить ход истории и обрести подобие счастья… Могли… Но не имели права, ведь сами когда-то и создали все эти запутанные правила для собственного исцеления. Таким, как мы, необходимо иметь исправные рычаги самоконтроля, ведь иначе своей силой мы способны уничтожить любую, даже самую крепкую, субстанцию.       Оглушающие аплодисменты, которые раньше наполняли нескончаемым потоком энергии, сейчас закались лишь атрибутом рода деятельности. Десятки тысяч лайстиков двигались в одном темпе, периодически прописывая наши имена. Помню, как искренне радовался всей этой любви прежде. Ровно в той степени, что когда-то я любил всё это, сейчас презирал, ведь не мог больше принимать в себя эту фальшивую любовь. Я устал быть фейком. Я устал создавать из себя того, кем не являюсь. У меня нет больше сил, надевать на себя маски. Аплодисменты стихнут. Любовь толпы растворится в воспоминаниях. Занавес, в конце концов, будет опущен и уже никогда не раскроет сцену, ведь всему наступает конец. Сегодня я это осознал и прочувствовал так ярко, что не мог игнорировать.       — Чонгук! — меня схватили за плечо и резко развернули. — Какого хрена это было?! — на меня смотрели разъярённые глаза Тэхёна. — Ты проебался!       — Прости, — по всей видимости, я успешно погряз в мыслях и найти себе оправдания мне не удавалось.       — Ты в порядке? — Намджун хоть был и зол на меня, всё-таки пытался понять, что конкретно со мной произошло, по всей видимости, решил, что причина в моём самочувствии. — Чонгук, ты в порядке?       — Да. Всё нормально.       «Нет! Нихуя ненормально! Я в панике! Я в истерике! Внутри меня всё вскипает, и я не могу, да и не хочу находить себя место в принятии того дерьма, что происходит. Нет! Я нихуя не в порядке! Всё, чего я хочу — послать всё к чёрту и начать, наконец-то жить. Я хочу забрать мою Луну на необитаемую планету и забыть нахуй про всё и всех. Я просто хочу кусочек грёбанного счастья. Ёбаный маленький кусочек счастья!»       — Тогда, что произошло и почему ты пропустил свою партию? — теперь Тэ буквально искрил злобой. — Мы готовились больше недели не для того, чтобы ты просрал всё на первом же выступлении!       — Я лоханулся! — срываюсь на крик — Простите меня! — театрально кланяюсь и сбегаю от всех в гримёрку. Ярость овладевает мной и я едва избегаю столкновений с прохожими. Я даже не помню, когда последний раз позволял себе подобный эмоциональный всплеск. Кажется, я просто запретил себе когда-то чувствовать, а сейчас это всё набирало обороты и не поддавалось контролю. Я сорвался с поводка.       — Прости, я не хотел срываться, — провинившийся Тэ неуверенно открыл дверь и заглянул в помещение.       — Я злюсь лишь на себя.       — Это пустяк, — Чимин завалился на Тэхёна, вдавливая его в пол и они буквально падают на пол, заливисто смеясь. В этом весь Чимин — в своей неловкой неуклюжести, делающей его таким милым. — Мы не первый раз делаем ошибки. Это всё фигня.       — Это действительно фигня, — Намджун величественно переступил через валяющихся на полу парней и сел на гримёрный стул. — а вот причина, по которой ты ошибся, имеет значение.       — Мне трудно сконцентрироваться. Как будто я нахожусь в другом месте.       — Надо ли мне полагать, что это так и есть? — Джун недовольно прищурил глаза.       — Я просто устал, — не знаю, почему я не смог озвучить ему всей правды, но мне словно были нужны какие-то дополнительные знания, чтобы, в конце концов, рассказать им всё.       — Чон… — Намджун оборачивается к ребятам и взглядом показывает на дверь. — Мы скоро присоединимся к вам.       — Хорошо, — Тэ недовольно надул губы, в то же время выказывая взглядом мне сочувствие. Меньше всего я хотел сейчас разговаривать с Джуном.       — Итак, — скрестив руки на груди, лидер приготовился слушать всё то, что я совершенно не хотел рассказывать.       — Итаааак, — попытка перевести всё в шутку не увенчалась ничем. — Со мной всё в порядке. Просто нужно отдохнуть.       — Значит, ты хочешь мне сказать, что твои наблюдения за Анаджамун тут ни при чём?       — Ну, если ты и так всё знаешь сам…       — Я знаю то, что ты ослаб. Я знаю, что твоё на ней помешательство никогда не влияло на плодотворность. Я прекрасно понимаю, из-за чего ты так себя чувствуешь и почему так сильно истощён.       — Тогда к чему этот разговор, если ты и так знаешь причину моего состояния?       — К тому, что я не дам тебе уничтожить группу, которую мы взращивали 10 лет.       — Я совершил одну не самую значительную ошибку. Одну, Джун. Да, я проебался. Это не означает ничего.       — Ошибаешься, Чонгук. Это означает, что ты вывел Анаджамун на первостепенную значимость, отодвинув BTS на второе место. Меня это не устраивает.       — Ты немного перегибаешь, Джун. Я пахал не меньше каждого и то, что в моей жизни, наконец, вновь появилась Любовь, спустя несколько тысяч лет, прошу заметить, никак не приуменьшает значимость нашего общего дела. В самом начале мы все знали, ради чего создаём BTS и для чего впахиваем.       — Чон…       — Нет! Я не собираюсь слушать, как ты отчитываешь меня за то, на что бы особого внимания не обратил, если бы не Анаджамун. Я хорошо понимаю истинную причину твоего недовольства.       — Она в том, что ты задвигаешь группу…       — Нет. Посмотри правде в глаза уже, Джун. Мы уже года два назад, как переросли нынешний формат группы и необходимо что-то менять. Все участники выросли и хотят большего. То, что тебе кажется, сегодня это произошло из-за Анаджамун, нет. Я устал. Это была моя ошибка, как обычного человека, а не как потерявшего от любви голову мужчины. Не беспокойся, мне надо лишь пару минут побыть в одиночестве, и я вернусь на съёмки.       — Там дохера людей ждёт…       — Мне надо пару минут. Пока поправят грим, выставят свет… Не волнуйся, я никогда не подводил команду.       — Чонгук, — мимика Джуна была пропитана озабоченностью и грустью — ты правда думаешь, что группа уже изжила себя?       — Нет. Я думаю, что нам всем необходимо принять своё взросление, выпустить сольники, которые все мы вынашивали годами и понять, кто есть мы настоящие, чтобы вывести BTS на новый уровень. Я действительно уверен лишь в том, что каждый из нас испытывает диссонанс в том, что иногда приходится делать в рамках группы.       — Давайте после съёмок поговорим все вместе.       — Открой дверь и скажи это им, — я прекрасно понимал, что минимум трое усердно пытались подслушать наш разговор.       Намджун непонимающе свёл брови и, тихо подойдя к двери, резко открыл их. Тэ, Чимин и Джин буквально ввалились в комнату, едва не упав. Забавно, а ведь я только что говорил о том, как мы повзрослели. Сразу за ними вошёл невозмутимый Юнги, мимика которого была максимально холодной, словно он нарочно хотел отстраниться от происходящего.       — Где Хосок? — увидев всех, Джун забеспокоился. Его эмоциональное состояние казалось мне странным, но я не хотел взваливать на себя дополнительные проблемы.       — Разговаривает с танцорами. У нас, как минимум, часовая заминка. — Юнги оценивающе осмотрел меня, а переведя взгляд на Намджуна, вскинул бровь. — Что тут происходит?       — Ничего, — реакция Джуна была странной. Он словно провинился перед Юнги и это выглядело максимально странно. — Просто поговорили.       — У нас перерыв! — Чимин радостно пропел эту фразу, пытаясь снять напряжение.       — Чем займёмся? — Джин явно хотел что-то предложить.       — Сном. — пробурчал себе под нос Юнги и удобно разлёгся на диване.       — Хорошая идея, — Тэ быстро занял единственное кресло, не давая Чими шанса опередить его. — я готов участвовать в таких съёмках постоянно. — не думаю, что его шутку кто-то оценил, учитывая подслушанный разговор между мной и Джуном.       — У нас проблема, — Карий возник посреди комнаты.       — Да твою мать! — Юнги подскочил и недовольно кинул в Жнеца подушкой.       — Поспать нельзя, да? — Тэ вопросительно застыл с открытым ртом.       — Что случилось, Карий? — я устало потёр виски.       — Амфер решил вернуть воспоминания и его линии судьбы уже переписаны.       — Вы, блядь, хоть день можете не влипать куда-нибудь? — Юнги всё чаще чувствовал свою ответственность за нас.       — Как будто это делается специально, — Джун недовольно посмотрел на меня через отражение в зеркале. Его намёк был понятен и без этого взгляда.       — Где он сейчас? — шипит Юнги, практически не размыкая губ.       — Наблюдает за…       — Я понял. — Юнги не дал Карию договорить, не желая, чтобы Чимин раньше времени узнал обо всём происходящем. — Скоро вернусь.       — А ничего, что тут камеры, — наблюдая за исчезновением Шуги, Джин непонимающе осмотрел потолок.       — Да пох, — жнец щёлкнул пальцами, и произошло замыкание.       — Супер! Теперь мы ещё и имущество телеканала уничтожаем. — Джун никогда не был любителем нарушать порядок, но именно он часто становился причиной, по которой что-то ломалось.       — А что вообще происходит? — Чимми недоверчиво скрестил руки и поочерёдно посмотрел на каждого из нас. — У меня есть чёткое ощущение, что все вы знаете что-то, чего не знаю я.       — Думаю, мы просто подозрительно выглядящие идиоты. — попытка отшутиться не имела никакого смысла, ведь Чимми был совершенно прав. Мы все лгали ему об Анаджамун, не имея в себе должной смелости открыться ему. Эта правда будет болезненна для него настолько, что мы когда-то давно приняли решение единогласно, пообещав вскрыть карты лишь тогда, когда будем уверены в возвращении Новолуния в нашей жизни на сто процентов. Тогда мы ещё не знали, что такой уверенности не будет никогда.       — Ребят, я, конечно, самый наивный из вас, но я не полный идиот, Чонгук, я прекрасно вижу, что ты ушёл в себя и отдалился от каждого из нас настолько, словно мы не способны понять то, что так сильно тебя тревожит. Намджун, я хорошо знаю тебя и это не твоя злость на Чонгука, ведь ты за каждого из нас способен убить. А сейчас сам причиняешь ему боль своим же непониманием и теми словами, что говоришь. Это не правильно. Мы через столько всего прошли не для того, чтобы спустя 10 лет перестать принимать желания друг друга в расчёт. Мне грустно оттого, что вы ведёте себя, как среднестатистические парни, не сумевшие поделить девушку.       — Эээ, — Тэхён изумлённо поднял бровь, уже желая вставить очередную шутку, но, увидев взгляд Джуна, лишь испуганно сглотнул и сполз с кресла на пол.       — Мы не… — Джун пытался найти оправдание тому поведению, что проецировалось нами, но без раскрытия Чимину главного спойлера, это было невозможно, и все мы это понимали. — Это просто сказывается накопившаяся усталость. Всё хорошо.       — Если всё хорошо, — Чимин сделал вид, что поверил — тогда давайте после съёмок соберёмся все вместе и вспомним старые времена.       — Я только за! — Джин радостно подхватил идею.       — Надо закупить побольше еды, — Тэ мгновенно уткнулся в приложение, выискивая разнообразное меню на доставку. Если подумать, то мы уже много месяцев не могли собраться полным составом внерабочих проектов.       Видя их взволнованность и суету, я легко мог вспомнить все наши десять лет совместного быта, все приключения, все притирки, ссоры и всю ту поддержку, что и сделала нас теми, кто мы есть. Мы — семья. Даже пять десятков тысяч лет не смогли изменить того, насколько мы преданны родству наших душ.       — А давайте закажем несколько разных кухонь? — Тэ всё ещё внимательно изучал меню, напоминая ребёнка.       — Ты что-то интересное нашёл, — Хоуп бесцеремонно навалился на Тэхёна и залип вместе с ним в меню — Оооо, а я этого не пробовал. — Хосок был прекрасен в своей непосредственности и любви к каждому из нас. Мне становилось грустно, видя, как они наслаждаются этими совместно проводимыми мгновениями, но я мог понять, отчего испытывал такую сильнейшую тоску. Неужели им могла угрожать опасность и я чувствовал именно это? Я не хотел верить, что опасения Джуна по поводу Анадж могли быть правдой. Наша любовь не должна нести разрушение для других. Мы не должны становиться причиной страданий близких нам людей.       — Что с тобой происходит? — Джин встал прямо передо мной, закрыв видимость и всматриваясь в мои же глаза, он явно пытался выведать ту информацию, что я не был готов озвучить. — Ты, как будто, находишься не здесь… и не с нами.       — Прости. Мне действительно трудно сконцентрироваться.       — Я никогда не понимал вашего погружения в чувства к Анаджамун не оттого, что не считал её достойной этого внимания, а оттого, что в эти моменты вы совершенно забываете о том, что, в первую очередь, являетесь братьями.       — Когда ты узнал о её возрождении?       — Когда вы стали вести себя как круглые идиоты.       — Значит, мы настолько предсказуемы.       — Нет. Вы настолько дети в проявлении своей любви и попытках скрыть это от окружения. Даже до пробуждения, ты становился каким-то замкнутым и растерянным, стоило Чон Чонгуку заинтересоваться какой-то девочкой. Ты никогда не умел скрывать своих чувств. Когда Юнги погружается в чувства, он с головой уходит в творчество, совершенно забывая про сон. Что же, за эти пару месяцев он написал пятнадцать песен. Когда Джун…— Джин на мгновение оборачивается на мемберов и улыбается. — Наш Лидер перестаёт контролировать эмоции и становится раздражительным, ведь чувство ответственности за группу перевешивает желание обрести счастье.       — Ты хорошо выучил всех нас.       — У меня было много времени, — мы смотрели на ребят, выбирающих еду на вечер и озорничавших так, словно у них не было времени. Это пугало. Ощущение безысходности не покидало меня, и Джин это видел, всё больше концентрируясь на мне. Казалось, он вот-вот просверлит дырку на мне и это нервировало.       — Ты не думаешь, что пора рассказать Чимми правду? — Джин отвёл меня в сторону и недовольно с щурил глаза.       — Я пока не готов.       — Ты, не готов, Чонгук?! Ты?!       — Да. Я. Мы не знаем ещё, сможем ли в этой жизни воссоединиться с ней. Я не хочу давать ему ложных надежд.       — По крайней мере, он мог бы увидеть её. Узнать в этом воплощении, понять какая она…       — А потом оплакивать? Ему ни один раз приходилось оплакивать её и каждый раз он умирает вместе с ней. Повторение прошлого стало нормой для всех нас, но он единственный, переживает её утрату с такой силой, что страдает вся Вселенная.       — Я принимаю такое поведение лишь потому, что ты — отец его души и наше мнение вторично. Но знай, что я не согласен с тобой.       — Поверь мне, я знаю.       — Мы все поддерживаем тебя, — Карий коснулся моего плеча, и я неожиданно смог осознать ощущение тоски. Он мог коснуться моей Луны точно так же, а я нет.       — Нам всем сейчас необходима поддержка и понимание, ведь каждый нацелен на один и тот же результат. Несмотря на различие в подходе, мы все желаем одного — воссоединие семьи и стеснения Новолуния. — Джин говорил совершенно спокойно, словно его покинули все эмоции. — Наша Королева должна пробудиться.       — Есть некоторые сложности, с которыми я не понимаю, как могу справиться, — однако воспоминание о том, что Калия и Тристана могут завладевать моей Луной, было способно вывести меня из себя.       — Что ты имеешь в виду? — Джин напрягся.       — Осколок Калии, пусть и не значимый, находится также в Анадж.       — И осколок Тристаны, — увидев, насколько мне тяжело произносить это вслух, Карий продолжил за меня — судя по всему, основной. В нашей девочке собран нехилый букет враждующих энергий.       — Как она их сдерживает? — от этой информации лицо Джина потяжелело. — Я не понимаю, откуда в ней берётся вся это сила…       — Мы никогда не понимали, откуда она находит в себе силы. Эта её отличительная особенность, так сказать. — Пытаюсь засмеяться, но от нахлынувшего потока воспоминаний о прошлом, становится только лишь больнее и я беспомощно сползаю по стене на пол. Кажется, что я застыл в эмоциональной петле, постепенно уничтожающей мой разум.       — Предлагаю сосредоточиться на съёмках. Сейчас. А позже уже будем обдумывать все проблемы с Новолунием.       — С Новолунием нет проблем, — Юнги появился неожиданно — она на съёмках.       — Воооот. Даже она на съёмках! Всё отлично! — Джин словно пытался убрать значимость нашей заинтересованности в Анадж. — Нам тоже надо сосредоточиться на работе.       — Думаю, ты прав. — Юнги протянул мне руку и помог встать. — Она знает о существовании нас, и в этом у меня совершенно точно больше нет сомнений.       — Обо всех нас? — не думаю, что был готов это услышать, ведь подобная правда означала бы, что моя Луна пробуждалась намного быстрее. Это было хорошо для каждого из нас, но это могло травмировать её саму. Два осколка, соседствующие с Анаджамун не были, конечно же, сильнее, но они были куда проворнее.       — Ну, меня она узнала. — на мгновение мне показалось, что в интонации Юнги проскользнуло хвастовство, но увидев мой растерянный и вымаливающий информацию взгляд, он резко принял невозмутимое выражение лица. — Это ещё не она. Успокойся.       — Нам всем надо признать, — Карий обернулся, убеждаясь, что никто не подслушивает — что прежней Анаджамун, мы не увидим уже никогда. Она уже давно трансформировалась, а эта жизнь может и вовсе сделать её неузнаваемой.       — Согласен. — Юнги приобнял меня, думая, по всей видимости, что я могу упасть. — Это, скорее, тень той, кого мы знаем. Пока она соседствует с осколками других душ, мы не сможем понять, насколько она изменилась.       — Остаётся ждать. — Джин хлопнул в ладоши, словно надеясь привести всех нас в чувство. — И усердно работать.       — Работайте, — Карий тяжело вздохнул и поднёс шляпу к голове — а я пойду парочку душ перенаправлю.       Жнец исчез, а я перестал что-либо слышать. Меня как будто оглушило после взрыва. Насколько же я ослаб, если каждое известие о ней выбивает меня из привычной жизни и убирает почву из-под ног. Я как будто зависаю в пустыне неизвестности, в которой нет никакой определённости и понимания происходящего. Она сводит меня с ума и это не агония влюблённого человека. Это разрушительная сила бесконтрольного полёта, ведущего в бездну без дна и видимых границ. Это даже не Пустота. Это даже не знакомые всем нам энергии Тьмы, Хаоса и разрушения. Это что-то, что не поддаётся определению, известным характеристикам и познанию… Это всё сокрыто в её имени… Анадж-а-Мун.