***
– Я боюсь рожать. Чимин так высоко поднимает брови, что они норовят полностью пропасть с лица. Он, конечно, привык к выкидонам беременного, но каждый раз удивляется как в первый. – Но, Гук, ты ведь уже рожал… Чонгук в это время готовит ужин, поедая больше продуктов, чем кладет в сковороду. – Я знаю, но все равно опасаюсь. В прошлый раз я выносил это один, и было так страшно… Я боюсь попросить Тэ пойти со мной, вдруг он откажется… Пак нарезает овощи, внимательно слушая друга, что уже совсем скоро должен рожать. – Гук, я знаю Тэхена уже почти два года. За все это время не было ни раза, чтобы он тебя хоть в чем-то не поддержал. Вообще не понимаю твоих страхов. Ты ведь не один заделал ребенка, пусть тоже несет ответственность. Брюнет очень опасно вертит ножом из стороны в сторону, отчего его друг немного отодвигается. А то мало ли… – Просто переживаю, что он… – Что он…? – Что он… решит меня оставить… Чимин устало выдохнул. Гук уже давно не выкидывал чего-то подобного, но с беременность старые страхи напомнили о себе. В прошлом он довольно сложно вынашивал ребенка. Приходилось работать даже на девятом месяце, чтобы нормально питаться и оплачивать квартиру. Альфы рядом не было, вот он и боится снова остаться в одиночестве. – Чонгук, послушай, это же Тэхен, твой чрезмерно заботливый и тактильный муж, который мчится к тебе по первой просьбе. Мне кажется, что он любит тебя даже слишком, как он может тебя оставить, а? Просто поговори с ним и расскажи о своих страхах. Хорошо? Брюнет немного успокоился и согласился с другом. Его альфа и правда самый-самый на свете. Он не раз доказывал, что серьезен и не только словами, но и действиями. Каждый взгляд наполнен любовью, каждое касание – нежностью. Однажды Гук прогуливался по торговому центру, заглядывая в магазинчики детской одежды и разговаривая с мужем по телефону. Вдруг из-за угла вылетел человек, толкая омегу в плечо. Телефон упал на пол, выключаясь уже навсегда, пока мужчина кланялся в извинениях. Чонгук тогда не придал этому значения и просто пошел домой. Буквально через минут десять после возвращения в квартиру, дверь резко распахнулась, и на пороге кухни появился взволнованный альфа. Тот облегченно выдохнул и сжал любимого в крепких объятиях, целуя в висок и поглаживая спину. Они тогда долго так простояли: омега наслаждался вкусным запахом старшего, а Тэхен успокаивал быстро бьющееся от переживаний сердце. Альфа так сильно испугался, когда Гук неожиданно сбросил и перестал отвечать на звонки. Встреча была отменена, а сам мужчина понесся в торговый центр в поисках мужа. Слава богу тот нашелся дома, иначе Ким сошел бы с ума. – Ты прав, обязательно поговорю... Как у вас с Юнги кстати? – Прикинь, недавно сказал, что хочет завести питомца. Ну я согласился, думал приведет домой милого щеночка, ну или котенка. Боже, если бы знал, кого он подразумевал под питомцем, никогда бы не позволил. Чонгук хохотнул с лица друга, что так агрессивно начал резать зелень. Злой Чимин – смешной Чимин. Его пухлые щеки сразу же краснеют, а губы вытягиваются в трубочку. Он похож на татуированного байкера-цыпленка, что кукарекает матами и зависает с петухами в барах. – Ахах, и кого же он притащил? – Птицееда! Здоровенного такого, еще и пушистый пиздец, у меня волос и то меньше! А самое страшное знаешь что? Чонгука самого передернуло от представления огромного паука в квартире, что может спокойно вылезти из террариума и залезть, например, в кровать, ползая своими лапками по лицу. – Ну? – Он жрет мышат! У нас вся морозилка забита трупами маленьких грызунов! Мне страшно находиться в квартире один на один с этим монстром… – Так скажи Мину, что не хочешь видеть паука в квартире. – Ты бы видел его радостное лицо, когда он принес это чудовище в квартиру. Каждое кормление сопровождается милыми сюсюканьями. Я не могу просто взять и оборвать эту радость… Чонгук представил картину, где этот безэмоциональный альфа шепчет милости огромному пауку, и ужаснулся. Проще поверить Юрию Лозе , что Земля плоская, чем в это. – Прежде чем соглашаться на отношения с Юном, стоило узнать нет ли у него пристрастия ко всяким там членистоногим… – А как вы вообще познакомились? Ты никогда не рассказывал. Гук присел напротив друга и заинтересованно развесил уши, пока Чимин загадочно улыбнулся и предался воспоминаниям. – Ох, это была удивительная история… *Flashback* Чимин тот тип омег, что одеваются как ангелы и имеют такие же миловидные личика, но при этом всем ругаются матом, как сапожники, и курят за гаражами в окружении альф. Таким его запомнила школа, что хотела побыстрее избавиться от непутевого и буйного ученика. Он был частым гостем шумных вечеринок, пил за двоих и побеждал альф в армрестлинге. Боролся за равноправие и считал всех альф похотливыми кобелями. Такой пример пошел с семьи. Отец пил еще до рождения сына, а папа был терпилой, что замазывал синяки и пахал за троих, дабы прокормить семью. Чимин ненавидел старшего всем сердцем, а омегу не понимал и часто упрекал. В средней школы начал убегать из дома и шататься по улице. Там и познакомился с компанией альф, которые щемили какого-то бедного омегу. Чимин в силу характера и обостренного чувства справедливости вступился, вызывая в бандитах уважение. Удивительно, как эти жесткие альфы приняли в свои ряды омегу. Но всегда заступались, когда Пак не контролировал язык. В старшей школе к ним в класс перевелся новый ученик. Привлекательны альфа мгновенно стал центром обсуждений и любимцем омег, всех омег, кроме Чимина конечно же. Они друг друга вообще не замечали, но все изменилось в один день. В пятницу Чимин как обычно пришел к другу в квартиру на пати, чтобы расслабиться и в очередной раз опустить достоинство какого-нибудь заносчивого альфача. Каково же было его удивление, когда среди друзей он увидел того самого блондина с холодным взглядом, что замораживает всех вокруг. Пак не терял времени и решил доебаться, вызывая того на поединок. Омега ходил в зал и еще ни разу не проигрывал, но все когда-то случается впервые. Хоть альфа и выглядел как килька в банке, сила так и перла. Он, казалось, даже не прикладывал усилий, когда побеждал. Толпа ликовала, восхваляя нового чемпиона, но на лице старшего не было и доли высокомерия или насмешки над проигравшим. Он поднялся и пожал сопернику руку. Чимин был крайне заинтересован, настолько, что доставал блондина даже в школе. Ему было важно расколоть альфу, доказать себе, что этот такой же, как и все. Только расколоть так и не вышло, до сих пор. Юнги сначала отмахивался от назойливого чуда, а потом решил сменить тактику. Однажды, вместо привычного молчания и безразличного взгляда, он ответил «Да» на предложение сходить в кафе. Пак тогда охренел, но отвел нового знакомого в любимое место, где готовили просто бомбезную пиццу за небольшую сумму. Так и начались их недодружеские отношения. Почти каждый вечер ходили в разные места, зависали в квартире старшего, у которого была очень хорошая семья. Чимин даже перестал ходить на тусовки, проводя все свободное время с Мином. В один день все изменилось… Пак пришел со школы и уже хотел уйти в комнату, как из кухни показался отец. Снова был не в адеквате: в одной руке полупустая бутылка соджу, в другой – ремень. – Ты где шлялся, щенок? Громкий пьяный голос на секунду оглушил. Тогда Чимин впервые по-настоящему испугался отца. Тот пил, но руки в сторону сына не распускал. – В школу ходил. Мужчина медленно приближался, отпивая алкоголь с горла. Толстый ремень был зажат в руке, но внезапно оказался слишком близко к омеге. Сильный удар прошелся по груди, что сразу же заболела. Неожиданные слезы хлынули из глаз, и Чим еле-еле сумел убежать. Около часа он слонялся по городу, глотая обиду, пока не отвлекся на рингтон телефона. Юнги позвонил, чтобы пригласить парня опробовать новую приставку, только в трубке вместо привычных оригинальных приветствий услышал тихие всхлипы. Не прошло и десяти минут, как омега оказался в крепких объятиях альфы и наконец выдохнул, почувствовав себя в безопасности. Услышав грустную историю, семья Мин приняла Пака к себе, окутывая того заботой и теплом, что так чужды юному парню. Совместная жизнь и тот поступок окончательно поменяли мнение омеги об альфах. Он понял, что не все такие же, как его отец. Жить стало сразу же легче, но вот внезапные чувства к другу тяготили. Пак не знал взаимно ли это и просто наслаждался близостью. Встречаться они начали уже когда Мин пошел в универ, а Чим устроился на работу недалеко от учебы старшего. Юнги тогда просто вышел из универа с другом, но увидел рядом с Паком, что ждал его у входа, альфу. Они разговаривали на повышенных тонах, тогда Юнги, недолго думая, подошел ближе и ударил прямо в челюсть. Уже сидя в съемной квартире и обрабатывая раны друга, Чимин и получил свой первый поцелуй. Причем случайно! Он просто наклонился слишком быстро, но запутался в ногах и упал своими губами на чужие. Такого страха Пак не чувствовал уже давно, но только он отстранился, безбожно краснея, как сразу был притянут назад. Поцелуй был неловким и неумелым, но таким сладким и срывающим крышу, что остановиться не было возможным. Так и жили: один учился и подрабатывал, а второй просто работал. Вечерние посиделки с чаем перед телевизором стали традицией, а теплые поцелуи и объятия по ночам – каждодневным ритуалом. Первая близость произошла только через пару месяцев с начала отношений. Это было настолько неловко, что и вспоминать стыдно: оба зеленые и неопытные. Чимин стоял на кухне и готовил ужин, просматривая всевозможные сайты и форумы, где была хоть какая-то информация о том, как правильно действовать в первый раз. В комнату вошел альфа и обнял любимого со спины, целуя в шею. Пак вздрогнул, но не отстранился. Он готов. Юнги выключил плиту и развернул омегу к себе лицом, впившись в такие манящие губки. Тихий стон сорвался с уст Чима, что тонул в ощущениях без возможности на спасение. Руки старшего исследовали юное тело, касаясь самых сокровенных мест. Мин поднял любимого на руки и понес в кровать. Уже нагие и разгоряченные парни лежали на широкой кровати. Губы жгло от поцелуев, а легкие молили о кислороде, что давно был забыт. Мин приподнялся и потянулся к тумбочке, где недавно оставил все необходимое. Проблемы начались внезапно. Открыв пачку презерватива, альфа достал содержимое и начал натягивать его на член. Только вот дрожащие руки этому не способствовали. Предмет никак не хотел надеваться, младшему пришлось помогать, заставляя Юна покраснеть. Кое-как общими усилиями им это удалось, правда четыре штуки пришлось выкинуть. Растяжка не отняла много времени, поскольку Пак еще до прихода любимого подготовился как смог. Но расположившись между ног парня, у альфы возник вопрос… – А куда совать? Чимин изогнул бровь и застыл. Он, конечно, и сам волнуется, но этот вопрос немного слишком. В том плане, что он парень, и дырка у него одна… – Юнги, не пугай меня… – Я просто не хочу сделать больно, прости… – Не извиняйся, просто вставь уже! В этот раз Мин наконец-то перешел к действиям. Он медленно толкнулся, застывая на несколько секунд. Из уст младшего вырвался стон, электрический заряд прошел по всему телу, доставляя удовольствие смешанное с болью. – Глубже… давай… Темп понемногу увеличивался, но не успел Пак войти во вкус, как почувствовал, как член внутри набухает. Мин быстро вышел из чужого тела и замялся. Извинения лились потоком, пока Пак пытался осознать, что произошло. – Эй, Юн-и, все хорошо… – Я не знаю как… просто в тебе так узко… прости… – Давай забудем и продолжим. И они продолжили. Второй раз все было получше. Мин наконец стал увереннее, толчки мощнее и глубже, а стоны омеги громче и протяжнее. Почувствовав, что тело под собой напрягается, альфа протянул руку к чужому члену и несколько раз провел по нему, касаясь головки. Чимин кончил с любимым именем на устах и расслабился настолько, что не мог и пальцем пошевелить. Юнги в пару толчков довел до разрядки и себя. Они лежали рядом друг с другом и восстанавливали дыхание. Взгляды встретились и громкий хохот заполнил комнату. Они договорились никогда не говорить об этом и считали своим первым разом тот, который позже произошел на Чеджу в номере отеля, куда они поехали отдохнуть. Лепестки роз были раскиданы по номеру, а бокалы на столике наполнены игристым. Ночь стала свидетельницей их страсти и любви. Приглушенный свет огибал нагие тела, отбрасывая изящные тени, пока парни отдавались друг другу. Много ссор было на протяжении их отношений, но это все не имеет значения, пока они вместе, пока они любят. *Наше время* – Вау, так Юнги у нас принц на белом коне… Чонгук поражен историей друга. Они никогда не поднимали темы семьи и прошлого. Оказывается, парень тоже через многое прошел, но справился. Он достоин уважения, как и Юнги. Их любовь прекрасна, а отношения крепки. Гук тоже всегда мечтал о таких и похоже нашел. – Скорее на велосипеде. Он никогда не ездил на автобусах. Омеги засмеялись, но запах горелого привлек внимание. Чон подскочил со стула и подбежал к плите, где мясо уже чутка подгорело. Ну ничего, так даже вкуснее. Дверь квартиры открылась и на кухне оказались трое альф. Минки подбежал к папочке, оставил поцелуй на щеке и, улыбнувшись, убежал в комнату, чтобы переодеться. Тэхен поставил пакеты на стол и тоже чмокнул мужа, только в губки, отчего тот немного покраснел и прильнул ближе в любимые руки, вдыхая одурманивающий аромат альфы. Другая парочка тоже наобнималась и они с улыбками смотрели на друзей, что даже спустя столько времени вели себя как влюбленные подростки. – У нас в меню сегодня подгоревшее мясо? Мое любимое! Тэхен хохотнул и задвигал бровями. Брюнет на это тоже не сдержал усмешки и легонько пнул старшего в грудь. Все засмеялись и принялись накрывать на стол. Хоть мясо и подгорело, брюнет был прав – так только вкуснее, Тэхен проверил. А кривые улыбки друзей – реакция на охрененное блюдо. Они шутили и рассказывали забавные истории из жизни. Громкий смех разносился по всей квартире, даже маленький альфа поддерживал беседу, вставляя свои комментарии. Теплая атмосфера совсем разморила Гука, поэтому к вечеру он уже клевал носом, опираясь о плечо мужа. Тэхен гладил большой животик и периодически целовал в макушку. Рядом с омегой он из грозного бизнесмена превращался в мега тактильного медвежонка, что окутывал Чона нежностью и заботой. В этих огромных и теплых лапах все проблемы и заботы улетучивались. Чимин вызвался уложить Минки самостоятельно, утверждая, что практикуется перед тем, как завести своего. Они с Юнги уже давно говорят об этом, теперь вот и с работой все разрешилось, и квартира своя имеется. Можно и о ребеночке подумать. Гости разошлись около десяти, оставляя супругов наедине. Тэхен усадил мужа на диван, пока сам стал убирать со стола и мыть посуду. Гук наблюдал за действиями старшего и светился ярче звезды. Его альфа самый лучший, как же ему повезло… Ким закончил с уборкой и присел перед младшим на корточки, поглаживая животик. Сынок внутри откликнулся на действия отца и начал пинаться. Омега ахнул и положил свою ладонь на чужую. – Пинается… Альфа перевел взгляд с живота на лицо и тепло улыбнулся, чмокнув губки. Чонгук потянулся ближе, делая поцелуй протяжнее и глубже. Языки сплетались, пока парни наслаждались моментом, каких было уже тысячи и будет еще больше. Тэхен уложил мужа на кровать и спустился ниже, разминая руками затекшие ножки. Теплые носочки с заячьими ушками по бокам оказались надетыми на омегу, чтобы, по словам старшего, не замерзнуть и не заболеть. Легкий массаж расплавил парня до состояния маслица и тот не заметил, как погрузился в сон. Ким накрыл любимого одеялом, выключил свет и примостился рядышком, крепко обнимая мужа за талию, проводя рукой по животу. Омега во сне подтянулся ближе, полностью утопая в чужом аромате, и успокоился. Ночь обещала быть спокойной и тихой. Полная луна освещала комнату, когда омега проснулся от резких болей в животе. Сначала подумал, что опять ложные схватки, но с каждой минутой становилось все хуже и хуже. Чонгук начал будить мужа, что спросонья ничего не понимал, но, увидев красные от паники глазки любимого, резко проснулся. Гук немного паниковал: он ведь так и не поговорил с альфой насчет совместных родов. А Ким был собранным и спокойным, хотя внутри, будто сам готовился произвести на свет нового человечка. Он позвонил Юнги с Чимином, чтобы те приехали и присмотрели за сыном. В больнице Гука быстро определили в просторную палату, где он будет мучаться следующие несколько часов. Тэхен был рядом и уходить не собирался. Ему было невыносимо смотреть на страдания любимого и при этом не иметь возможности облегчить боль. – Не уходи… Тэ! Тихий голос сорвался в конце на вскрик из-за очередной сильной схватки, когда Тэхен отошел в сторону двери, чтобы принести любимому воды. Он быстро вернулся, напоил мужа, придерживая за голову, и обнял. – Дыши глубже, крольчонок, я здесь и никуда не ухожу. Чонгук в очередной раз вскрикнул: терпеть эту боль просто невыносимо, словно все тело в огне или ножами режут нежную кожу. – Вот так… вдох-выдох, вдох-выдох… моя умница… Тэхен помогал как мог – массировал поясницу, включал любимый плейлист младшего, шутил и обнимал. Когда схватки затихали, омега засыпал на несколько минут, но снова просыпался и загибался от боли. Они смотрели фильмы и делали дыхательную гимнастику, которую освоили на специальных курсах для беременных. Долгие восемь часов длилась пытка, пока врач не пришел и, осмотрев парня, не сказал, что пора. Чонгук крепко вцепился в руку мужа, безмолвно прося не отпускать, а тот и не собирался. Тэхен дышал вместе с любимым, вытирал пот и слезы с любимых глаз. От напряжения чуть сам не начал тужиться. Когда последний рывок был сделан, и громкий плач раздался в палате, врач обратился к альфе. – У вас мальчик-омега. Три семьсот, пятьдесят семь сантиметров. Будете разрезать пуповину? Ким плохо соображал, но кивнул и подошел к бете, что держал в руках маленькое синее чудо. Он взял в руки ножницы и дрожащими руками совершил действие. Ребенка сразу же обтерли и, завернув в пеленку, положили на грудь омеги, что счастливо, но устало улыбался. Охрипшим от криков голосом он произнес… – Вонги… …и улыбнулся так тепло и ярко, посмотрев на мужа. Вот так и появился на свет Ким Вонги, сделав как минимум двоих людей еще счастливее…***
Дома Чонгука с малышом ждал сюрприз: все родственники собрались в квартире, чтобы поздравить новоиспеченных родителей. Тэхен украсил помещение шариками и плакатами с поздравлениями и благодарностью. Детская была подготовлена заранее, каждый ее уголок пропитан любовью к тогда еще не родившемуся ребенку. Сокджин долго ворковал над маленькой копией своего сына, пока Намджун прятался ото всех в туалете, сдерживая искренние слезы. Он довольно сентиментален, но образ альфа-самца терять не хочется, хотя все и так все знают. Тс. Минки принял брата тепло. Родители говорили с ним перед появлением омежки на свет. Спрашивали его мнение и рассказывали о том, что теперь альфочке скучно точно не будет. Поэтому тот уже не мог дождаться, когда же малыш подрастет. Чимин с Юнги умилялись и норовили смыться домой, чтобы наконец заделать себе такого же. А Хосок похлопывал Тэхена по плечу и гаденько ухмылялся, вспоминая, как сам не спал ночами. Все разошлись по домам, а родители остались одни с малышом. Минки самостоятельно ушел спать в комнату, переписываясь с другом из садика и рассказывая о братике. А Тэхен отправил Чонгука отдыхать, пытаясь справиться с сыном самостоятельно. Гук отпирался как мог, но усталость и правда накатывала, и он сдался. На удивление альфа справлялся с новорожденным на отлично. Куча прочитанной литературы о детях и различные курсы, которые они посещали вместе, дали свои плоды. Малыш уснул, давая немного времени на отдых и отцу. Тэхен взял отпуск, чтобы первое время помогать мужу. Они разделили обязанности пополами и, хотя Тэхен больше занимался домом, иногда сидел и с ребенком, давая любимому время на себя. Они хорошо справлялись, а омежка был спокойным – по ночам почти не капризничал. Однако все же не может быть идеально? Чонгук начал загоняться. Вторые роды не прошли бесследно для его фигуры. Живот все еще немного висит, а растяжки бесят до чертиков. Каждый раз, смотря в зеркало, хотелось плакать. Эти мысли не давали покоя, закапывая самооценку все ниже и вытягивая на поверхность новые страхи. Все продолжалось до момента, пока Тэхен не заметил состояние младшего. Он пришел с прогулки с Вонги неожиданно и застал мужа, плачущим в ванной и сжимая в руках футболку. – Эй, крольчонок, что случилось? Уже упоминалось, что слезы его крохи разрывают чужое сердце на куски. Он оставил ребенка в комнате и придвинулся поближе к мужу. Тот все никак не хотел успокаиваться. – Что-то болит? Где? Гук-и? Тэхен начал осматривать любимое тело на предмет повреждений, но все было как обычно, только вот Чон все пытался избежать этих прикосновений, зажимался и закрывался. Альфа понял, что так дело не пойдет. – Вставай, малыш, давай… Ким поднял мужа на руки и отнес в спальню. Он обнимал Гука и вытирал непрекращающиеся слезы, что резали чужое сердце без ножа. – Крольчонок… не молчи, пожалуйста… я очень переживаю… Альфа уже и сам еле сдерживает эмоции, хочется выть от бессилия. Но объятия не разрывает, продолжает поглаживать и чмокать чужое лицо. – Прости… Тихий голосок наконец прорезался. – Что случилось, Гук? Омега не переставал дрожать, но молчать дальше было нельзя. – Я… я… не смотри… Тэхен вот вообще ничего не понимал: перед ним сидело самое прекрасное создание на планете. Но вот когда Гук подтянул футболку ближе к себе и пытался спрятать свой живот от мужчины, тот, кажется, допер. – О боже… крольчонок… Мужчина повалил младшего на кровать, вырывая из рук того ненужную тряпку, и принялся зацеловывать мягенький животик, получая невнятное бормотание сверху. Он исследовал губами каждый сантиметр нежной кожи, и парень под ним наконец немного расслабился и перестал всхлипывать. – Даже не думай о таком, Гук-и. Ты прекрасен, я люблю в тебе абсолютно все: эти сочные бедра, которые так восхитительно смотрятся на мне; – поцелуй – этот животик, который идеально помещается в моих руках – еще одно касание – эти глазки, что должны блестеть только от радости. Все, крольчонок, абсолютно все… Чонгук растаял от нежности старшего и немного пришел в себя. Страхи не отпустили полностью, но под напором любимого демоны в голове всегда в страхе разбегаются. Омега еще несколько минут пролежал рядом с мужчиной, а потом в комнате появился Минки с небольшой соской в руках. Он обиженно посмотрел на старших и произнес… – Он выплюнул… Родители хохотнули, и брюнет, поднявшись с кровати и надев ту несчастную футболку, взял сына за руку, и они пошли решать вопрос с соской. Тэхен еще повалялся, но потом отправился на кухню – готовить ужин. На третьем месяце случился ад. У омежки начали прорезаться зубки. Бедный малыш все время плакал, даже феромоны папы больше не помогали. Бессонные ночи лишали сил и порождали конфликты. Чонгук был раздражен буквально всегда. Ему не нравилось абсолютно все: как муж громко дышит или как он просто ходит по квартире. Такого не было даже при беременности. В большинстве случаев Ким молчит, либо зацеловывает свое чудо, чтобы немного успокоить. – Тэхен! Ты не слышишь, что Вонги плачет? Иди покачай, я спать хочу. На часах четыре утра, уже совсем скоро старшему вставать на работу, а он поспал только несколько часов. – Мне на работу скоро, сам покачай! Но Чонгук был непреклонен. Он тоже устал, тоже хочет спать. Омега злится и со всей силы пинает мужа, отчего тот падает с кровати и стонет от удара коленом о пол. Гук вскрикивает и подлетает к мужчине. – Боже… Тэ, прости, прости… я не хотел… Первые слезинки покатились из глаз. Нервы в последнее время уже сдают позиции, причем у обоих. Но альфа все же более спокоен, он понимает, как омеге сейчас тяжело. Поэтому он поднимается с колен и ловит свою чудо. Они вместе укладывают Вонги, а затем засыпаю в обнимку. Придя с работы, мужчина ставит на стол кухни любимое мороженое мужа и зовет того к себе для важного разговора. Блестящие от восторга глазки омеги поднимаются с мороженого на альфу и брюнет налетает на старшего с поцелуями. – Гук, поговорим? В ответ только шелест упаковки и согласное мычание. – Давай возьмем няню? Чонгук отвлекся от лакомства и посмотрел на мужа, что был непривычно серьезен. Тэхен подумал, что жить так дальше нельзя, он боится, что бытовуха разрушит их отношения в конце концов, поэтому и подбирает варианты для решения проблемы. – Зачем? Гук немного напрягся, обостренный отцовский инстинкт не не позволял доверить своего кроху какому-то левому человеку. – Крольчонок, послушай, я очень боюсь, что наши ссоры из-за усталости могут привести к тому, что… что мы просто разойдемся... Я очень тебя люблю, зайчик, и не хочу потерять. Мы должны больше времени проводить вместе… – Я знаю, Тэ, и тоже немного боюсь, но… понимаешь, я не смогу расслабиться, если Вонги будет с кем-то, кто не мы… – Хорошо, тогда давай вот как сделаем… смотри, мы оставим сына с Минами и съездим за город. У? Чонгук вздохнул и уже хотел отказаться, но понимал, что им это нужно. Он очень любит Тэхена, однако их отношения сейчас и правда сложны. Ничего ведь не случиться? – Поехали. Ким улыбнулся и чмокнул любимые губы со вкусом черничного мороженого. На следующий день пара отвезла Вонги вместе с Минки к друзьям, что с радостью согласились посидеть с малыми, ведь практика и еще раз практика. Чимин на втором месяце беременности, скоро тоже пополнит ряды пап. Двухэтажный домик в лесу с небольшим озером в нескольких метрах прекрасен. Панорамные окна выходят прямо на закат, что золотом разливается по помещению. Тэхен расстелил у воды мягкий плед, а Гук приготовил закуски. Такая умиротворенная атмосфера была, как глоток свежего воздуха в бесконечной бытовухе. Парни наслаждались отражением луны в озере и теплом друг друга. Они много целовались и разговаривали. Решали, как им быть дальше, чтобы не потерять эту любовь под гнетом рутины. По итогу договорились пару раз в месяц отвозить детей к родителям альфы или друзьям и ездить отдыхать, на свидания ходить и просто проводить больше времени вместе. Было так тихо, что кваканье лягушек казалось слишком громким, но умиротворяющим. Птицы уже спали, а различные насекомые напевали романтичные песни, создавая особенную атмосферу. Неожиданно Тэхен встал и, сказав, что сейчас вернется, ушел в дом. Спустя несколько минут мужчина присел рядом с какой-то бумажкой в руках. Он отдал ее в руки мужа и обнял со спины, а тот пытался увидеть хоть что-нибудь в темноте. Чонгук не понимал, что ему вручили. Вычленил только несколько слов про магазин, тот самый магазин. – Что... это…? Тэхен улыбнулся с этих глазок и заправил выпавшую прядь за ушко, предварительно чмокнув его. – Это договор. Ты ведь хотел чем-нибудь заниматься, поэтому я и купил его. Он теперь твой. Чонгук перевел взгляд назад на документ и неверяще раскрыл рот, выдыхая нечто похожее на боже. Глаза бегали по тексту с новой силой, и омега просто не мог поверить, что это правда, что это его жизнь и его потрясающий мужчина. – Господи… Тэ… – Этот магазинчик навсегда останется в моих воспоминаниях, ведь именно там я увидел тебя впервые. Спасибо, крольчонок, спасибо за то, что появился в моей жизни и привнес в нее новый смысл. Я люблю тебя и это навсегда… Глаза на мокром месте, снова. Парни смотрят друг на друга и благодарят судьбу за шанс на счастье. Внутри разливается тепло, пока снаружи легкий ветерок остужает горячие тела. Сердца бьются в унисон, а дыхание одно на двоих. Ночь навсегда запомнит этот момент любви и доверия. Птицы проснутся от сладостных стонов, а лягушки смущенно затихнут. Тэхен входит глубоко, целуя любимые губы и ловя чужое дыхание. Еле слышимый шепот разрезает тишину ночного леса, пока парни утопают во всепоглощающей любви. Толчки быстрые, но нежные. Сейчас хочется именно так, чтобы долго и невыносимо. Чтобы не думать ни о чем, кроме тел напротив, чтобы запечатлеть момент в памяти на долгие годы. Последний стон омеги утопает в чужой шее, а мужчина выходит из любимого тела и кончает следом, проведя рукой по члену еще пару раз. Они лежат рядышко и восстанавливают дыхание. Улыбки не хотят сползать с лиц, а глаза все еще блестят от оглушительного оргазма. Если Чонгука снова спросят, жалеет ли он, ответ не изменится. Как можно жалеть о счастье? Вот и он не знает. Гук всегда был одинок внутри, но один безумно красивый альфа ворвался в это одиночество и перевернул чужую жизнь на сто восемьдесят градусов. Они не знают, что будет завтра, но в одном уверены – если есть любовь, любые препятствия можно преодолеть, и они обязательно справятся, ведь теперь они не одни, теперь они вместе… – Я люблю тебя, Тэ...