Невыносимый сосед

      Хисын срывается на бег, вспоминая о своей первоначальной цели - найти Сонхуна. В голове набатом бьёт мысль - лишь бы успеть. Завидев застывших в мгновенье парней, Хисын не задумываясь, на ходу достаёт пистолет с внутреннего кармана куртки, и оттягивает затвор. Что бы он там не увидел, он не должен медлить, иначе от этого будет зависеть жизнь его близкого друга. Перед глазами Хисына открывается вид на огромный кабинет в тёмных цветах, длинный, чёрный стол посреди комнаты, шокированного Сонхуна возле этого стола, и злого Тэмина на противоположной стороне, который переводит яростный взгляд с группы незнакомых парней на Пака, собираясь оттянуть затвор. Хисын не замедляясь, чёткими, точными, резкими действиями целится в Тэмина, и оттягивает спусковой крючок. По всему зданию эхом проносится громкий звук выстрела.        Сонхун медленно переводит взгляд на заваливающееся на пол тело Тэмина. В голове полнейшая неразбериха - мысли хаотично сменяют друг друга, раздражая головную боль. Шатен смотрит на распластавшееся, безжизненное тело мужчины, не дыша и не двигаясь. Впервые на его глазах умирает человек, который только недавно стоял напротив него, а сейчас его уже нет в живых.        Первым оттаивает Сону, который слышит звуки полицейских сирен с улицы, и подбегает к Сонхуну, резко хватая за голову, поворачивает лицом к себе.  — Сонхун? Ты не ранен? Всё хорошо? — под конец срываясь на истеричный крик - нервы ни к чёрту.  — Да, всё… всё хорошо. — безжизненным, охрипшим голосом отвечает Пак, нежно хватая ладонями лицо парня, — Сону, это…правда ты?  — Как ты мог так поступить?! Придти сюда безоружным, ещё и один! А если бы ты умер?! Придурок! — Ким бьёт руками Сонхуна по груди, и плачет, не сдерживая, скатывающихся слёз по бледным, худым щекам.        Чонвон прикрывает округлившийся рот ладонью, и шокировано переводит взгляд с растекающегося лужей крови трупа Тэмина, на не меньше ошарашенного Ли. Чонсон аккуратно опускает оружие в руке Хисына, закрывая собой Чонвона.  — Я.. я убил человека? — парень безотрывно смотрит на лужу крови, переводит отчуждённый взгляд на трясущуюся руку, с крепко сжатым пистолетом, и резко откидывает его на пол. — Нет, Хисын, это самооборона. — Чонсон хватается за плечи Ли, и тянет на себя, стараясь выловить шокированный взгляд парня, — Послушай меня. Это са-мо-о-бо-ро-на, — по слогам произнёс Джей, пытаясь предотвратить накатывающую панику, и донести свою мысль до парня.  — Не..н...ет… я… убил его. Я убийца. — отрицательно машет головой, и обнимает себя за плечи, крупно вздрагивая.  — Нет, Хисын. Ты защитил нас всех. Если бы ты не выстрелил, он бы убил Сонхуна, и нас вместе взятых. — подал голос Чонвон, ободряюще улыбаясь парню. Тем временем Сонхун отстранил от себя Сону, подлетая к потерянному другу. — Хисын, ты слышишь меня? Ты не виноват! Хисын? — шатен не успевает услышать ответ на свои слова, представители полиции вламываются в кабинет, отталкивая всех к стене.                                   •••       Парней задержали за убийство Чон Тэмина, направив в полицейский участок для разъяснения обстоятельств преступления. Сонхун не раздумывая пошёл на контакт с полицией, предоставив все доказательства на Чон Тэмина по его финансовым и уголовным преступления, и информацию про базу, дополняя всё это звукозаписью из микронаушника, в то время как остальных парней поочерёдно вызывали на допрос, задавая огромное количество вопросов. В участке Сонхун связался с профессиональным адвокатом своей семьи, и договорился с ним о деле Хисына на предстоящем суде. Пак переживал за близкого друга, и сложившуюся ситуацию, но адвокат по ту сторону телефона, заверил Сонхуна в том, что это выигрышное дело, учитывая то, что Хисын самооборонялся, и к тому же прокуратуре предоставили все аудио и видеозаписи, документы, и доказательства о всех преступления Тэмина, которого так долго разыскивали спецслужбы Кореи.        Сону сидит на стуле, и наблюдает за напряжённым профилем Сонхуна, утвердительно кивающим на чей-то голос, в приложенном к уху, телефоне. Сону порывается встать, и немедленно подойти к Паку, но его останавливает неуверенность в своём положении. Сейчас у Сонхуна на первом месте стоит Хисын, и у него точно нет времени выслушивать детский лепит парня, Сонхун его просто-напросто оттолкнёт, что очень сильно ранит младшего.        Вышедший из кабинета допроса Хисын вырывает Кима из раздумий своим появлением. Парни сразу же подрываются к Ли, и затаив дыхание ждут, когда он заговорит.  — У меня разрывается голова от боли, а ещё рука стёрта в мозоль. Я никогда так много не писал, и никогда не отвечал на такое огромное количество вопросов, но зато меня отпустили на неопределённый срок до суда. Всего лишь запрещён выезд из страны, и постоянное ношение браслета с датчиком. — для наглядности Хисын вытягивает руку с отблескивающим на свету, металлическим браслетом, мигающим красной точкой.        Пока остальные удивлённо разглядывали необычную вещицу, Чонвон прервал неловкую тишину. — Это конечно очень занимательно, но я сейчас умру здесь от переутомления и голода. Для восполнения жизненных балансов мне необходимо соджу и жареная курочка. — Чонвон утвердительно кивнул своим словам, указывая рукой на выход.  — Я согласен, нужно смыть с нас остатки этого дерьмового дня. — улыбнулся Хисын.                                  ••• — Да я не буду говорить об этом, Чонвон. Это стыдно, — Чонсон отрицательно машет головой, и умоляюще смотрит на своего парня.  — Если ты не расскажешь мне про этих людей из своего прошлого, то мы расстаёмся. — громко фыркает Чонвон, отворачиваясь в сторону.  — Йа! Ты не можешь манипулировать мной нашими же отношениями!  — Хорошо, не надо, не говори. — обиженно отвечает Ян, откидываясь на спинку стула, и абстрагируясь от шумной компании.  — Я… я просто состоял в не особо приятной группировке в средней школе, и это не то, чем стоит гордиться, поэтому не хотелось поднимать эту тему. — Чонсон расстроенно выдыхает, и резко опрокидывает в себя рюмку соджу.  — Что? Ты избивал людей? — Чонвон резко подпрыгивает на своём стуле, возвращаясь из своих мыслей. Остальные притихшие парни пододвинулись ближе, ожидая продолжение. — Что?! Нет, конечно! Ты за кого меня принимаешь вообще? Мы просто взламывали парочку школьных сайтов, срывали уроки, и выступали в уличных драках, и то это было очень редко, но сейчас я всё равно сожалею обо всём этом. — Какой ужас! Я думал, что только у Сону парень связан с мафией, но мой получается тоже. — Чонвон задумчиво рассматривает потолок, и дует губы, не замечая возмущённого взгляда Сону на упоминание их с Сонхуном отношений, что не остаётся не замеченным шатеном. — Боже, Чонвон, ну какая мафия? Серьёзно? —  недовольно стонет Чонсон, прикрывая лицо от стыда.  — Из нас получается целая преступная организация. — отшучивается Хисын, рассмешив парней, и переводит тёплый взгляд на задумавшегося, притихшего парня, — Сонхун, спасибо за адвоката. — Спасибо за жизнь. — Пак улыбается, чокаясь заполненными рюмками с Ли, и замечает пристальный взгляд Сону, который неловко отворачивается, прикусывая губу. Он столько всего хочет сказать Сонхуну, но совсем не готов к этому разговору, не готов к тому, что может от него услышать.       Сонхун соскучился по Сону. По их разговорам, объятиям, и даже по уютной тишине межу ними, которая не напрягала, а только расслабляла, сближая парней. Поэтому, Пак встаёт с места, и надеется, очень сильно надеется, что Сону поймёт намёк, и выйдет за ним. — Ты куда? — заторможенно спрашивает Хисын, хватая друга за запястье.  — На улицу. Подышать свежим воздухом, и… — Сонхун переводит многозначительный взгляд на Сону, — посмотреть на звёзды.       Как только парень выходит из заведения, его окутывает тёплый, весенний ветер, ярко освещающая улицы луна, и раскинувшиеся на небесном полотне, сияющие очертания далёких звёзд. Сонхун не собирается тянуть время, и драматично растягивать момент, как это делают в любимых дорамах Сону, поэтому он моментально оборачивается на неспешные шаги, и добродушно улыбается блондину. — Хён? — неловко зовёт Сону, заламывая пальцы.  — Хён? Вау… ты меня никогда так не называл. От тебя это звучит как-то…приятно. — Сонхун слегка склоняет голову в бок, внимательно разглядывая эмоции на лице удивлённого парня.        «Могу всегда тебя так называть», — не озвучивает, потому что не уверен, что у них будет это «всегда».  — Ну вот и всё, Сону, получается, мы больше не соседи, да? Нас больше ничего не связывает. Теперь тебе не придётся принудительно жить со мной. — отстраненно произнёс Пак, засовывая руки в карманы спортивных штанов.        Сону неверяще переводит взгляд на парня. То есть, по мнению Сонхуна, их связывала только общая квартира, и больше ничего? Ким чувствует, как перестаёт дышать, а сердце с глухим стуком падает куда-то под ноги, прощаясь, с разбитым в дребезги хозяином. Сону мальчик не глупый, он понимает, что это их персональный конец. Не будет у них этого «всегда». Только ему обидно, что заканчивается у них всё вот так быстро, скомкано, и бессмысленно, и это после всего, что между ними было. Или это только для него что-то значило?  — Сону, ты меня слышишь? — Сонхун машет рукой перед парнем, и с переживанием оглядывает его. Блондин так сильно ушёл в свои мысли, что не заметил, как близко к нему подошёл Сонхун.  — Прости. Я задумался. — Сону переводит расстроенный взгляд на мягко кивающего парня.  — Так быстро время пролетело, да? Так всё изменилось, мы изменились. Знаешь, раньше нас связывала ненависть, и я так сильно… — Хватит, Сонхун, я не хочу это слышать. Не надо. Мне больно! — не сдерживаясь, кричит Сону. У него правда нет желания слушать то, как Сонхун его ненавидел, но больше всего он боится услышать то, что Пак до сих пор его ненавидит.  — Нет, Сону, я хочу, чтобы ты знал, как я влюбился в тебя. — Пак нависает над парнем, закрывая своим телом вид на ночное небо, и заглядывает в глаза, словно душу из них высасывает. Сону теряется, не веря своим ушам, но уважительно молчит, и в упор смотрит на него. — Раньше нас с тобой действительно связывала только одна всепоглощающая ненависть. Потом принудительное, совместное проживание. Кстати, стадию притирки мы с тобой прошли довольно быстро, заметил, да? Это я себя сдерживал, — горделиво улыбался Сонхун, и ритмично кивал головой, в то время как Сону по-доброму усмехался, закатывая глаза на детское поведение парня, — А потом я так сильно привык к тебе, к тому, что ты рядом всегда. Привык смотреть дорамы твои сопливые, которые ты меня, между прочим, заставлял смотреть… — Эй! Тебе они вообще-то тоже нравились! — слабо бьёт кулачком плечо Сонхуна, возмущённо надувая губы.  — Сону! — Ладно, молчу. — тихо хихикает, прикрывая рот ладонью.  — Привык смотреть… наши общие дорамы, — поправился Сонхун, заметив сощуренный взгляд парня, — Постоянно вместе готовить на кухне. На самом деле, так обожал эту рутину, особенно после каждого твоего верного шага в приготовлении блюда по рецепту, целовать тебя в лоб за твою детскую радость. Всегда любил твою искренность, непосредственность, любопытство, открытость. Обожал просыпаться с тобой, лениво обниматься и целоваться. — хватается за ладони Сону, переплетая со своими. Ким улыбается широко-широко, оттесняя своим ярким светом сияющую луну, — Я не заметил, когда перешёл эту непроходимую грань, но безумно благодарен судьбе, за то, что снова повстречал тебя.  — Ты же не веришь в судьбу. — сомнительно отозвался Сону, заглядывая в глаза парня. — Я не верю в судьбу, но я верю в нас, в наши чувства. Сону, я не хочу, чтобы твои чувства ко мне выстраивались на уровне принуждения, понимаешь? — Сонхун наклоняется к парню, ожидая ответа. Сону отрицательно машет головой, не понимая, чего хочет от него старший.  — Наша совместная жизнь с тобой началась из-за принуждения. Мне негде было жить в ближайшее время, а ты не мог отказать Хисыну. Это уже сказалось на нас негативно. Я не хочу, чтобы наши чувства тоже были такими… я не хочу даже думать, что наша любовь была выстроена на фундаменте принуждения, негатива и ненависти. — Сонхун сокрушительно выдыхает, и внимательно смотрит на парня, ожидая от него дальнейших действий. Он боится, что их любовь снесёт волной их же ненависти и негативными эмоциями.  — Нет, Сонхун! Не думай даже так. Я полюбил тебя не из-за какого-то принуждения, привычки или безысходности, я полюбил тебя за то, что ты есть ты, Сонхун. Я полюбил тебя искренне, безвозмездно, сильно. По-настоящему. Да, возможно, если бы не совместное проживание, мы бы вряд ли как-то ещё встретились, но если бы я полюбил тебя не искренне, а из-за привычки, я бы не стоял перед тобой сейчас здесь. Я бы уже забыл твоё имя. — Сону слышит облегчённый выдох Пака, и разражается грудным смехом.  — До сих пор не могу поверить, что у нас вся жизнь впереди, Сону! Мы теперь можем выходить с тобой из нашей квартиры нашего мира. Ходить на свидания, в магазины, рестораны, кинотеатры, гулять по улице, даже ездить в другие города. Да что там города?! В другие страны! Я думал, мне осталось не долго, хватался за каждую крупицу воспоминаний, моментов, будто это и есть жизнь. Какой же я глупый. Теперь я понимаю, что всей жизни не хватит, чтобы насладиться ей сполна… особенно с тобой, Сону. Я думал, что сегодня будет наш конец, но теперь отчётливо осознаю, что сегодня только наше начало. Всю свою жизнь я хочу разделить с тобой, Сону, и следующую тоже. Все жизни хочу разделить с тобой. Я люблю тебя. — Сонхун нежно целует заплаканного Сону, который не смог сдержать слёзы от переизбытка эмоций. Им ещё многому учится друг у друга, и долго строить здоровые отношения, но они уже чувствуют, как становятся ближе и роднее, будто невидимые нити крепко опутывают их. — Я тоже люблю тебя, Сонхун. Бесконечно. — Сону закидывает руки за шею парня, переводя взгляд на припухшие, нежно-розовые губы, и тянется к ним за ответным поцелуем, но их прерывает неожиданно вышедший на улицу Чонвон.  — Вас там уже все заждались! Возвращайтесь. Потом будете миловаться. — невнятно кричит Ян, и не дожидаясь парней, забегает в душное помещение, из которого слышится пьяный смех, и доносится запах жареного мяса. — Нас уже заждались там все, пойдём? — шатен переплетает пальцы Сону со своими, держа за руку, и тянет к двери заведения.  — Нет! Пусть ждут сколько хотят, потому что я… — Сону улыбается с любовью, и продолжает, — потому что я тебя всю жизнь ждал, Пак Сонхун. — и, наконец, целует любимые губы Сонхуна, с которым у них теперь точно будет это «всегда».