Кофе со сливками

С появлением взрослых битва в отделе тайн стала еще ожесточеннее. Люциус Малфой запустил убивающее заклятие в Тонкс, но Люпин отбил его и обездвижил пожирателя. Грозный Глаз Грюм выбил палочку из рук Долохова, но тот не растерялся и, убегая, бросил в него кинжал, спрятанный в складках мантии. Грюм не успел отбить его, и он вонзился ему в плечо. Со звериным воем он вытащил оружие и кинулся, не обращая внимания на струящуюся из раны кровь, в погоню за пожирателем. Невилл, Рон и Полумна успешно отбивались от Рудольфуса Лестрейнджа и Макнейра. Гарри искал глазами Джинни и Гермиону, но их нигде не было. Раздался победоносный клич. Гарри поднял голову и увидел, как Беллатриса наставила палочку на Сириуса, стоящего к ней спиной. Но прежде чем Гарри успевает испугаться и что-то сделать, Сириус поворачивается лицом к пожирательнице и пускает ярко-красный луч в кузину. Беллатриса на секунду замирает, неестественно выгибая руки в стороны. Её искаженное гримасой бледное лицо не шевелится — губы не издают ни единого звука. Палочка выпадает из рук пожирательницы, и она падает в арку. В ту же секунду со свистом мимо уха Гарри пролетает заклинание. Он оборачивается и выставляет палочку, готовясь встретиться с противником лицом к лицу. Но вместо пожирателя смерти на него нападает Тьма. Плотная пелена вязкого и удушающего мрака обтягивает кожу, проникает, как игла, в вену, бежит по туннелям, заполненными кровью, и добирается до мозга. Шрам Гарри отзывается такой болью, какой он никогда до этого не испытывал. Он чувствует, как тьма расползается по его сознанию, отчаянно желая раздавить, разорвать, раскромсать последнее разумное, что в нем осталось после мучительной пытки. Вдруг среди тьмы, как молния посреди грозового неба, возникает голос. Он врывается в мозг Гарри, и для волшебника не остается ничего, кроме этого змеиного шипения. — Похоже, нас-стало время ис-с-полнить пророче-с-ство. — Какое пророчество? — спрашивает Гарри, дрожащим от боли голосом. — Пока они оба живы, не будет им покоя на этом с-с-вете. Покорис-с-сь. Так отвратительно Гарри чувствовал себя в присутствии дементоров — отчаяние, страх, безысходность, безнадежность… Волшебник издает крик о помощи. Гарри не пытается вытолкнуть шипящий голос из сознания — он зовет другие голоса. Нежный, напевающий колыбельную, и весело смеющийся во время игры с младенцем. Перед его взором возникают горячо любимые полупрозрачные образы. — Мы любим тебя, Гарри. — говорит ему улыбающаяся Лили. — Больше всего на свете. — подтверждает Джеймс. Его глаза светятся гордостью и любовью. Он уверенно кивает ему головой, как сделал Оливер Вуд перед его самым первым матчем — он ни капли не сомневался, что первокурсник, всего пару недель оседлавший метлу, приведет их к победе. Может, именно эта безоговорочная вера помогла Гарри не растеряться и вовремя заметить снитч. Гарри успокаивается и прикрывает глаза. Тьма врезается в его сознание, как тупой нож в кусок мяса. Обрывки слов на непонятном языке заполняет его сознание. Гарри не замечает, что безвольно падает на пол, сжимая в руке палочку. Внезапно тьма исчезает. Гарри открывает глаза и оглядывается. Он будто парит в облаке из сладкой ваты. Нет боли, нет страданий — нет вообще ничего. Только белый, как снег, свет заполняет всё вокруг. Ему нужно идти? Нет, он никуда не спешит. Ему хорошо… Ему кажется, что он слышит крик. Но нет, ему показалось. Здесь так хорошо, здесь не может быть криков. Вдалеке быстро промелькнул силуэт, но Гарри успел заметить рыжие волосы. Мама! Гарри срывается с места. Но тут он снова слышит крик. Гарри осматривается. Нет, ему снова показалось, и он пускается бежать. Он не останавливается, думая только о том, что сейчас увидит и наконец обнимет… Гарри спотыкается и едва не падает. Он опускает взгляд и, увидев, из-за чего остановился, морщится от омерзения. Он споткнулся о кровавый и визжащий комок плоти. Снова раздается крик. Громкий, отчаянный. Гарри узнает обладателя голоса. Сириус! Рыжие волосы вновь промелькнули впереди. Гарри с тоской разворачивается и бежит в обратном направлении. Горячие слезы текут по его щекам. Белый свет ослепляет его, и Гарри чувствует, что падает в пропасть. У него промелькнула мысль, что он сейчас разобьется. Гарри не разбился. Он обнаружил, что лежит на холодном полу и не шевелится. Он слышит проклятия Сириуса и высокий голос Волдеморта. Он с удивлением слышит Невилла. Его обычно спокойный и тихий голос громовым раскатом раздается в отделе тайн. Гарри открывает глаза. Он видит, как Невилл окровавленными руками вынимает меч Годрика Гриффиндора из Распределяющей Шляпы и разрубает им пополам тело змеи Нагайны, верой и правдой служившей Волдеморту. Гарри вскакивает и направляет палочку на Волдеморта. Темный Лорд реагирует мгновенно — Гарри жив. Его план не удался. Но сейчас об этом нельзя думать. Врага нужно уничтожить. В ту же секунду Волдеморт направляет свою палочку на юного волшебника. Их взгляды скрестились. Уверенный и решительный. Бешеный и злобный. Гарри открывает рот, чтобы произнести заклинание, но вдруг его палочка выпускает красный луч. В ответ на этот выпад её сестра отвечает зеленым лучом. Они стоят напротив друг друга. Две тонкие нити — красная и зеленая — соединяют их, не желая разрывать зловещую связь. Но тут красная нить становится толще. Она разрастается и начинает наседать на зеленую. В тяжелой тишине раздается голос Гарри: — Ты одинок. Ты никому не нужен. — Нет! Его вскрик похож на рев раненого медведя. Волдеморт сжимает палочку уже двумя руками. Его обычно бесцветные глаза наливаются кровью. — Ты одинок. Ты жалок. — Нет! Гарри кажется, что земля качается у него под ногами. Красный луч внезапно замирает, но через мгновенье делает резкий выпад, и палочка в руках Волдеморта рассыпается на десятки осколков, один из которых врезается ему прямо в сердце. — Ты мертв. Раздается нечеловеческий вой. Гарри кажется, что вокруг него кружится ураган. Воронка пытается закрутиться сильнее, но от этих бесплодных усилий лишь быстрее теряет силы. Ураган прекращается. Тьма исчезает. Боль проходит. И все вокруг замирают, не говоря ни слова, смотря на Мальчика-который выжил. Мальчика-который победил. Несколько месяцев спустя Мертв. Волдеморт мертв. Гарри прокручивал в голове эти слова и не мог поверить. Вместо восторга у него была странная смесь апатии и недоумения. Всё закончилось так быстро и просто. Ха, просто. Целый год, когда Гарри противостоял садистке Амбридж, члены ордена Феникса не теряли времени даром. Они уничтожали крестражи. Дамблдор уничтожил кольцо. Сириус нашел в доме медальон и догадался отнести его директору Хогвартса. Тонкс, Люпин и Билл Уизли выкрали чашу Пенелопы Пуффендуй из сейфа Лестрейнджей. Диадема была найдена помирившимся с семьей Перси Уизли — не зря он считался одним из лучших учеников на своем курсе. Гарри сидел в своей комнате в доме Дурслей и не мог поверить. Волдеморт, убивший его родителей, мертв. Скоро за ним придут Артур Уизли и Люпин, чтобы увезти навсегда из этого проклятого дома. Он будет жить с Сириусом — приезжать к нему на Рождество, проводить с ним все лето. А после выпуска будет видеть его каждый день! Ему вспомнилась шутка Рона после битвы. После того, как они вышли из министерства, он спросил: — Чем же мы теперь будем заниматься в школе, если не нужно никого ловить и спасать? Тогда Гарри только глупо улыбнулся в ответ. На следующее утро после битвы Сириуса Блэка оправдали. Сириус хотел, чтобы Гарри сразу после школы поехал к нему. Но на свете существует вещь, не менее, а может даже более сильная, чем магия — бюрократия. Восстановление документов, покупка дома и прочая бумажная волокита потребовало много времени и нервов. Дамблдор настоял на том, чтобы это лето он провел у Дурслей. Гарри тогда раздраженно вздохнул. Ему так не терпелось переехать к Сириусу, что мысль о том, чтобы взглянуть на Дурслей, вызывала у него отвращение… — Прости меня, Гарри. Гарри сидел в кабинете профессора Дамблдора. В нем пахло старым пергаментом, фиалками и шоколадом. Фоукс расположился в кресле директора и сладко посапывал. Сам Альбус Дамблдор в это время волшебной палочкой убирал нагар со свечи. — За что, профессор? — За то, что отдал тебя им. — Альбус надвинул очки, нахмурив лоб. — Я утешал себя, что это был самый надежный способ защитить тебя. — Вы ведь хотели спасти мою жизнь, профессор. — сказал Гарри, чувствуя себя неуютно оттого, что Дамблдор, который столько всего сделал для Гарри, извиняется перед ним. — Я отнял у тебя детство. Директор подошел к Гарри. Если бы в кабинете был бы кто-то еще, он бы увидел, что Дамблдор стоял напротив него, как обвиняемый в преступлении стоит перед судьей. — Вы-то точно не виноваты, что моя тетя не подарок, профессор — сказал Гарри, смотря прямо в лицо директору. — К тому же, я скоро с ними распрощаюсь навсегда. — Но память о годах презрения и ледяного равнодушия навсегда останется. — сказал Альбус. — У тебя не было семьи. — Миссис Уизли была мне, как мать. — вдруг резко выпалил Гарри. Как только Гарри это сказал, ему показалось, будто в воздухе запахло яблочным пирогом и вишневым компотом. — Она заботилась обо мне не меньше, чем о собственных детях. В «Норе» я впервые понял, что такое дом. Настоящий дом, где тебя каждый вечер ждут к ужину. — Уверен, у тебя будет такая же крепкая и дружная семья, Гарри. — улыбнулся Альбус, приседая на краешек стола в своем кабинете. — Доверие и верность не имеют цены, и только глупцы могут думать, что кучка галлеонов важнее чувств любимых. Мистер и миссис Уизли просили меня отпустить тебя на это лето к ним. В Норе тебе было бы хорошо, я уверен. Я ведь не просто так не пускаю тебя к людям, которыми ты дорожишь. Гарри понял. Он сжал подлокотники кресла. — Вы думаете, что Волдеморт… выжил? — дрогнувшим голосом спросил Гарри. — О, нет. — быстро ответил Дамблдор. — В этой жизни он пришел к концу своего пути. Но у него было много последователей. — Если… — начал Гарри. — Если догадки старого параноика найдут почву, то с волшебниками, которые находятся рядом с тобой… — Я понял, профессор. — решительно сказал Гарри. — Я переживу пару месяцев на Тисовой улице. Не волнуйтесь за меня. — Последнее не могу обещать. — улыбнулся профессор. — У меня всегда сердце замирает, когда вижу, как ты ешь драже «Берти Боттс» Гарри неприлично прыснул, вдруг вспомнив, как близнецы подменили ореховое печенье на обеденном столе Слизерина на драже со вкусом соплей. Зрелище того, как Малфой истерично взвизгнул и согнулся пополам, решив, что его хотят отравить, было непередаваемо… Ход приятных мыслей Гарри прервал донесшийся снизу звон бьющейся посуды. Вслед за ним раздался тонкий крик. Гарри выбежал из комнаты и перегнулся через перила лестницы, рискуя навернуться. Счастливая улыбка озарила его лицо. Только что трансгрессировавшие Уизли и Люпин стояли перед четой Дурслей, испепеляющей взглядом прибывших волшебников. Римус поднял голову и, увидев Гарри, радостно улыбнулся. — Гарри, здравствуй. Ты уже собрал вещи? — Да, сейчас! — крикнул Гарри и вбежал в свою комнату. Он начал спешно докидывать вещи в чемодан. Всю прошлую неделю он честно пытался собрать саквояж — но каждый раз находились другие дела и отговорки. Полумна бы сказала, что его заели мозгошмыги и ему надо проветриться. Гермиона — что он лентяй. Наконец, Гарри закончил и окинул последним взглядом свое пристанище, ранее бывшее второй спальней Дадли и поэтому больше похожее на свалку рухляди, чем на жилую комнату. Громко хлопнув дверью от нетерпения, волшебник спустился на 1 этаж с чемоданом, клеткой с Буклей и метлой под мышкой. Люпин взял у него чемодан и крепко обнял его. Гарри с сожалением отметил, что на его лице появилась парочка шрамов, да и более здоровый вид он не приобрел. Все такой же потрепанный и изможденный, как в их первую встречу в поезде и большинство последующих. Мистер Уизли в это время пытался что-то втолковать Дурслям, но те делали вид, будто он говорит на иностранном языке. Гарри, собираясь сказать Люпину, как он рад его видеть, вдруг заметил, что он пристально смотрит куда-то в сторону. Проследив за его взглядом, Гарри понял, что объектом изучения Римуса был испуганный Дадли. Дядя Вернон, стоявший рядом с ним, громко хлопнул в ладоши, потирая руки и тем самым прерывая речь Артура. — Что ж, наконец-то из этого дома исчезнет все лишнее. — Неужели, вы считаете, что… — возмущенно начал Артур, но его прервал тот, кого Гарри менее всего ожидал услышать. — Я не считаю, что Гарри лишний в этом доме. — громко сказал он. От изумления Гарри чуть не выронил клетку с совой. Вернон и Петунья просто остолбенели. Дадли подошел к Гарри и остановился напротив него. Он с минуту кусал губы, часто моргал и, резко выдохнув, сказал, запинаясь: — Ты… спас мне жизнь. Дадли молча протянул большую розовую ладонь. Гарри, не веря своим глазам, пожал её. От крепкой хватки Дадли его рука чуть не сломалась. Дадли, отдернув руку, резко развернулся и убежал в кухню. Петунья, залившись слезами, засеменила за сыном. Вернон не двинулся с места, будто на него наложили заклинание обездвиживания. — Бедный мальчик. — еле слышно прошептал Люпин. — Он? — недоуменно прошептал Гарри. Это Дадли-то бедный?! У него техники и одежды раза в три больше, чем у всех мальчишек с их квартала. — Посмотри, что они с ним сделали Гарри. Вернее, кого — бестолкового задиристого тюфяка, абсолютно беспомощного в реальной жизни без подсказки родителей. С собственным сыном, которого они любили больше всего на свете, они поступили невероятно жестоко. Тебе повезло, Гарри, что они не любили тебя. Гарри не знал, что на это ответить. Ему никогда не доводилось испытывать жалость к Дадли. Презрение, ненависть, страх — да. Но жалость? — Я не пожелаю злейшему врагу встретиться с дементорами. — Люпин провел рукой по лбу, откидывая отросшую челку. — Но может быть то, что случилось с твоим кузеном, пойдет ему на пользу и сделает из него человека. — Думаю, мы можем отправляться. — сказал подошедший Артур Уизли и ободряюще сжал плечо Гарри. Через секунду три волшебника испарились. С этого момента на Тисовой улице больше не происходило ничего, что можно было бы назвать необычным, загадочным или волшебным. То есть, ненормальным.

***

Гарри приземлился в неизвестном ему помещении. У него закружилась голова, и Гарри огляделся, чтобы присесть, но вокруг не было мебели. Не было вообще ничего, кроме голых стен и длинных окон, за которыми море яростно билось о скалы. — Дом только начали обустраивать. — проговорил с легкой улыбкой Артур и протянул Гарри леденец. — Съешь вот, помогает от тошноты. Взяв конфету, Гарри услышал, как Тонкс чертыхнулась. В ответ на её возмущение Сириус заливисто расхохотался. Через мгновенье послышался торопливый топот ног. — Сириус, ты не уйдешь от меня! Сириус, не переставая смеяться, влетел в комнату и едва не врезался в крестника. Он подхватил Гарри под руку, и они вместе побежали от Тонкс по коридору. Девушка быстро нагнала их и попыталась схватить Сириуса за плечо, но на повороте волшебница споткнулась и не упала, потому что Гарри и его крестный поддержали её под руки. Выпрямившись, Тонкс отряхнулась и демонстративно вздернула нос. На немой вопрос Гарри девушка без стеснения ткнула пальцем в Бродягу: — Знаешь, что мне заявил Сириус, когда я сказала, что никогда не видела твоих родственников? Что им несказанно повезло со мной не встретиться, иначе они бы упали в обморок от одного вида на мои волосы! — Я не удержался, Тонкс. — широко улыбнулся Сириус. — Я сказал чистую правду. Истинная красота всегда заставляла людей лишаться чувств. Гарри, на меня возводят напраслину в собственном доме! Тонкс фыркнула и, поцеловав Гарри в щеку, прошептала ему на ухо: — Рада, что ты вернулся. Когда Тонкс убежала, Сириус повернулся к Гарри и так крепко стиснул в объятиях, что юный волшебник всерьез испугался за свои ребра. — Некоторые члены из Ордена Феникса объявили, что хотят помочь мне с переездом. Думаю, им просто нечем заняться — после гибели Волдеморта и пленения всех Пожирателей у них поубавилось работы. Ты стал еще выше с прошлого раза. Будет труднее уворачиваться от бладжеров. — дал вердикт Сириус, взяв Гарри за плечи и оглядывая. Гарри, в свою очередь, рассматривал Бродягу во все глаза. Грива кудрявых черных волос обрамляла худое лицо. Из-за утрат и лишений оно раньше времени покрылось морщинами, из-за чего Сириус казался старше лет на десять, чем он был на самом деле. Гарри оглядывал своего крестного, думая, что давно не видел его таким счастливым. Угрюмость взгляда, мрачная складка губ уступила место лучистой улыбке и сияющим глазам. Сириус взлохматил себе волосы правой рукой, на которой красовались пара перстней. В его облике было одновременно что-то из облика аристократа и рок-звезды восьмидесятых. Черный плащ застегивался на серебряную цепочку, рубашка и узкие брюки сидели на нем, как вторая кожа, а черные лаковые туфли были начищены до блеска. Гарри хмыкнул. Вот тебе и Бродяга. Сейчас Сириус менее всего соответствовал своему прозвищу. — Прекрасно выглядишь. — сказал Гарри. — Благодарю. — Сириус довольно ухмыльнулся. — Никогда не любил мантии — они идут только ученым и фанатикам. — Большинство волшебников носят мантии. — улыбнулся Гарри. — Я думал… Юноша не успел договорить фразу, так как на него со звонким «Гарри!» набросились из-за спины и начали душить. Вернее, обнимать. — Ты ему сейчас что-нибудь сломаешь, Гермиона. Ты вцепилась в него, как Живоглот в мою метлу вчера. — Нечего было раскидывать свои вещи, где попало, Рон. — заявила Гермиона, отстраняясь от Гарри и приглаживая аккуратные локоны волос. В последний раз Гарри видел такую прическу у Гермионы на балу на 4 курсе. — Живоглот любит порядок. Гарри прервал спор, заключив обоих в объятия. За годы их знакомства они стали для юноши гораздо больше, чем просто друзьями. Он не покривит душой, сказав, что не представляет свою жизнь без них. Тут послышалось требовательное мяуканье, и к волшебникам гордо прошествовал рыжий кот. — Привет, Живоглот. — поздоровался Гарри. Гарри шагнул к нему, чтобы погладить, как вдруг его ногу, ступившую на ковер, подбросило вверх, из-за чего он грохнулся на пол. Гермиона вскрикнула от испуга. — Ой, совсем забыл — рассмеялся Сириус, помогая ему встать. — Ты не ушибся? Мне эта штука оставила пару синяков на спине. Только ступишь на этот ковер — как он норовит тут же тебя стряхнуть с себя. Это подарок Фреда и Джорджа на новоселье. К поздравлению с новосельем была приложена короткая записка: входной коврик для гостеприимных хозяев; использовать на незваных гостях. Славные ребята. Едва Гарри поднялся, послышался жуткий грохот и довольно громкое бормотанье хороших пожеланий изобретателям бытовых заклинаний. — Я на секунду, Гарри. Кингсли, что Мерлин подери, ты делаешь? Хочешь, чтобы у меня крыша раньше времени поехала? — Я не виноват! Этот потолок… — Он ведет себя, как будто ему лет 20. — покачала головой Гермиона, с опаской смотря на небольшой расписной коврик, о который споткнулся Гарри. — Он разыграл так Тонкс и Кингсли. — Так ему, по сути, и есть 20. — хмыкнул Рон. — Ты же не считаешь 12 лет Азкабана жизнью? Да и пребывание в родовом особнячке сказкой не назовешь. Не знаю, что хуже — Азкабан или тот домик на площади Гриммо. Свободно жить он начал только сейчас, а не после того, как вы отправили его с Клювокрылом в закат. Ему что, уж и пошутить нельзя? — Кто-нибудь мог покалечиться. — упрямо гнула линию Гермиона. — Этот дом полон волшебников. Травму вылечили бы за несколько минут. — Так вылечили, что пришлось бы выращивать заново кости? — съязвила Гермиона. — Целительная магия очень сложная, малейшая ошибка может стоить жизни! Гарри с улыбкой вздохнул. Если придется, эти двое пожертвуют ради друг друга всем, но в обычной жизни они будут до хрипоты спорить по мелочам. — На вопрос, что хуже, Рон, я могу ответить. Азкабан, по сравнению с домом моей достопочтенной матушки, был курортом. — сказал Сириус, появившийся в обществе Люпина. — Я скорее повешусь, чем снова вернусь в родительский дом. Кстати, Гарри, прости, что не приехал за тобой. Меня не пустил Люпин. — он бесцеремонно ткнул пальцем в плечо друга. — Сказал, что я превращу эту семейку в квакающих жаб и отправлю их в Запретный лес на перевоспитание. — Ты ведь собирался так сделать. — с укоризной заметил Римус. — Да. — уверенно заявил Сириус. — И поступил бы невероятно милосердно. Гарри, ты так не считаешь? — Считаю, что они точно не стоят того, чтобы тебя снова запрятали в Азкабан. — сказал Гарри, чувствуя, как от решимости Сириуса отомстить его обидчикам у него теплеет на сердце. — К тому же мистеру Блэку и так есть чем заняться. — сказал, услышав конец разговора, трансгрессировавший минуту назад коренастый молодой человек с рыжей шевелюрой. — Чарли! — воскликнул Рон. — Что ты здесь делаешь? — Он ко мне. — ответил за него Сириус. — Я доделал расписание. Первая апробация выбранных участков пройдет в следующий четверг в 5 утра. Я пришлю всю информацию. Ваши готовы? — Да. — с сияющей улыбкой гаркнул Чарли. — Готовы к чему? — спросил Гарри. — Сириус помогает нам разместить драконов в Великобритании. — пояснил Чарли, с хрустом разминая пальцы. — Вообще-то этим должен был заниматься глава нашего заповедника. Но он сейчас в отделении больницы св. Мунго с ожогами 4 степени. — Зачем их перемещать из Румынии в Великобританию? — спросила Гермиона, нахмурив лоб. — Во-первых, в Румынии уже не хватает места. Во-вторых, экономические интересы. Драконья чешуя пользуется все большим спросом — а возить её в Англию из-за новых пошлин стало довольно дорого. Поэтому наши коммерсанты протолкнули в министерство проект о расселении драконов на территории Великобритании. — Ничего себе. — присвистнул Рон. — Сложная работа. — сказал Люпин. — Не то слово. — горячо согласился Чарли. — Столько всего нужно сделать — подготовить подходящие по ландшафту участки, зачаровать их от проникновений магглов и оградить защитными заклинаниями, построить волшебникам и драконам жилища, согласовать графики проверок от министерства, а уж сколько нужно разрешений от ведомств. — Чарли потер лоб. — Бюрократия. — хмыкнул Сириус. — Я уже неделю только тем и занимаюсь, что перехожу из кабинета в кабинет, чтобы мне подписали очередную мерлинову бумажку. И когда я должен найти время, чтобы заняться действительно важным делом? Если бы не Сириус и Хагрид, эта затея растянулась бы на несколько лет. А так, надеюсь, за годик управимся. — А почему расселение драконов не может организовывать кто-нибудь еще из заповедника? Он мог приехать с тобой сюда — спросил Гарри. — По драконам очень мало специалистов — с ними работать сложно и опасно. — ответила Гермиона, сложив руки на груди. — Верно. — подтвердил Чарли. — А у нас и так не хватает кадров — я смог поехать только потому, что малыши еще при мамах, и им не нужно уделять много времени. Но через пару дней я уже должен буду вернуться. — Не знал, что ты любишь драконов. — сказал Гарри, обращаясь к Сириусу. Он представил своего крестного с закатанными рукавами перед Венгерской хвосторогой среди скал и дыма, исходящего от пылающей земли. — Обожаю. Уход за магическими существами был одним из моих самых любимых предметов. Я даже думал уехать в Румынию работать в драконьем заповеднике. — Если будет нечем заняться — милости просим. — сказал Чарли. — В драконьих заповедниках новым волшебникам всегда найдется работа. О, Моргана, чуть не забыл! Это тебе, Гермиона. — Чарли вытащил из рукава мантии толстую книгу и протянул девушке. — Как и договаривались — новейший переплет из драконьей чешуи. А теперь, мне пора. Хорошей учебы, ребятки! — Подожди, Чарли. — остановил его Сириус. — Зайди ко мне в кабинет на минутку, я отдам тебе магическую доверенность. Как только Гермиона забрала книгу, Чарли и Сириус испарились в воздухе. Гарри вспомнил, что в этом году их будут учить трансгрессировать. Мальчик почувствовал ощущение волнительного предвкушения. Он сможет за секунду оказаться в любой точке земного шара! Люпин в это время взглянул на книгу Гермионы. Он довольно улыбнулся: — Отличный экземпляр, Гермиона. Одна из самых лучших книг по искусству заклинаний с использованием магических артефактов. — Спасибо, профессор. — смущенно улыбнулась Гермиона. — И поздравляю вас с возвращением на должность преподавателя по защите от темных искусств. — Присоединяюсь к поздравлению, профессор. — искренне сказал Рон. — Школа будет в восторге. Вы были единственным нормальным преподавателем по этому предмету. Люпин благодарно улыбнулся. — Но как те… вас назначили? — с восторгом смотря на Люпина, спросил Гарри. — Вне стен школы не обращайся ко мне так официально, Гарри. А что касается назначения, то тут постарался директор Дамблдор. В десять раз преувеличил мои заслуги в борьбе с Волдемортом и заявил всей общественности, что покинет пост директора, если родители детей будут против моего назначения. — Не зря он считается лучшим директором за всю историю Хогвартса. — сказал вновь появившийся Сириус. — Вот оно — торжество справедливости. Чего ты киснешь, Лунатик? — Не привык к такому ажиотажу вокруг моей скромной персоны — сказал он, опустив взгляд. — Римус, ты не мог бы помочь мне? — прокричала Тонкс со второго этажа. Люпин кивнул ребятам и покинул их. Рон, повнимательнее присмотревшись к книге в руках Гермионы и словно что-то вспомнив, присвистнул. — Тебя что, удивляет, что я купила книгу? — спросила Гермиона, прижимая её к груди. — Удивляет, откуда у тебя на неё деньги. Она стоит раз в двадцать больше, чем все наши учебники. — Я получила премию. — смущенно призналась Гермиона. — За зелье для гладкости волос. — Рон, Гарри или Гермиона, подойдите кто-нибудь пожалуйста, мы с Римусом не справляемся. — снова прокричала Тонкс. — Зная тебя, я не удивлен. — сказал Рон, бросив оценивающий взгляд на книжку. — Пойду помогу им. — Значит, зелье… — уважительно протянул Гарри. — Ты молодец, Гермиона. — Спасибо, Гарри. — радостно поблагодарила Гермиона. Теперь Гарри понял причину, почему волосы Гермионы лежат ровными волнами, а не спутанными космами, как обычно. Он отметил и то, что они отрасли и теперь доставали почти до пояса. Волосы Рона, наоборот, были коротко обстрижены. Явно постаралась миссис Уизли. — Ты же пользовалась каким-то зельем перед балом. — вспомнил Гарри. — Я не узнал тебя тогда поначалу. — Это было другое зелье. Укладывать им волосы нужно 2 часа. А этим — максимум минут 15. К тому же в приготовлении мое куда проще. — Отличный экземпляр. — сказал Сириус, бережно проведя по обложке. — Мечта любого заклинателя. У меня в библиотеке есть такой же, могла бы не покупать специально. — Я же не смогла бы забрать его в школу. — возразила Гермиона. — А он нужен мне для занятий. — Я бы отдал его тебе. — заявил Сириус удивленной Гермионе. — После всего, что ты сделала для Гарри, мне не жаль отдать тебе всю библиотеку. Собственно, я делаю это сейчас. Считай, что она твоя. Приходи туда в любое время и бери, что хочешь. Только поаккуратнее, я не уверен, что снял все охранные заклинания… — Сириус почесал нос и нахмурил брови. Гарри увидел, что Гермиона едва сдерживается, чтобы не кинуться на шею к Сириусу. — А можно я возьму «Исследования магии чисел» Гвиневры Монтелот, «Средневековую историю заклинаний» Лива Титовия и «Записки путешествий Мака и Наббса»? — выпалила она на одном дыхании. — Я читала, что это эти книги — настоящая редкость. Я видела их у тебя, когда помогла перетаскивать книги. Сириус усмехнулся: — Повторюсь — бери, что хочешь. Библиотека на 2 этаже справа от… — Я знаю. — бросила Гермиона, уже взбегая по лестнице. Сириус, поглядев ей вслед, усмехнулся. — Твоя подружка просто кладезь знаний. Если она не станет президентом британской ассоциации магической науки, я откушу себе хвост. Такая юная, да еще и не происходящая из семьи волшебника — и столько знаний… — Она мне не подружка. — ляпнул Гарри и тут же одернул себя. Сириус хохотнул и хлопнул его по плечу. — Я в курсе. Вы-то с ней точно друзья, это сразу понятно. — Почему? — Гарри смущенно надвинул очки на нос. — Потому что она для тебя слишком умная. Не обижайся, я шучу. Но вы правда очень разные — как огонь и вода. В совместной жизни это был бы убойный коктейль. К тому же, как я слышал, Гермиона не поклонник квиддича. — подмигнул Сириус. — Мама тоже не любила квиддич. — вдруг сказал Гарри. Сириус, приобнимая его за плечи, повел в большую залу, которая должна быть гостиной. Гарри огляделся. Ремонт двигался полным ходом, но, чтобы дом обрел жилой и уютный вид, ему много чего требовалось. Как минимум, хоть какой-то мебели. Сириус, критически осмотрев унылую пустоту комнаты, предложил Гарри выйти на крыльцо. Они сели на ступеньки. — Здесь красиво. — сказал Гарри. Дом находился на отвесной скале, поэтому вокруг него можно было заметить примостившихся чаек и альбатросов. Тихо шелестящее море переливалось под лучами солнца, а торчащие из воды валуны отливали благородным серебром. — Рад, что тебе нравится твой новый дом. Гарри подумал, что даже Визжащая хижина будет уютнее, чем дом Дурслей. Он готов был жить в лачуге — лишь бы с Сириусом, а не с ними. — Почему ты решил купить дом здесь? — спросил Гарри. — Первым, что я почувствовал, выйдя из Азкабана — был запах моря. Холодного Северного моря. Для меня это был запах свободы и надежды. — Сириус помолчал. Гарри вытянул ноги и с наслаждением подставил лицо солнцу. — Откуда ты знаешь, что Лили считала квиддич грубым способом свести счеты с жизнью? — Люпин рассказал. Говорил, что в школе она на матчи редко ходила, предпочитала сидеть в библиотеке. — Да, это так. По поводу квиддича у твоих родителей были кардинально разные мнения. Но у них было и много общего. Оба хорошо учились — Джеймс мог поддержать разговор Лили о её любимых зельях, а Лили помогала ему оттачивать заклинания. Они любили похожие книги, театральные постановки. Оба имели одинаковые понятия о чести и хороших людях. А еще они обожали сливочное пиво. Лично я люблю, что покрепче — потянулся Сириус, — огневиски, искровермут. — Искровермут? — переспросил Гарри. — Не слышал о таком. — Неудивительно, в «Трех метлах» такого не продают. Иначе школьники не смогли бы добраться до своих башен. Угощу тебя позже. — уверенно пообещал Сириус. — В пору моего ученичества в Хосмиде был подпольный бар. Чутье подсказывает мне, что он есть и сейчас. Мы с ребятами периодически захаживали туда. Как-то раз мы так напились, что с каждым шагом перед глазами начинали летать человечки на метлах. К счастью, Люпин накануне получил зелье удачи за отличные оценки, поэтому смог дотащить нашу пьяную компанию до башни Гриффиндора. — Зелье удачи? — переспросил Гарри. — Его учат варить на 6 курсе. Постоянно использовать нельзя — начнутся галлюцинации. Прибавит тебе удачи на несколько часов. — Сириус наклонился к Гарри и заговорщически прошептал — Как ты понял, незаменимая вещь при пьянках. Его долго и сложно готовить, но думаю, ваша Гермиона справится. Уверен, и ты сможешь, если будешь внимательно слушать преподавателя. — Это вряд ли у меня получится. — решительно покачал головой Гарри. — Снейп не пустит меня на занятия. Он берет в группу только тех, кто получил высшую оценку. Бродяга приподнял бровь и опасно сощурился. — Что ж, тогда придется его уговорить изменить принципы. Что бы нам с ним сделать? Заставить плясать все его драгоценные котлы? Нет, я знаю! Мы напустим на него большую жирную змею — такую, какая красуется на гербе Слизерина. Заколдуем её так, чтобы она смогли говорить — пускай скажет, что в неё вселился дух Салазара Слизерина и что ему не будет покоя на том свете, если мистер Поттер — Сириус повысил голос, изображая манеру речи Снейпа — не получит лучшую оценку по зельям. Гарри представил вытянутое лицо Снейпа с крючковатым носом от такого заявления и залился смехом. — Зря беспокоишься, Бродяга. У Гарри новый профессор зельеварения. По его критериям отбора Гарри сможет у него учиться. — отозвался Люпин. В этот момент Рон резко высунулся из окна, вспугнув сидевшую рядом чайку. — Благая весть! А что со Снейпом? — живо спросил он. — Исчез сразу после известия о победе Волдеморта. Слышал, последним, что он сказал, уходя из школы, было то, что он дал ученикам достаточно знаний для их никчемной жизни и теперь может посвятить жизнь по-настоящему стоящим вещам. — Напилась змея крови. — хмыкнул Рон, который лучился радостью от новости Люпина. — А жизнь-то налаживается, Гарри. — Рон, нельзя так неуважительно отзываться о преподавателе, хоть и бывшем. Услышав знакомый ворчащий голос, Гарри вскочил и кинулся в дом. — Миссис Уизли! — Мой мальчик. — нежно сказала Молли, выходя из камина и оглядывая Гарри. — Ты стал еще выше. И еще худее. Ох, эти магглы… Сейчас я приготовлю поесть, и мы отправимся. — Куда? — спросил Сириус, за что тут же получил уничижающий взгляд Молли. — Сириус, как ты мог забыть! Завтра они едут в Хогвартс, а им еще нужно столько купить для курса. Ты теперь официально опекун Гарри и не должен быть таким беспечным. — Я и не забыл. — быстро сказал Сириус, вставая на ноги. — Предлагаю отправиться прямо сейчас и поесть в каком-нибудь кафе. Кухни здесь все равно еще нет. Не смотри так на меня, Молли. Гарри все равно уезжает в Хогвартс. Когда он приедет на Рождество, здесь будут всё чин по чину. — А о том, как дети будут спать эту ночь, ты подумал? Здесь есть хоть какая-то мебель? Сириус, как можно быть таким… Появившийся мистер Уизли отвлек жену, не дав продолжиться перепалке. Слегка раздраженный Сириус пошел на второй этаж позвать друзей Гарри и сказать Тонкс и Кингсли, что они уходят. Вскоре мистер и миссис Уизли, Сириус, Люпин, Гарри, Рон и Гермиона отправились в Косой переулок, предварительно перекусив в небольшом маггловском кафе. Первым делом заглянули в магазин Фреда и Джорджа — Сириус пришел в неописуемый восторг и, едва переступив порог, пожал руки близнецам. Пока ребята разглядывали вредилки, Сириус о чем-то шептался в углу с близнецами, которые завороженно его слушали. Внезапно Гарри поймал себя на мысли, что нигде не видит Джинни. Рон, рассматривая самоисправляющие перья, небрежно ответил на вопрос Гарри: — Она вроде с Дином Томасом гуляет. Гарри вдруг почувствовал отвращение, будто он увидел, как тетя Петунья лебезит перед Дадли. Тут он услышал смех и через мгновенье увидел целующуюся парочку, стоящую у входа в магазин рядом со столбом. Пожелав, чтобы этот столб обрушился на них, Гарри решительно отвернулся. Уже через пару часов ингредиенты для зелий, учебники и новые мантии, так как прежние были им коротковаты, были куплены. Проходя по улице, Гарри чувствовал себя музейным экспонатом — на него, ничуть не стесняясь, таращились все прохожие. Сириус Блэк удостаивался не меньшего, если не большего внимания. Но его это ни капли не беспокоило. Он вовсю спорил с Роном о лучшей тактике загонщиков, не замечая начинающихся шепотков при их приближении. Когда Гарри в третий раз проходил мимо витрины магазина метел, он машинально посмотрел на неё и увидел там «Молнию», которую продавец только что разместил на витрине. Он вспомнил, как Сириус прислал её ему на 3 курсе. — Сириус, а как ты смог купить мне метлу на 3 курсе? Ты же был вне закона. Сириус тоже кинул взгляд на витрину и припавших к ней мальчишек и девчонок, завороженно разглядывающих «Молнию». — Видишь ли, эта метла была изобретена еще до твоего рождения. Просто, чтобы утрясти все моменты с гоблинами и пустить её в продажу, понадобилось несколько лет. Где-то после того, как тебе исполнилось полгода, я узнал об её изобретении и смог приобрести метлу. Помогли пара знакомств — должно же быть хоть какое-то преимущество от моей фамилии кроме помешанных родственников. Я купил её твоему отцу, хотел подарить на день рождения, но не успел. — Сириус пнул лежащий перед ним камень, отчего тот едва не выбил витрину лавки Олливандера. — Когда я услышал от школьников в Хогсмиде, что твоя метла превратилась в кучу щепок, то вспомнил о ней. — Она спасла мне жизнь на 4 курсе. — сказал Гарри. — А еще помогла выиграть матч и получить кубок школы. — подмигнул Сириус. — Думаю, профессор Макгонагалл должна лично выразить мне за это свою благодарность. Эх, я был бы не прочь увидеть декана Гриффиндора. Профессор Макгонагалл — великая женщина. Знаешь Гарри, по какому предмету у меня в дипломе единственная оценка «выше ожидаемого»? По трансфигурации! В дом Сириуса и Гарри вся компания вернулась ближе к ночи. Волшебники, наколдовав спальники, потому что в доме и правда не было никакой мебели, легли спать. Утром все стали свет ни заря, чтобы спокойно собраться и не опоздать на поезд. В итоге все так суетились, что прибыли на вокзал за 5 минут до отправления поезда. Сердце у Гарри колотилось — ему вспомнилось, как на 2 курсе они опаздывали с Роном и из-за колдовства Добби не смогли пройти через стену; как потом ехали на старом форде мистера Уизли и как их едва не отчислили за это. К счастью, в этот раз все прошло благополучно, и Гарри, пройдя через стену, увидел Хогвартс-Экспресс — поезд, который шесть лет назад увез его в волшебную сказку, в какую увезет и сейчас. — Не забудь про сквозное зеркало, Гарри. — прошептал Сириус, обнимая его напоследок. — Если я тебе понадоблюсь, только свистни — я прибегу и перекусаю всех, кто обидел тебя. Гарри не хотелось расставаться. Впервые в жизни ему не хотелось с нетерпением сесть в поезд и как можно скорее отправиться в путь. Ему хотелось вернуться с Сириусом — помочь ему обустроить дом и обжиться на новом месте. Каждый день вместе готовить завтраки и разговаривать с ним долгими вечерами. Быть уверенным, что с ним все в порядке. Сириус, словно прочитав, его мысли, сказал: — Эй, я никуда не денусь. Обещаю. Я не оставлю тебя. — Гарри, вам пора. — сказала миссис Уизли. Она была права. Все дети уже вошли в поезд, на платформе остались только провожающие, поэтому троица заспешила занять места в купе. — До Рождества, Гарри. — прокричал Сириус, когда поезд издал пронзительный гудок и тронулся с места. Все школьники без исключения высунулись из окна и замахали своим родным. Гарри предвкушал веселые деньки, не омраченные страхом и тревогой.