Я провалил бой с финальным боссом этого мира и теперь расплачиваюсь за это!

      Мои демонически копыта мне вернули! Разумеется, строго после того, как я сдала квест. А для этого, сперва, пришлось отыскать в себе силы, чтобы покинуть капище Сетефиса. Судя по всему, сделала я это весьма своевременно: до выхода в Чёрный Чертог оставалось ещё метров триста, когда сзади раздался страшный шум — удары металла о хитин, всполохи жреческой магии и сочное чавканье множества жутких жвал… Королевские пауки не стали засиживаться в своих скорлупках.       До самого Ветилуинеригаля я не сделала ни одной остановки. Встреча с Королевой-Паучихой закончилась быстро — превращение с меня сняли, и это вызвало ни с чем не сравнимое облегчение. Быть полупауком мне совсем не понравилось. Я даже готова была расцеловать собственные копытца! А чтобы выбить из головы мысли о случившемся в капище Сетефиса, я с головой ушла в прокачку. К счастью, за это вновь стал отвечать Ультаир до Л‘Адад. Наставник ассасинов, как и прежде, оставался предельно нейтрален, и меня это устраивало. Ни угрозы, ни подлости от него я не чувствовала. Как и откровенного сексуального интереса… Да мне этого и не нужно! Впрочем, порой наши отношения всё же принимали интимную окраску. Не ради удовольствия, конечно! Во всяком случае, надеюсь, что это так… А исключительно в тех случаях, когда мне требовалась помощь в восполнении Похоти.       К счастью, удалось подобрать действенное средство, с помощью которого принимать тыкающийся в разные части моего тела член стало проще... Морально! Физически, кажется, моё демонское тело было подготовлено к этому во всех отношениях и на все 146%. Всегда. 24/7. Только давай! Сопротивлялись исключительно мозги, вот от них-то ключик и помогло найти то чудесное снадобье…       Имя ему — алкоголь! А если точнее: [Крепкое грибное бренди двойной выдержки]: на бутылке стоит печать подземной винокурни дома до Бэнр — поставщики королевского двора Ветилуинеригаля с 1907 года 2-й Эпохи.       Его воздействие оказалось настолько эффективным, что заветные мутные бутылки заняли в моём инвентаре не меньше места, чем банки восстановления Здоровья! Хлопнешь пару-тройку, и вот уже как будто не о мою грудь трётся крепкий член Ультаира до Л‘Адада. А если и о мою, то, что в этом такого? Ощущения намного лучше, чем можно ожидать! Вечер становится томным, и удовольствие пробирает до самых кончиков пальцев… И этот знойный зуд в сосках… А уж что я вытворяю руками, кто знает? Зато, протрезвев, обнаруживаю, как подарок под новогодней ёлкой, полнёхонькую полоску Похоти! Это всё [Сигил Ведьминых Холмов], позволяющий поглощать «энергию Жизни» через кожу на груди. Теперь можно и за квесты браться. Но сперва — заглянуть в винную лавку!       Спрутоголовый уродец, продающий алкоголь, должно быть заработал на мне целое состояние!       — Лучшие цены в городе для моей постоянной клиентки, — шуршит он своими щупальцами, которые заменяют ему обычный человеческий подбородок, а сам — уже достаёт из-под прилавка ящик с бренди: знает меня… Если затариваться, так по полной.       — Замолчи уже, — отвечаю, выкладывая на стойку горсть серебряных монет (благо, за выполненные квесты более или менее прилично платят), и сразу удаляюсь.       — Буду ждать твоего возвращения, — звучит мне в спину, но дверь лавки уже закрывается. По узким тёмным улочкам Ветилуинеригаля я спешу по делам квестов. Нежить, крысолюды и змеелюды стали реальностью тянущихся дней. Порой в эту «компанию» вклинивались какие-нибудь слабенькие демоны. Никаких проблем с их убийствами не возникало. Но я с опаской думала о том дне, когда мне поручат устранение кого-нибудь из представителей светлых рас. Дворфов, или гномов… Это ведь естественные враги королевства тёмных эльфов! Смогу ли я пойти на это, и обернуться против тех, на чьей стороне так долго играла?       Вопрос оказался непростым, и ответа на него, пока что, не находилось. И ведь не то, чтобы мне не приходилось убивать людей, или дворфов, или гномов… Но это всегда были злые волшебники, разбойники, или слуги Кровавого Суверена! К счастью, наставник ассасинов ничего предосудительного с точки зрения Унии мне не поручал. Я спокойно продолжала прокачку. И каждый раз глядя на неуклонно заполняющуюся полоску опыта, испытывала прилив гордости. Ко мне даже пришла вера, что всё действительно налаживается, и жить бабой, в общем-то, можно, и даже почти неплохо. Действительность омрачалась, лишь когда я вспоминала о принце Леоне… С определённой точки зрения, я больше ничего ему была не должна: теперь я принадлежала к «тёмной стороне», ведь у меня сменился не только класс, но и раса! Я больше не состою в Унии, и с какой бы стати заботиться о лидере враждебной фракции? Да ещё — о таком козле! Но образ принца всё равно преследовал меня.       «Стокгольмский синдром, что ли?»       Вино и сражения с монстрами помогали отвлечься.       До заветного 10-го уровня оставалось всего ничего, а значит, впереди замаячило особое задание, которое принесёт необходимый опыт и откроет новые специальные способности! Классовые и расовые. Что-то должно было произойти. Всегда происходило.       Вполне ожидаемо, что, вернувшись в «Голову дворфа» для сдачи очередного выполненного квеста, Ультаира я на месте не обнаружила. Зато он оставил мне шифрованное послание. Краткое, но многообещающее:       «Предстоит серьёзное дело. Встретимся на Аванпосту Дризирт. Поспеши». Ниже шла краткая приписка: «P.S. Я оставил тебе подарочек». И, разумеется, подпись — «Ультаир до Л‘Адад, наставник ассасинов».       Как и всегда в таких записочках, собственное имя Ультаир написал так, что оно напоминало бегущую по пергаменту цепочку маленьких, аккуратных пауков.       Обозначенный в тексте подарок нашёлся сразу — ассасин прикрепил его к нижней поверхности стола, за которым обычно коротал время. Едва свёрток из промасленной бумаги попал мне в руки, я немедленно вскрыла его. Внутри, к моему восторгу, оказалась пара превосходных для моего уровня кинжалов!       «Получен предмет [Парный раздирающий души коготь]x2: дополнительный бонус к наносимому урону и критическому урону за использование полного комплекта оружия».       Как влитые легли в ладони ониксовые рукоятки. На них красовался замысловатый винно-красный узор… «Прямо как моя кожа теперь…» Тёмная эльфийская вязь имела смысл довольно запутанного ритуального заклинания, грозящего страшной смертью каждому, против кого будет обращено это оружие. Впрочем, это типичный для обитателей Ветилуинеригаля декор, за которым не стоит настоящей магии. Изящно изгибающиеся клинки тоже были чёрными, как самая глубокая ночь, но опасно переливались быстрыми кровавыми бликами. Особенно грозно сверкали лезвия: казалось, их наточила для своих убийств сама Смерть — такие они были острые.       Красотища!       Настоящий подарок! И получить его оказалось очень… приятно. Наполнившая грудь и низ живота теплота стала вполне естественной реакцией. Наверное. А вот нагрянувшие следом некоторые интересные образы, не последнее место в которых занимал Ультаир… Их уже не получалось назвать однозначно правильными и, что важнее, нужными. Испугавшись собственных мыслей и фантазий, я попыталась убедить себя, что кинжалы — всего лишь награда за выполненное задание, просто преподнесённая таким вот образом. Но уши всё равно горели. Думаю, они даже стали ещё более красными, чем обычно.       Ну вот что мне с собой делать? К несчастью, стратегический запас грибного бренди у меня как раз исчерпался… Хорошо, что в «Голове дворфа» всегда охотно разливали крепкие напитки, причём — в большие кружки. Расплатившись с трактирщиком, я вышла в мистический полумрак Ветилуинеригаля уже изрядно пошатываясь.       Путь до места встречи был мне отлично знаком: за прошедшее с осквернения капища Сетефиса время я изучила его вдоль и поперёк. Многие задания из раза в раз гоняли меня по всему Чёрному Чертогу. В основном, ради борьбы с агентами змеелюдов. Их, судя по всему, становилось всё больше, и встреча с Ультаиром только подтвердила этот факт.       Аванпост Дризирт представлял собой небольшое укрепление, прилепившееся к стене огромной пещеры на самой северной окраине Чёрного Чертога. Здесь пролегала граница королевства тёмных эльфов. Ультаир до Л‘Адад устроил себе наблюдательный пункт на вершине одной из башенок, откуда открывался занимательный вид на царящую вокруг подземную темень…       Романтика.       — А, вот и ты, — приветствовал меня тёмный эльф. От скуки он забавлялся длинной костяной трубкой с пахучим зельем. Очередное кольцо сизого дыма рассеялось в миллиметре от моего лица. — Хорошо, что так быстро. Время не ждёт…       Пожалуй, он был прав.       Со слов до Л‘Адада выходило, что активность змеелюдов в локации не просто возросла, но приняла по-настоящему угрожающий размах! Угрожающий, разумеется, Ветилуинеригалю.       — Как доносят наши соглядатаи, — продолжил наставник ассасинов, — руководить наступлением на наши земли Сетефис послал саму принцессу Динилизию — старшую из королевского выводка и верховную жрицу храмов рождения в Шамшишши…       Я только понимающе кивала головой, прилежно пытаясь изобразить глубочайшее погружение в проблему. Свет двух зачарованных фонарей усилил окружающий мрак. В сгустившихся тенях кожа наставника ассасинов казалась почти чёрной. Только вытатуированные на правой руке языки пламени горели, как настоящие. Кожаная портупея не скрывала ни одного изгиба крепких мускул.       — Наша задача, — Ультаир спрятал свою трубку, и теперь, поставив одну ногу на низенький парапет, пристально вглядывался в сумрак Чёрного Чертога, — не просто сорвать планы хладнокровных, но навсегда отвадить их от наших границ. Чтобы добиться такого результата, мы должны сделать больше, чем убить Динилизию… Но об этом — позже. Для начала нам нужно добыть голову принцессы. А поскольку дело это непростое, я отправлюсь с тобой. Ты готова выдвигаться? Если у тебя имеются какие-то дела, лучше поторопись их завершить — после того, как мы отправимся шанс сделать это, скорее всего, представится не скоро. Поскольку я была абсолютно свободна «до самой пятницы», ждать до Л‘Ададу не пришлось. Он сухо кивнул:       — Отлично. Тогда — в путь. Чтобы план удался, мы должны встретить принцессу Динилизию за пределами Чёрного Чертога.       Ультаир показывал путь. Как и полагается наставнику ассасинов, каждое движение тёмного эльфа было бесшумным, выверенным и ловким. Я со своими копытцами на его фоне выглядела полнейшей неумёхой, неаккуратной и неосторожной. К счастью, где-то рядом, должно быть, находилось глубинное озеро, или проходила подземная река — камень под ногами стал мягким. Густой мшистый ковёр скрывал предательский «цок-цок». А через примерно тридцать минут пути, когда стены очередного туннеля разошлись и скрылись в темноте, в лицо уже дышал спорами настоящий грибной лес.       — Это здесь, — сверившись с лишь ему известными знаками заявил Ультаир, когда мы уже порядком углубились в странную подземную чащу. Для меня это место — небольшая прогалина в роще грибных деревьев — ничем примечательным не выделялась.       — Ш-ш-ш… — заволновался Воришка, и оказался прав. В один миг Ультаир оказался совсем рядом, и я ощутила его руки на своём теле.       Раньше он себе такого не позволял.       — Раздевайся, — это был даже не приказ: тёмный эльф сделал всё сам, и прежде, чем я успела как-то среагировать, и что-то сказать, брони на мне не осталось… Последними слетели [Поножи преданной души].       — Отлично, — одобрительно цокнул языком наставник ассасинов. Его ладони всё ещё хозяйничали на моём теле. — Теперь, я покажу тебе один приём…       Как податливая глина под умелыми руками гончара, я подчинялась горячим касаниям Ультаира. Он заставил меня опереться о ближайший грибной ствол — неожиданно мягкий и тёплый, затем, завладев моей талией, вынудил прогнуть спину и призывно выпятить бёдра. Сделав шаг назад, тёмный эльф несколько секунд любовался делом рук своих. Теперь он походил на скульптора, решившего высвободить прячущийся в мраморе шедевр.       Определившись с последним штрихом, он завладел моей ладонью и, показал, как нужно оттянуть в сторону одну ягодицу…       — Готово! — руки тёмного эльфа соскользнули с моего тела, и на какое-то время, всего на секунду, я поймала себя на мысли, что жалею об этом. Но уже через мгновение моим вниманием завладело системное оповещение:       «Выучена новая классовая способность (класс: ассасин; ветка развития: суккуб) — [Соблазн]: активирует режим Соблазна. Враждебный противник, обнаружив вас в данном режиме, перестаёт быть агрессивным. Противник получает штраф к Интеллекту и Обнаружению. Противник возвращается в прежнее состояние только в случае атаки, но получает штрафы от эффекта [Ошеломление] на 7 секунд».       «Способность [Соблазн] активна»       — Отлично, — окинув меня оценивающим взглядом заключил Ультаир. — Теперь, когда появится авангард стражи принцессы, ты отвлечёшь внимание солдат, а я их атакую. Вместе мы легко справимся с ними.       Прежде, чем я успела не то, что возразить, но просто открыть рот, наставник ассасинов исчез. Вместе с моей бронёй! А я как-то совершенно неожиданно оказалась одна, голая и посреди незнакомой локации.       «Что?» — мозг всё ещё пытался как-то осознать и охарактеризовать происходящее, когда моё внимание привлёк шум неподалёку. Кто-то явно продирался сквозь грибные заросли. Сперва я понадеялась, что это возвращается Ультаир, но быстро опомнилась: тёмный эльф перемещается абсолютно бесшумно.       Разумеется, это оказались змеелюды. Пятеро <Отмеченных Сетефисом гвардейцев принцессы> выбрались на прогалину. Они оказались куда больше похожи на змеев, чем те хладнокровные, которых я видела раньше. Явно полагались не на Силу, а на Ловкость. Длинные и проворные, даже двигались они как-то по-змеиному, плавно покачиваясь.       Не знаю, на что рассчитывал Ультаир, но змеелюды мгновенно обступили меня, но атаковать и правда не спиши.       — Ш-ш-то этот с-с-суккуб з-з-забыл здесь? — прошипел один.       — Похож-ж-же, она ж-ж-ждала нас-с-с… — ответил ему другой. Остальные змеиные гвардейцы поддержали товарищей хриплым смехом. Чья-то ладонь — совсем не как у тёмного эльфы, неприятно холодная, — легла на мой зад.       — Ш-ш-што-ш-ш-ш, ес-с-сли так, то пор-р-радуем её… — самый наглый, или просто предприимчивый из гвардейцев не стал терять времени. Из-под набедренной повязки показался его полностью готовый к «бою» член — длинный и заострённый, как рог, — и ткнулся мне в бедро...       Холодный, как и всё тело змеелюда…       Что-то во мне щёлкнуло. Ультаир забрал мою броню, но не тронул кинжалы. Но прежде, чем они засверкали в моих руках, сработал [Сигил Ведьминых Холмов] и, сразу за ним, — [Излияние]. Сперма и кровь наглого гвардейца окропили мне грудь одновременно. Рядом другой змеелюд захрипел и осел на землю, не заметив даже, как подкравшийся тёмный эльф вспорол ему шею. Критический урон из укрытия! Осталось трое. Действуя, словно близнецы, мы с Ультаиром расправились каждый со своим соперником. [Ошеломление] не позволило им ответить, и они крест-накрест, булькая кровью, повалились на тела своих товарищей.       Остался последний.       Четыре отравленных клинка — мои кинжалы и кинжалы Ультаира — синхронно, точно в танце, скользнули в тело врага. Гвардеец зашипел, в его руке возник священный для Сетефиса хопеш, но воспользоваться им змеелюд не успел. Свалившись к своим дружкам, он оставил нас с Ультаиром стоять среди трупов. Мы гляделись друг в друга, как в зеркало, и наставник определённо видел в моих глазах тот же азарт кровавой схватки, который я читала в нём. Тела наши дышали жаром.       Не уверена, кто сделал первый шаг. Скорее всего — каждый из нас, не желая уступать ни секунды, мог претендовать на первенство в этом внезапном порыве. В любом случае, это стало неважно, когда наши тела сошлись в глубоком поцелуе и жарких объятиях. Между нами была только кровь убитых нами врагов. Она не разделяла, но плотнее связывала нас. И мы всё сильнее размазывали её, исследуя тела друг друга. Как два художника, рисующих багровые узоры страсти.       Было чертовски здорово чувствовать, как реагирует на мои прикосновения крепкое тело Ультаира. Его член быстро окреп, и жар разливался там, где он касается моей кожи.       «Похоже, азарт убийства будет покрепче любого алкоголя», — с глупым смешком подумала я, уже чувствуя, как тёмный эльф проникает в меня. Поза была ничуть не унизительная — лицом к лицу — так что я совсем не ощущала себя на вторых, подчинённых ролях. Напротив, мы оставались равны. Больше того, я могла прочитать на лице тёмного эльфа удовольствие от процесса, и хотелось ответить ему тем же. Благо, это желание было искренним. Тело наполнялось удовольствием. Не только внизу, где член Ультаира глубоко проникал в меня, задевая все чувствительные точки, но и выше. От трения о тело ассасина мои соски странно, но приятно покалывало. Захотелось, чтобы тёмный эльф приласкал их, но его руки были заняты — они со вкусом мяли мой зад. Хвост дрожал и бился в конвульсиях, как безумный. Несколько раз он больно, как хлыстом, ударил Ультаира, пока ассасин, наконец, не перехватил его. Пальцы коснулись самого кончика…       «Уязвимость: [Эрогенная зона — кончик хвоста]»       Тело тут же прошибла новая волна удовольствия, вылившаяся в протяжный страстный стон. Чтобы хоть немного заглушить его, я прикусила нижнюю губу. Не хотелось, чтобы Ультаир подумал обо мне плохо, но он, напротив, только крепче сжал меня в объятиях, и, рыча, уткнулся лицом в мою шею, покрывая кожу поцелуями, такими страстными, что от них наверняка останутся засосы.       — У нас мало времени, — в обжигающем шёпоте Ультаира я услышала искреннее сожаление. Он ускорился. Движения стали резче и грубее, но всё ещё воспринимались моим телом как нечто, дарящее невообразимое удовольствие. Я вспыхивала ярким пламенем всякий раз, как член тёмного эльфа проникал внутрь до самой матки. В глазах темнело, так что пришлось обхватить шею наставника руками, чтобы не упасть.       «Да как он это делает?»       Кончили мы одновременно, и очень кстати. Времени осталось только-только, и мы едва успели спрятать трупы, когда неподалёку снова раздался шум.       — Это она, — шепнул Ультаир, и потянул меня в сторону чащи. — Нужно спрятаться. Нападём, неожиданно.       Я послушно позволила себя увести. В своём укрытии между грибных деревьев мы разместились вплотную друг к другу. Тело наставника всё ещё было разгорячённым. Я с удовольствием вдыхала идущий от него мускусный аромат. Он пьянил, как вино.       Мне вдруг страстно захотелось продолжения банкета.       Странно, но теперь, став демоном, я не чувствовало утомления и опустошения после секса. напротив, меня будто переполняла энергия! И игровое настроение… Под его воздействием я, не успев опомниться, запустила руку в пах Ультаира, и с удовольствием обнаружила, что и он «готов к бою». Наставник с улыбкой отвёл мою ладонь в сторону и приложил указательный палец к губам:       — Тихо.       Из нашего укрытия было хорошо видно, что на прогалину вышли новые змеелюды — <Отмеченные Сетефисом элитные гвардейцы принцессы>. Всего их было двое. От убитых нами рядовых гвардейцев их отличала физиология — вместо ног эта парочка имела длинные змеиные хвосты.       — Избранные Сетефиса получают от него благословение, которое приближает их к облику их возлюбленного бога, — шёпотом пояснил Ультаир. Я понимающе кивнула, но почти сразу забыла всё сказанное наставником, потому что глаза мои округлились, а сердце учащённо забилось… Но не от возбуждения, а от накатившего предчувствия опасности.       На полянку выползала, наконец, сама <Змеиная принцесса Динилизия >. При взгляде на эту предводительницу змеелюдов не оставалось сомнений, что на ней лежит особая благодать её жуткого бога!       Огромное змеиное тело — антрацитово-чёрное, расчерченное золотыми узорами, — вилось бесконечными кольцами. Капюшон, как у кобры, раздувался, погремушка на кончике хвоста наигрывала угрожающую мелодию… И только лицо жуткой твари оставалось поразительно человеческим! Хотя в его чертах и угадывалось что-то змеиное… Это было лицо молодой красивой женщины с горящими золотыми глазами. Их взгляд мог загипнотизировать, или даже убить! Оторваться от него было не так-то. И только затем я увидела, что к змеиному телу прилеплена пара вполне человеческих рук. Вернее, это были руки тёмной эльфийки — изящные и тонкие. Они плавно двигались, будто творя заклинание.       Зашипев, Динилизия оглядела прогалину и послала своих стражей на поиски пропавшего авангарда. Гвардейцы послушно кинулись исполнять поручение. Один из них прополз совсем рядом, так что мы с Ультаиром инстинктивно плотнее прижались друг к другу и к прикрывающему нас грибному дереву. Змеелюд нас не заметил и двинулся дальше. Глаза у него горели огнём, а из пасти то и дело высовывался наружу длинный раздвоенный язык.       — Другого шанса не будет, — уже выскакивая из укрытия шепнул Ультаир. Я кинулась следом. Динилизия явно была готова к этому! Её тело вспыхнуло священны огнём — жреческой защитой от урона, а сама она попыталась атаковать Ультаира. Всполохи магии преследовали тёмного эльфа, но тот был быстрее. Зато у меня была полная свобода действий. Змеиная принцесса громко зашипела, когда мои клинки скрежетнули по её бронированной чешуе. Яд не прошёл, а урон оказался почти нулевым — видимо, принцессу оскорбил сам факт нападения на её священную тушку… Зато уголком зрения я заметила, как начался обратный отсчёт — секунды до возвращения гвардейцев! Учитывая их уровень, и уровень Динилизии, все трое они могли вполне взять верх надо мной и Ультаиром. Тёмный эльф это тоже понял. Теперь мы пытались координировать действия. Действуя, как зеркальные близнецы, мы и правда добились большего! Здоровье змеиной принцессы начало постепенно убывать. Впрочем, до возвращения гвардейцев мы всё равно не успели.       — Во имя Сетефиса! — избранные воители змеиного бога выползли на прогалину и сразу бросились на помощь своей принцессе. Их пришлось взять на себя мне. Помогало [Излияние] — оно на несколько секунд выводило из боя то одного, то другого змеелюда. Вот только уровень моей Похоти неуклонно стремился к нулю. Конечно, Ультаир был рядом, но нельзя же было отвлекать его от боя? Видя, что тёмному эльфу приходится нелегко — он потерял уже половину здоровья — я решилась переступить через собственную гордость.       Когда один из гвардейцев в очередной раз забился в непроизвольном семяизвержении, я прибегла к навыку карманной кражи.       «Получен предмет [Энергия жизни]x2»       Стараясь не думать, что в руках у меня змеиная сперма, я поспешно активировала [Сигил Ведьминых Холмов] и тут же нанесла добытую «энергию Жизни» себе на грудь. Коротко вспыхнула магия, на коже проступил и сразу исчез замысловатый демонский символ.       «Энергия Похоти преобразована» — радостно оповестила меня Система, впрочем, я и сама это видела, и снова активно прибегала к способностям, чтобы поскорее прийти на помощь постепенно сдающему позиции Ультаиру. Его атаки наносили неплохой урон, но Динилизия — жрица Сетефиса — восстанавливала собственное Здоровье, сводя на нет все успехи наставника ассасинов.       — Клыки Сетефиса растерзают вас! — угрожала принцесса, пробуждая вихри горящей изумрудным пламенем магии.       Снова беря себя в руки, перебарывая отвращение, я засосала безгубую пасть ближайшего элитного гвардейца в поцелуе. [Отравление] сработало, как всегда, отлично, так что я переключилась на второго змеелюда. И всё равно, когда я смогла, наконец, повернуться к Ультаиру, тот уже почти проиграл. Его здоровье стремительно неслось к нулю!       — Сетефис прольёт свой яд в ваши души! — огласила поле битвы своим мрачным предсказанием принцесса.       — Нет! — я не могла этого допустить, и бешенной атакой попыталась переключить внимание принцессы на себя. Мне это удалось. Заклинание обожгло кожу, принося с собой жуткую боль. Но оно того стоило: краем глаза я поймала благодарный кивок наставника ассасинов. Он был измотан и лишился не только здоровья, но и необходимой для специальных атак энергии. Покрепче сжав в ладонях подарки Ультаира, я кинулась в бой.       — С-с-сетефис-с-с! — когда Динилизия, издав последний шипящий вопль, грузно рухнула, наконец, на землю, я и сама была практически полностью опустошена и порядком побита. Взор застилала плотная кровавая дымка.       «Всего в шаге от поражения…» — дыхание никак не получалось восстановить. Ко мне подошёл, пошатываясь, Ультаир, и крепко сжал ладонью моё плечо.       — Это ещё не всё, — свободной рукой тёмный эльф сжимал большой топор.