Самые красивые

      Ветер медленно и тихо играл в ветвях деревьев, заставляя ещё пока что зелёные листья изредка падать, кружась, и опускаться на мокрый асфальт. Не часто встречающиеся фонари освещают дороги, дома, редкие машины и ещё более редких прохожих. Такой обычный, но в тоже время волшебный пейзаж окраин города.         Антон Шастун сидит на влажных после сильного ливня качелях, чуть раскачиваясь, но не убирая ноги с земли. Он прислонился виском к веревке, которая, собственно, удерживает доски качелей, и поднял голову. Несмотря на то, что каких-то полчаса назад на город летели тысячи миллионов капель, ударяя сильными струями по листве и крышам, сейчас над головой у парня раскинулось чистое, чуть розоватое на западе, бесконечное небо. Небо родного Воронежа.         Шаст понимает, что дышать становится тяжело, поэтому скорее возвращает голову в нормальное положение и оглядывает двор. Да, именно тут он провел так много времени. Вот там ещё в пять лет он строил вместе с друзьями крепость из досок, найденных на стройке, и матраса, раздобытого у ближайшей помойки. А вон там, где горка, они сидели, провожая закат в свое последнее дошкольное лето. А там...        Антон поморщился. Вспоминать то, что было дальше отнюдь не хотелось, ведь потом в его жизни вдруг появились насмешки, удары и побеги от одноклассников. Он упорно не понимал, почему до школы всем было всё равно на его особенность, а в классе всё резко изменилось. Однако всё рано или поздно заканчивается. Закончилось счастливое детство, прошла и школа.        Парень наклонился и спрятал лицо в ладонях, не забыв при этом сдвинуть солнечные очки на лоб. В голове слишком много мыслей, но при этом сформировать не получается ни одну из них. Потерев глаза почти до слёз, он убрал руки, пару секунд после этого фокусируя взгляд, ведь перед глазами полетели разноцветные мухи.         Время уже перевалило за полночь, дома он наверняка получит небольшой нагоняй от матери, ведь несмотря ни на что они с папой всегда будут волноваться за него. Завтра, уже завтра он впервые уедет слишком далеко от родного дома, впервые отправится куда-то один. Детские игры закончились, начинается взрослая жизнь.         Антон встал и неспеша направился к подъезду, напоследок ещё раз оглядывая двор. Это его последний вечер здесь. Остается всего несколько часов до поезда Воронеж-Москва, который должен будет увезти будущего первокурсника Московского государственного лингвистического университета на встречу его новой, ещё неизвестной и потому манящей и пугающей жизни.         Антон не боится уезжать отсюда, он не боится перемен.          Он боится, что всё, наоборот, останется по-старому.   

*** 

      — Антоша, ты ничего не забыл? Паспорт, билеты, банковскую карту?         Парень стоит по середине полупустой комнаты, оглядывая её уже в десятый раз и пытаясь собраться с мыслями. В голове крутится что-то непонятное, он абсолютно не выспался, из-за чего настроение просто отвратительное, а глаза болят сильнее обычного.         Мать, вошедшая в комнату, застала его врасплох, поэтому парень вздрогнул от неожиданной фразы, но тут же обернулся, чтобы ответить. Женщина расположилась в дверном проеме, прислонившись к косяку и скрестив руки на груди. У неё с самого утра глаза на мокром месте, хотя оно и понятно, не каждый день отпускаешь единственного сына на столько километров.         — Нет, мам, я всё взял, — мягко улыбнулся Антон, подходя ближе к матери и обнимая её. — Уже пятьдесят раз проверил.         Женщина утыкается лицом в плечо сына, а он гладит её по спине. Майя и не заметила, как быстро вырос и возмужал её маленький Антошка. Казалось бы, буквально вчера она забирала его из детского сада, покупала тетради и портфель к первому классу, помогала выучить очередное длинное стихотворение на урок литературы, успокаивала после двойки и радовалась, когда он хорошо написал олимпиаду по английскому. А теперь... ЕГЭ позади, баллы у Антона прекрасные, выпускной прошёл, приказы о зачислении висят на сайте вуза, а билет на поезд до столицы куплен.         — Мам, ты опять плачешь что ли? — молодой человек чуть отстранился, чтобы заглянуть женщине в глаза. — Ну ты чего... Не в армию же меня провожаешь. Да и не в каменном веке живем, видеозвонки никто не отменял.         Он наклонился и поцеловал Майю в нос, пытаясь хотя бы немного успокоить. Антон не может похвастаться идеальными, доверительными отношениями с родителями. Отнюдь. В семье часто бывали ссоры, в подростковом возрасте парень даже убегал из дома, проводя несколько дней у старшей сестры, прежде чем та прогоняла его обратно к родителям. Но недопонимания всегда оставались позади, и сейчас Шаст может с уверенностью сказать, что мама и папа — его самые верные друзья (ведь других у него тут и вовсе не было).         — О, вы всё обнимаетесь? — улыбается отец, протискиваясь мимо них в комнату и подхватывая сумку и чемодан сына. — Поехали, поезд ждать не будет.          Родители выходят, а Антон снова окидывает взглядом комнату. Сейчас тут непривычно чисто и пусто. Надев через голову худи и поправив в очередной раз упавшую на глаза челку, парень собрался было уже выйти, как вдруг, быстро метнувшись к столу, достал из глубины шкафа маленькую коробочку. Чуть не забыл. Закинув вещицу в рюкзак, он выходит в коридор, они вместе с матерью покидают квартиру, и у парня проносится мысль о том, что он не знает, когда окажется здесь в следующий раз.         До вокзала они доезжают быстро, затем проходят контроль багажа, и вот Антон идет рядом с родителями по перрону вдоль поезда, высчитывая нужный вагон. Улыбчивая проводница проверяет его паспорт и указывает на нужное место, а отец помогает занести вещи. Всё происходит слишком молниеносно, Шаст будто бы выпал из реальности ещё вчера вечером, когда сидел на качелях, да так и не ввалился обратно. Сейчас он мог бы скорее сказать, что является сторонним наблюдателем, который откуда-то сбоку смотрит на высокого, немного лопоухого, зеленоглазого, кудрявого мальчика и его семью.         — Ну что, Антоха, — отец хлопает сына по плечу, чуть обнимая его, когда они снова спускаются на перрон, где их ждет Майя, — аккуратнее там в Москве в своей, много не пей, да и девочек в общагу не води, а то выселят.        — Это единственная причина, почему их водить нельзя? — отшучивается парень.         — Конечно. А ты думал, есть другие?         — Вечно ты со своими шутками! — ругается мама. — Лучше бы что-то дельное сыну сказал. Антошенька, ты уж не забывай нас, пиши, звони, приезжай по возможности.        — Хорошо, мам, — спешит успокоить женщину Шаст.         — И сегодня, когда будешь в общежитии, позвони. Главное, чтобы соседи были хорошие, да и комната тоже...        Она не успела договорить, потому что раздался громкий гудок, а девушка-проводница тут же попросила пассажиров пройти в вагон и занять место. Антон в очередной раз за сегодня обнял маму, коротко пожал руку отцу, отвечая на его чуть печальную улыбку, и наконец зашёл в поезд, сверяясь с билетом в телефоне, чтобы найти своё кресло.         Дойдя до нужного места на втором этаже поезда, Антон выглянул в окно. Оно выходило на другую сторону, поэтому родителей ему уже не было видно, но оно, может быть, и к лучшему. Нагнувшись, он достал из рюкзака солнцезащитные очки и привычным жестом надел их, параллельно поправляя волосы. Теперь все в порядке, его вид более или менее приличный.         Пассажиры занимают свои кресла, в то время как поезд медленно начинает движение. Снаружи проплывают знакомые с детства виды: дома, сады, мосты, аллеи, парки... Антон достает из кармана телефон и подключает беспроводные наушники. В ушах раздается голос Сони из кис-кис.       Иногда мне становится страшно, что со мной никогда не случится, убежать и в кого-то однажды до беспамятства просто влюбиться.       — Мое счастье в том, чтобы вырасти и уехать подальше отсюда, — чуть слышно вторит ей Шастун, однако тут же замолкает, поймав на себе подозрительный взгляд пожилой женщины, что сидит рядом.         Поезд набирает скорость, а Антон думает. Думает о том, что ждет его там, в новой и неизвестной пока что жизни. Он понимает, что не испытывает ни капли грусти, хотя по идее должен, ведь сегодняшние события в очередной раз доказывают, что взрослая, самостоятельная жизнь должна начаться сейчас, и ничего уже не будет как раньше.         Шесть часов, проведённые в поезде, играют ему на руку: парню наконец удалось собраться с мыслями, всё обдумать и даже поспать, поэтому в столицу он приезжает в гораздо лучшем состоянии, чем уезжал из Воронежа.         Казанский вокзал встретил его суетой и жарким летним солнцем, видимо, природа решила-таки наградить столицу теплом в последний день каникул, поэтому оказавшись на станции со всеми своими вещами, парень решил сделать свою дебютную московскую покупку. Забежав в первый попавшийся магазин, он поставил на кассу бутылочку с водой и пачку печенья (всё, что положила ему с собой мать, было съедено ещё в поезде).         Выйдя на улицу и оглядев широкое шоссе, парень замер на несколько минут. Яркое солнце, тысячи машин и пешеходов, высокие здания, площадь Трех вокзалов...       Свобода...       Вдохнув явно не самый чистый воздух, Антон направился к метро, чтобы доехать до нужной станции — его общага находится в самом центре, на Китай-городе.         Спустившись в подземку, парень с некоторой растерянностью огляделся. Разумеется, он и раньше был в Москве, так что метрополитен для него далеко не таинственное нечто, но он ни разу не был тут один. Увидев слева от входа автоматы для покупки билетов, Антон двинулся к ним, таща за собой чемодан и сумку.         — На кой черт я так много вещей с собой набрал, — в полголоса выругался он. — Превращаюсь в бабу, честное слово.          Потыкав в автомат в желании привести его в рабочее состояние, Шаст понял, что это бесполезно. Не сильно расстроившись, он перешел к следующему подопытному, стоящему рядом.         — Блять! Москва-Москва, не работает нихуя! — воскликнул он, когда и третий, последний, автомат мягко послал его, отказавшись реагировать на прикосновения пальцев.         — Тебе помочь? — раздался вдруг сзади чей-то мягкий голос, заставивший Антона резко развернуться и отпустить ручку чемодана, из-за чего сумка с вещами полетела на пол.         Обернувшись, он увидел девушку, которая теперь с приподнятыми от недоумения бровями смотрела на него. Большие голубые глаза незнакомки, кажется, сканировали Шаста, пытаясь заглянуть в душу, от чего ему захотелось сжаться, закрыться руками и убежать куда-подальше.        — Прости, я не хотела тебя напугать, — спустя бесконечные мгновения тишины, наконец, улыбнулась девушка. — Просто увидела, что ты мучаешься, вот и решила помочь. С этими автоматами нужно просто быть чуть грубее. Смотри.         Она решительно отодвинула Шастуна плечом, продвигаясь к злополучному чуду техники. Парень молча наблюдал за её решительными действиями, а спустя минуту он уже с удивлением принял из её рук красный прямоугольник проездного.          — Вот и всё, просто впредь стучи по ним изо всех сил, не стесняйся, — незнакомка усмехнулась, снизу вверх глядя на высокого Антона. — Тебе куда сейчас, кстати? А то, я так понимаю, ты не местный, ещё заблудишься, а нам может быть по пути.         Антон с недоверием заглянул девушке в глаза. Что-то не совпадает её поведение со стереотипами провинциалов о столице. А где же безразличие и эгоизм? А напускная занятость и постоянная спешка? И в то же время внезапная собеседница отнюдь не походила на маньяка, скорее наоборот.         — Слушай, я понимаю, что это все выглядит странно, — продолжила девушка, видимо, заметив замешательство Антона. — Ты не думай, мне ничего от тебя не надо. Просто я вышла из дома в надежде прогуляться с подругами, а они внезапно поняли, что им хорошо и без меня. Суки такие. Вот я и осталась в одиночестве. Сейчас собираюсь ехать домой, случайно увидела тебя, решила помочь. И да, с тебя 61 рубль за билет.        Говоря последнюю фразу, она рассмеялась, да так заразительно, что Шаст не смог не улыбнуться ей в ответ. Она действительно не выглядела как человек, способный навредить. Так почему бы не устроить своё первое столичное знакомство прямо сейчас?         — Ладно, — начал он, осознав вдруг, что не сказал ещё ни слова, — мне на Китай-город, в общагу. Тебе самой куда?         — Ну, нам почти по пути, — девушка пожала плечами. — Мне на Пролетарскую. Вообще я собиралась ехать через Лубянку, но так уж и быть, ради тебя прокачусь с двумя пересадками.         — Неслыханная щедрость, и чем же я обязан такой милости? — Антон вдруг понял, что ему очень легко общаться с этой девушкой, несмотря на то что знает он её буквально несколько минут.         — И не надейся, ничего особенного в тебе нет, просто мне нечего делать, я уже нацелилась погулять, а тут такой облом. Зря только тащилась на эту чертову Комсомольскую. Хотя, может, и не зря.         Они снова рассмеялись, и только потом Антон понял, что они всё ещё стоят у автомата, очевидно мешаясь другим пользователям метрополитена, а его сумка так и валяется на полу.         — Давай как-то продвигаться в сторону поездов, а то я устал до ужаса, — честно сознался он. — Провел шесть часов в поезде, а сейчас ещё разбираться с размещением в общежитии.         — Так, шесть часов, — задумчиво протянула собеседница, подхватывая за ручку чемодан Шастуна и устремляясь с ним вперед. — Питер? Смоленск? Тула? Куда ещё из Москвы шесть часов ехать?         — Не угадала. Ничего из перечисленного, — Антон поднял сумку и двинулся догонять спутницу, — Воронеж. И да, отдай мой чемодан, а то вдруг убежишь с моими вещами.         — Не льсти себе и своему чемодану, зачем мне твои трусы? — девушка в который раз за сегодня улыбнулась, уже подходя к лестнице, ведущей к поездам.         Она шла довольно быстро, Шаст едва поспевал за ней, а вдобавок ко всему сумка с вещами постоянно норовила зацепиться за проходящих мимо людей. В один момент парень, удостоверившись, что девушка идет к нему спиной, поднял тёмные очки и потёр глаза. Не самая лучшая идея, учитывая, сколько микробов он мог сегодня насобирать, но и другого выхода он не видел, перед глазами уже поплыл туман, а голова начинала болеть.         — Эй, ты идешь? — заметив, что парень замешкался, девушка обернулась, немного сбавив ход. — Кстати, а в какой ты универ поступил? Ты же первокурсник?         За какие-то пятнадцать минут дороги, Антон успел понять, что людей в метро много всегда, не зависимо от времени суток, а также побольше узнать о своей новой знакомой. Она на год старше него самого, сейчас учится на дизайнера в ВШЭ, очень любит гулять и сама вяжет одежду. Больше всего на свете она ненавидит оставаться в одиночестве, поэтому снимает квартиру с тремя подружками, вместе с которыми переехала год назад в Москву из Питера.         В свою очередь Шастун поведал, что в этом году закончил одиннадцатый класс обычной школы в Воронеже, никогда не был там отличником, потому что слишком много внимания уделял КВНу. Ему всегда хорошо давались иностранные языки, именно поэтому он для себя выбрал профессию переводчика и смог поступить в "лучший лингвистический вуз страны" (как рассказала всем знакомым его мать).         За разговорами они на заметили, как оказались на нужной Антону станции и пришло время прощаться.         — Не хочешь обменяться телефонами? — предложил Шаст, когда они уже вышли из поезда.        — Разумеется, хочу, — просияла девушка, видимо, ожидавшая этого предложения.         Она тут же протянула Антону свой телефон, чтобы он мог забить в него свой номер, а потом быстро скинула прозвон, чтобы и у парня остался её контакт. Когда все формальности знакомства были соблюдены, Шастун собирался уже попрощаться и пойти к выходу в город, как вдруг его со смехом остановили.         — Подожди, тебя как зовут-то хоть? — с улыбкой поинтересовалась девушка, у которой, очевидно, появились проблемы с тем, как же забить нового друга в телефонной книжке.         — А, да, точно, это же тоже важно. У меня такое впервые, кстати, чтобы я знакомился с человеком, узнал про него столько всего и только потом задавался вопросом по поводу его имени, — усмехнулся Шаст. — Я Антон, можно просто Тоха.         — Очень приятно, Антон-Тоха. Тогда так и запишем.. Антоня, — протянула она, параллельно набирая слово в своем смартфоне. — А я Оксана, если тебе вдруг интересно. Ну или просто Окс.        — Будем знакомы.         — Ты звони, если что, я на связи. Да и если ничего, тоже звони, я всегда рада хорошего человека услышать. Ну всё, давай, удачи тебе, Антон.        Оксана развернулась на пятках белоснежных кроссовок и быстрым шагом направилась к поездам фиолетовой ветки. Шаст ещё с минуту стоял, глядя ей вслед, пока её фигура не пропала среди других людей на платформе, а затем вздохнул, подхватил чемодан и неспеша пошел к выходу в город.          Антон поднялся на улицу и в очередной раз за сегодня огляделся. Москва не переставала впечатлять его, всё здесь было таким красивым, новым, неизвестным и таинственным. Каждая улица, каждый сантиметр не походил на Воронеж, хотя, возможно, Шасту лишь казалось.         Позади него остался какой-то парк или сквер и точно такой же он прошел насквозь по пути к нужному зданию. Приятным сюрпризом для Антона стало то, что ни сайт университета, ни Яндекс-навигатор его не обманули — от метро тут действительно пять минут пешком. Поэтому парень даже устать не успел, пока брел по тротуару, таща за собой чемодан.         Общежитие оказалось зелёным, обшарпанным зданием, прямо перед входом у которого устроили автомобильную стоянку (Антон успел подумать, что это не самая актуальная вещь для бедных студентов, однако сейчас здесь даже стояло несколько машин), а чуть дальше за черным забором расположились уличные туалеты. Живописное местечко, ничего не скажешь.        Затащим чемодан на небольшую ступеньку, парень выругался. Не стоило всё-таки брать столько вещей. На кой черт он запихивал вчера в чемодан всё, что подвернулось под руку? Как всегда, надо было слушать маму и собираться по списку. Хотя именно мать уговорила его взять с собой три белых рубашки и классические брюки. Интересно, куда, по её мнению, он будет в них ходить?         С минуту он нерешительно постоял у закрытой белой двери, а затем все же толкнул её от себя. Дверь оказалась на удивление легкой, поэтому парень почти-то ввалился в просторный холл, тут же на кого-то налетев, из-за чего солнечные очки с его переносицы улетели вниз.         — Простите, — поспешил извиниться он, моля все высшие силы, чтобы это не оказался кто-то слишком важный, и параллельно опускаясь на корточки за очками.         — Дай угадай, ты первак и тоже лоханулся с этой дверью? — раздался над его головой низкий голос, в котором, к счастью, не было даже намека на раздражение. — Не волнуйся, все через это проходят, эта белая сучка имеет слишком обманчивый вид.         Антону наконец удалось отыскать свой спасительный аксессуар на полу (очки отлетели в сторону, да так далеко, что Шаст не сразу их заметил) и вернуть его на положенное место. Теперь он мог поднять глаза на жертву его же собственной неудачливости.         Жертвой оказался высокий (выше самого Антона), широкоплечий, светловолосый молодой человек, обладатель довольно густой бороды и ярко-голубых глаз. В его взгляде не было ни капли недовольства, скорее наоборот, он весь будто излучал тепло, доброту и какую-то отцовскую нежность.          — Помочь с вещами? — поинтересовался парень, наблюдая за тем, как Шастун мучается, затаскивая в очередной раз упавшую сумку обратно на чемодан. — Ты уже был у коменды?         — Нет, ещё не был, — устало вздохнул первокурсник, таки справившись с вещами. — Где её найти можно, не подскажешь?        — Так чего ж не подсказать, раз подскажу, — улыбнулся незнакомец, забирая из рук Шаста чемодан. — Пойдём, я как раз к ней собирался, надо постельное белье взять.          До небольшой комнаты, которая являлась чем-то вроде рабочего кабинета комендантши, они дошли быстро, даже поговорить толком не успели, только представились.         — Я Илья, можно Илюха или просто Макар, — на ходу пожал Антону руку здоровяк.          — Тебе не кажется, что Макар и Илюха как-то не вяжется? — засмеялся чуть осмелевший Шастун.         — Так это меня мать хотела Макаром назвать. Но отец настоял, чтобы я Ильей был. Вот с тех пор у меня два имени, — хохотнул молодой человек. Однако увидев недоумение на лице спутника, поспешил объяснить: — Да ладно, всё не так плохо, успокойся. У меня просто фамилия Макаров, вот и привязалось ещё со школы.         За такими разговорами они дошли до места, и новый знакомый без стука вломился в кабинет — Антон отметил, что этот парень тут слишком хорошо всё знает, раз вот так вот нагло врывается к кому-то в комнату.         — Здрасьте, Любовь Павловна, — улыбнулся Илья, стоя на пороге и не позволяя Антону пройти внутрь помещения. — Я к вам со своей вечной проблемой. Постельное бельё не пожертвуете бедному студенту?         — Макаров, у тебя поразительная способность всегда быть не вовремя, — донесся до Шаста высокий, визгливый голос, принадлежащий, безусловно, комендантше. — У меня вот сегодня расселение первокурсников, а тут ты со своим бельём.         — Напрасно ругаетесь, я здесь так же и долг свой исполняю, первока вот к вам привел, передаю, так сказать, из рук в руки, — он отодвинулся и протолкнул Антона в комнату.          Парень оказался в заваленной всяким хламом комнатушке, из которой выходило две двери, а в центре находился стол, за которым, собственно, и сидела "грозная пастушка студентов". Это была немолодая женщина, лет пятидесяти, её лицо уже покрылось морщинами, а волосы, собранные в пучок, кое-где были тронуты сединой. Она взирала на Антона сквозь очки, которые дополняя весь образ, придавали комендантше весьма строгий вид.         — Фамилия? — тут же поинтересовалась она, привычным движением доставая из стола толстую потрёпанную жизнью тетрадь.         — Шастун.         — Шастун... Шастун... — несколько раз повторила она, пробегая глазами по спискам. — ПФ?         — Чего? — не понял Антон, опасливо оборачиваясь на Макара, стоящего в дверном проеме и молча наблюдавшего за происходящим.         — Факультет, спрашиваю, переводческий? — раздражённо переспросила коменда.          — А, да, — поспешил кивнуть Шаст.        — Комната 208, пока что будешь там вторым, но вообще она на троих рассчитана, так что ждите соседа. Ключ и бельё сейчас принесу, — быстро проконсультировала Любовь Павловна, уже направляясь к одной из дверей.         — И про меня не забудьте, — напомнил Илья.         — Про тебя забудешь, — проворчала чуть слышно женщина, однако всё же принесла второй комплект постельки.         Расписавшись в специальной тетради за полученные вещи и ключи, Антон в компании Макарова покинул кабинет коменданта. В очередной раз мысленно выругавшись и расстроившись, что количество вещей в чемодане за прошедшие десять минут не уменьшилось, парень направился к лестнице.         — Нам на третий этаж. Кстати, мы почти соседи, моя комната тоже там, — пропыхтел Илья, таща наверх сумку Антона.         Когда они в очередной раз за сегодня добрались до места назначения, Макар скинул багаж Шаста на пол, пожал ему руку и снова по-отцовски улыбнулся.         — Удачи тебе, Тоха, рад был познакомиться, ещё обязательно увидимся. Если что, всегда можешь меня найти в 240, это там, дальше по коридору, — сказал он на прощание и, прежде чем Шастун успел что-то ответить, ушёл в ту сторону, в которую указал рукой.         Оставшись в одиночестве, Антон подхватил вещи и толкнул дверь, входя в комнату.