***
— Ну и как, Антох, допрогуливался? — напирал Димка на растерянного и подавленного Антона, пока они стояли в коридоре возле аудитории, ожидая Иришку. — Блять, Поз, не дави, — отмахнулся от него Шастун, глядя в телефон, экран которого отображал пришедшее пять минут назад на электронную почту сообщение из деканата, с содержащейся в нем просьбой явиться для разговора. — Откуда я знал, что кому-то не пофиг, хожу я на пары или нет. — Шаст, а подумать головой и понять, что прогуливать русский, который вдобавок еще и ведет куратор курса, себе дороже? Так сложно было просто прийти вчера? Да хоть бы и завалил бы ты этот тест, это все равно было бы лучше! Да там половина потока его завалила, даже те, кто на пары на все ходили. Его нравоучительную тираду оборвала пришедшая Гусева, и именно это был первый и последний раз, когда Антон был рад ее появлению. — Знаешь, в чем основная проблема? — прошептал парень другу, когда до конца занятия оставалось пять минут. — В том, что прошел всего один учебный месяц, а тебя уже вызвали в деканат? — Да нет, — Дима хмыкнул. Проигнорировав смешок соседа по парте, Антон продолжил: — Проблема в том, что я обещал Нурлану Сабурову, это капитан нашей КВНовской команды, что приду на репетицию, посмотрю, что у них как, и, возможно, присоединюсь к игре. А с этим деканатом я точно опоздаю. — Ну и сам виноват, — ответил Позов, спустя минуту, дождавшись, пока преподавательница вновь отвернется к доске. — Напиши ему, скажи, что опоздаешь, потому что еблан. — Да если бы я мог написать, никакой проблемы не было бы! — пожалуй слишком громко произнес Шаст, привлекая внимание всех находящихся в аудитории людей. — Извините. Он покраснел, опустил голову и сделал вид, что усердно переводит очередное предложение в тетради. — Пока я залипал на это письмо счастья из деканата, у меня телефон сел, — продолжил он разговор, спустя какое-то время, когда они уже вышли из аудитории. — В ВК его нет, а номер телефона я не помню. Слушай, Димас, будь другом, сгоняй в актовый, предупреди, что я позже приду. — Шаст, ты издеваешься? — мгновенно возмутился староста. — Во-первых, мне в актовый зал не по пути, уж прости, а во-вторых, я даже не представляю, как этот твой Нурлан выглядит. — В смысле тебе не по пути? В чем проблема свернуть не на первом этаже, а на втором? А Нура ты сразу узнаешь, он там единственный казах, — с этими словами Антон остановился, так как они уже подошли к лестнице, и тут нужно было идти в разные стороны. Дима закатил глаза, продолжая свой путь без задержки. Шастун с обидой посмотрел ему в след: — Ну и иди! Друг называется! Я бы вот ради тебя даже в дальний корпус скатался, если бы нужно было. А тебе даже в зал лень зайти. — Шастун, иди нахуй. А ещё лучше в деканат. Зайду я актовый, не беспокойся, — обернувшись, сказал Позов. — И будь добр, не забудь мне написать, что скажет Попов или тот, кто там с тобой разговаривать будет. Улыбнувшись, от накативших нежных чувств к другу, Антон решительно свернул в сторону деканата, несмотря на то что внутри уже бушевал ураган волнения.***
Коридор, ведущий к деканату Переводческого факультета показался Антону уж слишком длинным, прошла будто бы целая вечность, прежде чем он, наконец, оказался перед нужной дверью. Простояв с минуту в раздумьях, стоит ли снимать неизменные солнечные очки, сомневаясь скорее в том, считаются ли они верхней одеждой, ведь только ее запрещала вносить с собой табличка на стене рядом с входом, Шастун принял решение оставить аксессуар на его законном месте и постучал. Ответа не последовало. Подумав, что стук элементарно не услышали, первокурсник повторил движение рукой, на этот раз усилив его. К удивлению, результат не изменился. Наплевав на все правила приличия, парень решительно открыл дверь. Аудитория деканата представляла собой небольшую светлую комнату, хаотично обставленную несколькими столами, за одним из которых сидел Арсений Сергеевич. Больше в помещении никого не было. — Здрасьте, — кашлянул Шастун, поняв, что на него не собираются обращать внимание. — Добрый день, молодой человек. Что Вас привело сюда? С какого Вы курса? — поинтересовался преподаватель, услышав приветствие студента и поднимая на него взгляд. — Так это... — Антон заметно растерялся, сейчас Попов совсем не был похож на того строго тирана, каким он был на первом занятии. — Я с первого курса, мне на почту пришло сообщение, что надо прийти. Я Шастун. — Хорошо, Шастун. Рад Вас видеть хотя бы здесь. Договорив, он замолчал, вернувшись к экрану работающего компьютера. Затянувшаяся тишина угнетала Антона, в то время как собеседник словно и вовсе забыл о его существовании, даже не глядя в его сторону. Больше всего на свете парень сейчас мечтал о том, чтобы внезапно оказаться в своей комнате в общежитии, запереться там и больше никогда не видеть этого непонятного и загадочного Попова. — Я жду, молодой человек, — спустя пять минут молчания произнес куратор, бросив в сторону студента быстрый взгляд. — Чего? — поинтересовался Антон, ощущая себя абсолютным тупицей, однако осознавая, что он и правда не понимает, чего же хочет от него преподаватель. — Объяснений, Шастун. Мне казалось, что это вполне очевидно. Я жду рассказа о том, почему же за месяц учебы Вы побывали на моих занятиях всего один раз, — Арсений оторвал взгляд от работы и в упор уставился на парня, смущенно стоящего перед ним. — А... Я просто... Болел, — выпалил подготовленную заранее отмазку Шастун, чувствуя, как в нем образуется дырка, прожигаемая голубыми глазами, неотрывно смотрящими на него. — Отлично, допустим, что Вы болели выборочно, только на моих занятиях, при этом исправно посещая все остальные. Хотя уже выглядит сомнительно, неправда ли? Но я сделаю вид, что поверил. Только вот в таком случае мне очень хотело бы посмотреть на освобождения, которые Вам выписал врач. Будучи готовым к такому повороту событий, Антон извлек из кармана сложенный вчетверо листок, параллельно размышляя, как все же хорошо иметь друзей, готовых прийти на помощь, ведь пока сам Шастун сегодня паниковал и пытался придумать причину, достаточно весомую, чтобы не ходить в деканат, Дима нашел в интернете фейковую ксерокопию справки от врача. Лжедокумент был переслан Сереге, который, к счастью, оказался в общаге и договорился с "какими-то буржуями с третьего этажа, у которых есть принтер", чтобы они распечатали справку, а потом сосед еще и доставил её прямо к аудитории, где у группы Антона проходила пара по французскому. Арсений Сергеевич молча взял из рук первокурсника листок бумаги и принялся внимательно его изучать. А спустя минуту, к ужасу парня, быстрым и резким движением смял распечатку и, прицелившись, запустил её в урну, стоящую в дальнем углу помещения. — Хорошо, Шастун Антон Андреевич, что у Вас принтер есть, курсовые будет где печатать, — ледяным тоном произнес куратор, возвращая взгляд к экрану. — Если Вы, конечно, до них доучитесь, а не вылетите раньше. — Но как? — Как я узнал? Нужно внимательнее смотреть на все печати, которые стоят на справке. Верить в то, что эту справку Вам выписали в поликлинике города, простите, Хуйпиздовск, как это указано в документе, который Вы мне предоставили, я верить не собираюсь. Ещё вопросы? Антон помотал головой, стремительно краснея и мысленно проклиная невнимательность Позова, Матвиенко, обладателей принтера с третьего этажа и самого себя в первую очередь. — Тогда мой вопрос все ещё открыт, — продолжил Попов. — Почему Вы не посещали занятия по культуре русской речи? — Арсений Сергеевич, я честно признаю, что виноват, — тихо начал Антон после очередной затянувшейся паузы. — Как я могу отработать пропуски? — Отработать? Шастун, Вы же не надеетесь отделаться каким-то рефератом или докладом, который Вы, разумеется, успешно спишете с интернета? Я в университете в главном здании до семи часов вечера каждый вторник и четверг. Каждое Ваше пропущенное занятие приравнивается к двум часам отработки. — А почему к двум? Пара же полтора идет... — решился возразить Шастун, поднимая на преподавателя глаза, спрятанные за стеклами очков. — А потому, Антон Андреевич, что это для всех идет полтора. А мы с Вами не дополнительные занятия проводим, а отрабатываем прогулы. Так что жду Вас завтра. Попросите у Ваших товарищей конспекты, перепишите. На сегодня можете быть свободны. — А что я должен буду делать эти два часа? — развернулся уже у двери парень. — Завтра будете писать реферат. Учтите, материал берете только из книг, увижу, что пишете с телефона, не засчитаю. Так что советую заранее сходить в библиотеку и взять литературу, которую я диктовал на первом занятии в семестре, — уже снова уткнувшись в экран, произнес Арсений. — И да, Шастун, очки в помещении не мешают? Вздрогнув от последнего вопроса, Антон покраснел, а затем поспешил попрощаться и выйти из аудитории, сделав вид, что ничего не услышал.***
— Шаст, я тебе зуб даю, тебе чертовски повезло, — уже полчаса радовался за друга Позов. — Я успел поспрашивать у старшекурсников, они сказали, что Попов всегда сначала вызывает в деканат, потом говорит, что исправить ничего нельзя и заваливает на экзамене. Если он реально даст тебе отработать эти пропуски, то я буду уверен, что ты колдун и только с помощью магии добился всего этого. Разумеется, выйдя из деканата, а потом и из здания университета, Антон сразу же набрал номер одногруппника. На репетицию он решил не идти, все равно уже придется вечером оправдываться перед Нурланом, так лучше уж раньше времени перед ним не светиться. Выслушав историю "о приключениях Антошки в обители зла", Дима в ответ поведал ему о своих похождениях в актовом зале. Конечно, Сабуров был очень недоволен отсутствием Шастуна, но зато уломал самого Позова присоединиться к команде, случайно узнав, что и тот играл в КВН в школе. — Этот твой Нурик и кошку дохлую уломает воскреснуть, — ругался Позов. Добравшись до общаги, Антон открыл скинутые другом конспекты по русскому, написанные за все те пары, что он пропустил, и тут же понял, что лечь спать ему сегодня не суждено. Пятнадцать страниц большой тетради А4 было исписано мелким Диминым почерком, а учитывая, как медленно обычно пишет Шастун, ему тут хватит до конца жизни. Налив себе огромную кружку крепко черного чаю, парень уселся за стол, открывая тетрадь по культуре речи. Когда, ближе, к утру в общагу по пожарной лестнице вернулся Серёжа, он застал первокурсника все в том же положении, с опухшими и слезящимися от усталости глазами и с переписанными десятью страницами конспекта. Парень наотрез отказывался ложиться спать, поэтому Матвиенко не осталось ничего, кроме как подхватить уже и без того расслабленное и слабо упирающееся тело соседа по комнате подмышки и перетащить его на свою же кровать, попутно проклиная Попова, культуру речи и глупых перваков, которые ни прогуливать не умеют, ни забить на учебу не способны. Уже засыпая, Антон подумал, что нужно бы поставить будильник, однако сил на это у него не хватило. Проснувшись ближе к обеду от настойчивых пинков в бок, Шастун долго пытался осознать, что же происходит и почему над ним вместо привычного уже потолка, другая кровать. Хотя бы немного придя в себе, Антон повернулся на бок, увидев перед собой Матвиенко, который ритмично раскачиваясь на стуле, пинал его ногой при каждом отклонении вперед. — О, да неужели, проснулся, глазки разлепил, — обрадовался армянин. — Я тебя уже минут двадцать так пинаю, укачало аж. Вставай, тебя сегодня ждет романтическое свидание с Арсением Сергеевичем Поповым, надеюсь, ты не забыл. — О таком забудешь, — проворчал, Антон, лениво беря со стола телефон и тут же глядя на время. — Ебтвоюмать! Это я уже на первую пару опоздал! — А на что ты надеялся? Я сам как бы не собирался вообще так рано вставать, только вот подумал, что ты расстроишься, если в универ свой возлюбленный не сходишь, специально проснулся ради тебя. — Спасибо, Серёг, что бы я без тебя делал. — А вот спасибо, мой дорогой друг, в карман не положишь, ну, и как ты понимаешь, в стакане оно не булькает, — заржал Матвиенко. — С тебя пиво за услуги няньки. — Для тебя все, что угодно, — засмеялся в ответ Антон, уже выбегая из комнаты — так быстро он еще никогда не собирался.***
— Да, входите, — послышался приятный баритон из-за двери, в которую Шастун только что постучался. Сказать, что Антон удивился и испугался, когда увидел на емайле письмо с личной почты Арсения Сергеевича, — ничего не сказать. Однако в сообщении был лишь номер аудитории, в которой сегодня после третьей пары нужно было искать Попова. Собственно, сюда сейчас Шастун и пришел, таща в рюкзаке и в руках, казалось, половину библиотеки. Конспект он переписать до конца так и не успел, поэтому и решил брать количеством книг. Ввалившись в аудиторию, Антон остановился. Нет, он, без сомнения, знал, что в этой части вуза кабинеты чертовски маленькие, но чтобы настолько... Помещение умудрялось с трудом втиснуть в себя шкаф, который и занимал большую его часть, один стол, за которым сидел Арсений, и два стула, стоящие с разных сторон от стола. — Здравствуйте, — поприветствовал преподавателя Шастун, все еще стоя на месте и не решаясь пройти дальше порога. — Вы собираетесь вечно стоять на входе? — в своей обычной манере, не глядя на собеседника, произнес куратор. — А куда мне.. — Сесть? Шастун, расскажите, а Вы видите много вариантов? Нет, конечно, Вы можете сесть ко мне на колени, — парень подавился воздухом и мгновенно покраснел, однако преподаватель, казалось, этого не заметил. — Ну а вообще я предлагаю Вам занять почетное место напротив меня, учитывая, что других здесь не наблюдается. Отмерев и справившись со смущением, молодой человек сделал пару шагов вперед и тут же споткнулся о провод, который почему-то лежал на полу и шел неизвестно откуда, неизвестно куда. Сам парень чуть не упал, с размаху опираясь ладонями на стол, при этом, конечно же, роняя все книги и задевая стаканчик с кофе, который тут же полетел следом за литературой, обливая все вокруг горячим напитком. — Ой, — только и смог вымолвить Антон, поправляя почти что свалившиеся очки и глядя как по бумажкам Арсения, покоящимся на столе, растекаются коричневые пятна. Попов встал, взял в руки свой телефон и, не говоря ни слова, вышел, оставив Шастуна на едине с его горящими от смущения щеками и желанием провалиться под землю. Прошло пять минут, а куратор так и не вернулся. Пожав плечами, Антон достал из рюкзака очень удачно завалявшиеся там салфетки, когда-то бывшие влажными, но успевшие высохнуть, и принялся собирать кофе, выкидывая мокрые тряпочки одну за другой в мусорку. Справившись с пятнами от напитка на полу, парень перешел к уборке стола. Аккуратно сливая воду с бумажек Попова, не особо глядя на их содержание, он, однако, остановился, заметив между какими-то исписанными бланками фотографию. Оглядываясь на дверь, студент взял плотный листок бумаги в руки и начал рассматривать изображение. К счастью, фотография при "потопе" не пострадала. На ней Антон сразу же узнал своего преподавателя. Он стоял в каком-то парке, на фоне цветущих деревьев, он приобнимал одной рукой красивую девушку, а на плечах держал маленькую белокурую девчушку, поразительно похожую на самого Попова. Все трое широко улыбались, а малышка, кажется, даже смеялась. Взгляд первокурсника сразу зацепился за внешний вид преподавателя. Вместо привычной строгой рубашки и брюк, на нем была простая черная футболка, с красным крестом и какой-то надписью, разглядеть которую оказалось невозможно, и шорты, а темные волосы скрывались под яркой кепкой. Когда спустя, казалось, целую вечность дверь открылась и на пороге появился Попов, Антон уже сидел на свободном стуле, сложив все книги рядом с собой на пол. Фотография покоилась на своем месте между сухими листами бумаги, однако радостная улыбка куратора до сих пор стояла перед глазами, скрытыми солнечными очками. — Надеюсь, Шастун, Вы так быстро испраляете все свои оплошности, — хмыкнул преподаватель, а затем продолжил, не позволив Антону вставить ни слова, — давайте посмотрим Ваши конспекты, а потом я дам вам тему для сегодняшнего реферата. Литературу вы взяли, как я вижу. В библиотеке осталось хоть что-то? Слушая безэмоциональную речь куратора, Антон чувствовал, как внутри закипает жгучая и такая отвратительная обида. Какое вообще право издеваться над ним имеет этот Попов? Ладно, самое главное, чтобы он дал отработать пропуски, не завалил на экзамене и к очкам не цеплялся, а уж говорит пусть что хочет. — Арсений Сергеевич, можно я конспекты сдам в другой день? Хотя бы завтра. Я сегодня почти всю ночь не спал, переписывал, но это просто невозможно было, успеть всё, — опустив глаза, покаялся студент. — Да что Вы? — наигранно удивился мужчина. — А как же Вы себе представляете учёбу в университете? Можно ничего не делать, прогуливать пары, а отличные оценки на экзаменах и будущая работа сами на вас свалятся? Антон опустил голову, не зная, что сказать. — Пишите тему, которую нужно будет подготовить сегодня. И да, будьте добры, не уроните что-то ещё, иначе я и за год не восстановлю документы. Закатив глаза и мысленно поблагодарив солнечные очки за эту возможность, парень склонился над принесённой тетрадью.***
— Как Ваши успехи? Написали хоть что-то или продолжаете бездельничать, как во время прогулов? — рабочую атмосферу и тишину прорезал голос преподавателя, что наконец-то оторвался от монитора. — Да нет, не продолжаю. Думаю, мне осталось написать вывод. За последние два часа они не проронили ни слова, только в один момент Арсению позвонили, однако он поспешил выйти и разговора Шастун не слышал. — Ладно, давайте сюда, постараюсь прочитать до следующего нашего "занятия", — выделяя последнее слово произнёс Попов, забирая из рук студента тетрадь. — Вы свободны, хорошего Вам вечера. — До свидания, — буркнул Антон, на ходу натягивая худи. Да уж вечер точно будет хорошим. Ну, это если учитывать, что время уже 7 вечера, глаза слезятся от усталости, а на завтра ему делать, кажется, примерно миллион упражнений по французскому и писать конспект по безопасности жизнедеятельности. Но ничего, Антон, ты ведь справлялся и не с таким, верно?