Я хочу знать

Чаепитие в Хартслабьюле вполне можно было назвать безумным. Это было время отдыха для всех студентов общежития, где всё строго расписано по минутам. Возможность расслабиться и хорошо провести время со своими друзьями. Иногда веселье принимало такой оборот, что начинали летать тарелки и чашки, а потом и головы с плеч. Но не смотря на такие редкие происшествия, Риддл всё же в какой-то манере наслаждался этими моментами, когда можно было ненадолго забыть обо всех заботах. Лёгкий аромат чая позволял прогнать тяжёлые мысли и расслабиться после нелёгкого учебного дня. Вот и сейчас, потерявшись в своих размышлениях, староста Хартслабьюла вдыхает сладкий запах лепестков роз из своей чашки, устремив задумчивый взгляд на цветущий сад за окном. — Интересно, где Трей-кун пропадает? Обычно он всегда пьёт чай с нами. — голос Кейтера на мгновение привлекает внимание старосты, который тянет руку к тарелке за ещё одним пирожным. — Он сегодня задержится в научном клубе. Сказал, что они с Руком готовят какой-то важный проект, и что он выпьет чаю там на месте. Всё же правило номер 306 никто не отменял. За долгое время учёбы в колледже, это стало их маленькой традицией. Каждый день ровно в четыре часа, как и гласит закон Червонной Королевы, Риддл и Трей пили чай вместе. Довольно часто к ним присоединялся Кейтер, а иногда и Эйс с Дьюсом. Вот и сейчас вся эта дружная компания заняла место на большом алом диване в гостиной. Сам староста сидит рядом на своём троне с бархатной обивкой, то и дело поглядывая на часы. Стрелки уже близились к пяти часам, а Трея до сих пор не было на горизонте, отчего беспокойство всё больше нарастает в душе Роузхартса. Он старается успокоить себя рациональными мыслями о том, что он зря волнуется, что его заместитель задерживается, потому что по своему обыкновению заработался и потерял счёт времени. Однако настойчивое тревожное ощущение, словно предчувствие чего-то неладного встаёт комом в горле, мешая и дальше спокойно наслаждаться чаем с пирожными. Интуиция никогда не обманывала и не подводила Риддла. И в этот раз она тоже не ошиблась. Роузхартс убедился в этом, как только в почти опустевшую гостиную Хартслабьюла ворвался никто иной, как Рук Хант, который тащил буквально повисшего у него на плече совершенно ослабленного Трея. — Bonjour! Я привёл вашего заместителя! На лице блондина сияла его привычная лучезарная улыбка, словно его ничуть не беспокоило состояние своего товарища по клубу, что еле переставлял ноги, опираясь рукой на плечи Ханта и изнеможенно опустив голову вниз. Риддл же от увиденного изменился в лице и едва ли не уронил чашку. Состояние Трея повергло его в шок, граничащий с паникой, впрочем, как и всех остальных присутствующих. Его худшие опасения оправдались. Поставив чашку на стол, юноша подрывается с места и быстрым шагом направляется к Трею, перехватывая его их рук заместителя Помфиора. — Рук-семпай, что с ним?! Что произошло?... Серебристые глаза Роузхартса пронзают блондина взволнованным взглядом, требуя ответа, пока Кейтер подхватывает Кловера с другой стороны. — О, не беспокойтесь, Король Роз. Он всего лишь случайно выпил зелье, которое мы приготовили на занятиях клуба. — Рук лишь разводит руками и качает головой. По его нервной улыбке было видно, что он боится как бы гнев алой королевы не обрушился на него. Но, к счастью охотника, Риддл был сейчас слишком обеспокоен, чтобы злиться на него. — Случайно выпил, значит... — юноша тяжело вздыхает, с лёгким укором глядя на своего заместителя, пока с помощью Кейтера вёл того к дивану. Сложно было поверить в то, что всегда внимательный и организованный Трей Кловер мог допустить такую неосторожность. Однако Риддл как никто другой знал, каким рассеяным может быть его лучший друг при сильном переутомлении. А его в последние дни было много. — С ним всё будет в порядке?... — Oui, bien sûr. Зелья было не так много, поэтому эффект быстро пройдёт. Думаю, через несколько часов.— Рук отвечает широкой улыбкой и щурит изумрудные глаза, направляясь к выходу из гостиной. — А теперь прошу простить меня, у меня осталось ещё много незаконченных дел... Au revoir! — Постойте, а что за зелье-то было?! Однако ответа на вопрос Риддла не последовало, так как Рук уже поспешно скрылся за дверью, не дожидаясь пока его червонное величество разозлится и лишит его головы. Староста лишь тяжело вздыхает, помогая Трею сесть на диван, с которого предварительно согнали ошарашенных Эйса и Дьюса. Склонившись над ним, Роузхартс внимательно осматривает друга со всех сторон обеспокоенным взглядом, затем осторожно опускает ладонь его плечо. — Трей... Ты слышишь меня? Кловер лишь слабо поднимает голову, сквозь пелену заглядывая в серебристые глаза. Он едва дышал, дрожащей рукой хватаясь за рукав старосты. Словно умоляя не бросать его. Слегка покачав головой, Риддл отвечает ему успокаивающим поглаживанием по плечу, как вдруг его одёргивает голос Кейтера. — Хей, Риддл-кун... Думаю, тебе стоит взглянуть на это. Оно выпало у Рука из кармана. С этими словами Даймонд протягивает старосте записку, на которой был написан рецепт зелья. Должно быть, того самого что выпил Трей. Внимательно изучив содержимое записки и сопоставив его с симптомами Кловера, Риддл мгновенно всё понял. Все кусочки мгновенно сложились в одну картину, которая давала весьма неожиданный результат. — Сумеречная трава... Плоды лавра... Если смотреть по симптомам и ингредиентам, то, что выпил Трей, было сывороткой правды. — Сывороткой правды?! Эйс, Дьюс и Кейтер перекинулись ошарашенными взглядами, в то время как Риддл старался сохранить напускной спокойный вид. — По эффектам она схожа со снотворным, но действует на кору головного мозга, а не на центральную нервную систему... Проще говоря, это зелье делает сознание спутанным и заставляет говорить только правду. Оглядывая шокированные лица всех троих, Роузхартс останавливает взгляд на Трее. Тот уже начал более активно подавать признаки жизни, одняко был ещё очень вялым и лишь изредка вздрагивал, когда Дьюс в панике тряс его за плечо, пытаясь таким образом привести в чувства. — Но ведь в этом нет ничего страшного, так? Оно же не опасно? — Эйс задумчиво изогнул бровь, поглядывая то на старосту, то на поникшего заместителя. —Абсолютно нет, к счастью оно никак не навредит Трею. Но... — Риддл тяжело вздыхает, постепенно осознавая, к чему всё это может привести. — Я не хочу чтобы он сейчас наговорил что-то, чего бы никогда не сказал в здравом уме, поэтому давайте отведём его в комнату. — Эй, но ведь из этого может получиться кое-что интересное. Вот например... — Эйс хитро улыбается, и по озорным огонькам в его глазах было видно, что ничего хорошего из того, что он задумал, не выйдет. — Трей-семпай, что Вы думаете о нём? Едва сдерживая смех, Траппола указывает на Дьюса, от которого получает недовольный взгляд и пинок локтем в бок. — Дурак! Ты думай что говоришь! Риддл хмурится, собираясь остановить перепалку, однако тихое бормотание со стороны дивана привлекает всеобщее внимание. — Дьюс... Дьюс... Трей тихо бормочет имя первогодки себе под нос, раскачиваясь из стороны в сторону словно водоросль, прежде чем поднять голову и взглянуть на Спейда. — Ты честный и серьёзный парень. Я рад, что могу на тебя положиться... — Семпай... От удивления Дьюс чуть не уронил Эйса, которого держал за воротник, словно желая задушить. Удивление смешанное с восторгом промелькнуло в голубых глазах. Однако Трей ещё не знакончил. — Но твои способности к обучению оставляют желать лучшего. Они слишком низки, и я уже устал пытаться как-то это исправить... Эйс тихо прыснул в кулак, в то время как Кейтер успокаивающе похлопал мгновенно поникшего Дьюса по плечу. — Не могу это слышать... Всё, хватит. Давайте и правда отведём Кловер-семпая в его комнату. Нахмурившись, Спейд решительно направился к Трею, однако у его одноклассника были другие намерения. — Погоди, давай ещё. — хитрые лисьи глаза Эйса осматривают всех присутствующих, словно ища наиболее подходящую жертву. Наконец его осенило. — Трей-семпай, что вам больше всего не нравится в старосте? — Э?! Такого поворота Риддл ожидал меньше всего. Разумеется, всем было интересно узнать, видит ли Трей хоть какие-нибудь изъяны в том, кого всегда яро защищал, даже когда тот был не прав. Сам же Роузхартс ловит себя на осознании, что... Боится услышать ответ. Трей действительно всегда защищал Риддла. Поддерживал и был рядом даже тогда, когда отворачивались все остальные. Многие не могли понять причину такого почти слепого обожания к тому, кого считали жестоким тираном. Самого же Роузхартса не особо волновало, что думают о нём остальные. Ему не нужна их любовь. Ему нужен их страх. И полное повиновение. Вот только с Треем всё иначе. Именно его мнением Риддл дорожит больше всего на свете. Именно его предательства и недовольства он боится больше всего. Боится, что в глубине души его друг детства относится к нему не так хорошо, как кажется, но старается этого не показывать в силу своей доброты и мягкого сердца, что не может позволить расстроить Роузхартса. Однако сейчас ему в любом случае придётся услышать правду. И виноват в этом Эйс "рыжая бестия" Траппола. Нахмурив брови, Риддл возмущённо сверлит первогодку негодующим взглядом. — Эйс! Если ты хочешь лишиться головы- — Риддл... Собственное имя произнесённое тихим голосом заставляет королеву мгновенно замолчать и повернуться. Серебристые глаза встречаются с затуманенным взглядом янтраных. Роузхартс замирает в ожидании ответа, в то время как его заместитель тихо вздыхает, слегка отводя взгляд. — Я не могу этого сказать, иначе он будет злиться. Он же как маленький святоша... Риддл в недоумении смотрит на друга, пытаясь понять, что именно тот имел в виду. Неужели Трей действительно настолько запуган, что не сразу может сказать правду даже под действием зелья? Неужели он и правда думает о Риддла так плохо?... Взгляд серебристых глаз всё больше мрачнеет, устремляясь куда-то в сторону. Заметив тревогу и смятение старосты, Кейтер взволнованно улыбается и осторожно кладёт руку тому на плечо. — Риддл-кун... Может всё-таки Трей-кун пойдёт... — Нет. Обрывая его на полуслове, Риддл решительным шагом приближается к дивану, где сидет Трей. Ледяные глаза полны решимости и волнения. Он всё ещё боится услышать ответ на этот вопрос. Но тем не менее желает получить его как можно скорее. — Я хочу послушать что он скажет. Приблизившись к заместителю, Риддл медленно опускается перед ним на колено. Дрожащими ладонями обхватывает его тёплые руки. Взволнованно заглядывает в янтарные глаза, что слегка поблёскивают из-под стёкол очков. — Трей... Прости, что не замечал своих ошибок. — голос королевы звучит тихо и встревоженно, пока маленькие ладони слегка сжимают тёплые руки. — Если у меня есть шанс измениться и всё и справить... Можешь ли ты сказать мне то, о чём всегда молчал? В гостиной повисла напряжённая тишина. Даже Эйс и Дьюс перестали хихикать между собой и умолкли, в ожидании уставившись на Трея. Всем хотелось услышать ответ на этот вопрос. А особенно самому Риддлу. Кловер задумчиво смотрит на сидящего перед ним старосту. В его взгляде виднеется не меньше волнения, чем в серо-голубых глазах Риддла. Словно внутри ведётся неведомая борьба. Кловер изо всех сил пытается сдержать правду, что рвётся из него сейчас. Однако действие зелья оказалось сильнее. Парень делает глубокий вдох, словно собираясь с силами, прежде чем на одном дыхании выпалить что-то совершенно невнятное. — Ты милее чем я... — Что?... От удивления глаза Риддла широко распахнулись, а алые пряди в форме сердца встрепенулись на подобии кроличьих ушей. Такого услышать он точно не ожидал. Мысленно староста уже приготовился выслушать от своего друга упрёки в том, что он слишком строг, деспотичен, придирчив... Но уж никак не своего рода комплимент, который прозвучал слишком уж странно. Поднимаясь на ноги, Роузхартс с недоумением смотрит на Трея, что уставился куда-то в сторону, пряча покрасневшее лицо. Всё это было похоже на бред Безумного Шляпника. Похоже, зелье слишком сильно ударило Трею в голову. Или же... — Я понял. Трей просто струсил, и сейчас его словам верить нельзя. Ведь так? Сдавленно проговорив, Риддл поворачивается к Эйсу, Дьюсу и Кейтеру, словно надеясь найти подтверждение своим словам. Те лишь недоумевающе переглядываются, прежде чем хором ответить. — Да, староста! С губ Роузхартса срывается тяжёлый вздох. Он прекрасно знал, что они сказали ему то, что он хотел услышать. Но действительно ли он этого хотел? Желал ли он того, чтобы комплименты Трея были лишь лестью из страха? Или же просто привык думать, что никто не может искренне видеть в нём хорошее. Даже Трей. От этих мыслей почему-то становится больно. Как и от тяжёлого ощущения неизвестности того, что же на самом деле думает о нём Трей. Даже под зельем правды, он снова говорит загадками. Но в этот раз, Риддл больше не будет считывать каждый знак в попытках разгадать его чувства. Если уж выпала такая возможность, он выяснит у Трея всё как есть. Всю правду. Даже если в конечном итоге она разобьёт ему сердце. — Всем быстро уйти. — холодный голос звучит тихо и сдавленно, пока взгляд ледяных глаз устремлён куда-то в сторону. — Я сам займусь Треем. Все трое нервно переглянулись, чувствуя нарастающее напряжение старосты. Как бы ни хотелось остаться и понаблюдать за тем, что будет дальше, все трое безмолвно согласились с тем, что лучше поскорее уносить ноги, пока на их головы не обрушился гнев королевы. — Да, староста! — Простите нас... — Всё-всё, ребятки, уходим! — схватив обоих первогодок за плечи, Кейтер поспешил вытолкать их из гостиной и улыбнулся напоследок, прежде чем закрыть дверь. Глубоко выдыхая, Роузхартс поворачивается к Трею. Медленно подходит к нему даже не зная с чего начать разговор. Тысячи мыслей одновременно крутятся в голове, перебивая друг друга. Так много вопросов нужно было задать. Так многое хотелось узнать. Пытаясь собраться с силами, Риддл улавливает сдавленные хихиканья и тихий шёпот за дверью. Брови юноши сдвигаются к переносице, а лицо всё больше краснеет, когда он понимает, что это наглой троице хватает смелости стоять и подслушивать. Это уже слишком. Резко развернувшись, Риддл в два шага преодолевает расстояние до выхода и со всего размаху распахивает дверь в гостиную. — ГОЛОВУ С ПЛЕЧ!!! Громогласный крик расносится по всему общежитию, отчего в некоторых окнах дрожат стёкла, в то время как железные оковы захлопываются на шеях Эйса, Дьюса и Кейтера. Вскрикнув от неожиданности, они испуганно смотрят на разъярённого покрасневшего старосту, чей разгневанный взгляд пронзал острее ножа. — С-староста, мы- — Чёрт возьми, Эйс! Говорил же подальше отойти- — МОЛЧАТЬ! — Риддл с силой ударил по полу каблуком, пресекая всевозможные попытки оправдаться. — Я же сказал вам убираться вон! Вам что, больше делать нечего? Если так, то я быстро найду вам задание... Он прерывается на полуслове, когда ощущает, как тёплая ладонь ложится на его плечо. Волна мурашек пробегает по всему телу, заставляя замереть на месте, и все слова угроз застревают в горле. Весь гнев мгновенно испаряется, оставляя за собой лишь горькое смятение. Что теперь, когда Трей лишён возможности притворяться, он скажет? Первогодки, как и Кейтер, видимо, тоже расчитывали на поддержку Кловера. Ожидали, что он как обычно улыбнётся, успокоит Риддла, скажет ему, что не стоит так сердиться из-за пустяков. Однако заместитель лишь смерил всех троих ровным взглядом, спокойным голосом вынося свой вердикт. — Риддл прав. Подслушивать некрасиво. Вам никогда не говорили об этом? Четверо удивлённых взглядов устремляются на Трея, который лишь пожимает плечами и слегка улыбается уголками губ. Эйс, Дьюс и Кейтер заметно поникли, а у старосты от такой неожиданной поддержки даже немного поднялось настроение. — Слышали? А теперь идите красить розы к завтрашнему чаепитию, если хотите избавиться от оков. — сложив руки на груди, Роузхартс холодно и твёрдо отдаёт приказ, провожая незадачливую троицу строгим взглядом. Тяжело выдохнув, он оглядывается вокруг. Сейчас коридор и гостиная пустуют, но надолго ли? — Здесь нам не дадут спокойно поговорить. — Риддл со вздохом поворачивается к Трею, медленно протягивая ему руку. — Пойдём, я отведу тебя в твою комнату. — Хорошо. Трей слегка кивает, после чего Риддл берёт его под руку и ведёт наверх по лестнице. На ногах Кловер держится уже куда более уверенно и вполне может идти самостоятельно. Однако руку парня не отпускает. Что-то внутри не позволяет это сделать, поэтому он лишь послужно следует за старостой. Всю дорогу они шли молча, погружённые в собственные мысли. Наконец Роузхартс привёл друга в его комнату и заботливо усадил на застланную зелёным покрывалом кровать. Внимательно оглядывая заместителя, Риддл с облегчением подмечает, что тот выглядит уже намного лучше. Однако беспокойство не покидало его душу. Сейчас Трей как никогда нуждается в его поддержке, и Роузхартс хотел позаботиться о нём так же, как сам Трей всегда о нём заботился. — Как ты? Всё в порядке? — юноша вопросительно заглядывает в янтарные глаза, что смотрят на него так же возволнованно, словно сквозь какую-то пелену. — Тебе принести что-нибудь? Воды или чаю... Староста делает шаг назад, уже готовясь направиться к выходу из комнаты, как вдруг рука Трея внезапно хватает его хрупкую ладонь. — Нет! Не уходи, Риддл... Останься, прошу. Слегка притянув Роузхартса к себе, Кловер судорожно сжимает маленькую ладонь в своей и прижимает её к своей груди, прерывисто дыша. Янтарные глаза смотрят на королеву с нескрываемым волнением, мольбой и даже испугом. Словно парень боялся, что Риддл может куда-то убежать. Сам же староста напротив замирает на месте от такого неожиданного порыва своего друга, пока серебристые глаза с удивлением смотрят в янтарные. Риддл не понимает, что на него нашло. Первый раз в жизни он видит Трея таким. — Ну что ты... Я не собирался уходить, Трей. — протянув свободную руку, Роузхартс мягко обвивает ею другую ладонь заместителя и едва заметно улыбается, стараясь успокоить парня. — Я ведь и сам хотел с тобой поговорить. Риддл присаживается на кровать рядом с Треем, не выпуская его ладоней из своих. Внимательно заглядывает в глаза и делает глубокий вдох, прежде чем задать интересующий его вопрос. — То, что ты сказал мне в гостиной... Что это значит? Трей замирает на месте, пока волнение в его глазах лишь возрастает. Тяжело вздыхая, он опускает голову и отводит взгляд. — Ничего... Забудь об этом. Я несу какой-то бред. — Не бред, а правду и только правду. — Риддл сжимает ладони Кловера чуть сильнее, требовательно заглядывая в глаза. — Мы ведь обещали всегда всё рассказывать друг другу... Поэтому прошу тебя, Трей. Скажи мне то, о чём ты всегда молчал. Я хочу знать. Заместитель тяжело вздыхает, заглядывая в глубокие серебристые глаза. В них играет волнение и непонимание. Сердце Трея сжимается от этого взгляда. Если бы только Риддл знал, как много ему нужно сказать. И какими огромными усилиями сейчас приходится держать правду в себе. — Я уже наговорил достаточно... — Ты сказал лишь что-то о том, что я "милее чем ты". И как ты прикажешь это понимать? — А так, что ты действительно милее чем я. Милее чем кто-либо в этом мире. Ты очарователен... Ты даже не представляешь насколько. В тебе прекрасно абсолютно всё. Твои волосы, твоё хрупкое тело, твои изящные руки, твои манящие глаза, твоя прекрасная улыбка... Она сводит меня с ума. Ты сводишь меня с ума, Риддл. Когда ты рядом, я чувствую такое тепло в груди. Я хочу защищать тебя, уберечь от всего плохого. Хочу лично отрубить головы всем тем, кто сделал тебе больно. Потому что ты — самый чудесный, невероятный, благородный, умный, сильный, милый, прекрасный человек которого я когда-либо знал. Ты заслуживаешь всего счастья, всего тепла. Ты заслуживаешь весь мир... И я хочу приподнести его к твоим ногам. Я готов на всё ради тебя и твоего счастья. Уже много лет назад ты завоевал моё сердце. И для меня нет большей радости, чем видеть тебя каждый день. Помогать тебе со всеми делами. Слышать твой нежный смех над моими неудачными шутками. Готовить для тебя любые десерты, видеть твою очаровательную улыбку и то, как загоряются от радости твои глаза, когда ты их пробуешь. Красить розы в твой любимый алый цвет. Обнимать тебя и успокаивать, когда тебе грустно. Тайно восхищаться тобой. Да и просто быть с тобой рядом. Всё это стало моим смыслом жизни, который я бы ни на что не променял. Потому что... Я люблю тебя, Риддл Роузхартс. Внезапно умолкая, Трей тяжело переводит дыхание и дрожащими руками сжимает ладони старосты. Огромное волнение постепенно перестает в выражение ужаса, когда парень осознаёт, что только что сказал. За одну минуту он выдал всё, что копил в душе и держал глубоко внутри себя все эти годы. Все приложенные усилия для того, чтобы сохранить всё в секрете оказались напрасны. И теперь уже нет пути назад. Тяжело вздыхая, Трей отворачивает голову и устремляет взгляд куда-то в пол. Он боится смотреть Риддлу в глаза. Боится увидеть и услышать его ответ, который может оказаться слишком болезненным. Боится, что теперь между ними разрушится та связь, что выстраивалась между ними уже более десяти лет. И если он потеряет Риддла... Он никогда себе этого не простит. — Трей... Несколько мгновений Риддл сидит неподвижно, глядя на своего заместителя в полном ступоре. С таким ошеломлением, словно его молнией ударило. Бледный, алый румянец начинает проступать на его щеках, в то время как сердце сначала замирает, затем начинает отбивать бешеный ритм в груди. Словно он до сих пор не мог поверить во всю реальность услышанного. — Ох, чёрт... Риддл, я... — заметив замешательство старосты, Трей пытается как-то выкрутиться, но вскоре понимает, что всё это безнажёжно и обречённо накрывает ладонью лицо, тяжело вздыхая. — Прости меня. Я не знаю что на меня нашло. Я так много лет это скрывал, а теперь... Просто забудь об этом, прошу. — Забыть?... — тонкая рука Риддла осторожно тянется к ладони Кловера, убирая ту с его лица и с трепетом заглядывая в янтарные глаза. — Я так долго мечтал это услышать, а ты хочешь чтобы я забыл? — Прости меня, Риддл... — Трей со вздохом качает головой, взволнованно сжимая ладони королевы дрожащими  пальцами. — Я знаю, что мы обещали ничего друг от друга не скрывать. Но я просто не мог... Не знал как сказать тебе об этом. Мне казалось, что в твоих глазах я просто друг, просто валет для королевы... Я ведь самый обычный парень. Одна из карт твоей колоды. Роузхартс тихо вздыхает и слегка качает головой, пока на его губах расцветает едва заметная улыбка. — Ты такой дурачок, Трей... Хотя, я тоже хорош. Я ведь тоже думал, что я для тебя просто друг, поэтому не решался сказать тебе что... Ты всегда был для меня чем-то большим. Большим, чем просто друг или карта в моей колоде. Может ты и считаешь себя обычным, но в моих глазах ты особенный. Самый добрый, нежный, чуткий, понимающий, безмерно талантливый. Самый дорогой и любимый для меня человек, которому я тоже отдал своё сердце. Риддл слегка отводит взгляд, в то время как его щёки покрываются алым румянцем. Сердце в груди трепещет, словно пойманная в клетку птица. Первый раз он признаётся в любви. Первый раз получает такую любовь в ответ. Первый раз испытывает такое сладостное волнение, граничащее с радостной эйфорией, что способна свести с ума. И Роузхартс готов без сожаления сказать, что это самое прекрасное на свете чувство. — Выходит... Мы оба столько лет напрасно молчали? — Трей тихо смеётся,  смущённо улыбаясь от слов Риддла, от которых сердце начинает таять в груди. — Получается так. И неизвестно сколько бы ещё молчали, если бы ты не выпил сыворотку правды. — Ха-ха... Это точно. — тихо посмеявшись, Трей протягивает руку и осторожно убирает прядь алых волос с лица старосты. — Просто я и подумать не мог, что мои чувства могут оказаться взаимными. Риддл отвечает Кловеру тёплой улыбкой и нежным взглядом, затем приближается и мягко обхватывает щёки Трея своими ладонями. Ласково поглаживает большими пальцами ямочки на скулах, замирая в нескольких миллиметрах от его лица. — Они всегда были взаимными, Трей. Юноша тихо шепчет и замирает на несколько мгновений, прежде чем поддаться внезапному порыву и прильнуть к губам Трея своими. Осторожно и немного неумело, но при этом очень нежно и трепетно, он целует мягкие губы заместителя, словно забывая обо всём вокруг. Трей на мгновение замирает, чувствуя, как по всему телу словно пробегает электрический разряд, отдаваясь сильным ударом сердца в груди. Он так долго об этом мечтал. А теперь его королева сама дарит ему свой первый в жизни поцелуй. Губы Риддла очень нежные, мягкие, сладкие. Отдают привкусом клубничного бальзама для губ. Их хочется целовать всё больше и больше, не отрываясь ни на секунду. Попробовав однажды, уже невозможно остановиться. Медленно обвивая руками талию старосты, Трей притягивает его ближе к себе и помогает устроиться на собственных коленях. Мягко и ласково, он с наслаждением целует бархатные губы возлюбленного, стараясь вложить в их первый поцелуй всю свою любовь, что переполняет его сердце. Яркий румянец вспыхивает на щеках Риддла, окрашивая их в алых цвет его любимых роз, однако он даже не думает отстраняться и лишь тихо выдыхает, полностью отдаваясь в сладкий поцелуй, который хотелось продлить как можно дольше. — Знаешь... Это был мой первый поцелуй.— Роузхартс тихо выдыхает в губы Трея и смущённо улыбается, приоткрыв глаза. — Я всегда мечтал чтобы он был именно с тобой. — Вот как? — Трей отвечает королеве тёплой улыбкой, в то время как его глаза сверкнули довольными огоньками. — И как... Тебе понравилось? — Да... Безумно. — юноша слегка кивает и лишь ближе прижимается к возлюбленному, чуть слышно шепнув. — Я... Хочу ещё. От собственной просьбы румянец на щеках Риддла становится лишь ярче, что вызывает у Трея умиление. Эти слова действуют на него как зелёный свет. Слишком долго он этого ждал. Слишком сильно желал его. И теперь, когда Его Величество сам отдаёт приказ, Кловер с огромным удовольствием исполнит его. — Как пожелает моя Королева. Сладкий шёпот обжигает губы Риддла, прежде чем их накрывают чувственным, мягким поцелуем. Крепкие руки бережно сжимают хрупкое тело королевы, стремясь защитить и спрятать от всего мира. Роузхартс тает в его руках, растворяясь в пленительном поцелуе. Тёплое, трепетное чувство зарождается в груди, элекроволнами пробегает по всему телу, медленно сводит с ума. Он словно снова возвращается в тот день, когда много лет назад первый раз в своей жизни попробовал столь желанный клубничный тарт. Тот же сладостный восторг, захвативший душу. Тот же пленящий вкус сладости на губах. То же безудержное желание получить всё больше и больше. Не останавливаться никогда. Только бы у этой сказки не было конца. Мягкий язык Трея невесомо обводит алые губы, отчего румянец на розовых щеках старосты вспыхивает с новой силой. Разомкнув губы, словно давая позволение углубить поцелуй, Риддл прижимается к крепкой груди валета и медленно зарывается пальцами в шелковистые изумрудные волосы. Тёплый язык Кловера мягко оплетает его собственный, ненавязчиво лаская и слегка заигрывая. Словно в этом поцелуе Трей показывает всего себя. Безграничная нежность, уют и забота, совмещённые с лукавой игривостью, хитринкой и вожделением. Всё, что так гармонично сочетается в нём. Всё то, что Риддл так любит и ценит в нём. Рядом с Треем всегда так спокойно, тепло, уютно. Одним своим присутствием он способствует расслабить и помочь забыть все тревоги. Вызвать чувство умиротворения и одновременно волнение, что пульсом проходит по венам, отдаваясь учащёнными ударами в сердце. Именно благодаря ему Риддл вновь пробует самую желанную сладость. Поддавшись этим чувствам, он целует мягкие губы Трея чуть более уверенно, даже немного жадно, желая получить всю сладость этих губ. Постепенно их поцелуи становятся всё более пылкими и страстными, прерываясь лишь на трепетный шёпот слов любви. Время словно остановилось для них двоих, застывая в одном сладостном мгновении. Золотая корона падает на кровать с головы Риддла, когда тёплые пальцы Трея с нежностью зарываются в алые пряди его волос, медленно перебирая и лаская их. Мягкие губы валета ласкают кожу старосты, ложась невесомыми поцелуями на щёки, лоб, виски, нос, губы, после медленно спускаясь на шею. Он больше не мог остановиться. Тихие вздохи его возлюбленного отдают сладостной мелодией в уголках разума, а покрасневшее и от того ещё более очаровательное лицо королевы сводит с ума. Устоять просто невозможно. — Трей... Я так хочу тебя. Сладкий шёпот сбивчиво проносится между тёплыми поцелуями, а собственные слова отражаются ярким румянцем на лице Риддла и сильным ударом сердца в его груди. — Так что же нас останавливает? — Кловер тихо шепчет, оставляя мягкий поцелуй на сладких губах. — Мы так долго этого ждали, Риддл... И теперь нас больше ничего не сдерживает. Так давай забудем обо всём и поддадимся всем нашим желаниям. Нежная улыбка и влюблённый взгляд янтарных глаза устремлены к старосте. Трей уже почти забыл, что всё ещё находится под действием сыворотки правды. А может быть она была тут вовсе не причём? Ведь ему уже даже не хотелось ничего скрывать. Между ними окончательно пали последние преграды. Теперь уже не было смысла скрывать то, насколько сильно он любит и желает свою королеву. Бережно обхватывая хрупкую ладонь в своей, Кловер мягко прикасается губами к тыльной стороне. Риддл отвечает ему смущённой, но искренне счастливой улыбкой. Где-то в глубине подсознания остатки разума кричали ему сохранять здравый рассудок. Но в этот раз, Риддл больше не будет его слушать. Слишком долго он сдерживался и прятал все свои чувства и желания глубоко внутри. Теперь же он полностью отдаёт всего себя своему возлюбленному, поддаваясь волнующему чувству сладкого безумия. — Ты сумасшедший... — тихий шепот Роузхартса сопровождается нежной улыбкой, пока тонкая ладонь мягко сжимает руку Трея. — Я знаю. Просто я уже давно потерял голову от тебя... Кловер тихо шепчет на выдохе, накрывая клубничные губы страстным поцелуем. Его ладони обводят тонкий силуэт Риддла, одаривая невесомыми ласками и постепенно избавляя его от плаща. Тёплая рука осторожно ложится на бедро Роузхартса, медленно поглаживая и слегка сжимая. Обнимая заместителя за шею, юноша прижимается к нему и замирает в крепких объятиях. Ощущение тепла тела возлюбленного заставляет сердце таять. Сладкий аромат трав и свежей выпечки пленит и сводит с ума. Трей совсем рядом, совсем близко. Такой родной, любимый и нежный... Риддлу хотелось утонуть в его любви. Хочется на всю вечность остаться в его тёплых объятиях и ощущать его любовь всем своим телом и душой. — Трей... — тихий шёпот раздаётся над самым ухом, пока изящные ладони королевы освобождаются от чёрных перчаток. — Я люблю тебя... Нежные губы Риддла едва ощутимо касаются шеи Кловера, отчего тот на мгновение вздрагивает, лишь крепче прижимая юношу к себе. Горячее дыхание обжигает кожу, отчего по телу пробегает волна мурашек. Королева пленит каждым своим прикосновением, каждым любовным жестом, каждым вздохом. Словно околдовывает неведомыми чарами. И Трей готов с радостью поддаться этим чарам. Только бы Риддл был рядом. — И я тебя люблю, Риддл... Безумно люблю. Сбивчивый шёпот проскальзывает между горячими, сладкими поцелуями. Подрагивающие пальцы путаются в лентах и пуговицах, но вскоре Риддл оказывается избавлен от белоснежной формы старосты. Нежную кожу обдаёт лёгким холодом, отчего Роузхартс слегка вздрагивает, прижимаясь ближе к заместителю. — Трей... — Всё хорошо, дорогой мой. Я рядом.  Я с тобой. Сладкий шёпот, чередующийся с нежными поцелуями, успокаивает и завораживает. Риддл тает в руках своего валета, пока его ладони скользят по миниатюрному телу, одаривая его ласками. Поцелуи Трея сладкие, бархатные, нежные. Они ложатся на хрупкие плечи, изящные ключицы, тонкую шею королевы. Манят, пленят, сводят с ума, заставляя желать большего. Сладкое чувство безумной страсти разливается по всему телу, отдаваясь тянущим ощущением внизу живота. Хрупкое, чувствительное тело вздрагивает от каждого прикосновения нежных губ, а от сладкого шёпота над самым ухом по спине пробегают мурашки. — Ты прекрасен, Риддл... Сладкие вздохи, смешанные с тихими полустонами наполняют комнату. Нежные поцелуи становятся всё более страстными, чередуясь с лёгкими покусываниями. Бледно-мраморная кожа королевы покрывается ярко-алыми метками любви безумного шляпника. На мгновение отстранившись, Кловер с наслаждением любуется ими. Риддл ловит на себе его довольный, вожделённый взгляд, отчего румянец на щеках становится ярче, а на губах расцветает довольная улыбка. — Трей... Тебе не кажется это несправедливым? Ты пометил меня, а я тебя нет. Кловер лукаво усмехается, и в янтарных глазах загорается хитрый блеск. Медленно снимая очки, он откладывает их на прикроватную тумбочку и одним лёгким движением руки стягивает с себя галстук. — Я полностью в Вашем распоряжении, моя королева. Эти слова действуют опьяняюще. Тёплые губы королевы снова касаются шеи валета, отчего по всему телу пробегает приятная волна тепла, что срывает с губ тихий вздох. Маленькие, изящные ладони медленно скользят по телу Трея, пока Риддл отчаянно пытается избавить его от одежды. Кловер наблюдает за ним с нежной улыбкой, помогая ему раздеть себя. Вскоре пиджак, красный жилет и брюки спадают на пол, а дрожащие пальцы Риддла расстёгивают последние пуговицы на белой рубашке. Одним быстрым движением Трей сбрасывает её, открывая обзор на красивое тело. Роузхартс на мгновение замирает, словно завороженный окидывая взглядом крепкие плечи, сильные руки и рельефную грудь своего заместителя. Он далеко не первый раз видит его тело, однако сейчас, с осознанием, что всё это принадлежит ему, всё ощущается немного иначе. — Ты... Такой красивый... Завороженный шёпот срывается с алых губ, пока миниатюрная ладонь медленно тянется к груди Трея, не решаясь коснуться. Словно Риддл всё ещё не в силах поверить в реальность происходящего. Кловер мягко улыбается и осторожно прижимает ладонь королевы к своей груди, позволяя пальцами уловить учащённое биение сердца. Другая его рука плавно обводит покрасневшее лицо юноши, обхватывая пальцами за подбородок. Янтарные глаза неотрывно глядят в серебристые с любовью и неприкрытым желанием. — С тобой не сравниться. Приблизившись вплотную, Трей тихо выдыхает в нежные губы и накрывает их глубоким, страстным поцелуем. Жаркая волна безудержной страсти пробегает между ними, позволяя обоим всецело отдаться друг другу. Не отрываясь от сладких губ возлюбленного, Кловер медленно заваливает его на кровать, укладывая на зелёную подушку в форме клевера и нависая над ним. Прерывисто дыша, Риддл обвивает его руками за шею и притягивает ближе к себе, начиная в свою очередь осыпать жаркими поцелуями. Мягкие алые губы ласкают всё лицо Трея, спускаясь на шею и ключицы, а затем и на грудь. Тихие вздохи наслаждения сопровождают каждый поцелуй, который юноша принимает, как самый долгожданный подарок. Приоткрыв глаза, Риддл смотрит на своего валета сквозь пелену страсти. Поблёскивающие от наслаждения янтарные глаза, в которых виднеется бесконечное желание. Смазанный рисунок масти треф на щеке. Лукавая улыбка на тонких губах. Ярко-алые следы на шее, ключицах и груди. Ещё никогда Роузхартс не видел своего заместителя таким... Соблазнительным. — Теперь ты только мой... Изящные ладони королевы медленно обводят плечи Кловера, спускаясь к мягкой груди. Осторожно сминают и ласкают, задевая соски. Сладкая дрожь пробивает тело заместителя, тихим стоном срываясь с губ. Риддл коснулся его самого чувствительного места, отчего окончательно сносит крышу. — Я всегда буду твоим, Риддл... Сладкий шёпот завораживает и пленит. Тёплое дыхание обжигает нежную кожу на шее Риддла, заставляя сладко замереть. Горячие губы Трея проходятся по всему телу королевы, не оставляя без внимания ни один участок кожи. Зацеловывают грудь, обхватывая соски, затем спускаясь всё ниже. Дышать становится всё тяжелее. Тонкие пальцы королевы сжимают широкие плечи и грудь Трея, пока хрупкое тело поддаётся каждому прикосновению, содрогаясь от волны безумной страсти, что накрывает его с головой. — Мх... Трей... Роузхартс вздрагивает и прикусывает губу, когда широкая ладонь заместителя накрывает выпирающий бугорок между ног. — Ты уверен, что хочешь этого? — Трей заботливо проводит ладонью по пылающей щеке юноши, внимательно заглядывая в поблёскивающие глаза. — Да... Более чем. Риддл уверенно кивает, медленно облизывая зацелованные губы. Внутри всё горит от безудержного желания, что заставляет сердце биться сильнее. Трей отвечает возлюбленному мягкой улыбкой, мягко целуя в кончик носа. — Тогда я обещаю сделать всё, чтобы моей королеве было хорошо. Одним ловким движением руки он освобождает Риддла от нижнего белья и плавно проводит пальцами вдоль пульсирующего члена, едва касаясь. Роузхартс содрогается от невесомого прикосновения и шумно выдыхает, полностью отдаваясь в заботливые руки своего валета. У него нет ни малейших сомнений о том, что его заместитель сделает всё в лучшем виде. Внутри нет ни малейшего страха. Лишь захватывающее волнение и бушующая страсть, что полностью овладевает им. Крепкая ладонь Трея плавно обвивает его плоть, даря трепетные, сладкие ощущения. Медленно и плавно, Кловер проводит пальцами вдоль набухших вен, одновременно лаская и возбуждая нежными прикосновениями. Он не торопится и внимательно следит за реакцией партнёра, готовясь отпустить если что-то пойдёт не так. Но Риддл лишь выгибается навстречу его прикосновеням, задыхаясь от сладких стонов и жмурясь от желанных ласк. Довольно усмехнувшись, Трей начинает медленно водить рукой вдоль члена партнёра, чувствуя, как собственное тело дрожит от безумного желания. Не удержавшись, он прильнул губами к мягкому бедру возлюбленного, за что получает громкий, протяжный стон. Изящные ноги Риддла начинают подрагивать от накатившей жаркой волны наслаждения. Его валет словно угадывает все его самые чувствительные места, осыпая их жаркими поцелуями и яркими отметинами. Тёплая ладонь на члене Риддла двигается всё быстрее, мягко задевая головку большим пальцем, что сводит старосту с ума. Тяжело дыша, он начинает медленно толкаться в руку Кловера, желая получить всё больше. В серебристых глазах играет немая мольба, а с губ срываются протяжные стоны. С каждой минутой остатки рассудка испаряются, оставляя за собой лишь бесконечное желание. Однако Трей понимает его и без слов. Ловкие пальцы медленно собирая предэякулят, после чего приближаются к промежности меж ягодиц. Медленно обводят чуть сжатое кольцо мышц, отчего по всему телу Риддла пробегает дрожь, срывая протяжный стон с алых губ. — Ах-х! Трей... — Чшш... Расслабься немного, дорогой... Склонившись над Риддлом, Трей успокаивающе нашёптывает ему на ухо и ласково гладит свободной рукой алые пряди волос, стараясь немного успокоить. Как только дрожь в теле немного утихла, Роузхартс едва заметно кивает, после чего Кловер начинает медленно вводить один палец, накрывая губы юноши сладким поцелуем, чтобы отвлечь его. Сдавленный стон в поцелуй следует за его движением, пока Трей осторожно обвивает язык старосты своим, углубляя поцелуй и тем самым отвлекая от боли. Риддл тихо всхлипывает и жмурится, однако даже не думает просить заместителя отстраниться. Глубокие вдохи и выдохи между горячими поцелуями помогают постепенно расслабиться, позволяя Кловеру начать медленно двигать пальцем. Роузхартс вздрагивает и извивается, однако движения Трея настолько плавные и мягкие, что боль почти не ощущается. Приоткрыв глаза, королева смотрит в янтарные глаза своего валета сквозь пелену страсти, словно умоляя продолжать. Трей без слов улавливает его желание и постепенно вводит второй палец. Вторая рука мягко ложится на грудь Риддла, пальцами выводя на ней невидимые узоры, чуть задевая и слегка сжимая соски, словно заигрывая. Его движения становятся всё более быстрыми и глубокими, что доводит до исступления. Почувствовав, как пальцы Кловера задели чувствительную точку, Роузхартс вздрагивает всем телом и закусывает губу, подавляя громкий стон. Голова закружилась от совершенно новых и до безумия приятных ощущений, пока по всему телу прокатывается жаркая волна страсти, собираясь тянущим комом внизу живота и у пульсирующего члена. — Трей... Мх... Риддл шумно выдыхает, не в силах вымолвить ни слова, однако в следующую секунду слышит сладкий шёпот над своим ухом. — Видишь? Я же говорил, что потом будет хорошо. Ласково промурлыкав, Трей довольно усмехается и оставляет невесомый поцелуй на ключице возлюбленного. Его пальцы двигаются всё быстрее, постепенно растягивая промежность, пока свободная рука медленно скользит по груди и животу, сжимает пышные бёдра, задевает возбуждённую плоть. С губ Кловера срывается судорожный вздох, когда он видит, как Риддл начинает едва ощутимо двигать бёдрами навстречу ему, задыхаясь в исступленни. Собственная плоть больно пульсирует в непредельном возбужденнии и сдерживаться становится всё сложнее. Замечая это, Роузхартс приподнимает голову и смотрит на него затуманенным взглядом. — Давай... Прошу, не сдерживайся... — Хорошо... Едва заметно кивая, Кловер оставляяет на бедре старосты невесомый поцелуй и осторожно выводит из него пальцы. Освобождаясь от оков нижнего белья, он медленно приближает член с налившимися венками к уже немного растянутой промежности Риддла. — Ты готов, сладкий? — Да... — Роузхартс чуть заметно кивает на выдохе, дрожа всем телом, пока тянется навстречу Трею. — Только скажи мне если будет больно, и я остановлюсь. — Кловер тихо шепчет на ухо юноше и оставляет мягкий поцелуй на виске, начиная постепенно входить. Очень осторожно и медленно, чтобы не причинить боли своей королеве. Тяжело дыша, он ощущает, как кольцо мышц плотно обвивает его плоть, и замирает, чтобы дать юноше немного привыкнуть. Тело Риддла содрагается и комнату пронзает громкий стон, после которого Роузхартс тут же зажимает себе рот. Как уже было проверено опытом, в общежитии Хартслабьюл полно излишне любопытных ушей, и старосте совсем не хотелось, чтобы кто-нибудь их услышал. Но у его любовника были другие намерения. Большая, тёплая ладонь с нежностью накрывает миниатюрную руку Риддла, убирая её с губ старосты прежде чем их коснулся полный нежности поцелуй. — Чшш... Всё хорошо, сладкий. Потерпи немного... Сейчас станет полегче. — тихо нашёптывая в сладкие губы, Трей с нежностью сжимает руку Риддла, тем самым успокаивая и показывая, что он рядом. — Прошу, не сдерживайся. Я хочу слышать твой прекрасный голос... Моя королева. Сладкий голос и нежные ласки Трея пленят сознание, сводят с ума. Яркий румянец окрашивает лицо королевы в её любимый алый цвет, а с припухших губ срываются тихие стоны и тяжёлые вздохи. Сладкая боль разливается по всему телу, принося невероятное наслаждение. Прикусывая губу, Риддл затуманенным взглядом смотрит в янтарные глаза своего валета и чуть заметно кивает, давая разрешение продолжить. Трей мгновенно улавливает желание старосты и принимается осторожно двигаться внутри него. Сначала очень медленно и плавно, успокаивающе поглаживая Роузхартса по алым волосам и отвлекая нежными поцелуями. Риддл судорожно вздрагивает и всем телом тянется навстречу желанным ласкам, жмурясь от лёгкой боли. Неземные ощущения захватывают его с головой, заставляя подрагивать от наслаждения. — Ах... Т-Трей... Имя возлюбленного отдаёт сладостью на губах, заставляя сердце колотиться в бешеном ритме. Продолжая осторожно двигаться, Кловер слегка приподнимается, чтобы полюбоваться своим возлюбленным, отчего дыхание невольно застывает в груди. Хрупкое тело королевы лежит под ним, грациозно изгибаясь от трепетных ласк валета навстречу его движениям. Обычно идеально уложенные алые волосы сейчас хаотично растрёпаны, разметавшись по подушке. Прекрасное лицо окрашено ярким румянцем на щеках. Полуприкрытые серебристые глаза, затуманенные пеленой страсти. Блестящие капли слёз на длинных ресницах. Чуть покусанные губы со смазанной от поцелуев клубничной помадой. Выражение сладкого исступления и немой мольбы во взгляде. Ярко-красные следы его безумной любви рассыпаные на белоснежной коже хрупкого тела. Сейчас Риддл был прекрасен, как никогда. В этом млеющем от любви и страсти юноше трудно было узнать строгого и неприступного старосту Хартслабьюла. И только ему одному, Трею Кловеру, фавориту королевы отведена честь видеть его таким. Вожделённый взгляд янтарных глаз трепетно скользит по всему телу. Трей старается запомнить этот образ возлюбленного, запечатлеть в памяти каждую деталь, каждый сладкий стон и тихий голос, шепчущий его имя. Их пальцы переплетаются, а тела сливаются воедино, полностью проваливаясь в сладкий омут безумной любви и страсти. Весь мир вокруг растворяется и исчезает, оставляя их наедине друг с другом в их прекрасной Стране Чудес. Постепенно сладкая боль сменяется на всё более приятные ощущения. Прикусывая губу, Риддл крепко сжимает ладонь Трея и выгибается навстречу его движениям. Тот словно дразнил своего возлюбленного, то слегка замедляясь, то ускоряясь, словно играл с ним. У старосты же такая игра вызывало лишь большее возбуждение, что срывалось громкими стонами с алых губ. — Ах!... Трей... Ммх... Ещё... Б-быстрее... Тихие мольбы королевы — самая прекрасная музыка для ушей Трея. Его умоляющий вид лишь больше распаляет Кловера. Ему хочется доставить возлюбленному как можно больше удовольствия, сделать их первый раз незабываемым. Слышать его сладкий голос и упиваться наслаждением любимого. Наклонившись к Риддлу, он медленно проводит свободной рукой по груди, обводя выпирающие рёбра. — Да... Ваше Величество... Ах... Шумно выдохнув в сладкие губы, Трей с упоением срывает с них громкие стоны и горячие поцелуи, пока крепкая ладонь ласкает грудь Риддла, задевая самые чувствительные места. Голова кружится от безумного наслаждения, и Кловер ощущает, как у него окончательно сносит крышу. Он входит во всю длину, начиная двигаться всё быстрее, как и желает его королева. Риддл и сам вошёл во вкус, уже не сдерживая прерывистых, громких стонов и двигая бёдрами навстречу возлюбленному. Волна сладостного безумия накрывает его с головой, доводя до экстаза. Он уже на пределе. — Т-Трей... Ммх... Я сейчас... Ах!... Тело Роузхартса пробивает дрожь, когда тёплая ладонь мягко обхватывает его член, медленно обводя кончиками пальцем пульсирующие вены. — Ха... Ещё немного, сладкий... Хриплый, бархатный шёпот над самым ухом заставляет вздрогнуть и на мгновение замереть. Достаточно лишь одного особо ловкого движения руки, что обвивала плоть Риддла. По всему телу проносится жаркий разряд непередаваемого наслаждения, что рассыпается яркой вспышкой перед глазами. Сладкий стон упоения разносится по всей комнате, когда староста изливается в ладонь своего возлюбленного. Тяжело дыша сквозь хриплые стоны, Трей ощущает, что сам уже давно на пределе. Застывшее выражение запредельного экстаза на лице Риддла окончательно срывает тормоза. Он был слишком прекрасен. — Риддл... Ммх... Я так тебя... Ахх!... Слова застревают в горле, сменяясь хриплым, приглушённым стоном, когда Трей делает ещё несколько сильных толчков, прежде чем наполнить Роузхартса, изливаясь прямо внутрь. Лицо королевы ещё сильнее вспыхивает ярким румянцем, сливаясь с алыми волосами, однако сдавленный стон полностью выдаёт его наслаждение. Под тихие вздохи королевы, Кловер осторожно выходит и отстраняется лишь на мгновение, перед тем, как обессиленно опуститься на кровать рядом с Риддлом. Некоторое время они лежат неподвижно, переводя дыхание. Голова всё ещё кружится от пережитых впервые сладостных ощущений, что до сих пор пульсируют жаркой волной по всему телу. Повернувшись к возлюбленному, Трей мягко обвивает рукой его хрупкое тело, оставляя расслабляющий поцелуй на виске. — Как ты?... С тобой всё в порядке? Риддл отвечает ему мягкой, успокаивающей улыбкой, стараясь выровнять сбившееся дыхание. Его лицо всё ещё пылает ярким румянцем, а в голове до сих пор не укладывается всё произошедшее. Это было столь безумно, сколько прекрасно, отчего казалось лишь эфемерным сном. Однако чувство тяжести и сладкой боли во всём теле подтвержали, что всё это было реально. — А ты и правда сумасшедший, Трей... — Риддл сбивчиво шепчет сквозь тяжёлое дыхание, в то время как в серебристых глазах мелькнули лукавые огоньки. — Но мне это в тебе нравится. Трей лишь тихо смеётся, отвечая старосте таким же лукавым, только им одним понятным взглядом, прежде чем крепче прижать возлюбленного к себе, успокаивающе поглаживая алые пряди волос и с нежностью касаясь клубничных губ в сладком поцелуе. *** Ночь уже вступила в свои права, осыпая тёмное небо крупицами звёзд. Мягкую темноту комнаты разгоняет лишь тёплый свет настолькой лампы в форме алых роз, создавая атмосферу тепла и уюта. Риддл лежит на мягкой подушке в форме клевера, расслабляясь в тёплых объятиях Трея. Совершенно обессиленный, но самый счастливый на свете. Кловер нежно улыбается и ласково обвивает руками миниатюрное тело возлюбленного, прижимая к себе крепко, но бережно, словно хрупкую розу, которую хотелось спрятать и защитить от всего мира. И в очередной раз даёт себе клятву, что будет всегда защищать свою королеву и делать всё для её счастья. Всегда будет отдавать ему всю свою любовь и заботу. Преподнесёт весь мир к его ногам. Лишь бы только видеть его нежную улыбку и сияющие огоньки радости в серебристых глазах, что покорили сердце Кловера уже много лет назад. Всё это казалось сном. Волшебной мечтой, которая, однако, стала реальностью. Оба боялись, что стоит им завтра открыть глаза, и всё это растает как иллюзия Страны Чудес. Однако при этом ловят себя на мысли, что ещё никогда прежде им не было так хорошо и спокойно, как в объятиях друг друга. — Трей... — Риддл едва слышно шепчет и поднимает голову, с лёгким волнением заглядывая в янтарные глаза. — Да, моя королева? — Ты ведь... Останешься со мной, когда пройдёт действие зелья? Роузхартс замирает в ожидании ответа на так волнующий его вопрос. Трей отвечает ему нежной улыбкой и ласковым поглаживанием по алым прядям волос. — Я открою тебе один секрет. Действие зелья уже почти час как прошло... — подавшись вперёд, парень лукаво шепчет на ухо возлюбленного, оставляя мягкий поцелуй на его виске. — Это ведь не приворотное зелье. Оно не заставило меня влюбиться в тебя. Оно лишь помогло мне признаться в том, что я чувствую уже очень давно. И ничто на свете не заставит меня уйти от тебя. Если, конечно, ты сам не прогонишь. — Не прогоню. Ни за что и никогда. — словно в подтверждение своих слов, Риддл крепче обнимает Трея и прижимается к мягкой груди, замирая в его руках. — Не оставляй меня никогда. Будь всегда со мной... Мой валет. Роузхартс прикрывает глаза, оставляя невесомый поцелуй на груди возлюбленного. На его губах сияет искренняя, счастливая улыбка. И Кловер ловит себя на мысли, что готов вечно любоваться этим чудом. Его маленьким, аловолосым чудом, таким нежным и ласковым, каким мог видеть его только один Трей. — Как пожелает моя королева. — парень ласково отзывается тихим шёпотом, оставляя невесомый поцелуй на любимой алой макушке. С трепетом зарывается носом в мягкие волосы, вдыхая лёгкий аромат роз и спелой клубники. Он готов исполнять все желания своего возлюбленного. Особенно тогда, когда они разделяют одно желание на двоих. *** Тёплые лучи полуденного солнца ненавязчиво проникают сквозь стеклянный купол ботанического сада. В его лучах мягко сверкают капли воды на листьях и алых ягодах клубники. Эти ягоды напоминают его... Такие же маленькие, яркие и сладкие. Трей невольно улыбается, продолжая поливать клубнику и тихо напевая себе под нос причудливую песенку. В его мыслях снова проявляется образ счастливого лица Риддла, ещё более очаровательного благодаря нежной улыбке. Совсем скоро Кловер увидит эту улыбку вновь. И дело будет уже вовсе не в клубнике, которую он специально заботливо выращивает для своей королевы. Теперь для этого будет достаточно одного присутствия самого Трея. — Вonjour, Chevalier des Roses! Рад видеть тебя в добром здравии! — задорный голос Рука отрывает Кловера от собственных мечтаний, и он поворачивается к товарищу с улыбкой. — Как твоё самочувствие? — Привет, Рук. Со мной всё в полном порядке, не волнуйся. Лучше, чем когда-либо. — О, как я рад это слышать! Ты весь сияешь, как первая вечерняя звезда. А вчера ты был таким подавленным после этого зелья... Я волновался за тебя. — Ох, ну что ты. — Трей тихо смеётся и широко улыбается, стараясь развеять волнения друга. — Это ведь был не яд, а всего лишь сыворотка правды. Она не причиняет никакого вреда. — Ты безусловно прав, Рыцарь Роз, но всё же... — Рук слегка прищурил изумрудные глаза, внимательно вглядываясь в лицо Кловера. — Ты мог наговорить что угодно. Выдать все свои тайны и сокровенные мысли, а правда зачастую бывает болезненной... Король Роз не сердился на тебя? — Вовсе нет. Я сказал именно то, что было нужно. — Трей мягко улыбается, вспоминая вчерашний разговор с Риддлом, отчего сердце взволнованно затрепетало в груди. — Ты был прав, Рук. Мне давно надо было признаться Риддлу в своих чувствах к нему. — Ох, вот как? Значит, ты наконец признался в любви Королю Роз, прекрасно! — тонкие брови охотника изогнулись, а на губах начала появляться лукавая улыбка. — И... Что же он на это ответил? В глубоких зелёных глазах блондина играют озорные огоньки. Словно в глубине души он уже знал ответ, ожидая лишь подтверждения. — Он ответил полной взаимностью.— с трепетом проговорил Трей, не замечая, как и сам начал лучезарно улыбаться от одной лишь мысли о возлюбленном. — Кто бы мог подумать... Мне до сих пор не верится, что это всё реальность, а не мечта. — О, так значит вы теперь вместе? Magnifique! — лицо Рука просияло искренней радостью и восторгом, в то время как он радостно взмахнул руками, широко улыбаясь. — О, я так рад за вас обоих! Вы просто созданы друг для друга, и я счастлив, что помог вашим прекрасным сердцам воссоединиться! — Помог? Но ведь ты... — Трей озадаченно изогнул брови, на мгновение задумавшись над словами Рука. Тот действительно уже давно убеждал Кловера признаться Риддлу в своих чувствах, однако в этот раз он был никак не причастен к сложившейся ситуации. Или же был?... Осознание приходит внезапно. — ...Постой. Так это ты подлил мне в чай сыворотку правды специально чтобы я признался Риддлу, так? — Ох, каюсь, Трей-кун... Ты меня раскусил. — Хант невинно улыбается, поднимая руки в сдающимся жесте, не в силах устоять перед внимательным, проницательным взглядом янтарных глаз. — Pardonne-moi, но я не мог больше смотреть на то, как ты страдаешь от любви, что казалась тебе безответной. Сколько бы я не убеждал, ты не мог сделать первый шаг, чтобы развеять сомнения между вами. Да и Риддл-кун вряд ли бы смог. Он же такой гордый, упрямый и ранимый. Поэтому я и решил немного подтолкнуть тебя. Помочь тебе раскрыть свои чувства, как помогают раскрыться цветам с помощью удобрений. И в конце концов, всё получилось как нельзя прекрасно. Не это ли главное? — Ох, Рук... Ты неисправим. — Трей прикрывает глаза и качает головой, снисходительно усмехаясь. — Знаешь, если бы всё не сложилось так хорошо, я даже не знаю что бы сделал с тобой за такое. Но сейчас я хочу лишь поблагодарить тебя. Если бы не эта сыворотка правды, вряд ли бы я когда-нибудь решился признаться Риддлу. Спасибо тебе, Рук. Мне... Нам действительно это было нужно. — Oh, de rien. Тебе совсем не за что благодарить меня, Трей-кун. — Рук лишь широко улыбается, лукаво сверкая изумрудными глазами. — В конце концов, я ведь охотник любви. И моё призвание — соединять влюблённые сердца. Трей тепло улыбается, поправляя очки. Уже в который раз этот охотник удивляет его своими сумасшедшими затеями, которым мог бы позавидовать сам Безумный Шляпник. Однако намерения его всегда были чисты и благородны. Только он мог пойти на такой отчаянный шаг, чтобы подтолкнуть Кловера на верный путь к его счастью. Счастью по имени Риддл Роузхартс.