Vergin Flyer Lucy Lennox V-карта

Джек. Может быть, было ошибкой продолжать спать с Тео, когда я явно начал испытывать к нему больше чувств, чем простая связь. Он с самого начала дал мне понять, что влюблен в своего лучшего друга. Черт, да это была единственная причина, по которой мы сегодня были вместе, — обмануть Криса, заставив его думать, что Тео с кем-то встречается. И это сработало. Фальшивый бойфренд вызывал ревность Криса до тех пор, пока ему не пришлось признаться в своих чувствах к Тео. Когда я услышал, как Тео кричит на него в коридоре бейсбольного комплекса, я потерял терпение. Все, что я хотел сделать, это вытащить его оттуда, увести подальше от эгоистичного придурка, который действительно хотел получить свой пирог и съесть его. Этот человек был наркоманом, и, услышав, как Тео признался, что все еще любит его, что-то во мне открылось. Зависть, может быть. Возможно, я тоже хотел так относиться к кому-то. Но теперь эти чувства, казалось, были направлены на Тео, и это было худшее, что могло случиться. Я вспомнил слова Элейн Стикли о том, как она растратила свою жизнь на любовь к кому-то, кто любил кого-то другого. В то время я задавался вопросом, почему она просто не сократила свои потери и не пошла дальше, но теперь я начал понимать, что это может быть не так просто, как кажется. Когда я смотрел, как Тео сбрасывает с себя одежду, как будто она была в огне, я понял, что это не имеет значения. В течение следующих нескольких часов я предъявлял права на этого человека независимо от того, был он моим или нет. Следующие несколько часов он был моим, и я планировал использовать каждую секунду нашего времени вместе, облизывая, лаская и дразня каждый дюйм его идеального тела. Если бы я не смог убедить его хотеть меня вместо Криса Бэнкса, я бы, по крайней мере, сделал все возможное, чтобы показать ему, как он заслуживает того, чтобы к нему относились те, с кем он оказался. Он заслуживал лучшего. Он заслуживал того, чтобы ему поклонялись и доставляли удовольствие до тех пор, пока он не мог ясно мыслить, а его мышцы и кости не чувствовались в постели как переваренная лапша. — Я чувствую себя оленем, попавшим в поле зрения охотника, — сказал Тео с нервным смешком. Он сидел голый на краю своей идеально заправленной кровати, вытянув руки за спину, поддерживая его. — Я готов к тому, чтобы охотник устроил стриптиз, прежде чем направить на меня свое ружье, если ты не возражаешь. Я потянулся сзади, чтобы стянуть футболку. — Это оружие было направлено на тебя большую часть дня. — Я подошел ближе, расстегнув пуговицу на ширинке и расстегнув молнию. — Руки на колени, Ти. Его блестящие глаза расширились, когда он вскарабкался покрепче на кровать, разбросав кошку и раздвинув колени, пока я не смо увидеть именно то, что хотел. Его бледная круглая задница была гладкой и полной, тепло освещенной настольной лампой, которую он включил, когда раздевался. Я подошел и схватил его за задницу, наклонившись, чтобы пососать отметину на одной кремовой ягодице, прежде чем слегка шлепнуть ее и посмотреть, как покачивается его задница. — Черт, я хочу тебя. Тео наклонился и потянулся, чтобы открыть ящик прикроватной тумбочки. Я заметил несколько бутылочек со смазкой, новую коробку презервативов и как минимум два фаллоимитатора в ящике стола. Он вытащил презервативы и бутылку со смазкой и бросил их на кровать рядом со мной. — Хочешь, я вытащу эти игрушки? — спросил я, наклоняясь, чтобы тихо заговорить ему на ухо. Он вздрогнул и покачал головой. — Нет. Только ты. Хочу тебя. Пожалуйста. Я провел рукой по его голой спине и зарылся в темно-каштановые волосы, чувствуя сквозь пальцы густые пряди. Я любил гладить его волосы. Это напомнило мне, как он выглядел после секса — развратный и хорошо оттраханный. Остекленевшие глаза, раскрасневшаяся кожа и волосы повсюду. Одной мысли о том, как он выглядел после секса, было достаточно, чтобы мой член стал твердым, как сталь. Когда я повернул его голову в сторону, я заметил, что его губы были полными и красными, влажными от его нервного облизывания и покусывания. Я наклонился и взяла их в рот, ощутив удивительный вкус ананаса одной из моих гавайских конфет на его языке. Я обхватил его затылок и прижал к себе, ища больше ананасовой сладости. Тео тихо поскуливал и стонал и, казалось, еще больше растворялся в матрасе. Мое сердце грохотало от странного вида беспокойства, которого я раньше не испытывал, словно смесь страха и волнения в одном лице. Чувство было многообещающим, но также и опасным, как будто я возился с чем-то совершенно не в своей тарелке. Я поцеловал его обнаженное плечо и вниз по его теплой коже к острому углу лопатки. Я чувствовал соль и солнечный свет на его коже, пока двигал поцелуями по его позвоночнику. Тео посмотрел на меня через плечо, его глаза уже были немного ошеломлены. Лесно-зеленое кольцо вокруг его радужной оболочки резко контрастировало с более светло-зеленым центром, а его зрачки были темными и широкими. Он действительно был потрясающе красив, и меня поразило, что он до сих пор холост, что ни Крису, ни любому другому мужчине не удалось заполучить его в свои руки. Он был одним из самых добрых мужчин, которых я когда-либо встречал. Даже за то короткое время, что я знал его, я видел, каким нежным он был как опекун, каким милым он был как друг и каким уязвимым он был в мире, который казался более суровым, чем он того заслуживал. Пока мои руки двигались по его коже, а губы наносили на карту его тело, я думал о том, что я могу сделать, чтобы сделать его жизнь лучше… проще. Во-первых, я мог бы перестать быть мудаком из-за его лучшего друга. Может быть, он знал что-то о Крисе, что как-то извиняло или, по крайней мере, объясняло его плохое поведение. Или, может быть, это вообще не мое гребаное дело. В любом случае, если бы Тео хотел Криса, я бы помог ему заполучить его. Потому что я понял, что больше всего на свете хочу, чтобы Тео был счастлив и имел все, чего желает его сердце. И я собирался начать с лучшего оргазма в его жизни. Я потянулся к смазке и намочил пальцы, прежде чем скользить ими по одному в его тело, а другой рукой потянулся, чтобы схватить его член. — Джек, — захныкал он. — Блядь. Блядь. Пожалуйста… блять. — Твой словарный запас становится заметно менее разнообразным, чем тверже становится твой член, — поддразнил я тихим голосом. — Я не могу… бля, — снова выдохнул он. Я провел пальцем по его простате, и он застонал. Все его тело напряглось от удовольствия, а член подпрыгнул в моей руке. — Вот и все. Хорошо себя чувствуешь? Единственным ответом Тео были еще какие-то неразборчивые звуки. Я продолжал трогать его задницу и растягивать его одной рукой, а другой тянуться за презервативом. В конце концов мне пришлось сдаться и обеими руками открыть чертову коробку и надеть презерватив, но как только я был готов, я перегнулся через его спину и прижал свой член к его дырочке, чувствуя жар его тела и тугое сжатие его мышц сквозь тонкий латекс. Теперь была моя очередь стонать. — Господи, Ти. Черт, ты чувствуешься так хорошо. Он потянулся назад и схватил меня за бедро одной рукой, позволив своей груди упасть на матрас. Скольжение в его тело означало возвращение домой после череды поездок спина к спине. Облегчение было настолько ошеломляющим, что я почувствовал, как у меня сжалось горло. Я уткнулся лицом ему в шею и начал медленно входить и выходить из него, наслаждаясь каждым звуком и прикосновением его тела. — Джек. — Его голос был хриплым и прерывистым, он умолял меня. — В тебе просто фантастически. — Я знал, что уже говорил это, но я не знал, какие еще слова подобрать, чтобы описать, как невероятно было быть внутри него, быть с ним вот так, когда он был самым уязвимым и красивым. Слов не было, а чувства были. Они потянулись и сжали мое горло, забивая последний гвоздь в гроб моего желания к нему. Это было гораздо больше, чем секс, больше, чем просто подделка, и все же я не хотел этого. Ничего подобного я не искал. На самом деле, я намеренно старался больше не влюбляться в кого-то. Я закрыл глаза и сосредоточился на этом моменте. Сколько раз мне нужно было напоминать себе просто наслаждаться этим временем с ним? — Сильнее, — попросил он. — Быстрее. Такое ощущение… это… — Его дыхание участилось, а рука сжала кожу на моем бедре. — Слишком. Мне нужно… Джек, пожалуйста. Я ускорился и врезался в него сильнее, не обращая внимания на свое желание перевернуть его, чтобы посмотреть ему в глаза, когда я столкнул его с края. Если бы я сделал это, если бы сделал связь между нами еще более интимной, я мог бы все испортить. Я не хотел потерять его полностью, и я знал, что если я расскажу ему о своих чувствах, то переступлю черту, от которой мы никогда не оправимся. Я встал на колени и вжал руку между его лопатками, крепко удерживая его на кровати, пока я вонзался в него. Стиснув зубы от слов, которые я не мог произнести, я молча умолял его кончить. Он гладил себя одной рукой, скулил и вскрикивал, когда я вонзался в него. Как только я почувствовал, как мое собственное освобождение приближается ко мне, я услышал, как он выкрикивает мое имя, и почувствовал, как его тело напряглось, когда он кончил. Видеть, слышать и чувствовать, как он кончает, было достаточно, чтобы вызвать мое собственное освобождение быстро и сильно. Он был таким горячим, корчился и плакал подо мной, что с шокирующей силой вырвал из меня собственный оргазм. Я стонал, пока не задохнулся. Мои руки дрожали, когда я пытался удержаться от того, чтобы не упасть на него сверху и не вдавить его маленькое тело в кровать. Посыпав легкими поцелуями его шею и плечо и пробормотав ему слова о том, какой он красивый, какой невероятно сексуальный, я осторожно вышел и повернулся, чтобы найти ванную. Я вернулся к кровати с влажным полотенцем, чтобы помочь ему вытереться, а затем переложил его под одеяло, чтобы мы могли немного полежать вместе и отдышаться. Тео положил голову мне на грудь и лениво провел пальцами по моей коже, пока мои собственные проникали в спутанные волны его волос. Я наполовину ожидал, что он заснет на мне. У него была длинная неделя, когда он пытался совмещать заботу о мистере Бэнксе с завершением кое-какой консультационной работы. Но через несколько минут он меня удивил. — Я пытался придумать, что приготовить твоей сестре завтра вечером, и я понял, что у них, вероятно, будет торт ко дню рождения, верно? Так что я не должен делать десерт. Что ты думаешь о большом греческом салате? Я кладу туда оливки и пепперонни. Иногда я кладу туда и маленькие полоски салями, но мне не обязательно этого делать, если там будут вегетарианцы. Он откинул голову назад, чтобы посмотреть на меня своими великолепными глазами. Я провел большим пальцем по одной из его темных бровей. — Тебе не нужно ничего приносить. — Джек, я итальянец. Мы приносим еду. Это своего рода обязанность. Обычно я приносил канноли или кексы с тирамису, которые моя мама всегда делала для продажи выпечки. Но если будет праздничный торт, я должен принести что-нибудь еще. Ой! Я мог бы собрать поднос для закусок. Например, сыры и мясо, оливки и прочее. Так будет лучше? Он снова положил голову мне на грудь. — Я не хочу появляться с пустыми руками. — Салат звучит великолепно. Я знаю, что моей маме это особенно понравилось бы, потому что она никогда не любит есть тяжелую пищу на таких семейных вечеринках. — О, хорошо. Тогда нам придется утром пойти на рынок и подобрать то, что мне нужно. У меня уже есть большая пластиковая миска с крышкой, которую мы можем взять, но мне, возможно, нужно найти что-то, куда можно положить нарезку. — Разве она уже не в упаковке? Он снова наклонился, чтобы встретиться со мной взглядом. — Это домашнее. Стыдно, Джек Снайдер. Стыдно. Я рассмеялся и поцеловал его в макушку. — Извини. Моя всегда был в упаковке. ». Тео усмехнулся. — Ее просто так сорвали с упаковочного дерева. — Точно. Воцарилась уютная тишина, пока мы продолжали обмениваться мягкими прикосновениями и вместе наслаждаться тишиной. Сократ вскочил и устроил новое гнездо на столике перед окном, зарывшись в одну из оставленных там футболок Тео. Второго кота не было видно. — Джек? — Мм-м-м. Когда он заговорил, голос Тео звучал на удивление подавленно. — Как ты понял, что пора уйти от того, кого любишь?