Vergin Flyer Lucy Lennox V-карта

Джек Поездка в Нью-Йорк с Рурком достаточно отвлекла меня, хотя я не мог удержаться от того, чтобы не отправить Тео короткое сообщение утром в день похорон, просто чтобы он знал, что думаю о нем. Как и ожидалось, он не ответил мне, что было хорошо. Хорошо, это было не хорошо. Но это было то, что я просто должен был преодолеть. Я на удивление хорошо провел время в компании Рурка в Нью-Йорке и даже должен был встретиться с ним за ужином в театре через несколько вечеров. Мы обнаружили взаимную любовь к уникальным театральным впечатлениям и потратили много времени на разговоры о постановках, которые мы видели в наших путешествиях. Было весело проводить с ним время, потому что он был узнаваемым общественным деятелем, и люди толпились вокруг него. Он не был настолько известен, чтобы мы не смогли спокойно поужинать, но он был достаточно популярен благодаря выступлению на TED Talk, которое он провел, и за время, проведенное вместе, к нему обращались несколько раз. Поклонники захлестнули его, и самое приятное было наблюдать, как он оживал под этим вниманием. Как бы он ни уставал от путешествий, выступлений или просто передвигался по городу в инвалидной коляске, он всегда оживлялся, когда появлялись поклонники. Несмотря на то, что я отлично провел время в его компании, у меня не было соблазна попробовать что-то еще с Рурком. Он был чертовски сексуален, и если бы я не встретил Тео, я бы, наверное, отчаянно пытался затащить его в свою постель, но я встретил Тео. А встреча с Ти подняла планку так высоко, что я боялся, что другой человек может никогда больше не достичь ее. Так что я попытался восприниматьэто как знак того, что это не то время моей жизни, которое нужно заполнять сексом. Это был сезон, который мне нужно было потратить на то, чтобы понять, чем еще мне нравится заниматься. Неожиданный проект появился как раз в нужное время, когда Милли и Кирк упомянули, что хотели бы, чтобы одна большая комната отдыха в их доме была гостевой спальней и ванной. До сих пор это была гигантская комната с кроватью для гостей, а также письменным столом, когда Милли и Кирку нужно было вести бухгалтерию и управлять из дома своим небольшим бизнесом. Поскольку сейчас с деньгами было туго из-за неожиданного отъезда делового партнера Кирка, они не могли позволить себе нанять подрядчиков для выполнения этой работы. Мой папа предложил нам двоим сделать это в качестве детского подарка им. Мы делали подобную работу в доме моих родителей, когда я учился в старшей школе. Я с нетерпением ждал возможности провести некоторое время со своим отцом, и я подумал, что совместная работа над созданием гостевой комнаты, где я мог бы навещать ребенка, была бы отличной идеей. Через две недели после похорон Гордона Бэнкса я, наконец, согласился изменить свое собственное отношение. Я дважды бегал с Челси, был в интересном театральном ужине с Рурком и даже однажды вечером встретил пару старых школьных друзей в городе за пивом. Мой папа и я планировали встретиться в субботу, чтобы составить план ремонта и начать заказывать материалы. У меня все было хорошо. Совершенно нормально. На самом деле отлично. Моя жизнь шла своим чередом. А потом на экране моего телефона вспыхнули взлохмаченные каштановые волосы Тео и живые зеленые глаза, как раз когда я уходил от «Цессны» Рурка после короткой однодневной поездки в Миннеаполис. Мой палец нажал зеленую кнопку, чтобы принять вызов, еще до того, как я осознал, что происходит. — Эй, — сказал я, внезапно затаив дыхание. — Боже мой, как приятно слышать твой голос, — сказал он с нервным смехом. — Я не знал, будешь ли ты летать или… — Нет, я только что вернулся из поездки. Это хорошо. Я имею в виду, это хорошее время. Как твои дела? Мои руки дрожали. Что, черт возьми, со мной не так? — Не очень, если честно. Я действительно немного… в замешательстве. И… ну, я подумал, можем ли мы собраться и что-нибудь сделать? Я… — он выдохнул. — Мне действительно не помешал бы друг прямо сейчас. — Я готов сделать все, что ты захочешь. — Я ускорил шаг, чтобы как можно быстрее вернуться домой и принять душ. — Помнишь, как мы смотрели тот старый подростковый фильм в Гусиной бухте, и он нам обоим очень понравился? Я не мог не рассмеяться. — Клуб «Завтрак»? — Да, не смейся надо мной. — Я услышал улыбку в его голосе. — Я подумал, может быть, мы могли бы посмотреть на некоторых других, как это. Я никогда их не видел. Например, «Шестнадцать свечей» ? — Ты как новорожденный ребенок. Но да, мне бы это понравилось. Хочешь, чтобы я пришел к тебе, или ты хочешь прийти ко мне? И то, и другое меня устраивает. После небольшого разговора мы решили встретиться у него дома, так как у него были Сократ и Вафли. Я запрыгнул в поезд и пожелал, чтобы он ехал быстрее. Оказавшись дома, я быстро принял душ, побрился и переоделся в удобные шорты и футболку. Затем я умерил свой энтузиазм, когда понял, что «готовлюсь к свиданию». Что бы это ни значило. Я сменил свою симпатичную дизайнерскую футболку на дерьмовую прайдовскую и попытался смыть одеколон, которым набрызгался. Черт с ним. Я был потерянным делом. Я заставил себя не останавливаться ни на цветы, ни на вино, ни на молочные конфеты, ни на что-нибудь еще, что могло бы показать ему, что он мне небезразличен. Наоборот, я пытался вести себя хладнокровно. Ему нужен был друг. Ему не нужен был напористый мудак. Я собирался пойти туда и стать его другом. Затем он открыл дверь. И он выглядел так чертовски красиво, что я стисну зубы, чтобы сдержать мечтательный вздох, сорвавшийся с кончика моего языка. Я ожидал неловкого момента шарканья ног, когда мы оба как бы хмыкнули «привет» друг другу, но после полсекунды зрительного контакта Тео бросился ко мне и обнял меня, как будто прошли годы, а не недели. Ему было чертовски хорошо в моих руках. Держа Тео на руках, я испытал такое же чувство счастья и облегчения, как когда ложусь в собственную постель после долгой поездки вдали от дома. Я поднял его, пока его ноги не обвились вокруг моей талии, а затем обхватил его затылок, чтобы его нос уткнулся мне в шею. — Черт, так приятно тебя держать в руках, — сказал я ему в волосы. Мой голос звучал странно, как будто это был не мой собственный голос. Я почувствовал, как одна из кошек трется о мои ноги, поэтому я осторожно шагнул вперед, чтобы освободить место, чтобы закрыть дверь квартиры. — Я скучал по тебе. — Его слова были приглушены на моей коже, и я чувствовала там тепло от его дыхания. Может быть, я не мог этого сделать. Может быть, я так далеко зашел за ним, что быть рядом с ним и не иметь возможности обнять его руками буквально убьет меня. Потому что пока он был у меня на руках, я вспомнил, как Крис стоял на том же самом месте в одном лишь полотенце. Я осторожно опустил его на пол и поцеловал в щеку, воспользовавшись моментом, чтобы вдохнуть его лимонный аромат. Прочистив горло, я изобразил улыбку. — Рад видеть тебя. Это звучало смешно. Когда я, наконец, набрался смелости, чтобы посмотреть ему в глаза, я заметил, что они были покрасневшие и влажные. Я протянул руку, чтобы убрать влагу большим пальцем. — Эй, что происходит? — спросил я как можно мягче. — Ты все еще расстроен из-за Гордона? Должно быть, тяжело возвращаться в офис без него. Тео покачал головой и отвернулся. — Нет, это не так. Просто у меня много мыслей. Хочешь пива или бокал вина? — Просто ледяной воды, если не возражаешь. — Я позволил ему заняться приготовлением пары стаканов воды. Тем временем я наклонился и почесал подбородок Ваффлз, прежде чем погладить его по спине. Сократ явно отсутствовал, но я предположил, что он свернулся клубочком под кроватью Тео или где-то еще вне поля зрения. — Как твоя работа? Будут ли еще путешествия? Это была мимолетная болтовня, такая, какая бывает, когда ты возвращаешься к кому-то после отсутствия, поэтому он удивил меня, когда рассмеялся и сказал: — Я увольняюсь. Я снова встал и оперся бедром о стойку, протягивая руку, чтобы взять у него стакан, когда он протягивал его мне. — Что? Он кивнул и сделал глоток воды, прежде чем поставить ее на стол. — Я ненавидел ее. Было глупо с моей стороны думать, что я могу так работать за столом. Я не люблю сидеть на месте. Мне нравится помогать людям. — Повезло тебе. Тео рассмеялся. — Ты выглядишь как псих с этой гигантской улыбкой на лице. Очевидно, ты думаешь, что я поступил правильно. Я кивнул. — Тебе нужна уверенность? Ты сомневаешься в своем решении? — Нет, ни на одну минуту. Я знаю, что поступил правильно. К сожалению, Уилтон не смог вернуть меня на полный рабочий день. Так что сейчас я работаю неполный рабочий день, пока для меня не найдется место. — Как Хэтти? Его глаза расширились. — Ты вспомнил. Она в порядке. Ее слабоумие ухудшилось, что ужасно, но это, по крайней мере, защищает ее от части горя. Я проглотил свою гордость и задал следующий вежливый вопрос. — Как Крис? Тео посмотрел в свой стакан с водой. — Не знаю… Вот об этом я и хотел поговорить. Мне нужен совет. Я сел за его маленький кухонный стол и вытянул ноги. Вафли решил, что мои шнурки станут его новой любимой вещью. — Скажи мне, что происходит. Он пробрался на место напротив моего и взял стакан обеими руками на стол перед собой. Я слышал дребезжащий гул его кондиционера и приглушенные гудки города за окном. Когда его глаза оторвались от стакана, я увидел, насколько он не уверен в том, что собирается сказать. — Во-первых, я неблагодарный осел. Я знаю это. Но я не думаю, что желание чего-то в течение длительного времени должно означать, что я обязан это выбрать, потому что что произойдет, если что-то изменится или если что-то будет не таким, как ты думал, а может быть, оно всегда было другим? Например, ты думал, что все обстоит так, но на самом деле это было не так, и тебе потребовалось это понять, прежде чем ты понял, что это не то, что ты думал, и тогда, даже если ты знал, что должны чего-то хотеть, это было совсем другое, чем то, что ты мысли или, по крайней мере, размышления… Я протянул руку и взял его за руку. — Ш-ш, сделай вдох. Замедлись. Он быстро покачал головой, его глаза расширились от беспокойства. — Я не могу. Я не могу замедлиться. Я ужасный человек, и мне просто нужно, чтобы кто-то сказал мне, что я могу быть эгоистичным. — Подбородок Тео дрожал, когда он говорил, и казалось, что он снова был на грани слез. — Милый, ты не ужасный человек. И я не могу представить, чтобы ты когда-нибудь был эгоистом. Скажи мне, что произошло.— Хотя у меня была неплохая идея. — Крис хотел встречаться со мной. Он… он думал, что пора, или… он как бы думал, что мы уже встречаемся. Или что-то. Я думаю… я думаю, что стресс от потери дедушки, возможно, вызвал какие-то чувства, и вдруг… — он взглянул на меня и снова посмотрел на наши сцепленные руки. — Внезапно он подумал, что мы встречаемся. — И как ты к этому отнесся? Он снова взглянул на меня, явно ему было не очень удобно говорить со мной об этом. Его щеки были розовыми, а ресницы нервно трепетали. — Сначала удивился. В шоке, правда. Он зашел в ванную, когда я был в душе, и я как бы сорвался. — Ты шутишь? — Я крикнул. Тео подпрыгнул на своем месте от неожиданности. — Извини, бля. Я не хотел тебя пугать. Я просто… не могу поверить этому придурку. Это не нормально. — Он мой лучший друг, — сказал он вызывающе. И он эгоистичный, заносчивый придурок. Я держал свои мысли при себе, но потом кое-что понял. — Это было за пару ночей до похорон? Он наклонил голову. — Как ты узнал? — Я… — я заколебался, не зная, стоит ли упоминать о том, что я зашел. Наверняка он уже знал. Конечно, Крис не был бы таким обманчивым. — Ты сказал… Он издал задыхающийся звук. — Молочные батончики. Мы смотрели друг на друга. Его лицо сморщилось, и он отвернулся, встал, чтобы подойти к кровати, где плюхнулся лицом на подушки. Сократ появился из ниоткуда и понюхал Тео за ухом. Я не знал, что делать, поэтому просто сидел, замерев, пока Тео не протянул ко мне руку и не сделал хватательное движение. Я пододвинулся и лег рядом с ним, осторожно обняв его и притянув к себе в своего рода объятиях. Это было совсем не сексуально, хотя я хотел его. Я всегда хотел его. Но сейчас ему нужен был друг. Он нуждался в утешении. Через некоторое время его голос стал низким, почти шепотом. — Ты принес те молочные драже? Это был ты? — Ага. — Что… что случилось? Я имею в виду… почему ты не зашел? Его тело было напряжено, как будто он подозревал настоящую причину и ждал удара от меня, выражая это словами. — Крис открыл дверь в полотенце. Он не пригласил меня войти. Ты был в душе. — Блядь. Этот ублюдок. — Его слова были сердитыми, но его тон был обиженным. — Спасибо. Это действительно помогает, хочешь верь, хочешь нет. Я сказал ему нет той ночью, но он не воспринял это хорошо. Потом мне пришлось сказать ему «нет» еще несколько раз после похорон. Я все еще не думаю, что он получил сообщение. — Почему ты не хочешь быть с ним сейчас? — У меня была довольно хорошая идея, но я все еще хотел услышать, как он это скажет. — Он мое прошлое. Он комфортный и знакомый. Но… я был слеп к тому, что он не подходит для моего будущего. И я чувствую себя таким глупым, оглядываясь назад на то, сколько я пытался навязать это, основываясь на детских идеалах и подростковом обещании. Я был дураком. — Ты был романтиком. — Я был идиотом. — Тебе было одиноко, — сказал я так мягко, как только мог. — Да. Так чертовски одиноко. Но есть и другие способы решить эту проблему, кроме как цепляться не за того человека. Потребовалось много самоанализа и несколько долгих разговоров с одним из моих друзей на работе, но я, наконец, вижу это намного яснее. Я бы сделал его несчастным. И он, черт возьми, наверняка сделал бы меня таким же. — Полагаю, теперь хорошо это признать. — Да, но это все еще чертовски больно. Потерять представление о нем, о будущем, которое я планировал с ним, — все равно что горевать. Это имело смысл, и мое сердце болело за него. Я знал, сколько всего он вложил в свое идеальное будущее с Крисом. Я подтолкнул Тео обратно на грудь и скользнул рукой под его рубашку, чтобы легко провести ногтями по его спине. Это был успокаивающий жест, который моя мать всегда делала со мной, когда я был маленьким. — Это приятно, — пробормотал он в подушку. — Моя семья называет это «цыплячьей царапиной», — объяснил я. — Это специальность моей мамы. Если ты чувствуешь себя плохо или чем-то расстроен, это поможет или, по крайней мере, убаюкает вас в ступор и заставит успокоиться. — М-м-м. Он позволил мне немного пощекотать ему спину, прежде чем сказал: — Извини. — За что? Тео повернул голову, чтобы посмотреть на меня. — За то, что не ответил тебе. За то, что тебя не было здесь, когда ты пришел. За… — Стой. Тебе не нужно извиняться передо мной. Ты мне ничего не должен. Мы друзья. Ты переживал тяжелые времена. Его тело, казалось, сбросило некоторое напряжение при моих словах. — Спасибо, Джек. Я действительно не знаю, как ориентироваться в этом. Я потратил так много времени и энергии, сосредоточившись на Крисе и на том, как заставить его наконец начать строить жизнь со мной, что я пренебрегал сосредоточением внимания на себе и других. И вот что меня больше всего в этом бесит. Я перестал тереть его спину и сел у изголовья. Он последовал его примеру. — Слушай, — начал я. — Я понимаю, о чем ты говоришь, но я не согласен с частью этого. Ты никогда не переставал сосредотачиваться на других. Ты посвятил себя заботе о других не только в карьере, но и в личной жизни. Ты был рядом со своей сестрой, когда она и Белла нуждались в тебе. Ты рассказал мне, как много ты нянчились с Беллой в те ранние годы, пока вы еще пытался получить достаточно хорошие оценки в местном колледже, чтобы поступить в школу медсестер. И ты работал полный рабочий день. Я также знаю из разговора с Сэмом на игре, что вы вместе работаете волонтерами в центре на Холстеде. Так что прекрати это дерьмо и перестань изображать из себя эгоиста, когда ты совсем далек от этого. Его глаза расширились, когда я говорил. — В порядке Хорошо. Но я недостаточно времени проводил сам по себе, преследуя свои интересы и расширяя собственные горизонты. Я ждал, что кто-то — Крис — придет и позаботится обо мне, а это чушь собачья. Я потянулась, чтобы откинуть непослушный локон над его ухом. — Это нормально — хотеть, чтобы о тебе заботились. Но я понимаю, что ты говоришь. Тебе нужно время, чтобы сосредоточиться на Тео. Я думаю, это хорошо. Так что же хочет сделать Тео, чего он еще не делает? Он скрестил ноги и потер руки. — Я думал об этом. Мне определенно нравится работа, которую я делаю в центре, и, очевидно, я уже сменил работу. Но я хочу пойти на урок вязания, чтобы научиться вязать, чтобы однажды попробовать связать рыбацкий свитер. А еще я хочу покататься на лодке. Я никогда не был на них. Я смеялся. — Что за лодка? Парусник или любой другой? — Это не имеет значения. Я всегда хотел совершить круиз по реке Чикаго. Я знаю, что это туристическое место, но кого это волнует? Поэтому я забронировал его на следующие выходные. Ханна собирается сделать это со мной. — Это здорово, Ти. — Мне нравилось видеть, как он увлечен преследованием собственных интересов. Пришло время ему позаботиться о себе. — На озере есть катер, который тоже выглядит круто. Может быть, я попробую это до конца лета. Или, наверное, есть туры и на парусниках. Мы немного поговорили обо всех вещах, которые он хотел бы сделать теперь, когда он собирался немного больше сосредоточиться на себе. Тео долго расспрашивал меня о моих собственных планах, включая ремонт в «У Милли», пробежки с Челси и уроки верховой езды, на которые я записался после того, как выпил слишком много бокалов вина с Рурком. Было приятно поделиться своими планами с кем-то, кто был искренне заинтересован и, казалось, ловил каждое мое слово. — Ооо! Можно я тоже пойду? Я уставился на Тео. — Куда? — Верховая езда. — Я думал, тебя пугают крупные животные. Я спросил, водил ли ты свою племянницу в зоопарк, а ты посмотрел на меня как на сумасшедшего. — Ну, да. Но разве не в этом дело? Я хочу выйти из зоны комфорта, попробовать что-то новое. Я хочу иметь чертову жизнь, которая будет больше, чем просто ходить на работу и возвращаться домой к своим двум котам. — Он протянул руку, чтобы погладить Сократа, который свернулся клубочком между нами. — Без обид, детка. — Не понимаю, почему бы и нет. Я еду с Рурком Вагнером. Это в его списке желаний, и он уговорил меня пойти с ним. Он нашел особое место за городом, где он может разместиться. Лицо Тео, которое было открытым и счастливым, внезапно превратилось в странную фальшивую улыбку. — Ой. Нет, все в порядке. Я могу найти кого-нибудь еще, с кем можно пойти. И вдруг между нами снова стало все неловко.