Весь окутан светом ты, Лик добра и чистоты, Побеждай, ликуй, герой, До поры, когда с зарёй Тьма кромешная взойдёт На потухший небосвод, Чтоб исчахли дочерна Солнце, звёзды и луна, Чтобы царствовал один В мире Чёрный Властелин!
После внезапного появления и нападения королевы Берил Усаги вынуждена была некоторое время не появляться дома. Вывихнутая нога причиняла немало беспокойства, скрыть боль и хромоту было невозможно, а раны, оставленные Гитис на её руках и шее, сразу бы заставили родителей трубить тревогу. Выход нашла Чибиуса. Она с помощью Лунапи заставила родителей и брата Усаги на время забыть о её существовании. Так пострадавшая осталась жить у Рей, пока не заживут её ранения. Шёл пятый день затворничества. На город опустился весенний розовый вечер. Усаги сидела на дощатой террасе, болтала уже почти не болевшей ногой и наблюдала, как Рей метёт двор. К ней каждый день кто-то приходил. Вместе с Рей после школы её навещали Мако, Минако и Ами, часто забегал Мамору, спросить, как она себя чувствует, иногда, если позволял жёсткий график, Сейя, Таики и Ятен. Несколько раз приходили Харука с Мичиру, Сецуна с Хотару, если её отпускал отец. Чибиуса же здесь находилась днями и ночами. Посидев на уроках, она сразу мчалась домой к Рей и проводила здесь почти всё свободное время. Но сейчас двор Рей пустовал. Чибиуса недавно ушла домой делать уроки, у «Трёх звёзд» был очередной концерт, Мамору забежал ещё рано утром и сказал, что ему нужно на несколько дней уехать в другой город. Усаги недовольно вздохнула и подумала, что уже и рада бы сходить даже в школу. Сидеть целых пять дней в одном месте было ужасно скучно. Рей, сметающая мусор в кучу, выпрямилась, провела рукой по лбу и крикнула: – Слушай, у тебя ещё нога болит? А то могла бы помочь мне убрать! – Нет, – с ехидной улыбкой ответила Усаги. – Я не могу так её перегружать. Давай, работай, не ленись. – Какая наглость! – возмутилась Рей, продолжая мести. – Живёт у меня, ещё и командует. Усаги хитро улыбнулась и покрутила ногой. На самом деле она уже почти не болела. Только при резких движениях или прыжках давало о себе знать сухожилие. Но Усаги хотела продлить свой «больничный отпуск» подольше, иначе Рей бы сразу загрузила её работой. – Всё бездельничаешь? – раздался протяжный голос из-под руки. – Луна! – воскликнула Усаги, увидев рядом чёрную кошку. – Напугала! – Когда дома появишься? – Ну, ещё денька три и я вернусь. Царапины на руках зажили, остались только две на животе и на шее самая глубокая. – Да… – протянула Луна, осмотрев её шею. – Как она тебе только горло не перерезала… – Мне повезло, – рассеянно пожала плечами Усаги и посмотрела в небо. Да, появление Берил было больше, чем неожиданным. Могла ли Усаги подумать, что такое может случиться? Кое-что из этой истории ей было неясно. Да и с Сейей она до конца не разобралась. Как на её столе появилась папка? Стоит ли об этом рассказывать кому-то? Нужно ли сразу спросить обо всём Сейю или лучше поговорить сначала с Таики и Ятеном? – Я, пожалуй, переночую здесь, – сказала Луна, подбирая под себя передние лапы. – Дома немного скучновато. Тебя в кровати нет, и я уснуть не могу… – Ладно, будешь спать сегодня со мной, – улыбнулась Усаги. – Только не ложись мне на левую ногу! – Ну, это как получится… * * * Новая песня «Трёх звёзд» звучала по всему городу. Из каждого магазина, ларька, салона, из окон легковых машин доносилась её незабываемая мелодия. Любимцы публики превзошли самих себя, побив все рекорды популярности за два дня. Мало того, что девушки сходили с ума по этой окутанной таинственностью и яркими чувствами песни, так теперь ещё и парни нашли в творчестве «Трёх звёзд» что-то совсем новое и близкое. Такие знакомые голоса Таики, Ятена и особенно Сейи обрели совершенно другое неповторимое звучание. Что сказать, рэп действительно давал более широкую возможность выразить свои чувства, нежели обычные стихи, положенные на музыку. Но вместе с хитом появилась загадка. Кто эта таинственная девушка, чей голос звучал в самом конце песни и стал просто вожделением для фанатов? Даже те немногие, кто не увлекался ранее творчеством «Трёх звёзд», дослушивали «Больничный сон» до конца, лишь бы услышать эту тихую нежную фразу. Новая неизвестная раньше певица? Или кто-то из окружения группы? Подозрение падало на многих известных актрис, моделей, поэтесс, даже на ведущую одной телепрограммы, но всегда оказывалось ложным. Спустя почти неделю после выхода песни на радио уже весь город был переполошён напрасными попытками отгадать обладательницу этого удивительного голоса. И Сейя, прошатавшийся весь день по улицам в куртке с капюшоном и тёмных очках, был свидетелем этому. Под вечер он, ужасно довольный, завернул во двор к Рей. Там, уже на знакомой террасе, сидели полукругом Усаги с подругами, Чибиуса и Ятен с Таики. Сейя подошёл к ним, скинул капюшон и с весёлой улыбкой сказал: – Пляшите! Наша песня побила все рекорды популярности за всё существование радио! – Кто бы сомневался, – усмехнулся Таики. – Город уже шестой день не может оправиться от нашего творения. У всех на языках только новая песня. – Сейя, здесь они не нужны, – проговорил Ятен, снимая с его лица очки. – Я тебя понимаю. Сам не могу выйти на улицу, не закутавшись до неузнаваемости. – Теперь стало по-настоящему тяжело, – вздохнул Таики. – Если тебя узнают – пиши пропало. – Вот она, популярность… – протянула Минако. – Кто бы мог подумать, что такое получится, – покачала головой Макото. – Я сама никак не могу наслушаться, прихожу домой и сразу включаю радио. – Да, по радио её крутят каждые полчаса! – сказала Ами. – Такое впервые. Неделю, целыми днями, звучит одна песня и никому не надоедает. – Слушайте, а про кого всё-таки эта песня? – наивно спросила Минако. – Усаги твердила, что Сейя хочет что-то особенное сказать этими словами. Постоянно ломала голову… Минако и не подозревала, какую серьёзную тему затронула. Усаги кожей ощутила напряжённость момента. Посмотрев на Минако и переведя взгляд на Сейю, она поняла, что вот подходящая минута для принятия решения. Взять и выложить всё, что знает? Неожиданно рассказать всё, застав Сейю врасплох? Ну же… Нет, лучше сначала поговорить с Таики или Ятеном. – Да?.. – проговорил Сейя, лихорадочно подбирая слова. – Неужели?.. Возможно, скрытый смысл здесь есть… – Конечно, есть, – сказала Рей. – И вы очень хорошо сумели его выразить. Даже Усаги. – Что значит твоё «даже»? – невинно поинтересовалась Усаги. – Ну… просто кое-кто из нас умом не блещет, и суметь понять такую тонкую песню… – Рей! Это оскорбление! – вспылила Усаги. – Ты всегда меня задеваешь! Ты выставляешь меня дурой! – Неужели я в чём-то ошиблась? – сделала удивлённое лицо Рей. Они, не замечая больше никого, начали орать друг на друга, а остальные только с улыбками переглядывались, зная, что настоящей ссоры не будет. Наконец Чибиуса прервала этот нескончаемый поток оскорблений словами: – Усаги! Усаги, прервись! Я хотела спросить, когда ты вернёшься домой! Усаги сразу остановилась и задумчиво произнесла: – Домой… – Да. Может, пора уже? Не то твои родители тебя совсем забудут. – Нет, нет, нет! – замотала головой Усаги. – Ещё денька два, и я вернусь! Царапина на шее ещё не до конца затянулась. – Ну, ладно, – проворчала Чибиуса, спрыгивая с террасы. – Я пойду, уже поздно. – Давай, мы тебя проводим, – предложила Ами. – Хорошо, девочки? А потом и сами разойдёмся. – Отлично, – поднялась Минако. – Идём. – Пока, Усаги! – До завтра! – Пока! – помахала Усаги. Братья тоже поднялись. – И мы, наверное, пойдём, – сказал Сейя. – Не скучай, куколка. Ты стала настоящей звездой. Все жители в городе хотят знать твоё имя и лицо. Может, нам всё-таки снять клип? Потом он вспомнил, что Усаги ничего не должна знать об этой истории, и, словно извиняясь, поправился: – Хотя нет. У меня нет чёткого сюжета… Пока! Ятен с Таики попрощались с ней и спустились вслед за Сейей. Из дома раздался голос дедушки Рей, она зашла внутрь, а Усаги провожала взглядом уходящих парней. Что же делать? Как ей быть? Внезапно Ятен остановился у ворот, присел и начал что-то делать с обувью. Усаги услышала, как он сказал: «Идите, я догоню», и тут же в её голове созрело наконец решение. Оглядевшись вокруг, она вскочила и быстро, насколько позволяла нога, добежала до Ятена. – Послушай, – быстро проговорила она и заметила, что на лице парня болезненное выражение, а рука не на обуви, а на колене. – Ой, у тебя что-то с ногой? – Нет, нет! – спешно ответил Ятен, резко выпрямляясь. – Всё в порядке. Что ты хотела? – Мне очень нужно поговорить с тобой. Можешь остаться ненадолго? Ятен поднял брови. – Могу… – Это насчёт Сейи и этой песни. Ты должен знать что-то об этом… Ятен внимательно посмотрел на неё и прислонился к забору. – Да, пожалуй, нет смысла скрывать, – пробормотал он, словно говоря с самим собой. – Я знаю, почему ты смогла спеть так, как хотел Сейя. – Знаешь? – удивилась Усаги. – Да, – улыбнулся Ятен. – Синяя папочка, несколько газетных вырезок, дискета и три листика из дневника. – Так это ты подкинул? – возмущённо воскликнула Усаги. – А я всё думала, откуда она взялась! – Ну, подкинул не я, а идея была наша с Таики. Но зато вы добились своего. И ещё, – Ятен с некоторой горечью посмотрел в небо, – мне кажется совершенно бессмысленным, что Сейя скрывает всё это. Честное слово, ведёт себя, как ребёнок! – Значит, мне нужно с ним поговорить. – Нет, не выдавай нас! – мотнул головой Ятен. – Он же нас растерзает! – Но я… Ну ладно, расскажи мне тогда то, чего не было на дискете. – Чего не было? – Да. Всё с самого начала. Главное – почему Сейя упал в обморок на сцене, и что было причиной комы. – Ах, это, – Ятен огляделся и предложил: – Давай сядем, у тебя же нога болит. Они подошли к деревянной лавочке, стоящей возле забора, и присели на неё. – Я расскажу тебе всё, не утаивая, но только не волнуйся. – Хорошо, я постараюсь. – Это произошло три месяца назад по вашему календарю. Мы уже достаточно долго выступали на сцене и обрели почти такую же популярность, как здесь. Концерты были часто, и как ты уже знаешь, чтобы наша музыка звучала так же притягательно как раньше, мы условились отправлять послания к вам на Землю. Мы знали, что они вас не достигнут, это было просто невозможно. Но вопреки своему разуму старались всё же докричаться, вкладывали всю силу именно в послание. Это было, конечно, настоящим безумием. Каждый понимал это. Но всё же не хотел ослабить напор, пел на грани своих сил, словно от этого зависело что-то важное. Думаю, Сейя тебе уже рассказал, какой ужасной показалась нам жизнь на Кинмоку после этого сумасшествия на Земле. Да вы и сами видели это, когда заявились в наши комнаты без предупреждения. Как ангелы с неба. – Усаги вспомнила слова Принцессы Метеор про ненастоящий рай и улыбнулась. – И вот на очередном концерте Сейя вдруг почувствовал, что сможет донести послание до Земли. Не знаю, был то избыток чувств, или он ощутил прилив сил, но так или иначе в музыке внезапно появились такие страшные искажения, что мы с Таики испугались не на шутку. Наши послания были сметены, словно взрыв прогремел в наших ушах. Потом мы увидели, как Сейя со стеклянными глазами медленно падает на сцену. Усаги с тайным трепетом смотрела на кардинально изменившееся за эти минуты лицо Ятена. Присущее ему безразличное выражение пропало без следа, теперь в зелёных глазах горели пережитые волнения и тревога за безрассудного брата. Как же редко доводилось наблюдать такие моменты… – Дальше ты знаешь, что было, – продолжал Ятен. – Его забрали в больницу, не смогли привести в сознание, объявили кому… Мы были в недоумении. Мы знали, что здесь кроется совсем не больничное дело, но открыть глаза нам смогла только Принцесса. Она пришла к нам и, не скрывая волнения, сказала: «Воин на грани жизни и смерти. Она сделала непозволительное, и хрупкая оболочка её тела не выдержала…». Оказывается, в тот день Сейя вложил в послание не только силу воина, но и всю свою жизненную энергию, что делать недопустимо. Люди просто-напросто умирают от этого! – Ятен покачал головой. – Но Сейя же сумасброден! Ему просто захотелось, чтобы ты услышала «Метеор», и он сделал для этого невозможное. Принцесса сказала, что ты слышала тогда здесь его зов. Это правда? – Да, – тихо ответила Усаги. – Тогда громче всего. – Так Сейя полумертвецом оказался на больничной койке. К нему подключили приборы искусственной жизни, больше врачи ничего сделать не могли. Неделя прошла в ужасном ожидании. Мы не знали, что делать, как помочь. Мы приходили к нему в палату, пробовали поделиться энергией, но ничего не вышло. От Сейи осталось лишь тело, никак не реагирующее на внешний мир. Оболочка, лишённая жизни. Мы уже отчаялись, решили, что всё кончено, как спасение принесла Принцесса. Не знаю, как она смогла вдохнуть в него жизнь, но Сейя смог очнуться, начал дышать, его сердце забилось. Только вот разум был ему не подвластен. Принцесса сказала, что дала ему толчок, но дальше он должен справиться сам. Выбраться из этих дебрей сознания, вернуть себе чистый разум. Как ты знаешь, долгое время всё шло ужасно. Сейя всё реже нас узнавал, поначалу, когда мы зашли к нему в палату, он рассердился, крикнул, что не надо его жалеть и приходить. Он даже разбил телефон, который мы ему оставили. Ощущение собственной беспомощности было для него невыносимо. Тем более, это безумие, преследующее его день и ночь, совсем сломило его волю. Мы отчаялись во второй раз. Новая болезнь, ещё ужасней. Никто не мог помочь ему, даже Принцесса. И вот наконец Сейя неожиданно становится собой с твоей помощью! – С моей помощью?.. – Конечно! Ты же читала его тетрадку. Думаешь, это видение случайность? Ничего подобного. Именно ты помогла ему не закончить жизнь в психбольнице. Попробуй вспомнить, в то время на Земле должно было произойти что-то. Усаги прокрутила в голове события, чувства, разговоры того времени. Что-то очень значимое, как назло, вертелось рядом, но никак не могло зацепиться. Что-то случилось? Да, возможно… Но не это главное. Был разговор. Она что-то рассказывала подругам. Это было… В начале весны. Ещё ничего не случилось… Ни воинов-зверей, ни полёта в космос… Даже Чибиуса ещё не появилась… Усаги вдруг вскинула голову. – Точно! – Что? – не понял Ятен. – Сон! Ну, конечно, сон! – Что за сон? – Мне снилось, что Сейя лежал на чёрной земле, а я его разбудила, помогла встать и перевела на поляну цветов! Значит… значит, я во сне пришла к нему? Но как? Я же ничего не знала… Ятен широко раскрыл глаза и покачал головой. – Поразительно! Ты умеешь делать такие вещи? – Значит, это, правда, я помогла Сейе выбраться из безумия… Но что же было дальше? – Дальше Сейя быстро пошёл на поправку. В смысле здоровья организма. Его быстро выписали из больницы, и через несколько дней он уже выступал. Но было что-то новое в его поведении. Такая смертная тоска появилась в глазах… Мы перестали его узнавать. Пропала вся его самоуверенность, бодрость, горячность, появилось безразличие ко всему миру, он перестал выражать свои чувства, делиться своими мыслями. Единственное, что он продолжил делать, это отправлять послания. Первое время мы боялись, что повторится трагедия, что Сейя вновь совершит ошибку, теперь роковую. Но потом мы заметили, что он осторожно прощупывает себя, словно изучая способности своего тела. Так, доходя до грани, он останавливался, уменьшал напор и наконец понял, сколько нужно вкладывать энергии, чтобы не потерять лишнего. И всё-таки добился своего. Ты ведь слышала его? – Да, меня это так поразило, – кивнула Усаги. – Сначала я думала, что мне кажется. Потом это стало повторяться всё чаще и чаще. Я рассказала девочкам, но они, конечно, не поверили. И только на вашем концерте я поняла, что мне отправляют послание. – Мы с Таики узнали все эти подробности от Принцессы, но Сейе решили не говорить. Хотя он и сам всё понял, когда прилетел на Землю и поговорил с тобой. Теперь он в курсе всех событий и недавно разговаривал с нами об этом… А на Кинмоку мы очень за него боялись, и, надо сказать, сами были на грани. Знаешь… невозможно жить, постоянно желая вернуть прошлое. Чувствуя, что, несмотря на все неприятности, в этой маленькой прошедшей жизни ты всё же был счастлив. По-настоящему счастлив… – Ятен немного помолчал, потом поднял глаза и улыбнулся. – И вот появляетесь вы. Так неожиданно, что мы все трое решаем, что сошли с ума. И совершенно бессовестно давите на наши чувства… Мне стыдно было покидать собственную планету, но я не смог удержаться. Как же я хотел снова быть счастливым… – Не вини себя! – горячо сказала Усаги, положив ладонь на его запястье. – И Таики скажи, что все эти сомнения ничего не стоят! Для того, чтобы по-настоящему быть счастливым, можно сделать всё, даже самое невозможное! Ничто не будет сделано зря, если, в конце концов, ты добьёшься счастья. И ваша Принцесса это знает. Поэтому она и опустила вас. – Да, наша Принцесса всегда нас понимала, – кивнул Ятен и задумчиво посмотрел в небо. – Нельзя надолго оставлять её. Нам нужно вернуться на планету… Он не увидел, как Усаги застыла и напряглась. Лишь заметив, что она ничего не говорит, он повернул голову и удивлённо посмотрел на неё. – Ятен, – тихо проговорила Усаги. – Я, конечно, не могу просить вас ни о чём… и тем более удерживать… Но… – она подняла глаза, и в её голосе прозвучала мольба, – пожалуйста… обещайте вернуться! Обещайте… Ятен заглянул в её глаза, и у него неожиданно закружилась голова. Сердце странно замерло, словно боясь спугнуть это мгновение. Как необычно. Он столько раз видел её, но никогда не смотрел прямо в глаза. Вот так, совсем близко. Какая яркая синева… Будто светятся в темноте. И все чувства, как на ладони… Первый раз в жизни Ятен почувствовал что-то похожее. Ему неожиданно захотелось схватить и горячо обнять её. – Обещаешь? – проговорила Усаги, боясь услышать ответ. Ятен прикрыл глаза, склонился над ней и прошептал прямо в ухо: – Обещаю… Потом сразу же выпрямился, поднял голову и бодро проговорил: – Ну, я ответил на твои вопросы? Пожалуй, мне уже пора идти. На улицах совсем стемнело. – Конечно, – поспешно кивнула Усаги. – Но… Ятен, может, мне всё-таки поговорить с Сейей? Глупо скрывать то, что мне известно. – Не знаю… – протянул Ятен, задумчиво облокотившись на забор. – Нам будет очень худо, если он узнает. Лучше бы ты просто развязала его язык. Сделай так, чтобы он сам всё рассказал. – Ты же знаешь Сейю, – покачала головой Усаги. – Если он не хочет говорить, то никогда не расскажет… Ну, ладно! – вскочила она. – Я что-нибудь придумаю. – Только, я тебя прошу, не говори так, как было. – Хорошо, хорошо. – Спокойной ночи! – попрощался Ятен и начал спускаться со ступенек. Он сделал уже шагов десять, как Усаги снова окликнула его: – Слушай, ты не сказал, кто подложил мне папку! Ятен остановился и растерянно посмотрел на неё. – Ну… – А, ладно, – внезапно улыбнулась Усаги. – Я, кажется, знаю. Это одна такая маленькая хитрая девчонка с двумя большими хвостиками. Пока! Она исчезла за воротами. Ятен только пожал плечами и пробормотал: – Надо же, какая догадливая… И поспешил домой. * * * Чибиуса сидела на кровати, положив локти на подоконник, и, подперев ладонями щёки, смотрела в окно. Рядом на подушке, свернувшись в клубочек, лежала Диана. Девочка мечтательным взглядом рассматривала маленькие мерцающие звёздочки, которых почему-то становилось всё меньше на фоне небес. Небо было устрашающего чёрного цвета, давящего, навевающего тревогу, но мысли Чибиусы были далеко отсюда. – Интересно, как там Гелиос… – тихо проговорила она. Диана дёрнула ушами, подняла голову и удивлённо спросила: – Что это ты о нём вспомнила? – Да я и не забывала, – вздохнула Чибиуса. – Но говоришь о нём впервые за всё это время. Хочешь увидеться? Чибиуса отползла от окна, сдвинула Диану на простынь и положила голову на подушку. – Ты не представляешь, как! – призналась она. – Да, это очень трудно, – сказала Диана. – Он сейчас в Иллюзионе, охраняет мечты людей… А входа в этот мир нет. – Он есть. Туда можно попасть через свою мечту. Но если Гелиос не покажет тебе дорогу и не пойдёт с тобой, ты не попадёшь в Иллюзион… – А ты попроси его, – предложила Диана. – Ну как же я его попрошу? Он ведь пропал насовсем! Ничего не оставил… Диана вздохнула и опустила голову на лапы. – Вы встретитесь, – уверенно сказала она. – Я чувствую. – Чувствуешь? – улыбнулась Чибиуса. – Да, после кражи Усаги надо бы верить твоему чутью. Но почему-то сейчас я не верю. Диана дёрнула усами и не стала спорить. Чибиуса вздохнула и вновь перевела взгляд в окно. Небо было чисто чёрным, ни луны, ни одной звёздочки не светило с высоты. – А как бы хотелось… – неслышно прошептала девочка. * * * Ночь была ветреной. Деревья, стоящие в саду, только начали покрываться молодыми листиками, которые ещё не могли шелестеть друг о дружку. Зато был слышен скрежет. Ветки качало, наклоняло, они с силой тёрлись друг об друга, издавая очень неприятный резкий звук. Время от времени поскрипывали оконные рамы, по комнате пробегали чёрные тени. Мягкий голубоватый свет ламп, стоящих вдоль стены, порой, словно пугаясь чего-то, взволнованно вздрагивал и трепетал несколько секунд. Небо было иссиня-чёрным, словно кто-то пролил на него огромное количество однотонной тёмной краски, замуровав под ней луну и звёзды. Лишив всё света. Только в самом низу там, где виднелась тоненькая полосочка прикосновения небес с землёй, чернота медленно переходила в сиреневатый оттенок. Снова силы тьмы влияют на природу города. Снова приближается опасность. Хотару качнула головой и медленно отошла от окна. Люди ничего не замечают. И не могут заметить. Даже некоторым сейлор-воинам это неподвластно. Все видят то, что их окружает, но немногие осознают то, что видят… Хотару знает, что это чёрное небо, этот ветер и мерцание ламп – знаки предупреждения об опасности. Она не может так тонко познавать природу ветра, как Харука, или различать, подобно Мичиру, слова в шёпоте волн. Но сегодня она уверена в том, что тьма возвращается. Королева Берил, сражённая два раза Сейлормун, считает, что в третий раз не проиграет. И есть что-то, что придаёт ей уверенности. Ей сопутствует огромное количество злой энергии, состоящей только из чёрных красок, не приютившей в себе даже капельки света. Так было один раз. Не так давно. Но сейчас Хотару отдала бы всё, чтоб оказаться неправой. Сто, тысячу, миллион раз неправой… Иначе - смерть. Гибель для всего, что выжило, живёт и может жить в будущем. Второго раза они могут и не выдержать… Хотару откинула уголок одеяла, забралась на кровать и вновь посмотрела в окно. Чёрные ветки угрожающе раскачивались из стороны в сторону прямо перед стеклом. Будто на улице настоящий ураган. Но это не подлинный ветер. Хотару вздохнула, упала на подушку и прикрыла глаза. Короткие чёрные волосы рассыпались по наволочке, обрамив бледное детское лицо. Нет смысла предупреждать их, они всё равно ничего не смогут сделать. До того, как это случится. Лампы вновь испуганно моргнули. Хотару открыла глаза. Пожалуй, она не будет выключать их сегодня ночью. Пусть хотя бы здесь будет свет…1. Всё меньше света
29 октября 2013 г. в 12:45