Цепляясь за осколки

Стоило машине завернуть на первые улочки Леноры Хиллз, как Одиннадцать прилипла к окнам, жадно рассматривая каждый домик, каждый поворот и каждую улицу, словно надеясь увидеть что-то знакомое. Смирнов не мешал, молча вел машину к единственному отелю в городе, иногда поглядывая на напряженный профиль девочки. Они молчат. Когда работница отеля забирает их сумки, унося наверх, Оди поднимает взгляд на Алексея. —Я наверное пойду прогуляюсь..хочу посмотреть, что с тем домом, в котором мы жили. —Одна?Нет, это мы пойдем прогуляемся и все посмотрим. Я вообще-то все ещё надеюсь встретить твоего отца и вернуть тебя ему в целости и сохранности. Девушка улыбается, кивая, и выходит на улицу, жмурясь от ярких солнечных лучей. Они идут по узким улицам городка, и Оди внимательно разглядывает дома вокруг. Алексей тоже смотрит, не надеясь конечно увидеть что-то знакомое, просто из интереса. —Знаю, это может быть болезненной темой для тебя, но.. расскажешь, что произошло? —Это долгий разговор, давайте когда придем в номер?— она получает утвердительный кивок в ответ и улыбается уголками губ, —спасибо. Если коротко, то и я, и моя семья, и все мои друзья, мы погибли из-за одного человека, которому я когда-то очень досадила. —Оу..мне жаль. —Ну, они ведь живы здесь, так ведь? Алексей и сам понятия не имеет, он вообще не очень понимает что происходит, но она смотрит с такой надеждой в глазах, что ему лишь остаётся кивнуть. —Разумеется. —Спасибо..мы кажется пришли. Оди останавливается напротив уютного домика за невысоким забором. Дом совершенно не похож на тот, в котором они жили, но адрес правильный, и ей остаётся лишь со вздохом смотреть, как за забором пробегает очаровательная девочка лет шести, аккуратненькая и с белыми бантиками в волосах, как ее мама вешает белье там, где у них когда-то висели качели, а их кудрявый пудель сворачивается клубком на веранде, где раньше Джойс каждое утро пила кофе и выкуривала по одной сигарете в день. Смирнов молчит, не смея нарушить тишину, в которой Одиннадцать будто прощается с этим местом, смотрит последний раз на то, что было ее домом раньше. Уже второй раз он видит ее такой, и он не знает, сколько ещё таких моментов он выдержит. Это слишком давит какой-то тоской, и когда они идут обратно, с каждой пройденной улицей в глазах Оди тухнет какой-то огонёк. —Были ещё люди, которых ты знала здесь? —Нет..вроде бы нет, я не знакомилась ни с кем, только Макс..точно, Макс! Она спешно ищет на карте в разбитом мобильнике что-то, а потом кивает на один из поворотов. —Нам туда. Моя подруга когда-то жила здесь со своей семьёй, надеюсь, она тут и..воскресла?Не знаю, но пойдёмте. Он кивает и позволяет ей вести себя куда-то вглубь захолустного района, про себя радуясь что пошёл с ней–бездомные сверкают глазами из-под стен, а мимо проносится шайка улюлюкающих парней. Они двое совершенно не вписываются в эту атмосферу трущоб Калифорнии. Пока они доходят до нужного дома, Оди успевают предложить «попробовать таблеточек», когда он останавливается завязать шнурки на кедах, и потом отшатываются после слов об отце полицейском. —Никогда бы не подумала, что тут есть такие места, но мы пришли. Мрачный серый дом с покосившимсязабором возвышается на два этажа, и Оди сглатывает, когда видит в саду женщину с поблекшими рыжими волосами. Мать Макс. Она точно не так представляла бывший дом подруги, но судя по всему, Макс действительно живёт тут. Живёт. Она жива. —Ее дом? —Да.. Оди выдыхает, как завороженная смотря на этот дом. Тут они с Макс встретятся, и она обнимает ее крепко-крепко, как раньше. Да, как раньше, осталось только убедиться что все правда. Она откашливается, осторожно открывая скрипящую калитку и ступая на дорожку из мелких острых камушков, которые даже через подошвы кед неприятно колются, и подходит к женщине, стоящей у клумбы с ножницами. —Простите..—голос звучит слишком тихо, и она вновь кашляет, —простите, здесь живёт Макс Мейфилд? Бледно-голубые глаза Сьюзан недопонимающе смотрят на нее, но когда она произносит имя Макс, женщина резко хватает её за плечи своими длинными костлявыми пальцами, крепко цепляясь за одежду. Алексей спешно подходит к ним, собираясь спросить что происходит, но Сьюзан опережает его. —Где она?Ты знаешь где она? Из ее рта брызжет слюна, когда она кричит, наклоняясь ближе к Оди. Та вздрагивает, стараясь отстраниться, но мать Макс цепляется за нее сильнее. Из дома выходит Нил, и она поворачивается к мужу, крича и тыча пальцем в Оди. —Она знает Макс, она знает нашу Макс!Нил, она знает где она! —Она не знает. Алексей хмурится, перехватывая руки Сьюзан и настойчиво отстраняя женщину от перепуганной девочки, потерев переносицу под дужкой очков. —Она лишь хотела увидеть свою подругу. —Подругу говоришь?— голос Нила звучит хрипло, а когда тот смеётся, от него разит дешёвым алкаголем, —Если я узнаю, что вы шавки вот этих вот из опеки..найду и шкуру спущу, поняли? —Я ее подруга..а где Макс? Нил лишь молча разворачивается и уходит в дом, пошатываясь. Его жена какое-то время стоит неподвижно, уставившись в одну точку где-то позади Одиннадцать, и в ее руки беспомощно висят вдоль тела. —Моя девочка..моя бедная маленькая Макс!Да вы понимаете, он же её там по кругу пустит, этот Харгроув, а ей всего пятнадцать!И куда она..без меня.. Сьюзан всхлипывает и трясется, и Оди отшатывается, не зная что говорить. Она пытается выдавить из себя хоть слово поддержки, однако выходит лишь тихий кашель. Алексей качает головой и мягко касается ладонью ее плеча, чуть сжимая. Он наклоняется к Оди, тихо шепча ей на ухо. —Она пьяна, тебе не стоит говорить с ней. Как ее зовут? —С..сьюзан, да. Он кивает и снова выпрямляется, вздыхая. Через пару секунд его голос уже звучит достаточно громко и чётко. —Сьюзан, скажите пожалуйста, вы знаете где ваша дочь? —Макс..моя милая девочка, она по рукам там пойдет, да вы же его знаете! Она дёргается, словно хочет броситься на Алексея, но остаётся стоять на месте, раскачиваясь. У Оди дрожат руки, и ей почему-то хочется плакать, словно Сьюзан кричит на нее. —Пожалуйста, успокойтесь, миссис..миссис Харгроув? —Да, да, он мой муж, понимаете? Пойдёмте, пойдёмте, Нил не любит когда я привожу кого-то в дом, пойдёмте в беседку. Она улыбается им, и хочет коснуться своими костлявыми пальцами плеча Оди, но та спешно кивает, подходя ближе к мужчине. —Да, разумеется. Идём, Оди? —К-конечно, да. Они обходят весь дом, и Одиннадцать поражается тому, как же тут грязно. Даже когда она жила в домике в лесу, там не было так ужасно как здесь. Беседка, затянутая мерной клеенкой и с постеленым на скамью грязным одеялом совершенно не располагает к разговору, но Оди заставляет себя присесть на краешек скамьи рядом с Алексеем. Сьюзан садится напротив, и ее глаза снова наполняются слезами, отчего девушку передёргивает. —Макс, моя дорогая девочка, она..ох, да они же ее там.. —Миссис Харгроув, мы поняли что с вашей дочерью что-то случилось,— мягко произносит Алексей, будто разговаривает с маленьким ребенком, и дотрагивается до ладони Сьюзан, тут же явно жалея об этом, потому что она вцепляется в его руку, —но не могли бы вы сказать, с кем она сейчас?Я так понял, некий Харгроув куда-то забрал ее, но ваш муж дома, разве нет? —Да не муж мой, что вы!Нил самый замечательный и любящий отец, она его всем сердцем любила, это все этот дрянной мальчишка!Брат ее сводный. —Билли? Осознав что выпалила только что, Оди смотрит на нее широко распахнутыми глазами, забыв как дышать. —Билли, Билли, кто же ещё!Увез мою девочку, он увез мою маленькую девочку, наркоман чёртов.. как же я без нее теперь, вот скажите? —Нам очень жаль, правда, но вы не знаете куда он ее увез? —Нет.. Сьюзан шморгает носом и смотрит на них блестящими глазами, под которыми уже появляются подтёки туши. Смирнов кивает и хочет убрать руку, но женщина держит его, крепко вцепившись бледными пальцами в его запястье. —Найдите мне Макс, найдите мне мою девочку. В этот момент она кажется Одиннадцать безумной, и она цепляется за свободное запястье Алексея, желая поскорее уйти отсюда. —Разумеется найдем, но для этого мне нужно чтобы вы позволили нам уйти. Сьюзан кивает и отпускает его, откидывая на спинку скамьи и издавая какой-то хрип, услышав который, Оди стискивает его руку ещё сильнее. Мужчина кивает и прощается, быстрым шагом направляясь к калитке и ведя ее за собой. Сьюзан за ними не идёт. —Что с ней?И Макс, что с Макс? —Так.. насколько я понял, твоя подруга уехала куда-то со своим сводным братом, и знаешь, я не удивлен. —Они всегда плохо к ней относились, и к Билли тоже вроде бы, но..они с Билли мягко говоря не ладили. —Всякое бывает, мы с твоим отцом тоже не очень ладили, хоть я и не помню из-за чего. Но я же здесь и помогаю тебе, так ведь?Эти Билли и Макс, они могут нам чем-то помочь?Зачем мы их ищем? —Она моя подруга!— Оди смотрит на него почти возмущённо, —И они могут помочь, да, они могут знать где остальные. —Куда они могли поехать? —Я..я не знаю, куда угодно.. —Ладно, зато я кажется знаю, у кого можно спросить. Пойдем, и держись точно рядом со мной. Надеюсь, Сьюзан не сыпала пустыми оскорблениями в сторону этого Билли. Они идут долго, и Смирнов кажется сам не знает точно куда, но они углубляются все дальше в этот район. Где-то вдалеке шумит море, но куда яснее Оди слышит ругань из домой, возвышающихся по сторона узенькой улочки, по которой они идут. Она вся завалена мусором и местами залита какой-то жидкостью, о происхождении которой она старается не думать. Алексей зачем-то всматривается в лица всех сидящих тут людей и не отходит далеко от дома Сьюзан и Нила. Она послушно идёт рядом, но по сторонам старается не оглядываться. Наконец, долго присматриваясь к какому-то не внушающему доверия парню, Алексей подходит к нему ближе, предусмотрительно становясь между ним и Оди. Парень странный и она раньше точно таких не видела. Его шатает из стороны в сторону, а на его губах витает мечтательная улыбка. Но больше всего ей не нравятся его зрачки–огромные, почти закрывающие радужку, они пугают ее. Она не понимает, зачем Алексею нужен этот странный парень. —Эй, приятель!Ты меня слышишь?— получив утвердительный кивок и более-менее заинтересованный взгляд, Смирнов продолжает, —знаешь Билли? —Биллиии?Билли все знают, я ж ему дозу подгоняяял..а тебе чего? —Где он сейчас? —А что мне за это будееет? Одиннадцать видит, как хмурится Алексей, и ей становится совсем уж не по себе от этой манеры речи, когда парень растягивает буквы и пялится куда-то сквозь них. —Десятка долларов устроит?Тебе хватит. —Деньги вперееед..— тянет парень, но когда Смирнов собирается положить купюру обратно, всё-таки сдается, —вот понадобился вам этот Билли..ну он поехал в какую-то дырууу.. —Куда? —Он говорил что-то..Хандсвилл..нет, Хандфорд.. что-то было такое, Хо.. —Хоукинс? —Да, во! —Спасибо. Держи свою десятку. Алексей отдает парню деньги и они в спешке выбираются из этого пугающего района, выходя на оживленные улицы. —И как я не догадалась.. —Ничего страшного, со всеми бывает. Получается, придется вернуться? —Наверное..простите, что втянула вас в это всё. —Ничего страшного, у меня две работы, бензин не такой дорогой, а ещё я бы и не смог жить нормальной жизнью после всего этого. Так что пойдем, переночуем в этом отеле, а завтра поедем.

***

Джим в очередной раз чертыхается, пытаясь завести эту гребанную навороченную машину. Она вроде как и похожа на ту, что была у него раньше, тоже полицейская, все дела, но как ее заводить и как вообще на ней ездить, он не понимает. И почему именно гребанное будущее?Мог бы попасть в прошлое, разумеется, со всеми остальными погибшими. Наконец, машина заводится, загудев, и огоньки на приборной панели задорно перемигиваются. Вообще-то, что тут за что отвечает он тоже не понимает, но, наверное, надо просто поездить на этом орудии пыток. Желательно, пару недель и по абсолютно ровной и прямой дороге без единой машины. Но дороги в городе ветвятся и расходятся поворотами, а машин на них через чур много, поэтому с парковки он выезжает с опаской, подмечая, что стоит продать нахрен эту квартиру и купить себе частный дом. Там во первых будет привычнее жить, а во вторых больше места чтобы понять, какая из двух педалей газ, а какая тормоз. Кажется, он наконец-то разобрался, но когда он уже собирается повернуть на главную трассу и поехать по нужному адресу, Джим понимает что понятия не имеет как туда доехать и снова матерится себе под нос, понимая что придется прибегнуть к помощи ещё одного орудия пыток – его слегка побитого телефона, на который он вообще хуй забил с тех пор, как три часа пытался до конца во всем разобраться. Как пользоваться картами на нем он более-менее понимает, но это все равно ужаснейшее изобретение в мире, хоть и пиздец полезное. Ладно, на самом деле это он сейчас срывался на любую мелочь, потому что спал Джим катастрофически мало, а работал настолько же катастрофически много. Но это помогало отвлечься от мыслей о прошлом, о семье, которая могла бы у него быть, если бы он успел уклониться от когтей демогоргона. И он снова погружается в эти мысли, блять. Джим крепко сжимает обитый кожей руль, опуская телефон на подставку и выезжая на длинную дорогу до дома номер пятнадцать. Дома Уилла, и, как оказалось, Джонатана. Братья Байерс жили вместе, и он был несказанно рад этому, но проблема была в том, что имен Джойс и Оди там не было. Вчера он пялился в экран минут двадцать, решая, что сделать сначала и чей мир перевернуть с ног на голову первым: Уилла и Джона или Мюррея. Выбор пал на братьев Байерс, и именно поэтому Джим сейчас закрыл машину, направляясь в многоэтажному красивому дому. Ему нужна была двадцать восьмая квартира. А ещё желательно пара сигарет и таблетка успокоительного. —Кто там? Лохматая макушка Джонатана высунулась из дверного проема на его звонок в дверь. Парень выглядел ужасно заспанным, но стоило ему посмотреть на Хоппера, как его взгляд сразу же стал сосредоточеннее и внимательнее. —Вы..? —Джим Хоппер. —Джим.. Хоппер. Джонатан задумчиво скользит взглядом по нему, будто пытаясь что-то вспомнить. —Проходите, мистер Хоппер. —Можно просто Джим. Так легко пустишь постороннего человека в квартиру? Байерс, кажется, его вообще не слушает. Шериф пожимает плечами, с надеждой смотрит на него и заходит в уютную прихожую. Джон закрывает дверь и кивает на гостиную. Пока шериф осматривается и садится на диван, Джонатан быстро подходит к комнате брата и стучит в дверь. —Уилл, у нас гость. Я чувствую себя странно, посидишь с нами? —Странно? Уилл выглядывает из комнаты, озадаченно смотря на брата, но всё-таки соглашается и идёт с ним. Джим внимательно смотрит на них, и ему почему-то ужасно хочется обнять этих двух детей. —Скажите пожалуйста, мы виделись когда-то?Что вам нужно? —Да, виделись. Джонатан и Уилл? —Угум.. Уилл сглатывает, напряжённо всматриваясь в лицо мужчины. Он выглядит ужасно знакомым, и его присутствие в этой квартире не кажется чем-то странным, он будто должен быть тут, но..не один? —Шериф? Это вырывается у Джонатана само, но мужчина кивает и на его губах проскальзывает лёгкая улыбка. —Позволите рассказать вам двоим одну удивительную историю? —Да. Они отвечают одновременно и Уилл жмется ближе к брату, сидящему на противоположном от шерифа краю дивана. И Джим начинает свой рассказ с далёкого восемьдесят третьего года, будто снова проживая все те моменты.

***

—Вообще, то, что мы сейчас тут летим, незаконно. Джойс вздыхает, постукивая кончиками пальцев по стеклу в кабине вертолета и смотря вниз, на проносящиеся где-то под ними дома. Юрий усмехается, посмотрев на нее. —Само наличие у меня этого вертолёта незаконно, понимаешь?И ничего, живу как-то. —Если бы Дима все помнил, он бы прибил тебя сейчас. —Да, знаю.. наверное, надо садиться тут. —Возле станции?Юра, это глупо, нас же.. Вертолет резко проваливается вниз, повинуясь движениям рук Измайлова, и Джойс лишь тихо вскрикивает, хватаясь за обшарпанные подлокотники кресла. Долетели они относительно быстро, но Джойс всю дорогу ужасно напрягало непонятное ворчание двигателей. Дмитрия тоже, но в итоге, совместными усилиями Юры и панели управления, они были успокоены. Онтарио встретил их тихим шелестом листвы и свежим, насколько это возможно рядом с АЭС, воздухом. Джойс осторожно спрыгнула на землю со ступенек вертолёта, оглядываясь вокруг, пока Юра тихо спорил о чем-то с Дмитрием. Было тихо, только в огромном здании электростанции, на территории которой они вообще-то находились незаконно, что-то гудело. —Ну что?Идём искать вход? —Ну хоть что-то мы сделаем по-человечески..пойдем. Ты с нами? Она смотрит на Дмитрия с надеждой, на что тот лишь фыркает, покосившись на Измайлова. —Можно подумать, у меня вообще есть выбор. —Нет, Дим, мы без тебя не справимся,— беззаботно произносит Юрий, будто просит школьного приятеля дать списать на контрольной, а не стоит сейчас у электростанции, возле которой его вообще быть не должно, и предлагает вломиться к ее начальнику, —нужен же нам кто-то более менее разумный. —А она не подходит? —Джойс?Она в прошлой жизни доверила мне помогать ей в спасении американца, думаешь подходит? —Ладно, завали и пойдем. Юра усмехается и возится с замком на двери вертолета, пока Джойс уже немного неуверенно оглядывается на электростанцию и смотрит на Дмитрия. Тот вздыхает и трёт переносицу, отводя взгляд от мужчины. —Это все так странно, что просто голова кругом. —Я понимаю, да, нам тоже сейчас..не слишком легко. —Еще и Юра, он..не тот человек, с которым можно что-то спокойно честь и обсудить. Ему всегда нужно что-то сделать, везде вставить свои идиотские шутки, но при всем этом он действительно выслушает и что-то поймет. Только у меня нервов пока не хватает его во время разговора терпеть. Да и вообще, всякий бред несёт.. —Ты про то, что он говорит, что вы тогда целовались в кабине вертолета?Сейчас, по крайней мере, время равных прав и возможности любить кого хочешь, и.. —Да не в этом дело!Во мне, я бы не стал..это странно. —Да, очень. —Ладно, потом разберемся, ты только это, не переживай. Слышал, беременным вредно. —Да куда уж тут ещё больше о чем-то переживать.. конечно разберемся. —О чем вы тут говорите?Пошли. Юрий идёт первым, уверенно обходя огромной строение, пока не натыкается на дверь. Джойс останавливается за его спиной, и он уже кладет руку на ручку, как дверь открывается сама. Охранник на пороге настороженно смотрит на них, ожидавших увидеть явно не его, и под прицелом пневматического (со слов Юрия) пистолета они проходят внутрь. Дима раздражённо шипит что-то о том, что он вообще-то говорил что так будет, а Джойс лишь напряжённо оглядывается, прикидывая, насколько это проблематично. —Вам кого? Представьтесь. —А что, по нам не видно? —Измайлов..— тихо шикает на него Дмитрий, продолжая уже громче, —простите его пожалуйста, мы.. —А, вы из тех рабочих которых ждёт господин Бауман? Юрий, никогда не слышавший этой фамилии, замолкает, и Джойс про себя чертыхается. Это одновременно выглядит как преступление и как шанс, которого больше может и не быть, но Измайлов медлит. Приходится ответить самой, максимально уверенно смотря в глаза охраннику. —Да, да, именно так. Проведёте нас? Сначала детектив, потом рабочая, дальше что?Джойс лишь вздыхает. Приходится все делать самой, но это почему-то срабатывает. Может, удача Джима передалась и ей, но охранник в любом случае кивает и сглатывает, направляясь вместе с ними прямо по коридору. Похоже, Мюррей здесь важная шишка, и рабочих очень ждали, раз даже ничего не проверили. —Какая халатность.. Тихо шепчет им Дима, и Джойс. шикает на него. Они останавливаются у черной, обитой кожей двери, и сопровождавший их мужчина спешно ретируется, перед этим испуганно глянув на них. Все трое провожают его недоуменными взглядами, потом смотрят друг на друга. Металлический кулак Юрия замирает у самой двери, но лишь на секунду–потом он стучит, и из кабинета слышится «войдите», сказанное таким знакомым и родным голосом, что Джойс почему-то хочется плакать. Они заходят, и, пока Юра пялится на Мюррея, а тот пялится на Измайлова, она закрывает дверь и старается успокоиться. Раньше это было легче. —Здравствуйте?Мне что-то подсказывает, что вы не те рабочие, так что.. —Ого, а он у нас предсказатель, ты посмотри, Джойс. Юрий усмехается, но его взгляд становится серьезнее. Он легонько подталкивает Джойс в плечо, заставляя подойти ближе к мужчине. Тот хмурится, внимательно всматриваясь в их лица. —Представьтесь. —Я Джойс, а это Юрий и Дмитрий..ты помнишь? —Что? Она вздыхает и отводит взгляд, но Измайлов лишь фыркает. —«Ты помнишь?»? Серьезно?Не так дела делаются, давай я. Американца вашего помнишь?Нет?Значит вспомнишь сейчас всё. Вы ко мне припёрлись в самый неподходящий момент, вертолет разбили, ты меня избил.. Джойс вздыхает, не желая слушать продолжение этой тирады, и отходит к Дмитрию. Тот лишь фыркает, смотря на Юру. —Ну да, расскажет он, конечно. Все за ним переделывать придется. Но переделывать не приходится, потому что Измайлов победно усмехается и говорит что-то ужасно грубое, за что Дмитрий шикает на него. А Мюррей отвечает, и Джойс узнает тот акцент, который слышала уже не один раз. —Вспомнил?Юра, да ты.. спасибо, спасибо огромное, правда, я.. —Да ладно тебе, я просто очень хотел высказать все что думаю о нем, о твоём американце и о всей той хрени, в которую вы меня втянули. Джойс с вымученной улыбкой качает головой и шагает ближе к Бауману, приветливо раскрывшему руки для объятий. Когда эти руки смыкаются вокруг ее тела, ей хочется что-то сказать, много что сказать, но она не знает что, не может говорить вообще–просто молча стоит в этой оглушительной тишине кабинета. Такой уютной и одновременно одинокой. Байерс не знает, какие эмоции сейчас испытывает и должна испытывать. В голове просто ужасно пусто, но через эту пустоту прорывается голос Мюррея, разрушая тишину. —А ты чего встал?Бить не буду, так уж и быть. Иди сюда. Джойс оглядывается, понимая, что он обращался к Юрию. Тот фыркает и отмахивается, но всё-таки подходит к ним, неловко приобнимая двоих американцев. —И когда это мы друзьями заделались? —Когда твой самолёт уронили. Бауман фыркает, и тишина исчезает, оставляя после себя лишь горькое послевкусие от того, что одного такого нужного человека здесь нет. Все есть, а его нету. Джойс отдергивает себя. Не время. Когда все приветствия, радостные возгласы, рассказы о том, что было с ними за это время и распросы Дмитрия утихают, Джойс устало трёт виски и оглядывается на Антонова. Тот выглядит растерянным и просто молчит, сидя на другом конце дивана, пока Юра с Мюрреем оживлённо что-то обсуждают у окна. —Вы в порядке? —Я?Конечно, настолько, насколько может быть в порядке человек, выслушавший все это. Дмитрий хмыкает и всё-таки смотрит в ее обеспокоенные карие глаза. —Все нормально. —Мы сказали что-то не то? —Нет, просто я кажется начинаю верить вам, и это ужасно. Во первых, все что вы говорите звучит как бред. А во вторых, если допустить что это было, то мне в какой-то мере обидно, что я не помню того, что помните вы. Вы все говорите про «того Диму», а про меня никто и не подумает, пока не вспомню. —Мы думаем, правда, особенно Юра, но..мы не знаем, что сказать. У нас действительно проблемы, и начинать объяснять все с чистого листа очень муторно. Поэтому мы надеемся, что вы вспомните. Я надеюсь. —Конечно. Спасибо, Джойс. Меня просто раздражает Юра, но я не знаю чем. Она вздыхает и улыбается уголками губ, кивая ему. —Я понимаю. —Спаси.. —Мистер Бауман, сэр, простите что прерываю, но..оно стало больше, сэр, что нам с этим делать? Их всех прерывает вбежавший в дверь мужчина в служебной форме, со стекающими со лба каплями пота и до ужаса напуганным лицом. Мюррей вздыхает и кивает ему. —Спасибо, Рик. Я разберусь, можешь идти. —Эй, что у тебя тут происходит? Джойс настороженно смотрит на него. Потому что люди просто так не пугаются, и после всего что было.. —Пойдемте, вам лучше самим на это посмотреть. И они идут по темным коридорам, причем Джойс явно видит, как Дмитрий и Юра жмутся ближе друг к другу, чуть ли не соприкасаясь руками. Коридоры ветвятся, расходятся, и она уже теряется, но Мюррей ведёт их уверенно, явно много раз проходив тут до этого. —Еще пара таких закрученных поворотов и меня вырвет.. —Ой, ну для беременных это нормально, я слышал.. —А ещё что ты слышал?Мы почти пришли, Джойс. Они спускаются по слабо освещенной лестнице и заходят в огромное, правда огромное помещение. Тут пахнет чем-то затхлым, сырым, чем-то..знакомым?Джойс настороженно оглядывается, но ничего кроме уходящих вверх труб не видит. Мюррей идёт дальше, старательно огибая уходящие в пол дыры, и они все, по очереди, следуют за ним. Гул, постоянно преследовавший их в дороге, все нарастает, и все четверо уже забыли бы про него, но на фоне равномерного звука вдруг слышится резкий, пронзительный треск, и Байерс вздрагивает, замечая, как пальцы Дмитрия всё-таки цепляются за рукав кофты Измайлова. —Не пугайтесь так, это реактор. Вот он. Источник всех моих проблем. Мюррей кивает на огромную, побольше остальных трубу, с кучей ответвляющихся трубочек и проводов, странно подсвечивающуюся по бокам. А когда они обходят ее, Джойс пораженно ахает, прикрывая рот и нос рукой. Голова кружится от запаха старости, затхлости и сырости–запаха изнанки. —Что..это за херня?—выдыхает Измайлов, сглатывая и закашлявшись,—плантация тропических растений?Я всегда говорил, в России все лучше вашего американского.. Мюррей лишь молчит, позволяя всем троим пораженно смотреть на расползающиеся по стене красно-черные отростки чего-то склизкого, на подернутые пленкой стены, на мерзкие лозы, извивающиеся вокруг этого места. —Что..что это такое? —Я сам не знаю, это появилось постепенно, не так давно. Джойс? —Это изнанка. Проход в изнанку. Ты не ходил туда? —Нет конечно, я не настолько сумасшедший. А ты? —Мы с Джимом.. когда-то были там. —Эй, вы вообще про что? Дмитрий непонятливо смотрит на них, и Джойс закусывает губу, переводя взгляд с него на проход в изнанку. —Ты не помнишь..я объясню, но позже. Почему это здесь? —Реактор. Я кажется понял. Мюррей хмурится, кивая на трубу рядом с ними, и медленно подходит к лозам. Джойс и Юрий идут за ним, также осторожно осматриваясь. —Что будем делать? —Для начала, поговорим. А потом, наверное, посмотрим что там, за этим..порталом. —Нет! Джойс вздыхает, стараясь успокоиться, и настороженно смотрит на них. —Нет, не надо. Там опасно. —Эй, Джойс, мы просто посмотрим. —Те существа, убившие вас..и нас с Джимом, были оттуда. Не надо. —Хорошо, не переживай, я возьму ружье. Юрий усмехается, но женщина не разделяет его оптимизма, осторожно дотрагиваясь до причудливых растений вокруг портала. Оттуда, издалека, доносятся какие-то звуки, и все четверо, даже подошедший Дмитрий, чувствуют как волосы встают дыбом от этого рынка, рева и криков. Весь их мир почему-то кажется странным, при взгляде на этот проход в другой, темный и опасный. —Да, нам точно надо поговорить.

***

Билли постукивает пальцами по рулю машины, пока его сестра ходит где-то рядом и напряжённо смотрит в землю. Они приехали в Хоукинс совсем недавно, но Максин вместе с ним уже оббегала все что можно было, и сейчас нервно пыталась понять, что ей напоминает это место. Харгроув же старался вспомнить, где они ещё не были. Он ходил даже туда, где раньше стоял полицейский участок, и к Старкорту, на месте которого сейчас возвышался другой торговый центр, но нигде никого не нашел. Ему нужен был хоть один человек, хоть кто-то знакомый, сошел бы даже чёртов Харрингтон или кто-то из друзей Макс, но он не видел никого. Оставалось лишь одно место. —Эй, мелкая, садись в машину, поехали. —Куда? Макс садится рядом, хлопая дверцей, и он заводит машину, включая радио. —В школу. —Супер, и что нам там делать? —Искать, Максин. Они едут по таким знакомым и одновременно чужим для Билли улочкам, пока Кейт Буш из динамиков радио поет одну свою песню за другой. Билли такое дерьмо не нравится, но Максин любит ее слушать, так что он делает девушке одолжение и не переключает волну. Когда Билли выруливает на лесную дорогу, а Кейт заводит песню о сделке с богом, Макс резко вздрагивает, широко распахивая голубые глаза, и тянется к выключателю радио. —Эй, ты чего? —Выключи это. «Do you wanna know, know that it doesn't hurt me? (Yeah, yeah, yo)» Мейфилд не мигает, ужасно напрягая его. —Билли, выключи. —Объясни, что за хуйня? «Do you wanna hear about the deal that I'm making? (Yeah, yeah, yo)» Она обхватывает руками свои плечи, и Билли становится не по себе от того, насколько перепуганной выглядит сейчас его сестра. «You It's you and me» —Пожалуйста.. —Да ты же любишь эту херотень слушать, что не так? «And if I only could I'd make a deal with God» —Люблю, но я..не эту песню, я не слушала ее, выключи! «And I'd get Him to swap our places Be runnin' up that road» —Сука, да скажи, что не так?! Билли зло смотрит на нее, потому что ему тоже становится не слишком комфортно видеть всего уверенную и упрямую Максин такой. По ее виску скатывается капля холодного пота, когда Кейт заводит эти строчки. «Be runnin' up that hill Вe runnin' up that building..» Билли резко щелкает выключателем и останавливает машину, резко поворачиваясь к Макс. —Что?Что, блять, не так, ты объяснишь мне? —Когда я это слушаю..мне так жутко, Билли, так страшно, будто я сейчас умру.. Она шепчет, но это очень громко в тишине салона. —А я не хочу умирать. —Помнишь что-то?Я не знаю, при чем тут эта песня, но ты как-то уже сдохла, мелкая. —Нет..поехали, но не включай это. Они проводят остаток пути до школы в тишине, и Билли лишь иногда посматривает на нее, замечая, какой хмурой и бледной стала девушка. —Приехали. Ну что? —Я помню девушку с каким-то людьми. Она..летела, а они пытались вернуть ее на землю. Потом я помню какое-то место, красное, все красное, там так жутко..оно мне не нравится. Это напоминает Билли его ощущения при воспоминаниях о Старкорте, и ему наверное надо как-то поддержать Макс, но он понятия не имеет как, поэтому кивает ей на дверь и неловко сжимает ее плечо ладонью. —Ладно, потом подумаем, пошли. Они идут через двор к красивому, белому зданию, и Билли лишь вздыхает. Искать тут кого-то, видимо бесполезно, школа просто огромная, и вокруг ходит слишком много людей. Вздыхает–и тут же летит на землю, когда в него кто-то резко врезается. —Сука!Какого хуя, я тебе сейчас.. Мансон..? —Билли?То есть погоди, извини, откуда я тебя знаю? Он смотрит на лежащего на нем худого и бледного парня с вьющимися темными волосами, и удивлённо хлопает глазами. Тот тоже пораженно вглядывается в лицо Билли, пытаясь подняться. —Билли мы пришли сюда кого-то искать, а не чтобы ты завалил очередного парня прямо на улице. —Подожди, мелкая. Он поднимается, поставив Эдди перед собой и смотря на него. Тот тоже скользит взглядом по Билли, потом хмурится, отводя взгляд. —Что за херня.. —Ты меня помнишь?Мы траву вместе всегда курили, трахались пару раз.. —Билли, фу! —Ай-я-яй, мелкая гомофобка. —Так, стойте, ты вообще кто?И она тоже. —Билли Харгроув, а она Макс Мейфилд. А ты Эдди Мансон, да? —Да, мы знакомы? Эдди смотрит на них, и голова болит все сильнее –ударился когда падал, наверное. Эти двое кажутся ему странно знакомыми, особенно девушка, но он не помнит где они познакомились. Пиздец. —Значит так..давай отойдем, Эдди.