***
Дни пролетали незаметно. Мечты сбывались и рушились. Мир был таким какой он есть. И в этом всем одна особа не находила себе место. Понять себя - одна из основных задач школьных умов. Не так уж и просто, определить, чем будешь заниматься всю оставшуюся жизнь.. Вот и Йеджи не унималась, мы же не умираем в 40 лет, продолжительность жизни увеличена и это нельзя отрицать, так почему мы должны заниматься одним делом всю жизнь. Вновь навязывает общество. В комнате уже появляются лучи света, а спать никто и не ложился. Плечи укутаны в плед в отличие от ног девушки. Смотря в даль парка, что виднелся из ее окна, погружалась в несправедливость этого тленного мира. Ее точки зрения были часто пугающими и прямолинейными. Она считала мир стал мягче, теперь все на все обижаются, ограничивают свободу выражения собственных, личных мнений. Словно появилось правильное мнение и то которое не стоит говорить. Хван всегда подмечала этот факт и вспоминала эпоху просвещения. Уже там люди пытались навязывать свой образ, устой жизни. Уже тогда было правильное, угодное гражданину мнение и то, что ты будешь говорить только дома в стену и своей жене. И вот опять вся эта меланхолия мыслей не приводит никуда. До будильника осталось всего 3 часа. Сон же даже не пытался прийти в квартиру. Холодный пол ощущался более остро в это утро, когда ее покинула последняя надежда на бодрый и насыщенный день. Хван Йеджи девушка с кошачьем разрезом глаз. Скромная и не боится постоять за себя, казалось, она пыталась собрать в себе все не сочетаемое и быть идеальной серединой. Делать импульсивные решения, но сразу же продумывая обходные пути и последствия. Закрывала во время рот, когда полемика решила отступить от аргументов. Перечислять ее находчивую натуру можно долго. Однако все это пропитано фальшью, на деле она просто наблюдатель и хороший актер в одном лице. Правда мало кто об этом догадывается. Девушка за свои недолгие 18 лет жизни уже успела пожалеть о многих своих поступках. Ее мир делился на до и после происшествия в 2015 году. В тот год Хван Мина покончила жизнь лезвием, запертой ванной и холодным снегом из открытого окна дома. Именно после этого темнота наступила больше, чем просто внутри, беспросветная тьма была повсюду. Школьные драки. Насилие. Булинг. Унижение. Любовь. Все это было в жизни Мины. Мало кому нравилось сидеть рядом с до безумия худой девушкой, поэтому ей об этом всегда говорили и пытались максимально отсесть. Даже дома младшая сестра не понимала почему она не может просто начать есть. Никто даже не обращал внимание на мозоли на обратной стороне ладони от зубов. Никто не спрашивал почему это все так произошло. Как она угодила в ловушку своего собственного разума. Только об этом и могла думать Йеджи, находясь в ванной комнате. Прошло много лет из старого дома семья переехала в новенькую квартирку, но Мина не переехала, она осталась там как в заточении, в старом доме, в старом прошлом, которые так и обволакивали душу мертвой. Если верить госпоже Хван то, люди, покончившие жизнь самоубийством, не могли отправиться в ад или рай, их душа на веки останется на этой земле. От этих речей внутри только больнее. И вот смотря последний раз в зеркало, девушка глубоко выдыхает, улыбается своему отражению и обнимает себя руками. Новый день официально начат.***
Сегодня небо не будет смотреть иначе, трава не будет зеленее. Есть только я, внутри меня будет темнее. Уже давно никто не может отогнать мою боль, мою вину. Да и не позволю никому этого сделать. НИ КО МУ я виновата в ее смерти. Из-за меня ее душа прикована к этой земле. Ведь не поддержала ее в тот момент, даже не пыталась понять, как и все остальные. Однако Мина сама по себе была слаба духом, слишком нежная что ли, но я ее сестра. Как-то нашла ее записи. Когда мне ее не хватало я заходила в ее комнату. Там всегда царила чистота везде, кроме рабочего стола. На нем была куча бумажек разных цветов и размеров с различными надписями. После одной из ночей за мыслями онни, взвалила всю вину на себя. Однако держать на себе вину и ненависть было не из приятных. Тем не менее делаю это, не могу отпустить. Выбор профессии уже как Дамоклов меч. Неприязнь к обществу становилась с каждым разговором сильнее, а вина за смерть не исчезала.