Карточный дом

       Последними, к кому мы заглянем сегодня утром, будут семья Де'Карли. Если кто ожидал красочных пейзажей солнечной Италии и рокота цикад на фоне, то не сетуйте, птица обломинго. Там всё равно сейчас никого нет.        Дело в том, что герои наши уж чёрт знает сколько не виделись с основной частью клонов. Конечно, особенно близких отношений между ними никогда не было, но и чужими они тоже не считались. Если они не имели возможности приехать, то Чарли взяла на себя инициативу и предложила приехать в Москву, так сказать, сюрпризом.        Рик долго отпирался и говорил, что не стоит заявляться, не предупредив. Мало ли, у людей иные планы, ведь лето - сезон отпусков и, следовательно, разъездов. На это у художницы нашёлся контраргумент в виде аудиозаписей из телефонных разговоров, где она мимоходом осведомилась, нет ли на июль у кого-нибудь планов. После вопрос был вполне исчерпан. Невещественных улик по типу: “Да, ну, Рики, мне шестое чувство подсказывает!” Де`Карли не под каким предлогом не признавал, ибо так он эту схему уже досконально знал и множество раз ввязывался в авантюры вслед на блондинкой. А расхлёбывал, на минуточку, он один.        Изрядно провозившись с визами, наши герои без лишних происшествий прибыли в столицу, что встретила гостей с распростёртыми объятиями. Даже съёмная квартира подвернулась чистая и опрятная. Однушка, однако большего и не надо было. Только главное - не встретиться ни с кем раньше времени, район был в опасной близости к знакомым, да и грандиозный сюрприз портить не хотелось.        Оливер сам в России не был никогда, но от путешествия был в полном восторге. Отличная возможность показать знания языка, чего стоили многочисленные вывески на домах и билбордах. Да и шанс лично познакомиться с иностранной культурой, попрактиковать изображение архитектуры довольно-таки прельщал…       Как и скорая встреча с подругой детства.

***

       Рик стоял на кухне и говорил по телефону с кем-то из своей банды, обсуждая подписание договора, произошедшее вчера. Да, поездка носила и деловой характер для мафиозника, потому что ему вдогонку дали миссию, связанную с налаживанием отношений с иностранной группировкой. Хоть Чарли на эти частые звонки неизвестным личностям смотрела с раздражённым прищуром, но Риккардо дал ей слово, что не вляпается в неприятности.        “Да-да, понял я. До связи.”- повесив трубку, мафиозник тяжело вздохнул и поправил без того взъерошенные волосы. Вот он уже хотел отпить кофе из кружки, стоящей на столе, но что-то пошло не по плану…        – Да Чарли! Во имя всех сюрреалистов! – В кружке оказался далеко не бодрящий напиток, а разведённая горькая краска. По предположениям брюнетка, гуашь. За всё время проживания с этим жёлтым художественным бедствием, он чего только не пил и, технически, мог определить краску по вкусу. Из другой комнаты выбежала сама Чарли и, просмотрев в стакан, лишь посмеялась:        – Ха! А я-то думаю, почему холст так вкусно запах?! Никогда ещё кофе не рисовала.        – Ничуть. Не. Смешно. – хоть Рик давно привык к рассеянности супруги, но из-за периодического недосыпа нервишки шалили.        – Не-а, это очень смешно! – блондинка усмехнулась, и в качестве отвлекающего манёвра от закипающего гнева мужа, шутливо похлопала того по щеке – Ну-ну, не хмурься, а то морщины появятся.        – Quando imparerai a mantenere l'ordine, Charlie? – страдальчески прикрыв глаза рукой, проговорил Рик.        – Да говори же ты по-русски хоть в России! – недовольно буркнула голубоглазая.        Да, у Чарли всегда были проблемы с иностранными языками. Волей Колоды, из Нью-Йорка её в своё время занесло в Карточный мир, где русский язык она освоила будто бы по заводским настройкам. Только вот по возвращению в реальность и переезд в Италию с коммуникацией возникли неполадки. Сколько бы художница не находилась в языковой среде, она будто специально говорила с окружающими только по-английски, а дома всё шпарила по-русски. Нет, это, конечно, хорошо. Например, Оливер вырос, зная 2 языка на уровне носителя, а с английским проблем не возникает в школе. Но Риккардо всё же обижало игнорирование его родной речи.        – Когда краску перестанешь раскидывать, говорю.        – Бе-бе-бе! – Чарли, качая головой, показала язык.        Кружка с краской была унесена в другую комнату. Рик глубоко вздохнул и поставил эмалированный чайник, оставленный хозяевами квартиры, на плиту. Его оставили в долгожданной тишине, а художница убежала обратно в “студию”.        На данный момент там рисовали динамичные позы, да не просто по фотографиям или по памяти, а с натуры! Возле одной стены раскорячился Оливер, в его руках красовалась швабра за место меча, а сам он чуть не на шпагате сидит. В лице его можно было прочесть боль от затёкшей шеи.        На страдальца, прищурив голубые глаза, сочувственно смотрел кот с шерстью светло-бежевого цвета, Вазя. Странная кличка. Только вот изначально назвали пушистого любимца в честь одного художника-мариниста, Ивана Константиновича Айвазовского. Никто, конечно, не обращался к коту по имени-отчеству, но неизвестным никому образом, очень созвучное имя Вася как-то срослось с фамилией Айвазовский. В итоге вышло “Вазя”. Частенько пушистый котяра принимал участие в рисовании как наблюдатель или в качестве антуража, будто оправдывал происхождение своей клички. И сейчас он разлёгся неподалёку, поджав под себя лапки и пока не желая разведать новое временное жильё.        – Почему ж так долго? – сквозь силу проговорил младший живописец.        Из-за импровизированного мольберта, собранного из стула и деревянного планшета, ему лишь сказали что-то про последние штрихи, беспечно махнув рукой, дабы модель не меняла позу.        – Последние штрихи полчаса назад были. У меня сейчас спина отвалится, и ты без натурщика будешь!        – Да ну! Рисую я долго, видите ли. А сам-то? – Чарли явно решила с лихвой отыграться, ведь в прошлый раз мучилась именно она, а спина весь оставшийся день ныла – Да шучу я! Всё! Иди смотри.        Чарли отошла на пару шагов назад и с гордостью осмотрела свой шедевр, предварительно сдув светлые пряди с глаз.        Через пару минут раздался жалобный голос:        – Маааам!        – Что там?        – Я двигаться не могу.        – Снова нервы защемило? – женщина перевела взгляд на Оливера, пытавшегося хотя бы пошевелить рукой, но та не слушалась, упрямо продолжая сжимать ручку швабры. Чарли вскинула брови, но пошла приводить сына в изначальную форму:        – Да ты ж мой дорогой. Я твоего отца однажды, когда к нам на первую квартиру заявилась полиция, под статую разукрасила. Так ему даже дышать нельзя было! И что сложного часик постоять? Сказал бы хоть, что затекает всё, походил бы. Нет же, опять нужно до последнего ждать. – Чарли замешкалась буквально на секунду, но этого хватило, чтобы потерять равновесие.        На всю квартиру раздался грохот, глухой стук бедной швабры об пол. Кот в испуге подпрыгнул и распушился, став похожим на шарик. Никто не пострадал, но в импровизированную студию тут же вбежал Рик с расспросами о цельности костей и мебели в помещении. Ему молча показали два знака "ОКЕЙ" рукой.