Карточный дом

       – Мишель, Сёма, ложитесь спать, уже поздно, – устало говорил отец, мечтавший поскорее очутиться в мягкой постели.        – Нееет, Полосатик не хочет спать!        – Ну, пааап, сейчас будет их первый поцелуй! Я ждала этого весь сезон!        – Так, слушайтесь папу и все марш по комнатам.        – Но… – в один голос заныли дети, обиженно надувая губы.        – Никаких но! Вот берите пример с Джул, она уже полчаса как в постели, а вы ещё нет…        Шум и гам за дверью никак не мешали девушке. Да, она не спала, просто не могла. События последней недели разворачиваются чересчур стремительно. Странные метки, пропажа ребят, Родеф… Всё это не оставляло девушку в покое.        “Так много вопросов и так мало ответов…”, – думала Джульетта, глядя на голую стену и усердно пытаясь на ней что-то разглядеть. А ведь раньше здесь висело огромное зеркало, во весь её рост, но после того случая в ванне девушка договорилась обменяться с сестрой, чему та была несказанно рада. Прямо-таки скакала от счастья, когда папа, держа отвертку в зубах, гусиными шагами переносил из комнаты огромный атрибут интерьера, заменённый небольшим зеркалом, которое при желании можно завесить любой тряпкой или развернуть в другую сторону.        Вообще эти “ночные похождения” изменили поведение Джул. При себе она всегда держала блокнот с ручкой, дабы записывать в него всю информацию, с родными общалась лишь при необходимости и спала в верхней одежде. Не разгуливать же перед этим снеговиком в одной сорочке. Так и сейчас на ней была одета белая укороченная футболка и джинсовые шорты.        Крики уже давно стихли, свет соседних домов погас. Джульетта посмотрела на часы.        “2.43, а сна ни в одном глазу” – думала про себя девушка, поменяв уже десяток поз, что ей совсем не свойственно. Немного подумав, она встала и осторожно вышла из комнаты. Благо дом был совсем новый, и никаких скрипящих половиц в нём не наблюдалось. Аккуратно спустившись по лестнице, Джул налила мятного чая и села за стол. Попивая ароматный напиток, она смотрела на тихонько тикающие часы, равномерно отмеряющие быстротечный ход времени.        Открыла глаза девушка уже в Вероне, на центральной площади.        “Всё-таки уснула” – подумала розоволосая, отряхивая шорты.        “И вот очередная прогулка по городу моего отца”.        Приключения – это, конечно, здорово, но улочки Вероны она выучила уже давно. Как-никак ещё будучи ребенком Джул играла здесь в игры, когда засыпала. Один был плюс в этих прогулках, теперь стало понятно, почему во всех конфликтах у Фели был жесткий аргумент – “бабник”. Ну, конечно, создать государство, жителями которого были исключительно девушки. Хочешь, не хочешь, а жёсткий аргумент у твоей жены будет всегда. Поразительно, что Фелиция тогда не прибила своего муженька.        Джул проходила по узким улочкам, закоулкам и поворотам, стараясь найти выход. За все те разы девушка ни разу не заходила на территорию других государств, кроме родительских.        “Если я правильно помню, выход находится рядом с колесом обозрения”        Это было вторым сооружением по величине в Вероне, помимо статуи правителя. Огромная металлическая конструкция с остатками пурпурной краски, в некоторых местах со следами ржавчины и засохшими лианами роз, некогда изящно обвивавшими опору конструкции. Как-то Джул пыталась запустить данный агрегат, дабы по-лучше разглядеть город или даже увидеть соседние государства. Но все её попытки были безуспешны, так что пришлось довольствоваться собственноручно созданной картой, старыми снимками и вещами прошлых жительниц. Шла девушка к выходу особенно напряжённо. То ли на ней так сказался недосып, то ли постоянная нервозность, но чувствовала себя Веронова скверно.        “Да что со мной такое?” – размышляла девушка, медленно проходя через множество одинаковых домов с покосившейся розовой черепицей. – “Не могла же я настолько испугаться одной фразочки?”        Краем глаза девушка заметила какое-то движение. Ей показалось, что что-то пробежало между домами.        “Успокойся, Джульетта, успокойся, это всё бред. Так, а вот и колесо…” Приближаясь к башне, Джул всё больше замедляла шаг, вглядываясь вдаль. До металлической конструкции оставалось около 50 метров, однако что-то изменилось. В нижней кабинке виднелся непонятный силуэт. Нечто чёрное и огромное рылось в ней, неуклюже топчась на одном месте, так, что кабинку время от времен покачивало.        С каждым шагом девушка отчетливее осознавала размеры этого существа, кажется, у него были огромные щупальца, не имеющие точного контура, будто бы состоящие из скопления пыли. Девушка хотела подойти ближе, дабы разглядеть его лицо, у неё была догадка, что так её новый знакомый хочет на ней подшутить. Резко уши пронзил пронзительный крик. Он был похож на сирену, меняющую свою частоту с самой низкой до высокой. От резкости девушка упала на колени, заткнув уши руками и зажмурив глаза. Такого визга прежде она не слышала. Этот звук резал по барабанным перепонкам, точно лезвие ножа, словно тысячи иголок впились в барабанную перепонку. Девушка думала, что из ушей пойдет кровь, однако всё прекратилось так же неожиданно. Открыв глаза, Джул оторопела и подалась назад, поставив руку назад, чтобы вовсе не упасть на землю.        На высоте в 40 метров сидело огромное нечто. Чёрное, бесформенное, будто сотканное из всей той грязи и пыли, что покрывала брошенный всеми городишко. Белые безликие глаза, если так можно назвать два кривых круга, не выражали ни единой эмоции, будто это создание утратило возможность чувствовать или не могло этого делать изначально.        Что это? Или точнее, кто?        Джульетта не успела задуматься над этим вопросом.        Заметило.        Нечто заметило её, и Джульетта чувствовала, как бездушный взгляд скользит по ней, поверхностно оценивая со скукой.        Раздался очередной визг, в голове промчалась лишь одно – “Бежать!” Мысли вертелись в урагане страха и непонимания. В панике Джульетта пыталась вспомнить улочки, которые, как она думала, прекрасно знала. Девушка свернула в закоулок и продолжила бежать, петляя меж домов, не желая смотреть назад. Она слышала крик, столпы пыли и песка вздымались в воздух и ударялись о кирпичные стены, когда нечто не успевало изменить свою форму, чтобы беспроблемно обогнуть опасные углы домов.        “Я не могу пробраться во дворец, забраться на возвышенность тоже бесполезно, оно смогло добраться на вершину колеса… Если оно состоит из пыли и его тело похоже на жидкость, то он проберётся через щели домов, но там я смогу найти оружие для защиты или вывести себя из сна через боль.”        Звуки становились всё ближе, Джул завернула за угол и оказалась в тупике.        “Черт…” – быстро открыв входную дверь одного из двухэтажных домиков жителей, девушка бегло огляделась и, схватив кусок деревянных перил, быстро побежала по лестнице и закрылась в одной из комнат.        Раздались характерные звуки скрипа старых дверей с первого этажа.        “Всё-таки бесформенный засранец…”        Джульетта взглянула на острую поломанную перилу и на свою ладонь. Девушка поджала губы и сильнее сжала деревяшку, вонзив руку несколько заноз. Калечить себя не хотелось, даже нет, была страшна и дика сама мысль причинить себе боль.        Скрежет за дверью комнаты, в которой находилась Джул, плавно переходил внутрь. Тварь рассыпалась и по песчинкам собиралась вновь. Теперь Джульетта отчётливо выделила конечности твари и очертания головы. Нечто было человеческого роста, и оно вновь уставилось на Джул, заскрежетав.        Терять уже было нечего. Джульетта стиснула зубы, и, когда тварь прыгнула, она приготовилась нанести удар по предплечью и молиться на то, чтобы этой боли хватило на пробуждение, но почувствовала чьё-то ровное дыхание позади. Мужская рука быстро остановило удар девушки, и Джульетта осознала, что её подняли на руки. Девушка машинально схватилась за шею парня и с широко распахнутыми глазами смотрела, как тварь, пища, отползла назад, а в её пустых глазах показался страх. Бешенный стук сердца в ушах смешался со звоном. Поднялся ветер, вскруживший сначала пыль, потом одежду, стулья. В центре этого урагана были они. Джульетта сильнее вцепилась рубашку, и, услышав знакомый голос, приказавший закрыть глаза, послушно опустила веки.        Миг, и всё спало. Не чувствовалось ветра, не слышался скрежет, была лишь гробовая тишина. Джульетта ослабила хватку, открыла янтарные глазёнки и взглянула ими на своего “спасителя”.        Ликующее “Слава тебе, боже” и “О, господи, мне не придётся объяснять за руку” сменилось коротким и лаконичным: “Твою мать!”        Родеф надменно улыбался и с снисхождением смотрел на неё. Грудь парня вздымалась точно от одышки, слышалось биение сердце. Джульетта прищурилась, отмечая, что, несмотря на всю свою напыщенность и желание показать себя всемогущем спасителем, он всё ещё оставался человеком, и эта ситуация явно его подкосила.        – Принцесса, не хочу огорчать тебя, но бег – явно не твоя сильная черта, – парень быстро облизнул пересохшие губы, – да и если уж решила калечить себя, то делай это красиво и с достоинством. Гнилая деревянная палка, разве это не знаешь, что сепсис – ужасная штука?       Девушка бессовестно пропустила мимо ушей половину слов:        – Тоже самое могу сказать о твоём французском и внешнем виде “Prince sur un cheval blanc”…        Нос парня на секунду сморщился, но тут же лицо вновь вытянулось в ехидной лыбе.        – Хах, как остроумно, – саркастически проговорил парень, – и да, ты уже можешь слезть с меня.        Только сейчас Джульетта осознала, что до сих пор сидит на руках парня, крепко сцепившись в худую шею. Девушка спрыгнула с Родефа и по привычке поправила выбившуюся светлую прядь. Только после этого она бегло осмотрела комнату, в которой очутилась.        Небольшой кабинет 4 на 3 метра. В центре стоит широкий деревянный стол, рядом расположен огромный книжный шкаф, уставленный множеством книг, в другом углу – небольшой диванчик, укрытый пледом. Всё. Больше никаких предметов фурнитуры видно не было.        Джул оглядела помещение вновь, желая найти хоть какую-нибудь зацепку, намёк, указывающий на владельца кабинета. Но ничего. Стены были окрашены в нейтральный белый цвет. В центре висела обычная, ничем не примечательная люстра. Не было ни фотографий, ни статуэток. Кабинет был безупречен, и девушке это нравилось. Всё было ровно и гладко, даже книги были выставлены в чётком соответствии с размерами и содержанием, как в таблице Менделеева.        – Долго молчать собираешься? – послышался сзади голос парня.        – Чей это кабинет?        – Серьёзно? – он изогнул бровь, – Секунду назад ты спасалась от неизвестного тебе существа, героя фильмов ужасов… И первое, что ты изволила спросить – чей это кабинет?        Лицо парня расползлось в улыбке, а глаза наполнились смехом и… сочувствием? Парень начал хохотать, бубня себе под нос: “Нет, ну, вы взгляните на нее… Принцесса, принцесса, как же… как же так…”        Всё это время Джул пилила парня взглядом, щеки с каждой секундой загорались сильнее и сильней от надвигающейся волны злобы. Нет, когда-нибудь она прибьёт его, но не сейчас, потом.        – А всё будет куда проще, чем я думал… – тихо промолвил парень.        Девушка уже хотела задать один из тысячи крутящихся в голове вопросов, но парень опередил её.        – Ты встретила Шумовика, как я их называю.        – Шумовика? – повторила слова парня девушка, наклонив голову вбок и сложив руки на груди.        – О да, они тут повсюду. Опасно здесь ходить одной. Хоть ты и не находишься здесь на все 100%, но убить тебя они всё же способны.        Ком подступил к горлу, а дыхание сперло. Она и так это знала, понимала, что опасность реальна, но слышать это из чужих уст было подобно холодному душу.        – А с Крисом им расправиться, раз два и обчёлся…        Нет, только этого не хватало. Джульетта догадывалась, куда могли деться ребята, и от этого стало неприятно на душе.        Взгляд девушки плавно скользил по мужским чертам лица, а мозг анализировал, жадно хватался за крупицы знаний.        – Знаешь, не всё так плохо, как ты думаешь, – Родеф читал её, как открытую книгу, всё было написано на напряженном лице, – не все шумовики опасны, и, если хочешь, я могу рассказать тебе о них…        “Он сам предлагает мне информацию? Что-то новенькое. Я не знаю, на что он способен и как именно он узнал о ребятах. Слежка? Вероятно. Погибнуть он мне не даст, судя по всему, я – единственный человек, способный поведать ему хоть что-то. Да и ребятам помочь я не смогу. Переносит меня только в Верону и Фелицию, за пределы белобрысый не отпустит. Значит, хочет получить от меня больше информации за больший объём? Уйти от темы? Не думаю, что он мне позволит. Сейчас нужно узнать, что с ребятами. Если кто-то раненный или ещё хуже… Бррр, нет, Саша и Крис занимаются борьбой, девчонки тоже не промах, но удостовериться надо… Решено.”        – Итак…        – Да, расскажи мне у шумовиках.        Парень растёкся в сладкой улыбке и сверкнул золотыми глазами. Затем он подошёл к деревянному шкафу и достал оттуда сверток бумаги размером А3. Джульетта осторожно подошла к парню, с интересом разглядывая предмет. Родеф раскрутил лист, и теперь Джул смогла увидеть изображенную на ней схему.        – Оу, да ты подготовленный…        В ответ молчание.               – Ещё фотографии прикрепил и краткое описание составил, прямо сын маминой подруги, отличник Родя, – съязвила Джул, пристально разглядывая фотографии.        Парень косо взглянул на девушку и, состроив сочувственные глазки, ответил:        – Принцесса, не переживай по поводу своей несостоятельности в жизни, уверен, с таким очаровательным личиком ты наверняка отыщешь себе работёнку.        Девушка предпочла игнорировать колкий ответ Родефа.        – Чтож, – начал свою лекцию Родеф, – карточный мир разрушен не до конца, но вернуть ему былое величие теперь будет крайне сложно. Как ты знаешь, существовало 8 государств со своими правителями и жителями. Первые, услышав тревожные звоночки, покинули мир, бросив свой народ здесь. Большинство погибло от голода и давки, происходившей в государствах.        Золотые глаза налились кровью и устремились куда-то в даль, руки оказались сцеплены на груди, а голос стал каким-то рваным и отрывистым. Девушка с интересом наблюдала за мимикой парня.        – …Поразительно, как за мгновение бывший воплощением воли, жизни и силы человек становится жалким образом бессилия, превращается в животное. Животное, что бросило на погибель тысячи своих людей. В данном смысле лояльнее всего поступили короли треф и пик. У первого жители были роботами, бездушными машинами, единственной радостью которых было поглощение сахара. Второй, на сколько мне известно, назначил нового командующего, оставил еду и генератор с остатками энергии. Можно сказать, расписал им все нюансы, показал, что да как… – лицо парня скривилось в дрожащей ухмылке, – Вот же сволочь, не захотел брать вину на себя.        Родеф повернулся к девушке и пустыми глазами взглянул в её янтарные глаза, точно выискивая в них страхи и потаённые секреты.        – Помимо всего этого, он оставил “рекомендации”: в случае опасности, недостатка еды или прочей белиберды полностью изничтожить население Пиковой империи… Когда я пришёл сюда…        Парень сделал шаг к девушке, и, наклонившись к самому уху, прошептал:        – Там были горы трупов… Они валялись в куче, все с фиолетовыми полосами у шеи… Кого-то даже не удосужились снять с чёртовой виселицы… Они всели и качались там на ветру, как ходики на часах: тик-так, тик-так…        От холодного дыхания по телу прошли мурашки, и девушка нервно сглотнула образовавшийся ком в горле. Этот голос будто хотел запугать, надавить на живое. Он пытался звучать безучастно, будто его это не волнует, будто это забавно и нелицеприятно. Джул стрельнула глазами, заглянула в золотую радужку.        Нет, ему не всё равно.        – Убили всех… Знаешь, там был мальчишка лет девяти, у тебя же и брат младший есть, да? Я его нашёл под эшафотом. Он, видимо, хотел спрятаться, но не повезло мальчишке, – тихий смешок и косая улыбка, - Его пристрелили разрывной пулей, как я полагаю. У бедолаги полголовы не было, один глаз задело, а во втором – страх и боль… “Руководитель” после и сам покончил с собой, доводя распоряжение императора до конца…        Родеф постарался сгладить острые углы и посмеялся, но после раздражённо отвёл глаза и сквозь зубы проговорил:        – Не захотел на себя брать ответственность за смерть подданных. Но он хотя бы дал им возможность и способ умереть спокойно, не ждать своей кончины от голода или ещё чего такого…        Парень резко выпрямился и сделал монотонное выражение лица:        – Что касается других, поданные Габриэллы погибли ещё до эвакуации правителей, здесь сделать ничего было нельзя. У Бубнового короля жители окружены естественной оградой, я те земли даже и не изучал толком, так, обошёл пару раз. Червовые даже не удосужились предупредить свой народ. Когда случился этот, так называемый “раскол”, жители не были готовы… К твоему сведению, около 20-30% населения в Вероне и Фелиции погибли от того, что их задавили, втоптали в землю, искалечили до такой степени, что невозможно было понять, где глаза, а где нос.        Родеф посмотрел на девушку и, увидев её смешанные эмоции, ухмыльнулся:        – Что, ты всё также восхищаешься своими родителями, принцесса? – дружелюбно-наигранный голос парня резко стал едкими, наполненным ядом, а глаза заблестели. – Или твой наивный разум не может допустить такой мысли? Не может совместить образ мамы, пекущей печеньки каждый день, и правительницы, что бросила своих людей на смерть?        Тут парень резко хлопнул в ладоши так, что звук раздался эхом в пустынных коридорах дворца. Спустя пару минут в комнату вошла девушка, которую Джул уже видела в зеркале.        – Итак, Джульетта, это Скарлетт, моя подопечная.        Скарлетт обратила свой взгляд на девушку. Сейчас, видя её вживую, Джул было не по себе. Черные глаза без каких-либо признаков разума и жизни, с тёмными подтеками под ними. Чуть фиолетовая кожа обвисала в некоторых местах, будто была не по размеру своему обладателю. Нос, казалось, был чуть скошен, а образ завершала широченная улыбка, растянутая до такой степени, что обвисшие участки кожи в миг вытянулись и разгладились. Жидкие ломкие волосы неряшливо ложились на костлявые плечи. Джул закусила губу, дабы не отвести взгляд от отвратной картины.        – Скарлетт, – парень мило улыбнулся, отчего кожа у щек девушки приобрела чуть более яркий оттенок, – протяни нашей гостье руку.        В ту же секунду Веронова увидела руку подопечной Родефа. Она была изогнута ненормальным для человека образом в зоне предплечья, похоже перелом. Второй руки же как таковой не было. Её место заменила рукообразная лепешка с глубокими вмятинами.        – Принцесса, по правилам этикета, когда человек протянул тебе руку, ты должна пожать её в ответ.        Джульетта постаралась выровнять голос, но ей это слабо удалось:        – Н-но она же не…        Чёрные глаза сузились, а улыбка начала сползать с лица Скарлетт, так что, дабы не испытывать судьбу, Джул аккуратно пожала руку новой знакомой.        – Ах, да, Скарлетт, принеси, пожалуйста, чая, будь любезна, – вновь эта слащавая улыбочка на бледно-серой коже.        Скарлетт вышла из комнаты, и парень промолвил:        – Хах, а раньше она была писаной красавицей, пока не попала под давку. Видела её руку? Сломана лучевая кость, а запястье.. Скорее всего, она упала во время общей суеты и потеряла сознание в одном из домов. По её левой руке прошлась как минимум сотня человек… неприятно смотреть на то, что сотворили твои родители? – спросил парень девушку, видя её пустой взгляд, направленный куда-то в пол. – А, так ты думала, что она не человек, а просто монстр, да?        Молчание. Джульетта слишком шумно вздохнула, приводя мысли в порядок. Понимать, что раньше эти твари были людьми, неприятно и больно.        – Если бы это было так…        Родеф засунул руку в карман, достал оттуда потрёпанное фото и протянул его Джул.        На фотографии изображалась красивая молодая девушка лет 20, с округлыми бедрами, тонкой талией. Шелковистые волосы падали на покатые плечи, а голубые глаза сияли на солнце.        – А вот и Скарлетт, та самая, что ты видела только что.        Джульетта стояла неподвижно, медленно сравнивая в голове образы девушек в голове, но схожести в них не было абсолютно никакой. Парень внимательно следил за реакцией девушки, фиксируя движение каждой мышцы на её лице. Джул чувствовала его блуждающий любопытный взгляд и легкую улыбку, потому пыталась скрыть свой страх и неприязнь.        Не к Скарлетт, хотя для её внешнего вида это было бы неудивительно. Ей был неприятен сам Карточный мир, и те, кто сотворил с ним такое. Поступок родителей можно объяснить нехваткой времени и средств. Но в таком случае им следовало хоть как-то сообщить у надвигающейся проблеме жителям. В голове Джул ясно формировалось понимание, что Карточный мир гниёт изнутри. Здания рушатся и зарастают белыми лианами. Шумовики ходят по всему Карточному миру. Рыскают, ищут свою добычу. Еда тухнет и мутирует, превращаясь в непонятные субстанции. Всё умирает. Нет. Подыхает, задыхается в собственной пыли и смраде. Девушка сжала и разжала кулак. Сейчас не время уходить в вопросы морали, она займется этим позже…        Джул заметила, что Родеф начал что-то бормотать себе под нос:        – Я хочу, чтобы они почувствовали то, что пережила Скарлетт…        Джульетта сжала фото в руках. Она не была удивлена, что Родеф говорит сам с собой. Это вполне ожидаемо от человека, прожившиго в одиночестве долгие годы.        – Хочу, чтобы по их телам прошлись сотни шумовиков… Хочу, чтобы их избитые тела заметала белая пыль. Чтобы в их безжизненных глазах мелькал страх смерти. Хочу… чтобы они страдали в одиночестве…        Родеф обернулся, прошелся затуманенным взглядом по лицу гостьи и подошёл к ней близко. Его холодные пальцы сжали нежную кожу на лице девушки, а губы выпрямились в одну сплошную линию. Чем дольше он смотрел ей в лицо, тем сильнее вонзались его ногти, тем напряженнее он становился.        Сердце Джульетты забилось чаще. Он не видит её. Он видит того, кого винит во всех смертях. Осознание пришло мгновенно. Она полная идиотка! Своим же языком проложила дорожку смерти всем клонам. Родеф живёт, нет, выживает в этом разрушающемся мире уже бог знает сколько. С его точки зрения, его все бросили здесь, оставили гнить, как какую-то бракованную вещь.        “Вашу ж мать, а это действительно так! Он же не считался полноценным клоном… 15 лет без социума, со страхом умереть, с мыслью, что его бросили. Ещё и наши накосячили с народом… Твою мать… Дура! Дура! Дура! Джульетта, ты полная дура! Идиотка, разболтала всё…”        Родеф сдавил щеки сильнее и развернул её к себе. Джул с опаской взглянула на парня. Огненные глаза злобно щурились, а губы были сжаты. Парень внимательно разглядывал лицо девушки.        – Ты так похожа на этого труса. То же смазливое личико, те же ненатуральные, зализанные тонной лака, шелковистые розовые волосы… – парень зарылся в локонах девушки свободной рукой и резко схватил их за корни, оттягивая голову вверх. – Мерзость…        Голос парня был монотонный, безучастный, уставший. Джульетта в изумлении таращилась на Родефа. Она смотрела в глаза, в которых медленно растворялась пелена и возвращалось осознание реальности. Парень моргнул и криво улыбнулся.        – Интересно только, почему твоя масть трефовая. Уж прости меня за грубость, но ты совсем не похожа на них…        Родеф ослабил хватку и отстранился от девушки, за секунду натянув обычное расслабленное выражение лица.        – Прошу прощения за мою несдержанность, принцесса. Нахлынувшие эмоции, так сказать. Тебе, как дочери червовой масти, это должно быть понятно. Да и обстоятельства моей жизни вынуждают меня возвращаться во времена моей юности.        “Ничего себе, нахлынувшее эмоции! Да он же головой поехавший! Вашу мать, во что я вляпалась?!”        Джульетта молчала, отрешённо глядя в одну точку, пытаясь структурировать все факты и события.        “Так, Джул, успокойся! Дыши! Главное – вести себя правильно для данной ситуации. Он считает, что я не подхожу трефовой масти. Если смотреть на Лёшу и Куромаку, то их объединяет рассудительность и способность рационально мыслить. Значит, он считает меня полной противоположностью им: инфантильной, глуповатой, поспешной в действиях. Значит, он просто испытывает ко мне неприязнь, не видя во мне потенциальную угрозу… А если попробовать надурить его… Мне нужно узнать его лучше, плевать на карточный мир, тут дела поважнее, только как бы перескочить с темы-то поизящнее, чтоб не заподозрил ничего… Стокгольмский синдром? Боже, какая глупость! Но вполне может пройти.. я же принцесса, насмотревшаяся сериалов. Найти в плохом парне что-то хорошее, и он потом защищать будет тебя, как зеницу ока. Ладно, терять мне есть что, но других идей у меня нет.”        Джульетта собрала всю свою волю в кулак и взглянула на парня самыми восхищенными и искренними глазками, которые только могла состроить:        – Да, Родеф, я всё понимаю. Даже не могу представить, как тебе было нелегко всё это время…        Родеф резко прекратил улыбаться и в недоумении посмотрел на Джульетту, обратившуюся к нему с неожиданной теплотой и лаской.        Джульетта мысленно ругнулась, понимая, насколько же тупо она выглядит со стороны. Несколько секунд парень молчал, а потом вновь натянул на себя лёгкую улыбку, подошёл к Джул и, поцеловав ладонь девушки, промолвил:        – Я рад, что ты смогла понять меня, принцесса.        Джул скромно отвела глаза в сторону, прячась за волосами и делая вид, будто покрылась румянцем.        Сердце бешено колотилось, а кровь пульсировала в висках. Нужно будет дополнить список дел на лето пунктом “выжить”.