Случайная дочь

Иногда одна единственная ночь может очень существенно изменить твою жизнь, хотя в решающий момент ты понятия не имеешь как отразятся твои сегодняшние действия на будущем. Леонидас Феррас всегда был человеком серьёзным, уверенным в завтрашнем дне, привыкшим заранее просчитывать каждый свой шаг, как в бизнесе, так и в личной жизни. Однако вся его серьёзность сходила на нет, стоило ему очередной раз поддаться чарам Иветти. С её лёгкой руки серьёзный владелец огромной корпорации превращался просто в "Львеночка". Эта женщина временами казалась просто невыносимой, но ни с кем больше он не чувствовал себя настолько счастливым. Тем не менее их прошлое было камнем преткновения — оно не позволяло мужчине снова быть с ней, если он ещё был в состоянии забыть её ошибку, будучи слишком в неё влюблённым, после гибели Диогу всё существенно изменилось! Не мог он взять и следовать желаниям своего сердца, не чувствуя себя виноватым перед сыном. В конце концов, как он может позволить себе радоваться жизни, если его сын лежит в могиле? Он был так увлечён Иветти, что не почувствовал, даже не подумал о надвигающейся опасности! Что он за отец такой? Даже Далва — служанка!— почувствовала, что на них надвигается беда, а он не почувствовал! Однако отказаться от женщины тоже было выше его сил, настолько она запала ему в душу — только с ней он чувствовал себя таким живым, полным жажды к жизни, радостным! Как человек может отказаться от этого? У кого будет достаточно сил, чтобы добровольно навсегда погрузить свою жизнь в непроглядную серость? В глубине души Леонидас понимал, что у него не получится заменить Иветти другой женщиной, хотя периодически это пытался сделать — скорее попытки ради, а не из-за реальной веры, что одна из его спутниц действительно займёт важное место в его жизни. С этими женщинами было легко расставаться, ничто не грызло его изнутри, не вызывало тоски, и если выпить пару бокалов хорошего виски, иногда плавно переходящий в ночь вечер в компании очередной безликой красавицы почти отвлекал от реальности. Но утро, когда он поспешно уходил из отеля, чтобы вернуться в свой пустой (даже вопреки тому, что с ним жили другие люди) особняк, всегда приносило очередное разочарование, к которым Леонидас, признаться, уже почти привык. Вот только его никак не переставало тянуть к Иветти — к этой невыносимой, яркой и временами скандальной женщине, которой он готов был простить что угодно, то есть почти всё — кроме того, что с ней он забывал целый мир. Иногда казалось, что за это он её ненавидит, а потом начинало казаться (и скорее всего так оно и было), что ненавидит он самого себя, и простить тоже не может себя, как оказалось, прощать себя иногда куда сложнее, чем другого человека. Он говорил себе, что ничего плохого не случится, если он увидит её разок-другой, позволит себе зарядиться её энергией, провести с ней хоть немного времени... Могут же они быть просто друзьями, может он позволить себе хотя бы такую малость? Феррас словно торговался сам с собой, и себе же проигрывал, какое бы решение ни принял. Это был безумный лабиринт, откуда он наверное никогда уже не сумеет выбраться! Быть друзьями казалось самым безопасным вариантом — он не лишал себя её общества совсем, с чем справиться было очень сложно и даже невыносимо, но одновременно свою клятву не нарушал! Впрочем, как показала ночь после рождения его внучки Мел, друзьями они тоже быть не могут... Леонидас не жалел, что эта ночь была, в конце концов он же и был инициатором этого вечера, именно он позвонил ей первым. О, Боги, как он всё же любил эту женщину, как она ему нужна! А ведь он уже почти позабыл как с ней может быть за месяцы разлуки, невольно срывая пластырь со своей раны, чтобы понять, что она так и не начинала заживать. Он играл на удачу, словно те глупцы, что играют на бирже не анализируя рынок и не просчитывая вероятные потери, и потерял — своё сердце. В конце концов, именно так обычно и случается с подобными дураками, и если в мире бизнеса он дураком себя не считал, то в "игре" на любовь оказался полнейшим профаном. И кто мог предугадать такое? Леонидас и не думал, что способен так любить, считал, что эта способность ушла вместе с его женой Селиной, и может к лучшему было бы, не возвращайся к нему эта способность больше никогда. Но что говорить, когда игра уже проиграна? Наверное, Иветти тоже не очень-то много выиграла от своей победы над ним, ведь уже на утро после той самой ночи они разругались в пух и прах и не виделись уже несколько недель. Феррас подсознательно ждал её звонка, хотя сам не пытался звонить, понимал, что это глупо. Наверное, надо бы её отпустить, если никогда не сможет дать ей желаемое — брак и семью, так будет правильно, тем не менее от одной мысли, что она найдет другого мужчину, ему становилось плохо. А она найдёт! Она молода и привлекательна, слишком привлекательна для других мужчин, будь они неладны! Нет, не сможет он просто отпустить Иветти, особенно если у неё появится другой мужчина, это выше его сил! Словно предугадав, что он думает о ней, в зале совещаний, прерывая при этом важное обсуждение, появилась в сопровождении его секретаря Иветти собственной персоной. Ну наконец-то! Несколько недель молчания для неё уже слишком, ещё немного и пришлось бы самому как-нибудь (разумеется, только случайно и больше никак) увидеться с ней. Леонидас силился скрыть улыбку, но даже его мимика сегодня не хотела ему подчиняться! Тень ревности нависла над ним, когда он наблюдал как блондинка приветствует его коллег. Он уже решил для себя, что сеньор Гильермо (особенно приветливый с Иветти) точно останется в этом месяце без премии, надо только найти ошибки в его отчётах (а уж это Леонидас умел при желании сделать), и испытал мрачное удовольствие, но все мысли мгновенно его покинули, когда женщина банально обратила на него свой взгляд. «Сдержанность! Будь сдержан, тряпка!— на чём свет стоит ругал себя Леонидас.— Не давай ей повод думать, что ты от неё зависим, она и так знает, что это так, будь она неладна! В конце концов, на тебя люди смотрят, не забывай об этом!» — Привет,— слегка улыбнулась она. — Здравствуй,— кивнул Леонидас, едва сдержав себя чтобы не ослабить галстук. — Я хочу с тобой поговорить. Это важно. — Конечно,— быстро согласился мужчина,— пройдём в мой кабинет. Коллеги, совещание переносится на два часа! — Леонидас, но через час заканчивается рабочий день,— возразил один из мужчин. — Ничего не поделаешь, сеньор Гильермо,— мрачновато улыбнулся Леонидас,— работа у нас такая! Дела превыше всего! Леонидас провёл женщину в кабинет, куда она знала дорогу и без его помощи, и указал ей на стул, устраиваясь напротив, чтобы их не разделял стол. После этого однако между ними воцарилось неловкое молчание, хотя обычно Иветти всегда заговаривала первой. Такая молчаливость не в её характере. Неужели что-то случилось? — Может быть хочешь кофе?— спросил наконец Леонидас, которому надоело молчать. — Спасибо, не хочу,— женщина посмотрела ему прямо в глаза,— мне больше нельзя кофе, доктор не разрешает. — Почему?— поразился мужчина, сразу же разволновался едва услышал про врача.— Ты больна?— он наклонился к ней, схватив её за руки, словно высматривал какие-то признаки вероятной болезни. Только разве их сразу увидишь? Зная женщин, даже если утром они выглядят бледными, через полчаса после умелого макияжа от бледности не остаётся и следа.— Что с тобой, дорогая? Что сказал врач? Ты не волнуйся, сейчас врачи могут вылечить что угодно, главное вовремя начать лечение и не тянуть! Скажи мне что с тобой, не молчи... — Львеночек...— женщина нежно погладила его по лицу, слегка улыбаясь, всё-таки его забота говорила, что ему не наплевать на неё и он о ней заботится.— Я не болею, не переживай. — Что тогда случилось?— мужчина слегка смутился своего поведения.— Ты же явно нервничаешь... — Я беременна,— после этой фразы Леонидас действительно впал в ступор и не мигая смотрел на неё несколько минут. Иветти несколько раз провела рукой перед его лицом, прежде чем в его глазах появилось осознание.— Ты меня услышал? — Беременна...— в шоке повторил мужчина.— Господи Боже мой! Беременна ребёнком?— он сразу понял какую глупость сморозил.— Ну конечно ребёнком, что я такое говорю, я имею в виду... Он мой? Ты в этом уверена? — В чём?— подняла бровь Иветти.— В том, что я беременна? Или что ребёнок твой? Ну конечно, иначе зачем мне тебе об этом говорить ,— она вытащила из сумочки свёрнутый в несколько раз листок,— сам посмотри результат анализа. С таким сроком он может быть только твоим, вот если бы было недели на три-четыре побольше... — Я не хочу это слышать!— перебил он женщину. Не хватало ещё слушать о её любовниках!— О, Господи...— он потер глаза.— Как это получилось? — Ты правда не понимаешь как это получилось? — Но ты же принимала таблетки! Ты же всегда их принимала...— новость оказалась настолько обескураживающей, что он никак не мог прийти в себя. Не то чтобы ему не хотелось стать отцом ещё раз, просто их ситуация и без ребёнка была более чем сложной, а теперь она как ни в чём не бывало сообщала ему, что беременна от него. И что спрашивается ему теперь делать? — Я и тогда принимала,— пожала плечами Иветти,— просто они не всегда действуют, иногда могут давать сбои, как оказалось... — И ты так спокойно об этом говоришь!— воскликнул мужчина поднимаясь и начиная ходить по кабинету, чтобы хоть так выплеснуть переполняющие его эмоции. — А как я должна об этом говорить?!— женщина тоже поднялась, по её тону можно было догадаться, что он уже приближался к пределу её терпения.— Я так понимаю, для тебя это огромная проблема! Может ты хотел чтобы я от него сразу избавилась тихонько и даже ничего не говорила тебе, ну чтобы твоя совесть была спокойна?! — Что ты такое говоришь?!— возмутился Леонидас.— Я даже не думал о таком! Если есть ребёнок, если он мой, я возьму на себя ответственность, я никогда не уходил от ответственности, Иветти! Так что можешь не сомневаться, что мой ребёнок ни в чём не будет нуждаться!— он был раздражён, что она даже подумала о чём-то подобном.— Но чего ты ждёшь от меня? Не то чтобы мы это планировали, ты меня просто обескуражила. Приходишь сюда, показываешь мне эти анализы... Что я должен был сказать? Какой должна быть моя реакция, чтобы ты была удовлетворена и не кричала на меня? Конечно, я в шоке, мне нужно подумать! — Ну для начала я хотела бы чтобы ты не вёл себя так, будто это я во всём виновата, а ты благородно собираешься "не уходить от ответственности"!— передразнила его Иветти.— Подумать!— хмыкнула она.— Да о чём тут думать? Каждый раз, когда ты мне это говоришь, всё заканчивается одинаково! Одно и то же! — Так вот в чём дело!— кивнул он.— По-твоему, если ты родишь моего ребёнка, я должен сразу всё забыть и жениться на тебе, правильно? Таким был твой план?! — Какой ещё план?!— возмутилась блондинка.— Подожди... По-твоему, я специально это сделала? — Ну раньше ты почему-то не беременела! — Какая наглость!— поразилась Иветти, даже топнув ногой от возмущения.— Да как ты посмел такое говорить?! Значит как заниматься любовью, так с тобой всё в порядке, ты вполне доволен и ни о чём думать тебе не надо, а как оказалось, что после этого появился ребёнок, ты сразу же свалил всю ответственность на меня! А ничего, что ты сам не предохранялся? — Ты принимала таблетки!— повторил Леонидас.— И я ни на кого не сваливаю ответственность, просто согласись, что это произошло очень внезапно и мой шок вполне оправдан! — Да что ты заладил с этими таблетками?!— возмущалась она.— К твоему сведению, ни один метод не даёт стопроцентный результат! И другие мужчины об этом знают и... — Я уже говорил, что не хочу слышать о твоих любовниках!— он со всей дури ударил по столу. — А почему это я должна молчать?! Я женщина свободная, у меня мужа нет, могу делать что захочу, когда захочу, и с кем захочу! Ты мне не имеешь права указывать! — Только ты почему-то приходишь ко мне, а не к этим мужчинам! Почему, интересно? Но женщину было уже не остановить, она была в бешенстве от его слов и не задумываясь выпалила: — Да к твоему сведению, если бы не ребёнок, я бы даже не появилась здесь после того как ты нагло воспользовался мной в ту ночь, прекрасно зная, что на утро опять сбежишь! Вернее появилась бы, но совсем по другой причине — чтобы пригласить тебя на свою свадьбу с другим мужчиной! — Ну конечно...— закивал Леонидас. — И не надо ёрничать!— его скептическое отношение к её словам очень злило.— Буквально несколько дней назад меня пригласил на ужин один старый знакомый, его зовут Арманду, у него свой бизнес в Аргентине! Он был так очарован, что сразу же предложил мне выйти за него замуж! Я даже согласилась, но на следующий день получила результаты анализа и свадьбу пришлось отменить! — Несколько дней назад пригласил на ужин и сразу замуж,— хмыкнул Феррас.— Ты себя-то слышишь, Иветти? Ясно же, что это какая-то афера! Хотя, куда тебе об этом задумываться? Ты же привыкла сначала делать, а потом уже думать! — А по-твоему, если человек не просчитывает каждый шаг на двадцать лет вперёд, и не просит подумать "немного" — примерно столько же, если судить по твоему поведению, так что же, с ним сразу что-то не так? Может он влюбился и готов действовать не думая? Или ты думаешь, что в меня не может никто влюбиться? — Ну если не думая, тогда вы точно идеальная пара,— совсем взбесился Леонидас.— Раз уж мой ребёнок тебе настолько некстати, ты можешь вовсе не обременять себя заботой о нём! Можешь его родить и отдать мне, а потом ехать со своими Арнальду или Арманду, да с кем угодно, хоть в Аргентину, хоть на другой конец света! Не волнуйся, все неудобства и невольную задержку на ближайшие восемь месяцев я тебе сполна оплачу, и...— его заставила замолчать только резкая пощёчина. — Мерзавец!— воскликнула блондинка с такой яростью, что он мгновенно понял, что перешёл черту по всем параметрам.— Да я тебя больше видеть не хочу!— она умудрилась смахнуть половину его стола просто наклонившись забрать сумочку, а потом вылетала из кабинета, громко стуча каблуками. Леонидас громко застонал, опускаясь на стул, готовый рвать на себе волосы. Ну почему она вечно доводила его до бешенства?! Он же совсем не это хотел сказать, но Иветти очередной раз вывела его из себя! Мужчине на глаза снова попал листок с анализами и он пробежался по строкам, убеждаясь лишний раз, что сроки сходятся. Одна ночь... Раньше он провёл с ней десятки ночей — и ничего, а теперь она ждёт ребёнка и он даже не может пообещать, что сможет этому ребёнку дать нормальную семью! Это действительно ирония... — Леонидас, что происходит?— вошёл в кабинет Лобату.— Я только что встретил перед входом в компанию Иветти, она была просто в бешенстве, вся в слезах...— он окинул взглядом разруху в кабинете приятеля.— Теперь понятно... — Что тебе понятно?!— закричал на него Леонидас. Злился-то он на себя, но свою злость срывал на Лобату.— Она беременна! — Беременна?— ахнул Лобату.— От тебя? — Нет, от тебя!— иронизировал Леонидас. — Здесь я уж точно не имею никакого отношения, Леонидас, не надо перекладывать с больной головы на здоровую! Так вот что случилось в ночь рождения Мел,— догадался Лобату,— ты провёл ночь с Иветти, а потом вы сразу рассорились! А сегодня она пришла к тебе и сказала, что ждёт ребёнка! И срок как раз сходится...— мужчина увидел лежащий на столе листок и поднёс ближе к глазам.— Смотри-ка, здесь даже первый скрининг, только я не совсем в этом разбираюсь... — И не надо! Тебя это никак не касается!— Леонидас вырвал у него листок и бросил в свой ящик, с грохотом его закрывая.— Я не знаю что мне теперь делать! У нас всё непросто, очень непросто, а я сегодня такого наговорил, что самому стыдно... Иветти такая несдержанная, она как всегда вывела меня из себя и я сказал совсем не то, что должен был сказать, совсем не то что думаю... — Ну так пойди и извинись! Забудь о своей гордости и извинись, если тебе стыдно, это нормально признать, что ты не прав, когда обидел мать своего ребёнка!— посоветовал Лобату.— Вам нужно просто поговорить и обсудить всё как следует. — Нет, я с ней говорить не буду!— возразил Леонидас.— Сначала мне надо успокоиться, подумать как следует, а потом уже говорить с Иветти. Если я в таком состоянии пойду к ней и не сдержусь, опять наговорю того, за что придётся извиняться! Позови мне Лукаса! Вы же должны были вместе приехать с переговоров? — А зачем тебе Лукас? Я сам могу рассказать тебе про контракт, мы всё подписали, только... — Про контракт позже!— отмахнулся Леонидас.— Лукас общается с Иветти, я попрошу чтобы он поговорил с ней, пусть проследит чтобы она чего-нибудь не натворила! Так что позови его сюда! — Как скажешь,— кивнул Лобату.— А что сказать остальным? Они же ждут в конференц-зале. — Я совсем забыл,— хлопнул себя по лбу мужчина.— Вечно Иветти путает мне все карты! Пойди и скажи им, что совещание переносится на завтра, сегодня я уже не смогу всерьёз думать о делах и могу упустить какие-то ошибки!

***

— Ты меня конечно прости, Лукас, но твой отец настоящий негодяй!— заявила Иветти на каком-то этапе их беседы, когда они устроились на диване с чашками чая в руках. Парень мельком упомянул имя отца, чтобы проверить её реакцию. — Иветти!— не сдержалась и воскликнула Лауринда, услышав слова подруги. — Ну а что такого, если это правда?— пожала плечами блондинка, добавляя в чай сразу несколько ломтиков лимона.— Сам он боится прийти ко мне и только других подсылает!— она мельком посмотрела на подругу, которая как раз собиралась на свидание.— Отлично! Я же говорила, что с этими серёжками тебе лучше! — Ты не переживай, я их верну в целости и сохранности. А ты бы на лимоны так не налегала, это же аллерген, много при беременности нельзя. — Ничего не могу с собой поделать, Лауринда,— пожала плечами Иветти,— это единственное, что мне помогает от токсикоза. Иначе меня либо тошнит, либо хочется что-то купить... Кольцо или серьги, или браслет с бриллиантами... Даже не знаю что именно! — Ну ничего себе у тебя запросы, подруга!— присвистнула Лауринда, переглядываясь со скрывающим улыбку Лукасом.— Ладно, я пошла, вернусь поздно вечером! — Хорошего вечера,— кинула ей Иветти, поворачиваясь к Лукасу.— Извини, я немного отвлеклась... — Ничего,— улыбнулся парень.— И всё-таки зря ты так злишься на отца, я знаю что он тебе много наговорил, но ты же его должна знать... Когда он выходит из себя, говорит что придёт в голову, но на самом деле так не думает! Не принимай всерьёз его слова. Он очень за тебя переживает, совсем извёлся, в офисе все вокруг него боятся слово лишнее сказать, потому что он не в духе! — Да?— хмыкнула Иветти.— Значит это не по его просьбе Альбиери приходил ко мне и уговаривал не рожать? — Что?— поразился Лукас.— Конечно нет! Отец наоборот просил меня за тобой присмотреть, чтобы ты не сделала какую-то глупость! То есть, я не это имел в виду, он не думал, что ты такое можешь сделать, и я бы и так пришёл тебя навестить...— быстро начал оправдываться молодой человек, понимая что его слова могут быть восприняты неправильно. — Да ладно тебе,— махнула рукой Иветти, давая понять, что не обижается на него. — А когда к тебе приходил Альбиери? — Так сегодня и приходил! Со мной же живёт мать нашего общего с Альбиери крестника, он забирал мальчика к себе на ночь и завёл со мной разговор, всё спрашивал не передумала ли я рожать, расписывал во всех красках будни матери-одиночки! Ну я и подумала, что Львеночек его попросил, сам не может мне это сказать, потому и подговорил своего друга! А что мне ещё остаётся думать?— хмыкнула женщина.— Он же даже не зашёл ни разу за месяц, хоть бы позвонил для приличия! — Наверное ты просто неправильно поняла Альбиери, Иветти...— Лукас не мог представить с чего бы это его крестному вести подобные разговоры с Иветти.— Он иногда бывает странным, люди понимают его неправильно и делают ошибочные выводы. Я точно уверен, что отец ни о чём таком его не просил! Ему просто нужно свыкнуться с мыслью о ребёнке... — Я просто боюсь подумать сколько ему нужно времени, чтобы как ты говоришь свыкнуться, ребёнок за это время уже и вырасти может...— вздохнула Иветти, обращая взгляд на фото бывшего жениха.— Зла у меня не хватает на Львеночка, а всё равно по нему скучаю. Вот если бы можно было свой мозг, прямо как эти современные компьютеры, запрограммировать, чтобы о ком-то не думать, тогда наверное было бы гораздо проще, как думаешь? — Если бы было такое изобретение, Иветти, за ним наверное выстроилась бы огромная очередь!— тепло рассмеялся Лукас.— Да я бы и сам, признаться честно купил что-нибудь подобное...— голос молодого человека стал тише, будто последние слова он говорил уже себе самому. — Ты говоришь о Жади?— понимающе спросила Иветти, протянув к нему руку.— Вы с ней так и не поговорили после того случая, да? — Да о чём нам говорить?— горько спросил Лукас.— Я же тебе рассказывал что она сказала... Она никогда меня не любила, просто хотела чтобы я её увёз с собой в Бразилию, потому притворялась, а теперь не хочет, сказала, что мужа своего полюбила, счастлива с ним... — И всё равно я не верю!— всплеснула руками блондинка.— Здесь что-то нечисто, Лукас, говорю тебе точно: Жади очень тебя любила, я видела как она на тебя смотрела, как горели её глаза, такие чувства невозможно подделать! Может ей позвонить, ещё раз поговорить с ней? Я уверена, что у Жади непременно найдутся объяснения! Если хочешь, я могу... — Не надо никуда звонить, Иветти,— покачал головой парень.— Она мне всё в глаза понятно высказала, потребовала чтобы я уехал из Марокко и больше не возвращался! Что тут непонятного? Мы живём не в любовном романе и не в сериале, где у героев всегда и всему находятся объяснения, иногда людям приходится разочаровываться и реально смотреть на вещи. Жади замужем, я женат, у нас с Маизой дочь, я должен попытаться жить с ней ради Мел... — Должен попытаться,— покачала головой Иветти,— так не говорят когда любят, Лукас, если ты себя заставляешь жить с женой, ничего хорошего из этого не получится. Разве она сама не знает, не чувствует, что ты её не любишь? Она должна чувствовать, она же женщина, и чем больше она будет это чувствовать, тем сильнее начнёт обижаться на тебя, а обиженная женщина способна на что угодно... — Знаешь, когда Мел только родилась я думал, что с Маизой ещё может что-то получится, она же родила моего ребёнка, я был ей за это очень благодарен, но потом она устроила ту жуткую демонстрацию с кулоном,— он даже поморщился от воспоминания,— и я понял, что это была иллюзия. Очень короткая иллюзия, в которую хотелось поверить чтобы успокоить себя... Маиза совсем не та женщина, она не моя половинка, я знаю это. Ну и что с того? Многие ли люди находят свою любовь, или просто убеждают себя двигаться дальше, когда судьба разводит их с настоящими половинками, говорят себе, что любят совсем других? Такое сплошь и рядом происходит, нельзя же сказать, что большинство людей в мире совсем уж несчастны! Жену я не люблю, зато у меня есть дочь. Мел просто прелесть,— Лукас слегка улыбнулся, вытащив из бумажника пару фотографий,— смотри, эти фотографии мы сделали только вчера... — Настоящая красавица,— умилилась Иветти, рассматривая фотографии младенца.— Львеночек наверное от неё тоже в восторге? — Папа любит внучку,— кивнул Лукас.— Когда ты родишь ребёнка, он тоже будет в восторге, я уверен. Как думаешь, это мальчик или девочка? — Не знаю,— женщина опустила ладонь на пока незаметный живот,— завтра очередной осмотр, но наверное они ещё не смогут определить кто родится, пока слишком рано... Знал бы ты какого мне сидеть в зале ожидания со всеми этими женщинами, которые приходят туда с мужьями, всё улыбаются, а потом так и норовят спросить где же это мой муж, куда он запропастился! Раньше я не понимала когда Деуза рассказывала мне, а теперь очень хорошо понимаю! — Ну хочешь я пойду с тобой?— предложил Лукас.— Я конечно не отец, но им-то откуда знать кто я такой? — Правда? Ты пойдёшь со мной? — Конечно!— кивнул сын Леонидаса.— Мы же с тобой друзья, и в конце концов этот ребёнок мне тоже не чужой, потому мне интересно как он развивается! Или она?— предположил Лукас.— Будет здорово если это окажется девочка, неправда ли? Я уже вижу как мой отец невозможно избалует её и будет вести себя будто так и надо, что им вертит маленькая девочка! — Ты думаешь? — А разве есть другие варианты, если она хоть чуточку будет похожа на тебя?

***

— Прекрати, Маиза!— утро в доме Феррасов началось со скандала. Лукас поспешно спускался по лестнице, на ходу застёгивая пиджак.— Я уже сказал тебе, что твои обвинения совершенно беспочвенны! Этот скандал не имеет смысла! — И я так сразу должна тебе поверить?!— хмыкнула Маиза, хватая мужа за пиджак когда он уже собирался уходить.— Я не собираюсь этого терпеть, Лукас! Мне хватает, что ты думаешь о своей дикарке из пустыни, я не буду терпеть ещё и других любовниц! Я просто заберу свою дочь и уйду, и пусть тебе любовницы других детей рожают, а Мел ты больше никогда не увидишь! — Что здесь происходит? Почему вы кричите с утра пораньше?— из столовой появился Леонидас, решительно глядя между сыном и невесткой, за ним как всегда мельтешила любопытная Далва.— Вы Мел разбудите! Что вы за родители, если совсем не думаете о дочери? — А у Лукаса нет времени думать о Мел, сеньор Леонидас, у него все мысли про его беременную пассию, с которой он ходит по врачам и по ресторанам!— усмехнулась Маиза, ничуть не смущаясь выносить этот вопрос на всеобщее обсуждение.— Я уже не раз находила у тебя в карманах счета из ресторана на двоих, Лукас, а ты думал я такая глупая и ничего не замечаю, да? — Ты рылась в моих карманах?— возмутился Лукас.— Маиза, ты что-нибудь слышала о личном пространстве? — О личном пространстве?!— Маиза распалялась всё больше.— Значит ты думаешь, что я должна закрыть глаза и не смотреть, пока тебе рожают внебрачных детей! Может ты ещё потребуешь чтобы её ребёнок рос рядом с Мел?! — Матерь Божья!— в шоке всплеснула руками Далва, у которой сначала даже пропал дар речи.— Это правда, сыночек? Как же так, Лукас? У тебя беременная любовница? — Нет у меня никакой любовницы! Кого ты слушаешь, Далва?— возмутился Лукас, в упор глядя на отца, который похоже начал понимать в чём дело.— Скажи им наконец, папа! — Значит нет?!— возмутилась Маиза, не сразу замечая переглядки между мужем и свёкром.— Кому ты врёшь, Лукас? Я лично говорила с врачом, она же позвонила на твой телефон! Просила передать чтобы вы с твоей пассией не сильно переживали, что второй плод замер, так часто бывает! Ты не сильно расстроился, Лукас?— с притворной заботой спросила Маиза в истерике.— У тебя же будет теперь не два бастарда, а только один! Ну ничего страшного, она родит этого, а потом ты ей ещё и двойню сделаешь! И после этого у тебя хватает совести говорить, что ты не имеешь к этому никакого отношения! От кого же ещё женщина могла забеременеть близнецами? Может от сеньора Леонидаса?— махнула рукой на свёкра Маиза. — Ну может и так!— закричал на жену Лукас, которого она напрочь вывела из себя.— Потому что так оно и есть! Эта женщина — Иветти, я тебе рассказывал о ней, она не моя любовница и никогда ею не была, и беременна она вовсе не от меня!— он тяжело вздохнул, переводя дух.— Прости, что выдал твой секрет, папа, но это не может продолжаться вечно, они должны в итоге узнать, что это ты ещё раз станешь отцом, а не я... — Ничего, дальше это скрывать не имеет смысла,— ответил Леонидас.— Что это значит, что второй плод замер? Что сказал врач? Из-за чего это произошло?— взволнованно переспросил мужчина, которого новость очень огорчила.— Ты мне ничего раньше не говорил об этом, только сказал, что ребёнок развивается по плану! — Потому что так и есть,— кивнул Лукас,— один ребёнок развивается как положено, а другой... Врач сказала, что это часто бывает при многоплодной беременности, один плод, который сильнее, продолжает развиваться, а второй на раннем этапе прекращает своё развитие. Никто не знает почему это конкретно происходит, просто так случается. Зачем было расстраивать тебя такими новостями? Ребёнок всё равно будет один, лучше и не знать, что мог быть и второй! — Я должен был знать,— покачал головой Леонидас,— я обо всём должен знать, каждую деталь, я же просил тебя, Лукас! А что Иветти? Как она на это отреагировала? — Как она могла отреагировать?— пожал плечами Лукас.— Расстроилась конечно, но ничего уже не поделаешь. Я же тебе говорю, это совсем не редкий случай... И потом, если тебя так беспокоит что она чувствует по этому поводу, пойди к ней и спроси сам, в конце концов это уже смешно, папа, прошло столько времени! Ещё немного, зная Иветти, и она сорвётся, я и так поражаюсь её терпению, наверное дело в том, что она на тебя обижена и не хочет первая идти на контакт! — Подождите!— к Маизе наконец вернулась способность рационально рассуждать и спокойно говорить.— Так значит это правда не твой ребёнок, Лукас? Беременна любовница сеньора Леонидаса?— лёгкий шок отразился на лице девушки, когда она посмотрела на свёкра, но в общем-то такой вариант её устраивал гораздо больше, нежели появление внебрачного ребёнка у Лукаса. Хотя она задумалась о статусе Мел: если у свёкра появится ещё один наследник, девочке в будущем придётся бороться за наследство. Но до этого ещё много лет, и тогда уж Маиза со всем разберётся, постарается воспитать Мел, чтобы дочь осознавала своё явное преимущество.— Это же просто замечательно!— улыбнулась мать Мел. — Что ты такое говоришь, Маиза?!— после этих слов девушки "проснулась" и молчавшая до сих пор Далва.— Что же в этом замечательного? Сеньор Леонидас, как вы могли опять связаться с этой женщиной после того, что она сделала с бедным Диогу?— возмущалась экономка.— Ещё и ребёнок! Чтобы взрослый мужчина вроде вас попал в такую ловушку!— с явным осуждением покачала головой Далва, не замечая как всё больше злит шефа.— Надеюсь, вы хотя бы не собираетесь жениться и привести её в наш дом?! — Может хватит меня отчитывать?!— жёстко возмутился Леонидас.— Как ты уже заметила, я взрослый человек, и между прочим твой непосредственный начальник, я в состоянии без твоей помощи определиться со своей личной жизнью, как и в том кого мне приводить в свой дом! Или я тебя должен спросить с кем мне встречаться и кому от меня детей рожать? — Ну как знаете, сеньор Леонидас,— с обидой фыркнула Далва,— но вы не забывайте что случилось последний раз когда вы отказались меня слушать и поступили по-своему! Мне кажется, таким женщинам как эта ваша Иветти дети совсем не нужны, она их всё равно ничему хорошему не научит, так пусть родит малыша, отдаст его после родов вам и держится от этого дома подальше, это самое малое что она может сделать после того как убила Диогу! — Далва, ты что такое говоришь?— поразился Лукас.— Я знаю, что ты не любишь Иветти, но... — Ты просто ещё ничего в жизни не понимаешь, Лукас!— перебила его Далва прежде чем он успел закончить свою мысль.— А Бог всё видит! Он видел, что эта бесстыдница убила твоего брата, вот и забрал у неё второго ребёнка, ничего это не случайность, она просто его не заслужила! — Ну-ка прекрати!— потребовал Леонидас.— Чтобы я этого больше не слышал! Сейчас я ухожу на работу, и очень надеюсь, что ты меня поняла!— мужчина вылетел из дома, схватив портфель. — Надо же...— хмыкнула Далва.— Ну мы ещё посмотрим кто кого! Не бывать этой женщине в этом самом доме хозяйкой, или я не Далва!— возмущалась домоправительница, поднимаясь по лестнице чтобы успокоить Мел, когда услышала сверху плач младенца. — Теперь ты довольна, Маиза?— пристально посмотрел на жену Лукас, тяжело вздыхая. — А что ты так на меня смотришь? Я же не знала ничего!— возмутилась его жена.— Если бы ты с самого начала делился со мной подробностями своей жизни, ничего этого не было бы. Надо же, какое благородство, сопровождать любовницу отца на приём к врачу! Или ты чем угодно готов заниматься, чтобы только поменьше времени проводить со мной?— колко спросила девушка. — Честное слово, Маиза, мне иногда кажется, что ты из чего угодно можешь раздуть скандал!— раздражённо заметил Лукас, тоже покидая дом. Его жена зло поджала губы от глубокой досады и поднялась по лестнице наверх, громко стуча каблуками, словно пыталась выместить свою злость на ни в чём не повинных ступеньках. Одним словом, Феррасы этим утром так и не позавтракали, разошлись в разные стороны раздражённые, каждый по своим причинам, а Далва до самого вечера продолжала бормотать себе под нос не в состоянии справиться с такой вопиющей несправедливостью судьбы.

***

— Уехать, сеньор Альбиери?— удивилась Деуза.— Вы опять предлагаете мне уехать? Мы же с вами уже обсуждали это раньше, я не могу просто бросить всю свою жизнь! И как же Лео... Женщина чувствовала себя очень растерянной из-за предложения крёстного своего сына. Раньше Альбиери уже предлагал ей уехать из Рио, когда была выгодная работа в Америке, но в последний момент затея сорвалась, и признаться Деуза была даже рада этому: она столько времени мечтала о ребёнке не ради того чтобы оставить его на воспитание матери или чужим людям — доне Эдне и сеньору Альбиери, как бы сильно последний ни любил её сына! Конечно, карьерные перспективы и занятие любимыми танцами на постоянной основе очень манили. Какая молодая женщина не хочет немного помечать? Но Лео гораздо важнее этого! Так для себя решила Деуза и отступать не собиралась. — Так тогда и ситуация была совсем другая!— не принял возражений доктор.— Теперь-то надо ехать не куда-нибудь в Америку, а всего лишь в Сан-Паулу! Даже твоя мать не может быть против, в конце концов туда она сможет приехать в гости точно так же, как приезжает к тебе в Рио! А Лео... А что Лео? Он поедет с тобой, конечно поедет с тобой, как же иначе? Тем более эта школа танцев настолько заинтересована в многообещающих преподавателях танцев, что предлагает тебе квартиру и корпоративную няню! — Неужели?— поразилась его словам Деуза.— Это действительно существенно меняет дело... — А я тебе о чём?— радостно улыбнулся доктор.— Главное не медлить, Деуза! Ты должна быть в Сан-Паулу уже через неделю, иначе они найдут кого-то другого, место очень востребовано! — Через неделю?— ахнула мать Лео.— Но это очень мало, сеньор Альбиери! Как же я всё успею? Если даже я соглашусь на переезд, надо же и вещи собрать, и с друзьями поговорить, почему я так вдруг уезжаю, и с мамой надо посоветоваться или хотя бы сказать ей, что я решила жить в другом городе, узнать адрес! — Деуза, но это не проблема вовсе! Мы с Эдной тебе поможем собраться, чтобы ты всё успела, новый адрес у меня записан, ты можешь отправить доне Мосинье заказное письмо, в конце концов ты давно достаточно взрослая чтобы принимать собственные решения. А друзья... Разве они тебя не поймут? От этого переезда зависит твоя судьба, Деуза, решайся! Больше нет времени на лишние сомнения!— проникновенно убеждал мать крестника Альбиери, наблюдая как решимость спорить постепенно угасает в её глазах.— Вспомни, когда надо было ехать в Америку ты столько думала, что в итоге предложение перестало быть актуальным... Неужели ты хочешь чтобы всё это повторилось? Подумай, какие для тебя открываются перспективы, и если у тебя будет хорошая работа, сколько ты сможешь дать Лео! Упоминание Лео окончательно убедило молодую мать в правильности слов доктора. Разве она не хотела чтобы у сына было всё самое лучшее? Какая мать не хочет подобного? Кроме того, она убедит этого несносного Эдвалду, что способна добиться успеха и воспитать сына одна, без его помощи, если уж он окончательно порвал с ней! — А знаете, сеньор Альбиери... Вы правы! Вы совершенно правы! Я согласна!— решительно ответила Деуза. — Вот и отлично!— радостно ответил доктор, в душе восторженно ликуя, что ему удалось найти подходящие доводы.— Это правильное решение! Поверь, годы спустя ты будешь смеяться над своими сегодняшними сомнениями! — И всё-таки это так неожиданно!— воскликнула она.— Я не знаю как вас и благодарить, сеньор Альбиери! Вы столько сделали для меня, для Лео! — Ну что ты, это сущие мелочи, Деуза! Я всегда готов прийти на помощь тебе и моему крестнику Лео!— улыбался учёный.— Надеюсь, ты не будешь против если я иногда буду приезжать в гости, чтобы навестить Лео? — Какие вопросы, сеньор Альбиери?— как ни в чём не бывало согласилась Деуза, даже не догадываясь, что оказывает себе медвежью услугу, как и о том, что доктор будет появляться на её пороге каждые выходные, а иногда и чаще.— Приезжайте, и обязательно привозите с собой дону Эдну! Я буду очень рада вас видеть, а Лео так вас любит! Как я могу возражать? — Обязательно приедем!— согласился мужчина, провожая Деузу с крестником к выходу из дома. Про себя он подумал, что Деуза даже не догадывается, что её поспешный переезд из Рио-де-Жанейро напрямую связан с будущим ребёнком её подруги. Беременность Иветти стала внезапным и крайне неприятным сюрпризом для Альбиери, поскольку забеременеть она умудрилась не от кого-нибудь, а от его друга Леонидаса, который ни в коем случае не должен был увидеть Лео, что практически невозможно, если будущий сын или дочь Леонидаса будет расти в непосредственной близости от клона сына Леонидаса! Дружба Иветти с Деузой и проживание матери клона в её доме изначально казалась опасной, но теперь эта опасность увеличилась как минимум в десять раз! Если он хоть немного знал своего друга, а в этом Альбиери был уверен, Леонидас не станет держаться подальше от своего ребёнка, даже если он не женится на его матери, захочет принимать участие в его или её воспитании, соответственно — начнёт чаще бывать в доме Иветти, что даже хуже чем было бы если Иветти навсегда переедет в дом Феррасов! Иветти сразу отказалась думать о прерывании, когда Альбиери попытался мягко прощупать настроения женщины по этому поводу, и он не стал дальше продолжать эту тему. Но как убедить Деузу перестать видеться с близкой подругой, не показывать той даже фотографии сына? Как убедить не проводить Лео играть с ребёнком его крёстной? Ведь этот ребёнок тоже не должен видеть Лео! Учёный осознавал, что это практически невозможно, тем более, не может он каждую секунду следить за Деузой, чисто физически не в состоянии. Проживая в одном городе, даже таком огромном как Рио-де-Жанейро, всегда существует вероятность столкновения клона Лукаса с теми, кто ни при каких обстоятельствах не должен его видеть, а когда мальчик находится настолько близко к Леонидасу, когда каждая секунда может стать фатальной, приближая разоблачение великой тайны Альбиери, оставался только один вариант. Деуза и Лео должны переехать, и не просто сменить квартиру, а совсем уехать из города! Сначала доктор не хотел думать о возможности расставания с Лео, но чем больше проходило времени, тем хуже он спал, тем неизбежнее становилась вероятность разоблачения, что ему не сулило ничего хорошего, потому нехотя Альбиери принял, что мальчика нужно держать подальше от Рио-де-Жанейро. Оставалось только выбрать подходящее место (с городом он определился быстро, в конце концов, в Сан-Паулу он сам бывал довольно часто по делам, и это не настолько далеко как другая страна, потому будет возможность и дальше видеться с Лео, наблюдать за взрослением мальчика) и убедить Деузу — доктор помнил как раньше его затея отправить её из города провалилась. Но тогда он хотел чтобы Лео жил с ним, а теперь ситуация изменилась. И какие у Деузы могут быть возражения? Найти работу для женщины оказалось просто, как и договориться о "корпоративной" квартире (он просто будет сам платить по счетам, пока Деуза будет убеждена в обратном) — пришёл на помощь его знакомый, который был перед Альбиери в долгу — несколько лет назад после долгих лет бесплодных ожиданий у них с женой родилась тройня, и Альбиери лично вёл беременность, принял все меры чтобы обезопасить мать и детей. Знакомый, как и многие люди в его окружении, похоже решил, что Альбиери таким образом пытается устроить судьбу собственного внебрачного ребёнка, но пусть лучше так, чем начнут подозревать правду. К счастью, за годы врачебной практики у Альбиери было много знакомых, и многие в глаза не видели Феррасов! Через несколько дней, когда они с Эдной лично проводили Деузу и Лео в путь, сон Альбиери впервые за последние три года стал спокойнее. На вокзал пришли помимо них Иветти с Лауриндой, и он лично слышал как Деуза обещала подругам не только писать письма, но и регулярно отправлять фотографии Лео — этой проблемой он займётся уже в свой следующий визит в Сан-Паулу в ближайшие выходные!

***

С утра стоял ясный солнечный день, тёплый ветер нёс с собой морской бриз, солнце ещё не пекло в полную силу, потому на улице была приятная прохлада, что располагало к прогулкам. Дверь в магазин Иветти была открыта настежь, пока сама женщина порхала по помещению, командуя рабочими, что переставляли витрины, стеллажи и вешалки по приказу хозяйки. Перестановка проводилась с целью обновить обстановку. Иветти прочитала в каком-то модном журнале, что этот метод активно используется для привлечения посетителей, и загорелась идеей. — Лауринда, перед окнами поставим стеллажи с вещами ручной работы, и на плечики повесим те платья,— женщина указала на одну из коробок,— они хуже продаются, потому повесим объявление про акцию. — А там что будет?— указала на стену напротив её подруга.— Зачем мы сняли все вещи с полок? — А там будет детский отдел! Я нашла одну женщину, она шьёт чудные детские костюмчики, она согласилась отдать их нам за отличную цену. Я не удержалась и уже купила несколько! Ты только на это посмотри, Лауринда!— Иветти вытащила очаровательное миниатюрное платье с подходящими пинетками и тонкой шапочкой, что была связана вручную. — Прелесть!— умилилась Лауринда, рассматривая платье.— Но ты уже купила столько вещей для девочки, Иветти, у нас шкаф скоро закрываться перестанет! А вдруг будет мальчик? Доктор же так и не сказал кто у тебя будет? — Пока не понятно. Я даже не удивлена, видимо малыш способность прятаться унаследовал от Львеночка! — И всё-таки зря ты с ним так грубо обошлась по телефону, Иветти,— покачала головой Лауринда.— Он же звонил поинтересоваться как ты себя чувствуешь, а ты такого ему наговорила! — Да пусть спасибо скажет, что я не могла по телефону ничего больше сделать! Показался бы он мне на глаза, я бы запустила в него что-нибудь потяжелее!— возмущалась женщина.— Он позвонил! И сколько месяцев прошло прежде чем он позвонил? Трус! Он меня боится, представь себе, Лауринда! — И не зря боится, учитывая что ты уже думаешь чем бы в него запустить...— кивнула Лауринда.— Подумай, Иветти, вы должны как-то найти общий язык, хотя бы ради ребёнка, а у вас совсем иначе получается... Вот зачем было так кричать? Если бы ты была немного сдержаннее, не показывала, что так задета, может и он бы вёл себя иначе... — Да знаю я!— отмахнулась блондинка.— Я в последнее время нервная такая и ничего не могу с собой поделать! У меня просто не хватает терпения вести себя с ним равнодушно, особенно после того как Норма сказала, что видела его в ресторане с той индюшкой! — А ты постарайся. Он же сказал, что эта женщина из банка, он встречался с ней по делу. Не нервничай понапрасну, ты же знаешь, тебе нельзя нервничать! Ты не знаешь Норму? Увидела одно, обычную деловую встречу, а придумала себе, что сеньор Леонидас на свидании! И он теперь подумает, что ты следишь за ним специально, раз ты об этом всё знаешь... — Ещё чего, ни за кем я не следила! И не буду! У меня полно дел, Лауринда! Мне есть чем заняться кроме как следить за Львеночком!— возмутилась женщина.— Ещё надо хорошенько протереть окна, чтобы они сияли,— задумчиво осмотрев помещение добавила Иветти.— А жалюзи с уберём совсем, чтобы было побольше света! — Если ты думаешь, что так надо,— пожала плечами Лауринда, раскладывая бижутерию на специальные подставки,— хотя я бы на твоём месте жалюзи не убирала, пусть будут. Иначе когда начнётся солнцепёк, здесь будет такая жара, что все посетители разбегутся мигом, а у нас кондиционер сломан. — Знаю, я ещё неделю назад звонила и просила отправить кого-то, чтобы его починили, а они до сих пор не приехали. Сегодня позвоню ещё раз. Осторожнее там!— отвлеклась Иветти, услышав грохот коробок на складе.— Вот растяпы, опять что-то разбили, я же просила быть осторожнее. Ну я им сейчас устрою!— блондинка решительно направилась на склад, громко стуча каблуками. Лауринде только и оставалось вздохнуть: именно со звонка сеньора Леонидаса и очередной ссоры бывших и началась эта страсть Иветти к перестановкам. Имитируя бурную деятельность подруга уже перевернула вверх дном весь магазин, а скоро такими темпами и до их квартиры доберётся, если ничего не изменится! Вероятно, безмолвная просьба Лауринды была услышана небесами, поскольку не прошло и нескольких минут как внутрь вошёл Леонидас собственной персоной, чего она сначала даже не заметила. Когда мужчина прочистил горло, привлекая к себе внимание, подруга Иветти подняла взгляд и застыла с открытым ртом. — Сеньор Леонидас, как неожиданно... — Она здесь?— только и спросил Феррас, немного нервно осматриваясь в поисках бывшей возлюбленной.— Я был у вас дома, но там закрыто, и я подумал... — Она сейчас подойдёт,— кивнула Лауринда. Вскоре в подтверждение её слов в зал действительно вошла Иветти, распекая оправдывающихся перед ней рабочих за разбитую венецианскую вазу ручной работы, которую ей подарил пару лет назад приятель искусствовед. Она остановилась, едва не выронив из рук коробку, когда увидела кто стоит перед ней, забыв даже, что обещала совсем недавно что-нибудь в него запустить если он появится на пороге. Леонидас несколько нервничал, отчасти опасаясь вероятной реакции Иветти, будучи не по наслышке знаком с пламенным нравом женщины, но в то же время чувствовал как по груди растекается приятное тепло, ему впрямь нужно было её увидеть — увидеть вблизи, а не издалека, сидя за тонированными стеклами автомобиля, как он делал последние недели! Тем более, он осознавал, что ведёт себя глупо: им нужно было поговорить, он должен дать понять, что намерен участвовать в воспитании ребёнка, как бы ни сложились их отношения, хаос в его мыслях и сердце не должен влиять на его действия настолько, чтобы он начал вести себя словно юнец и прятаться от понравившейся женщины! Кроме того, он видел как смотрел на него его же сын, замечал как Лукас всё чаще мельком переглядывается с Лобату, за глаза наверняка обсуждая его личную жизнь, и это было одной из причин почему Феррас принял решение как можно скорее закончить конфликт с матерью своего будущего ребёнка. Он привык сам учить сына жизни, так что не очень-то приятно когда уже у его сына появляются причины учить его! Мужчина долго изучал её цепким взглядом: она выглядела сияющей и весьма энергичной, судя по тому с каким энтузиазмом она отчитывала своих работников за минуту до этого, платье салатового оттенка хорошо смотрелось на её смуглой коже, и конечно он заметил, что фигура женщины начала округляться, выдавая её состояние, что по его мнению совсем не портило её, и даже наоборот. На живот женщины он смотрел особенно долго, испытывая явный соблазн подойти и опустить на него ладонь. Так они и стояли, безмолвно общаясь глазами, пока звук захлопнувшейся двери не вывел их из раздумий — Лауринда увела рабочих и ушла сама, оставив их наедине в опустевшем помещении. — Дай это мне,— опомнился наконец Леонидас, забирая из рук женщины коробку, которую тут же поставил на витрину. И тут же заговорил, понимая, что у него не так уж много времени прежде чем разразится скандал:— Извини...— он подошёл ближе, заключая её в свои объятия, и к его облегчению вскоре она расслабилась, не пытаясь ни вырваться, ни ударить его чем-нибудь, однако насчёт последнего не стоило быть слишком уверенным, Леонидас хорошо знал нрав Иветти.— Прости меня, я таких глупостей тебе наговорил, стыдно даже вспоминать... — Тебе правда жаль?— переспросила женщина. — Конечно,— кивнул Леонидас,— с моей стороны было глупо и незрело обвинять тебя в том, что зависело от нас обоих... Я в принципе не хотел ни в чём тебя обвинять, я просто вышел из себя и сказал лишнего, новость оказалась неожиданной, на самом деле я даже рад, что так получилось! Кто мог подумать, что у меня может быть ещё один ребёнок? Я и надеяться перестал! — Так сильно рад, что тебе понадобилось несколько месяцев, чтобы мне об этом сказать?— хмыкнула Иветти, отступая от него на пару шагов.— Я уже думала ты никогда не придёшь! Прошло больше трёх месяцев! Настолько не хочешь меня видеть, или так сильно меня боишься? — С чего бы мне тебя бояться?— только и ответил Леонидас, неловко отводя взгляд. Знала бы она как он "не хотел" её видеть! Но сказать ей об этом было куда тяжелее, чем даже признаться самому себе. Если он скажет Иветти, что до сих пор любит её, она не поймет почему он при этом не может на ней жениться! Мужчина просто не знал как можно выбраться из этого тупика: он застрял между прошлым, между канувшим в небытие любимым сыном, чья потеря вырвала часть его сердца, и женщиной, которую он любил, любил куда сильнее чем хотел бы кого-нибудь любить, которая носила его ребёнка. Скорое появление ребёнка подталкивало его к принятию соответственного решения... Разве Диогу не понял бы его? Разве захотел бы чтобы его брат или сестра рос между двумя домами, страдал от того, что у него нет нормальной семьи, как у остальных сверстников? Хотелось верить, что понял бы... Но Далва похоже считала совсем иначе и молчать вовсе не собиралась. С тех пор как служанка узнала о беременности Иветти, без конца начала вспоминать события почти четырёхлетней давности, напоминать о его обещании больше не связываться с бывшей невестой, чем начала бесконечно раздражать. Он уже пожалел, что когда-то открывал рот и что-то обещал в присутствии Далвы — несносная экономка обладала отличной памятью и почти дословно повторяла его собственные слова, не стесняясь добавить, что он не будет человеком слова если их не сдержит в конечном итоге! — Мне откуда знать?— пожала плечами Иветти.— Это ты мне ответь! Тебя послушать, так ты весь такой белый и пушистый, а я какая-то бешеная собака, со мной даже поговорить нельзя, потому что я на всех бросаюсь! И конечно это я навязываюсь тебе, использую тебя, а ты жертва и не имеешь к этому никакого отношения!— с обидой добавила блондинка, нервно расхаживая по помещению и выговаривая то, что давно уже хотела сказать ему в лицо.— Так же ты всем рассказываешь, правда? Только я ошибаюсь, предательница, а ты идеальный...— она топнула ногой от досады.— Ну что ты молчишь?! Да к твоему сведению, если бы я тебя не любила, давно перестала бы за тобой бегать и унижаться! Думаешь я никого не могу найти и на тебе свет клином сошёлся? Да я...— она замолчала, вдруг прижав руку к животу.— Господи... — Что случилось?— разволновался мужчина.— У тебя что-нибудь болит? Это ребёнок? — Это ребёнок,— кивнула Иветти. Впрочем, по её виду нельзя было сказать, что она напугана или обеспокоена.— Он толкается,— прибавила она, слегка изогнув губы в улыбке.— Первый раз, представляешь? Это так необычно... — Правда?— оживился он, протянув руку к её животу.— Можно?— уточнил Леонидас. — Конечно,— легко согласилась женщина, прижав его руку к тому месту, где только что ощущался толчок.— Вот, только что... Чувствуешь? — Кажется да...— на самом деле он смог почувствовать только лёгкое трепетание, но она выглядела настолько восторженной, что он бы в этот момент согласился с чем угодно чтобы она не переставала улыбаться. Он не спешил убирать руку, погладив уже немного выпуклый живот.— Иветти, я... — он прочистил горло.— Я хотел сказать, что очень рад ребёнку. Как бы всё не сложилось, я собираюсь его признать и принимать участие в его жизни, он ни в чём не будет нуждаться, всем будет обеспечен. И ты тоже... Если тебе что-то нужно, только скажи и я всё сделаю, что угодно... Чего ты хочешь? — Что угодно?— переспросила Иветти, не прерывая зрительный контакт.— Я хочу замуж. За тебя замуж...— прошептала женщина, оставляя лёгкий поцелуй на его губах, на что он прикрыл глаза не в силах её оттолкнуть.— Хочу чтобы всё было как раньше, чтобы ты снова был со мной, говорил как меня любишь, а не бегал без конца... Это возможно? — Иветти, прошу тебя...— покачал головой Феррас.— Я не могу тебе это пообещать, не сейчас, поверь, я бы очень хотел, но не могу... — Не сейчас? А когда? Сколько времени тебе нужно? Месяц, год, может десять?— не отступала женщина.— Скажи хотя бы сколько нужно ждать, если есть какой-то срок! Неужели этому не будет конца никогда? Ты всю жизнь будешь злиться? — Я не злюсь. — Не злишься? Что тогда? Тебе нравится меня мучить?! Я не понимаю, я просто не понимаю! — Иветти, я прошу тебя, дай мне хотя бы немного времени, не дави на меня!— в отчаянии заявил Леонидас.— Вот почему я не приходил всё это время! Ты же не принимаешь когда тебе не дают чёткий ответ, а я просто не могу сейчас ничего гарантировать, пойми же меня! — Я на тебя давлю... Значит я на тебя давлю!— восклицала раз за разом Иветти, после делая глубокий вдох, чтобы немного успокоиться.— Ладно! Я не буду ничего говорить, я подожду ещё немного, твоя взяла! Но учти, что я не собираюсь ждать вечно, рано или поздно тебе придётся решить чего ты хочешь! Ты понимаешь? — Спасибо...— выдохнул мужчина с явным облегчением, снова её обнимая, на что блондинка только тяжело вздохнула.— Ты даже не представляешь как я скучал по тебе... — Я тоже скучала... — Ты уже думала насчёт имени для ребёнка? Лукас мне говорил, что врачи до сих пор не поняли мальчик будет или девочка. — Немного думала,— кивнула она.— Если мальчик, тогда Алессандро или Энрике, пока не могу определиться. Я какое-то время и вовсе думала, что выбирать не придётся, но... — Это я тоже знаю,— быстро кивнул Леонидас.— Не расстраивайся, главное, что сейчас всё идёт хорошо, если так случилось, значит так должно было быть, ты в этом не виновата. — Ну хоть в чём-то я по-твоему не виновата... — Иветти... Ты опять начинаешь? — Тебя не было больше трёх месяцев, скажи лучше спасибо, что так легко отделался! Несколько дней назад у меня на тебя были совсем другие планы! — Я помню,— хмыкнул Леонидас, вспоминая их недавний разговор по телефону. — И хорошо, что помнишь! Ладно... Мы не договорили. Если будет девочка... — Кристина,— выпалил он.— Если девочка, пусть будет Кристина. То есть, если ты не против... — Кристина...— задумчиво проговорила Иветти.— А почему бы и нет? Я выбирала между Амандой и Жулией, но Кристина звучит очень хорошо. Имя слишком серьезное для малышки, но мы всегда можем звать её Тиной. Мне нравится! — Вот и отлично,— улыбнулся Леонидас. Впервые за долгое время ему стало спокойнее на душе.

Прошло несколько месяцев

— Твой отец, Лукас, в последнее время всё реже и реже ночует дома,— ворчала без конца Далва, жалуясь воспитаннику когда он зашёл в детскую, чтобы увидеть Мел перед работой.— Где такое видано? Он почти поселился у этой женщины! — Что же здесь странного, Далва?— рассмеялся Лукас.— Иветти скоро рожать, конечно папа хочет провести с ней побольше времени, он даже на работе стал появляться реже, а когда появляется — улыбается, никому не делает замечания без повода, не ворчит. Любо дорого посмотреть! В офисе даже пошёл слух, что его подменили инопланетяне, такой довольный он иногда приходит!— хмыкнул молодой человек, хотя он-то знал, что ничего сверхъестественного в поведении его отца не было, Леонидас всего лишь был доволен, ожидая скорого рождения ребёнка от любимой женщины, наоборот, его поведение естественно. Наверное, он на его месте тоже был бы доволен, если бы у него когда-нибудь родился ребёнок от Жади. А с Маизой всё совсем иначе... Лукас полюбил дочь, стоило ему узнать о её рождении, но когда Маиза ходила беременная, он не испытывал бесконечной радости, трепета от мысли, что именно эта женщина родит ему ребёнка. Наверное, это ощущение так и останется для него неведомым. — Вот именно, слишком довольный!— фыркнула экономка, продолжая гладить детскую одежду, пока Лукас с улыбкой наблюдал за ползающей по коврику дочерью.— Не будь она беременна, я бы подумала, что она как-то его соблазняет, что твой отец настолько теряет голову, но у неё же живот уже на нос лезет, роды скоро... Что она может сделать в таком состоянии? Ума не приложу! — Далва...— рассмеялся Лукас.— Он любит её, ему не надо чтобы она его соблазняла или что-то особенное делала, что же тут непонятного? — Любит!— фыркнула Далва.— Он её любит! Любовь превращает людей в глупцов, вот что я тебе скажу, Лукас! Даже такой серьезный человек как сеньор Леонидас ведёт себя так, словно он неразумный юнец, и главное — было бы с кем, так ведь эта вертихвостка даже мизинца его не стоит, совсем ему не пара! А ты ещё общаешься с ней, будто забыл что она сделала с твоим братом, наверное не будешь возражать даже если он её приведёт в этот дом, ещё и поздравишь их! — Ну конечно поздравлю! Потому что так будет правильно, Далва. Сколько можно бегать? Отец любит Иветти, он счастлив с ней, у них будет ребёнок, очевидно, что дело идёт к свадьбе. А Диогу...— Лукас вздохнул.— Я не берусь судить никого, чего бы там ни случилось, меня там не было, я не был на месте кого-то из них. Ты говоришь о Диогу, словно он был святым, но он не был... Я говорю это не потому что хочу обидеть память брата, а потому что хочу запомнить его таким, каким он был на самом деле. Диогу был весёлым, за словом в карман не лез, всегда знал чего хочет, а ещё он был упрямым, шёл напролом до последнего, и конечно он нравился женщинам и сполна этим наслаждался, не особенно задумываясь об их чувствах. Это то, каким он был, Далва, мы должны его запомнить именно таким, иначе это уже будет совсем не Диогу! — Значит ты не отрицаешь, что что-то таки было!— победно заметила Далва, не обращая внимания на остальные слова бывшего воспитанника.— Как только у этой женщины совести хватает крутиться вокруг твоего отца? Будет несправедливо если сеньор Леонидас всё ей простит только из-за ребёнка, эта женщина не должна переступить порог нашего дома! — А как ты можешь этому помешать, Далва?— пожал плечами Лукас.— Если отец захочет жениться, он не будет ни у кого спрашивать позволения, это его дом и его жизнь. И что ни говори, если Иветти появится в нашем доме, здесь сразу всё оживет! А у Мел появится маленькая подруга, ты сама говорила, что ей будет скучно расти одной... — Вообще-то я говорила о том, что вам с Маизой не мешало бы задуматься о втором малыше. Вы такая красивая пара, и Мел очень хорошенькая, другие детишки наверняка будут такие же и даже красивее!— мечтательно улыбнулась Далва. — Мне хватает и одной дочери,— в отличие от бывшей няни Лукас не очень хотел иметь больше детей от Маизы. Она неплохо умудрялась его шантажировать используя Мел, не хватает только завести ещё нескольких детей!— Тем более, какая разница, сестра или тётя, если они будут примерно одного возраста? — Значит у этой женщины будет девочка? — Её зовут Иветти, Далва, ничего не случится если ты начнёшь звать её по имени,— заметил Лукас.— Да, говорят, что скорее всего будет девочка, хотя окончательно всё будет ясно уже после родов. — Главное, чтобы она не была похожа на свою мать!— хмыкнула домоправительница.— Знаешь, сеньор Лобату мне как-то рассказывал, что ушедшие близкие могут наблюдать за нами оттуда,— она посмотрела вверх,— а иногда даже вмешиваться в нашу жизнь, чтобы не дать близким совершить ошибку или оказаться в опасности! Мне кажется, сейчас самое время, чтобы Диогу вмешался и помешал твоему отцу связать свою жизнь с этой женщиной! — Далва...— вздохнул парень, закатив глаза. Никто из них не знал, что в какой-то момент Леонидас оказался поблизости от комнаты и слышал большую часть их разговора.

***

— Деуза пишет, что она устроилась очень хорошо! Квартира просто прелесть, есть даже терраса с прекрасным видом, и на работе её приняли отлично, все коллеги приятные люди, а ученики очень талантливые и схватывают всё на лету,— радостно рассказывала Лауринда после того как прочла последнюю телеграмму от подруги. — Ну и отлично!— улыбнулась Иветти, поглаживая свой уже большой живот.— Я уже начала переживать, столько месяцев прошло, а Деуза писала только по пару строк, даже звонить начала реже. — Она пишет, что боялась много писать раньше, потому что не хотела сглазить, но теперь она уверена, что они с Лео останутся в Сан-Паулу! Даже дона Мосинья не могла найти повод быть недовольной, так сильно она рада, что Деуза с сыном переехали подальше от доктора Альбиери! И что она его так сильно невзлюбила?— пожала плечами Лауринда.— Ума не приложу! — Если бы она знала, что Альбиери продолжает ездить к Лео каждые выходные, она так сильно не радовалась бы,— заметила Иветти.— Это конечно хорошо, что Альбиери такой заботливый крёстный, но мне даже неудобно становится, я-то ещё ни разу не навестила Лео... — Да куда тебе в твоём состоянии?— удивилась Лауринда.— Деуза и не подумает на тебя обижаться, тебе же рожать скоро! Ты вспомни её саму в это время, она только о будущем малыше и могла думать, хотя продолжала переживать из-за Эдвалду, никак его забыть не могла... — Зато он, негодяй такой, быстро переключился!— кивнула Иветти.— Посмотри, уже сколько месяцев прошло как Деуза уехала, а он даже не зашёл спросить как она, куда исчезла... Неужели ему совсем не интересно? — Ему может и интересно, но ты же знаешь какой Эдвалду гордый! Хотя-я-я...— женщина поднялась и подошла к стойке, чтобы налить освежающий лимонад в высокие стаканы.— Знаешь, мне Котия по секрету сказал, что Эдвалду похоже жениться собрался! — Жениться?!— ахнула Иветти.— На ком? — Вот тут-то и начинается самое интересное, Иветти!— воскликнула Лауринда, передавая подруге стакан с лимонадом.— Говорят, что невеста не здешняя, а откуда-то с Востока! Вроде бы она арабка, так кажется говорят в танцзале... — Да ты что? И где он её нашёл интересно? — Что тут удивительного? У нас в Рио столько иностранцев, скоро будет больше чем местных! — Интересно, не знает ли она Жади?— задумалась Иветти.— Конечно, мне не хотелось бы общаться с соперницей Деузы, но виноват-то Эдвалду, он ни одной юбки не пропускает, а о Жади ничего не слышно уже очень давно... Не верится мне, что она настолько легко отказалась от Лукаса и легко приняла мужа, о котором раньше и слушать не хотела! Но Лукаса разве убедишь? Не думала никогда, что он настолько упрямый... Чего ему стоит снова ей позвонить и просто поговорить? — Если не хочет, так и не вмешивайся ты в это дело, Иветти!— посоветовала её подруга.— У него жена, ребёнок, зачем прошлое ворошить? Они уж как-нибудь сами решат счастливы они или нет, даже если нет, и всё равно остаются вместе, это их дело. Тебе нужны споры с сеньором Леонидасом? Ему это точно не понравится. А вы в последнее время так сблизились... — Тебе тоже так кажется?— мечтательно улыбнулась Иветти.— Львеночек давно уже не был таким нежным, счастливым... Мы как будто вернулись в прошлое, когда между нами ещё не было никаких проблем... Хотя он до сих пор избегает разговоров о будущем. Я стараюсь не давить на него, но это сложно, такая неопределенность, у меня не хватает терпения! — Зато от ребёнка не отказывается, это сейчас главное, Иветти!— ободряюще улыбнулась Лауринда.— Ты подумай как сложно тебе было бы воспитывать малыша одной! Посмотри только на Деузу, ладно ещё сейчас, но потом же ребёнок вырастет, начнёт задавать вопросы... Потому я и не завожу детей, Иветти! — Но Деуза же не думала, что так получится, она надеялась, что Эдвалду будет с ней, а он не захотел её понять, вот она и решилась рожать сама, хотела ему доказать, что и без него сможет справиться! А Львеночек совсем не такой, он всё же рад нашему малышу, представь себе, он даже разговаривает с ним, только всегда смущается этого... — Он и тебя совсем не обижает, Иветти,— хитро улыбнулась Лауринда,— если бы ему нужен был только ребёнок, он бы тебя так не обхаживал... Он просто боится опять открыться, обжечься, ума не приложу до сих пор, как ты умудрилась сделать такую глупость прямо перед свадьбой! Так бы давно уже была замужем и проблем не знала! — Ты думаешь я сама об этом тысячу раз не пожалела, Лауринда? Просто в Марокко всё так волшебно, таинственно, такая атмосфера, я совсем одна... У меня голову сорвало! — Вот-вот...— кивнула Лауринда.— Вечно ты на эмоциях делаешь всякие глупости! Но теперь, когда ты беременна, может он и простит тебя... — Если бы Диогу остался жив!— вздохнула Иветти.— Кто мог подумать, что такое случится? — Мы же не Боги, предсказывать будущее не умеем, и возвращать людей с того света тоже... Повернуть время вспять ты не можешь, это нереально, зато родишь ему другого ребёнка! Это не то же самое, никто не вернёт ему сына, но большего ты не сделаешь! — Если бы Львеночек тоже так думал! Я иногда думаю, если бы родились оба малыша...— женщина задумчиво провела по своему животу.— Почему другой не родится? Что я не так сделала? — Врач же сказал, что от тебя ничего не зависело, так бывает, главное чтобы этот ребёнок родился здоровым. Зачем говорить о том, чего уже никогда не будет? Ты не думай о грустном, тебе нельзя!— Лауринда слегка улыбнулась, протянув руку к животу подруги.— Кажется толкается... — Это ещё что,— рассмеялась Иветти,— сейчас слабо толкается, а ещё несколько дней назад брыкался так, что уснуть ночью невозможно было! — Это хорошо, значит он крепкий! Кстати, я же тебе ещё самое забавное не рассказала об Эдвалду... Все говорят, что после свадьбы с его арабкой её родственники подарят ему пятьдесят верблюдов! А верблюды в Марокко очень дорогие, если Эдвалду их продаст, сразу разбогатеет ничего не делая! — Да ты что?— удивилась Иветти.— А Жади мне когда-то рассказывала, что в Марокко обычно жених должен платить выкуп за невесту, и пока не заплатит — никакой свадьбы не будет! Может он неправильно что-то понял? — Может и так,— согласилась Лауринда,— скорее всего Эдвалду неправильно понял как обстоят дела, я тоже думаю, что очень подозрительно, что за свадьбу ему сразу дадут такие богатства! А ты представь как удивится Эдвалду когда ему скажут, что это он должен платить выкуп за невесту! Подруги одновременно рассмеялись, каждая представила себе как отреагирует хорошо им обоим знакомый Эдвалду, узнав такую новость! Именно в этот момент и раздался звонок в дверь. — Наверное, опять сеньор Леонидас приехал?— предположила рыжеволосая, уже привыкшая к постоянным визитам Ферраса.— Честное слово, ему легче бы было предложить тебе переехать к нему, чем самому мотаться через полгорода! — Быть не может, у Львеночка сегодня важная встреча, они все — Львеночек, Лукас, Лобату — поехали куда-то на фермы, на производство, чтобы всё показать делегации от партнёров. Они же иудеи, им важно, чтобы все животные содержались по правилам их религии, мне Львеночек как-то так это объяснил. Даже интересно кто к нам пришел, я вроде бы никого не ждала... А ты? — Я вроде бы тоже. Ты сиди, а я открою! — Ну нет уж,— возразила Иветти, поднимаясь следом за подругой,— я тоже пойду! Если я беременна, не значит, что стала немощной! Что я не могу пару шагов к двери пройти? На пороге, к удивлению обоих женщин, оказалась домоправительница Феррасов собственной персоной. Причём Лауринда только слышала о ней, но никогда не видела лично, тем не менее сразу узнала. — Вы?— удивилась Иветти, не ожидавшая её визита.— Что вы здесь делаете, Далва? — Я пришла с вами поговорить,— неприязнь так и светилась в глазах Далвы, когда она смотрела на бывшую своего шефа, особенно надолго задержав взгляд на её огромном животе. — Ну проходите, не стойте на пороге,— Иветти отступила в сторону, пропуская женщину внутрь. — А я пойду в комнату и не буду вам мешать!— быстро сориентировалась Лауринда, покидая комнату по кивку подруги. Далва поджала губы, но всё-таки вошла в квартиру, недовольно осматривая обстановку в комнате, особенно про себя возмущаясь, что на столике стоят до сих пор фотографии её хозяина. — Присаживайтесь,— предложила блондинка.— Может быть хотите чай или кофе? — Я постою, не утруждайтесь, я пришла сюда не чаи гонять,— Далва и дальше буравила женщину взглядом.— Скоро уже роды наверное? — Скоро,— кивнула она,— через две недели примерно. А почему вы спрашиваете? — Наверное у вас вправду будет девочка,— добавила Далва, игнорируя вопрос возлюбленной начальника,— говорят, если мать дурнеет от беременности, это явный признак девочки. Дочь забирает всю красоту на себя! — Да что вы говорите?— фальшиво улыбнулась Иветти, едва сдерживаясь чтобы не выставить наглую женщину за порог.— А вот Львеночек так не думает, он постоянно говорит как мне идёт быть беременной! — Просто сеньор Леонидас деликатный человек, он до последнего обходителен с женщинами, даже если они этого совсем не заслуживают... — Простите?— переспросила Иветти. — Не прощаю,— хмыкнула Далва,— и не прощу никогда, мне даже смотреть на вас неприятно! Я же знаю что вы делаете! — И что же я делаю? Потрудитесь объяснить, раз вы у нас такая знающая!— она уже начинала выходить из себя. — Вы нарочно забеременели, чтобы привязать к себе сеньора Леонидаса!— выпалила Далва, уже не первый месяц мечтающая всё высказать прямо в глаза любовнице шефа.— Думаете, если он поддался соблазну и лег с вами в постель, так он всё вам забудет сразу? Забудет, что вы убили его сына? Нет, такие вещи не забываются, сколько ни старайтесь заманить его обратно своими дешёвыми уловками! — Да что вы себе позволяете?!— возмутилась Иветти.— К вашему сведению, я никого не убивала, Диогу разбился на вертолёте, это был несчастный случай! А со своей личной жизнью я как-нибудь разберусь без вашей помощи! — Ну-ну,— усмехнулась Далва,— только вы знайте, что сеньор Леонидас вас терпит только ради ребёнка! Почему вы думаете он столько времени ждал прежде чем прийти к вам? Он просто сомневался его ли это ребёнок, потому и просил Лукаса понаблюдать за вами, а нам ничего не рассказывал! Только когда стало известно, что у вас были сначала близнецы, он понял, что ребёнок от него и решил вас потерпеть ради дела... Вам ведь не нужен ребёнок, и сеньор Леонидас тоже не нужен, вы с ним только ради денег, так отдайте ему этого ребёнка и идите себе с миром, дальше развлекайтесь со своими любовниками, держитесь от нашей семьи подальше, имейте же совесть! Я уверена, что сеньор Леонидас хорошо вам заплатит, если вы избавите нас всех от своего присутствия! — Ну-ка убирайтесь вон!— срывающимся голосом потребовала женщина.— Вы ничего обо мне не знаете, чтобы меня судить, понятно? Ничего не знаете! К вашему сведению, я люблю Львеночка, люблю, ясно вам?! И ребёнка своего я не собираюсь продавать, чего бы вы там не думали! Убирайтесь, пока я вас сама не вытолкала! — Иветти, успокойся!— из комнаты поспешно вышла Лауринда, обнимая подругу за плечи.— Успокойся, не надо нервничать, это вредно для ребёнка! А вы и правда лучше уходите, не надо было вам сюда приходить!— заметила она, глядя на Далву.— Вот чего вы этим добиваетесь? — Я добиваюсь справедливости! Пусть ваша подруга знает, что ей не место в нашей семье! — Нет, ты её слышала, Лауринда?!— возмутилась Иветти.— Мне не место в их семье! А вы вообще кто такая, милочка? Какое имеете право лезть в чужие отношения? Вы служанка, понятно? Служанка, вы за это получаете деньги, а не за вмешательство в чужую личную жизнь, и не вам решать кто подходит или не подходит семье, на которую вы работаете! — Да сказали бы спасибо, что хоть кто-то вам правду говорит! Знаете что сеньор Леонидас сказал девять месяцев назад сеньору Лобату после того как провёл с вами ночь? Он сказал, что никогда у вас не будет ничего по-прежнему, что весь этот ущерб не стереть, я всё своими ушами слышала! Никогда бы он за вами не начал опять бегать, если бы вы не забеременели! А ещё раньше он и не такое говорил! Как он жалел, что с вами связался, что вы появились в его жизни и всё разрушили! — Уходите, говорю вам!— потребовала Лауринда, с трудом удерживая подругу, что уже готова была броситься на гостью вопреки большому сроку.— Вам должно быть стыдно: прийти в чужой дом и выводить беременную женщину из себя! Чужие отношения вас не касаются, а вы вмешиваетесь не в своё дело! Успокойся же, Иветти,— умоляла она, понимая, что иначе драки не избежать,— думай о ребёнке, подумай о ребёнке! — Правильно,— кивнула Далва,— подумайте о ребёнке, если вы впрямь, как вы говорите, любите его и сеньора Леонидаса! Знайте же: Диогу погиб, будучи очень на вас обиженным, злым, а такие обиды так легко не исчезают, они никуда не деваются даже когда человека больше нет в живых!— она даже не заметила сначала как в этот момент побледнела женщина, дальше продолжая говорить.— Один ваш ребёнок исчез, не родится, потому что вы не достойны были его иметь, так не навлекайте же беду хотя бы на второго! Не забывайте никогда: Диогу смотрит на вас с небес и злится, он никогда не позволит вам быть счастливой с его отцом! Я верю в это! — Никого не заботит во что вы верите, уходите, иначе я правда за себя не ручаюсь, и...— Иветти сделала пару шагов навстречу Далве, вырвавшись из хватки подруги, но вдруг громко вскрикнула, схватившись за живот. — Что такое?— насторожилась Лауринда. — Мне кажется, я рожаю...— женщина с лёгким испугом посмотрела на подругу. — Уже?!— ахнула Лауринда.— Так, спокойно, не нервничай, я сейчас позвоню врачу! — Сначала Львеночку позвони, Лауринда! — Нет уж, я лучше сначала позвоню врачу, а потом и сеньору Леонидасу,— возразила Лауринда,— всё же роды будет принимать доктор, а сеньор Леонидас уже много месяцев назад сделал что от него требовалось! Женщины в этот момент даже забыли, что Далва оставалась там и так никуда и не ушла.

***

Смеркалось, на город спускалась таинственная госпожа-ночь, принимая в свои объятия шумные улицы после насыщенного дня, а в это время в одной из частных клиник Леонидас Феррас сидел на краю кровати возлюбленной, качая на руках завёрнутую в розовое одеяло малышку. Мужчина завороженно наблюдал за новорождённой, девочка казалась ему самым идеальным младенцем на свете, она всё делала идеально: зевала, чему-то хмурилась во сне, а изредка просыпаясь открывала свои голубые глазки — он знал, что вполне вероятно, что их цвет может измениться, но почему-то был уверен, что у малютки они останутся такого же цвета и когда она подрастёт. Время от времени он впрочем отвлекался от созерцания крошки, чтобы посмотреть на её мать — в этот момент женщина казалась ему прекраснее чем когда-либо раньше, хотя она не успела даже толком уложить волосы после недавних родов. Иветти полулежала в кровати с высокой спинкой, опираясь спиной на огромные подушки, успев переодеться к тому времени в комбинацию любимого красного цвета, с улыбкой наблюдая за этой сценой. — Она восхитительная,— наверное сотый раз только за последний час повторил Леонидас тихим шёпотом, чтобы не потревожить сон младенца,— я давно не видел такого идеального младенца! — Ты это уже говорил,— тихо рассмеялась Иветти,— и я с тобой согласна, но так наверное думают все родители, считают своего ребёнка самым лучшим и не замечают никаких недостатков. — В ней нет никаких недостатков,— мягко, но с полной уверенностью в своих словах ответил Леонидас.— Правда, малышка?— Феррас опять-таки расплылся в улыбке, когда девочка сладко зевнула.— Да, ты у нас просто красавица, и так похожа на свою маму...— это замечание заставило женщину улыбнуться, и именно тогда он поднял на неё взгляд.— Я даже не знаю что тебе сказать, я так давно не чувствовал себя настолько...— он прочистил горло, слегка смутившись своей сентиментальности, и просто взял её за руку, нежно целуя ладонь. — Ничего не говори, я всё знаю, тебе не надо больше ничего говорить сейчас,— улыбнулась мужчине Иветти, погладив его по лицу. Конечно, про себя женщина подумала, что очень скоро, возможно уже завтра, им придётся поговорить и выяснить наконец как дальше будут развиваться их отношения, потому что после рождения ребёнка они не могли продолжать делать вид, словно между ними нет никаких недоговорённостей, он должен был сказать как всё будет дальше между ними, потому что если бы это только от неё зависело, конечно она надеялась, что они снова будут вместе, уже раз и навсегда! Но сегодня не хотелось говорить ничего, что может разрушить счастливое мгновение, даже если это очень важно. Леонидас только улыбнулся, не меньше неё наслаждаясь каждым мигом этого счастливого вечера. Казалось, прошло уже много времени с тех пор как ему на мобильный сумела дозвониться подруга Иветти, чтобы сообщить, что роды уже начались. Он тысячу раз пожалел, что умудрился именно в этот день оказаться за городом и в месте, где не очень хорошо ловит связь, пока поспешно возвращался в город в компании сына и близкого приятеля. Прошло не столь много времени с тех пор как родилась его внучка (что там, совсем мало, не прошло и года), и Феррас помнил, что очень нервничал в тот день, но это не то же самое, ведь сегодня ребёнок должен был родиться уже не у его сына, а у него самого. Умом он понимал, что его приятель Лобату прав: роды длятся часами, потому он не должен опоздать, и ничего страшного не случится даже если он приедет на полчаса позже, но в такие мгновения меньше всего мы думаем рационально, чувства выходят на первый план. В больницу он действительно успел вовремя, по приезду столкнувшись с подругой Иветти Лауриндой и — к его величайшему удивлению! — с Далвой. Пожалуй, присутствия экономки Леонидас точно не ожидал, прекрасно зная как она относится к Иветти. Наверное, именно это помешало ему предложить раньше, чтобы мать его будущего ребёнка поселилась у него дома — он осознавал, что между двумя женщинами начнутся споры, что совсем не нужно во время беременности. Тем более, когда он сам оставался у Иветти в квартире на ночь, он оставался в её спальне. А как было поступить у него дома? Если бы он привёз Иветти в свой дом и объявил всем, что жить она будет с ним, в его собственной спальне, ему пришлось бы как-то объяснить своё решение,— как он мог объяснить другим то, чего сам пока не понимал? Но поселить мать своего ребёнка в гостевой, будто намекая, что в его доме она всего лишь гость, тоже неправильно, неловко, и зная нрав Иветти она поняла бы его действие именно таким образом! Пока она довольна, она с ним нежна и ласкова, с ней можно говорить и она будет долго слушать, внимая его словам, при необходимости утешая, но если она разозлится... Нет, лучше было не рисковать! — Как ты себя чувствуешь?— поинтересовался он с беспокойством.— Всё хорошо? Врачи сказали мне, что роды были стремительными, я читал, что это не очень хорошо... Они говорят, что малышка в порядке, а ты как? У тебя ничего не болит? Мужчина вовремя спохватился, чтобы не добавить, что врачи посчитали слишком подробную информацию о её здоровье конфиденциальной и не сочли нужным ему озвучить, поскольку они не были женаты. Впрочем, Леонидас склонялся к мысли, что это нужно исправить в ближайшее время... Но лучше он с ней поговорит об этом потом, когда у него с собой будет хотя бы кольцо — пусть он и колебался, никак не мог решить как будет правильно, но кольцо всё-таки купил и оставил в сейфе в своей спальне — это пожалуй самое надёжное и единственное место, куда не дотянутся руки вездесущей Далвы. — Львеночек, ты читал книги о беременности?— весело улыбнулась женщина, заставив его покраснеть.— Я в порядке, ничего страшного не случилось, просто слегка переволновалась, потому так и вышло. Наша девочка просто очень торопилась родиться... Даже не верится, что она уже здесь, всё так быстро произошло! — Что значит переволновалась?— не упустил это замечание мужчина, осторожно укладывая новорожденную в специальную переноску рядом с её кроватью.— Это случайно никак не связано с Далвой? Я так и не понял почему она оказалась в больнице раньше меня...— Леонидас пытался сначала это выяснить, однако потом к ним вышел доктор, чтобы сообщить о рождении его дочери, и выяснение отношений со служанкой отошло на второй план.— Почему ты молчишь? Твоя подруга сказала мне, что Далва приходила к тебе, но я так и не добился от неё толкового объяснения что там между вами случилось. Что она тебе сказала? — Неважно, это наше с ней дело,— после долгих раздумий ответила наконец Иветти, хотя у неё был соблазн таки озвучить слова наглой экономки. Но вдруг он правда говорил все эти слова, что не постеснялась озвучить Далва? Ей не хотелось этого знать наверняка, а смолчать и не спросить у неё точно не получится, если начать этот разговор.— Знаешь, я не хочу сейчас говорить о твоей служанке,— заметила она, прикрыв лицо, чтобы скрыть зевок, явно свидетельствующий об усталости.— Я хотела тебе сказать, что ... — Ты устала,— мягко заметил мужчина, целуя её в волосы,— тебе нужно как следует отдохнуть, набраться сил, а завтра мы с тобой обо всём поговорим...— он нажал кнопку около её кровати, потушив свет в палате, оставив только две лампы со слабым освещением.— За малышку не переживай, я побуду ещё немного здесь, а потом вызову медсестру, она будет дежурить около палаты и присмотрит за ребёнком. А ты ложись и спи, разговоры подождут до завтра... — Подожди, я совсем не устала...— попыталась возразить женщина.— Я хотела сказать... — Завтра, Иветти,— повторил Леонидас, поправляя её одеяла,— мы с тобой обо всём поговорим завтра, всё обсудим, у нас впереди полно времени... Но я таки должен сказать, что я тебя...— он не закончил фразу, потому что заметил, что она уже спит, с трудом сдержав смешок.— Ну вот, а говорила, что не устала...

***

На следующее утро в дверь платы Иветти коротко постучали, когда она сидела в кресле около кровати, держа на руках новорожденную. — Тук-тук, можно?— заглянула внутрь Лауринда, убеждаясь, что в палате пока нет других гостей. — Конечно, проходи!— улыбнулась Иветти.— Почему вообще спрашиваешь? — Ну откуда я знаю, может ты не одна? Сеньор Леонидас здесь почти до утра сидел, я же не хочу вам помешать!— возразила Лауринда.— А я кстати не одна пришла, ты только посмотри, кого я с собой привела...— она шире открыла дверь, чтобы пропустить за собой улыбчивую Деузу. — Деуза!— ахнула Иветти, немного запоздало понимая, что не стоило так громко говорить при младенце.— Ну тише-тише, малышка, прости меня, мама больше не будет кричать...— убеждала она, укачивая захныкавшую девочку, словно она уже понимала её слова. — Ну этому тебе придётся поучиться, Иветти,— весело заметила Лауринда.— Но у меня была точно такая же реакция сегодня утром. Она же не предупредила, что собирается приехать!— вроде бы укоряя, но довольно добавила женщина. — Я звонила, но вы не отвечали!— с улыбкой заметила Деуза.— Наверное, вы в это время как раз были в больнице, а я решила приехать неожиданно, вырвалась на денёк с работы, но даже не подозревала, что попаду так удачно и смогу увидеть твою малышку, Иветти. — Ну так проходи!— пригласила её мать девочки.— Я очень рада тебя видеть, Деуза. Мы только на днях вспоминали как сильно по тебе скучаем! — Я тоже по вам соскучилась,— кивнула Деуза,— у меня там появилось много знакомых, но без вас очень одиноко...— она с умилением улыбнулась, рассматривая девочку на руках подруги.— Какая она очаровательная, мне даже себе захотелось маленькую девочку... — Просто красавица!— согласилась Лауринда. — Да, наша Кристина очень хорошенькая, Львеночек от неё тоже в восторге! — Ну ещё бы! Видела бы ты, Деуза, как он на неё смотрел, и ребёнка с рук не спускал, прямо как...— Лауринда быстро прикусила язык, чтобы не сравнить это с тем как Альбиери умилялся малышу Лео, потому что сравнение приводило к соответствующим выводам. Одно дело когда мужчина в восторге от своего ребёнка, совсем другое — когда он не может оторваться от чужого, не доверяя даже его собственной матери.— Прямо как все счастливые отцы!— быстро нашлась она. А ещё подумала про себя, что было таки отличие между Альбиери и Леонидасом: последний уделил внимание и матери своего ребёнка, а вот Альбиери к Деузе не проявлял никаких знаков внимания, что говорило о его равнодушии к их подруге. Но в чём же тогда дело? Почему доктор настолько привязан к Лео, если он не его сын? Или он использовал Деузу просто как инкубатор для вынашивания своего ребёнка? В том, что ничего у подруги не было с доктором, она была уверена, как впрочем и Иветти, всё же он слишком хорошо знали Деузу. — Иветти, а как у вас с сеньором Леонидасом дела?— осторожно поинтересовалась Деуза.— Он не сделал тебе предложение? Если он в таком восторге от вашей дочери, он наверное не захочет чтобы она росла между двумя домами! — Лучше не спрашивай, Деуза,— махнула рукой Иветти,— я конечно надеюсь, что у нас всё наладится, но Львеночек иногда поступает совсем не так, как я от него ожидаю. Сегодня он нежный, ведёт себя словно любит меня, а потом ни с того ни с сего исчезает и не появляется неделями... — Но теперь-то у вас ребёнок, Иветти,— возразила Лауринда,— он не сможет просто так уйти как ни в чём не бывало. Ты же не думаешь, что он захочет забрать у тебя малышку, как вчера предположила эта женщина? Что ни говори, а сеньор Леонидас тебя любит, он такого не сделает! — Даже не напоминай мне о ней, Лауринда!— потребовала Иветти, прижимая к себе ребёнка.— Зла на неё не хватает! Ты себе не представляешь что она мне сказала, Деуза, я думала, что на месте её придушу! Ладно...— она глубоко вздохнула.— Не будем о плохом! Где же мой крестник, Деуза? Мы давно его не видели, даже на фотографиях! — Я оставила Лео в игровой, здесь рядом, он у меня такой шумный, мог потревожить младенца,— улыбалась Деуза.— А фотографии сделать не вышло, представьте себе, сеньор Альбиери взял Лео на аттракционы и в зеркальной комнате Лео чего-то так испугался, что теперь терпеть не может вспышку, ничего поделать не могу...— делилась Деуза, пускаясь в длительный рассказ о своём отпрыске. Женщины даже не подозревали, что в этот самый момент по коридору как ни в чём не бывало шёл Леонидас, ровно до тех пор пока его не поразил в самое сердце знакомый голос из игровой. Ноги сами привели мужчину к комнате, где играли дети посетителей, и в шоке застыл, когда увидел на коврике в игровой... маленького Диогу. Он судорожно вздохнул и закрыл глаза, прижимаясь к стене, сердце бешено колотилось в груди, когда он не мог заставить себя открыть глаза. Этого не могло быть! — Сеньор, вы в порядке?— обеспокоенно спросила проходившая мимо медсестра.— Может врача? — Нет, не надо!— воскликнул Леонидас, вновь пристально осматривая игровую, где уже не было никого, кто напомнил бы хотя бы отдалённо его сыновей в раннем детстве. А замок на коврике собирал совсем другой ребёнок! Он не подозревал, что маленький Лео, а видел он именно его, просто забрался в большой домик неподалёку, а его товарищ по играм всего лишь воспользовался возможностью поиграть чудесным конструктором. — Всё точно хорошо?— переспросила девушка.— Вы выглядите очень бледным, сеньор. — Я в полном порядке!— возразил мужчина.— Просто я кое-что вдруг вспомнил... Вспомнил, что у меня срочная встреча! Мне нужно идти, да, надо уходить, срочно!— Леонидас резко сорвался с места, по-прежнему пребывая в глубоком шоке. Он даже не стал садиться в машину, когда вышел на воздух, и просто поймал первое же такси.

***

— Давай ещё раз, Леонидас,— уточнил Лобату, сидя напротив Ферреса в затемнённой зале ресторана, пока его друг наливал себе очередную порцию виски,— сегодня утром ты приехал в больницу, чтобы поговорить с Иветти и сделать ей предложение, но потом тебе показалось, что ты слышал голос... — Мне не показалось!— срывающимся голосом возмутился Леонидас.— Я знаю что я слышал, и что я видел своими же глазами, я не сумасшедший, Лобату! Или ты думаешь, что у меня начались вдруг галлюцинации? Я всегда был человеком здравомыслящим, у меня не может быть галлюцинаций! — Хорошо-хорошо...— примирительно согласился Лобату, поднимая руки вверх в знак капитуляции, чтобы лишний раз не провоцировать приятеля.— Значит ты шёл по коридору, услышал голос Диогу... Именно маленького Диогу, я тебя верно понял?— уточнил он.— Потом ты вошёл в игровую и увидел его лично, тебе стало нехорошо, а когда ты снова открыл глаза, его уже не было, и вместо него сидел другой ребёнок. Всё правильно? — Правильно!— кивнул раздраженный Леонидас.— Ты меня уже десятый раз это спрашиваешь и ничего не меняется! Прекрати же говорить со мной таким тоном словно я спятил и стал клиентом психиатра! — Но я просто пытаюсь понять, Леонидас... При всей моей вере в сверхъестественные явления, это всё же настолько невероятно... — Настолько невероятно, что даже ты в это не веришь! А что уж говорить об остальных?— Леонидас тяжело вздохнул и весь сгорбился, поддерживая голову руками.— Я не могу жениться на Иветти, Лобату, я не могу на ней жениться, я хотел, я очень хотел, но я не могу...— как мантру повторял он эти слова.— Похоже, это и был тот самый знак, о котором говорила Далва, будь она неладна! И зачем я это услышал? — Леонидас!— поразился его приятель, только качая головой на его слова.— Но ты хотя бы объяснишь ей почему ты так поступаешь? Иветти должна знать, что ты не просто так отказываешься иметь с ней семью. — И что я ей скажу?— хмыкнул Леонидас.— Извини, дорогая, я хотел сделать тебе предложение, но потом увидел призрак и передумал! Так ты себе это представляешь? Да мне даже ты не веришь! Она либо решит, что я спятил, либо ищу отговорки, но я правда хотел, Лобату... — Я верю тебе, Леонидас. Я тебе верю! Но может ты превратно понимаешь этот знак? Может Диогу наоборот решил таким образом послать тебе своё прощение и благословение, явившись именно в образе ребёнка. Ты об этом не думал? — Если так, он явился бы раньше! Именно в тот момент, когда я пришёл туда с кольцом, Лобату, таких совпадений просто не бывает... Господи, что я говорю?— застонал мужчина.— Это просто какой-то бред... Но я ничего не могу с собой поделать и выбросить это из головы. — А как же твоя дочь, Леонидас? Что будет с вашей дочерью?— уточнил адвокат. — Кристина ни в чём не будет нуждаться, Лобату,— уверенно заявил Леонидас,— у неё будет всё, чего она только пожелает, а в будущем она получит такой же пакет акций как моя внучка Мел, сможет при желании войти в совет либо получать соответственные выплаты, всё будет зависеть от её желания. Ничего для неё не изменится от того, что я не женюсь на её матери, она будет носить моё имя! Я буду её любить, очень любить, как я не могу позволить себе любить её мать...— последние слова он с горечью прошептал, делая ещё один глоток крепкого напитка.— Для нас с Иветти нет надежд... — Но однажды твоя дочь вырастет и спросит тебя почему ты так поступил,— заметил Лобату,— она не будет вечно малышкой. Твоя фамилия, наследство и все блага мира никогда не заменят девочке семью... И тогда тебе придётся всё ей рассказать и надеяться на её понимание... — Меня утешает только то, что до этого момента ещё полно времени,— ответил ему Леонидас. — Время пролетит, Леонидас,— возразил Лобату,— сегодняшние дети очень быстро повзрослеют, не успеешь и оглянуться... Альберт Эйнштейн говорил: я никогда не думаю о будущем: оно и так наступает достаточно быстро...

Прошли годы...

— Кристина!— позвал Леонидас, нетерпеливо расхаживая перед лестницей и десятый раз проверяя время на наручных часах.— Прошу тебя, собирайся скорее, мы так опоздаем на церемонию награждения Мел, все уже в машине и ждут только тебя! — Уже иду, папочка! Одну минуту! — Ты это говорила десять минут назад, ещё немного и я...— он замолчал, даже приоткрыв рот от неожиданности, когда увидел спускающуюся по лестнице дочь, что на ходу поправляла завитые светлые волосы, мерцающее светлое платье идеально оттеняло её кожу. — Ну и как я тебе?— улыбнулась Кристина. — Красавица! Моя дочь просто красавица!— улыбнулся Леонидас.— Хотя платье можно было выбрать и подлиннее, всё-таки это не только колледж Мел, это твой будущий колледж, после каникул ты тоже начнёшь там обучение. Большая удача, что тебя приняли без дополнительных экзаменов, так что надо поддерживать репутацию, выглядеть серьёзнее, дочка...— мягко добавил мужчина, впрочем подозревая, что в этом вопросе она его не послушает: они с Кристиной отлично ладили, но эта девочка всегда поступала как считала нужным, а вопрос гардероба она явно считала личным. — Я даже не ожидала, что они примут меня так легко,— пожала плечами Тина,— в конце концов, я начала писать эту научную работу только чтобы мне дали дополнительное освобождение от уроков для занятий танцами! И я всего лишь написала короткий технический анализ игры на бирже, это же просто элементарно, ты меня этому научил ещё в тринадцать лет! — Ты была хорошей ученицей,— гордо улыбнулся Леонидас, целуя дочь в голову. — Мне просто это нравится, ты же знаешь, я не вижу смысла заниматься тем, что меня не привлекает,— заметила дочь Леонидаса.— И к слову... Зачем же мне выглядеть серьёзной, папочка? Пусть лучше меня недооценивают, а потом не знают что их поразило! И этот принцип действует не только в бизнесе, все парни поддаются! Мама говорит, что это у них инстинкт завоевателя, но я думаю не только, большинство из них просто чуточку глуповаты, вот в чём секрет...— весело добавила девушка. — Твоя мать говорит с тобой на такие темы? — Ты же знаешь, мы с мамой говорим обо всём,— улыбнулась Кристина,— у нас нет друг от друга секретов! И мне скоро восемнадцать! — Знаю,— кивнул он. Методы воспитания Иветти часто удивляли самого Леонидаса, но в конечном итоге их дочь выросла отличной девушкой, так что это наверное имело смысл.— Напомни-ка мне, где сейчас Иветти? — В Барселоне, папа, я же тебе говорила когда вернулась в Рио неделю назад. Признавайся, ты просто хочешь узнать нет ли у неё нового воздыхателя?— закатила глаза девчонка. — Кристина, ты разговариваешь с отцом,— попытался придать голосу серьёзности Феррас. — Я знаю,— мягко заметила она, целуя отца в щёку,— но вы у меня такие глупые... Я же это не со зла говорю. Учите меня одному, а сами ведёте себя совсем иначе... У мамы есть работа в Барселоне, она готовит фестиваль и вернётся через месяц, не раньше. И у неё сейчас нет никого серьёзного, ну если не считать того обаятельного фигуриста...— протянула она. — Какого ещё фигуриста?!— воскликнул Леонидас, но сразу же постарался вернуть голос к обычному.— То есть, твоя мать конечно имеет полное право, она свободная женщина...— он встретился с мерцающим взглядом дочери и закатил глаза.— Выпороть бы тебя как следует! — Ты часто так говоришь, но почему-то ни разу не пытался,— весело заметила она.— Но я поняла, что ты скучаешь по маме, когда буду говорить с ней вечером, передам ей от тебя привет и пламенный поцелуй!— прежде чем он успел возразить, Кристина подхватила отца под руку.— Идём скорее, папа, ты же сам говорил, что мы опаздываем на церемонию! Так мы точно опоздаем! Хочу поговорить с Мел перед вручением, пока она опять не наслушалась "замечательных советов" Маизы и не начала заикаться от волнения, когда придёт время говорить речь! — Только будь вежлива с Маизой, ладно? — Если она будет вежлива со мной, тогда конечно, я никогда не начинаю спорить с ней первая! Ну ладно...— вздохнула она под пристальным взглядом отца.— Только ради тебя! И ради Лукаса, ради Мел, даже немного ради Далвы, хотя она та ещё ворчунья...— Тина всегда немного двойственно относилась к экономке, которая никогда не обижала её саму, но откровенно не любила её мать.— Но не ради Маизы! Она получает от меня ровно то, чего она заслуживает! — Ну хотя бы так...— вздохнул Леонидас.— Когда ты только успела вырасти, Кристина? Совсем недавно ты была моей маленькой девочкой... — Время быстро летит, папа,— улыбнулась она.