Случайная дочь

Юная девушка поспешно протиснулась сквозь толпу, одновременно проверяя время на наручных часах. Они столько времени стояли в пробке, что Кристина была почти уверена, что опоздает и не успеет к тому времени как самолёт её матери приземлится на бразильской земле, тем не менее она не только успела, но приехала раньше. По огромному помещению аэропорта сновало бесчисленное количество людей — путешественников, встречающих и провожающих. Кристина, к её счастью, не принадлежала к числу тех, кого смущал этот организованный хаос, поскольку она к этому давно привыкла. Ещё будучи ребёнком девочка неоднократно сопровождала мать в поездках, которые ограничивались несколькими днями, от силы — парой недель на каникулах. Иветти любила бывать в разных уголках мира, буквально питалась этими яркими впечатлениями, с удовольствием собирая сувениры в память о своих странствиях, заводя новые знакомства. Эта неугомонная женщина никогда не могла усидеть на одном месте и везде находила себе занятия. Кристина вполне разделяла страсть матери, более того — любила запечатлеть на камеру свои впечатления, привозила из каждой новый поездки пухлый альбом, после занимавший место на её книжной полке, что со временем переросло в серьёзное увлечение фотографией. Леонидас, никогда не жалеющий денег на дочь, сразу же согласился купить ей дорогой фотоаппарат и кучу дополнительного оборудования, потому девочка какое-то время просто жила этим занятием, её фотографии даже занимали призовые места на выставках. Кристина так любила поездки, поскольку из них она черпала вдохновение, и пусть она всегда знала, что это никогда не станет делом её жизни, отказываться от увлечений не собиралась. Даже вечно занятой Леонидас временами умудрялся вырваться из Рио, чтобы провести время с дочерью за пределами Бразилии — со временем Тина поняла, что для отца это было возможностью побыть рядом не только с ней, но и с её матерью, и вплоть до средней школы каникулы были самым ожидаемым событием в жизни Кристины не столько из-за того, что давали перерыв от учёбы, сколько по той простой причине, что в чужой стране она могла иногда притвориться, что они действительно одна семья. Если в Бразилии Феррас обычно сохранял определённую дистанцию с матерью своей дочери, за пределами страны он казалось об этом напрочь забывал и наслаждался каждой секундой. Будучи ещё ребёнком, девочка всегда мечтала, что по возвращению домой ничего не изменится и однажды её родители объявят, что решили жить вместе больше не расставаясь. Но волшебство неизменно рассыпалось в прах, каждое сближение родителей сменялось очередным бурным скандалом (она об этом знала, хотя её старались держать подальше от любых конфликтов), и чем больше времени проходило, тем меньше становилась её надежда — тлеющий уголёк, что ни в какую не хотел потухнуть окончательно, причиняя ей гораздо больше боли, чем Тина хотела признать. За последние несколько лет Кристина и вовсе почти привыкла жить "на чемоданах" — один месяц она проводила в Бразилии с отцом, посещая то же учебное заведение, что и Мел, второй — с матерью, почти всегда в новом городе и на новом месте, все праздники тоже негласно делились между родителями. Мел как-то призналась ей по секрету, что не выдержала бы подобное, с трудом адаптировалась даже в знакомой с раннего детства среде, и Тина с ней согласилась, это было не так уж просто, но в подобном ритме жизни были и свои плюсы: Кристина совершенствовала свои языковые навыки, училась общаться с разными людьми, меняя учебные заведения, у неё появилось множество друзей, которые после её отъезда часто оставались друзьями по переписке. Более того — именно она в своё время настояла на том, чтобы Иветти следовала своим мечтам и не ограничивала себя из-за неё, иначе её мать никуда бы и не уехала, потому Кристина считала, что должна с достоинством принять последствия — постоянные переезды были единственным способом удовлетворить обоих родителей, так как ни один из них не хотел расставаться с ней надолго, и обоих она очень любила, пусть даже злилась тайком, что они ни в какую не разберутся в своих отношениях. Ведь даже слепому ясно, что они любят друг друга, что им хорошо вместе! Зачем же так мучить друг друга? Со временем она сделала вывод, что именно нерешительность отца сыграла злую шутку: Леонидас не мог отказаться от Иветти, но жениться на ней тоже не решался, выдумывая иногда совершенно бредовые предлоги, чтобы очередной раз отдалиться от бывшей возлюбленной и матери своего младшего ребёнка по совместительству. И конечно, оба — и Леонидас, и Иветти — очень упрямые, неуступчивые, что тоже сыграло свою роль. Но как с этим бороться (и возможно ли это вообще, имеет ли она такое право вмешиваться в их личные дела) Кристина не знала. А уж теперь, когда её отец планировал жениться на Синире... Хотя вчерашний праздник доказал, что у отца определённо остались чувства к матери, иначе он не смотрел бы с открытым ртом на неё, когда она вышла к гостям в красном, и не говорил бы с такой мягкостью, что она похожа на мать. Улыбка невольно расплылась по лицу Тины, когда она вспоминала этот момент: вопреки бормотанию Маизы, и даже вопреки недовольству его собственной невесты (хотя Синира ничего не сказала при гостях, только вскользь заметила, что не любит столь кричащие цвета), Леонидас вовсе не счёл её наряд неуместным. Тина не сомневалась, что отец отлично понял её провокацию, но в конце концов она была его любимой — и единственной — дочерью, так что к этому он отнёсся как всегда снисходительно. К тому же, кто говорил, что нельзя выбрать другой цвет для платья кроме чёрного и белого? А ещё она не могла почему-то выкинуть из головы танец с этим самодовольным павлином Сесеу. Хотя в тот вечер он был даже приятным и не сказал ни одной колкости, и она могла вспомнить, что даже смеялась когда он закручивал её вокруг себя в танце и шептал забавные комментарии о скучных гостях. У неё даже кожу слегка покалывало от его мягких прикосновений (Кристина решила, что это случилось из-за выпитого ею в тот вечер шампанского), и когда он пошёл потанцевать с Мел — полностью по своей инициативе — Тина даже испытала подобие тоски, чему очень удивилась. Казалось бы, надо радоваться за Мел! Возможно даже не нужно будет никаких уловок чтобы он обратил на Мел внимание? Она не могла понять почему ей стало вдруг так грустно и одиноко, вопреки всякому здравому смыслу. Об этом и многом другом девчонка думала, ожидая посадки самолёта, на котором должна была прилететь Иветти — именно встретить мать она и приехала в аэропорт. И вскоре её ожидание подошло к концу: свою мать она сразу же увидела и узнала, брючный костюм столь любимого Иветти красного цвета и такого же цвета чемодан выделял женщину из толпы. — Мама!— воскликнула она, привлекая к себе внимание, и поспешила навстречу, губы сами собой изогнулись в широкой улыбке. Как же она всё-таки скучала, пусть и прошло совсем мало времени с момента разлуки, телефонные разговоры (даже очень долгие) не заменяли живое общение с самым близким человеком. — Дорогая,— Иветти широко улыбаясь, крепко обнимая дочь, и эти двое даже не обращали внимания, что загораживают проход другим людям, пока многочисленные возмущения не вынудили их отойти в сторону. Блондинка осмотрела дочь.— Подумать только, мы не виделись всего месяц, а ты повзрослела ещё больше, стала настоящей женщиной! — Надеюсь, это не намёк, что я быстро старею и выгляжу на тридцать?— весело спросила Кристина, всё ещё прижимаясь к матери.— Я ужасно по тебе скучала, хотя не думала, что ты вернёшься до начала моего семестра. Что заставило тебя вернуться из Барселоны? Кажется, ты собиралась остаться на свадьбу друзей? Ты же помогала с организацией. — О, свадьба была несколько дней назад, они её перенесли, чтобы отмечать в один день дату своего знакомства и годовщину свадьбы! Это было очень романтично и зрелищно, и по всем испанским традициям: жених перед церемонией преподнёс будущей жене тринадцать золотых монет, букет невесты был сделан из цветов апельсинового дерева, был "дождь" из лепестков роз, и даже свои клятвы они произнесли на каталонском. Я ничего не поняла, но они так смотрели друг на друга, что наверняка говорили что-то очень романтичное!— мечтательно произнесла Иветти, от чего Тина легко рассмеялась.— Ах, да, и конечно невеста была на свадьбе в чёрном платье с пышной юбкой! — В чёрном?— усмехнулась Тина.— Должно быть, для неё это был не такой уж счастливый день! — Нет, что ты,— махнула рукой Иветти, отрицая заявление дочери,— это тоже по их традициям! У них черный цвет является символом супружеской любви и верности. Сейчас многие невесты забыли старые традиции и выбирают белый для свадебного наряда, но Беатрис хотела соблюсти традиции, в её семье все так поступают, наряд хранился у них ещё со свадьбы прабабушки. Я помогала с организацией и это было жутко интересно, у меня есть целая куча фотографий этой свадьбы и других праздников, я тебе потом покажу, и конечно я привезла много подарков! — Уверена, что буду от них в восторге! Кстати, фотографии это здорово, можно сделать отличное портфолио, я тебе с ним помогу. Если свадьба правда была такая зрелищная, это может привлечь клиентов. Хотя я не понимаю к чему столько усилий ради этого дня, который на самом деле мало чем отличается от остальных, а если подсчитать примерно статистику разводов... — Детка, время с твоим отцом плохо на тебя влияет,— Иветти постаралась скрыть свою тревогу из-за слов дочери за весёлым тоном.— Свадьба — самый счастливый день в жизни женщины! Я просто обожаю свадьбы! — Если ты так говоришь, мама,— улыбнулась Тина, вовремя прикусив язык чтобы не сказать, что вопреки своей любви к свадьбам её мать так и не вышла замуж. Про себя девушка подумала, что с тех пор как Леонидас и Синира объявили о скорой свадьбе, это слово вызывало у неё исключительно зубную боль.— Пойдём скорее, нас ждёт машина! И Лауринда звонила, говорит у неё для тебя какой-то сюрприз, хотя я почти ничего не расслышала, здесь так шумно. — Конечно, пойдём. А по пути ты мне всё расскажешь, что произошло за это время, что не успела сказать по телефону. Кстати, как поживает твой отец?— нарочито небрежно спросила она. — Хорошо,— ответила Кристина, внутренне сжавшись: об этом она говорить не хотела, потому что рассказать как её отец значило бы сказать, что через месяц он женится.— Весь в делах, в работе, ты же его знаешь, пытается держать руку на пульсе и предсказать очередной экономический кризис. Папа хочет чтобы мы с Мел тоже иногда бывали на фирме, включались в работу, это здорово, в конце концов я так давно этого хотела. Не каждый студент колледжа, даже не начавший свой первый учебный год имеет такую возможность! — А Мел идея нравится так же как и тебе? — Честно говоря, я не знаю... Я имею в виду, что Мел очень умная и наверное может сдать экзамены за пару курсов экстерном, потому кажется само собой разумеющимся, что она должна быть в восторге. Иначе зачем уделять столько внимания учёбе? Но мне иногда кажется, что для Мел это скорее долг, а не то, что ей на самом деле нравится больше всего... — А Лукас? Что на это говорит Лукас?— нахмурилась Иветти.— Разве он не видит, что его дочь так себя чувствует? Он должен её понимать. Я помню, что он сам когда-то хотел заниматься музыкой, путешествовать, в общем, делать совсем не то, что он делает сейчас, но потом всё изменилось. После того как Жади...— она замолчала как только поняла, что сказала имя вслух. Иветти с досадой отругала себя: Лукас был категорически против чтобы имя Жади упоминалось в присутствии Мел, а поскольку Кристина его сестра и очень близка с его дочерью, она тоже ничего не должна знать, иначе всегда есть риск, что информация дойдёт и к Мел. — Кто такая Жади?— тут же спросила Кристина с живым интересом. Она знала, что уже слышала её имя в разговоре между матерью и Лукасом, но никто не отвечал на её вопросы.— Мама, я уверена, что раньше уже точно слышала это имя, не молчи! Она была девушкой Лукаса? Он был в неё влюблён? С ней что-то случилось, да? Она умерла?— последний вопрос она выпалила в надежде, что её версия либо будет подтверждена, либо её мама будет достаточно шокирована чтобы сказать хотя бы часть правды. — Нет!— тут же воскликнула Иветти.— Нет, она жива! Я узнала бы, если бы она... — Так значит ответ на остальные вопросы "да"?— торжествующе спросила Тина.— Я так и знала! Я всегда знала, что здесь что-то нечисто! Значит Лукас влюблён в эту Жади? И ежу понятно, что он не любит Маизу, и я всегда подозревала, что есть кто-то ещё...— она задумалась, приложив палец к нижней губе. — Дочка, это тайна Лукаса и я обещала ему молчать, мы правда не должны... — Подожди... Жади... Принцесса Жади из сказки! Точно! Вот откуда я знаю её имя: Лукас рассказывал нам с Мел сказки о принцессе из пустыни по имени Жади. Значит она настоящая? Поверить не могу! Теперь я понимаю почему Лукас бледнеет всякий раз, когда отец упоминает имя некого Саида Рашида из Марокко... — Саида Рашида?— ахнула Иветти. — Ты его знаешь? — Не то чтобы знаю лично, но... Ладно, я тебе скажу, но ты должна пообещать, что ни одна душа от тебя этого не услышит, даже Мел. Нет, в первую очередь Мел! Я не хочу ещё больше нарушать данное Лукасу обещание!— когда её дочь кивнула, она продолжила.— Это правда, что Лукас был влюблён в Жади, на самом деле она любила его не меньше если ты спросишь у меня. Они хотели пожениться и быть вместе, но родня Жади из Марокко и Львеночек были категорически против, и в конце концов добились своего: дядя Жади увёз её в Марокко и выдал замуж. Лукас опоздал в аэропорт и не успел её остановить, поездка в Марокко тоже ничего не дала, свадьба состоялась. Он тогда был таким разбитым, несчастным, я опасалась как бы ничего с собой не сделал... А потом он исчез на несколько месяце и был совсем не похож на себя. Он одевался как его брат, работал на его должности, собирался жениться на его девушке... — Как Диогу?— уточнила Кристина.— Подожди, Маиза была девушкой Диогу? Я в шоке! Значит Лукас женился, чтобы забыть бывшую? Я бы сказала, что это очень плохая идея. Получается, с тех пор он не виделся с Жади ни разу? — Не совсем, они виделись, пытались исправить всё, но в итоге запутались настолько, что судьба окончательно их развела на много лет... Лукас убедил себя, что Жади его не любит, и упёрся как баран... Это очень долгая история, я не уверена, что должна её тебе рассказывать полностью. — А Саид Рашид? Кто это такой? — Знаешь, дочка, Жади однажды приходила ко мне в гости, но с тех пор прошло много лет, ты даже видела её, но наверное не помнишь, потому что была совсем маленькая. Ну так вот, в тот день она назвала мне имя своего мужа, и это как раз и есть Саид Рашид. Ты уверена, что ничего не путаешь? — Конечно нет, мама! Папа говорит про продвижение фирмы на Восток и бизнесмена по имени Саид Рашид даже больше, чем о своей свадь...— Тина запнулась и с опаской посмотрела на мать. Похоже, теперь она попала в ловушку...

***

— Подумать только, женится! Он женится и не сказал мне ни слова, будто я никто и совсем ничего для него не значу!— возмущения Иветти, наверное, слышали все жители дома, настолько громко блондинка распекала незадачливого бывшего пока мать и дочь поднимались по лестнице в квартиру.— Ну Львеночек, ты у меня ещё попрыгаешь! Я этого просто так не оставлю, или я не Иветти! — Мама, пожалуйста, не нервничай так, я уверена, что папа вовсе не хотел тебя этим обидеть, ты же сама говорила, что тебе наплевать на его женщин, я сама слышала,— Кристина оглянулась на таксиста, который шёл за ними с чемоданами с бесстрастным лицом, будто ничего не слышал. Не составило труда уговорить этого мужчину поднять чемоданы вверх по лестнице, и тогда это казалось хорошей идеей, но теперь она немного сожалела, что они не подняли их самостоятельно— слишком много всего он услышал. А вдруг он не так равнодушен к их разговорам, как хочет показать и потом продаст информацию в газету? Тина корила себя, что сама поддалась любопытству и столько раз называла в разговоре с матерью имя отца и брата. Феррасы — известная в Бразилии фамилия, многие журналисты рады будут покопаться в их грязном бельё. Оставалось только надеяться, что это не тот случай. В любом случае, остановить поток возмущений Иветти было невозможно после того как она услышала о свадьбе бывшего с некой Синирой, впрочем, именно такой реакции и ожидала Кристина от своей матери, потому молчала. Сорвать помолвку едва ли получилось бы, не после того как новость получила огласку в газетах, но скандал был бы знатный! С другой стороны, Кристина понимала, что её мать так или иначе узнала бы правду рано или поздно, может даже к лучшему, что это произошло сразу же, но Тина изначально планировала, что сообщит ей эту новость дома, за закрытой дверью. — Так и есть! Мне наплевать!— кивнула Иветти.— Но это не значит, что можно ничего мне не говорить! Свадьба — это не просто одна из куриц, с которыми он гуляет и дарит подарки направо и налево! Я на твоего отца потратила двадцать лет своей жизни, казалось бы, он должен хотя бы подумать сказать мне, прежде чем я узнаю о его свадьбе из газет! Вот вы, сеньор,— блондинка повернулась к таксисту,— вы сами всё слышали, прошу, рассудите нас! Если бы вы собирались жениться, вы сказали бы об этом матери своего ребёнка? Да даже если бы у нас не было детей, он должен был мне сказать после всех этих лет, вы так не думаете? Я ради него бросила стольких достойных мужчин, только потому что они ему не нравились, он приходил — и я их бросала! Когда я думала выйти замуж, я от него не скрывала, да что там, я ему первому об этом говорила, планировала отправить ему приглашение, а он решил взять в жены какую-то... — Мама, прошу тебя!— вмешалась Кристина. Она ни капельки не симпатизировала Синире, тем не менее эта женщина, если откинуть всю личную неприязнь, ни в чём не была виновата кроме того, что сеньор Леонидас Феррас сделал ей предложение! Выражай её мама своё мнение за закрытой дверью — пожалуйста, Тина бы наверняка с ней согласилась, скажи Иветти эти слова в лицо бывшему или даже самой Синире — она тоже могла бы это понять, но только не освистывать эту женщину перед посторонними людьми, нет, этого она совсем не хотела! — Ладно-ладно,— смягчилась Иветти после слов дочери,— неважно что я хотела сказать, главное здесь то, что он меня не только не пригласил на свадьбу, но даже не сообщил мне! Скажите, это правильно, не негодяй ли он после этого? — Вы совершенно правы, сеньора,— со всей внимательностью и участием ответил мужчина, будто его впрямь беспокоили её проблемы,— ваш бывший муж поступил совершенно неприемлемо и заслужил всеобщее порицание! — Муж?— хмыкнула Иветти.— Ах, если бы он был моим мужем! Он не удосужился стать им! — Мама...— застонала Кристина. Она обожала свою мать, тем не менее когда Иветти злилась, она совершенно не думала что и кому говорит, и её было просто невозможно остановить, пока она не остынет либо не добьётся желаемого. — Тогда это его проблема,— ответил на это таксист,— вы ничего не упустили, сеньора, я уверен, что вы ещё найдёте своего человека. — Вы такой внимательный и понимающий, ах, если бы все мужчины были на вас похожи!— растрогалась Иветти, вытащив из бумажника несколько хрустящих купюр.— Вот, большое спасибо, это вам на чай, вы заслужили! — Благодарю, сеньора,— Кристина вздохнула с облегчением когда он наконец-то ушёл. — Ну что ты так на меня смотришь?— вздохнула Иветти, поворачиваясь к дочери.— Знаю я, что сказала лишнего, но у меня зла не хватает на твоего отца! Я его просто испепелить готова! — А меня? На меня ты тоже злишься? — На тебя?— удивилась женщина.— А почему это я должна на тебя злиться? — Ну я же ничего тебе не сказала, и я была там, на их помолвке...— опустила глаза Кристина. — И что с того?— пожала плечами Иветти.— Он твой отец, конечно ты там была. Я и не думала на тебя злиться, иди сюда!— она раскинула руки в сторону, предлагая объятия, и вскоре Тина снова прижалась к матери. — Я просто не хотела тебя расстраивать... — Ну что ты, я совсем не расстроилась, дочка,— утешила она дочь.— А знаешь почему? — Почему? — А потому что этой свадьбы не будет!— уверенно воскликнула женщина.— Уж я-то знаю твоего отца, Кристина... Сколько женщин у него было за эти годы? Он же только и ждёт когда я появлюсь, чтобы расторгнуть эту помолвку, потому что сам он не может, хотя скорее всего уже понял, что совершил ошибку! — Ты так думаешь, мама?— про себя девушка невероятно поразилась такой уверенности. Иветти пыталась утешить её, или саму себя? Или это действительно так? Вдруг её родители впрямь на протяжении двадцати лет — больше, чем она живёт на этом свете!— играли в эту непонятную и совершенно безумную игру, и всё ради того чтобы переиграть другого? Немыслимо! — Я в этом уверена! А теперь пойдём, нам нужно разобрать эти сумки как можно скорее, у меня для тебя куча подарков...— Иветти начала рыться в сумочке в поисках ключей. Но раньше чем женщина выудила из глубоких недр собственной сумочки вожделенные ключи, дверь распахнулась с громким: — Сюрприз! На пороге стояла довольная Лауринда и ещё одна женщина, при виде которой Иветти громко ахнула, не веря своим глазам, потому что не видела её уже много лет. — Я же говорила, что ей понравится наш сюрприз,— Лауринда дружески толкнула Деузу локтем, ярко улыбаясь. — Деуза!— громко воскликнула Иветти, заключая её в объятия.— Неужели это правда ты? — Это я,— радостно подтвердила Деуза, едва не плача, настолько она была рада снова оказаться здесь и встретиться с давними подругами, будто и не было долгих лет разлуки.