Тьма на окраине леса

      Крик маленького ребёнка заставил женщину вскочить с кровати и побежать к детской колыбели. Осторожно взяв его на руки, в её глаза застыл ужас. Это не её сын. Это адское отродье. Слезы побежали по щекам Лоран. Крохотная рука взяла её за палец, после чего воцарилась гробовая тишина. Большие серые глаза посмотрели на женщину, которую через год назовёт своей мамой. На лицо, которое поцеловало само солнышко, упали солёные капли воды.       — Лоран, милая, что случилось? — мужчина подошел к своей жене и утёр слёзы с её лица. Убрал малыша с её рук обратно в колыбель.       — Он не наш сын. Я уверена, это не наш сын. Я мать! Я чувствую, что наш малыш больше не с нами! — она была готова орать это на весь дом, но тепло, которое она ощутила после того, как её взяли за палец, успокаивало. Будто бы на неё действовала странная магия.       — Дорогая, это наш малыш. Тебе нужно поспать, я послежу за Ричардом. Ты переутомилась. — Он нежно провёл рукой по щеке женщины, целуя её в лоб. — Всё хорошо.       Даймон был хорошим мужем, идеальным. Так считали все. Лоран, её покойные родители, их соседи. Он никогда не орал на жену, поддерживал во всём, построил ей этот дом. Готов был на всё ради неё. Посидеть с ребёнком, чтобы жена могла отдохнуть, — для него было одно из самых простых поручений: тут не нужен физический труд. Сиди, качай колыбельку, да бормочи что-нибудь под нос, пока его маленькая копия засыпает под знакомый голос.       В эту ночь что-то произошло. И в ту секунду это почувствовали все, кто находились рядом с малышом. Дайм посмотрел косо на своего сына, уводя любимую женщину, мать его ребёнка, самую лучшую жену на свете, в их комнату. Уложил её на кровать, но тревожность не покидала его. Только показывать вида он не стал. Он должен быть сильным. Сильнее всех на свете, чтобы быть опорой. Укутывая в одеяло, его руки едва ли сдерживались, чтобы не затрястись от страха, который он начал испытывать, слушая как за окном кто-то подходит к их дому. Не кто-то, а что-то. Длинное, как фонарный столб. То, что издавало звук радио — самой случайной песни их времени. Но сейчас оно издавало ту самую песню, под которую они поженились.       — Спасибо, милый, мне правда спокойнее спать под эту песню, — уже сонная, не понимая, что происходит от сильной усталость, даже не открывая глаз, она улыбнулась. Такой яркой, самой прекрасной улыбкой, которая предавала сил и уверенности.       — Спокойной ночи, Лоран, сладких снов, — сказал мужчина напоследок, целуя жену в губы.       Уходя в детскую, он продолжал слышать, как по земле в дали кто-то идёт. Будто бы оно узнало, что теперь их семья уязвима. Неужели его маленький Ричард, его самое любимое, красивое, милое создание, теперь не его? Но кто же тогда лежит сейчас в колыбели? Почему он так сильно похож на их ребёнка?       Звонкий смех и неразборчивая речь выбивают из колеи раздумий, страха и оцепенения. Шаги затихли, а песня перестала повторяться. Будто бы нечто успокоилось, что его ребёнок больше не плачет, не подвержен опасности. Честно признаться, даже он сам успокоился, увидев как белая макушка выглянула из кроватки, пытаясь её перелезть, но грохаясь на попу. Вот-вот будто бы он услышит «папа».       — Малыш, ты видимо хочешь кушать? — Он взял детскую бутылочку с тёплым молоком, протянул её к мальчику. — Ричард, ты же наш сын? — смотря на непонимающие глаза, он издал едва слышимый истеричный смех. — Как же ты мне ответишь? Вот дурак твой папка: пытается у годовалого ребёнка услышать осознанный ответ. — Кивок малыша напугал и обрадовал одновременно.       Этой ночью все прочувствовали под кожей, что родился тот, кто изменит историю. Где-то в лесу мальчик с красными глазами посмотрел ровно в сторону дома, где лежал тот самый малыш.